Вчера спал почти нормально. Ноги немеют. Не злюсь, мазал всякой хренью, разной. «Финалгон» впечатлил. В 89-ом, после комиссии, в «Бурде», сказали, могут потом отвалиться ноги. С какого, ноги. Башка треснула малёха, ноги при чём. Началось в Турке, ступить больно, в шлёпках больно, в воде больно, в Иерусалиме больно, очень… терпимо, но достаёт. На ночь, дома уже, «финалгончиком», дря сугреву… Кайф. С утра, тем же, и в носочки и в сапоги и на работу. По кольцевой от дома быстро, четырнадцать километров всего. Доехал. Сел. Горят. Ходишь, терпимо, сел… кранты, слёзы з глаз. Назад четырнадцать км, минут десять, хоть двести вали, светофоры, пишаходы… слёзы текут, включил «аварийку», носки в окно снял. Ноябрь, лучше бы мороз, босиком в педаль, до башки жжоть. Искры з глаз цякуть. Доехал. В лифте чуть не обдулся. В душ, холодной, мылом… минут десять. Отошел.
Ты представляешь, что делает дурень, когда уже почти не больно. Напяливает новые носочки и в тех же педалях… назад. Не смейся, конечно, не так больно. Лучше бы пусть башка. Отболела и перестала. Ей себя мазать и в голову не придёт.