Один день Владимира Ивановича

         

                Грубый век, грубые нравы,
                Романтизма нет.
                Не дают человеку спокойно жить!!!

                Вещает актер Вицын из рекламного клипа.

   Звонок будильника настойчиво призывает вынырнуть из сладкого сна в беспроглядную темень раннего январского утра. Даже в семь часов за окном ничего не видно, а в половине пятого тем более.
   Глаза элементарно не открываются. Выбираться из-под теплого тяжелого одеяла, ох как не хочется! Может не ехать на оптовый рынок за товаром и еще часок поспать? Но, есть такое въедливо-требовательное слово «Надо!» И все сразу становится на свои места.
   Владимир Иванович сладко потягивается, садится на край дивана, пару минут делает зарядку, а заодно и досыпает на совершенно законных на то основаниях.
   Но, так, или иначе, а вставать приходится, тем более, что сон уже прерван.
   Далее идет умывание с таким надоевшим бритьем, обливание по пояс холодной водой из-под крана, приготовление бутербродов на обед.
   Владимир Иванович держит на рынке микрорайона небольшой открытый киоск с хозяйственными товарами. Это занятие является большим финансовым подспорьем к его совсем не большой пенсии. Все бы было хорошо только страшно не хотелось почти через день вставать вот в такую темную, морозную рань. Ну, а куда денешься, торговать то чем-то нужно...
   Проглотив остатки вчерашнего супа и запив его чаем, стал одеваться. Термометр за затянутым льдом окном показывал минус восемнадцать и поэтому к одежде нужно было отнестись очень серьезно. Нательное белье, двое штанов, два свитера, три пары носков, сапоги, перчатки и теплая куртка в течении десяти часов как могли должны были спасать их владельца от изнуряющего холода и ветра..
   Наконец, держа в руке складную тележку «кравчучку», ассоциирующуюся с первым президентом, он вышел из подъезда на по-прежнему совсем темную и пустынную улицу.
    Воздух был пронзительно свежим и пугающе холодным.
   В бытность, когда он служил в армии и выходил такой же морозной ночью на пост, у него всегда мелькала мысль, что он не выстоит положенные два часа, а элементарно замерзнет насмерть прямо в огромном тулупе. Точно так ему показалось и сейчас. Десять часов подряд на таком морозе каждый день это далеко не просто. На своем рабочем месте он как мог грелся чаем, футболил самодельный мяч из плотно свернутой в клубок полиэтиленовой пленки, скрепленной скотчем, вышагивал вдоль рядов киосков. Когда совсем уже замерзал, то наливал в пластиковую бутылку кипяток и прятал ее у себя за пазухой. Все это заметно помогало, но к концу дня от холода даже счет в уме уже давался тяжелее. А, его калькулятор в морозе показывал черте что.
   С утра ему повезло, автобус ждал не более десяти минут.
    Уже, трясясь в украшенном инеем салоне маршрутки, он все прикидывал какой товар нужно закупить, что-бы вес был поменьше, денег на все хватило и прибыль была повыше. Замерзшие руки в перчатках подсунул себе под зад, заодно не забывал шевелить уже застывшими пальцами ног.
   Прибыв на место и выйдя из набитого транспорта, он ловко разложил тележку и бросился вдоль уже открывшихся киосков, освежая на ходу в своей памяти список необходимого. При этом зорко высматривал по дороге пустой картонный ящик подходящего размера, что бы в него компактно и надежно уложить товар.
    Присмотрел еще в предыдущий раз набор эмалированных кастрюль с чайником. Нужно брать, ведь такое народ спрашивает на подарок. Здесь же на холоде нужно внимательно осмотреть каждый предмет, что-бы не было дефектов на эмали. А, мороз так и хватает за нос, за щеки, за руки, за душу...
   Уложив все поаккуратнее в подаренный продавцом коробок, бежит дальше за следующим намеченным по списку.
   Расплачиваясь и укладывая товар, нужно быть максимально осторожным, ведь карманники не дремлют, они так и крутятся около, напирая и толкая покупателей целой стаей...
   Рассказывают, что на ночном опте мимо зазевавшегося где-нибудь в пустом ряду оптовика бывает проносится шумная группа молодых людей и тот вмиг остается без баулов с товаром и без денег в карманах. Зовет он в отчаянии милицию и охрану, а что толку, в лицо то он ни кого не запомнил, так неожиданно и быстро все произошло. Опять же говорят, что администрация и охрана рынка в доле со злоумышленниками.
