Ну очень скупой рыцарь.
Помнится, я обещал рассказать правду…
-//-
-Ты зачем ко мне пришел? Тебя интересует мое мнение или мнение небес? – строго спросил дядя Гриша пришедшего к нему за советом Николая.
-Вы дьякон общины Евангельских Христиан-пятидесятников, разве не так? Так. Следовательно, мнение небес и ваше мнение должны быть в чем-то схожи.
-Ну не совсем. Будь моя воля, я бы положил тебя на лавку и по-отечески выпорол. Твой дед и я, мы двоюродные братья, поэтому, мне кажется, в силу сложившихся обстоятельств, я имею полное на это право.
Николай усмехнулся.
-Хорошо. Ваше мнение мне понятно. Тогда меня интересует исключительно мнение небес. Сможете вы мне помочь?
-Попробую, - сердито сказал дядя Гриша, - Говори.
Многим покажется странным поступок Николая. Не судите его строго. Всю свою жизнь он строил, сообразуя свои поступки с советами другого старика-сектанта, своего деда, Семена Васильевича Павлова. Когда еще в советской школе дед запретил ему вступать в пионеры, он в пионеры не вступил, став тем самым на некоторое время изгоем в своем классе. Когда уже здесь, в Америке, ему предложили легализоваться с помощью «фиктивного брака» (деньги на «фиктивный брак» у него тогда были) он отверг этот вариант и поперся «нелегальствовать» в Канаду. Почему? Потому, что дед по телефону запретил ему идти на это «жульничество».
-Понравится какая-нибудь верующая девушка – женись, но на «жульничество» не иди. Бог жуликов не одобрял и не одобряет.
Николай и сейчас бы не пришел к дяде Грише, а звонил бы в Ташкент, к своему деду, спрашивал бы совета у него. Но дед помер. В Ташкент звонить было бесполезно.
Немного помолчав, Николай заговорил:
-Почему мне так фатально не везет, дядь Гриш? Даже ваш внук, Димка, обзывает меня неудачником. А я не могу ему возразить, потому что, скорее всего, это правда. Бог, он ведь наш отец, в конце концов, а не отчим, не так ли? Почему тогда он поступает со мною как с надоедливым пасынком, а не как с сыном?
-Ого! Да у тебя претензии к самому Всевышнему! Я правильно тебя понял?
-Пусть так! В конце концов, это еще не богохульство и вы не можете меня за это прогнать.
-Это еще не богохульство. Согласен. Но очень, очень близко от него. Так что будь любезен, излагай свои мысли покорректней. Иначе я тебя выгоню и больше никогда не буду с тобой разговаривать. Договорились?
-Договорились, - вздохнул Николай. Со стариками всегда сложно. А со стариками, которые в течение последних лет тридцати читали каждое воскресенье с кафедры проповеди - вообще беда. Слово им поперек не скажи – сразу начинают обвинять в ереси и богохульстве. Но с другой стороны старики лучше всех понимают происходящее и их советы, как правило, бывают очень полезны.
-Я не понимаю, почему в моей жизни все наперекосяк. Мне уже двадцать один год, но в моей жизни до сих пор нет какой-либо цели. Я уже не мечтаю о мощеной дороге, хоть бы направление знать.
Когда я приехал к вам, в Америку, я был счастлив – я заработал за два месяца на ферме у Жана полторы тысячи. Очень, очень хорошие деньги! И куда я их дел? Отдал адвокату, который за эти деньги обещал мне канадский вид на жительство. Он обманул меня и деньги я потерял.
В Канаде я работал в пекарне. Неплохо заработал, но деньги, после того как меня депортировали, остались в Канаде, в банке.
Я предполагал, что меня могут депортировать назад в США. Ведь через США я попал в Канаду. Поэтому я спросил в банке, смогу ли я получить свои деньги, окажись я в США. Мне сказали, что смогу. Теперь же служащие того самого банка по телефону говорят, что это невозможно. У них, видите ли, нет отделений в США! Я могу забрать свои деньги только в Торонто. Но я не могу попасть в Торонто! Меня депортировали! А при депортации забрали все мои документы! У меня нет документов, удостоверяющих личность! Я - нелегал!
Ваша племянница, тетя Надя, уже начала меня успокаивать, что, мол, Колька, заработаешь еще, не переживай так сильно. Я когда такое слышу, меня трясти всего начинает. Пять тысяч долларов! Я пахал целый год как хорошая лошадь, чтоб заработать и отложить эти деньги! По шестьдесят часов в неделю работал!
С каждой фразой Николай говорил все громче и громче, все больше и больше распаляясь.
