Корни социализма уходят вглубь веков. Из утопии социализм стал реальностью с 1917года. Читая и перечитывая работы В.И.Ленина, особенно, периода революции, гражданской войны, начала мирного строительства государства нового типа и, наконец, работы завещательного характера, я поражаюсь неоднозначностью и многогранностью этой исторической фигуры. Какую роль играет эта одновременно святая и демоническая личность в познании Абсолюта и практического продвижения в жизнь философии всеединства? Не проверкой ли религии на вшивость была буря революции, поставившая перед ней, не на словах, а на деле, вопрос о том, кому она служит: Богу или мамоне?
Прежде чем отвечать на подобные вопросы, выскажу свои соображения по существу главных для всякого человека понятий: жизнь и смерть, самоценность земной жизни.
Под « жизнью» я понимаю бытие души, которая, являясь частичкой Бога, по своей природе нерождённая и вечная, как сам Бог. Для тех, кто видит сущность своего «я» не в массовом теле своём, а в душе, вопрос о смерти отпадает. А тело человеческое, как массовый дом души, имеет ценность только в связи со становлением Духа индивидуальной души, в нём пребывающей. Самоценности, т.е. ценности, самой по себе, тело человеческое, в моём миропонимании, не имеет. Самоценность Духа индивидуальной души, напротив, важна для Всевышнего и определяет место её пребывания и движения по мирам многослойной Вселенской телесности.
Т.о., сами по себе, ни тело, ни природа никакой ценности не представляют, являясь лишь вещным инструментом и школой индивидуальных душ.
Лишение жизни человека есть отнятие у личности возможности полной реализации духовных возможностей её души. И это - грех. Лишение жизни себя, т.е. самоубийство – это, в довесок к тому, ещё и трусость перед ожидаемыми физическими или духовными страданиями, что есть ещё больший грех.
Однако когда жизнь человеческая стоит на одной чашке весов, а на другой душа, то духовно просветлённый человек предпочтёт для себя смерть во имя спасения своей души и, даже, пойдёт на убийство человека-насильника во имя спасения чьей-то беззащитной души, а духовно низкий человек предпочтёт собственную задницу.
Но, это экстремальные ситуации.
А вот, чтобы разобраться в нравственном аспекте массовых смертоубийств, связанных с войнами, в том числе, и с гражданскими и, в связи с ними, оценить нравственную составляющую той или иной исторически значимой личности, надо понять мотивацию начала этих войн.
Говоря о гражданской войне в России и личности В.И.Ленина, обратимся к его работам. Вот цитаты из его письма к американским рабочим от 20августа 1918года:
«Буржуазия международного империализма перебила 10миллионов человек, искалечила 20миллионов на «своей» войне, войне из-за того, английским или немецким хищникам господствовать над миром. Если наша война, война угнетённых и эксплуатируемых против угнетателей и эксплуататоров, будет стоить полумиллиона или миллиона жертв во всех странах, - буржуазия скажет, что первые жертвы законны, вторые преступны. Пролетариат скажет совсем другое»; «Пролетариат усваивает себе теперь, среди ужасов империалистической войны, - вполне и наглядно ту великую истину, которой учат все революции.… Эта истина – та, что не может быть успешной революция без подавления сопротивления эксплуататоров».
Не являлась ли гражданская война в России следствием войны империалистической, войны грабительской, не была ли она в нравственном плане единственно верной возможностью выйти из неё через социалистическую революцию, не была ли она голосом справедливости, равенства и братства людей труда? Я нахожу ответ утвердительным.
Как повела себя официальная церковь в то бурное время?
Меня берёт большое сомнение, что высшие иерархи церкви не понимали сути марксизма и социалистического движения, были несмышлёнышами в международной политике и по темноте своей, а не из корысти, служили сильным светского мира, т.е. маммоне, говоря языком «Нового Завета», благословляя российских солдатиков на грабительскую войну до победного конца.
