Когда тебя не слышат

                (семейно-бытовая психоделическая пьеса с юмором и смертью)

Действующие лица:
• Нина – мать.
• Павел (бывший боксёр, сейчас с небольшим животом) – муж Нины, отец семейства.
• Артём (крепкий, сутулый, коренастый с лысиной и бородкой) – сын Павла и Нины, влюблён в Галю.
• Альбина (стройная, с пирсингом в ухе и на губе) – дочь Павла и Нины.
• Галя (высокая, черноволосая, не худышка) – подруга Артёма, психолог.
• Максим (худой, рослый, жилистый) – парень Альбины.
• Чёртик 1, Чёртик 2, Ангел – внутренние личности Максима.
• Федотыч (несколько неряшливый бородач) – сосед.


Содержание:

                Действие первое: включение слуха

1. Мать, отец и синтезатор
2. Слышать себя – первая часть
3. Гараж
4. Слышать себя – вторая часть
5. Свой мужчина – своя женщина

                Действие второе: выключение слуха

1. Нибенимение
2. Убить себя
3. Смерть должна быть обоснована
4. Финал


Действие первое:
                ВКЛЮЧЕНИЕ СЛУХА.

                Сцена первая: Мать, отец и синтезатор

Воскресный день, комната с диваном, креслом, телевизором и шкафом у стены. Одно окно на улицу. Входная дверь, дверь в туалет и дверь в смежную комнату. Артём лежит на диване с книгой в руках, задрав ноги на спинку. Отец в очках и с газетой устроился в кресле. Мать трёт на тёрке морковку, устроившись на табурете. На ней домашнее платье и фартук. Из соседней комнаты доносятся не очень приятные звуки синтезатора.
Нина:
- Артём. Артём!
Артём:
- А?
Нина:
- Не «А», а убери ноги с дивана. Сто раз говорила. Отец, твоя привычка!
Павел (невозмутимо):
- Ну, что ж ты хочешь? Родная кровь как-никак.
(перелистывает газету)
Нина (Павлу):
- Меня убивает твоё спокойствие. Сыну уже 25, а всё из фантазий никак не вырастет, дочь от рук совсем отбилась... А он сидит сиднем и в ус не дует!

Павел молчит, не обращает внимания.
Нина:
- Ты хоть сыну объясни, что жизнь – это не книжка! Пора о будущем думать. Павел! Нет, я с кем разговариваю, со стеной?
Павел (невозмутимо):
- Ну, что ты завелась? Что плохого в том, что парень читать любит? Других, наоборот не заставишь.
Артём:
- Вот-вот. И вообще, мам, выходной сегодня.
Нина (Артёму):
- Ноги с дивана убери, я тебе сказала!
Кричит в другую комнату:
- Альбина! Выключай свою громотушку, на нервы действует!

Артём, нехотя, садится на диван.
Артём:
- Чувствую, надо рвать отсюда, пока не поздно.
Павел (невозмутимо):
- Поздно.
Альбина (показываясь в проёме двери):
- Что, нервные все стали? Тогда лечитесь!
Павел:
- Дочь, не груби матери. А синтезатор выключай, сейчас футбол по ящику будет.
Альбина:
- Вот блин, а как мне тогда учиться, если я всегда всем мешаю?!

Артём собирается уходить.
Артём (Альбине):
- Между прочим, фашисты вот такими звуками пленных пытали. Пыточная камера музыкальной шкатулкой называлась.
Альбина (Артёму):
- Пошёл ты…
(уходит обратно в свою комнату)
Нина (мужу):
- Никакого футбола! Там скоро концерт с Николаем Басковым…
Павел (жене):
- Тебе ещё готовить много. Иди на кухню.
Артём:
- Так, я за цветами.
Нина (ставит перед мужем таз и бросает в него тёрку):
- На! Сам готовь! Я что вам, рабыня Изаура?

Она резко снимает фартук и бросает на пол.

Павел (невозмутимо отодвигая таз ногой):
- Можешь вообще не готовить. Никто не заставляет. Артём, а зачем тебе цветы?
Артём:
- Ну, как? Я же говорил, у меня гости сегодня в три часа. Вы обещали комнату освободить.
Нина:
- Ещё лучше. Может, мне и вовсе выселиться из собственной-то квартиры? Нет, чтобы матери букет подарить, куда там! Цветочка не выпросишь!

Артём качает головой и уходит. Павел включает телевизор.
Нина:
- С каких это пор ты футбол полюбил?
Павел:
- С тех самых, как бокс бросил.
Нина:
- Бойкот, значит, да?
(Подходит и выключает телевизор).
Павел:
- Нин, ну ты что всем выходной решила испортить? Тебе что нужно вообще?
Нина:
- Мне ничего не нужно!
Павел (злится):
- В том-то и дело, что ты сама не знаешь, что тебе нужно и придираешься ко всему подряд! Надоело!
Нина:
- Ах, это ему надоело!
(акцент на слово «ему»)
А мне? Я живу, как в Аду! А вернее сказать, как в пустыне! Меня никто не слушает, на меня всем наплевать! Меня будто вовсе не существует: Меня нет! Нет!!!
Альбина (входит в комнату, ещё не совсем понимая суть ссоры):
- Ну, почему, есть же кто-то готовит…
Павел (жене):
- А ты много замечаешь вокруг, кроме своих бабских сериалов?!
Нина (указывая на дочь):
- Вот. Вот!!! Слышишь, как она о матери отзывается?! «…кто-то…». И не трожь мои сериалы! Ты приходишь с работы, садишься за телевизор или пропадаешь до ночи в гараже. А до меня и до детей тебе вообще нет никакого дела!
Альбина (кричит):
- Может, хватит орать?! Уши вянут!
Павел (жене):
- Да тебя от плиты не оторвёшь! Тебе самой на всех плевать! Есть сварила и думаешь, что на этом твои супружеские обязанности исчерпаны!
Павел (Альбине):
- А ты не лезь, тебя не спрашивают!
Альбина (кричит):
- Что?! А почему в этом доме моё мнение никого не интересует?! Я что чужая?
Нина (Павлу, указывая на дочь):
- А дочь? Дочь что выделывает? То по подворотням шарится, то от компьютера не оторвёшь, а то вены себе режет?! Ты хоть что-нибудь видишь? Слышишь, что я говорю?
Альбина (кричит):
- Чем жить в таком кошмаре, уж лучше вены резать!!! Что, повторить?! Может, хоть тогда вы на меня начнёте внимание обращать?!
(Убегает)
Нина:
- Если кому и пора на тот свет, так это мне. Может, хоть там отдохну. Что, что ещё есть в моей жизни, кроме этого всего?!
(разводит руки и показывает на квартиру).
Павел:
- Ага, один уже отдыхает. Вон, Лёшка Буданцев из соседнего двора повесился ни с того, ни с сего!
Нина:
- Как повесился?!
Павел:
- Да вот так – верёвкой! Мыльцем хозяйственным натёр… Тоже, наверное, выходной парню испортили, вот он и обиделся!
Нина:
- Подожди… Это сын Славки Буданцева? Ой, горе-то какое!
Павел (успокаиваясь):
- Нет, главное, жил хорошо, в достатке, пил мало, наркотики, вроде бы не употреблял… Взял и повесился. Родители, конечно, в жутком горе. Друзья в шоке. Про невесту его и говорить нечего. Через месяц пожениться должны были. Она, когда узнала, таблеток наглоталась – еле откачали. Вовремя успели, а то бы двоих хоронили.
Нина:
- Какое горе… а где Альбина?
Павел:
- Ушла. Свидание у неё сегодня. Нин, скажи, ну с чего ты сегодня завелась, а?
Нина:
- Не знаю, Паш. Опротивело всё. Понимаешь, не то страшно, что мы ругаемся, а то, что мы годами живём каждый сам по себе. Вот нас четыре родных человека, а живём хуже, чем чужие, честное слово.
Павел:
- А что ты хочешь, чтобы дети до старости с нами сюсюкались? Нет. Взрослые они уже, совсем взрослые.
Нина:
- Ты не понимаешь, опять не понимаешь. Вот поэтому и злюсь.
Павел:
- Все так живут.
Нина:
- Не правда. Ведь и мы с тобой раньше не так жили. Мы были действительно единым целым, а потом… Такое чувство, что в один прекрасный момент между нами выросла звуконепроницаемая стена и мы перестали слышать друг друга. Я никак не могу достучаться до тебя через эту стену.
Павел:
- А до себя, до себя можешь?
Нина:
- Ты опять начинаешь?
Павел:
- Молчу-молчу. Только поверь, что если ты будешь стучаться с помощью скандалов, ничего хорошего из этого не выйдет.
Нина:
- Я просто устала и не знаю, что мне сделать, чтобы всё это изменить. А помнишь, какими мы были?
Павел:
- Конечно. Ты же у меня была звездой дискотек. На тебе всегда были платья, которых ни у кого не было…
Нина:
- Это потому, что я сама их шила.
Павел:
- Правда? Я не знал. За тобой всегда парни толпой волочились, а я долгое время стеснялся подойти, чтобы познакомиться.
Нина:
- Ты стеснялся? Вот бы не подумала. Когда ты появился, то выглядел таким смелым, таким серьёзным и с такими сияющими наивными глазами… Ты мне сразу понравился. А когда ты этих… хулиганов разбросал, то я влюбилась просто без памяти!
Павел:
- Я тогда как раз КМС получил…
Нина:
- А помнишь, как после дождя ты нёс меня на руках до самого дома, боясь, что я промочу ноги и заболею?
Павел (смущаясь):
- Помню.
Нина (обнимая мужа):
- А как в общежитие ко мне в окно лазил?
Павел:
- Ещё бы! На третий этаж.
Нина:
- Я помню, как на День Рождения ты залез в окно с букетом роз и бутылкой шампанского. Советское полусладкое, помнишь? А потом долго объяснялся в любви, стоя на подоконнике.
Павел:
- А помнишь, как ты танцевала стриптиз?
Нина:
- Я?!
Павел:
- Да-да-да! Тогда мы уже поженились и…, что же было-то? Какой-то праздник. И ты танцевала для меня на столе!
Нина:
- Здорово было тогда! Какими же мы были счастливыми!
Павел:
- Мы были самыми счастливыми!
Нина:
- Были. Что же случилось с нами потом?
Павел:
- Быт. Просто быт, повседневность.
Нина:
- А давай попробуем всё вернуть, а?
Павел:
- Что всё?
Нина:
- Счастье своё. Ну, скажи, когда мы последний раз ходили в кино не для того, чтобы посмотреть фильм, а для того, чтобы поцеловаться, сидя на заднем ряду?
Павел:
- А ты здорова, мать?
(прикладывает ладонь к её лбу)
Температуры вроде нет. Это ты, наверно, съела что-нибудь…
Нина:
- Я серьёзно!
Павел:
- Да, а тебе не хочется стриптиз повторить?
Нина:
- А ты в окно полезешь?
Павел:
- Ну, вот и поговорили.
Нина:
- Слушай, Паш, а давай у Альбины синтезатор позаимствуем?
Павел:
- Зачем?
Нина:
- Ну так, интересно же. Всё равно её нету. Да не дрейфь, она не узнает.
Павел:
- Ну, ладно.
(Павел приносит синтезатор)
Нина:
- Ой, сколько здесь всего: беленькие, чёрненькие… Глаза разбегаются. И что, по этим вот кнопочкам пальца;ми что ли надо…?
Павел:
- Вообще-то в них надо дуть.
Нина (удивлённо):
- Куда дуть?
Павел:
- В щель между корпусом и клавишами. Ну, представь, что это губная гармошка, только большая.

Нина дует, а Павел закатывается от смеха.
Нина:
- Я тебя убью!

Тоже начинает смеяться. Вместе с Павлом они начинают тыкать по клавишам, отчего раздаются совершенно ужасные звуки, а они только ещё громче хохочут.
Павел:
- О, смотри, тут кнопочка есть «SONG». Песня значит.

Он нажимает. Звучит красивая медленная композиция.
Павел:
- Разрешите Вас ангажировать?
Нина:
- Это…, как её… сильву пле.

Танцуют. Из двери выглядывает Альбина, услышавшая музыкальное безобразие. Она решает не объявлять пока о своём присутствии.

Альбина (зрителям):
- Хорошо танцуют!

Павел поднимает жену и ставит её на стол, а та начинает эротично извиваться
Альбина (заходит):
- Ну, ни чего себе!!!

Переполох. Нина спрыгивает со стола, а Павел быстро усаживается на диван, делая вид, что читает газету, хотя держит её перевёрнутой сверху вниз.

Нина:
- Аль… Альбина, а мы тут…музыку решили…
Альбина (зрителям):
- Да вы продолжайте-продолжайте. Я просто хотела сказать, что ушла.
(от двери):
Мам, а ты крутая чувиха!
(уходит)
Нина (подходит к Павлу):
- А всё ты со своей музыкой!
Павел (притягивает жену к себе, пытается обнять):
- Да ладно тебе. Она взрослая – всё понимает.
Нина:
- Так, мне ещё на рынок сходить надо, творог посмотреть и сметану.
Павел:
- А я Федотычу обещал помочь глушитель поменять.
Нина (злится):
- Ты опять про машину?!
Павел:
- А ты про жратву! Достала уже!
Нина:
- Достала?! Это всё, что ты можешь мне сказать? Неужели нельзя просто и честно любить?!
Павел:
- Любить?! А ты сама-то знаешь, что такое по-настоящему любить другого человека? Кроме брюзжания и вечного недовольства от тебя нет больше ничего! Ты на себя-то посмотри! Любить! Что здесь любить?!
Нина:
- Ах ты…
Павел:
- Всё! Всё. Я в гараж. Можешь идти хоть на рынок, хоть на мясокомбинат…, только меня не трогай.
Нина:
- А ты можешь жить в своём гараже и целоваться со своими железками!
(Павел уходит. Нина берёт со стола телефон мужа)
Нина (сама с собой):
- Иди-иди. Я сейчас узнаю, по каким гаражам ты шаришься. Телефон-то дома оставил.
Она копается в записной книжке телефона, звонит.
Ага, Люся! Что это за…
Нина (по телефону):
- Ало, это Люся? Да, да…, я понимаю, что выходной…, да, конечно, в понедельник он будет на работе… Всего доброго…
Нина (с собой):
- Нет, наверняка, если кто-то есть, то он зашифровал её мужским именем? И звонить я буду со своего телефона, чтобы не догадались.
(Достаёт второй телефон.)
Нина (по телефону):
- Ало, Семён? Это знакомая Павла. Да – это я. Я бы очень хотела с ним встретиться наедине, ну, вы понимаете…, а самой как-то неудобно…. Ну и что, что женат?
Нина (с собой):
- Бросили трубку. Это хорошо, но я всё равно узнаю. А потом пойду…нет, на рынок не успею. В супермаркет схожу.

