« ГАВРЮШКИН ».
Повесть.
автор Белкин Евгений.
Глава Ш.
ВСТРЕЧА. СОН КОЗЫРЬКА.
Странный сон снился Козырьку. Он шел по аллее старого парка, который затерялся на окраине города. Уставшее солнце бросало ленивый луч на вечерние краски, свежий воздух пропитанный ароматом засыпающих растений шелестел в листве. Козырек вышел к старинному уже полуразрушенному павильону. Он поднялся по его мраморным ступеням и пройдя мимо облупленных колон остановился, увидев вдали озеро.
Отражая солнце, оно блестело словно жемчужина в оправе окружавших его густых старинных деревьев.
Без всякого умысла Козырек побрел по полутемным переходам павильона, разглядывая хаос и запустение этого некогда красивого, изящного здания.
С обоих сторон зияли черные дверные проемы комнат. Козырек вошел в одну из них. Это была небольшая комната в два окна, едва освещенная сумеречным лесом. В центре комнаты из прожженной в полу дыры торчал большой камень. На исписанных стенах под высоким потолком остались кусочки лепнины, они сохранились даже на потолке. Козырек побродил по комнате вокруг странного камня, повздыхал и вышел прочь.
Вода уже не блестела, а лишь отражала слабые розовые блики. Над травой, по склону появился легкий туман. Уже чувствовался вечер, хотя было светло. Козырек засмотрелся на дальний островок в центре озера и даже не заметил, как перед ним появилась незнакомая женщина. Она была одета во что-то неуловимое, во что именно Козырек так и не понял.
Они стояли на некотором расстоянии и молча смотрели друг на друга.
Козырек раньше никогда не видел этой женщины, но он почему-то чувствовал, что знает ее давно.
Их не удивило то, что они даже без знакомства знали имена друг друга, то, что разговор их начался так, как будто они его прервали несколько часов назад. Им было интересно говорить и о пустяках и о самом сокровенном.
В это время фигура женщины постепенно выпрямлялась, лицо молодело, а то, что прежде было прикрыто неуловимыми покровами, теряло их. На глазах Козырька пожилая женщина превращалась в прекрасную девушку. Казалось, время двигалось вспять, отдавая то, что навсегда было утрачено. Чудесные перемены происходили не только с женщиной, Козырек чувствовал необыкновенную легкость, которая наполняла его тело, голос, который принимал новый тембр. Он говорил о том, что уже давно забыл, что никому бы уже никогда не рассказал. Он в общем даже не понимал о чем он говорит, сознание само собой включалось, и он наблюдая за собой как бы со стороны удивлялся и себе и своему рассказу.
…
Солнце совсем скрылось, уступив на небе место звездам и луне. Их фотографический свет растекался по аллеям, тропинкам, отражался от мраморных плит, зачаровывая своей бесконечностью и таинственностью. Козырек с девушкой решили уйти и направились к ступеням. Они уже сделали несколько шагов, но остановились, заметив в конце аллеи движущегося к ним человека.
Что-то знакомое было в его движениях, знакомое им обоим. Человек приближался быстро, с каждым шагом раскрывая себя все больше и больше. Это был Гаврюшкин. Но он был каким - то странным, у него были мертвые глаза, руки, движения. Это был совсем не тот галантный Гаврюшкин, от которого пахло дорогим одеколоном, это был мертвец, причем одетый в какой-то странный черный фрак, черные кальсоны и такие же черные, как и одежда, лакированные туфли.
Гаврюшкин подошел к девушке и стал делать рукой непонятные движения. Козырек с мучительной медлительностью думал: «Что он делает?» - его фантом, отделяясь от тела, плыл то в одну то в другую часть павильона, наблюдая то за Гаврюшкиным, то за самим собой. Он знал, что гибель неминуема, но не мог пошевелиться, застыв под властью неведомой силы.
В какое-то мгновенье рука доктора, как показалось Козырьку, превратилась в отточенное лезвие, блеснув в воздухе, оно рассекло грудь и вошло в кровавую рану. Девушка застыла в удивлении, светящийся силуэт отделился от нее, коснулся Козырька своей теплой волной и растворился в пространстве, оставив на плитах окровавленное тело.
Гаврюшкин держал в руках сердце и любовался им как какой-то драгоценностью, по его рукам текла кровь, которая растворялась в воздухе словно эфир, не оставляя следов.
Налюбовавшись сердцем, Гаврюшкин бросил его в руки Козырька. Большое, горячее, еще сокращающееся, словно по инерции, оно упало ему прямо в ладони.
- Ну вот, теперь сердце любимой девушки в твоих руках, - сказал Гаврюшкин и улыбнулся, показывая сухие зубы.
- Сердце твое, а тело - мое, оно ведь теперь никому не нужно.
Козырек стоял и тупо смотрел на сердце, он был настолько поражен увиденным, что не мог даже пальцем пошевелить. Заметив это, доктор недовольно крикнул:
-Ну, что ты стоишь, прячь его и помоги мне.