-Сегодня тетя Надя сказала мне, что завтра, в понедельник, пойдет в последний раз в отделение местного банка, где сама держит счет и с помощью служащих которого вот уже третью неделю пытается вернуть мне мои деньги. Она там всех их просто уже достала. Но все бесполезно. Они не могут помочь. Это совершенно другой банк. Её уже чуть ли не прогоняют.
-Чего ты хочешь? – устало спросил дядя Гриша.
-Я хочу знать, почему люди, которые пьют все, что горит и спят со всем, что шевелится, намного меня успешней! Всю мою жизнь я жил по законам вашего Бога…
-Уже не твоего Бога? – перебил дядя Гриша.
-Не важно!
-Напротив! Очень, очень важно! Потому что если уже не твоего, я тебя выгоню. Мне с безбожником, да еще и с отступником, разговаривать не о чем! А раз Христос уже не твой Бог - значит ты отступник.
-И моего тоже, - смирился Николай. – Поймите, дядь Гриш, я не доедал, я не досыпал. Я света белого не видел! И все коту под хвост? Куда смотрят в небесной канцелярии, скажите? Вся моя жизнь – это безостановочное выполнение правил и заповедей. Я даже девушку ни разу не целовал!
-Жалеешь?
-Очень! - со злостью ответил Николай. - Я ведь думал что это…
-Что это поможет решить твои иммиграционные проблемы? Да, тяжелый случай! Вот что я тебе скажу, сынок. Во всех своих неудачах ты винишь небеса, а все свои победы приписываешь исключительно себе! Забывая при этом, как обманывал иммиграционную службу, прикидываясь несчастным беженцем. «Я заработал!». «Я пахал!». Только и слышно: я, я, я!
Ничего ты не заработал! Все, что у тебя было дал тебе Бог! Захотел – дал, захотел – взял! Что хочет, то и делает! На все его святая воля! Самая твоя большая беда в том, что ни в какого Бога ты не веришь. Ты не веришь в Бога, который прямо сейчас может, как ножом ткань, разрезать с той стороны покров небес и протянуть тебе руку помощи. Ты не на Бога надеялся, а на свои деньги. Разве не так? Не досыпал, не доедал. Все откладывал, откладывал. Ручаюсь, и по воскресеньям работал. Было дело?
-Было, - со вздохом признался Николай.
-Ну вот! Пойми, Коля, небеса не отвернулись от тебя. Ты сам от них отворачиваешься.
-Что же мне теперь делать?
-Покайся и поверь в чудо, вот и все! Просто поверь в чудо:
Если я не поверю в чудо
Хоть кому-нибудь станет легче?
-Ну просто великолепно! В подтверждение своих мыслей вы цитируете Андрея Белянина наравне с Библией.
-Что ж делать? Не отказываться же совсем от прогресса, цивилизации? Да, я читаю не только Библию, у моих внучат неплохая библиотека. Плюс Интернет, конечно. Уважать литературу вообще, между прочим, научил меня твой дед, так что думай. Я тебе все сказал.
-//-
Утренник в детском саду города Ташкента. Мальчики и девочки из русскоязычной старшей группы под руководством своей воспитательницы, Марьи Ивановны, приготовили выступление для своих взрослых: мам, пап, бабушек и дедушек. Волновались все, и зрители, сидящие на скамейках в просторной комнате, и маленькие актеры, толпящиеся за кулисами импровизированной сцены. Вслед за пятилетним корейцем Сашкой, который довольно сносно прочитал пару стишков про весну и маму и ушел со сцены, на сцену вышел его сверстник Колька и сказал:
-Я тоже буду читать стихи. Это стихи о нашем Господе Иисусе. О Боге, колоче. Плиготовились? Начали!
Мы и не зыли – и умилаем
Следи тьмы.
Ты велнесся… Но как узнаем
Тебя – мы?
Все длозым и себя стыдимся,
Тязел млак.
Мы молтяний Твоих боимся…
О, дай знак!
Если нет на земле надезды –
То все плах.
Дай коснуться Твоей одезды,
Забыть стлах.
Взрослым, слушающим в тот вечер малыша, который еще не умел выговаривать некоторые буквы, казалось, что стихи читал не он, а души не рожденных по воле своих родителей младенцев. Говорят, что всплеск рождаемости 1984-86 года, произошедший в окрестностях базарчика Куйлюк, был следствием именно этого утренника.
Вдруг ужас обуял маленького оратора:
-А я дальсе не помню...
Другой ребенок на месте Кольки заплакал бы от отчаянья и убежал за кулисы. Но не таков был Колька. Перед аудиторией стоял настоящий актер. Пусть еще сопливый, но настоящий!
- Я вам сейчас длугой стих плочьту!
Я счастливый лыцаль
Из гвалдии Христа!
Иду в свою отчизну,
Чтоб жить там навсегда!
Я бесстлашный лыцаль.
Я никого не боюсь.