(Набирает номер.)




Сцена вторая:
                Слышать себя? (часть 1)


Улица, недалеко от дома Альбины. Максим считает деньги и прикидывает что-то в уме. Звонит мобильник. Он убирает деньги, берёт трубку.

Максим:
- Здравствуй, моя прелесть! Да, я уже почти возле твоего дома. Спускайся минут через десять. Целую.

Максим убирает телефон.
Максим (сам с собой):
- Как раз ещё за цветами успею сбегать.
Появляются Чёртик 1и Ангел.
Чёртик 1:
- Нафига тебе цветы?
Ангел:
- Всё правильно. Какое свидание без цветов?

Максим делает шаг в сторону Ангела, видимо, собираясь идти за цветами.
Чёртик 1:
- Даже не вздумай! На пиво не хватит.
Максим:
- Ах, да! Друзья же в баню сегодня звали. Но Альбина важнее. Я же люблю её.
Чёртик 1 (с сарказмом):
- Кого?! Её?! Вот эту вот писявочку?!
Чёртик 1 (в сторону):
- Ой, не надо было этого говорить.
Максим:
- Заткнись!
Ангел:
- Друг мой, не теряй времени. Беги за цветами и… к Альбине.
Максим:
- Без тебя знаю.
Чёртик 1:
- Чё ты знаешь? Альбина никуда от тебя не денется, а друзей обидишь! Любовь приходит и уходит, а друзья – это всегда друзья!
Ангел:
- Ещё как денется. Парней что ли мало?
Чёртик 1 (Ангелу):
- Грубый ход.
Чёртик 1 (Максиму):
- А если так, значит, не любит. Вот и случай проверить её чувства. Или ты боишься, что она предаст тебя при первом удобном случае?
Ангел (Максиму):
- А разве поступать с ней так – это не предательство с твоей стороны?
Максим:
- Заткнитесь вы оба!!! Достали!
Чёртик 1:
- Подкаблучник, слюнтяй. Бегаешь за ней на цыпочках. Смотри, как бы не надела она на тебя намордник и не посадила на цепь! (махнув рукой) А-а, да ты и этому будешь рад!

Максим набрасывается на Чёрта, тот изворачивается, но Максим хватает его за хвост.
Максим:
- Ещё слово и я выдублю твою овечью шкуру! Пшёл!

Последнее слово сопровождалось увесистым пинком чёрту под зад. Тот отбежал на какое-то расстояние и остановился, потирая ушибленное место, но не ушёл. Ангел довольно улыбается.

Чёртик 1:
- Вот она – человеческая благодарность за честный труд.
Максим:
- Когда я, наконец, перестану слышать этих двоих, то стану самым счастливым человеком на свете! Даже когда замолкает один из них, я обретаю какое-то подобие покоя.
Один всегда находит мне оправдания и это приятно. Другой всегда корит и это полезно. Но когда они вместе наперебой начинают давать советы, да ещё и спорить при этом, мне хочется ОРАТЬ, что есть мочи или заткнуть уши, но это, к сожалению, не помогает! Один говорит: «Я твоя совесть». Другой твердит: «Я – это ты». Лжецы. Я знаю, что оба они лишь части меня, но всё же хочется покоя и определённости. И золотой середины хочется. Если страдать муками совести, то не так сильно. Если принимать решение, то не так сложно. Если верить, то лишь кому-то одному из них. Хорошо ещё, что их только двое…

Появляется хмельной Чёртик 2. Максим хватается за голову.
Максим:
- О-йё-ё!
Чёртик 2 (Максиму):
- Не пойму я, о чём спор? Ведь ты же хочешь выпить холодного пивка с рыбкой в хорошей компании добрых и верных друзей! Ты мысленно уже с ними. Ну, так вперёд!
Максим:
- А может, вместе к друзьям пойти?
Чёртик 1:
- Ты что? Она же не пьёт! Она весь вечер нам испортит.
Чёртик 2:
- И друзья твои ей не нравятся. Тоже мне, безгрешная овечка.
Ангел (чертям):
- Это не по правилам. Вас двое, а я один.
Чёртик 1:
- Кто здесь говорит о правилах?
Чёртик 2:
- Правила существуют лишь для таких, как ты. Для нас есть только свобода.
Чёртик 1 (Максиму):
- Максим, друг мой, ты же хочешь быть свободным?
Чёртик 2 (Максиму):
- Не становись рабом правил, которые никто не соблюдает.
Ангел:
- Это правила чести!
Чёртик 2:
- Правила для рабов!
Чёртик 1 (Максиму):
- Делай только то, что хочешь и не слушай ни чьих советов.
Максим:
- И твоих?
Чёртик 1:
- И моих. Вдохни воздух полной грудью…
Чёртик 2:
- Расправь плечи…
Чёртик 1:
- И крикни во весь свой голос…
Ангел:
- Да, крикни: «Я – дурак!»
Чёртик 1 (Ангелу):
- Молчи, презренный, тебя не слышат.
Чёртик 1 (Максиму):
- Крикни, ну!
Максим (кричит):
- Я свободен!!! А-ха-ха-ха!
Ангел:
- Как петух в кастрюле. Сейчас закроют крышку и начнут варить.
Максим (кричит):
- Мне никто не указ! Я сам себе хозяин! Пойду в баню.
Ангел (Максиму):
- Послал бы я тебя…, но не в баню, а подальше!
Чёртик 1 (Ангелу):
- За петуха ответишь.
Максим:
- Ничего с этой девчонкой не случится, подождёт.
Ангел:
- Вот уж поистине: свобода опьяняет, а глупость ослепляет.
Чёртик 2 (Чёртику 1 в сторону Ангела):
- Физиогномику ему попортить что ли?
Ангел:
- Не надо.
(уходит)
Максим:
- Тогда, я позвоню ей, извинюсь и скажу, что сегодня не могу…
Чёртик 1:
- Зачем? Не извиняйся, ты же мужик – как захотел, так и сделал.
Чёртик 2:
- Не унижай себя извинениями. Если надо, сама позвонит.
Максим:
- Правильно. А я поставлю её перед фактом. Вперёд, в магазин за пивом!



                Сцена третья: гараж.

Гараж завален железками, заставлен канистрами с химией. Вместо стула – колесо. У задней стены стоит боксёрский мешок. Из-под машины (из-за кулис) торчат ноги Федотыча. Павел сидит на колесе в расстройстве.

Федотыч:
- Дай хомут на 14 с половиной.

Павел достаёт из коробки хомут, становится на четвереньки и подаёт Федотычу.
Павел:
- Нет, ну чего ей в жизни не хватает? Измучила она меня вконец, хоть на развод подавай.
Федотыч (из-под машины):
- А может, ты её удовлетворяешь плохо?
Павел (жмёт плечами):
- Когда удовлетворять-то, если всё время ругаемся?
(Садится снова на колесо)
Федотыч (из-под машины):
- Это ты зря!
Павел:
- Если честно, не хочу я её. Ну, сам подумай: живот отъела, за собой не следит, ходит вечно в домашнем; взглянуть не на что. А ты знаешь, какой она была?! – Королева!
Федотыч (вылезая из-под машины):
- А в тебе много осталось от прежнего? Ты ж боксёром был.

(Вытирает ветошью руки. Достаёт пару боксёрских перчаток)
Павел:
- Ну, был…

Федотыч даёт ему одну перчатку, сам одевает вторую
Павел:
- Я ж тебя убью.
Федотыч:
- Не успеешь.

Они становятся в стойку друг напротив друга. Федотыч смотрит через плечо Павла и спрашивает:
- А тебе чего?

Павел оглядывается и тут же, получив удар по зубам, падает на пол.

Федотыч (миролюбиво):
- Это тебе, чтобы про собственную жену гадостей не говорил.

Павел садится. Федотыч подаёт ему руку, помогает встать. Снимают перчатки.

Федотыч:
- Ты тоже уже совсем не тот, что прежде. Всё, что вам нужно – это реально смотреть на вещи. Ведь не только же из-за фигуры ты на ней женился?
Павел:
- Конечно, нет. Я люблю её и такой…
Федотыч:
- А в чём же проблема?
Павел:
- Она говорит, что я её не понимаю, не слышу, по её словам, хотя сама...
Федотыч:
Семантика слова «слышать» достаточно глубока. Слышать означает не только воспринимать с помощью уха, но и понимать, и чувствовать. Слышать сердцем, например, или слышать аромат цветов.
Павел:
- А делать-то что? Ты опытный человек, помоги разобраться.
Федотыч:
- Понимания добиться совсем не просто. Знаешь, что моя дочура мне вчера выдала? Это я пытался с ней общий язык найти. Она мне: «Я в «Линейке» удочку заточила. Она теперь убивает рыбу с двух ударов. В рыбе по целых пять колов бывает, а из монстров можно пухой БАФы выбивать».
Павел:
- Тарабарщина какая-то.
Федотыч:
- Ну, я ей так и сказал. А она мне: «Вот о чём с тобой можно поговорить? Ты, папа русских слов не понимаешь – динозавр старый».
Павел:
- Извечная проблема отцов и детей.
Федотыч:
- Встряхнуться вам нужно.
Павел (потирая челюсть):
- Меня ты уже встряхнул!
Федотыч:
- Нет, правда, нужно внести в размеренный ход жизни что-то яркое, запоминающееся, что-то безумное.
Павел:
- Но что?
Федотыч:
- Думай. Ты лучше знаешь Нину и знаешь, что вам обоим будет в радость.
Павел (радостно кричит):
- Есть! Знаю! Точно! Нина! Мы так встряхнёмся, что всё склочное станет просто неважным!

(Обнимает Федотыча)
Спасибо, друг!
Федотыч:
- Да не за что… А что придумал-то?
Павел:
- Потом, потом расскажу. Родная, я иду к тебе!!! Мы всё изменим!
(Убегает)


Сцена четвёртая:                Слышать себя? (часть 2)

Улица. Максим слегка поддатый в сопровождении двух чертей идёт с трёхлитровой бутылкой пива. Рядом гараж, из которого только что убежал Павел. Двери гаража открыты и из-под машины торчат ноги Федотыча.

Максим:
- Зачем вы потащили меня этой дорогой? Не хватало ещё, Альбину встретить.
Чёртик 2:
- Здесь короче. Ты что боишься её?
Максим:
- Ещё чего!
Чёртик 2 (Чёртику 1):
- Он её боится.
Навстречу бежит Альбина.
Альбина (кричит радостно):
- Максим! Максим!
Чёртик 1:
- Ой, что сейчас будет!
Альбина (подбегая):
- Что случилось, Максим?
Максим:
- Ничего.

Альбина смотрит на бутылку, на его туповато-наглое выражение лица и сразу меняется.
Альбина:
- Я уже целый час ищу тебя. Я думала, что с тобой что-то случилось! Ты почему на звонки не отвечал?
Максим:
- Я не слышал звонков.
Альбина (приходя в ярость):
- Что?! Ты не слышал?! Я уже все больницы обзвонила и морги, знакомых «на уши» подняла…, а ты просто кинул меня, да?! Кинул?! Отвечай!
Чёртик 1 (Максиму):
- Хватит оправдываться, переходи в наступление.
Чёртик 2:
- Лучшая защита – это нападение.
Максим:
- Я не на допросе! И нечего мне названивать через каждые пять минут. Я что не имею права на свою собственную жизнь, ты меня так тщательно опекаешь?
Альбина:
- Ничего не понимаю. Бред какой-то! Что изменилось за те несколько минут, после нашего разговора?
Чёртик 2:
- Покажи ей, что ты настоящий мужик.
Максим:
- Изменилось то, что я прозрел. Мне надоело постоянно слушать твои команды и поступать по твоей указке. Водку не пей, с друзьями не гуляй, докладывай, что делал по минутам… Хватит! Я свободный человек! И сегодня я иду в баню отдыхать и пить, поняла?
Чёртик 2:
- Врезал, так врезал!
Чёртик 1:
- Молодец!

В глубине улицы появляется ангел. Он машет руками, неслышно кричит, пытается приблизиться, но ему словно невидимая стена преграждает путь. Он продолжает упорствовать в течение почти всего разговора Альбины и Максима, стучит кулаками, ногами, на его лице боль и отчаяние. Результата нет. В конце концов, махнув рукой, он снова уходит.