   Как оперативно Владимир Иванович не работает, а на закупку всего намеченного уходит не меньше часа, а то и больше. Теперь он уже тащит тележку с парой больших картонных коробок, плюс еще и огромный пакет сверху. Тяжеловато, но зато нагрелся, только носовой платок уже полностью мокрый. Переложив его из наружного кармана куртки в задний карман брюк, где тот к концу работы высохнет, достает свежий. Их у него зимой всегда три. Меньшим количеством обойтись просто не удается, такой интенсивный «конденсат» из носа.
     Дальше загружать тележку было уже некуда, да и тяжело тащить в гору к конечной остановке автобуса.
   Запыхавшись, зато окончательно согревшись становится в хвост очереди. Теперь все зависит от того, через сколько времени появится транспорт, через минуту или через тридцать. А, ведь там у киоска с утра уже может ждать покупатель. Упустить его ни как не хочется и товар привезти нужно.
   Работал Владимир Иванович сам на себя, так как содержать реализатора не мог, да и учет его товара было крайне сложно организовать. Ведь если для проверки стометрового рулона полиэтиленовой пленки его размотать, то привести в прежнее состояния не было ни какой возможности. Поэтому о каком учете могла быть речь. Конечно существовали какие-то способы решить этот вопрос, но ему они известны не были. Одному работать спокойнее, ошибки его ни кто не видит, денег твоих не считает, левый товар не подставляет. Да на заныканые у него же деньги впоследствии не откроет рядом такой же бизнес, став злейшим конкурентом и врагом своего бывшего работодателя.  А, то ему известны случаи, когда нанятые продавцы просто разоряли  хозяина. Они подлые считали, что только круглому дураку ничего другого не остается, как быть честным.
   Жаль только, что на всякую домашнюю работу времени совсем не остается, чем его жена была страшно не довольна. Выходных и отпусков нет. Разве что первого января, когда все отсыпаются, на Рождество, и на Пасху. Да и то в этот последний праздник ему приходится посетить своих почивших родственников на трех кладбищах, включая одно в деревне.Так что и этот день заполнен почти полностью.
    Удивительно то, что поездки по этим скорбным местам благотворно сказываются на его душевном состоянии. Все в жизни занимает  свои места. Сразу расставляются акценты на житейские ценности. Яснее проявляется роль денег, всяческих материальных благ на них приобретенных, отношение к окружающему миру, включая и людей. Владимир Иванович пополняется духовной энергией в виде внутреннего равновесия, радости в жизни, в пусть и не совсем понятом ее смысле...
    Все остальные дни года он регулярно выходит на работу, исключая конечно форс-мажорные ситуации. При том, что свободен в своем выборе, когда придти, когда уйти и выходить ли вообще. В этом отношении он вероятно был похож на крестьянина, трудящегося на своей собственной земле. Тот прекрасно знал, что любое его упущение может принести потери, а старание прибыль.
   Часто бывало, что творчески порассуждав над какой-либо своей рабочей проблемой, он обязательно находил решение, проносящее ему положительный результат. Это касалось того, какой новый товар завезти, как его расположить, что бы привлечь покупателя.
   Работая без выходных и праздников, он часто терял счет дням недели, путал даты. Ни к чему они ему были.
   Поэтому, когда пересекая со своей тяжело груженой тележкой проспект, видел на нем совсем мало автотранспорта, то понимал, что сегодня выходной день. Суббота или воскресение? А, не все ли равно...
   В свое время он развозил производимую продукцию по рынкам разных городов и неожиданно столкнулся с одним феноменом. Женщина-перекупщик согласилась приобрести у него товар строго определенного вида и никакой другой. К тому времени такой уже был продан и Владимир Иванович от безнадеги вывалил на прилавок все, что у него осталось. Каково же было его безграничное удивление, когда та закупила продукции на очень приличную сумму и совсем не ту, которую собиралась. До него вдруг дошло, что покупателю нужно показывать все, что имеется, потому как тот часто и сам не знает, что ему подойдет.
   Бывало, к его киоску подходила покупательница и просила красную скатерть в белый горошек. Не имея таковой, Владимир Иванович выкладывал перед ней все что было в наличии.Та, неожиданно приобретя зеленого цвета в желтую диагональ, довольная уходила. Еще и благодарила.
