Летели Витязи в Сибирь. Просто мистика
ЛЕТЕЛИ «ВИТЯЗИ» В СИБИРЬ
( Не более, чем сон, а жаль)
В ночь с 24 на 25 сентября к сыну короля звездочета пришел Благородный Афраний.
Всей беседы мы не слышали, но самое главное все-таки прозвучало в финале:
- Никак им без нас не обойтись, а мне приснилось, что были наши герои тише воды и ниже травы.
Афраний взглянул удивленно на прокуратора…
Молчаливый вопрос застыл в его глазах:
- Никаких новых катастроф, хватит с нас и с них того, что было, сделай так, чтобы они долетели, но были тише воды и ниже травы.
- Это не реально, даже для меня,- признался начальник тайной полиции.
Прокуратор молчал.
- И невозможное возможно, дорога дальняя легка.
Он цитировал какие-то неведомые стихи русского витязя.
Афраний удалился молча.
Прокуратор потрепал пса, как обычно опустившегося к его ногам.
- А я уверен, что сможет и все у него получится, ты бы не смог усмирить, потому что всем яйца разом не откусишь, а Афраний сможет, он и не такое мог.
Прокуратор задремал, но и во сне он ожидал известий от своего любимого начальника Тайной полиции, который ушел на задание в неведомый мир, переполненный яростью, немотивированной агрессией и просто адским злом, которым были переполнены многие мертвые души его обитателей
№№№№№№№№№
Добры молодцы, а то и просто «Витязи» садились в самолет с молодецким свистом и какими-то забугорными песенками, которые должны были насторожить любого, если бы в том самолете были еще пассажиры, кроме бравой хоккейной команды, то туго пришлось бы этим людям. Но они летели только своим дружным безбашенным коллективом, прославленным вовсе не спортивными достижениями, а как раз наоборот. А что вообще ни в какие ворота не лезло, так это то, что даже на тренировках, они могли подраться друг с другом, да еще как, не говоря о соперниках.
Спасало от больших бед только то, что так называемые тафгаи не слишком уверенно стояли на коньках, и если вперед они еще худо- бедно двигаться могли, то спиной уже никак, вот это и могло отрезвить их безбашенные головы, завалиться на лед, чтобы вовсе не подняться, да так там и валяться, никому не хотелось.
Но сейчас они с опаской поглядывали на самолет. Недавние печальные события даже в их железобетонных непробиваемых душах наложили какой-то хотя и не слишком понятно какой отпечаток.
Некоторые пошутили о том, что они больно тяжелые, самолет может не подняться. Но на них стали шикать и стучать по дереву более трезвомыслящие – а так как дерева было мало кругом, то сгодились и головы тех самых витязей.
Они мало чего понимали по-русски, но чувствовали все очень хорошо.
№№№№№№№№
Командир экипажа оглядывался на своих печально знаменитых пассажиров, но человеком он был веселым, и потому про себя решил, что эти в огне не сгорят и в воде не утонут, значит обойдется, долетят до Сибири в целости и сохранности.
В подтверждение его помыслам и прогнозам, они взлетели довольно удачно, ну как всегда, без особого напряжение, если бы так же еще и приземлиться на диком бреге Иртыша
- А я что говорил,- подмигнул он штурману, - они там не нужны и не скоро еще понадобятся.
Штурман все-таки решил постучать по дереву, но постучал по железу, и стук этот странно отозвался в мозгах каждого из пассажиров.
Кто-то потянулся за крестом на брюхе, кто-то за горячительными напитками…Витязи хотели жить, чтобы драться, и драться, чтобы жить…
Первыми заверещали чудо-богатыри, умереть и не подраться, даже не долетев до Сибири – этого они перенести не могли…
Кто-то припомнил, что там потонул первый витязь Ермак, его тоже не смогли спасти.
Яби понятия не имел о ком идет речь, но бросился на Макса, который был из того самого града и знал наверняка, кто и почему там утонул. Этого не ожидал никто, но пришлось отбиваться.