Дрожа , Козырек кое-как втиснул сердце в карман и склонился над своей несчастной спутницей. Надо было что-то предпринять, изменить, но, находясь, все также под неведомой властью, Козырек повиновался ей, и делал то, что от него требовалось. Он поднял на руки еще теплое тело и посмотрел на Гаврюшкина, который повел его за собой по темному павильону. Козырек следил за колыхающимися перед собой фалдами гаврюшкинского фрака и пытался сосредоточиться, чтобы понять, что же он делает, и что с ним происходит.
Он очнулся, когда они вошли в какую-то комнату с черным дверным проемом. Это была именно та комната, в которой Козырек уже был, комната с большим камнем в прожженном полу.
Лунный свет струился через окно, освещая комнату и Гаврюшкина, который вытаскивал из дыры камень.
Козырек смотрел на девушку и не мог поверить, что ее сейчас заберет у него этот мертвец.
«Что же делать? - думал Козырек. - Почему все так ужасно просто, почему я не могу ничего предпринять, почему он смог так просто отнять у меня то, что мне дороже всего на свете, а я не могу даже рукой пошевелить, чтобы ему ответить?»
- Ну вот, - закряхтел Гаврюшкин, вытащив камень, - Бросай! Здесь никто не найдет.
Козырек подошел к краю ямы и обомлел от ужаса. Он чувствовал, как волосы на его голове медленно поднимаются. В яме лежали мертвецы, их голые тела переплелись и образовали страшный узел. Изуродованные мукой лица, лиловые спины, вспученные животы, или обтянутые кожей ребра, белые, желтые кисти рук, ног, гниющий запах - все это было так ужасно, так нелепо! Козырька тошнило, у него подкашивались ноги, кружилась голова. Еще мгновение и он наверное сам бы упал в эту яму, но Гаврюшкин своим криком вывел его из оцепенения:
- Бросай, бросай же!
Руки Козырька разжались, и тело упало в могилу. Узел зашевелился, мертвецы обвили его своими безобразными, кое-где обгнившими телами. Козырек в последний раз увидел знакомое лицо, и все кончилось. Камень выпал из рук Гаврюшкина и упал в яму на то же самое место. Стало еще тоскливей, но с этим глухим ударом камня, Козырек почувствовал, что может говорить, двигаться, что он подвластен теперь самому себе.
- Что это? - спросил он у Гаврюшкина.
- Это моя коллекция, - довольно ответил доктор.
- Какие люди! Какое у каждого из них было большое сердце, какая душа! Конечно, души их мне, к сожалению, не видеть как своих ушей, ну а все остальное, земное - пожалуйста! Все очень просто, как с тобой, тот, кто любит - желает владеть, а я как раз тот, кто может дать. Небольшая сделка и ... Богу - душу, клиенту - сердце, мне - тело. Достаточно только очень сильно полюбить ... до смерти, - улыбнулся Гаврюшкин, - Такая уж видно моя доля - соединять любящие сердца. Ха-ха-ха. Но такое как у нее сердце очень дорого стоит, расплатишься ли ты?
- Что мне с тобой расплачиваться, ты и так у меня все отобрал, одна жизнь только-то и осталась, да и ту возьмешь, если захочешь.
- Человек дважды не умирает, зачем убивать мертвеца, - чуть улыбнулся Гаврюшкин.
- Сам ты мертвец, - обиделся Козырек. - Сволочь, сделку мне тут какую-то навязывает. Да я тебя! - Козырек поднял руку, но Гаврюшкин жестом своей руки остановил его, и Козырек снова застыл как вкопанный, не в силах пошевелить даже пальцем.
- Спокойно, зачем переживать? - сказал Гаврюшкин и страшно заскрежетал зубами, его глаза раскрылись так, что казалось сейчас вырвутся из глазниц.
«Что будет, то будет», - подумал Козырек и приготовился к смерти, произнося слова напоминающие молитву.
Гаврюшкин схватил его за шею и впился в нее зубами. Козырек почувствовал, что в горле у него что - то хрустнуло, и дикая боль растеклась по всему телу, через мгновенье, отзываясь в нем блаженством. Он умер.
Когда Козырек проснулся, в комнате было тихо, и только лучи лунного света рисовали на полу и на стенах комнаты оконную тень.
- О, Боже, ну и дрянь же мне снится, - сказал Козырек и сел на кровати.
Одеваться не пришлось, так как он был одет. За дверью слышались тихие шаги.
"Все бродит", - подумал он о жене, подошел к двери и открыл задвижку.
- Маш, ты что не спишь? - спросил он в темноту коридора. Из мрака блеснуло лезвие топора, и появилась тетя Маша, жена Козырька. Дикий взгляд ее впился в глаза Козырька, от которого он даже вздрогнул. Было видно, что ее что-то сильно взволновало.
- Ты что? - спросил Козырек тихо и попробовал отобрать у нее топор, но тетя Маша держала его железной хваткой.
