Океан Любви, часть первая Одинокий Ветер

За внешний облик – внешний и почет.
Но голос тех же судей неподкупных
Звучит иначе, если речь зайдет
О свойствах сердца, глазу недоступных.
Толкует о душе твоей молва,
А зеркало души – ее деянья.
И заглушает сорная трава
Твоих сладчайших роз благоуханье.
Твой нежный сад запущен потому,
Что он доступен всем и никому.
                Уильям Шекспир «Сонеты»







                Предисловие
Когда смотришь на океан, то, кажется, что он тебя поглощает, завораживает, уносит, мысли путаются в голове и уже не хочется думать ни о чем. Нет сил, сопротивляться и отказать ему, лишь смотришь на него и понимаешь, что он велик, а ты ничтожно мал и беспомощен. Но, все же, он притягивает, зовет, манит, на него хочется смотреть, с ним хочется говорить, о нем хочется думать. Океан можно сравнить с одним чувством, которое любой человек испытывает лишь раз в своей жизни. Любовь, равно как и океан, беспощадна, коварна и жестока. Она огромна и безгранична, она не контролируема и опасна. Почему мы влюбляемся, мы и сами не знаем. И чем дальше, тем больше океан чувств бушует в нас. Безумные чувства переполняют сердце и разум уже не в силах контролировать их. Мы любим других и ненавидим себя за слабость, за невозможность отказать, запретить себе любить и освободиться от рабства.
На берегу этого океана стоял человек, казалось, что он пристально всматривается вдаль, где закат уже окрасил синеву и медленно прощался с ней. Имя этого человека было очень знаменитым в Англии, Австралии и Америке. Да, Джеймс Джозеф Макмиллан был действительно очень богатым и влиятельным человеком. У него были заводы и фабрики, элитные клубы и магазины, а также построенный парк для автолюбителей. Но, несмотря на состоятельность и огромные возможности, Джим не относил себя к числу счастливчиков. Он не любил показываться на крупных вечеринках и приемах, общался исключительно в узком кругу своих друзей. Свою жизнь Джим посвятил сыну, который был похож на него только цветом глаз и любовью к  спортивным машинам. Джим очень любил Джона, единственное, что оставила после себя его любимая жена – Луиза Макконолл.






 Счастлив, кто падает вниз головой,
 Видит он мир хоть на миг, но иной.
                Владислав Ходасевич

               
Много лет назад, когда Билл был еще молодым находчивым бизнесменом, он повстречал красивую девушку. Он была так красива, что многие молодые люди делали ей предложение, но она любила только его одного. Никого более не замечая, она разбивала сердца парням, кидавшим под ее ноги цветы и свое сердце. Гордо перешагивая через все почести, она стремилась только к нему одному. И, о Боже, как же она страдала, когда узнала, что он женат! Жизнь без него казалась невозможной и немыслимой, ведь он не принадлежит ей! И когда она призналась ему в любви, он не смог ответить на ее любовь, потому что любил свою жену, потому что именно она родила ему любимого сына. Каждый раз, заканчивая рабочую смену, он летел домой к своей семье, оставляя ее одну со своими мечтами. И что оставалось молоденькой Саре, как только сидеть за столом напротив его огромного кабинета и плакать. Она была личным секретарем красавца Билла Макконолла преуспевающего бизнесмена и владельца крупных фабрик в стране. Каждый день она смотрела на него, предвкушая момент, что однажды он откроет дверь и пригласит ее войти для очень серьезного разговора. Когда она войдет, он сам прикроет за ней дверь и признается во всем. Он признается в том, как сильно в нее влюблен, что обратил на нее внимание с самого первого взгляда.
Но время шло, а Билли все молчал. Сара приходила в негодование. И именно тогда ей в голову пришла мысль о том, как заставить любимого мужчину полюбить ее. В один из дней она дождалась пока Билл Макконолл уйдет с работы домой. Как только она убедилась, что он уехал, и сегодня больше не вернется, Сара вошла в его кабинет и взяла фотографию, стоявшую на его столе в самом центре. В огромной дорогой рамке стояла фотография, на которой были  изображены жена с маленьким сынишкой на руках. Поморщившись, она сунула фотографию в сумочку и быстро поспешила к выходу. В этот вечер она пришла к гадалке с одной ужасной просьбой: разлучить Билла Макконолла со своей семьей и заставить его полюбить ее – Сару, беспомощно страдающую от неразделенной любви. Старая цыганская гадалка строго посмотрела на молодую женщину, и внимательно выслушав ее, исполнила просьбу. Сара попросила приворожить Билла Макконолла, а для его жены она заказала страшную болезнь. Что ж, вскоре Билл Макконолл обратил внимание на Сару и, признавшись ей в любви, попросил ее руки к всеобщему удивлению. Сара не стала терять времени, и вот уже через несколько недель снимки ее свадебных фотографий были на первых страницах газет. А еще спустя пол года она узнает о внезапной смерти первой жены Билла. Вот тогда ее сердце окончательно успокоилось.