Если бы церковь в трудный для Родины час подала свою руку сермяжному мужику, в лице народной власти Советов, а не барину, в лице своих и закордонных захребетников с пушками и толстыми кошельками, то и жертвы гражданской войны были бы, возможно, не на один порядок меньше, а, возможно, война гражданская и не состоялась бы вовсе. Возможно, что уже с того далёкого времени мы строили бы Христианский социализм, в основе которого лежали бы духовные, а не материальные ценности.
Ленин, наверняка, не отверг бы протянутую ему руку, поскольку был, бесспорно, искусным, гибким, трезвомыслящим политиком, равных которому ни в то время, ни по сей день на политическом горизонте не видать. Настроения масс он чувствовал, прямо-таки, физически. Судите сами, хотя бы, по его мгновенной реакции на, казалось бы, рядовое письмо Питирима Сорокина, напечатанное в газете «Правда» 20 ноября 1918года.
Цитирую выдержки из статьи Ленина «Ценные признания Питирима Сорокина», напечатанные 21ноября 1918г. В газете «Правда»:
«Правда» поместила сегодня замечательно интересное письмо Питирима Сорокина, на которое надо обратить внимание всех коммунистов… Питирим Сорокин заявляет о своём выходе из партии правых эсеров и о сложении им с себя звания члена Учредительного собрания… «Истекший год революции, - пишет Питирим Сорокин, - научил меня одной истине: политики могут и ошибаться, политика может быть общественно полезна, но может быть и общественно вредна, работа же в области науки и народного просвещения всегда полезна, всегда нужна народу…»
Подпись под письмом: «Приват-доцент Петербургского университета и Психоневрологического института, бывший член Учредительного собрания и бывший член партии эсеров Питирим Сорокин».
"Крупный буржуа, - пишет далее Ленин в этой статье, - прошёл огонь, воду и медные трубы, он знает, что демократическая республика, как и всякая другая форма государства при капитализме, есть не что иное, как машина для подавления пролетариата. … Мелкий буржуа, по своему экономическому положению, по всем условиям своей жизни меньше способен усвоить эту истину, даже держится иллюзии того, будто демократическая республика означает «чистую демократию», «свободное народное государство». Если Питирим Сорокин сложил с себя звание члена Учредительного собрания, это не случайность, это признак поворота целого класса, всей мелкобуржуазной демократии. Раскол среди неё неизбежен: часть перейдёт на нашу сторону, часть останется нейтральной, часть сознательно присоединится к монархистам-кадетам, продающим Россию англо-американскому капиталу… Революционный пролетариат должен знать, кого надо подавлять, с кем надо – когда и как уметь заключать соглашение».
Вот такое классовое чутьё, такая вот гибкость в политике, подчинённой одной ясной цели – служению интересам трудового народа.
Так что, кто более виновен в том, что церковь, практически, оказалась за бортом жизни своего народа: Советская власть или сама церковь? Это большой вопрос, который многими из нас не только не решён, но и не поставлен перед собой.
Этическая грань личности В.И.Ленина раскрывается в моём сознании в связи с притчей Иисуса Христа о сеятеле, на поле которого вместе с посеянными им злаками взошли и сорняки. Хозяин засеянного поля запретил его полоть, предпочитая естественный рост злаков вместе с сорной травой, желая разделить их во время уборки урожая. Ленин представляется мне великим правдолюбцем, гонимым благими желаниями, который, ослушавшись Хозяина, прополол поле. Он очистил Российскую ниву от захребетников, при этом, как и предполагал Хозяин, загубил и немало, имевших потенцию к росту, злаковых стеблей.
Пришло время смутных 90-х годов, и на Российской ниве бурно пошли в рост сорняки, давая буйные побеги на стеблях уже созревающей пшеницы и глуша молодую зелень злаков. Оказалось, что и злаки, и плевелы растут с одного корня, которым является человеческая душа. За внешне сущим вскрылось глубинное внутреннее содержание, которое и сейчас не видят те, кто не имеет духовного зрения. Одни из них, так и воюют с «вершками», не замечая «корешков», а другие борются за место под солнцем, не зная, что свет Божий внутри их.
