«Бр-р-р-р-р-р… Р-р-р-р…», — Сергей машинально шлёпнул по будильнику. Сел. «Бр-р-р-р-р-р…Р-р-р-р…», — потянулся к телефону. Опять не то. Встал. Поплелся к двери: «Блин! Без пяти шесть!»
Колян ворвался, как обычно, необычно возбуждённый. Ухватил клешней за руку, обнял, поцеловал.
— Ну, ты даешь! Семьдесят пять процентов! Рекорд! Поздравляю!
— Спасибо. Обратно равным образом. Ты ведь тоже прошёл.
— Наших еще пять человек! И десять — во втором туре!
— Нормально… А ты как успел разузнать? Ночью спать положено.
— Х-х-а! Чья бы корова мычала! А теперь нам все Суки по х..! Мы же депутаты, мать твою! Неприкасаемые, на хер!
Город трясло уже лет пять. На стариков-мэров мор напал. Дохли, как мухи, один за другим. Партия попятилась и провела первые полусвободные выборы в Думу. Скандалы, расследования, интриги... Всё это по радио, в газетах и в телевизоре. Народ тихо ох...ал.
Первые местные выборы получились, действительно, свободными. По пять-десять кандидатов на мандат и никто не знает, что делать.
Серёгу в депутаты двинул Институт, вспомнив его шальную телеграмму в поддержку инакомыслящего академика. Тогда инженер-программист изрядно нашумел, собирая подписи и общее собрание. Дело было новое и ужасное. Но — пронесло. Позже гордые своей гражданской позицией коллеги двинули программиста «в люди».
Ну, и что было делать? Ну, листовки на АЦПУ; распечатаем — своя рука владыка. Группа поддержки имеется. Опять же — своя, из отдела. Куда они денутся? По домам походим…
И Серега рискнул: на халяву сунул в местную партийную газету предвыборный лозунг.
Кандидат Попов: «Долой партийную буржуазию!Кто с нами?"
Чудом было, что напечатали. То ли растерялись в хлам, то ли Закона испугались, то ли недооценили… Короче — чудо. Из кандидатов откликнулось человек двадцать. В том числе — неуемный Колян, лидер местного профсоюза транспортников. С ним Сергей сдружился как-то на удивление сразу.
Собирались пару-тройку раз на хатах: советовались, обсуждали… Семь мандатов из ста пятидесяти. И что это значит?
— Колян, а сколько всего с первого тура прошло?
— Восемьдесят семь. Что делать будем, шеф?
— Какой я тебе шеф… Надо бы собраться. Обмозговать.
— Обмыть надо для начала!
Новорожденный депутат лихо дернул из пуза бутыль с сургучом, круг домашней колбасы.
— Вода есть? И стаканы!
— С рынка продукты?
— А то? Союз пролетариата и трудового дачничества!
— Ну что… Неприкасаемый ты наш… За удачу?
Настоящий самогон с настоящей колбасой сработали, скорее, отрезвляюще, чем наоборот. Благотворно, в общем.
— Может у тебя и самосад имеется?
— Ты свистни, тебя не заставлю… Все будет! А пока давай повторим. Ну, за свободу, мать нашу!
В дверь снова позвонили: «Вам заказное. Распишитесь».
Тэ-э-к-с… Уважаемый… Сообщаем итоги… Спасибо, мы в курсе уже… Поздравляем… Приглашаем на торжественное вручение… восемнадцать нуль нуль… Избирательная комиссия… Председатель…
— Слушай, Колян… А ведь надо сегодня собраться. И пораньше. До восемнадцати нуль нуль.
— А куда спешить? Все равно кворума нет. Второй тур через две недели.
— Понимаешь… Чудо уже случилось… На халяву, практически… Пусть нас семеро всего, но мы не знаем, сколько там партийцев, врачей, цветных, бандитов… Ничего пока не знаем.
Взорвался телефон: Алло… Привет, Инди… Да, спасибо… Взаимно… Знаю… Согласен… Хорошо… У меня в тринадцать ноль ноль… Нет, все не влезем. Давай в кабинете… Секретность, в принципе, сняли… Ну, прослушка… Все равно ничего не успеют. Думаешь, здесь не слушают?.. Ну… Список будет на вахте. Нет. Вас будут встречать... Хорошо, если сумеешь. До встречи.
— Что, девушка с точкой?
— Да, Индира… Толковая дама.
— А уж хороша! Ладно, ладно… Понял, что у тебя в Институте к часу. Беру на себя оргвопросы: обзвонить, достать, обеспечить. Какие будут пожелания? Давай еще по стопе!
Сергей посмотрел на часы. На друга. Неожиданно обнял. Выпили молча.
