Учителя мои. Чистый свет знаний, пролитый ими в мою душу, возносит её к небу, отражается великой памятью о них - живых и ушедших. Много их было на моем пути, всех помню. Но если кое-кого вспоминаю мельком, то от многих воспоминаний душа отогревается. Была у нас одна учительница - добрая, любимая многими, но как вспомню сейчас, что она нам говорила о великом русском писателе Александре Солженицыне —гоню эти воспоминания. Её заставляли говорить нам, детям. что он - лжец и негодяй, предатель. Она говорила, не задумываясь. Лучше б не упоминала его имя! А вот Вера Павловна Щукина действовала не по инструкциям. Мало ли что ей велели сверху. Эта невысокая болезненного вида женщина обладает огромной силой духа. В девятом классе школы она собрала нас и заявила: «Хотите вы или не хотите, но я буду преподавать вам все, что считаю нужным! Будем изучать поэзию Марины Цветаевой, Бориса Пастернака, Семена Надсона и Осипа Мандельштама, многое из того, чего нет в программе. Будем укладываться в урок, но и прошу всех ходить на факультатив». Вот так мы познали «серебряный век» русской поэзии. Преклоняюсь перед Верой Павловной. Может, благодаря ей я и стала писать стихи? Во всяком случае, она видела во мне этот дар и просто утверждала, что скоро будет читать мои стихи в газетах. Так оно и оказалось.
В школе № 3 была у меня любимая учительница географии Нина Михайловна Кузина. Была она одинокой, требовательной, строгой, ее многие побаивались. Но я с упоением, завороженно слушала на уроках ее рассказы о дальних странах. Я как самую прекрасную сказку узнала от нее то, чего не было еще в школьных учебниках — например, теорию возникновения континентов Земли. Суперконтинент Пангея. Лавразия, Гондвана, древний океан Тетис навсегда лет с двенадцати заставили меня изучать их. Сейчас я пишу повесть «Таинственный путь Земли» именно об этом. Как жаль, что Нину Михайловну я могу навестить только на кладбище. Ее могила скромно прячется в тени кустарника и цветов. Она плавала в далекие моря к неведомым странам только мысленно. Наверное, не была она и за границами нашей страны. А я в чужих странах была. Видела горы и моря их. Может быть, за Нину Михайловну? Как не хватает мне ее сейчас. И только как память о ней навсегда ее пятерки в моих старых дневниках.
В этой же школе повезло мне иметь в седьмом классе классным руководителем учителя физкультуры Валерия Васильевича Акафьева. Он был тогда молод и полон сил. Мы обожали его. После его прихода к нам классным руководителем наш класс завертелся, как колесо. Валерий Васильевич, прибегал к нам на перемене с магнитофоном, проглядывал наши оценки в журнале, просил не подводить его, вместо того, чтоб читать нам нотации. Он напевал модные, песни и танцевал! Что за вечера, походы у нас были. Танцевали мы до упаду, а впереди всего —он. Он научил нас самостоятельности, то есть вечера мы готовили сами, без его подсказок. Он сдружил нас. У нас, в 7«б» было 22 девочки и 12 мальчиков, так Валерий Васильевич приглашал к нам на вечера ребят из других классов. В походы мы ходили с ночевками. Варили суп на костре и говорили, говорили обо всем. Казалось, он знал о нас все, уж тем более знал, кто влюблен в нашу красавицу Верочку, а кто вздыхает по Володе, что читает на уроке под партой Ольга или с кем подрался на перемене Василий. Он не выделял активистов и не навязывал никому комсомол. Он был самым лучшим классным руководителем для меня. Сейчас В. В. Акафьев — директор школы № 2. Можно только позавидовать его ученикам.