Альбина:
- Да когда такое было? Когда я тебя в чём-то ущемляла? Ты просто ищешь повод от меня отделаться. Так и скажи, что это я тебе надоела!
Чёртик 2:
- Нет-нет-нет, не поддавайся. Она хочет навязать тебе чувство вины.
Максим:
- Всё не так. Просто сегодня мне нужен отдых.
Альбина:
- Отдых от меня?
Чёртик 1:
- Сейчас она начнёт распускать нюни. Держись.
Альбина (чуть не плача):
- Но зачем же так… так мерзко?!
Максим:
- Ах, я уже и мерзкий!
Альбина:
- Ты что, не любишь меня больше?
Чёртик 2:
- Шантаж!
Максим:
- А ты любишь?
Альбина:
- Я люблю…
Чёртик 1:
- Слова.
Чёртик 2:
- Слова.
Максим:
- Слова. Ты любишь текущее положение вещей.
Альбина:
- Какой же ты мерзавец! Я только сейчас это поняла.
Чёртик 2 (подсказывая):
- Это правда.
Максим:
- Вот, вот теперь ты открылась и показала своё истинное отношение ко мне!
Альбина (плачет):
- Как я могла быть такой дурой?
Чёртик 1 (подсказывая):
- Не жалоби.
Максим:
- Не дави на жалость.
Чёртик 2 (Альбине в полный голос):
- Ты меня не ува…
Максим:
- Ты меня не уважаешь!
Чёртик 1 (в полный голос):
- Думаешь, я раскисну?
Максим:
- Думаешь, я раскисну при виде твоих слёз?!
Чёртик 2 (кричит):
- Ты меня…
Максим (кричит):
- Ты меня не любишь!!!
Альбина:
- Я…
Чёртик 2 (кричит):
- Ты ограничиваешь…
Максим (кричит):
- Ты ограничиваешь…
Чёртик 2 (кричит):
- …мою…
Чёртик 1 (кричит):
- …мою…
Максим:
- …мою свободу!
Чёртик 2:
- Я тебе не…
Чёртик 1:
- Я тебе не…
Максим:
- Собачка…
Чёртик 2:
- И не…
Максим:
- …тряпка, чтобы потакать каждой твоей прихоти. И вот, что я тебе скажу, подруга…
Черти хором:
- Иди ты в жопу!!!
Максим:
- Заткнитесь!!!

Черти дико смеются.
Альбина:
- Ты больной. Тебе лечиться надо!
Максим:
- Сама дура! Шизофреничка!

На заднем плане Федотыч вылезает из-под машины, вытирает руки ветошью и надевает боксёрские перчатки.

Альбина:
- Псих! Забудь мой адрес и номер телефона! Знать тебя не хочу!

Альбина разворачивается и в слезах уходит. Черти начинают улюлюкать и свистеть ей вслед. Федотыч выходит из гаража и направляется к Максиму.

Максим (вслед Альбине):
- Да уж конечно! Только это не ты – это я тебя бросаю! Иди-иди!

Черти бьют друг друга в ладоши. Максим чернее тучи. Федотыч, молча бьёт Максима в челюсть и тот кубарем летит на землю. Федотыч, торжествующе, поднимает вверх правую руку, будто победитель соревнования и спокойно уходит обратно в гараж.

Максим (вставая):
- Ну и чего мы добились? Советчики тоже мне…
Чёртик 1:
- Ты чем-то недоволен?
Максим:
- Я не этого хотел! Это вы толкнули меня на скандал!
Чёртик 1:
- Да не волнуйся ты, завтра же она вернётся обратно.
Чёртик 2:
- Прибежит как миленькая.
Чёртик 1:
- Но теперь ты будешь хозяином положения.
Чёртик 2:
- Пусть знает своё место.
Максим:
- А вдруг, не придёт, что тогда?
Чёртик 1:
- Другую найдёшь. Тоже мне, проблема.
Максим:
- Не нужна мне другая. Ведь я действительно…я люблю её…
Чёртик 1:
- Ну, тогда повесишься с горя! А-ха-ха-ха!
Черти смеются.
Максим:
- Что же я наделал? А всё вы! Я и правда не представляю, как жить, если её не будет рядом. Мы собирались пожениться осенью. Догоню её, попрошу прощения.
Чёртик 1:
- Что, будешь протирать штанами полы, вымаливая пощаду?
Чёртик 2:
- Где же твоя гордость?
Максим:
- Да, вы правы, как всегда, правы. Но, если она сама не вернётся, я действительно повешусь. Потому что без неё мне на этой земле делать нечего. Только полный идиот мог вот так собственными руками сломать своё счастье! Из-за чего?! Из-за этого?!
(показывает на бутылку пива)
Чёртик 1:
- Да не переживай ты. Поплачет твоя Альбина, поплачет и успокоится. Прибежит, если не завтра, так послезавтра. Переживёт.
Максим:
- Переживёт? Господи, она же может на себя руки наложить. Кретин! Она уже резала себе вены однажды. А вдруг…

Чёртик 1 строит гримасу злобы с досадой, топает ногами и паясничает за спиной Максима, показывая, что готов его задушить. Когда тот поворачивается к нему лицом, через силу состраивает натянутую благовидную улыбку, сложив смиренно руки, будто собирается молиться. Максим смотрит на Чёртика 2, который так же изображает подобие смирения и глупо улыбается.

Чёртик 2:
- Гыыыы!
Снова появляется Ангел.
Ангел:
- Беги, спасай её, пока ещё не поздно!
Максим:
- Где ж ты раньше был со своими советами?
Ангел:
- Здесь. Я всегда рядом, но иногда ты не хочешь слышать меня. Я кричал, махал руками…, но всё без толку. Беги же, не тяни время!
Максим:
- Куда? Она ушла не в сторону дома. Ничего уже не исправишь. Что будет, то будет.
Чёртик 1:
- Судьба.
Ангел:
- В таком случае, лучше бы ты и вправду сдох!
(срывает с себя крылья и бросает на землю)
Но у тебя и на это кишка тонка!
Чёртик 1:
- Вот так святоша!
Максим:
- Это у меня кишка тонка?
Чёртик 2 (Ангелу):
- У него?
Ангел (Максиму):
- У тебя. Ты боишься себя, боишься ответственности за принятие даже самых незначительных решений и не хочешь слышать своё сердце! Ты боишься самостоятельно жить, куда уж тебе самостоятельно умереть!
Максим:
- Я ничего не боюсь!
Ангел:
- Ты боишься даже собственного страха. Ты боишься бояться и делаешь всё для того, чтобы никто не заподозрил тебя в малодушии. У тебя не хватает смелости даже на то, чтобы признаться в этом самому себе!
А готов ли ты взять на себя ответственность за чужую боль и за чужую жизнь?
Максим:
- Мне и своей боли хватает.
Чёртик 1:
- Значит, Альбина погибнет.
Ангел (Максиму):
- И погибнет из-за тебя.
Максим (Чёртику 1):
- Если это случится, я убью тебя, подстрекатель!
Чёртик 1 (с ухмылкой):
- Пардон, но убить меня ты никак не можешь, потому что для этого тебе пришлось бы убить себя.
Максим:
- Себя. Убить себя…. Убить себя!
Чёртик 1:
- Эй-эй, что это ты задумал?
Максим:
- Мне уже начинает это нравиться. Убить себя и разом покончить со всей этой жуткой бредятиной, которая творится в моей голове. Убить себя и всех их! Это единственный выход. Не могу же я постоянно находиться в этом хаотическом шквале советов и приказов. Это просто не выносимо! Сейчас их трое, а если будет 5 или 10, что тогда? Я сойду с ума!
Чёртик 1:
- Точно. Бойся внутренних диалогов. Они до добра не доведут.
Чёртик 2:
- Ты и так уже полчаса стоишь посередине улицы и разговариваешь сам с собой.
Чёртик 1:
- Псих.
Чёртик 2:
- Натуральный.
Максим:
- Нет, уж лучше смерть.
Ангел (Максиму):
- Это и есть твоя тюрьма, твоя клетка. Ты раб страхов, потому что бежишь от проблем. Каждый раз, когда ты думаешь, что защищаешь свою независимость, ты укрепляешь стены этой тюрьмы. Потому что на самом деле ты защищаешь комфорт своего страха. Боязнь страха внушает тебе, что без этого комфорта ты станешь беззащитным, а на самом деле, он защищает себя, каждый раз подставляя под удар твою голову.
Максим:
- Я убью себя! Вот и поглядим, боюсь я или нет! Я ничего не боюсь!!!
Ангел (Максиму):
- Опять бежишь…
Чёртик 2 (Максиму):
- Слушай, друг, если ты хочешь умереть, то нас это совсем не прельщает.
Чёртик 1 (Максиму):
- Хочешь, чтобы мы ушли? Хорошо, мы уйдём, только легче не станет, вот увидишь. Мы управляем твоей жизнью. Без нас ты никто.
Чёртик 2 (Максиму):
- Без нас ты просто ноль.
Максим:
- Уйдите. Уйдите все, пожалуйста! Оставьте меня в покое!!! Уйдите!
(Ангел и черти уходят, Максим начинает озираться по сторонам, будто не веря в то, что он и впрямь один. Затем, он довольный собой, начинает вышагивать взад и вперёд).
Максим:
- А что, раз я теперь только я и никто другой, значит, можно не вешаться. Но как же быть с Альбиной?

Продолжает вышагивать в тишине.
Максим:
- Надо же, ни одной идеи в голове! Если бы всегда было чёткое решение и однозначный ответ, но человек всегда сомневается, даже в самом себе. Что же делать? Надо…. Надо…. Как же страшно… ошибиться… Неужели они правы и я просто трус? Нет, я не трус. Я всем докажу! Нужно только понять, что делать. Эй, ну, где вы там? Подскажите ответ.
Появляются Чёртик 1 и Ангел.
Чёртик 1 (Максиму):
- Нужно прокрасться в её квартиру и предотвратить несчастье.
Максим:
- Зачем в квартиру?
Ангел (в сторону):
- Навряд ли она захочет покончить с собой на улице или в квартире подруг. Скорее всего, дождётся момента, когда дома никого не будет…
Максим:
- Точно. Пошли.
Чёртик 1 (Максиму):
- А заодно посмотрим, так ли сильно она тебя любит и любит ли вообще. Может, она и не собирается ничего такого с собой делать?
Ангел (в сторону):
- Когда же ты научишься принимать решения сам?

Все уходят.



Сцена пятая:

                Свой МУЖЧИНА – своя ЖЕНЩИНА.

Артём заходит в дом с небольшим букетом цветов, ставит их в вазу. Он спешно пытается навести порядок в своей комнате, вернее создать видимость порядка.

Артём:
- Так, скоро придёт Галя, надо хоть немного прибраться.
Рубашку, что висела комком на спинке стула, он забрасывает в шкаф, затем поправляет подушки на диване (слегка взбивая их), вазу переставляет несколько раз с места на место. Поставив её на телевизор, вдруг видит нечто возле дивана. Чуть не свалив вазу, подходит, поднимает носки. Разглядывает их внимательно, затем нюхает и, скривившись, пренебрежительно бросает на пол, а затем заталкивает ногой под диван.

Артём:
- Так, ну, вроде бы всё. А, форточку ещё бы открыть – душновато.
Открывает форточку и, брякнувшись на диван, облегчённо глубоко выдыхает:
- Ху!

Достаёт из кармана мобильник и смотрит на время. Убирает его обратно в карман. Сидит на диване, нетерпеливо меняя позы одну за другой, будто это не мягкий диван, а горячая сковородка. Наконец встаёт и начинает «мерить» шагами комнату.

Артём (сам с собой):
- Нет, ну почему у психологов всё, не как у людей? Нет бы: встретились, понравились, подружились, поцеловались, женились. Какой там!
(Машет рукой пренебрежительно)
Нам же нужно и почувствовать, и понять, ещё и осознать, а потом до причин докопаться через весь человеческий ливер…
(обращаясь к зрителям):
Нет, сам я не психолог, а вернее сказать психолог, но не настоящий. Это она (показывает на дверь), Галя. Она – настоящий, а я просто так давно и тесно общаюсь с ней, что невольно стал вникать во все эти тонкости, которые не для средних умов. Удивительные вещи иногда творятся. Она с лёгкостью решает проблемы других людей, раскручивает такие сложные клубки взаимоотношений, а себя…. Говорят, что если у человека проблемы со зрением, то это проблемы с видением мира. При дальнозоркости взгляд всегда устремлён вдаль, в планы, в будущее и не видит, что твориться у него под самым носом. Близорукие люди наоборот дальше собственного носа ничего не видят. У неё дальнозоркость.
Она всё ещё ищет, как она выражается «Своего мужчину». Может быть поэтому, до сих пор не может снять очки. Всё ещё ждёт принца на белой тарантайке. Ну, что ж, она ищет своего мужчину, а я свою женщину… искал... Казалось бы, что может быть проще – встретились два одиночества…, но только не для такого как я и не для такой как она. Это уж точно. Если бы та девушка, которую я не люблю (он выделил интонацией частицу «не») была трижды ангельской красоты, я не задержал бы на ней свой взгляд дольше, чем на полминуты, а здесь… Галя. Да если бы я видел в её глазах хоть каплю влюблённости, то сделал бы всё, что бы стать тем самым, которого она ждёт! Я-то в отличие от неё знаю наверняка, что мой поиск окончен.
Так вот взять, подойти к ней с букетом цветов и сказать: «Ну, здравствуй! Это я!»
(с горькой усмешкой):
Угу. А она потом мне этим букетом по фейсу. Нет, ну это я преувеличиваю конечно… Скажет: «Ты любишь во мне только материальное, иначе давно понял бы, что мы не подходим друг другу! Мы слишком разные».
Разные. Она - духовный человек, высокоморальный. Это бесспорно. Но ведь и я, я тоже живу по законам Вселенной.
Она скоро придёт. С минуты на минуту. У нас с ней сегодня тренинг в паре, а в офисе ремонт, так что…
Самое нелепое во всей этой ситуации, что я не могу ей сказать, даже намекнуть о своих чувствах, зная её характер. Она не захочет общаться дальше с парнем, которого считала своим другом и который хочет добиться от неё чего-то большего. Не захочет ещё и потому, что будет понимать, какую боль причиняет мне такое общение. Это действительно больно. А я… я так боюсь потерять её окончательно, что уж лучше пусть всё остаётся, как есть. Буду молчать, дружить, страдать в тряпочку. Стоп. Стоооп! А что же будет, когда она влюбиться и скажет: вот мой мужчина, познакомьтесь. Ведь я же… да нет я…, я убью его! Я убью его, вот и всё.