    И с вопросами нужно быть поосторожнее. Был у него такой показательный случай, когда одна женщина энергично попросила
его отрезать два метра клеенки. Отмерив указанное ею количества, но еще не успев отрезать, он невзначай спросил у покупательницы, на какой стол приобретается этот товар. Женщина задумалась и сказав, что измерит и придет за покупкой в следующий раз. Больше он ее не видел никогда... И из этого сделал свой второй важный вывод – осторожнее спрашивать.
   Прошло минут двадцать, люди в очереди на остановке уже начали притоптывать ногами. Наконец подъехала левая маршрутка, пассажиры облегченно вздохнули и задвигались. Все, кроме Владимира Ивановича, потому, что в этом транспорте есть только одна дверь в салон и там с груженой тележкой не развернуться.   
   Когда заполненный автобус уехал, он остался стоять один со своим мобильным грузом, но к счастью уже не надолго. Тот час же за ним стала потихоньку образовываться новая очередь. А, мороз с ветром все крепчали.
  Наконец подкатил транспорт уже с парой дверей.
   Владимир Иванович привычно подошел к задней, нажав  ручку, открыл, влез в проем, в котором просто не было ступенек и, ловко втянул свою тяжелую тележку во внутрь. Далее он показал свое пенсионное удостоверение, дающее ему право на бесплатный проезд, оплатил багаж и с наслаждением плюхнулся на сидение. Красота! Тепло и можно отдохнуть минут тридцать, даже подремать. Силы ему  понадобятся, ведь впереди у него еще преодоление трех шоссейных и одной железной дорог, ну и путь пешком метров в пол километра.
   Хорошо катиться с комфортом по заснеженным улицам, а не тащиться с тяжело груженой тачкой, по оси тонущей в снегу.
   Дрема подкралась незаметно, но выработанный, как у Штирлица навык, позволял не бояться проехать свою остановку. Как всегда, в нужное время он проснется. Правда в метро с ним такой казус пару раз случался. Но, там с этим проще, перешел на другую сторону станции и вернулся следующим составом назад.
   Вот уже и его автобусная остановка, пора выходить. Владимир Иванович открывает изнутри заднюю дверь, осторожно опускает тележку с товаром на асфальт и выбирается сам.
   Далее одевает перчатки, накидывает на голову капюшон и катит свой груз через одну дорогу, затем через другую,
   Ему приходится подолгу ожидать пока проедут автомобили, часто идущие сплошной колонной. Переход конечно есть, но подземный, в него тяжело спускаться, а подыматься еще сложнее.
  Владимир Иванович противник всяческих нарушений, включая поведение на автодорогах,
но здесь деваться ему было некуда.
   Железнодорожное полотно раньше было двухколейным, но недавно одну из них убрали, ведь электричек стало меньше. Перебираться стало вдвое легче.
   Груженую тележку тяжело  перетаскивать через шпалы и рельсы, но за эти годы он приспособился. Приходилось это делать даже с двадцатикилограммовым рулоном полиэтиленовой пленки.
   Преодолев еще одну шоссейную дорогу, он оказался на рынке. Не снимая перчаток, пытается открыть навесные замки на своем киоске. Увы, они замерзли, хотя и регулярно  смазываются машинным маслом. Видимо внутрь механизма попала вода. Ну, на этот случай у него припасена газета и спички.
   Когда с помощью факела из нее, замки были отогреты и отперты, Владимир Иванович стал выставлять из киоска на асфальт стопки тазов, ведер, стойку со швабрами разнообразнейших конструкций и прочим товаром. После этого взялся заносить все только что привезенное.
   Теперь это нужно было вписать в тетрадь и наклеить ценники. С последним дело обстояло  сложно, так как они на товаре при таком сильном морозе не держались и отпадали. Приходилось вначале усиленно тереть рукой бок кастрюли, а уж потом лепить его. Поэтому цены пришлось просто писать маркером.
   После двух часов этой мучительной работы все было оприходовано, можно было и передохнуть. К этому времени уже была сделана покупка «на почин». Считалось, если первым покупателем будет мужчина, то день окажется прибыльным. Ну, а если черт принесет  женщину, то остается только надеяться на помощь Бога.
   Потихоньку подходили покупатели, удивлялись тому, как можно стоять целый день на таком морозе. На что Владимир Иванович, как мог бодро отвечал онемевшими от холода губами, мол здесь он работает только девять часов, а все остальное время находится дома.