Полдня в Институте пролетели в телефонных звонках, поздравлениях, объятиях, вплоть до поцелуев. Девчонки из группы поддержки даже цветы притащили.
— Это я вам должен цветы дарить. И не только… В общем, банкет переносится на завтра. Через полчаса здесь будут депутаты. Наши. Вот список. Эдик, ты встреть их, пожалуйста, на вахте. Танюша, объявление на дверь повесь. Типа: просьба не беспокоить.
Без четверти час прибежал маленький бородатый геолог Иван Фонвизин. Следом, из той же Академии явились филолог Владислав Гольдштейн и историк Ганс Раушенбах. (Интересно, что они все там изучают?). Ровно в тринадцать пришел Колян с сумкой и Индирой. Опоздал, как обычно, безработный Боб.
Пока Колян выставлялся (О-о-о!), Индира накрывала и украшала (Эх-х-х!), все остальные взрослые просто галдели, как на перемене. Но вот, расселись. И встал Гольдштейн:
— Господа! В этот исторический момент…
— Слава, кончай мозги… не при дамах! — бас геолога можно было слышать во всем институте, как из радиоточки. — Будь ты проще, и люди к тебе потянутся! Давай, Инди! Скажи что ни будь от большой женской… души!
— Мужчины. Я рада, что оказалась в вашей компании. Нам поверили люди. А я верю в вас. Давайте не подводить друг друга. Никогда!
Ур-р-ра! Обед пролетел, как порыв ветра, когда Сергей вспомнил о деле.
— Итак. Мужики. Пардон… Товарищи… Короче, коллеги! Сегодня избранные депутаты впервые увидят друг друга, так сказать, воочию. Наше с вами избрание можно считать чудом, ошибкой природы, Партии и Комитета. Не в этом суть. Если им дать время очухаться, то цена нашей победы может резко упасть до исчезающе малой величины. Необходимо заявить о себе как можно весомее сразу, на первом же собрании. Прошу высказываться по очереди, по делу, помнить о времени и уважении к мнению коллег. Пойдем слева на право. Начнем с Раушенбаха. Вам слово, Ганс.
Дальнейшее очень точно описал известный писатель: «Все смешалось в доме Облонских!» Заявление оппозиции, призыв к демократическим силам, обращение в Думу, долой Сук, а ты кто такой… Даже геологический бас как-то потерялся в общем гвалте, что само по себе противоречило известным законам акустики.
В самый разгар дверь кабинета открылась: «Товарищи! Что здесь?..» «Закрыть дверь с той стороны! Вы что, читать не умеете?!» — озверевший Петрович не сразу понял, что в кабинет заглядывал не вахтер, а главный инженер института.
Возникла естественная пауза, которой Сергей не замедлил воспользоваться.
— Значит, так… Господа хорошие. Мы здесь орем битый час и ни до чего не можем договориться. И ведь, что характерно, мы считаемся единомышленниками. Так называемые демократы… Ладно, ладно… Но как мы сможем хоть в чем-то убедить сотню таких же депутатов? У них на всё другая, своя точка зрения. Орать там бесполезно. Короче, предлагаю ввести временный регламент:
Выступать строго по очереди. Даю слово я. Имеющий, что сказать, поднимает руку.
Вопросы к докладчику, возражения и дополнения принимаются в том же порядке только после основного доклада.
Кто «за»? Кто «против»? Спасибо, единогласно.
Теперь по повестке… Предлагаю один единственный вопрос: тема и порядок нашей инициативы в процессе вручения депутатских мандатов. Есть другие предложения? Возражения? Дополнения? Принято! Ну что ж… Начнём с вас. Ганс, прошу.
— Коллеги. В масштабах Города наш местный Совет мало что весит. А вес нашей группы, как образно выразился уважаемый Сергей Петрович, и вовсе исчезающе малая величина. Нам необходимо искать единомышленников! Поэтому предлагаю:
Первое. Выступить с развернутой Концепцией демократической платформы.
Второе. Предложить её собранию в виде обращения в Городскую Думу.
Третье. Опубликовать в средствах массовой информации.
У меня все.
— Спасибо. Теперь вопросы к докладчику. Иван, давай. Только умоляю: приглуши октаву.
— Да я что… Э-э-э… Ганс Эрнестович, как и, главное, когда вы намерены согласовывать собственно текст этой Концепции? Мне это представляется весьма затруднительным. Э-э-э… Предположим… Но собрание уж точно её не поддержит… Э-э-э… А уж о так называемых средствах и говорить нечего. Из того, что мы здесь можем согласовать, никто ничего публиковать не станет. Или вы сомневаетесь? Э-э-э… У меня все.
— Понятно. Прошу вас, Ганс.