Говоря это, Артём снова стал нервно вышагивать по комнате.
Артём (гладя себя по груди):
Так, спокойно, Артём, спокойно. Хватит вышагивать, ты не на подиуме.
(возвращаясь к своим мыслям)
Но, если бы был хоть какой-то шанс, а его нет. Я сотни раз прокручивал в голове наш разговор, моё признание и видел почти наяву это её «НЕТ». Только «НЕТ», всегда это долбанное «НЕТ!», «НЕТ!», от которого мороз бежит по коже. И я понимаю, что как только это суровое бескомпромиссное «НЕТ!» прозвучит вслух, мой мир рухнет. Иначе, уже давно всё ей сказал бы. Я не знаю, как жить, если я не смогу видеть её глаза, лицо, родинку на щёчке хотя бы два-три раза в неделю. Это та маленькая порция извращённого мазохистского счастья, которая делает мою боль от внутренних терзаний терпимой, не даёт ей превысить предел человеческих возможностей и разорвать меня на куски!
Она уже идёт, я слышу шаги на лестнице. Может, всё-таки открыться ей, а? В самом деле, сколько можно жить в подвешенном состоянии словно карась на крючке и постоянно думать, какова же твоя судьба: на сковородку или обратно в реку.
Да, скажу, скажу. Как раз и случай очень удобный – тренинг. Аллегории, метафоры и всё такое…, полная откровенность.

Открывается дверь и входит Галя раскрасневшаяся и слегка запыхавшаяся.
Галя:
- Привет, Тём! Я не опоздала?
Артём подходит и принимает у неё куртку:
- Нет, как раз вовремя. Проходи.
Галя чмокает Артёма в щёку и проходит, а он вешает её одежду на вешалку.
Галя:
- Ой, я так спешила! На автобус бегом…
Артём:
- Может тогда сначала чайку;?
Галя:
- Нет, сначала давай проведём тренинг. Сейчас, я только отдышусь.
Артём:
- Как всегда, отлично выглядишь.
Галя:
- Ой, да ладно тебе, я даже не накрасилась. Некогда было. Но всё равно, спасибо.
Они оба усаживаются на диван.
Артём:
- Так, над чем мы сегодня работаем?
Галя:
- Тема очень интересная. Вчера со своим учителем я работала над зрением и мы вышли на личные отношения. Она меня, конечно, сильно зажала, но тут ещё нужен мужчина. Я хочу, что бы ты представил (только не смейся), что я девушка твоей мечты.
Артём (в сторону):
- Нет ничего проще.
Галя:
- Но, разумеется, не просто представил, а высказал мне всё, что ты обо мне думаешь, вскрыл мои болевые точки…, ну понятно, короче…Сможешь?
Артём:
- Конечно.
Артём (в сторону):
- Мне везёт сегодня.
Галя:
- А потом мы поменяемся ролями.
Артём (с улыбкой):
- Хм, ролевые игры!
Галя (с улыбкой):
- Они самые. Только сначала нужно сделать всё по порядку: мы должны выйти на эти образы, а не просто так…
Артём (перебивая):
- Ничего не нужно. Входить в состояние, в котором я нахожусь постоянно?
Галя (выражая некую испуганную осторожность):
- Что ты хочешь сказать?
Артём:
- Именно то, о чём ты подумала. То, что тебя сразу же напугало.

Галя встала с дивана. Артём подошёл сзади и обнял её за плечи. Потом, спохватившись, бегом добрался до вазы с цветами, вытащил букет и вручил его девушке.
Артём:
- Это тебе.

Он снова встал сзади и обнял Галю.
Артём:
- Ты ищешь парня, а я давно уже нашёл тебя.

Галя хотела что-то сказать, но Артём опередил её:
- Молчи. Помолчи пока, пожалуйста, иначе я не смогу сказать то, что хочу… Когда мы встретились случайно после стольких лет, когда, выйдя из детства, разлетелись в разных направлениях…, после всех тех лет встретились на улице, я сразу понял, что пропал. Тогда я почувствовал что-то невероятное, чудесное, будоражащее и хотел сказать тебе одну только фразу: «Ну, здравствуй – это я!». Но ты бросила своё короткое  и бесстрастное: «Привет» и побежала дальше, даже не остановившись, и сердце моё оборвалось, будто перерезали ниточку, на которой оно висело всё это время. Сейчас мы рядом, но далеки так же, как и прежде. Это не может продолжаться дольше. Я хочу, чтобы ты знала, что я люблю тебя. Галя, родная моя, я так сильно люблю тебя! Я хочу всегда быть рядом с тобой.

Артём уткнулся лицом в её волосы, но Галя мотнула головой и освободилась от объятий.
Начала кусать губы.
Артём:
- Понимаю. Что позволено другу, не годится для влюблённого поклонника.
Галя (более жёстко):
- Прости. Прости меня, Артём, но я тебе не верю.
Артём:
- Мне? Не веришь?! Почему?
Галя:
- В тебе говорит страсть. Мы очень давно знакомы…, так бывает.
Артём:
- Страсть? Во мне? Я столько хорошеньких девушек послал в игнор за последние несколько лет, что о страсти можно говорить кому-нибудь другому, но не мне. За несколько лет одиночества, постоянного одиночества, вечного одиночества!!! А ты была рядом. Помнишь, ты говорила, что большинство женщин, в отличие от большинства мужчин не могут заниматься сексом без любви? А мы можем. Да, мы можем, можем! Но ты даже не представляешь, какой это для меня комплемент. Подумай, сколько силы и силы воли нужно прикладывать мне – мужчине – чтобы хранить верность неизвестно кому и оставаться в одиночестве, понимая, что надежды на взаимность от тебя нет?! А её действительно нет, даже сотой доли процента.
Галя (обычным или даже слишком мягким тоном):
- Тём, я очень, очень люблю тебя, но только как друга, как человека, даже как брата, но не больше! Ты обязательно встретишь свою девушку…
Артём:
- Я уже её встретил.
Галя:
- Если бы ты был МОИМ МУЖЧИНОЙ, я бы сразу это почувствовала.

Артём (отвернувшись, усердно потирая лоб, будто пытаясь вспомнить что-то):
- Хочешь, я скажу, как ты сегодня провела время до встречи со мной?

В ответ молчание.
Артём:
- Вчера?
Галя:
- Зачем?
Артём (приложив руки к вискам и сконцентрировавшись):
- Вчера с утра ты медитировала (часов в девять), затем готовила еду – суп и кашу, потом ездила… ты ездила в редакцию газеты. С часу до пяти занималась с клиентами (Артём закрывает глаза, во всём его теле чувствуется напряжение) – два парня и девушка светловолосая. В шесть поехала к учителю…
Галя:
- Откуда ты знаешь?
Артём:
- Я всё знаю о тебе, потому что люблю тебя. А сейчас ты подумала: «Заладил как попугай: люблю-люблю!». Люблю. И любить тебя огромное счастье! Это счастье останется со мной, даже если тебя не будет рядом.

Артём снова попытался обнять девушку, но она ловко отстранилась.
Галя:
- Ты же знаешь, я человек сердца и говорю то, что чувствую. Я знаю, что тебе больно и если бы…
Артём:
- Ты не слышишь меня…
Галя:
- Я слышу тебя.
Артём:
- Ты не слышишь меня, опять не слышишь…
Галя:
- А ты меня слышишь?

Повисла небольшая пауза.
Артём:
- Ты просила болевых точек... Значит, ты уверена, что сможешь почувствовать и узнать своего мужчину?
Галя:
- Абсолютно.
Артём:
- А как ты сможешь узнать его, если чувствуешь душой и сердцем, а ментальный образ составляешь в материальном мире на основе симпатий этим миром и обусловленных?! Да, чем чётче составлена программа, тем быстрее и правильнее она осуществиться. Но ведь внешность – это же всё напускное!
Галя:
- Мне должно всё нравиться в этом человеке так же, как и ему во мне.
Артём:
- Да-да, я знаю, что ты предпочитаешь высоких, спортивных, смуглых брюнетов с длинными волосами. А я совсем не в твоём вкусе: лысый, сутулый «ботаник», с нелепой бородкой, кучей комплексов и даже ростом ниже тебя. Но всё же – это я! Это я. Что такое постоянство вкусов, если вчера человек терпеть не мог бананы и называл обезьяньей едой, а сегодня лопает их килограммами? Или наоборот, одна моя знакомая в детстве просто обожала груши, переела и теперь смотреть на них не может. Так во всём, не только в еде. Поэтому образ мужчины по вкусу – это только помеха.
Галя:
- Вот зараза! В смысле, молодец! Ну, ты понял.
Артём:
- Мне кажется, что из твоих уст даже самые гадкие обзывательства показались бы мне райской песней!
Но и это ещё не всё. Как почувствовать человека, который ещё не взял свою силу, не овладел ей и, значит, пока ещё не стал самим собой до конца?
Галя:
- Мой мужчина развивается параллельно со мной, ведь мы едины.
Артём:
- Да, мы едины.
Галя:
- Мы?!
Артём:
- Мы. Ты говоришь, что почувствуешь, а я давно чувствую тебя, каждый твой вздох, каждый взгляд, как свой собственный. Мы работаем на одной волне, пишем об одном, думаем одинаково, болеем и то вместе каждый в своей квартире… Но кто сказал, что в паре оба человека должны быть на одном уровне развития? Помнишь, как у Лукьяненко: она - Великая волшебница, а у меня третья категория и то с натяжкой.
Галя:
- Ты всё правильно говоришь, всё замечательно анализируешь для людей ума. Проблема только в одном – я не люблю тебя. Я не люблю тебя так, как любишь меня ты, и с этим ничего не поделаешь. Прости. Лучше сказать честно и прямо, чем изворачиваться и смягчать удар. Лучше так.
Артём (упадническим голосом):
- Да, лучше так. Спасибо тебе, что выслушала все мои бредни. И за откровенность тоже спасибо.
Галя:
- Я пойду.
Артём (с деланно бодрой интонацией):
- Ну, как я справился со своей ролью? Будоражит, правда?
Галя:
- Что?!
Артём:
- Ты сама просила…
Галя:
- Хочешь сказать, что ты всё выдумал, наврал? Нет, ты не мог так сыграть!
Артём:
- Но сыграл.
Галя:
- Сволочь!
При этом слове Артём получил хорошую пощёчину.
Галя:
- Скотина!

И второй удар по лицу был уже букетом. Букет тут же разлетелся по цветкам, которые усыпали собой пол.

Галя:
- Какая же ты зараза! Я тебя ненавижу!

Артём поймал руку, занесённую для следующей пощёчины. Когда Галя взглянула в его глаза, то её ярость тут же иссякла.

Галя:
- Нет, не играл. Сейчас играешь, сейчас врёшь. Несчастный.

Она снова пытается уйти, Но Артём удерживает её за руку.
Артём:
- Не уходи, слышишь?
Галя:
- Слышу.

Она высвобождает руку и идёт к двери.
Артём (кричит вслед):
- Не уходи, слышишь?!
Галя:
- Слышу.
Уже от двери она добавила:
- Спасибо за цветы.

Артём ничего на это не ответил. Когда Галя уходит, он с задумчиво-отрешённым видом говорит:
- Лысый, сутулый… ещё бородка эта дурацкая…сбрить её к чёртовой матери!
(во время последней фразы отрешённость пропадает, уступая место гневу)
Артём с досадой переворачивает стол, бьёт ногой по дивану, разбрасывает подушки.
Артём (громогласно):
- Всё-таки получил букетом по морде! Ха-ха-ха!!!

Смеётся, а затем закрывает лицо руками и начинает беззвучно плакать.

Сцена 5.1

 Свет гаснет, а когда зажигается, Артём, как ни в чём не бывало, сидит на диване в позе ожидания. Стол стоит на своём месте, подушки лежат на диване.

Артём:
- Так, хватит фантазировать и строить догадки одна хуже другой. Сейчас Галя придёт и у нас будет тренинг.
Чёрт! Ведь я же могу просто соблазнить её, и это было бы по правилам. Большинство женщин совратить и развести на секс гораздо проще, чем убедить в пылкости чувств красивыми речами и трепетными ухаживаниями. Есть стандартная манера поведения особей противоположного пола, когда каждый принимает условия игры, включая механизмы сильнейших инстинктов. Никто никому ничего не объясняет, никто никому ничего не должен и каждый понимает, что происходит, но отдаёт себя во власть сладостного влечения. Типа, всё остальное будет потом. Кто-то другой так и сделал бы. Только не я и только не с ней. Не могу я позволить себе опуститься до примитивного соблазнения, ведь я действительно люблю её всей душой! Хочу, чтобы она поняла и услышала меня здесь (показывает на сердце). И я каждый раз кричу ей своим горячим сердцем. Кричу: «Услышь меня! Ну, услышь! Вот же я, совсем близко!».
С другой стороны, у волшебников всё должно быть по-волшебному и будь я трижды олухом, если моя любовь не сможет раскрыться рядом с той, которая пленила моё сердце!
Сегодня всё должно встать на свои места.

Открывается дверь и входит Галя.
Галя:
- Привет, Артёмка! Слушай, такой ветер на улице, я вся продрогла!
Артём:
- Привет!

Артём целует Галю в щёку и помогает снять куртку.
Артём:
- Ты что такая возбуждённая?
Галя (снимая сапоги):
- Да достали меня сегодня, из себя вывели! Вот никак ещё не успокоюсь.
Артём:
- А поподробнее?
Галя:
- Да все вокруг считают, что, если я психолог, значит, должна всё знать, всё уметь в любой сфере и у самой у меня никаких проблем быть не может, будто я не человек!
Артём (с улыбкой):
- Я так не считаю, можешь поверить, проблем у тебя полно. Да ты присаживайся. Сейчас чаю попьём с печеньем.
Галя:
- Спасибо, не хочу я чая.
Артём:
- Плохо дело. Я могу снять твоё напряжение за пару минут. Спорим?
Галя:
- Интересно, как?
Артём:
- Очень даже просто. Я сейчас.

