Иногда мы попадаем в старые дома.
Странные, чужие, пугающие.
С запахом старости, с запахом воспоминаний и времени.
В таких домах слишком много чужой памяти.
Там кажется, что вот-вот, и появятся прежние хозяева.
Начнет играть тихая музыка, хозяин поклонится хозяйке, и они заскользят по провалившимся доскам в странном, пугающем вальсе.
Скрип иголки проигрывателя, рассыпавшаяся пыль по углам.
Мы стоим посередине комнаты, среди чьей-то памяти и боимся оглянуться.
Потому что нам кажется, что сможем поймать чей-то взгляд.
Чужой, неприветливый, пустой.
Мы проходим мимо старого зеркала.
Оно покрыто паутиной чужой радости, чужого горя, чужих судеб.
Зеркало помнит.
И от этой памяти еще страшнее, еще не уютнее.
Тусклый свет в старом коридоре, где бродят тени.
Время, смотрящее черными пустыми провалами откуда-то из небытия.
Капающая вода из-под крана на старой кухне, где давно не витают запахи приготавливаемой еды.
Поздно.
Все слишком поздно для такого дома.
Память не хочет уходить из этих стен.
Разум не хочет это воспринимать.
Мы тихонько пятимся, открываем скрипучую дверь и уходим.
Бежим, скатываясь с раздробленных ступеней.
Мы боимся чужих домов.
Чужой памяти.
Мы боимся чужих фантомов.
Потому что у каждого из нас они будут свои.