Самолет тряхнула, пришлось всей остальной команде разделиться на две половины, чтобы их растащить.
Наверное, легче железным прутом раскрыть пасть Питу, чем растащить этих двоих.
Кстати о Питах, один из них откуда-то взялся и тут же направился к ним.
Яби это резко отрезвило, и он уселся в свое кресло, переглядываясь с псом, который если дернется с места, то может схватить за самое больное место, и тогда ему будет не до драки, если вообще оторвать удастся и не умереть от боли.
Так они и гипнотизировали друг друга, пес моргнул первым.
- Я победыл, - по-русски гаркнул витязь.
Пес зашевелился, и воин решил не искушать судьбу.
Страшный вой раздался откуда-то из кабины самолета. Всех тряхнуло разом.
Яби забыл о собаке, но кто-то пнул пса, и тот вцепился в ногу Масти. Железного прута, чтобы разомкнуть его пасть, в самолете не нашлось.
Воин выл и вопил так, что самолет начало потряхивать все сильнее.
Кто-то молился, кто-то орал и рвался к летчикам, откидывая стюардесс, но какая-то неведомая сила бросала их назад.
Это были не хрупкие девушки, а именно такие же витязи, как они сами, только уследить за ними никак нельзя было, потом, когда самолет начал падать, они больше не выли, не дрались, и даже не вопили.
- А еще говорят, что молния два раза не бьет в одно место, - выдохнул кто-то из русских парней.
Но это открытие многих вдохновило, они поверили, что не бьет. Пса так тряхануло, что он сам, без железного прута разжал пасть. Укушенный сотрясался от боли и ужаса, хватаясь за израненную ногу.
- Что делать будем, даже если сядем, он играть не сможет.
- Ястребы проклятые, это все они нам собаку посадили в самолет.
- Думаю, что мы разозлили кого-то покруче этих куриц на этот раз, говорил я вам вратаря не трогайте, - верещал самый разумный, которому их игра не слишком нравилась и перед смертью он решил высказать все, что думает о своей команде, без которой им не жить, но кажется им вовсе не жить.
- Моя Сибирь, - любовался миром под крылом самолета Тим, - и в этот момент он казался обычным, нормальным парнем, что-то человеческое проснулось на его побитой физиономии, хотя даже не верилось, что такое преображение может случиться.
Вниз посмотрел и тренер. Было же ему предупреждение, что надо отказаться от игры и от полета, эти три очка ничего не решат, последнее или предпоследнее место, какая разница, зато были бы целы.
Но выл рядом Масти, и это сбило его с лирического лада, надо было что-то делать с его ногой. Откуда только собака взялась, да еще во время полета. Такое и не приснится.
И стоило ему только подумать о собаке ( он читал роман века в школе, когда влюбился в учительницу литературы – была с ним такая беда однажды, всего один раз за всю жизнь), так вот в то самое время и появился человек в странной одежде.
И вышел он из кабины самолета ( уж не он ли и рулил все время).
- Меня зовут Афраний, благородный Афраний, - заявил пришелец.
На нескольких лицах Витязей появилось что-то типа просветления.
Тренер приподнялся , подался вперед.
- Хорошо, что узнал, - усмехнулся тот, - так вот велено вам передать, что долетите вы только в одном случае, если торжественно пообещаете, что будете тише воды, ниже травы на стадионе в Омске.
- А если нет, -начал торговаться кто-то из сидевших в первом ряду.
Но все так цыкнули на него, а Афраний так посмотрел, что и этот парень решил, что торг неуместен и замолчал, если не на всегда, то надолго
Афраний повернулся к укушенному и усмехнулся:
- Ты можешь не давать обещание, тебе до стадиона все равно не дойти…
Масти задрал глаза кверху, куда уж выше, и стал тихо читать молитву.
- А как с остальными?
Парни что-то бормотали, понимая, что этот благородный , как там его Афраний, исполнит свои обещания, достанет их и на земле и под землей.
Он повернулся к тому, который сидел молча:
- Тебя, мой друг не слышу.
Яби что-то говорил по-английски.