Артём зажигает аромолампу, из которой начинает валить дым. Он пахнет жасмином, лавандой и ещё бог знает чем.
Галя:
- На что спорим?
Артём:
- На поцелуй.
Галя:
- Ишь, чего захотел!
Артём:
- На ма-а-аленький поцелуйчик!
Галя:
- Ну, если на маленький, тогда ладно. Согласна.
(с улыбкой)
Это мы так тренинг проводим, да?
Артём:
- Позволь и мне хотя бы раз сделать для тебя что-то волшебное.
Галя:
- М-м-м, давай! Хочешь меня удивить?
Артём:
- Да, хочу. Хочу, чтобы нам обоим запомнился этот вечер. Давай, ложись на спину, расслабься и закрой глаза.
Галя:
- А что ты хочешь сделать?
Артём (ставит аромолампу поближе):
- Trust me.
Галя (ложится):
- Интригуешь? Ладно.
Артём:
- Не подглядывай.

Он растирает ладони рук и кладёт их, не касаясь тела на расстоянии примерно 10 см, на уровень лба Гали.
Артём:
- Включи свой внутренний взор и получишь от меня маленький подарок: я нарисую тебе счастье. Я прикоснусь по очереди к каждой из основных чакр – ты почувствуешь.
Он оставляет одну руку на прежнем месте, а вторую переносит на уровень копчика.
Артём (шепчет):
- Смотри, я рисую…
(Желательна проекция картины в зале так же поэтапно, как рисует Артём.)
Галя:
- Красный цвет. Горячая волна пошла снизу и прокатилась по всему телу.
Артём делает пас ладонью, будто что-то вкладывает внутрь.
Галя:
- Роза. Я вижу бутон розы. Он раскрывается.
Артём:
- Всё верно. Смотри дальше.

Он поднимает руку чуть выше вдоль её тела до уровня чуть ниже живота.
Галя:
- Оранжевая пыльца разлетелась мелкими крупинками во все стороны. В ней нежность, эротика, секс и тепло.

Артём подносит руку к солнечному сплетению.
Галя:
- Я чувствую каждое движение твоей ладони, чувствую энергию, что течёт из неё спиралеобразно. Жёлтая волна, золотистое свечение. Я чувствую силу. У розы появилась пёстрая жёлтая раскраска, как вкрапление. Солнечный свет. Роза светится в его лучах! Как красиво!

Рука Артёма перемещается до уровня груди.
Артём:
- Зелёная волна. У розы растёт стебель, листья, шипы. А музыка? Ты слышишь музыку?

Звучит лирическая, космогоническая мелодия.
Галя:
- Боже мой! Что это?! Какая красивая мелодия!
Артём:
- Это моя любовь звучит в тебе!

Его ладонь на уровне её подбородка
Галя:
- Голубое небо. Облака. Музыка поднимается ввысь. Роза становится призраком неба, прозрачным лёгким ветерком.

Ладони совмещаются надо лбом.
Галя:
- Я чувствую ветер и слышу взмах крыльев. Синяя птица! Она словно вычерчена абстракционистом и мерцает в полёте так необычно на фоне этого реального голубого неба.
Ладонь над макушкой. Снова пас вкладывания.
Галя:
- Фиолетовая волна прозрачная, чистая, мощная и прохладная. Океан. Волны плещутся…
Артём:
- Синяя Птица летит над волнами, на которых солнце играет отблеском своих лучей. А музыка звучит!

Замыкаем круг.
Артём встаёт с колен и пафосно разводит руки в стороны, будто дирижёр, приготовившийся управлять оркестром. А потом волнообразно сводит и разводит руки обратно.

Галя:
- Радуга! Я вижу радугу! Вся картина разложилась по цветам и каждый цвет лёг в свою радужную полоску. Снизу она отражается от поверхности воды и образует замкнутый круг радуги вокруг меня, вокруг синей птицы, порхающей в чистом голубом небе! А-а-а-а-а!!! Я в экстазе!!! Голова кружится.

Артём берёт Галю на руки.
Галя:
- Что ты делаешь?
Артём:
- Не открывай глаза.

Он поднимает её на руках и кружит по комнате в такт той музыке, что звучит внутри них.
Галя (кричит, раскинув в стороны руки):
- Ю-у-ху-у-у-у!!! Я-я-а лечу-у-у-у-у!!! Ура-а-а!!!
Артём:
- А-а-а-а! Э-ге-ге-ей!!! Ха-ха-ха!!!

Они кричат и смеются. Галя обнимает Артёма за шею и открывает глаза.
Галя:
- Я сохраню эту картину и этот полёт в себе на всю жизнь!
Артём:
- Я тоже. Ты счастлива сейчас?
Галя (с улыбкой):
- Я так счастлива, что мне хочется орать и беситься!
Наконец Артём опускает её на пол.
Галя:
- Ты такой классный, Артёмка! Я только сейчас поняла, как сильно я тебя люблю!
Артём:
- И я люблю тебя! Ты – моя Птица Счастья!
Галя:
- Я люблю тебя!
Артём:
- Я люблю тебя!

Они целуются.
Артём, спохватившись, бежит к вазе, хватает букет, и, опустившись перед Галей на колено, преподносит ей.

Артём:
- Прекрасной даме от храброго рыцаря, покорённого её несравненной красотой!
Галя (принимая букет):
- Я слышу, как бьётся твоё сердце, сэр рыцарь. А ты слышишь?
Артём (вставая):
- Я слышу, как бьётся твоё.
Галя:
- Ты слышишь?
Артём:
- Я слышу. А ты слышишь?
Галя:
- И я слышу.
Артём:
- Я слышу.
Галя:
- Я слышу.
Артём:
- Я слышу!
Галя:
- Я слышу!

Они целуются.

Сцена 5.2

 Свет гаснет, а когда зажигается, Артём, как ни в чём не бывало, сидит на диване один в позе ожидания.

Артём:
- Пора бы ей уже придти, опаздывает что-то. Всегда такая пунктуальная…
Звонит его мобильник. Он встаёт, достаёт телефон из кармана.
Голос Гали:
- Ало, привет!
Артём:
- Привет!
Голос Гали:
- Артёмка, ты извини меня, так получилось, что я не смогу сегодня придти.
Артём:
- Что-то случилось?
Голос Гали:
- Ну-у, в общем… да. Я влюбилась. Я пока никому не говорила, вот тебе только как самому близкому для меня человеку. Ты знаешь, как долго я искала СВОЕГО мужчину! И вот…
Артём (грустно):
- Я очень рад за тебя.
Голос Гали:
- Артёмка, ты что, обиделся? Ну, давай перенесём занятие на любое другое удобное для тебя время. Просто сегодня…
Артём:
- Нет-нет, всё в порядке. Созвонимся.
Голос Гали:
- Я позвоню завтра… Ты слышишь меня, ало?

Артём отнял телефон от уха, его рука безвольно упала вниз.
Голос Гали:
- Ало! Ты слышишь меня, слышишь?
Артём:
- Я… слышу.

Артём, не глядя, пытается засунуть телефон в карман брюк, но тот выскальзывает из руки и падает на пол. Артём не замечает. Он смотрит куда-то вдаль.
Артём:
- «…как самому близкому для меня человеку…». Как самому близкому…

Он хватается руками за голову и начинает истерично навзрыд реветь. С этим плачем он и падает на диван лицом вниз, продолжая рыдать.

ЗАНАВЕС.





Действие второе:
                ВЫКЛЮЧЕНИЕ СЛУХА.

                Сцена первая: Нибенимение.

Альбина в слезах заходит в пустую квартиру.

Альбина:
- Господи! До чего же обидно! Я не хочу жить! Я не заслужила такой жизни. Зачем мне вся эта грязь, вся эта боль и незаслуженные оскорбления? Такие унижения от человека, которого готова была любить до конца дней своих! За что?! Почему вокруг меня собираются одни только уроды?! Неужели весь мир такой? Тогда мне действительно нечего в нём делать.
Я уже давно не ребёнок, розовые очки сняла и выбросила, но каждый новый день заставляет надевать очки чёрного цвета.
А как красиво у нас с Максимом всё начиналось! Он дарил мне цветы на каждом свидании, торчал под окнами, когда я болела. А глаза! Разве бывают ещё у кого-нибудь такие глаза, как у влюблённых?! От него струилась энергия любви нежная, добрая, тёплая, сильная… А потом…, что потом? Наверное, он просто почувствовал, что добился всего, чего хотел и успокоился. И был прав…, я настолько его любила, что даже когда он начал пренебрегать мной, когда начал хамить, я ничего не замечала. Какая же я глупая! Я сама должна была постоянно держать его в напряжении, чтобы не наскучить. Но разве можно наскучить любимому человеку? Значит, не любил. Но ведь это не правда! Любил, я знаю, я точно знаю, что любил!
Нет, я его оправдывать не собираюсь. За последние пару месяцев он причинил мне столько боли, что даже если бы пришёл просить прощения и ползал на коленях, я бы не смогла быть с ним дальше. Сегодня мы поставили жирную точку.

Заходит Нина с сумкой (в сумке продукты), из-за её спины выглядывают черти Максима.
Нина:
- Нет, ну ты подумай, сыр опять подорожал! Да на целых десять рублей.
Альбина (сама с собой):
- Опять эти разговоры о еде! Как они достали! Всегда о еде, только о еде, сутки напролёт о еде!
Нина (раздевается):
- Альбина, помоги мне салат приготовить, а то одна не успею. Сейчас, я только руки помою.
(Идёт на кухню.)
Альбина (сама с собой):
- Неужели с возрастом и я стану такой же?!
Чёртик 1 (Чёртику 2):
- Я же говорил, что ничего с ней не случится. Вот ваша Альбина – жива и здорова.
Чёртик 2:
- Почему это она наша, когда она НАША! И твоя тоже.
Чёртик 1 (прикладывает указательный палец к губам):
- Тс-с-с-с!
Чёртик 2 (копирует):
- Тс-с-с-с!
Альбина:
- Утром мама показалась мне такой… такой живой, такой настоящей, когда танцевала,… такой… моей мамой, какой я её помню с детства. А сейчас она снова превратилась в биологического робота с набором запрограммированных функций.

Черти внимательно разглядывают Альбину, пока та стоит погружённая в свои мысли. Один из них даже потрогал её пальцем. Другой подул на её волосы. Нина возвращается в комнату.

Чёртик 2 (Чёртику 1):
- Пойдём, скажем хозяину, что всё в порядке.
Чёртик 1 (Чёртику 2):
- Думаешь, он обрадуется?
Нина:
- Альбина, пойдём на кухню.
Альбина (очень грустно):
- Да, мам. Иду, мам.
Чёртик 2 (Чёртику 1):
- Ха, да он ещё придёт разборки устраивать!
Чёртик 1 (Чёртику 2):
- Он что, совсем дурак?
Альбина (сама с собой):
- Она никогда не замечала, что со мной происходит. Я никогда не могла с ней поделиться горем или радостью, не могла спросить совета. И сейчас не могу.
Нина (дочери):
- Альбинка, у тебя что-то стряслось? Ты что такая…?
(Альбина удивлённо смотрит на мать.)
Чёртик 2 (Чёртику 1):
- Может и не совсем. А мы-то на что?!

Черти смеются, бьют друг друга в ладоши и убегают.

Альбина:
- Да нет… нет, мам, всё в порядке. Я просто задумалась.
(Нина обнимает Альбину и целует в щёку. Альбина тоже обнимает её.)
Нина:
- Не обижайся на нас с отцом. Мы ведь тоже люди, обыкновенные люди и далеко не всё делаем правильно. Ох, если бы всегда знать правильный ответ…

В дверях показывается Артём. Он пьян настолько, что еле держится на ногах. Одежда распахнута, под глазом синяк.

Нина:
- Артём, что с тобой?
Артём:
- Что никогда пьяного Артёма не видали? Ну, так вот он я – полюбуйтесь.
Нина:
- Как же ты дошёл в таком виде?
Артём:
- А я потихоньку…, на цыпочках…
Нина:
- Час о;т часу не легче! Ну, когда же ты поумнеешь?
Артём:
- А я хотел бы стать умным, если бы не был дураком!
(кричит)
Галя!!! Галя!!!
(Матери, хватая её за руку):
- Галя, я люблю тебя, слышишь! Слышишь?!
Альбина:
- Да какая Галя, отпусти её!
Она пытается отцепить Артёма, но в результате все трое чуть было не падают на пол.
Нина:
- Это же я – твоя мама! Это я, Артёмка, ты узнаёшь меня?
Артём (с более осмысленным взглядом):
- Мама! Мамочка моя дорогая!!!
Нина с Алиной ведут Артёма под руки на диван.
Артём:
- Мама, я так тебя люблю! Прости меня, мама, прости меня!!!
(плачет и снова кричит):
Галя! Галя!!!
Альбина (гладит его по голове):
- Ну, всё-всё, успокойся, ложись, поспи…
Артём (вспыхивая в необоснованной ярости, кричит, глядя куда-то вдаль):
- Уроды! Я же вас всех порву! Иди сюда, я сказал! Иди сюда!!!
Альбина:
- Всё, горячка…
Нина:
- Я здесь, Артёмка, смотри на меня. Это я – мама, ты узнаёшь меня? Это я.
Артём (в просветлении):
- Мама! Сестрёнка! Как я вас люблю – вы мои хорошие…
(Снова кричит):
Галя!!! Галя!!!

Артёма укладывают на диван, стаскивают с него одежду.

Нина:
- Всё хорошо, всё хорошо…
Альбина (риторически):
- Да что же это такое с ним случилось?
Артём:
- Я вошёл в штопор безысходности бытия.
Альбина:
- Что?
Артём (садится и почти трезвым голосом):
                - Я выпил залпом боль немой утраты.
                Я влил в сознанье горечь глухоты.
                И в ярости на мелкие заплаты
                Я память рвал, ведь в ней осталась ты!
                Галя! Галя! Галя!!!
Нина:
- Вот так развезло – стихами заговорил!

Снова укладывает Артёма.
Альбина:
- Несчастный. Похоже, он так и помрёт холостяком.
Альбина (в сторону):
- А я-то думала, только мне бывает так плохо!
Артём (начиная засыпать):
- Всех… порву, …дайте мне… его…
Нина:
- Хорошо ещё, что в вытрезвитель не угодил.
Альбина:
- Действительно, хорошо, что копам на глаза не попался.
Артём:
- Попался. Хи-хи-хи! У них же это… вонери… вонери…
Альбина:
- Ну!
Артём:
- … воне-ри-зиновая охрана!
Нина:
- И как ты выпутался? Что дальше было?
Артём:
- Ничего. Я притворился пьяным. Хе-хе-хе!

