кентавр лирический
В вертикальном формате – девочка в уверенном
широком шаге вглубь, закрывается куклой,
разворачивающейся к зрителю. Грудь куклы выгнута,
кругло падает линия живота, дальняя рука
победоносно-направляюще поднята. Вся большая фигура
напоминает кентавра, вставшего на дыбы, уходящего
вглубь. Уместно светятся золотистые и коричневые.
Золотая вуаль древней легенды, пещерная фреска в
глубинных горах Олимпа.
Лонцелот - квадраты
Горизонтальный формат в два или три квадрата.
Какие-то странные диагональные направления, не танец
маленьких лебедей, конечно, но сильно
разнонаправленные части. При этом нижняя меньше раза
в четыре-пять. Они, напряженно-рабочие, держат верх,
который цветет-раскалывается и собирается вновь.
Верхние формы стремятся отдохнуть на нижних, они
ослаблены и более банальны. Всю органическую
конструкцию сильно шатает, создавая сложную мелодию,
2
вроде «Валькирии» Вагнера.
дочери Центуриона
Две фигуры ломанных поз детской похоти. Верхняя
растет бедром из нижней, агрессирует силуэтом и
зависает над. Нижняя расслабленно распластана. Ноги
обоих в гротескной перспективе. Фон душистого
мрамора, розовые органики и золото теней создают
вкус амброзии. Холодные красные струйками в одеждах
и в границах света. Девочки театрально, но до
горловых слез поссорились из-за подаренной куклы,
спокойно сидящей где-то и видящей вечными глазами в
живое зеркало свои возможные ракурсы и жизни.
В знаке ветров
Все, по крайним точкам вписывается в круг,
вылетающие из центра руки и ноги попарно создают
тело четырехконечной звезды; юг–низ более легкий по
тону, менее острый в касаньях, некая из себя
развивающаяся органика; в
вертикально-противоположных краях компасные синии и
красные; одежды вертятся по часовой, создавая
впечатление взбесившегося прибора, который хочет
покончить с горизонтальным существованием своего
циферблата.
3
Лицо задумчиво о доме
Думается о доме: уютной, может, перенаселенной
квартирке, где сладко ждет теплая сырость и
тлеют в марсе абажуры и старые лампы.
Возможно, холодно-розовые дома заднего плана
кишат подобными лабиринтно-термитниковыми
квартирками.
Яркий акцент вспыхнувшего изсветла-фиолетового
подчиняет своей локальной цельности всея
формата. Узко-оранжевые уздой огибают лицо и
голову, где-то исчезая, сливаясь с пейзажем.
Желтые корабли и лодку выталкивают синии
воды, в которых вспыхивают воронками темные
акценты, заполняя средний план, заставляя
голубые матроски не расслабляться. Повернутое
лицо задумчиво о доме. Мальчик, может,
девочка в ковре пространства портового городка.
Холодная уютная сладкость.
Горизонты на ринге лица
Лобное место и волосы верхними линиями своими
пытаются стать горизонтом, не давая розовой
полосе истинного горизонта расслабиться. Между
этими воюющими далями движется профиль
аля-Керн, фонаря алым губ. Две узкие розовые
ленты вертикаля сквозь голову, создают
искуственную перспективу, подыгрывая мнимому
горизонту. Размашистый материк банта в
растекшейся умбре волос парит над. Дремучие
умбры неба-фона и синяя полоса моря-низа
делают лицо рококошно форфоровым. Вся большая
4
форма напоминает спешащую гимназистку,
заключенную между горизонтами жизни и знания.
Дитя черного зрителей
Черное зрителей поднялось измученным гулом
оставляя кармин арены . Аккорд их торжествен
и жесток , принуждает пригнуться и бодрит,
как тряпка быка на корриде. Ржавый колпак
загнулся и загнулся, открыв остров в море фона.
Профиль бел как песок адриатики, ал маяк губ,
упал парус глаз неумелой гимнастки.
5