А Хозяин, засеяв поле и запретив его полоть, не только не мешал, но и не мешает правдолюбцам нарушать Его волю, поскольку для Него внешне сущее сущий пустяк, само по себе, ничто, но имеющее смысл и значимость в связи с рождением в Духе семени Его и в Духе мужающем.
Все бунты, революции, войны и, даже, природные катаклизмы – это всего лишь необходимые элементы рождения и эволюции человеческого Духа, о чём говорил и Христос: «Ибо восстанет народ на народ, и царство на царство, и будут глады, моры и землетрясения по местам».
Доказательством сказанного может служить множество примеров из истории человечества, когда высокодуховные личности и, даже, атеисты, движимые идеей, выказывали полное пренебрежение к физической боли и к жизни своей во имя торжества духа.
Так что, всякая власть, кажущаяся одним плохой, другим хорошей, от Бога. Она всегда в духовно дуалистическом мире временна, соответствует задачам времени и служит эволюции человеческого духа.
Родившийся в Духе уже не от мира сего и живёт, как учил Христос, отдавая «…кесарево кесарю, Божие Богу», т.е. формально по зову долга в земной цивилизации и по её законам, а фактически по зову сердца в Царстве Божием и по его законам.
Соль учения Христа есть провозглашение тех нравственных принципов, которые следуют из непреложного факта телесного всеединства в Боге и духовного бытия в Любви.
Преступающий нравственные законы Абсолюта, не лишается нетленной телесности Его, но одевает на себя, выбранную им самим, тленную массовую рубашку, сотканную из химических элементов с нецелочисленным массовым числом, и не имеет возможности вырваться из материального бытия, пока не осознает стержневую сущность свою в душе и не родится в Духе.
Мир, в котором мы ныне живём, лжив и корыстен. Но и, живя в нём, можно быть счастливым, неся духовное бремя, бремя легкое и сладостное для просветлённой души.
Не вижу никого, кто бы до или после Льва Николаевича Толстого, сумел во всей полноте и глубине постичь суть учения Христа. Его гений, соединивший в себе ненасытную, одержимую жажду познания смысла жизни, глубокий ум великого мыслителя, а, главное, божественно совершенную, открытую совесть, позволил ему в своей «Исповеди» и «Четырёхевангелии» во весь свой могучий голос провозгласить то, что надо не рассуждать, а жить, как учил Христос.
Просто и ясно излагает Лев Николаевич смысл учения Христа:
• Для Бога зла нет, но для человека есть зло. Зло для него – это жизнь вне разумения.
• Жизнь всех людей имеет божественное начало. Она одна свята.
• Только служение воле Отца жизни даёт истинную, т.е. разумную жизнь.
• Жизнь временная, плотская есть пища жизни истинной – материал для жизни разумной.
• И потому истинная жизнь – вне времени, она только в настоящем.
• Истинная жизнь есть не только жизнь вне времени, но есть жизнь вне личности – жизнь общая всем людям и выражается любовью.
• И потому, живущий в настоящем общей жизнью всех людей, соединяется с Отцом – началом и основой жизни.
«…люди верующие вокруг меня – большинство людей, не развращённых богатством, - веруют и живут настоящей жизнью».
Путь к Богу для Льва Николаевича был неимоверно труден, а упорство его не знало границ, покаяние его перед совестью своей было столь чистосердечным, открытым и, главное, публичным, что аналогов подобного явления я не вижу среди известных личностей мировой истории.
«Приведённый разумом без веры к отчаянию и отрицанию жизни, - пишет он, - я, оглянувшись на живущее человечество, убедился, что это отчаяние не есть общий удел людей, но что люди жили и живут верою».