В окне показалось лицо Павла. Нина, увидев его, испуганно кричит. Лицо исчезает. Альбина, подбегает к окну, открывает его. В окне маячит Павел с букетом роз и бутылкой шампанского.

Павел (жене):
- Любимая! Я иду к тебе!
Нина:
- Как же ты меня напугал, идиот несчастный.
Альбина:
- Ну, ты, пап, даёшь! Супер!!!
Павел (продолжая висеть):
- Вот опять, я ей: «Любимая!», а она мне: «Идиот несчастный».
Нина (смягчившись):
- Да влезай же скорее.
Павел:
- Пока не поцелуешь, не влезу.
Нина:
- Ну, хватит дурачиться – это не смешно. Я не хочу, чтобы тебя отскребали от асфальта.
Павел:
- Тогда тем более, целуй. Влюблённому трубадуру нужен залог твоей любви к нему.
Артём (с дивана):
- Горько!!!
Альбина:
- Мама, целуй.
Артём:
- Горько!!!
Павел:
- Целуй.
Все трое хором:
- Целуй!!!
Нина целует мужа. Альбина прыгает на месте от радости и хлопает в ладоши.

Артём:
- Шампанского!
Альбина (Артёму):
- Ага, касторки тебе ведро!
Павел (вручает Нине цветы):
- Я люблю тебя, моя хорошая, и счастлив оттого, что ты у меня есть!
Нина:
- Я тоже тебя люблю!
Альбина (обнимая родителей):
- А уж я-то как вас люблю!
Артём (с дивана):
- А я?
Альбина (Артёму):
- А ты спи давай. Стоп, я должна это сфотографировать. Подождите, я фотоаппарат принесу.
(убегает)
Павел (кричит кому-то вниз на улицу):
- Да расходитесь вы, что встали?! Да не любовник я… и не вор! Не вор, говорю! Я к себе домой лезу! К себе! Домой!
(жене):
- Смотри, там целая толпа собралась.
Нина выглядывает в окно, а он снова кричит:
- Ключи забыл! Да!
Нина (мужу):
- Ну, залезай, залезай, горе ты моё луковое.
Павел (пытается вскарабкаться):
- Кому горе, а кому за счастье.
Нина (становится в позу):
- Что?! Это кому же интересно спросить?!
Павел:
- Да уж, наверно, не соседке…
Нина (в сердцах толкает мужа):
- Какой соседке?! А-а-а, я знаю, о ком ты сейчас подумал. Про Любку, про эту потаскуху с пятого этажа!
Артём (с дивана):
- Горько!!!
Павел:
- Ты что, совсем уже…?
Нина:
- Совсем, да, совсем! Конечно, с ней ты бы так не разговаривал, а со мной можно! Я кто? – тьфу… жена… Я совсем…
Павел (пытается залезть):
- Дура!
Нина:
- Я дура? Я – дура?!
(плачет и продолжает в истерике):
- Ну и вали тогда к своей швабре! Чё ты лезешь? Этажом ошибся. Ползи на пятый, ловелас замшелый…
Павел:
- Размечталась!
(одной ногой становится на подоконник)
Это мой дом, я здесь живу…

В это время забегает Алина с фотоаппаратом, не слышавшая нового скандала и собирается снимать.
Нина:
- …и веник свой паршивый забери!

Нина бросает букет в лицо Павлу. Одновременно с этим сверкает вспышка фотоаппарата Альбины. Павел, оступившись, срывается с окна и исчезает за ним с криком: «А-а-а-а-а!». Слышится шлепок и звон разбившейся бутылки.

Нина (кричит):
- А-а-а-а-а!!!
Альбина (визжит и роняет фотоаппарат):
- А-а-а-а-а!!!
Артём:
- А-а-а-а-а!!? что «А»?
(он пытается встать с дивана, падает на пол, одевает на руки тапочки. Нина и Альбина свешиваются из окна.)

Нина (кричит, свесившись из окна):
- Паша! Пашенька! Ты живой?! Паша!!!
(Артём ползёт на четвереньках с тапочками на руках в сторону окна)
Артём:
- Пись-пись-пись-пись…., пись-пись-пись…
Нина:
- Паша! Я уже бегу к тебе! Не умирай, слышишь?! Слышишь?!
(Нина чуть было не падает, споткнувшись об Артёма, убегает)
Альбина:
- Надо «скорую» вызвать.

Альбина достает телефон, набирает номер. Артём добирается до окна и, подтянувшись за подоконник, выглядывает вниз.

Артём:
- Минус один.
Альбина:
- Да замолчи ты!
(в трубку):
- Ало. Ало! Человек из окна упал…, да, запишите адрес…

Отходит в дальний угол комнаты и дальше разговора мы не слышим.

Артём (наконец, достигает приблизительно вертикального положения):
- Десять негритят решили поиграть.
Один упал с балкона и их осталось пять.
(Облокотившись о стену, смотрит в окно)
- Ой, как дом-то кружится!
Кричит в окно:
- А вы что стоите, поймать не могли?!
(плюёт в окно, затем пытается отойти от стены, но понимая, что это не в его силах, начинает снова опускаться на четвереньки. Видит тапочки на полу, удивляется и ползёт к туалету)
Артём:
- Пись-пись-пись-пись…., пись-пись-пись…
Альбина хватает Артёма и помогает ему добраться до туалета.
Артём:
- Мы хотим писать… Осторожно, не расплескайте…
Альбина (закрыв за братом дверь):
- Какой странный день сегодня. Всех как будто выворачивает наизнанку. На свет божий выползли самые необычные стороны людей, которых, я думала, что хорошо знаю. В голове не укладывается: мой до тошноты правильный братец нажрался, как босяк и чудит, не переставая; в родителях оказался такой скрытый порыв романтики и чувственности, что повергает в шок (папа вообще герой); а мой возлюбленный – просто махровый эгоист и сволочь.

Артём выходит из туалета с мокрой головой. Он всё ещё сильно пьян, но на ногах держится.
Артём:
- Просто сегодня тебе показали, что люди совсем не такие, какими ты привыкла их видеть.
Альбина:
- Что с тобой, ты что упал?!
Артём:
- Я приводил себя в порядок…
Альбина (облегчённо выдохнув):
- Фух, вообще-то для этого ванная есть.
Артём (искренне удивляясь):
- Да? Правда?!
Альбина:
- Хоть бы вытерся полотенцем… Знаешь, я сегодня впервые за много лет увидела, что папа с мамой очень любят друг друга, не смотря ни на что. Я привыкла принимать их ругань за нелюбовь, а теперь вижу, что они просто очень боятся потерять друг друга, поэтому и придираются. Это не нелюбовь – это ошибка и всё.
Артём:
- Просто ты их не понимала, не слышала сердцем. А уши – это такой противный аппарат, который искажает колебания воздуха. И ты не слышишь…
Альбина:
- Ты много слышишь!
Артём:
- Да я просто дурак. Хи-хи-хи!
(Садится на пол. Хихиканье становится всхлипыванием.)
У меня сегодня жизнь сломалась, а ты говоришь… Галя!!! Галя!!!
(Бьётся головой об пол)

Альбина:
- Ну, перестань, перестань. Мне не лучше… Я вообще никому не нужна и никто меня не понимает.
Артём:
- Галя!!!
Это потому, что ты думаешь, что все должны думать так же, как ты. Но ведь ты же не думаешь думать так, как они думают. А я думаю-думаю и всё никак что-то ничего не думается. Думка у меня сегодня какая-то… Га… Ты мне нужна, сестрёнка, я очень тебя люблю и родители тоже… Ну ка, помоги мне встать…

Альбина приподнимает Артёма. Слышится звук сирены скорой помощи, и она его снова роняет.
Артём:
- Аккуратнее же, весь мозг отобьёшь.
Альбина:
- Я с мамой в больницу поеду.
(Альбина убегает)
Артём (поднимаясь с пола):
- Очень часто во время беседы человек ждёт своей очереди заговорить и пытается поймать другого на слове, на фразе, но совершенно не вникает в то, что ему говорят. Проще говоря, он слышит только себя, своё Эго. А всё оттого же – слух выключен. А бывает, что и самого себя не слышит и не только сердцем, но и разумом.

Крадучись входит Максим в сопровождении чертей. Увидев Артёма, он меняет походку на раскрепощённую, а, подойдя ближе, удивляется неимоверно.

Максим (удивляясь):
- Что с тобой, Артём? Я впервые вижу тебя в таком виде.
Артём:
- Мне кажется, что сегодня каждый из нас увидел другого не таким, каким привык видеть.
Максим:
- И не только другого, но и себя… Ты с чего так наклюкался?

Артём поднимает с пола фотоаппарат, смотрит на картинку и начинает хохотать. Максим и черти смотрят на фото и тоже начинают смеяться.

Артём (Максиму):
- Ну всё, кыш, хватит тут мерещится, не до тебя… кыш отсюда…
Максим:
- Где Альбина?
Артём:
- Как где? - в больнице.
Максим:
- Как, в больнице?! Это из-за меня!
Чёртик 1:
- Как в больнице?!
Чёртик 2:
- В больнице?! Не может быть!
Максим (чертям):
- Может. Из-за меня…

(Идёт к выходу убитый горем)
Артём:
- Да ты-то тут причём? Эй, ты куда?
Максим:
- Из-за меня!
(уходит)
Артём:
- Минус два.

Видит чёртиков и начинает их гонять.
Артём:
- А-а, чёртово племя!
Чёртик 1:
- Эй, ты что? Мы не твои, мы Максима!
Артём:
- А мне всё равно, хоть папы римского... Корсакова.
(запуская в чёрта подушкой)
Чёртик 2:
- Он нас видит. Это не честно!

(черти убегают вслед за Максимом)


                Сцена вторая: Убить себя

Максим, оба чёртика и ангел на улице рядом с гаражом. У всех, кроме Максима на шеях петли из кручёной верёвки.

Максим (себе):
- Эгоист чёртов! Впервые Альбина не захотела смириться с моим очередным закидо;ном… и сразу разрыв.
Чёртик 1:
- Ну, она тоже не святая.
Ангел:
- Да, а кто святой?
Максим:
- Ведь, если вспомнить, если честно вспомнить всю нашу с ней историю… она столько терпела от меня!
Чёртик 1:
- Все влюблённые бабы – дуры!
Максим:
- Терпела-терпела, прощала-прощала! Потому что любит! А я только и делал, что кромсал эту любовь, ломал её своей чёрствостью, холодностью и…так чему удивляться, что в итоге она всё же сломалась.
И всё потому, что я упорно продолжал считать себя хорошим человеком, а свои поступки единственно правильными. Самообман.
Чёртик 2:
- Самообман – отличная штука. Он нужен для того, что бы иметь возможность продолжать жить без угрызений совести. Если постоянно ощущать боль и грязь внутри себя, то сил надолго не хватит. Есть же предел человеческой выносливости. И вот, когда подходишь к такому пределу, включаешь самообман и выключаешь один из органов восприятия мира (например, слух) и начинаешь воспринимать окружающее плоско, однобоко, используя этот орган лишь как функциональный аппарат.
Максим:
- Значит, мой предел превышен уже давно. Но, ведь если продолжаешь обманывать себя, та грязь, которая выплёскивается наружу, те подлые делишки, за которые должно быть стыдно, они никуда не уходят – они во мне. Получается, что я очень-очень поганый человек, но продолжаю жить, потому что научился убеждать себя в обратном! А-а-а-а-а!!!
Ангел:
- Что, тяжело видеть своё отражение в зеркале? Вот и подумай, как…
Максим:
- Я не хочу… Я не достоин её. Я не смогу теперь даже смотреть ей в глаза.
(Кричит):
- Альбина! Альбина! Прости меня!
Ангел:
- Бог простит.
Максим:
- У меня такое чувство, что всё, что происходит сегодня…, всё это не по правде. Это не я обидел Альбину. Это не я брожу по городу в окружении чертей и ангелов. Это не я вдруг понял, что своими руками разрушил целый мир, который мог стать настоящим раем. Это не я, не я, не я! Я.
Ангел:
- Ты.
Чёртик 1:
- Ты воспринимаешь это «Я» как нечто чужеродное. Ты не принимаешь себя. Ты страшишься того, сколько нас? Так подумай, сколько проявлений себя ты уже отторг? Ты так сильно хотел, чтобы решения приходили извне в качестве подсказки… и вот результат.
Максим:
- Да замолчите вы!!! И так тошно, хоть в петлю лезь.
Ангел:
- Быть несчастным и испытывать постоянную душевную боль очень комфортно, ты не находишь?
Максим (кричит):
- Нахожу, да, да!!! Нахожу! Чего вы все хотите от меня?!
Ангел:
- Честности.
Чёртик 1:
- Любви.
Чёртик 2:
- Смелости.
Максим:
- Я не хочу вас слышать, не хочу! Только не сейчас. Какая это мука!
Чёртик 1:
- На самом деле все мы: и я, и он (показывает на Чёртика 2), и даже этот… с крыльями; мы все – это ты. И когда ты не слышишь кого-то из нас, ты не слышишь самого себя.
Максим:
- Даже сейчас, в такой трудный момент вы продолжаете играть на моих чувствах, шантажировать горем… «Смелости»… Я вам покажу, что такое настоящая смелость!
Я снова возвращаюсь к мысли, которая кажется единственно реальной из всех, что посещали меня за последние месяцы: «Убить себя!». Убить себя!
Чёртик 2:
- Ну, да, каждый отверженный влюблённый хотел бы красиво умереть на глазах своей возлюбленной в тайной надежде на возрождение отношений… после этого.
Чёртик 1:
- Смешно.
Ангел:
- И глупо…
Максим:
- Убить себя…
Чёртик 1 (Максиму):
- Ты когда-нибудь видел трупы повешенных?