Вскоре она родила своему мужу красавицу Луизу, но Билл все свое внимание уделял только Джону – своему единственному сыну. И Сара задумала погубить Джонни Макконолла, чтобы у ее мужа осталась только одна наследница. Как же удивилась цыганка, когда вновь перед ней возникла Сара. Цыганка прекрасно помнила эту молодую женщину, ведь за ее плечами стояла смерть, и этот черный цвет будет преследовать белую женщину до конца ее дней. Цыганка видела черное сердце, пропитанное злобой и ненавистью, и впервые испугалась. Испугалась тому, что увидела. Перед ней четко вырисовывалась картина мыслей белой женщины. Она уже знала, что Сара попросит у нее смерть  богатого мальчика. Также цыганка увидела и смерть Сары, страшную огненную агонию и бездонную впадину. Душа этой женщины никогда не найдет покоя на земле и на небесах.
- Я знаю, зачем ты пришла. – сказала цыганка и громко откашлялась. – Ты пришла за смертью, Сара? – Сара утвердительно качнула головой и тогда цыганка продолжила. – Знаешь, Сара, за смерть плата слишком высока. Готова ли ты заплатить такую цену?
- Я дам тебе столько, сколько попросишь! – не колеблясь, сказала Сара.
- Что тебе сделал этот маленький мальчик, почему ты желаешь ему смерти? Его сердце чистое и доброе, он не желает никому зла.
- Мой муж любит только его! – в сердцах произнесла она. – Он не замечает никого, а ведь у него есть еще и дочь!
- Глупая женщина, у тебя есть все, что только можно пожелать. Разве ты не знаешь, что любовь купить нельзя. Я сделала все возможное, чтобы этот богач стал твоим, а об остальном хлопочи сама. Ну, а этот мальчик тебе не помешает. Живи и будь спокойна, брат и сестра будут вместе всегда, не препятствуй этому, не настраивай своего мужа против детей. Если успокоишься, то получишь еще больше, чем у тебя есть сейчас.
- Вижу, что ты не в силах выполнить мою просьбу, тогда я обращусь к другой гадалке!
- Для меня нет ничего невозможного, я слишком долго прожила, чтобы меня попрекала белая женщина. – грубо возразила старая цыганка и угрожающе покачала старым сморщенным пальцем. - Раз ты ни перед чем не остановишься, я выполню твою просьбу. Злой демон стоит за твоей спиною, он прочно овладел твоим разумом. – гадалка громко покашляла и уже равнодушным голосом продолжила. – Я сделаю то, что ты просишь. Но помни, если то зло, которое ты породила сейчас, не найдет себе пристанища, оно вернется к тебе же самой. И ты проиграешь, потеряв все. Мальчик может оказаться сильнее тебя.
- Что ты говоришь?! – взорвалась Сара. – Как может маленький мальчик быть сильнее меня? Он же еще ребенок, слабый и беззащитный юнец!
- Дети растут, а с ними и их возможности. Совсем не обязательно, что проклятие сможет атаковать его сейчас. Как правило, это случается внезапно, когда мы слабеем.
- Ты хочешь сказать, что мальчуган не слаб?
- У этого мальчика очень сильная энергия, он просто излучает силу. Такие люди редко рождаются, а уж если появляются на свет, то не просто так. Твоя дочь и этот мальчик будут как одно целое. Вместе их не одолеть, только если они будут поодиночке.
- Этого не может быть! – испуганно прокричала Сара.
- Не переживай, брат, и сестра не переступят порог не дозволенного. Они соединятся духовно, и тогда их сила возрастет вдвое! Ты одна против двух, готова ли ты сразиться? Хватит ли у тебя смелости и сил? – цыганка прищурила свои черные глаза и от ее взгляда у Сары побежали по телу мурашки.
- Я готова. – еле вымолвила она. – Ты только скажи, моя дочь,… что будет с ней? Я ведь не желаю своему ребенку зла.
- Твоя дочь будет жить, но душа ее умрет в тот день, когда глаза этого мальчика закроются навсегда, а зло, выпущенное тобой, пройдет через тебя и того, кто будет рядом с тобой в ту минуту. Если проклятие вернется, не найдя покоя, то твоя дочь тоже умрет, когда ее продолжение обретет тот же возраст, который имеет сейчас этот черноволосый  мальчик. Больше я тебе ничего сказать не могу, это далекое будущее и оно может изменяться в том направлении, в котором его ведут сами люди. Только ты можешь все изменить и никто другой! Ритм танца зависит от его музыки, а музыку заказываешь ты, белая женщина, тебе и вести на этом балу.
- Постой, какое продолжение? Как зло пройдет через меня? Объясни мне! – кричала Сара, но цыганка не ответила больше. Она закурила сигару и смачно затянулась, выпустив на Сару густые клубы дыма.