«В том, что в христианском учении была сама истина жизни, я уже не сомневался».
Изучение богословских книг привело Л.Н.Толстого к убеждению, что «та вера, которую исповедует наша иерархия и которой она учит народ, есть не только ложь, но и безнравственный обман».
«Общий смысл жизни, даваемый учением Христа, почерпывается не из вероучений…», а Истина «должна находиться в самом первом откровении самого Христа».
«Откровением я называю то, что открывается перед разумом, дошедшим до последних своих пределов, - созерцание божественной, т.е. выше разума стоящей, истины».
«По моим понятиям, вера есть то, что верна та основа, на которой зиждется всякое действие разума. Вера есть знание откровения, без чего невозможно жить и мыслить».
«Вера, по понятиям церкви, есть налагаемое на душу человека обязательство с угрозами и заманками».
«Откровение выразилось в душах людей, а люди передавали его друг другу и записали кое-что».
«Церковь выбрала 27 книг и назвала их каноническими…», отбросив «более ста Евангелий и Посланий».
«…желая сильнее отринуть не признанное ею и придать больше веса тому, что она признала, она положила огулом на всё признанное печать непогрешимости. Всё – от духа святого, и всякое слово истинно».
Тем самым церковь «… лишила сама себя права соединять, исключать, объяснять принятое, что составляло её обязанность и чего она не делала и не делает» по сей день.
«…утверждение о том, что Иисус боролся не с законом Моисея, а с какими-то фарисеями, представляется очевидно ложным».
«В Евангелии можно найти множество высказываний Христа, отрицающих внешнее богопочитание и закон Моисея».
«И это-то учение евангельское, как уверяют, есть дополнение и продолжения Пятикнижия».
Церковь успешно решила задачу, заключающуюся «не в том, чтобы понять смысл учения Христа, а в том, чтобы соединить несоединимое…».
«И всем людям Иисус показывал, что прежнее богослужение – ложь и что Богу надо служить делом и жалостью к людям».
Пусть Лев Николаевич в силу объективных причин, определяемых интеллектуальным потенциалом его времени, в принципе не мог докопаться до понимания физической телесности индивидуальной души, не мог соединить в неразрывное целое дух и телесность, увидеть во Христе перволичность мира сего, живущую без оглядки на него в воле Целого, а в Боге Верховную Личность сотворённого Им социального мира, но, главное, он познал смысл земного бытия в жизни во взаимной всеобщей любви, из которой и вытекают все нравственные принципы, установленные Богом и провозглашённые Им устами Христа.
Простится Толстому недопонятое и недосказанное, но не простится тем, кто умышленно скрывает от людей под словоблудием внешнего богопочитания смысл учения Христа, т.е. тем лицемерам, книжникам и фарисеям сегодняшнего дня.
И этот человечище – разум и совесть России отлучён от Церкви. Это очень важный и многозначимый факт, дающий повод подумать о том, что соответствует ли название Церкви её внутреннему духовному содержанию, имеет ли она право называться Христианской?
Подводя итоги настоящей главы, приходим к выводу о том, что всякая прогрессивная в духовном плане идея, являясь, по сути своей, отражением тех или иных нравственных норм и форм бытия, по которым живёт социум Абсолюта, всегда в момент её рождения в материально обусловленном мире утопична в глазах этого материально озабоченного мира. Нужно время, чтобы эта идея созрела, исказилась до неузнаваемости материалистическим, практическим сознанием, воспринимающим во всём и вся только полезность для тела своего, чтобы, взорвавшись революцией или напором реформ, стать реальностью и, надорвав пуп на пути к своему идеалу, остаться у разбитого корыта.
Таков исторический путь коммунистической идеи.
Однако хоронить её не надо, ибо в ней зерно всеединства. Она ждёт от нас нового, соответствующего времени сему, духовного одеяния. Она не утопия, а наша неизбежная будущая реальность.