   Особенно тяжело было резать покупаемую клеенку и пленку, а так же отсчитывать сдачу. И то и другое приходилось делать голыми окоченевшими руками, потому как в перчатках это не получалось. Да и ноги ноги уже прихватило. Поэтому чего только здесь не придумывают, лишь бы согреться.
    Некоторые мужчины, стоя зимой на рынках, вставляют в обувь женские прокладки что бы ноги не отсыревали и не остывали. А, Владимир Иванович просто вырезает из картонных коробок от товара стельки, вкладывает в свою обувь и ноги всегда сухие. Меняет каждый день. Результат всегда отменный. Как знать, может экономные женщины смогут и себе применить такое новшество  для своих, уже специфических целей.
   Слыхал, что китайские торговцы наливают в литровые пластиковые бутылки из-под воды кипяток и завернув полотенце прячут под одежду. Утверждают, что это приспособление долго согревает их на морозе.
      У глухой боковой стены киоска торгует с раскладного металлического столика своим нехитрым товаром мужчина инвалид по колено без ноги. В холодную погоду он подвязывал ее обрубок к низу стола и упорно ждал покупателей. Он не мог, как все другие, торгующие на улице, встать, хорошенько размяться, пройтись, или хотя бы потоптаться на месте. Проходившие мимо люди старались отовариться именно у него, что бы хоть как то помочь, продрогшему бедняге.
   Подошло время обеда, когда Владимиру Ивановичу можно было чаю попить и съесть бутерброд, предусмотрительно спрятанный во внутренний карман куртки. Это что-бы тот не промерз и колбаса в нем не хрустела от образовавшихся в ней кристалликов льда.
   Электрический чайник на таком морозе закипает двадцать минут и что бы ускорить процесс, а заодно сэкономить электричество, его нужно накрыть полиэтиленовым пакетом, или даже двумя. Через пять минут кипяток в облаке пара уже наливается в эмалированную кружку. Часто бывает, что в это самое время подходит покупатель, а то и два, поэтому чай безнадежно остывает. Приходится его разогревать. А, что делать? Уж очень хочется согреться.
   В этот раз обед проходит благополучно, бутерброд с аппетитом съедается, чай спокойно выпивается еще вполне теплым. Во всяком случае, не холодным. А, то бывает, прервешь свое обеденное чаепитие, глядишь, а в твоем остывшем чае уже мухи на коньках катаются…
   Но, это еще не последнее испытание на сегодня, предстоит не легкая борьба с послеобеденным сном. А, это, ой, как не просто! И каждый раз не известно, кто кого одолеет. Ведь через час навалится сладкая дрема и если не походить вдоль киосков, то можно незаметно заснуть. Даже стоя.
   Прошлой зимой Владимир Иванович после обеда присел отдохнуть на табурет внутри киоска, а когда очнулся, то не досчитался десятка скатертей на столе пред собой. Вот, как бывает. И никому пожаловаться, засмеют...
  Он не один такой на рынке, кого одолевает дрема. Ну и народ что-бы ей не поддаться, усиленно курит. Многие из них, кто до работы на базаре курением только баловался, здесь начинает это делать по-серьезному.
  Всем давно знакомая бабушка двигается с большой сумкой между рядами и предлагает свою сдобу домашней выпечки. Продавец хозяйскими товарами, купив и тут же попробовав блюдо, на ходу сочиняет две строчки:

  - Что за чудный пирожок!
  - Вкусный, мягкий, как пушок!

   Другой, чем-то недовольный с самого утра добавил:
   
  - Да, вкусил я пирожка.
  - Не слезал всю ночи с горшка…
 
   Все вокруг хохочут. Бабушка, не расслышав о чем речь, на всякий случай спешит быстрее убраться.
   Подходит местовщик и вполголоса сообщает, что на рынок пришли налоговики и нужно сдать денежку, что бы все было фифти-фифти. Пришлось «отстегнуть» еще и не заработанный  полтинник, ну и как всегда оплатить местовое. А, куда денешься, протестовать себе дороже, разорят и выбросят без копейки жить на свою голую пенсию. Хорошо хоть, что бьют по карману, а не по замерзшей роже. Даст Бог еще заработает себе на хлеб.