Проснувшись в поту и белая как смерть, Сара Макконолл повернулась на кровати и посмотрела на своего мужа. Билл Макконолл спал. Посмотрев на часы и убедившись, что еще очень рано, Сара попыталась заснуть, но сердце было не на месте. Она прокручивала сцену с цыганкой снова и снова, вспоминая черные глаза и длинные кривые пальцы, выводившие перед зажженной свечой странные символы. Сердце Сары замирало от страха, но что сделано, то сделано, назад не воротишь. Самое верное решение, это затаиться и ждать исполнения заклятия. Сара еще раз взглянула на своего мужа и закрыла глаза, натянув одеяло до подбородка.
Было еще слишком рано и солнце только поднималось. К воротам очень красивого, белоснежного особняка подъехала новенькая Феррари черного цвета. Машина плавно въехала во двор особняка и остановилась. Из нее вышел шикарно одетый молодой человек, направившийся уверенной походкой к дому.
    - Привет, Дейв! Поставишь машину в гараж, хорошо? Да, кстати, а кто дома?
 - Все, сэр.
 - Я так и думал. Просто отлично! – и посмотрев на часы, он вошел в дом. В доме было тихо и спокойно. Шторы были закрыты, и только непослушные лучи солнца пробивались через щели и освещали комнаты дома.  Пройдя гостиную, молодой человек поднялся по лестнице на второй этаж. Дойдя до нужной двери, он медленно повернул ручку и вошел. Увидев на кровати девушку, он хитро улыбнулся, тихо подошел и поцеловал ее в щеку. Но спящая красавица спала так крепко, что даже не отреагировала на поцелуй. Тогда молодой человек попытался разбудить ее, и она проснулась, удивленно потирая глаза.
- Уже пора вставать? Ведь еще так рано. – сказала она и только тогда поняла кто перед ней. – Джон?! Ты приехал! Я не верю своим глазам. Мой любимый брат! А родители? Они уже знают, что ты приехал?
- Они еще спят, но если ты будешь и дальше в таком духе, то они уже не будут спать. – окинув взглядом сестру, он нежно сказал.- Какая ты красивая, Луиза. Я так давно тебя не видел, что даже слегка испугался, в ту ли комнату я вошел. – Луиза смотрела на брата и не верила, что он здесь, рядом с ней и все теперь будет как прежде. – Ну, как ты, все по-прежнему одна? Столько друзей, а парня нет. Не скучно?
- Ну вот, снова нотации. И этот человек еще называет себя моим братом. – сказала Луи и состроила рассерженное лицо. – Нет, я не влюблена и даже не думала об этом. 
- Но почему, Лу? Разве тебе не грустно думать о том, что тебя никто не любит? Что…  - она не дала ему договорить и слабо вскрикнула.
- Хватит! Послушай, Джо, у меня есть все, что мне нужно и даже больше. И кстати, а как с этим делом у тебя? – Луи укоризненно посмотрела на своего брата и покачала головой.
- У меня? А у меня… - Джонни не ожидал такого поворота дел, его сейчас пытаются убить его же оружием. – Ну, я… уже восемь часов утра, тебе пора вставать, а мне пора спать.- и он буквально выпихнул сестру из кровати.- Ты меня не буди. Я устал и хочу немного поспать. – Джон стал снимать одежду, потеряв немного времени на галстуке. Да, Джонни Билл Макконолл умел многое, но только не завязывать галстук. Когда Джон оказался в плавках, он нырнул под все еще теплое одеяло и закрыл глаза, показывая всем видом, что получает огромное удовольствие от такой ситуации.
- Ну и наглость. Я сейчас пойду в душ и если, вернувшись, обнаружу тебя в своей постели, тебе не посчастливится. – вернувшись через пол часа, она посмотрела на крепко спящего брата, развалившегося в ее кровати. Луиза улыбнулась и подошла к шкафу взять свои вещи. Выбрав нужную одежду, она перешла в другую комнату и переоделась в темно–синий костюм, который идеально подходил к цвету ее глаз. Посмотревшись в зеркало, Луиза отметила, что чего–то не хватает, и открыла шкатулку с украшениями. Взяв, единственное серебряное колечко с сапфиром, и надев его на палец, она осталась довольна собой. Это кольцо было дорого ей больше, чем остальные украшения. Когда-то отец подарил ей точно такое же, но на одной из вечеринок Лу потеряла его и возможно, отец  расстроился бы, но Джонни вовремя заказал похожее кольцо в ювелирной мастерской. Джон всегда приходил на помощь в нужный момент. Словно ангел-хранитель он оберегал свою сестру от всех неприятностей и напастей, зачастую подставляя собственную голову.  Конечно, Луиза избежала скандала и выговора, но кольцо она любила не за дорогой камень и его редкую огранку, а за то, что его подарил Джонни. Еще раз, взглянув на себя в зеркало и улыбнувшись своему отражению, Луиза вышла в коридор.
- Луиза, ты встала так рано? – миссис Сара была очень удивлена, увидев дочь в столь ранний час в коридоре.
