Мой взгляд сразу остановился на нем.
Это был большой белый куб, стоящий ровно по центру зала.
Мимо проходили люди, кто-то останавливался, разглядывал его несколько секунд, и шел дальше.
На нем стояла статуэтка обнаженной бегущей женщины.
Статуэтка эта была совсем небольшой - около 30 см. в высоту и была выполнена из черного металла.
Мастеру удалось передать все тонкости женской фигуры - округлые, мягкие бедра, тонкую талию, нежные запястья. Ее левая рука повисла в воздухе, словно она приветствовала кого-то.
На голове женщины был платок. На ее теле не было ничего.
Я непрерывно думал о том, что могло заставить обнаженную женщину надеть платок.
Или что могло заставить женщину снять с себя все, кроме платка.
А, быть может, она еще не успела его снять?
И рука, повисшая в воздухе, вовсе не знак приветствия, а стремительный взмах, который вот-вот сорвет проклятый платок и оставит ее совсем нагой.
Я думал и о том, какого цвета могли бы быть ее волосы. Конечно, они светлые. Они такие же светлые, как пшеница, как мой письменный стол, или как мороженое крем-брюле. Я был уверен, что они также приятно пахнут.
Какого цвета на ней платок? Если он черный, то верно, она похоронила кого-то и носит траур. И она, определенно, самый несчастный в мире человек. Но платок все равно удел самых несчастных женщин.
Еще у нее пухлые губы, которые приятно было бы целовать. Они алые, наполненные кровью. Спелые, как вишня.
И, конечно же, она чувствует себя свободной.
Она окутана в этот момент чистотой природы, тонкой материей самой гармоничной части нашего существования.
Обнаженный человек легок. Он способен летать.
И эта женщина свято верит в этот момент, что сильный порыв ветра подхватит ее и унесет далеко-далеко.
Я подумал, что у нее есть муж, но у них несчастливый брак. И она вынуждена готовить ему ужин, стирать ему белье и слушать его. Она вынуждена быть его рабой. Она вынуждена служить его счастью или делать несчастными их двоих. Но ночами она думает о том, что когда-то все изменится.
И потом просто наступило утро. Самое светлое и красивое утро в ее жизни. И было яркое теплое солнце. И где-то вдалеке она слышала шум прибоя и грустную песню птиц. Она чувствовала запах корицы и винограда в воздухе.
И она вышла на крыльцо в легком сарафане, захватив с собой яркий платок.
Женщина умылась и, открыв калитку, шагнула в свое новое.
Она шла долго. Она куталась в лучи солнца, закапывала себя в высокую траву, купалась в озере. Она испытывала такое сильнейшее чувство счастья, что слезы невольно катились по ее щекам.
В такие моменты человек начинает бояться, потому что счастье не может быть вечным и его срок всегда слишком скоротечен.
Но ее окружала гармония.
И она сама стала частью гармонии.
Великая женщина! Природная сила, которой удалось освободить себя!
И, почувствовав пик эйфории, она сняла с себя сарафан и подбросила его в воздух, закричав при этом, что есть сил.
Это был не приветственный жест. Это было её личное счастье.
это был ее долг перед жизнью - обрести покой и равновесие.
Я вышел из музея с чувством переполняющего меня восторга.
У меня кружилась голова, меня тошнило.
Так я впервые узнал, что болен.
Я был болен искусством. Я был зависим от наличия его в моей голове.
Я выбираю одну картину из множества. Я подхожу к ней и смотрю на нее часами. Я думаю о своем, я разглядываю каждую деталь и проживаю жизнь каждого персонажа.
А люди пролетают мимо, как птицы, и не замечают, что на каждом полотне есть бесчисленное количество жизней.
А в голове моей играет тихая музыка.
Это самая высшая форма любви.
Это синдром Стендаля.