Максим молчит.
Чёртик 1:
- Ты будешь безобразен: позвонки вытянутся, глаза вылезут из орбит, язык вывалится изо рта, а ещё (пардон) ты весь обделаешься!
Максим:
- Плевать. Если, например, привязать верёвку к подоконнику, а самому выпрыгнуть из окна, то от перелома шейных позвонков смерть наступит сразу. В удушье корчиться не придётся. И мне совершенно безразлично, как я буду выглядеть потом.
Чёртик 2:
- Ну, образумьте же его кто-нибудь! Ведь это просто бред какой-то!
Максим:
- Убить себя…
Ангел:
- Бежишь от жизни. Трус!!!
Максим (злится):
- Заткнись, святоша! Если вы – это я, то и я – это вы! Я в каждом из вас. Если я трус, значит, и ты трус. Если я подлец, значит и ты тоже… Если…

(Черти начинают успокаивать Максима.)
Чёртик 1:
- Спокойно, Максик, спокойно.
Чёртик 2:
- Сейчас мы пойдём в баню, выпьем пива, ты же любишь пиво…
Чёртик 1:
- А там Иринка должна быть. Помнишь Иринку? Как ты с ней…
Максим (вырываясь):
- Помню. Сейчас я всё помню, каждую ложку дёгтя… Будто память моя вдруг раскрылась и показала всё, что копилось в ней так долго.
Чёртик 2 (Чёртику 1):
- Вот это ты зря сказал.
Ангел (Максиму):
- Ну и где же ты хочешь свершить это действо?
Максим:
- А не всё ли равно? Хоть вон в подъезде или на чердаке. Где ни висеть…
Чёртик 1 (Максиму):
- Что?! В доме Альбины? Слушай, пойдём, напьёмся уже, а?
Максим:
- Ни за что! Чтобы потом сказали, что я повесился, потому что напился?
Чёртик 2:
- Нет, чтобы сказали, что ты напился, потому что повесился.
Максим:
- Нет уж, я должен сделать это осознанно с незамутнённым разумом…
Ангел:
- Это у тебя-то незамутнённый разум?! Ты же безумец! Безумец!
Чёртик 1 (Ангелу):
- Молчи-молчи, не зли его…
Чёртик 2 (Максиму деланно сладким голосом):
- Ну, что, пошли, выпьем? Водочка с лимончиком в запотевшей бутылочке…
Максим:
- Отстань.
Чёртик 2 (Максиму деланно сладким голосом):
- …пивко с рыбкой…
Чёртик 1 (Максиму деланно сладким голосом):
- С рыбкой, а? Слюнки текут. Пошли, магазин же рядом.
Максим:
- С рыбкой?
Чёртик 2 (Максиму деланно сладким голосом):
- С рыбкой.
Чёртик 1 (Максиму деланно сладким голосом):
- С рыбкой и с кальмарами!
Максим:
- Ты – чёрт, потому и искушаешь. Всё правильно. Только зря!
Чёртик 1:
- Я чёрт?! Да я святее всех святых, потому что искренен!
Чёртик 2:
- А я чёрт только потому, что ты этого хочешь.
Максим:
- То есть…, как это?
Чёртик 2:
- Я чёрт, потому что то, что я говорю и то, как я себя веду, где-то в глубине души тебе не очень нравится, и поэтому ты видишь меня таким. Для кого-то другого я мог бы быть Совестью или даже Ангелом. Но раз уж для тебя я чёрт, смею уверить, что ты не совсем ещё пропащий человек.
Максим:
- Не путайте меня! Не путайте меня! Я всё решил. Вот вам моя смелость и честность! Точка.
Чёртик 2:
- Отпусти нас, хозяин. Так жить хочется!
Максим:
- Отпустить? Да, конечно… Отпустить… отпустить всё равно, что убить…, ведь себя-то я уже не отпущу!

Мимо проходит Федотыч. Он даёт Максиму кусок мыла и, молча, уходит. Максим начинает истерично, грустно хохотать сквозь слёзы. Ангел смотрит вслед Федотычу.

Ангел:
- Спасибо ему. Спасибо за попытку.
Максим:
- Я знаю, стоит лишь на минуту отодвинуть то страшное, что задумал и потом уже не решишься. Но чем больше я рассуждаю о смерти, тем больше понимаю: другого выхода нет. Господи, как же хочется жить!
Чёртик 1:
- Так живи!
Максим:
- Не могу. Что-то сломалось во мне сегодня. Грязь от собственных поступков переполнила сосуд души, и закрывать глаза на неё больше не получается.
Чёртик 2:
- Я раньше считал идиотами тех, кто прощается с жизнью из-за девчонок. Теперь знаю, не из-за них – из-за себя…
Максим:
- Будет Альбина жить или нет, теперь не так уж важно, хотя я надеюсь, что будет… Главное, что я себя не прощаю. Я обвиняю себя, признаю виновным и приговариваю к отлучению от жизни! Аминь.
Ангел (с горечью):
- Дурак.
Чёртик 1:
- Это конец.
Чёртик 2:
- Мы погибли…

Все четверо становятся в один ряд, держат друг друга за руки, отрешённо смотрят вдаль.

Максим:
- Вот теперь я готов. Я честен - абсолютно честен, открыт до предела, полон решимости и готов нести ответственность за свои поступки. Жаль, что я не стал таким раньше. Теперь уже ничего не изменить.
Ангел:
- Иногда бывает так, что человек прозревает лишь перед самым концом… на мгновение… и в этом мгновении есть всё…
Чёртик 1:
- Убить себя…, увидеть свет и болью смыть с души всю скверну…
Чёртик 2:
- Убить себя… и хотя бы в этом стать хозяином своей судьбы
Максим (подняв руку вверх, показывает пальцем в небо):
- Убить себя…
«…И будем мы Его молить,
Чтоб в миг до страшного финала
Позволил что-то изменить…
А Он начнёт Игру сначала…»*
Я только сейчас понял, до чего сильно люблю этот мир: небо, асфальт под ногами, себя и даже вас…, черти мои дорогие!

Чёртик 1 снимает с себя незатянутую петлю, одевает её на шею Максиму и затягивает, а затем уходит.

Максим:
- Прости меня, Альбина! Прости, моя любовь. Я вижу нас со стороны, вижу отношения, вернее их кособокую подмену …Вижу свои страхи. Всегда чего-то боялся: колких шуток друзей, изменения привычек, боялся любить тебя по-настоящему и бежал, бежал, бежал в неизвестную пустоту от проблем, которых не было!

Чёртик 2 снимает с себя незатянутую петлю, одевает её на шею Максиму и затягивает, а затем уходит.

Максим:
- И вот пустота уже под моими ногами. Осталось сделать лишь шаг и в отличие от предыдущих шагов, я сделаю его осознанно, сам,… сам. Как глупо всё…

Ангел снимает с себя незатянутую петлю, одевает её на шею Максиму и затягивает, а затем уходит.
Максим (со слезами):
- Господи, как страшно…, губы дрожат…, руки не слушаются, а пустота будто поднимается из-под «ватных» ног и подкатывает к горлу. Она уже достигла максимума силы и вливается в меня противной смесью отрешённости, боли и страха! Не хочу гадать, что ждёт меня за чертой и лишь твержу, как заворожённый: мыслей нет, мыслей нет, мыслей нет… И меня нет.
(плачет)
Я не хочу! Должен. Я слишком много себе должен. Нет сил справляться с болью, нет сил бороться с совестью, нет сил обманывать себя, нет сил жить! Нет сил жить! Нет сил…
Меня уже нет, меня нет, просто нет…, нет… Да-а-а!

(Наматывает верёвки на кулак и вытягивает руку вверх.)
Да!… убить себя…, убить себя! Убить!!! Себя-а-а-а!!!

ЗАНАВЕС.


                Сцена третья: Смерть должна быть обоснована.

Артём просыпается лежащим на диване в трусах и в майке, как обычно, закинув ноги на спинку. Встаёт довольно быстро, но тут же останавливается и хватается за голову. Дальше начинает перемещаться по комнате медленно и плавно, показывая всем своим видом, что каждое движение причиняет боль. На столе стоит бутылка пива. Артём видит её, берёт в руки, морщится и отставляет с выражением сильнейшего отвращения на лице. Смотрит на часы.

Артём (сам с собой):
- Обалдеть! До вечера проспал. Ой, как же плохо! Что бы такое употребить? – во рту, как будто мухи нагадили. Хотя…, а может и нагадили, я не помню… Собственно, откуда мне знать, каково это на вкус, когда мухи гадят? Или знаю?
Что такое есть опьянение? – это когда под воздействием алкоголя сосуды расширяются, увеличивается кровоснабжение и больше кислорода поступает к этому…, ну, как его… к мозгу. Кислород опьяняет. Значит, похмелье - это когда сосуды обратно сжимаются и начинают давить на мозг. Ой, как они давят! Прямо глаза выпучиваются!

Берёт бутылку пива, подходит к окну, высовывается.
Артём (кричит):
- Эй, му…
(хватается за больную голову, снова кричит чуть тише)
- Эй, мужик! Пива хочешь?!... Пива-пива!... Ну, лови!

Артём с размаху бросает бутылку в окно. Слышатся звон бьющегося стекла и громкие нечленораздельные мужские выкрики.

Артём (отходя от окна):
- Не поймал.
Можно было, конечно, самому выпить, но тогда завтра сосуды ещё сильнее сожмутся, а где же мозгу жить, а? То-то же.

Артём вдруг видит что-то под диваном, наклоняется и достаёт всё те же носки, которые раньше сам туда и засунул. Внимательно с удивлением их рассматривает. В результате делает не утешительный вывод.

Артём:
- Они разные! Один чернее. Почему покупаешь носки одинаковые, а через пару дней они все становятся разными?! Мистика.

Входит Альбина. У неё печально-обречённый вид. Она тащит свою сумочку по полу. Артём быстро старается засунуть носки обратно под диван ногой, как уже делал, ушибается ногой о ножку дивана, начинает прыгать на одной ноге, но Альбина этого всего как будто не замечает.

Артём (приветствует её взмахом руки):
- Ты одна?
Альбина:
- Одна. Родители потом подъедут. В больнице я не нужна.
Артём:
- Как… как отец?
Альбина:
- С отцом всё в порядке, только руку сломал и ногу в двух местах.
Артём:
- Хорош порядок. А что такая хмурая, радуйся, что живой…Ну, ладно, в душу лезть не буду. Кефир! Точно. У нас есть кефир?
Альбина:
- Не знаю, в холодильнике посмотри.
Артём:
- Нет, не так…
(шёпотом):
Кефир, кефир – вот так не больно.
(ощупывает голову и собирается идти на кухню, останавливается)
Артём (Альбине):
- Ты знаешь, у меня такие глюки были по пьяному делу, нарочно не придумаешь…
Альбина:
- Вполне логично, если учитывать твоё состояние.
Артём:
- Какие-то черти по квартире бегали и ещё этот твой… а Максим, Максим приходил и вроде как тебя искал вместе с чертями…
Альбина (взрываясь слезами):
- Максим повесился!
Артём:
- Что?!
Альбина (вытирает слёзы платком, сморкается):
- Возвращаюсь домой, а возле подъезда толпа народа, милиция, «скорая». Всё оцепили. Выносят кого-то на носилках, закрытого с головой. И тут из-под простыни рука выскальзывает и свешивается вниз. А на руке татушка в виде орнамента, который я для него нарисовала… и край одежды тоже его…
(Снова плачет)
Артём:
- А может быть совпадение?
Альбина:
- Нет. Я полицейского расспросила. А потом он меня. Это Максим.
Артём:
- Вот так новость! Неужели это дух его приходил ко мне? Правда, могло и приснится…
Альбина:
- А что он сказал? Он говорил с тобой?
Артём (задумчиво):
- Он сказал…, он сказал…, он сказал: «Это из-за меня». Точно: «Это из-за меня». Что бы это значило?
Альбина:
- Мы поссорились сегодня… из-за него.

(Артём наклоняется, что-то высматривая под столом)
Артём (зовёт, словно собачку):
- Кефир-кефир-кефир! Эх, и здесь нет.

Альбина всхлипывает.
Артём:
- Да не плачь ты. Он мне никогда не нравился.
Альбина:
- Максим?
Артём:
- Нет, кефир. С детства терпеть его не мог!

Альбина начинает хохотать.

Артём (удовлетворённо):
- Ну, вот видишь, ты уже и смеёшься! Не раскисай, сестрёнка.
Альбина:
- Не буду.
Артём:
- Вот и славно. Как голова болит! У тебя нет таблетки?
Альбина (бодрится):
- Тебе простую или противозачаточную?

Артём смотрит недоумённо, разводит руками и не знает, что сказать.
Артём:
- А противо…, она от головной боли тоже помогает?
Альбина:
- Это я тоже так шутю.
Артём:
- Значит, нет?
Альбина:
- Значит, есть, но от поноса. Будешь?
Артём:
- Ладно, придётся в аптеку сгонять и в магазин за кефиром. Не кисни, я мигом.