- Мама, Джон приехал сегодня утром. – на этот раз миссис Сара была удивлена еще больше. – Он приехал очень рано, поэтому не стал будить вас.
- Джон приехал, но где он сейчас? И где его вещи? Тебе, наверное, приснилось, именно поэтому ты так взволнованна. – миссис Сара пыталась говорить спокойным голосом, но у нее это получалось плохо. – Я думаю, Джон обязательно сообщил бы отцу, что приезжает. Мы бы обязательно встретили его в аэропорту.
- Мама, ты плохо знаешь Джона. Он всегда был таким.
- Ну что ж, возможно, и, где же он сейчас? – миссис Сара действительно совсем не знала Джона. Джон – ребенок ее мужа от первого брака и Сара чувствовала, что ее муж любит сына больше, чем дочь. Сам же Билл Макконолл никак не показывал свою явную любовь к сыну и дочери. Билл всегда был очень занят, и единственным его явным стремлением было привлечь своего сына к семейному бизнесу. Родная мать Джона умерла несколько лет тому назад, и Джон переехал жить к отцу. Но, окончив школу, Джон даже не ожидал, что надолго распрощается со своими друзьями. Билл Макконолл отправил сына учиться в далекую Австралию, разрешив приезжать, домой только на Рождество и летние каникулы. Сама же Сара относилась к Джону терпимо. Она не любила его как сына, но ради вида могла изредка предложить свою помощь. Джон в свою очередь старался, как можно меньше обременять своими просьбами и проблемами мачеху. Отца Джон тоже старался избегать, так как тот постоянно требовал от Джона бросить любимое занятие - катание на скейте в парке, походы в парк и на вечеринки с друзьями. Приезжая в Англию на каникулы, Джону было абсолютно плевать на дела в банке отца, на его фирмы и магазины. Единственная мечта Джона, которой он бредил, было открытие собственного парка для автолюбителей. Но пока он не окончит университет, об этом нельзя было и мечтать. Отец ни за что не разрешит ему. Большой проблемой также было и то, что Джон вовсе не хотел сидеть в банке отца и переворачивать бумаги. Жизнь в движении, заводном ритме прельщала его больше всего. Но Билл Макконолл твердо стоял на своем, и ничто не могло изменить его железной воли. Джонни всегда думал о том, какой была бы его жизнь, если бы в ней не было Луизы. Она была светом, счастьем, воплощением самого чистого и радостного на земле. Она была свободой и независимостью. Только Луиза Макконолл могла почувствовать и понять, чего же именно хочет, желает его душа. Джон безумно любил Луизу, доверял ей свои секреты, делился мыслями и мечтами. Вместе они могли часами говорить о чем угодно, веселиться и просто классно проводить время.
- Наверное, Джон поехал к друзьям, как он это обычно делает. Для него друзья главнее всего, даже родного отца.
- Ну, что ты мам, Джон спит в моей комнате. – спокойно ответила Лу.
- Где?! – переспросила миссис Сара. – В твоей комнате? Но в доме столько комнат, тем более у него своя собственная комната, в которую никто не имеет права зайти без разрешения твоего отца.
- Мам, ну не будить же его из-за этого. Мне не жалко свою кровать и комнату тоже. Главное, что мой брат приехал, и мы буем вместе все лето. – сказала Лу и хитро улыбнулась. В этот момент появился Билл Макконолл, человек огромных связей и возможностей. Он был одет в халат и тапочки и что-то напевал,  увидев жену и дочь в коридоре, замолчал и сделал серьезное лицо.
- Доброе утро. - произнес он и добавил.- Я вижу, вы сегодня в хорошем расположении духа, о чем беседуете? – сказал он с истинно английским  холодом в голосе. Казалось, что ему вовсе не интересно знать, о чем разговаривают его жена и дочь. Он всегда был уверен в том, что у женщин масса тем для разговоров, вот только для мужчин эти темы не интересны и скучны. А самое главное - очень дорого стоят. Девиз - меньше вникаешь, больше экономишь, был его излюбленным. 
- Папа, ты уже знаешь, что наша семья вновь в полном составе? – радостно произнесла Лу и запрыгала возле отца.
- В полном составе? Луиза, только не говори, что завела какое-то животное, ты ведь знаешь, я не потерплю никаких животных в доме.
- Папа, Джонни приехал сегодня утром, а сейчас он спит.
- Билл, пока Джонни отдыхает, у нас есть время приготовить замечательный стол в честь его приезда. – Сара очень хотела, чтобы ее муж хоть раз в жизни забыл все свои дела и остался с семьей, но поверить в это было также сложно, как собственно и добиться. – Если ты чуть–чуть задержишься, будь уверен, что мир не перевернется. – казалось, что Билл Макконолл уже был готов уступить, но внимание обоих супругов привлекла Луиза, которая на ципочках старалась улизнуть из дома.
