Он проснулся посреди ночи. Просто открыл глаза и уставился в потолок. Казалось бы, в чём проблема, закрой глаза и продолжай спать, делов то. Но нет, сон пропал. Выспался? Да уж, после командировки за два с половиной часа и выспишься и отдохнёшь и сил наберёшься. Что за чушь?
Однако, что-то было не так и он это ясно почувствовал. Взяв в руки телефон проверил, может утро? Три часа ночи, даже по понятиям байкеров, на утро никак не тянуло. Очень хотелось курить, прямо-таки зверски хотелось. Выйдя на балкон, он обнаружил, что одет. Хоть сейчас на улицу, но... Он не мог сам себе объяснить, зачем он оделся. Решив не обращать внимание на этот факт, чиркнул зажигалкой. Яркое пламя показалось солнцем, на время ослепив и оставив после себя разноцветные круги, которые стали плясать перед глазами. «Вот зараза! Ладно, мелочь, с кем не бывает, задумался» – закурил. Первая затяжка оказалась глубже, чем он предполагал, а может это лёгкие, оказались не готовы взять на себя в разгар ночи дополнительную дозу отравленного дыма. Он закашлялся. «Что за траву они кладут в сигареты», – повертел пальцами зажжённый штранг сигареты рассматривая его, словно изучая, – «курить надо бросать». Против истины не попрёшь.
Почему-то вспомнилось детство, когда он, будучи четырнадцатилетним пацаном научился курить, о чём сразу сказал матери. Гнева отца он не боялся, так как того отправили в Афганистан, поэтому со своевольными отпрысками мать управлялась без главы семейства. На тот момент она вынуждена была в одиночку решать иную задачу – прокормить троих детей на зарплату, которую за два дня съела гиперинфляция, бушевавшая на просторах некогда супердержавы. Лирика.
Окурок был отправлен в полёт выверенным движением пальцев. Покурил. Легче на душе не стало. Идиотское чувство тревоги продолжало копаться где-то на задворках сознания. Сон к нему так и не вернулся. Он отправился было на кухню и тут в дверь позвонили. Звонок был долгий и... нервный. В тишине он прозвучал как набат.
«Что за ерунда?», – он вздрогнул от неожиданности. «Три часа ночи! Вы что там, сдурели?» – гнев был адресован подросткам, облюбовавшим подъезд и периодически докучавшим жильцам.
Когда звон в ушах перестал быть назойливым, он различил нечёткие шаги в подъезде, как будто шаркали тапочками. «Вот опять», – даже не напрягая слух, можно было понять, что за дверью кто-то был. На всякий случай он посмотрел в глазок входной двери, но не ничего не увидел. Точнее он увидел темноту, но не такую, когда перегорает лампа, а темноту, которая движется.
«Да что там в самом деле происходит?», – не увидев реальной угрозы, он решил приоткрыть дверь. Хватило каких-то секунд, чтобы понять – случилась беда. Весь коридор был заполнен чёрным густым дымом, настолько плотным, что казалось его можно взять в руку. Дым клубился и жался к потолку, но его было так много, что наверху ему не хватало места, и поэтому дым заполняя коридор, постепенно опускался вниз, заполняя собой всё свободное пространство. До пола, где дым ещё не успел обжиться оставалось менее метра.
Горела квартира старушки, соседки, что жила напротив. Моментально оценив ситуацию, он быстро захлопнул дверь и рванув в ванную комнату открыл оба крана. Трезво рассудив, что при одновременном открытии двух кранов от одного стояка напор снизится, он бросил вафельное полотенце в «тюльпан» под ледяную воду, а сам стал наполнять ведро горячей водой в ванной. Это позволило выиграть лишние секунды. Обернув лицо мокрым полотенцем, с которого стекала вода за шиворот, он, схватив ведро и, задержав дыхание, выбежал из квартиры. Дым опустился ещё на полметра. На ощупь он добрался до места, где по его предположениям должна находится дверь в квартиру. Превозмогая резь в глазах, он увидел языки пламени, пожирающие скудную мебель, выделяя при этом смертельно-опасный углекислый газ. Опрокинув ведро, он схватил подвернувшийся табурет и что есть силы швырнул его в окно. Звон разбитого стекла ознаменовал доступ кислорода, что позволило пламени вернуть утраченное было преимущество. С другой стороны, едкий черный дым, заполнивший квартиру, с рёвом устремился в окно. Дыхания катастрофически не хватало. Подобрав отброшенное ведро, он пригибаясь выбежал из квартиры, попутно стаскивая прилипшее к лицу абсолютно сухое полотенце, моментально ставшее угольно-черным. Глотнув воздуха и задыхаясь от разрывавшего внутренности кашля, который буквально выворачивал наизнанку, он снова ринулся в ванную комнату. Второй раз пропитанное гарью полотенце использовать было невозможно, поэтому он бросил под холодную воду футболку одновременно наполняя ведро кипятком из ванны.
