Май 1976 года, мой ответ на письмо Саши:
У Андерсена, у великого Андерсена есть сказка, в которой человек превращается в мысль и путешествует по сердцам людей, сидящих в театре на представлении. Одно сердце было как пустая комната, только на стене висел портрет самодовольного усатого мужчины со звездой на груди. Это было сердце важной дамы, жены генерала.
Ещё одно сердце: тоже пустая комната, только в углу - немного мусора. Мусора!
Было сердце, сплошь утыканное изнутри острыми иглами (про этого человека говорили, что он человек с умом и сердцем).
И было сердце как храм, светлый храм, в котором хотелось встать на колени и молиться, молиться... Кому? Кому-нибудь, но молиться с улыбкой и радостными слезами. А под куполом этого храма летал белый голубь, символ невинности, и было торжественно, тихо, ясно. И всё наполнено было светом.
Что за глупости говорят люди, которые со знающим видом утверждают, что сердце - это всего лишь полый мускул и не более. Что им за дело до голубя в светлом храме, до мусора в углу?
Ты спросил меня, чем я живу, и теперь мне трудно. Как заглянуть самой в эту странную тайну - сердце? Вероятно, сама я натолкаю туда много ненужного, но всё-таки попробую.
Моё сердце - это комната, где все стены исписаны фресками. В основном это сцены из старинной жизни. Средневековье: сбруи коней сверкают серебром, суровые лица, простота, серый, красный, чёрный цвета...
Потом другое: что-то воздушное, розовое, голубое, золотистое, прозрачное. Принцессы и пажи. Изысканные позы, лица, наряды. Пудреные парики. На всём налёт красивости, но ни в коем случае не слащавости. И много парусников: с белыми, алыми, чёрными парусами.
Что-то общее есть между всеми фресками, что-то, неуловимо соединяющее их в один ансамбль. А, это музыка! Такая, как у Баха, Генделя, Моцарта. Необыкновенно красивая, воздушная, грустная, но светло-грустная. В ней поразительная гармония, и это - главное.
Ещё огни в этой комнате. Их много, они разноцветные: красные (их меньше всего), жёлтые(они то загораются, то потухают, но чувствуется, что скоро исчезнут вообще), синие(их очень много, ведь это - грусть).
И пола в ней нет, в этой комнате. Ты садишься в прекрасный корабль и плывёшь. Мерцают огни, двигаются фигуры на фресках, звучит музыка...
Это не вся я. Это мой покой, моя радость, моё чудо. Я не живу в мечтах, а отдыхаю в них от жизни. Можно, конечно, спросить, от чего я так устала? Не знаю. Я многого не знаю. Мне хорошо и здесь, среди людей, потому что я чувствую их тепло, доброту, стараюсь и им давать это. Но иногда, когда пыли больше, чем синевы, когда я не вижу улыбки в ответ на мою, мне плохо. И тогда лучше погрустить чуть-чуть. И посветлеет так, и люди улыбаются. Ты понимаешь меня?
А ты о чём мечтаешь? Расскажи немного о себе. Кто ты? Ты прав во многом, но, видимо, везде и во всём надо искать причину. Почему я такая странная, противоречу самой себе и не признаю дружбы? Я действительно боюсь серости. Но это не значит, что я не могу с ней бороться. Даже как-то слово "боюсь" сюда не подходит. Не боюсь, а ненавижу. А ты разве нет? Я просто уверена, что и ты тоже ненавидишь серость.
Саша, я очень благодарна тебе за то, что ты ответил. Спасибо! Но я не удивилась, ведь я верила. У меня даже имя такое - Вера. Пусть пройдёт много лет, и мы изменимся, но я буду знать, что где-то есть ты, - и мне будет хорошо. Потому что я верю в твою доброту.
Я знаю, что во мне много детства и ненужной мечтательности. Но разве я виновата, что это не проходит? Разве должна я, чтобы быть похожей на ту или на эту, расстаться со всем этим, пусть это даже мишура? Мне это необходимо, как воздух, чтобы жить. Жить, а не существовать.
Я знаю многих людей, которые близки мне духовно, и это мои хорошие друзья. Видишь ли, Саша, те слова о дружбе, о неверии в неё, вызваны мрачным настроением и одной ссорой. Но недавно я подумала, что у меня их много - друзей. И здесь, и в других городах. Но ты во много раз счастливее меня, потому что ведь мужская дружба - это как-то так:
Отдай ему рубаху, руку, душу!
Всё, что ты можешь, другу отдай!
Но только вот я не понимаю, как это тебе всё легко даётся. Разве бывает так? Всё-всё?
А тебя здесь, у нас, многие помнят, знаешь, так ХОРОШО помнят. И я очень рада. Ты далеко, но ты здесь.
Кажется, я ответила на твои вопросы. А может быть, нет? Знаешь, мне с тобой ничего не стыдно и не страшно. Почему? Вообще-то я ужасно застенчивая, а тебе могу всё, что угодно, сказать. Ты какой-то ТАКОЙ. Я не думаю теперь о смерти. Когда я написала тебе, это всё пропало, исчезло, словно провалилось. Ты мой добрый дух. И очень хорошо, что ты есть. А что я есть, разве плохо? И что все мы, люди, есть, - прекрасно!
Расскажи что-нибудь о себе. Я совсем не знаю тебя. Пожалуйста! Знай, что я верю всегда. Такова уж моя участь.
Вера
Продолжение: http://www.proza.ru/2013/12/11/1480