- Луиза, ты куда так рано? -  Сара и Билл были немного изумлены тому, что их дочь уходит из дома в столь ранний час. Обычно Луиза долго спала утром в выходной день, но сегодня ее как - будто подменили.
- Я вас оставлю… Мне еще нужно в одно место. И что вы на меня так смотрите? Мне срочно нужно в библиотеку, а потом в магазин, мне совсем нечего одеть. – в этот момент Лу состроила такое жалкое лицо, что поверить в то, что ей совсем нечего одеть, можно было без труда. Единственное обстоятельство, которое мешало этому, так это всем известный факт, у Лу было столько одежды, что она просто не помещалась в гардеробный шкаф. Но Сара и Билл не стали возражать, а просто позволили уйти своей дочери. Когда Луиза ушла, Билл Макконолл и Сара спустились в гостиную и стали беседовать.
- Как ты думаешь, Сара, может увезти все мотоциклы, которые стоят у нас в гараже куда-нибудь? Луиза отказывается ездить с шофером на машине, а садится на мотоцикл и едет к своим друзьям. Вместо красивых строгих нарядов, костюмов, она носит джинсы и майки, непонятного цвета и фасона обувь. А это ее любимое катание на роликах, вовсе мне не понятно! Мне стыдно, что моя дочь ведет себя совсем не так, как подобает ее уровню и положению в обществе. Скажи, разве это нормально, девушке ездить на мотоциклах?
-  Я полностью с тобой согласна, но если ты запретишь ей делать то, что она хочет, Луиза еще больше отдалится от тебя. Ты же знаешь, какой у нее упрямый      характер. Это пройдет, вот увидишь. Если ты заберешь  у нее ее любимую игрушку, покоя тебе не видать. Луиза перевернет весь дом с ног на голову, уедет и не вернется. Сейчас она учится, ничего страшного в этом нет, тем более у всех ее друзей есть свой личный транспорт. Прошу тебя, потерпи, скоро все изменится.
- Совершенно верно, Сара! – Джон выглядел немного помятым, но веселым. Он спустился по лестнице, обнял отца и Сару и радостным голосом произнес. - Ну, так что, в этом доме чем-нибудь кормят или каждый ест то, что найдет? – у Джона было просто прекрасное настроение, он снова дома, снова свобода, рядом его семья, а далекая Австралия с невыносимо жарким солнцем и скучной учебой далеко – далеко, на другом конце света. 
Джон Билл Макконолл был совсем не похож на свою сестру Луизу. Волосы Джона были прямыми и черными, да и внешне он очень походил на истинного англичанина. У Луизы волосы были белокурыми и слегка вьющимися, что придавало ей невероятно привлекательный облик. Единственным внешним сходством между братом и сестрой были большие синие глаза, практически фиалкового цвета. Именно за чистую, искреннюю синеву в этих глазах, открытость души, умение всегда оказаться рядом и поддержать, Джона и Луизу любили друзья. Конечно, после того, как Джон окончил школу, отец сразу отправил его в Австралию, намеренно отдалив от друзей и вечно полную новых идей Луизу. Но разве мог отец понять, что главное для себя в жизни Джон уже нашел. Никакие банки со счетами и выгодными вкладами, сделками и прочими операциями, вовсе не интересовали его – Джона, парня, который никогда не променяет любовь к машинам на скучное президентское кресло. Джон всегда старался быть скромным и не кричать о том, что у его отца куча денег, а у него самого уже есть собственный особняк, гараж, полный машин и дорогих мотоциклов, и приличный счет в банке. Он не сорил деньгами, никогда не ставил себя превыше других. Единственным своим недостатком, как считал Джон, и который ему страшно мешал, это внешность. Именно эта самая внешность приносила одни неприятности и ненужные проблемы Джону. Он прекрасно осознавал, что очень нравится женщинам, но разве им можно было хоть как-то объяснить, что он не может любить всех сразу, а только одну и эту одну он – Джон Макконолл еще не встретил. Но девушки просто мечтали и грезили встречаться с Джоном, женить его на себе любыми способами. Они часто устраивали скандалы и ссоры между собой и в присутствии Джо, мешали и надоедали ему звонками и угрозами. В такие моменты жизни Джону было особенно не сладко, хотелось бросить все и уехать домой, где жизнь была спокойной и веселой, а главное, были друзья, которые всегда рядом, была сестра, самый любимый человек на земле. Но все родные и близкие были очень далеко, и не оставалось другого выбора, как учиться жить со своими проблемами самому, в одиночестве решая, как поступить. Джону безумно хотелось свободы, забыть обо всех неприятностях, поэтому он каждый вечер посещал клубы и бары, чтобы хоть как-то отвлечься от всего ненавистного. Вернувшись в Англию, он впервые вздохнул свободно, заранее радуясь долгожданной встрече с родными людьми. Спустя пару часов, от скуки и бездействия, он стал ходить по дому, в надежде найти себе хоть какое-то занятие. На его счастье вернулась Луиза, лицо которой светилось от радости и удовлетворения.