Возвращаясь в квартиру, объятую пламенем, он осознавал, что времени на задержку дыхания с каждым разом будет всё меньше. Он не мог надышаться, кашель бил его всё больше, выходя чёрными сгустками с мокротой.
Когда основной очаг был ликвидирован, а мелкие языки пламени не могли пожирать залитую водой мебель, чёрный дым сменился на белый, ещё более густой и плотный, чем прежде.
Он увидел старушку. Она лежала в коридоре и не подавала признаков жизни. Направив основные силы на тушение пожара, он совсем упустил из вида хозяйку квартиры, наивно полагая, что та ни за что не полезет в самое пекло. Однако, старушка вернулась в свой дом с одной единственной целью: спасти нажитое трудовыми мозолями имущество, как память об усопшем пятнадцать лет назад супруге. Надышавшись угарным газом и поняв, что бессильна в борьбе с огнём, она попыталась спастись, но в темноте и неразберихе споткнулась о скомканный ковёр и приложившись лбом о дверной косяк рухнула в двух шагах от распахнутой двери. Дряхлые, хрупкие кости черепа не смогли выдержать удара. Сотрясение мозга с последующим внутренним кровоизлиянием, пусть и не сразу, но сделали то, что не смог сделать огонь. Смерть использовала все имеющиеся способы, чтобы ускорить её встречу с покойным мужем на небесах.
Но об этом он узнал много позже. А пока, он схватил старушку за предплечья и волоком оттащил из догорающего жилья, положив бездыханное тело в конце длинного коридора, а сам, вернувшись в квартиру продолжил заливать огонь.
Он еле держался на ногах, измученный жутким кашлем. Лицо его было измазано копотью и сажей, словно у шахтёра, поднявшегося из забоя. Тяжелая голова раскалывалась от дыма, забитые сажей нос и рот мешали набрать воздуха, лёгкие хрипели при каждом вздохе. С каждой минутой ему становилось только хуже.
Покидая разграбленное огнём жилище, он услышал за спиной вой сирены: это прибыл вызванный кем-то из соседей пожарный расчёт. Бойцы действовали слаженно и оперативно, щедро и на совесть проливая выгоревшую квартиру, а заодно и соседей внизу, тоннами воды.
– Пострадавший? – капитан без предисловий обратился к нему, – ещё пострадавшие есть?
Вопросы заданные, как ему показалось в никуда, остались без ответа. Он сидел прямо на полу, положив вытянутые руки на колени. Затуманенные красные глаза смотрели в пустоту. Периодически он заходился астматическим кашлем, после которого сплёвывал на пол чёрные сгустки.
– Товарищ капитал, разрешите доложить. Обнаружена престарелая женщина с симптомами отравления продуктами горения, без видимых следов насилия. Похоже её волоком несли из квартиры, – лейтенант говорил быстро, но чётко.
– Оценка ситуации? – капитал спрашивал по существу.
– Очаги локализованы. Расчёт работает над проливкой. Идёт разбор завалов. Товарищ капитан, кто-то поработал до нашего прибытия, – лейтенант кивнул в сторону.
– Никто за тебя работать не будет. Ты, лейтенант, последствия видел? Если бы вызов был на 10 минут раньше, бойцам не пришлось бы в «Хатыни» работать, – капитан был зол и теперь пытался отыграться на ком-нибудь, – а тебе, мужик, – присев на карточки, капитан посмотрел ему в лицо, – нужно было не с вёдрами бегать, а расчёт своевременно вызывать. Усёк, герой, на... — поднявшись капитан хлёстко сплюнул на пол.
«Благими намерениями вымощена дорога в ад» — вдруг чётко он осознал для себя всю глубину истины, изреченной когда-то мудрости. Спорить не было ни сил, ни желания.
Острая боль в правой ноге, помешала подняться с первого раза. Осмотрев себя, он обнаружил разодранную штанину на бедре и длинный порез с рваными краями, который серьёзно кровоточил. Закрыв рану ладонью, он поковылял в свою квартиру.
...