- Да что с тобой? - не выдержал Козырек. Тетя Маша медленно повернула голову и посмотрела на входную дверь.
- Там тебя зовут.
- Кто?
- Не знаю, мне страшно.
В подтверждение ее слов в дверь постучали сначала тихо, потом более настойчиво. Козырек медленно приблизился к дверному глазку. Черный человек, залитый светом лестничной площадки, улыбался ему, обнажая нестройный ряд сухих зубов. Козырек отошел и облокотился о стену, дрожа как в лихорадке.
- О, Боже! Это он.
- Кто? - спросила тетя Маша. - Кто это?
- Сейчас, сейчас, - Козырек сунул руку в карман и вынул из него сердце. Оно еле-еле сокращалось.
- Так оно и есть!
Тетя Маша щелкнула включателем и первое, что она увидела, ослепленными после темноты глазами, бурый предмет в руке Козырька.
- Что это? - спросила она.
Козырек молчал. Когда тетя Маша сама поняла что это такое, она вскрикнула, но тут же спохватилась, закрыла рот руками.
В дверь снова постучали. Они не успели сделать и движения, как дверь распахнулась, и на пороге появился человек в черной одежде. У него было желто-серое лицо. Глаза и рот были полуприкрыты. Костлявые пальцы, туго обтянутые лиловой кожей, торчали из рукавов фрака. Вместе с этим видением в коридор вошел неожиданно затхлый запах, как от старого мяса, и что-то невидимое теперь лучилось в коридоре, натягивая нервы живых леденящим ужасом.
Это был тот самый Гаврюшкин, из сна. «На этот раз все», - подумал Козырек и стал молиться. Он даже не заметил, как Гаврюшкин приблизился к нему и прокусил его шею зубами, а только блеснувшее лезвие топора.
Тело доктора отделилось от головы, которая все так же зубами держала горло Козырька, и рухнуло под ноги тети Маши. Она поднимала топор и с невероятной быстротой работала им, разрубая тело Гаврюшкина. Куски мяса с осколками костей летели в стороны, забрызгивая стены, потолок кровью и ошметками. Удушливый запах кала, мяса, крови проникал во все закоулки существа тети Маши, возбуждая в ней животный инстинкт, жажду крови. Она рыдала, истерично смеялась и рубила, рубила, рубила, приговаривая: "Этого в лечебницу не сдашь...".
После этого невероятного сна Козырек несколько дней не мог найти себе места. Он видел в нем предзнаменование, он ждал события и мучился нестерпимой тоской. С утра до вечера он ходил прихрамывая по району, и будто искал кого-то. Он всматривался в лица людей, и через несколько дней совсем перестал различать предметы, а только лица нескончаемым потоком текли мимо него, и он ждал, когда же, наконец, появится она, та, которую он так хотел встретить.
Анна Сергеевна умерла. Ее бывшие ученики, а ближе у нее, наверное, никого и не было, организовали похороны. Они были потрясены известием о смерти учительницы, в их сознании не укладывалось то, что Анна Сергеевна умерла. Какое глупое слово - умерла. А когда они узнали, от чего она умерла, и какой нелепый диагноз поставил участковый врач, возмущению их не было границ. Гнев и отчаяние переполняли души многих, из тех, кто пришел проститься со своей доброй учительницей. Каждый чувствовал, что потерял частичку своей души.
Гроб вынесли из автобуса и поставили на табуретки, для последнего прощания. Прохожие, соседи, ученики толпились вокруг гроба. И все словно стеснялись друг друга, боялись плакать и говорить что-либо, даже смотреть на Анну Сергеевну не решались. Каждый от чего-то чувствовал за собой вину перед покойной.
Козырек уже несколько часов брел неведомой ему дорогой, не то что бы он здесь никогда не бывал, просто сейчас он не видел этой дороги, занятый своими мыслями. Он прошел через толпу, которая беззвучно расступилась, и отшатнулся как будто от удара. Справившись с собой Козырек медленно приблизился к гробу еще раз. Вот та, которую он искал все эти дни! Он узнал ее сразу, это была та женщина, которая ему снилась. Козырек закрыл глаза рукой. Никто ничего не мог понять. Люди были удивлены тем, что какой-то, с виду, - пьяница, которого они никогда и не видели, так убивается по покойной.
- Кто она вам? - спросили его, но Козырек ничего не слышал, он молча стоял и смотрел на знакомое лицо. Потом он погладил ее лоб, щеки.
- Потерпи, милая, я скоро приду, - сказал Козырек. В его словах была такая печаль и нежность, что некоторые не выдержали и прослезились.
Никто не заметил, куда пропал этот хромающий старик. Он исчез так же неожиданно, как и появился, оставив людям невидимый свет любви и надежды.
© Белкин Евгений. 1994 .2008. 2013.
Назад - Глава I . КОЗЫРЕК.
Назад - Глава II . ОБХОД БОЛЬНЫХ. http://www.proza.ru/2013/11/26/1593
Дальше - Глава IV . ГАВРЮШКИН.