- Ну, наконец-то! Я уже просто места себе не нахожу. – сказал жалобным голосом Джон и укоризненно посмотрел на сестру.
- Я старалась не задерживаться, Джо. Тем более что ты должен хорошенько отдохнуть перед предстоящим праздником. – Лу умела заинтриговать, а сейчас ей это удалось сделать наилучшим образом. Увидев счастливый блеск в глазах брата, Лу хитро улыбнулась и произнесла.- Я еду на желтом Сузуки. А ты на чем?
- Нет, давай я поеду на желтом Сузуки, а ты на своей ауди. И не делай такое лицо, а что, если отец узнает, что ты гоняешь по центральным улицам  на мото? Ты представляешь, что мне предстоит выслушать? – Джо прекрасно знал, что Лу все равно поедет на мотоцикле. – Хорошо, поедем на мото, но если Билл Макконолл предпримет попытку меня застрелить, ты будешь меня прикрывать?
- Конечно, Джонни, я никогда тебя не брошу, даже если ты будешь смертельно ранен в ногу, и не сможешь идти, а мне придется тащить тебя через все поле боя, даже тогда я тебя не брошу. – совершенно серьезно сказала Лу.
- Ну, что ж, звучит убедительно, хотя я надеюсь, что никогда не буду смертельно раненным, тем более в ногу.
- Ладно,  пошли, пока мы тут твои ноги обсуждаем, ребята в парке веселятся.         
Несколько минут спустя, Луиза и Джон мчались по центральной улице, обгоняя машины и расторопных пешеходов. Выбирая на чем ехать, Лу и Джон долго и громко спорили в гараже. Джону хотелось, чтобы сестра ехала с ним на мотоцикле, но Лу напрочь отказывалась ехать сзади Джона. Она долго объясняла, что умеет ездить на мото не хуже, чем он, но Джон и слушать не хотел. Проспорив несколько минут, они наконец-то пришли к единому мнению: каждый  едет на отдельном транспорте, который выберет. На то, чтобы выбрать транспорт ушло еще некоторое время. Таким образом, брат и сестра выбрали два мотоцикла. Лу взяла желтый Сузуки Биплэйн, а Джо взял черный Конфедерейт Би 120. Когда они приехали в парк и припарковали свои мотоциклы, то сразу же стали искать своих друзей, но на глаза им попадались лишь девчонки с собачками, мамы с малышами, влюбленные парочки и пожилые люди, мирно прогуливающиеся вдоль аллеи. 
Пройдя несколько метров мимо сидящих на скамейках людей, Лу и Джон нашли то, что искали. Недалеко от палатки с мороженым на четырех скамейках поставленных вместе, сидели молодые люди и что-то громко обсуждали. Вся толпа очень сильно выделялась, и было невооруженным глазом заметно, что все сидящие рядом знакомы много лет. Здесь были Пол Макгорн, Майкл Кромвель, Стивен Пардерек, Роберт Корвин,  Кевин  Макмастер, Лора Смит, Линда О’Нил, Сидни Шэпард, Валерия Ллойд и Елена Уинклиф. Казалось, что ребята не замечают никого и ничего. Роберт, как всегда, издевался над Кевином, хотя постоянно называл себя его лучшим другом. Конечно, все ребята уже привыкли к шуткам Боба и  не воспринимали их всерьез, а наоборот смеялись все и от души. Все было здорово, пока бедный Кевин не махнул рукой и не упал вниз со скамейки. Именно в этот момент появились Луиза и Джонни. Они медленно вышли из-за деревьев, и, смеясь, поздоровались со всеми. Ребята, которые никак не ожидали, что Кевин перевернется на скамейке и упадет на траву, были еще в большем замешательстве, когда увидели Джона и Луизу. Мастер комедии – Бобби вышел вперед и крепко обнял своего лучшего друга - Джона.
- Старина, мы, конечно, могли ожидать от тебя чего угодно, но то, что ты забудешь сообщить нам о своем приезде, никогда бы не подумали. – Боб похлопал по плечу Джо и широко улыбнулся, обнажив белоснежные зубы. Все старались поскорее поздороваться с Джоном, но только всеми забытый Кевин оставался сзади. Он неловко отряхивался и что-то тихо бормотал.
- Кев, дружище, что с тобой? – Джон, улыбаясь, посмотрел на друга и на ребят, виновников сложившейся ситуации. Подойдя к нему, Джон крепко обнял Кевина и, взглянув на него, сказал.- Ты совсем не изменился, все также позволяешь ему издеваться над тобой? – Джон укоризненно посмотрел на Бобби и добавил. - Просто невероятно, сколько времени прошло, а вы по-прежнему беззаботно дурачитесь и пропадаете здесь в парке.