   Вторая половина дня обычно тянется дольше, хочется домой в его сытное и приятное тепло, поесть горячего супчика, уснуть с горящим с мороза лицом в мягкой постели.
   Постепенно, освещенный вечерним заревом, догорал короткий декабрьский день. С детских лет в такое время суток, тогда еще подростка Володю охватывала невероятная тоска по дому. И если он в этот момент был где-то в другом месте, то не находил себе покоя. Но, стоило войти в свой двор, тоска мигом исчезала. Так было всегда. Даже когда он в школьные годы уезжал на лето отдыхать к своей бабушке в деревню. Там в первые несколько дней, глядя на багровеющий закат, замирал от беспричинной тоски по своему городскому дому. Спустя неделю привыкал и успокаивался.
   Прошли годы и Владимир Иванович, то ли очерствев, то ли поумнев, особо не обращал на это внимания. Главное не брать ничего плохого в свою, уже не молодую голову, ведь обязательно придет утро и все благополучно решится....
    Перебивая воспоминания, к киоску подходит симпатичная двушка, источающая лучезарную улыбку, интересуется:
   - Мужчина, где можно приобрести мышеловку?
   - Да прямо здесь, - и выкладывает на прилавок перед ней этого товара аж четыре вида.
   - Четыре, пять, шесть и восемь гривен.
   - Отлично! А, не подскажите сколько их нужно на трехкомнатную квартиру?
   - По количеству мышей...
   - Ну, тогда дайте мне вот этих четыре штуки.
   Это видимо для того, что – бы ее грызуны не перессорились из-за этой покупки.
   Девушка платит и забрав купленный товар, очень довольная уходит.
   Мышей у Владимира Ивановича, слава Богу, нет, но живет сторожевой пес, которому лет около двадцати. Понятное дело столько собаки не живут, а этот вот живет. На улицу уже не выходит, куда ему, он и по квартире еле передвигается. Видит и слышит плохо. Часто приходится носить его на руках. Жалко Дружка. Днем кое-как до своей миски на кухне добирается, а ночью в темноте дорогу найти не может.
Приходится вставать, включать ему свет.
   Как-то ночью супруга пошла в туалет, да как завизжит в испуга. Вскочил и Владимир Иванович и ничего спросонья не соображая, бросился к ней. На кухне у самого пола он увидел подвижный синеватый огонек и оторопел от неожиданности, а супружица дрожит в коридоре. Пятно, стуча когтями по линолеуму, двинулось к ним.
  - Да ведь это же наш Дружок!
   Мужчина  включил  верхний свет и наблюдает картину - напротив его стоит пес, а на его голове светится фотодиодный фонарик, прикрепленный с помощью широкой резинки, Ну, это тот, с которым мужики ездят на ночную рыбалку.
  Как позже выяснилось, это сын его приладил, что бы Дружок спокойно находил ночью дорогу к свое миске и ни кого из домашних не беспокоил…
   Городской рынок – это особое место и здесь во всей своей полноте проявляется внутренняя суть людей. Сразу видно, кто из его посетителей жаднюга, а кто неисправимый мот, кто скандалист, а кто наделен тактом, кто безнадежный брюзга, а кто оптимист и романтик. Когда в своем далеком прошлом Владимир Иванович работал в проектном институте, то не мог так почти безошибочно определять характер людей. Сейчас же часто одного слова, или даже взгляда достаточно, что бы понять, как вести себя с конкретным покупателем. Предлагать что-либо, спрашивать, какой товар тот ищет или скромно промолчать. Ведь есть такие посетители, которые на дух не переносят, когда их  спрашивают, а тем более советуют. Они попросту отворачиваются и уходят. Другие взрываются возмущением, что мол уже и посмотреть нельзя. Ну, это конечно уже какой-то бзик. Некоторые спокойно выслушают, ознакомятся с предложенным, выберут что им нужно, отовариваются и довольные уходят.
   Покупают обычно женщины, но с ними тяжело. Приходится показывать весь ассортимент нужного товара, потому как для них очень важен сам процесс, трепет выбора и получения желанной, но частенько не такой уже и необходимой вещи. 
 В них горит неугасимый с самых древних пещерных времен огонь – «Очень хочется всего!». Можно только представить, как они себя ведут при выборе одежды, обуви, нижнего белья.
   Как-то одна молодая женщина купила у Владимира Ивановича скатерть, расплатилась и довольная ушла. Минут через двадцать вернулась и вежливо попросила забрать покупку назад.
