Пустая баржа, прижавшись боком к берегу, была прочно прикреплена веревочными канатами к деревьям, растущим недалеко от реки. На палубе шумно и весело. Это местные ребята, разного возраста, воспользовались тем, что им разрешили понырять, с громкими криками прыгали с ее борта: одни - вниз головой, другие – «солдатиком». Шум стоял такой, что эхо в лесу на противоположном берегу, от растерянности не знала, какие звуки ей повторять. Поэтому она изображала только редкие, особенно громкие, одиночные выкрики. Прыгнув в реку, ребята выходили на берег, а затем по узкому трапу, спущенному с баржи на землю, взбирались на палубу, и все начиналось сначала.
Накупавшись, уставшие и продрогшие они разлеглись на раскаленном от солнца песке и, стуча зубами, старались как можно больше нагрести его к себе под грудь. Воткнув дрожащие подбородки в кучки песка, они обсуждали радостное событие. Ведь не каждый день к их берегу пристают баржи, а если какая и подойдет, то не все разрешают с нее попрыгать.
- Знаете что? Давайте нырять под баржу, - согревшись, предложил Роман, парень спортивного телосложения, лет пятнадцати. - Нужно нырнуть под нее, проплыть под днищем и вынырнуть с другого борта.
- Дыхалки не хватит, - сказал Володя, курносый, с веснушками парень, ровесник Романа.
- А я поднырну, - сказал Роман. – Я больше минуты могу пробыть под водой.
- Ну, если тебе жить надоело, то ныряй, - махнул рукой Владимир
Роман поднялся, отряхнул с себя прилипший песок и по трапу, стал подниматься на палубу. Все последовали за ним. Подойдя к борту он, не раздумывая, прыгнул в реку. Вынырнув, подплыл ближе к борту и крикнул:
- Встречайте меня у берега, - и, перевернувшись, вниз головой ушел под воду.
Ребята перебежали на другую сторону баржи и, не отрывая взглядов, стали смотреть на полоску воды между баржой и берегом, метра три шириной. Прошло тридцать секунд, сорок, но Роман не появлялся. Когда прошла минута; ребята забеспокоились.
- Может он назад вернулся? – предположил кто-то.
Все побежали к тому борту, откуда парень прыгнул в воду, но и там его не было. Шла уже вторая минута, как Роман скрылся под водой. Даже с его «дыхалкой», силы уже закончились.
- Ихтиандр хренов! – возмущался Владимир. – Ведь говорил ему, не послушал. За мной! – не выдержав, крикнул он и прыгнул в воду.
Ребята последовали за ним и стали нырять под баржу, в поисках друга. Но его нигде не было. Напряжение росло, парней трясло от волнения. В это время на торце кормы раздался слабый голос:
- Помогите!
Поплыли туда и увидели Романа, который еле держался на воде. Белки глаз были красными, лицо бледным, а дыхание частым и прерывистым.
- Ребята, помогите мне на берег выбраться, сил больше нет! – задыхаясь, попросил он.
Друзья подхватили его и через минуту вытащили на берег. Роман, словно у него растаяли все кости, мешком повалился на спину и, раскинув руки в стороны, не мог надышаться. Друзья, окружив его, ждали когда он придет в себя.
- Ну, Ихтиандр, рассказывай, что с тобой произошло? – спросил Владимир.
- Ребята, не поверите, думал хана мне! – Проговорил Роман, поднимаясь. – Нырнул я и стал опускаться. Как оказалось осадка баржи на много глубже, чем я думал. Поднырнул под нее и поплыл к берегу. Плыть тяжело и неудобно. Воздух, находившийся в моих легких, выталкивал меня вверх,
и словно надутый мячик прижимал к днищу баржи. Вот мне и пришлось ползти спиной по днищу, и чем ближе к берегу, тем уже расстояние между днищем баржи и дном реки. Передо мной был тупик, между берегом и баржой не было просвета. Надо возвращаться назад, а у меня воздух уже на исходе. Но делать нечего, повернул, плыву, а днищу конца нет. Я боялся, что не выдержу и вдохну воды вместо воздуха. Открыл глаза, но вода такая мутная, что ничего не видно. Вдруг впереди увидел проблеск света и был поражен, почему он так далеко. Собрав последние силы, рванулся вперед и, уже теряя сознание, вынырнул из воды. Осмотревшись, понял, что вместо того; чтобы плыть поперек баржи, перепутал и поплыл вдоль. Поэтому я и оказался в корме, слышал ваши крики, но позвать сил не было.
- Поэтому надо было сначала все проверить, а потом уж прыгать, - назидательно проговорил Владимир.
- Да-а! – протянул Роман. – Теперь я всю жизнь буду помнить, что: «Не зная броду, не лезь в воду».