- Позвольте издевателю высказаться. – Бобби вышел в центр и, положа руку на сердце, заявил. – Обещаю, всем присутствующим здесь, что больше никогда, в этом месяце я имею в виду, не стану смеяться над своим другом Кевом, так как Кев всегда давал мне списывать уроки и еще так, по мелочи. – Боб сделал серьезное лицо, полное сожаления и раскаяния. Но, так как, ребята прекрасно знали своего друга, и что он не способен долго продержаться без своих шуточек и приколов, просто сделали вид, что поверили на слово.
- Отлично, тогда можно мне слово? – Кевин наконец-то вставил слово. – Роберт, во имя нашей старой и не менее верной дружбы, не хочешь ли ты первым начать свое выступление? – Кев наступил на конец доски и таким образом поднял ее, взяв за край скейт, он протянул его Бобби и хитро ухмыльнулся. – Надеюсь, ты знаешь, что с этим делают такие мальчики как ты, Роб? Или тебе показать? – но Бобби только вздохнул и прошептал.
- Вот она, благодарность за все то хорошее, что я сделал этому человеку. – и больше не проронив ни слова, встал на доску и покатился вдоль аллеи. Далее следовало целое представление, так как, смешавшись с толпой, ребята поехали на стадион, уже специально оборудованный для скейтбордистов, любителей езды на велосипедах, роликах и всего остального, что имеет резиновые колеса. Здесь уже давно сформировались отдельные группы молодых людей, отлично катающихся на роликах и скейтах. Казалось, что здесь по вечерам собираются настоящие профессионалы своего дела, устраивающие между собой и другими группами соревнования. Вечером, когда солнце только-только садилось, на площадке собиралось так много зрителей, что всем буквально не хватало места. Что только не устраивали ребята на скейтах, роликах и спортивных велосипедах. Зрелище, действительно, стоило аваций. Все получали несомненное  удовольствие от происходящего вокруг, громко приветствовали, аплодируя удачно исполненному трюку, перевороту и прыжку. Среди радостно ликующих молодых людей были Лу и Джо. Они дудели в длинные дудки и кричали, если команда, за которую они болели, выигрывала.
Когда радость и ликование переполняет сердце, создается ощущение, что, собственно, больше ничего и не нужно, ты не чувствуешь голода, забываешь проблемы, еще совсем недавно тревожившие тебя. Если человеку хорошо, то достаточно взглянуть в его глаза, и в них ты прочитаешь все, что творится на его сердце, в душе. Огромный, просто немыслимый океан чувств волнами играет и ласкает сердце, хочется окунуться в него, еще и еще, и невозможно насытиться этим чувством, потому, что оно беспредельно, как и сам океан. Но не всегда люди замечают рядом с собой ту бездну, которую дарит им судьба. Они проходят мимо нее, в суете дней, бесконечных забот и проблем, оставляют позади себя все нежное, ласковое, красивое и романтичное. Зачем они живут в этом жестоком и отчужденном мире? Для чего дышат свободным ветром? Почему забывают об океане любви? Разве есть нечто важное, чем любовь и уважение друг к другу, желание и мысли лишь о том, чтобы поскорее оказаться рядом с тем, кого любишь бесконечно и самоотверженно.
Невероятная радость и ощущение удовлетворенности переполняли сердце Луизы Макконолл, когда она сидела и смотрела, как выигрывают ее друзья, на их веселые лица, на громкие радостные возгласы, и понимала, что если мир, который сейчас окружает ее, рухнет когда-нибудь, исчезнет и она сама. Луиза знала, что не готова бросить все в один миг, забыться в своих взрослых делах, проблемах, заботах, тем самым, отвернувшись от людей, которые тебя любят. Мечта Луизы, как и ее брата, совпадала: построить свой собственный огромный парк, где места хватило бы всем желающим отдохнуть и помериться силами в езде на спортивных автомобилях. Луиза прекрасно водила машину, но зачастую родители упрекали ее за то, что она водится с парнями и совсем не обращает внимания на светские приемы и вечера, предпочитая вытертые джинсы красивым роскошным платьям и дорогущим украшениям. Все это настолько было скучным и утомительным, что Луиза была готова спорить до слез о том, как она не хочет ехать на чай к другу семьи лорду Клеру, а милые сестры Браун вообще ей кажутся размалеванными куклами, только и мечтающими о выгодном замужестве. Деньги отца и скучные разговоры о выгодных капиталовложениях совсем не привлекали ее внимание, наоборот, Луиза старалась избегать всех возникающих споров и дискуссий, касающихся дел отца. Конечно, Билл Макконолл сердился и ругал дочь за равнодушное отношение к его делам, фирме, но ничего не мог поделать. Лу без угрызения совести отказывала отцу принимать участие в том или ином разговоре. Она круто разворачивалась и уходила, оставляя отца одного в полном бешенстве. Джон всегда старался сгладить такие моменты и отвести от сестры гнев отца. Он принимал все обязанности Луизы на себя, поэтому Билл Макконолл давил на него, всячески затягивая в свою паутину. Видя, как отец заставляет ее брата целыми днями сидеть в офисе, разгребать кучи бумаг, участвовать в переговорах с утра до самого вечера, Луиза не выдержала. Она старалась укорить отца в том, что Джонни приехал домой отдыхать, увидеть семью, своих друзей. Понимая, что время идет очень быстро и скоро Джо опять уедет в Австралию, Лу плакала, умоляя отца пожалеть Джонни, дать ему немного свободы, но Билл Макконолл был неумолим. Однажды Луиза не выдержала и утром, перед тем как Джон должен был уехать с отцом в ненавистный ею офис, она остановила брата в коридоре.      
