И вечный бой, покой нам только снится…
А. Блок
Так называется новая политическая партия, существующая, кажется, с полгода. Да здравствует эта партия! Если бы мне было сейчас лет двадцать, я бы молнией полетел в ее ряды! Это говорю я, вечный беспартийный… Случилось так, что я только что прослушал на канале «Дождь» сообщение Павла Лобкова о том, что ученые, изучая поведение крыс, обнаружили у них наследственную передачу «рабских признаков», то есть подавленное поведение потомков при частичном (или полном, точно не помню) отсутствии факторов, подавивших их предков. Возможно, подумал я, история и сыграла с нами злую шутку, поставив на нас, как на этих крысах, свой безжалостный опыт. «Мы не рабы, рабы не мы» – этим шедевром-насмешкой господа Сатаны открывался некогда букварь советского первоклассника. Но даже если это так, и мы – жертвы чудовищного издевательства стихий, стремящихся законопатить нас назад, в материю, не стоит впадать в отчаяние. Ведь выбор, как всегда, прост: или остаться в бездействии, безропотно ожидая приближающихся крысоловов («своих» ли церковных и государственных бюрократов или зарубежных, без разницы – доброхотов, желающих «спасти» тебя от самого себя, всегда хватает), которые прекратят наши мучения, или – порвать цепочку скверной генетической памяти: на то мы и люди-человеки, наделенные сознанием и волей. Партия «Россия без мракобесия» и кажется мне попыткой порвать эту рабскую психическую цепь на «общественном сознании»; надеюсь, она будет одной из попыток – ибо, если мы хотим интеллектуально и нравственно выжить, наступать придется по всему фронту, во множестве форм борьбы за достоинство человека, против государственно-церковных приемов превращения общества в однородное «идейно-духовное» стадо, замыкающееся в ксенофобии и садящееся в круговую оборону против человечества.
Итак, победить в себе затравленную крысу, стать человеком! Думал ли я еще несколько лет назад, что придется вот так развивать известное изречение Антона Павловича Чехова – «по капле из себя… » и так далее? В конце ХХ века вообще чудилось, что мы уже это миновали, это давнопрошедшее, уже всего лишь история литературы, не более, и мы в другом мире, другие… Но, вот, со второго десятилетия начал проясняться век XXI, и сегодня даже цветаевское продолжение темы – «по капле это на Капри, а нам подавай ведро!» – уже не кажется гиперболой. Русский «духовно-нравственный» воз завяз – он «и ныне там». В болоте мракобесия. Большевизм, сам оказавшийся духовно не выше церкви, не сумел убрать ее из жизни, а лишь прикрыл своей плитой. Русский дух не обновился, а остался разорванным… Ныне, ободренные крушением коммунизма, псы церковно-тоталитарного морализма вернулись на блевотину свою. Пользуясь больной общественной памятью о ХХ веке, они ловят нас на рабском страхе перед революцией, которую наше «общественное сознание» после Двадцатого съезда ошибочно отождествляет со сталинским геноцидом. Все виды несправедливости и угнетения при этом сваливаются и сливаются в одну нерасчлененную общую кучу «абсолютного зла» – революция-террор-геноцид; нерасчлененную, то есть склеенную эмоциями обиды, страха, унижения настолько, что в этот клубок не может проникнуть мысль, здесь возможно лишь чувственное переживание боли и злобной мстительности (resentment). Такое аффективное, безмысленное состояние общества очень выгодно церкви, которая только в такой мутной воде бессознания и чувствует себя как в родной стихии: мистическому и мифическому комку «абсолютного зла» ХХ века она противопоставляет себя как мистическое и мифическое «абсолютное добро», приглашая растерявшихся и умственно ослабленных людей в свои душные объятия. Так что нынешнему нашему обществу, особенно его «государствообразующему» русскому ядру, если оно не хочет погрязнуть в полоумии проправославного расслабленно-оборонительного самоощущения, ему придется-таки напрячь мозги и путем анализа научиться отделять революцию от геноцида. Нам, россиянам, предстоит «отмыть» слово «революция», очистить его от клеветы и грязи, сопровождавших справедливую критику революционных, а более постреволюционных, дел. Только вернув слову «революция» его истинный, не только кровавый, но и благородный, духовный, смысл, мы сможем, наконец, взвешенно взглянуть на свой ХХ век и прекратить внутреннюю гражданскую войну, все еще терзающую душу постсоветского социума. Но для этого мы должны устранить из общественной жизни, не говоря уже о политике, извечного главного врага революции и потому главное препятствие свободной мысли – церковь.
9, 11 декабря 2013