Вот она, слава! Пребывая в санатории на лечении, подарил свою первую, только что вышедшую книжку, двум особо понравившимся мне отдыхающим интелигентным дамам.
А они, как и полагается интеллигентным дамам, попросили подписать книги, поставить, так сказать, автограф.
Всё бы ничего, но сделали они это когда мы, как и многие другие отдыхающие, томились в обширном фойе перед кабинетом медсестры, выдающей ежедневную порцию лекарств и измеряющей артериальное давление. Я подписал. И прослыл писателем.
Со мной стали предупредительно-вежливы. Горничные и раньше, наверное, видели меня в компании с ноутбуком, сидящим под роскошной пальмой в общем фойе поздним вечером, но только сейчас они стали заботливо спрашивать, не ожидая ответа: "Работаете? Ну-ну, работайте!"
Соседка по столу, раньше мало обращавшая внимания на меня, вдруг участливо спросила: " А Вы и в санаторий с собой работу взяли? Вы наверное не одну книгу уже написали? ".
Не мог же я ей сказать, что одну. И вообще это не книга, а сборник рассказов, написанных в разное время и под разное настроение.
Просто теперь появилось время их доработать и напечатать. Чтобы осталось что то материальное на память потомкам, если окончательно крякну.
Придётся, наверное, и вправду писателем становиться.
Хотя теперь я понимаю, почему Даниил Корецкий, Никита Сергеевич Михалков, или Константин Райкин, смотрят отсутствующе и стараются не всречаться взглядом с незнакомым человеком.
Как ни пытался я, в свое время, заглянуть им в глаза, при случайной встрече, не получалось. Ведь взгляд глаза в глаза, уже вроде как к чему-то обязывает. Если ты улыбнулся человеку, или просто не отвёл взгляд, то вы, вроде как, и знакомы.
А со знакомым поговорить требуется. Поздороваться, по крайней мере.
А о чём можно поговорить с незнакомым человеком? И зачем здороваться?
Тем более, что знакомство одностороннее. Мы их знаем, знаменитых, а они нас нет.
И не здороваться неудобно, если человек тебе улыбается.
Лучше уж отвести взгляд.