   - Понимаете, - смущенно сказала она, - я ведь шла на рынок купить мужу рубашку, у него завтра день рождения, и невзначай приобрела у вас скатерть. А, теперь не на что купить ему подарок.
   Пришлось войти в ее истинно женское положение.
    У мужчин все гораздо конкретнее, проще. Пришел, увидел и купил…  Но, все же делают это они гораздо реже и продавцам приходится терпеть слабополых покупательниц.
    Попадаются и оригиналы. Был у Владимира Ивановича приятель, который любил забавляться на рынках следующим образом. Увидев в рядах гордого сына Кавказа, торгующего всевозможными специями и пряностями, он подходил и вежливо просил продавца дать попробовать самый горький стручковый перец для приготовления особого блюда из мяса. Ехидно и высокомерно улыбнувшись, тот выполнял просьбу недалекого клиента и предлагал отведать стручок «пожар во рту». Тот со спокойным лицом его съедал, невозмутимо говорил, что этот перец просто сладкий и недовольный уходил дальше, якобы искать себе что-то с более острым вкусом..
    Изумленный до глубины своей благородной души продавец и себе срывал со связки такой же перец. Затем, желая убедиться так ли это, неосторожно начинал его есть. Внезапно внутри его все начинало гореть, из глаз брызгали потоки слез, опухали губы, прерывалось дыхание, становилось дурно...
   А, выглядывающий из-за рядов шутник беззвучно хохотал. Он, будучи русским, родился и много лет жил на Кавказе, привык к местной кухне с ее жгучими приправами.
    Весело. Но, бывают и возмутительно-грустные случаи. Вот один из них, увиденный лично Владимиром Ивановичем. Работница рынка баба Маня тащила между овощных рядов груженую трехколесную широкую телегу. Ей, маленькой сухонькой было тяжело везти  двухсотлитровую металлическую бочку доверху наполненную подсолнечным маслом. Поставленная на дно емкость со срезанной верхней крышкой устрашающе качалась, угрожая выплеснуть  янтарного цвета содержимое на землю. Но, баба Галя не первый год здесь работает и ловко управляет своим грузовым транспортом.
   Жаль, что и на столь опытную старуху бывает проруха. В какой-то момент колесо тачки попадает в щель чугунной решетки ливневки. Тяжеленная бочка опрокидывается, рождая неспешную волну постного масла, хлынувшую прямо на укрытый толстым слоем пыли раскаленный асфальт. За пару секунд она оказалась совершенно пустой, если не считать мутного рыжего осадка.
    Баба Маня  в ужасе всплеснула, загорелыми худыми руками и схватила старый мешок, зачем-то висевший на ручке тачки.
Толстый слой базарной пыли с многочисленными окурками образовал по краям большой лужи валик толщиной сантиметров четыре и удерживал эту жидкость от дальнейшего растекания.
  Этим обстоятельством и воспользовалась женщина. Она стала невероятно энергично  мокать мешок в масло и выжимать его в пустую бочку.
   Вокруг собрался возмущенный народ, понимавший, что этот собранный таким образом продукт попадет им же на стол. Некоторые пытались снова опрокинуть бочку, но баба
Маня стала отчаянно размахивать брызгающей тряпкой по сторонам. Толпа бросилась врассыпную и возмущалась уже с безопасного расстояния.
   Минут за десять женщина вымокала все разлитое ею масло и, последний раз выжав почерневшую жирную тряпку, потащила, уже наполовину  наполненную бочку дальше.
  Владимир Иванович прикинул что пропало масла около ста литров. Привычно подсчитал, что при средней его цене десять гривен за один литр, с бабы Мани хозяин высчитает тысячу гривен. Это такую сумму она не принесет домой. Так, что по человечески ее можно понять. При этом можно было только пожалеть тех людей, которые вскоре купят это собранное масло себе в пищу. Хотя работников рынка подобными вещами не удивить. И вообще, торговля, это сплошное лицедейство, частый обман и попытки любым способом заполучить покупателя..
   Здесь на рынке, функционировало  сразу несколько точек, где торговали алкоголем и каждый хозяин старался привлечь посетителей то низкой ценой отпускаемого пойла, то бесплатной закуской, то уютом в заведении, то тем, что наливает в кредит. 