Почему-то учителя-мужчины мне запомнились больше. В средней школе № 4 в 1972-1974 годах их было довольно много. Физику нам преподавал тогда Валерий Дмитриевич Бирюков, покойный ныне. Как жалко, что этот замечательный человек ушел так рано. Многие из нас к девятому классу не очень любили и понимали физику. Ну, не технический склад ума у нынешней учительницы литературы или у меня, например. Валерий Дмитриевич понимал это прекрасно, он не вдалбливал в наши головы свой предмет, а пытался сделать уроки веселой игрой. Подобно учителям-новаторам Шаталову, Бунимовичу. В. Д. Бирюков придумал составлять оригинальные конспекты по физике, и мы все отвечали по ним. И двоек не было! Физика перестала быть для нас чем-то страшным. Задачи мы решали уверенно. Валерий Дмитриевич приносил нам на уроки научно-фантастические романы, объяснял принципы «вечных двигателей» и «машин време ни». Мы никогда не сбегали с его уроков. Перед нашими выпускными экзаменами Валерия Дмитриевича пригласили на должность директора ПТУ. Мы заволновались и со слезами на глазах просили его не покидать нас. Этот святой человек, конечно же, не бросил нас. Он приходил к нам на консультации, принимал у нас экзамены, и у его учеников двоек не было.
Уроки английского языка я тоже очень любила. Владимир Матвеевич Грешилов вел их неотразимо. Да и сам он был красив, молод, элегантен, и многие девушки нашей школы тайно были влюблены в него. И я в том числе. Владимир Матвеевич умел работать с каждым из нас. Он так строил урок что мы все успевали за 35 минут, а оставшееся время вели «глобальные» разговоры. Например, читали английские книги в оригинале, или он рассказывал нам о своей учебе английскому в экзотической стране Индии. Его прекрасное произношение просто очаровывало, и мы с наслаждением слушали его. Не помню случая, чтоб Валерий Дмитриевич и Владимир Матвеевич выгоняли кого-то с уроков или орали на нас, как это делали другие учителя. Оба они не унижали нас, не говорили кому-то, что он тупица, они просто искали тропинку к сердцу каждого.
В техникум я пришла уже матерью на вечернее отделение. Много там работало тогда хороших учителей и грамотных инженеров, например: Людмила Николаевна Гуляева, Виктор Константинович Зубов, Алевтина Александровна Смирнова, В. М. Войлошникова, Н. С. Кононова, Н. С. Фурсова и многие другие. Но так как я не технарь», а «гуманитарий» по складу ума то и любила я там единственный гуманитарный предмет — политэкономию, которую вел замечательный учитель Анатолий Николаевич Мокеев. Прежде всего скажу, что он говорил нам правду в разгул лжи и застоя 1980-1983 годах. Он ввел гласность за несколько лет до ее официального введения. Он рассказывал нам о Сталине и сталинизме, о годах Хрущева и ругал нашу действительность. Помню, не раз он говаривал нам на уроке: «Взгляните, молодые люди, где бесхозяйственность. Не у загнивающего капитализма, а у нас при развитом социализме. Капиталист свое бережет, а мы разбазариваем свои природные богатства». Разве мог человек говорить такое в те годы? Правда была для него дороже всего,. и вот сейчас он дождался того, о чем мечтал! А ведь это он, Анатолий Николаевич, приносил нам на «пары» лекции о НЛО знаменитого уфолога Владимира Ажажи. Что творилось тогда у нас — ни одного прогула, сидели тихо, слушали внимательно, а после долго обсуждали, вспоминали. Все те, кто учился тогда, это помнят. А я очень любила политэкономию, только сплошные пятерки получала, зачастую спасала свою группу одна от повальных двоек, впрочем, он и не любил двойки. Спросит: «А не написать ли нам самостоятельную работу? Чего это вы, дяди и тети, будете мычать у доски». Все радостно соглашались. И ухитрялись написать хоть на троечку.
Если бы можно было создать идеальную школу, то каждый из вышеназванных учителей годился бы для работы там. Они отдавали бы ученикам всех себя. Только такими и должны быть настоящие учителя.
Август 1992 г.