Ржавые гвозди...

 

                РЖАВЫЕ   ГВОЗДИ   И  ПРОБКИ  ОТ  ПИВНЫХ  БУТЫЛОК

 

       Раньше  читинская  барахолка  была  возле  Старого  кладбища,  сразу  за  игрушечным  зданием  Кинопроката,  на  крутом  левом  берегу  Кайдаловки.  Приличная  территория огорожена  высоким  неокрашенным   забором,  дощатые  ворота.  Кажется,  надо  было  платить  за  вход   символическую  сумму,  какие-то  копейки.  Впрочем,  могу  ошибаться.

        Барахолка  работала  в  субботу  и  воскресенье.

        Чем  только  не  торговали  на  барахолке!  На  длинных  деревянных  столах  можно  было  найти  вещи  разных  эпох  и  стилей.  Чугунные  дореволюционные  утюги  прижимали  к  столам  нафталиновые  платья    с  воланами,  играли  патефоны,  тут  же  продавали  и  пластинки… Народу  всегда  было  много.  Больше  ходили,  глазели,  чем  покупали.  Об  этой  барахолке  можно  было  написать  целую  поэму.

       Но   торговля  начиналась  задолго  до  барахолки.  Самодельные  импровизированные  лотки  встречали  людей  на  подходе  к  воротам.  Товар  здесь  был  поплоше,  а  публика  попроще.  Дальше  от  ворот   торговали  прямо  с  земли,  товар  раскладывали  на  холстине  или  газете.

       Я  любил  ходить  на  барахолку.  Просто  ходил  по  рядам  и  смотрел.  Вот  на  этих  бедных  газетных  лотках  и  увидел  однажды  небритого  мужчину  лет  пятидесяти.  На  газете  перед  ним  лежала  пригоршня  ржавых  гнутых  гвоздей. Гвозди  эти  были  погнуты  таким  варварским  и беспощадным  образом,  что  выправить  их  и  использовать  в  хозяйстве  было  невозможно.  Впрочем,  к вечеру  кто-то  всё  же  купил  у  него  этот  страшный  товар.

       Запомнилась   старушка,  которая   торговала  и  вовсе  уж  диковинными   вещами.   Стояла  она  всегда  рядом  с  Кинопрокатом,  далеко  от  самой  барахолки,  как  бы  понимая,  что  ей  со   своим  товаром  в  приличных  рядах  делать  нечего.  На  газетке  аккуратными  кучками  лежали  металлические,  ржавые,  гнутые-перегнутые   пробки  от  пивных  бутылок.  За  пригоршню  просила  она  пять  копеек.  До  сих  пор  не  могу  понять,  кому  могло  понадобиться   такое  счастье.  Но  к  вечеру  старушка  благополучно  распродавалась,  сворачивала  газетку  и  уходила.

      Значит,  в  городе  среди  трёхсот  тысяч  читинцев  был  один,  кому  нужны  были  именно  эти  ржавые  гнутые  пробки.

       У  всех  у  нас  разные  интересы,  разные  пристрастия,  свои  странности.

       Именно  этим  мы  и  интересны