   В одной пивной  было не столько хорошее пиво и водка, сколько привлекательная молодая дородная официантка. Она радовала взгляды пришедших сюда подвыпивших мужчин своим румяным лицом, щедрыми формами и шестью пальцами на каждой руке. Благодаря этой своей последней особенности, она могла принести за один раз уже не десять, а двенадцать бокалов, взяв каждый за ручку. Этим она дополнительно приводила в умиление и восторг завсегдатаев этой пивной. Уже только это привлекало сюда не малое количество  клиентов, что  в свою очередь заметно увеличивало прибыль заведения..
   В шесть часов вечера, занеся выставленный утром товар обратно в свой киоск, сменив обувь  наш герой направился домой. 
   Волоча пустую дребезжащую тачку, Владимир Иванович мечтал о сытном, а главное горячем ужине, о теплой постели, о возможности спокойно поспать. Ходьбы до автобусной остановки  было минут двадцать и это давало возможность хоть как-то  согреться на ходу. Поэтому в салон он ввалился уже не дрожащим от холода, а в вполне сносном состоянии, хотя и достаточно голодным. День так сморил Владимира Ивановича, что когда автобус подъехал к нужной ему остановке, он уже крепко спал в продавленном кресле.
    Однажды его, едущего такой же холодной зимой после работы в маршрутке, и крепко спящего разбудил небезразличный пассажир.
   - Друг, где тебе выходить? Скажи, ведь я и сам такой частенько бываю.
    При этом настойчиво тряс за плечо очнувшегося. И сколько тот не объяснял, что совершенно трезв, сердобольный пассажир, глядя на его обветренное красное лицо, не поверил и предпринял еще несколько подобных попыток. Успокоился тот только когда Владимир Иванович в отчаянии рыкнул на него...
   И в этот раз пассажиры растолкали его, с красным от проведенного на улице морозного дня лицом.Тот, выйдя на улицу, еще не вполне проснувшийся побрел со своей раскладной тележкой в ближайший маркет за продуктами.
   Домой добирался уже пешком с тяжело груженым рюкзачком, ведь сегодня он планировал заняться готовкой..
   Жили они с сыном в двухкомнатной квартире вдвоем. Жена четыре месяца назад ушла присматривать за тяжело больным тестем, но после его кончины, ничего им не объясняя домой не вернулась. Осталась жить сама в опустевшей квартире. Вопрос о ее возвращении так и завис в воздухе. Похоже она решила, что уже полностью отмотала свой семейный срок, а на пожизненный была не согласна. Поэтому теперь они хозяйничали сами. Вот сегодня Владимиру Ивановичу предстояло что-то готовить на первое и как всегда это был борщ. Все бы ничего, только вот спать сильно хотелось. Но, что поделаешь, есть то что-то надо и сегодня и завтра и послезавтра...
   Когда часам к одиннадцати это любимое, хотя как всегда малосольное украинское блюдо было уже готово. Владимир Иванович и сын с удовольствием поели.
   Конечно у ушедшей хозяйки все получалось несравненно лучше, но что поделаешь, такой уж получился в их жизни семейный расклад... 
   Мимоходом взглянув в зеркало в коридоре Владимир Иванович увидел в нем свое красное с фиолетовым оттенком лицо, заметно оттопыренные примороженные уши и обреченно вздохнул. Главное перетерпеть этот холодный декабрь, а там глядишь в апреле потеплеет. И его лицо приобретет обычный цвет, а уши свою естественную форму.   
  Затем мужчины улеглись спать, каждый в своей комнате.
    Завтра можно устроить себе «День здоровья», поспать до половины шестого утра и не ехать на опт.
   - Хорошо то как! - успел подумать Владимир Иванович, проваливаясь под двумя ватными одеялами в такой желанный сон. Он  от всей своей промерзшей души, радовался, что наконец то его сегодняшняя мечта сбылась...

                Погружусь, как в мягкие перины,
                В сон без сновидений и забот.
                Без такой приевшейся рутины,
                Будней воскресений и суббот.

                Только ощущение покоя
                И благоухающей весны,
                Без тревоги, холода и зноя,
                Наполняет душу мне и сны...
               
   А, в морозной темноте улицы неугомонный  ветер бросал из своих бесконечных небесных запасов шуршащий снег в темные окна домов. И кто знает, может Владимир Иванович хотя бы в своем сне увидит, пусть маленький, но кусочек счастья...