Собирается выходить, но вдруг видит, что он в одних трусах, озадачивается, затем машет рукой:
- Да ну!
(одевает быстро на майку куртку, обувает ботинки, не зашнуровывая, приседает немного так, чтобы курткой прикрыть голые колени, уходит на полусогнутых)

Альбина (сама с собой, кивая на дверь):
- Опекает. Боится, что я сделаю что-нибудь… такое. Мне 20 лет, а все в семье до сих пор считают меня ребёнком: учат жить, лезут с дуратскими советами, оберегают и совершенно, совершенно не думают, что у меня есть собственное мнение, что я вполне самостоятельный взрослый человек. Обидно. Да, когда-то я сделала с собой то, о чём одно воспоминание заставляет моих родных дышать через раз, но когда это было? Я была просто сопливой девчонкой тогда. Первая любовь. Казалось, что это на всю жизнь, что большего счастья и придумать нельзя! И разочарование было сокрушительным. Как я пришла к тому решению даже и не помню – туман плыл перед глазами, постоянное перемалывание в памяти одного и того же события умножало обиду многократно и казалось, что жизнь остановилась, зависла на одном моменте, словно винда, в которую пробрался вирус. А вирусом была обида. Я наглоталась феназепама, залезла в ванну с тёплой водой и … да, я вскрыла себе вены. Не понарошку в полсилы, как делают некоторые дурочки, пытающиеся привлечь к себе внимание окружающих и вызвать чувство жалости. Нет, у меня была одна цель – уйти навсегда. Поэтому я взяла старую отцовскую бритву (опасную бритву) и со всего размаха ударила по запястью! Больно? Нет. На душе у меня тогда было куда больнее.
(Пауза)
Врачи в один голос кричали, что у меня мобильная нервная система, неуравновешенность, склонность к суициду...
Ну, тогда… ладно, согласна. А сейчас? Какое может быть равновесие, когда в жизни творится вот такое? Несчастия сыпятся со всех сторон словно через решето. Остаться уравновешенным в такой ситуации может только равнодушный чурбан. А я, к счастью, нормальная чувственная девушка.
Хорошо выносить решения им, не познавшим за всю жизнь и половины того, через что уже пришлось пройти мне в свои двадцать.
Когда вышла из больницы, поклялась себе, что это было в первый и в последний раз. «Никто, - сказала я себе тогда, - слышишь, никто и никогда не заставит тебя так возненавидеть этот мир, чтобы ты захотела покинуть его добровольно!». И до сегодняшнего дня так и было. До сегодняшнего дня у меня был прочный непробиваемый щит из уверенности в контроле над происходящим. Всего одного только человека подпустила я к себе настолько близко, что он оказался способным причинить мне такую жуткую боль, и он этой способностью отлично воспользовался без зазрения совести. Я открыла ему свою душу, а он в неё наплевал. Максим. Ненавистное слово, ненавистное имя, презренный, подлый человек!
Как быстро порой меняется всё в жизни: один день, один час, одно слово, один взгляд…
И всё же, каким бы гадким не казался Максим мне сейчас, он умер и умер после того, как мы поругались. Ведь что-то толкнуло его на этот поступок? Если не любовь ко мне, тогда, должно быть, чувство вины. Всё так, всё так. Каждая смерть должна быть обоснована. Смерть должна быть…
(Альбина сглатывает, будто застрявший в горле комок и пытается откашляться.)
Слово, словно сущность застряло в горле и не даёт не только говорить, но даже дышать свободно.
(Тяжело выдохнув воздух)
Во мне говорит обида, но разве можно обижаться на мёртвых? Ведь не всё в нём было только плохим, не могло быть, потому что я любила его и… и сейчас… люблю. Да-да-да! Нужно быть честной, хотя бы с самой собой! Люблю.
Какая-то непонятная безысходность наполняет меня.
(Призрак Максима с верёвкой на шее выходит на сцену и садится в углу.)
- Ой, Максим-Максим! Он постоянно стоит у меня перед глазами бледный, с верёвкой на шее, мёртвый… И ещё рука, свесившаяся с насилок. И слова, последние слова нашей ссоры так и звучат в ушах, вызывая теперь уже совершенно непонятную реакцию моей души.
Безысходность. Я чувствую её, ощущаю, как она просачивается в меня сквозь кожу. Это его – Максима – безысходность. Вот я стою на крохотном клочке земли, а вокруг меня уже нет ничего: ни прошлого, ни будущего, ни настоящего. Ни-че-го. Только бездушная звенящая пустота.
Он знал, что пустота уже совсем близко, но не хотел верить. Он умножал её, но не хотел видеть. Он звал её и не слышал собственного голоса.
Смерть должна быть обоснована.
Тёмная сторона победила в нём и, когда он это осознал, то….боже! А наша ссора стала толчком к этому осознанию. Но почему же я не видела всего этого раньше?! Сердце моё, как могло ты быть глухим, когда любимый мой с каждым днём становился всё ближе к краю пропасти?! Терпело, обижалось, мучилось…, но почему ты молчало?!
Он сказал: «Это из-за меня». Может быть, это значит, что он никого не винит, что он покончил с жизнью из-за себя, запутавшись в мыслях и чувствах? Но ведь это ничего не меняет. Будет ли переживать парень, если обидел девушку, которая ему безразлична? Если человек убил себя, потому что понял, сколько зла причинил тому, кого любил, значит, любил по-настоящему! Значит, прочувствовал ту боль, которую причинял. И значит, он ушёл из жизни из-за меня, из-за нашей разрушенной судьбы!
Какое, должно быть, невероятное отчаяние овладело им в тот момент, когда верёвка затянулась у подбородка!
К отчаянию приводят не события и не люди. К отчаянию приводят собственные мысли и это мерзкое ощущение БЕЗЫСХОДНОСТИ. Нельзя позволять ему накручивать и без того неприятные чувства на стержень обоснованных слов. Это опасно. Это смертельно опасно!
Бедный, глупый мой Максимка, что же ты натворил? Что оставил ты мне? Зачем я здесь? – кормить безысходность отчаянием и думать, думать, думать, как жить дальше?! Или НЕ жить? Не жить. Без него, без нас, без веры в чудо…
Да, очень быстро всё меняется… Всего несколько минут наедине с самим собой… и вот уже человек стоит с верёвкой на шее или заносит лезвие для удара по венам! Несколько минут отчаяния, которые затмевают всё! И главное в этот момент не думать ни о чём другом.
Альбина судорожно копается в сумочке и достаёт опасную бритву
Альбина:
- Вот она – та самая бритва. Я сохранила её, как память, как напоминание…, наверное, неспроста. Наверное, это судьба. Меня не должны были откачать тогда, и бритва осталась, осталась, чтобы рано или поздно исполнить то, что ей предначертано. Мы все должны исполнять то, что нам предначертано. И пусть сейчас всё не так, но судьба нашла ту единственную ниточку, дёрнув за которую, привела жестокий приговор в исполнение и мне не остаётся ничего другого, как только помочь ей! И я готова!
Да, глупо! Да – мерзко! Да - страшно! Но другого выхода я не вижу.
Иногда, чтобы жить дальше нужно пройти по самому краю: по краю совести, грызущей словно голодный бультерьер; по краю нервного напряжения, когда звон в ушах перерастает в неописуемый хаос шумов; по краю жизни и смерти, когда ни одна из мыслей, возникающих в голове, не кажется разумной; по краю лезвия опасной бритвы, способной за одно мгновение разрешить все сомнения, простить всё, что казалось не поддающимся прощению, стереть память, смести чувства и одной резкой болью вытеснить всю ту постоянную, не прекращающуюся боль тяжести жизни, от которой сама жизнь становится более невыносимой, чем мысли о смерти!
Вот только соскользнуть с этого края очень легко, гораздо легче, чем удержаться. Тогда сама идея продолжения жизни становится чем-то фантастическим, невероятным! А принять в себе новую реальность становится делом чести. Без-ыс-ход-ность!
Наотмашь бьёт опасной бритвой по запястью, вскрикивает от боли, роняет бритву и зажимает рукой раненную руку. Струйка крови, опускаясь до локтя, течёт на пол.
(кричит):
- Мама! Мамочка!
Альбина (полушёпотом, опускаясь на колени):
- Ну, вот и всё. Жизнь моя течёт по полу. Густая, красная, вязкая жизнь. Она останется здесь, грязной лужей испачкавшей ковёр. Мечты, надежды, испачкавшие ковёр. Любовь, испачкавшая ковёр и разрушившая душу. Вот и всё. Всё…, всё…
(Заваливается на бок)
- Всё…, ещё одна нелепая история… закончилась… закончилась… всё…

(закрывает глаза и больше не шевелится)

Призрак Максима подходит к ней, ложится рядом и обнимает её.
Нина и Павел возвращаются из больницы. У Павла Загипсована нога и рука. Нина помогает ему идти. Оба хихикают. Альбину, лежащую на полу в луже крови, они ещё не видят.

Павел:
- Ну, как, романтичный у нас выходной получился? Хе-хе! Я этот полёт надолго запомню.
Нина:
- Романтичный-романтичный… с цветами, со скрой помощью. У-у-ух, альпинист ты мой!
Павел:
- А то.

Видят Альбину. Вскрикивают вместе: «Альбина!». Нина бросает Павла, тот чуть не падает, но тоже добирается до дочери. Они пытаются её поднять, но призрак Максима не хочет отпускать Альбину. Он борется за неё, отгоняет родителей, но тут подбегает Артём, предварительно бросив пакет с кефиром, берёт девушку на руки и уносит. Призрак бежит вслед за ним. Во время всей этой сцены за кадром звучит песня (или стихотворение под музыку):

                Бродит тишина в оглушённых сердцах,
                Бродит, как вино, опьяняет и губит.
                Манит глухота, мёдом пачкает губы
                И приводит следом в души страх, страх, страх!

                Кровью станет мёд и надеждами – прах
                Новых отпоют, закопают,… отплачут.
                В мерзкой тишине не бывает иначе,
                Ведь съедает жадно души страх, страх, страх!

Нина (серьёзно):
- Она умрёт?
Павел:
- Нашла о чём спросить.
Нина (вцепившись в воротник мужа мёртвой хваткой):
- Умрёт?!
Павел:
- Не знаю!

Павел освобождается от этого захвата, садится на диван, берёт фотоаппарат, смотрит фото и начинает смеяться.

Нина (серьёзно):
- Ты что?
Павел (сквозь смех):
- Это… это когда я из окна падал! Ха-ха-ха-ха! С шампанским!

Нина подходит, смотрит фото, с таким же грустно-серьёзным видом отдаёт фотоаппарат обратно мужу. Тот продолжает смеяться.

Нина (серьёзно):
- Что, нервный смех? Есть от чего…

Она снова смотрит на фото и тоже начинает хохотать.

ЗАНАВЕС.

                Сцена четвёртая: Финал

Все собрались в доме опустошённые, уставшие и печальные. Альбина лежит на диване в больничной пижаме и забинтованной левой рукой. Сначала долгое молчание. За спинами их, словно картины памяти, проплывают и перемешиваются кадры основных событий, произошедших сегодня: 1)Павел, выпадающий из окна 2)Альбина в замахе с бритвой в руке 3)Максим с верёвкой на шее 4)Артём, схватившийся руками за голову ит.д.

Павел (Артёму):
- И всё же, почему Альбину так быстро выписали?
Артём:
- Да никто её не выписывал. У них, как обычно, мест нет, лекарств нет и врачей тоже почти нет, потому как выходной. Первую помощь оказали и будь здоров – вали отсюда. Врач сказал, что мы вовремя успели…
Нина:
- Почему всё это происходит с нами? Я не верю…
Артём:
- Бывают такие дни, когда всё сходится в одну точку, все наболевшие проблемы вскрываются…
Павел:
- А как хорошо всё начиналось! Утро, выходной день…
Артём:
- Плохо всё начиналось, ужасно плохо…, потому что так же, как и всегда. Теперь только всё будет хорошо, если, конечно, завтра…завтра…, если завтра мы снова не замкнёмся каждый в своём мирке и не перестанем слышать друг друга.
Альбина:
- Горько, когда тебя не слышат. Обидно, когда не слышишь ты сам.
Павел:
- Мы перестанем слышать друг друга, потому что не слышим самих себя. Только общее горе, стресс заставляют на время открыть свои черепашьи панцири личного комфорта и высунуть наружу чувствительные, восприимчивые к миру элементы, но потом… Мы не слышим себя.
Нина:
- Мы не слышим…
Артём:
- Даже сейчас, когда мы говорим об одном и том же, каждый из нас думает о своём, а что же будет, когда мы замолчим?
Пауза. Тишина. Выходит Федотыч, прикладывает указательный палец к губам: «Тсссс». Уходит.
Павел:
- Мне уже масло пора менять… и свечи…
Альбина:
- А в субботу туса клеевая будет…
Артём:
- Я умер сегодня…
Нина:
- А картошка опять подорожала.
Пауза. Все смотрят, молча, друг на друга. Затем отворачиваются в разные стороны и гомонят разом. Рядом со сценой (т.е. за пределами квартиры) с разных сторон появляются Максим и Галя. Они тоже участвуют в общем гомоне:
Нина:
- Опять он только о машине и думает, а на меня ему наплевать. Меня в этом доме вообще никто не слушает, будто я – пустое место… Это же чёрт знает что! За что мне это всё?!
Артём:
- Как жить дальше? Галя! Галя…я брежу этим именем…Я не знаю, что делать. И совета спросить не у кого – погрязли в материальности и кроме… ничего не слышат и не видят… Дурдом!
Альбина:
- Как можно быть такими скучными, такими непробиваемыми тугодумами? Кричи-не кричи, бесполезно!
Рука болит…, а Максим? Ему уже не больно – он своё отстрадал.
Павел:
- Пилит и пилит с утра до вечера, не семья, а лесопилка! Пойду, закроюсь в гараже, чтоб лишний раз глаза не мозолить… Но ведь можно жить иначе, можно!
Галя:
- С бревном в глазу бороться трудно. Легче обвинять других, чем признавать свои ошибки. Это больно, но боль лечит…
Максим:
- Можно бесконечно переваливать ответственность с себя на себя внутри себя и глохнуть от каждого нового звука, принимая его как посягательство на священную глухоту!
Дальше говорят снова по очереди.
Максим:
- Священная глухота!
Галя:
- Священная глухота!
Павел:
- Да здравствует священная глухота!
Все хором:
- Да здравствует священная глухота! Да здравствует священная глухота!
Нина (кричит):
- Господи!!! За что же ты так наказал нас?! Мы слепы и глухи…
(плачет)
Павел (дрожащими руками тянется к волосам жены и с такой же дрожью в голосе):
- Мы не слышим…
Альбина (закрывая ладонями уши):
- Мы не слышим…
Артём (схватившись за голову с болью в голосе):
- Не слышим…
Нина (со слезами):
- Не слышим…
Галя (со слезами):
- Не слышим…
Максим (с отчаянием):
- Не слышим!…