- Все ты понимаешь, и не надо гробить остальную команду.
Словно в подтверждение его слов, самолет снова тряхнуло, заколотил град по обшивке…
Яби торжественно пообещал быть тише воды и ниже травы. Очень жить и драться хотелось, хотя последнее вряд ли. слово , данное этому типу, лучше не нарушать, а то хуже будет.
- Но смотрите у меня, вам не последний раз лететь, а я не ваша полиция, не отпущу, если кто-то посмеет нарушить клятву, из-под земли достану.
Афраний взглянул в глаза псу, тот посмотрел на него…
- Ты последишь за парнями, чтобы они не забыли, что обещали, что у нас бывает с нарушившими обещание, все знают, тогда они этому позавидуют.
Он указал на укушенного.
Человек исчез, пес остался.
Самолет коснулся земли и помчался по посадочной полосе.
Самые молчаливые в мире пассажиры вышли в аэропорт.
Они долетели до Сибири, в город, где потонул русский витязь атаман Ермак, говорят, он тоже был еще тот вояка.
Те, омичи, кто знали, что это за «Витязи», а знал практически каждый второй, особой радости от встречи с ними не проявляли и переходили на другую сторону улицы, на безопасное расстояние.
Они дивились только тому, что парочка парней тащили какого-то амбала, а он что-то кричал по-английски и никак не мог встать на ногу.
Пришлось вызывать «Скорую», потому что дотащить его до автобуса было проблематично, да и лечить надо, уж больно истошно орет.
Врачи «Скорой» тоже радости, и даже вежливого внимания не проявили, хотя очень дивились, как так можно пораниться на борту самолета.
Амбал показывал на собаку, бывшую рядом, но врачи ее не видели, вероятно, она была видна не для всех.
- Они что там кусали друг друга, интересно, у кого таких крутые зубы, - спрашивала молодая белокурая врачиха у своего товарища.
- Ну и хорошо, наших кусать не будут, - отвечал доктор, который был большим любителем хоккея.
Печально-радостная весть о том, что одного витязя в больницу прямо с самолета отправили, разнеслась по городу. Ну что же, вероятно удача не отвернулась от ястребов на этот раз.
НО больше всего удивило даже ни это, а то, что команда была тише воды и ниже травы.
Не поверите, они не заработали ни одной штрафной минуты за весь матч.
Да проиграли со счетом 5:1 , но без единого удаления, как только кто-то кулак поднимет, опомнится да и отпустит сразу, словно рука у него онемела и не поднимается больше. Что за хворь такая странная на витязей напала, даже судьи от них шарахались, но шутить, не пытались, кто их знает, что там, в головах их садовых творится.
Журналисты кричали, что прилетели не «Витязи» их кто-то в самолете заменил на нормальных парней.
Они и сами не подозревали, насколько были близки к истине.
Команда улетела молча, хотя все милиционеры были брошены на охрану Витязей от сибиряков, или сибиряков от них, этого так и не поняли.
Тренер оглянулся на город, но ничего не сказал, ему показалось, что пес тявкнул где-то рядом.
- Что же теперь будет, - уныло подумал он, -нам что , не подраться даже ни разу за всю оставшуюся жизнь?
Пес зарычал рядом, и он шагнул в салон самолета.
Угрюмый и высокий командир экипажа взглянул на него мрачно.
Тренеру показалось, что он на кого-то сильно похож.
-Благородный Афраний, снова он.
- Какой грамотный тренер у этих Витязей, - шепнула одна зеленоглазая бортпроводница другой.
Он еще раз посмотрел в ее глаза, хотел сказать что-то грубое, но понял, что безнадежно влюблен во второй раз в жизни, дело совсем дрянь…
Но на этот раз долетели Витязи до дома спокойно, слишком спокойно.
Говорят, затишье бывает перед бурей, но не на этот раз, из каждого правила есть исключение, бури в обозримом грядущем не намечалось, Афраний не даст соврать.
В жизни бывают чудеса, а если мы сами не можем их творить, то Афраний нам поможет.