Есть у меня защита –
Мой дологой Иисус.
Я богатый лыцаль.
Я богаче вас.
Есть у меня богатство,
Там, на небесах!
Если кого я обидел –
Плошу извинить меня.
Мы из Божьей лати,
Нам обижать нельзя!
Если меня кто обидел –
Знай, не в обиде я!
Я из Божьего войска,
Мне обижаться нельзя.
Быстлей, быстлей, плохожий
Вступай в ряды Христа.
И ты познаешь счастье,
И длугом Богу станешь навсегда!
В этот день первый раз в жизни Колька смог произнести букву «р». Получилось у него это за все стихотворение только три раза: два раза в слове «Христос» и один раз в слове «ряды». Никто этому не предал особого значения. Никто этого даже не заметил. Никто, кроме самого Кольки и его дедушки, Семена Васильевича, который слушал внука, сидя на дальней скамейке.
-Да, рыцарь, рыцарь…. Но уж больно у вас с Ниной Ивановной какой-то скупой рыцарь получается. Ты не находишь, Томочка? – спросил Семен Васильевич свою супругу, Тамару Дмитриевну, которая сидела здесь же, рядом, и слушала маленького Колю.
Нина Ивановна была другой бабушкой Николая, которая работала в сбербанке СССР и по возможности покупала для своего единственного внука юбилейные рубли.
-Мне становится страшно, когда я вижу, как мой внук все время пересчитывает свои «сокровища»! – продолжил Семен Васильевич. – Я принял решение. Я конфискую эту вашу коллекцию и верну ее Кольке, когда ему стукнет восемнадцать.
-Только попробуй, - ответила Тамара Дмитриевна, - и я, и Нина Ивановна достаточно пожили с бессребрениками! Хватит с нас! Если ты это сделаешь я пожалуюсь в милицию и тебя посадят.
-За что?!
-За религиозную пропаганду среди детей старшего дошкольного возраста! Я не шучу!
Сразу после утренника к Семену Васильевичу и его супруге, которые уже успели одеть Колю и собрались уходить, подошла разгневанная женщина, представитель РАЙОНО, которая посетила утренник по долгу службы.
-Кто разрешил читать здесь стихи такого содержания? Или вы не знаете, где живете? Чьи это стихи? – спросила женщина.
-Пелвое стихотволение написала Зинаида Гиппиус. Эта тетенька… - начал говорить маленький Колька, но его перебили.
-Не надо мне объяснять, кто такая Зинаида Гиппиус! Сама знаю. Не маленькая! Вся наша страна социализм строит, а они эмигрантские, белогвардейские по сути, стишки читают! Ужас! Чье второе стихотворение?
-Втолое – мое, - признался Колька, - Вам не понлавилось?
Колькин ответ мгновенно смутил женщину и немного ее успокоил. Она посмотрела на Семена Васильевича, хотела что-то сказать, но слов у нее не нашлось. Тогда она снова посмотрела на маленького Кольку, залезла в свою сумочку, вынула оттуда красивую новенькую монету с изображением головы Ленина и, слегка присев, протянула ее Кольке.
-Ты молодец. Держи.
-Еще один лубль! – радостно закричал ребенок, схватив своей маленькой ручонкой подарок.
-//-
«Если я не поверю в чудо, хоть кому-нибудь станет легче? Я понял, Господи, я все понял. Я сам, сам во всем виноват.
Чтобы произошло чудо надо самому что-то сделать. И я сделаю, Господи! Я сделаю! Если ты мне вернешь заработанные деньги, десятую часть из них я отдам…, я отдам бедным. Да, я знаю, кому отдать! Я сделаю это. Обещаю. Я даю обет.»
С этими мыслями Николай проснулся в тот знаменательный в его жизни понедельник.
А вечером этого же понедельника тетя Надя сидела за кухонным столом в своем доме и пила чай. Напротив нее сидел Николай.
-Ты сидишь? Вот и сиди, не вставай, а то упадешь. После обеда я снова сходила в свой банк. Сначала служащие банка сказали мне, что ходить к ним бесполезно – помочь тебе они не могут. Но потом…
Потом один из них велел подождать немного, скрылся в глубине банка, а когда я снова его увидела, сказал:
-Все в порядке, мэм. Ваш племянник может придти и забрать свои деньги. Хотя, конечно, мы предпочли бы, чтобы он открыл у нас счет.
То, что у него нет документов, удостоверяющих личность - не важно. Мы проверили - он не врет. Это действительно его деньги. Честно им заработанные в одной из пекарен Торонто.
-Как это может быть!? Получить деньги в банке ... без документов??? – спросил ошеломленный новостью Николай.
-Не знаю. Наверное, это чудо.
P.S. Тетя Надя сказала: «наверное». Но я-то точно знаю, что это было чудо!