— Концепция должна быть короткой. Принципиальной. Почти, как лозунг. Думаю, что здесь мы, в принципе, сможем договориться. Не первый раз встречаемся, слава Богу. Не поддержит собрание? Скорее всего… С газетами тоже проблемы будут. Но! Дорогу осилит идущий. Надо пытаться.
— Понятно. Больше вопросов и возражений не имеется? Нет… Значит, ставлю на голосование… Кто «за»? Трое. Против? Трое… Господин Гольдштейн, значит, воздерживается? Так… что будем решать?
— Петрович! Не тупи. Дай другие предложения послушать! Потом переголосуем, если что.
— А ведь верно… Вот ты Боб, э-э-э…, извини, Борис, и предлагай. Есть что? Давай. Только я тебя умоляю… Здесь не только дамы!
Сергей покачал головой и выразительно развел руки по стенам.
— Да ладно… Короче! Чё мудрить-то? Есть конкретный лозунг: «Долой партийную буржуазию!». Все мы, и не только мы — «За». Вот и двинем его депутатам. Пусть голосуют. Всё!
— Всё? Погоди. Не понял… Ведь не поддержат же, сам понимаешь… А смысл?
— А смысл простой. Мы поставим на голосование и посмотрим: кто есть ху! Уже легче будет. И потом… Ну, не пройдет наш номер… Но уж этот-то эпизод журналюги точно озвучат. Значит, и до масс дойдет: кто есть ху.
— Н-н-да… Занятно. Еще вопросы, возражения… Нету… Кто «за»? Трое. Против? Трое… Ну, Владислав, вы последовательны… Индира, у вас третье предложение? Прошу!
— Господа… Вот нам семерым довольно трудно договорится по одному вопросу. Депутатов на сессиях будет 150. Вопросов — сотни! Мнений — тысячи. А вы видели регламент местного Совета? Эта филькина грамота сделана под прежний состав. Одна Партия — один голос. Первая же сессия превратится в полный бардак. Это — факт. Вот я и предлагаю предложить избранным депутатам проект нового, настоящего Регламента. Думаю, что это предложение будет принято большинством. Здравый смысл победит. Значит, и мы с вами. У меня всё.
— Ин-те-рес-но… У тебя вопрос, Иван? Давай.
— Инди, у нас три часа осталось. Где мы возьмем этот Регламент?
— Э-э-э… Прошу прощения, можно я отвечу? Спасибо. У меня в отделе истории имеются несколько Регламентов Думы. Последний вполне приличный. Можно взять за основу.
— Спасибо, Ганс… Еще вопросы, дополнения… Нет-ту… Тогда у меня есть… Нормальный текст нового регламента подготовить мы явно не успеваем… Думаю, имеет смысл предложение Инди сформулировать перед депутатами… в виде проблемы… Она реально существует, тут вряд ли кто станет возражать… А в ходе обсуждения внести предложение о создании Рабочей Группы по подготовке первой сессии. В том числе и по подготовке Проекта Регламента. Имеет собрание такое право? Разумеется. Как, Индира?
— Я согласна.
— У меня дополнение.
— Давай, Борис. Прошу.
— Группу надо формировать быстро. Мы все выступаем и предлагаем друг друга. Список закрываем и ставим на голосование! Как?
— Нормально. Ещё вопросы? Дополнения? Хм. Ставится на голосование предложение Индиры, с учетом дополнений моих и Бориса. Всем всё понятно? Вопросов нет? Итак. Кто «за»? Шесть. Против? Нет? Да всё понятно, Слава, ты не волнуйся. Ну, кажись, закончили! Повестка закрыта. Нет? Прошу, Владислав Соломонович.
— Господа, с темой мы определились. А как быть с проведением в жизнь? Кто будет выступать от нашего имени Там? Кто кого предлагать в Рабочую Группу? Надо определиться сейчас. Это вопрос, так сказать, архиважнейший! Я, например, предлагаю основным докладчиком назначить Сергея Петровича! Он, так сказать, на деле сумел доказать… Всех нас примирил и убедил. Вот так.
— О чем базар? Само собой, Петровичу выступать. Голосуем! Всё, Петрович! Хана тебе.
Всеобщее оживление прервал мощный зуммер внутреннего телефона.
— Сергей Петрович, я вас не очень отвлекаю?
— Да нет, Владимир Леонтьевич, мы уже заканчиваем.
— Давай, кончай там… И немедленно ко мне! Депутат.
Диалог с директором слышали все. Сергей чуть помолчал, улыбнулся.
— Ну, что, коллеги? Нормальный ход. Думаю, что кто кого будет предлагать в Рабочую Группу определитесь в рабочем порядке? Только за Индиру не передеритесь! Что, на посошок?
Продолжение:
http://www.proza.ru/2013/12/07/1741