- Джо, ты так и будешь позволять ему приказывать тебе, посмотри на себя, на кого ты похож! – Лу нарочно вытащила галстук из-под аккуратно застегнутого пиджака и слабо ухмыльнулась. - Знаешь, тебе только очков и утренней газеты не хватает, смотреть противно! Эта белоснежная рубашка и выглаженные брюки, ты похож на самое жалкое существо, которое я когда-либо встречала. Где тот счастливый блеск в глазах и радостная улыбка, ты ведь идешь заниматься своим любимым делом? Не так ли? А где тот веселый и неунывающий Джонни, который никогда не изменял себе и своим привычкам, который любит жизнь, дорожит свободой и справедливостью? Ты похож на труса, самого жалкого труса! – Лу посмотрела на него, и впервые в жизни, ей захотелось ударить своего брата, да так сильно, чтобы он не мог устоять на ногах от боли. – Скажи, где мой брат, которого я так сильно люблю, отвечай! – не выдержав больше этого разговора, Луиза разрыдалась и убежала в свою комнату, а Джон продолжал стоять и смотреть ей в след. В руках у него был дипломат с документами и мобильник, который беспрерывно звонил. Джон посмотрел на него с такой ненавистью, с какой человек смотрит на своего врага, и с какой только возможно было силой, бросил его, разбив об стену. Спустившись с лестницы, он кинул дипломат на диван, и даже не удостоив вниманием испуганную прислугу, вышел из дома. Это был самый ужасный день в его жизни, хотелось бросить все и уехать обратно в Австралию, но что-то удерживало, не давало покоя, что за чувство поселилось в душе Джона Макконолла в этот день, он и сам не знал.      
Почему, когда человеку плохо на душе, он хочет поделиться своей болью с кем-то еще, расскажешь и будто снимешь камень с души. Но что же делать, когда такого человека нет рядом с тобой?  Сможет ли каждый из нас в одиночку справиться со своими мыслями, роящимися в голове и не находящими решения проблемами? Как поступить тогда? Бросить все, забыть обо всем и напиться, а разве это и есть выход? А что же будет завтра? Нет уверенности в том, что станет легче, что все пройдет само собой, будто и не было. Все эти мысли, запутавшиеся в паутине вопросов и страхов, не давали покоя Джонни.
Он ехал по дороге, даже не осознавая, куда и зачем, а самое главное, от чего он бежит. Сознавая лишь то, что мир сегодня против него, а значит и ему этот мир вовсе не нужен. Ведь жил он совсем один, там, в далекой стране, и сам решал, как ему жить дальше. Жуткое желание разбить что-нибудь, сломать, испортить, чтобы не только ему одному было так плохо, а хоть кому-нибудь еще. Предательские слезы, непослушным потоком катились по щекам и мешали вести машину. Он и не думал, что может плакать, только из-за нее. Да, только она могла заставить его отказаться от всего, забыть, бросить все и уехать. Когда она смотрела на него, вокруг, словно все замерло, жизнь разом остановилась,     как сломанные часы, тикая и отбивая время назад. И вот каждый БУМ тяжелым ударом доносился из далеких уголков напряженного сознания, сводя с ума и доводя до отчаяния, он камнем бил по вискам. Моля бога о том, чтобы не сойти с ума, он пытался расслабиться и позабыть про свою слабость, но ничего не выходило. 
- Гадство, хреновая и несправедливая жизнь! Да, что она знает обо всем этом, веселится целыми днями, думая, что всем также обалденно хорошо! – Джон сейчас был в таком настроении, что попадись ему на глаза хоть кто-нибудь, он бы не думая, побил его. - Господи, но почему она не понимает, что я не могу, вот так взять и наплевать на все. Она не понимает, что если я не буду участвовать в делах отца, а буду загорать с ней на пляже, отец с белого света ее сживет, когда я уеду. Почему она не понимает, что я делаю это ради нее? Жизнь готов отдать, только бы она жила счастливо и свободно. – не сознавая того, куда едет, Джон вдруг обратил внимание на дорогу и сразу понял, что едет ни куда-нибудь, а в свой особняк на заливе. И почему дорога завела его именно сюда, он не знал, а может, и не хотел знать. Он здесь не был очень давно и единственное, что ему безумно хотелось сейчас, это оказаться одному, далеко от всего, что противно, ненавистно и безумно любимо. Лицо Луизы стояло у него перед глазами, не давали покоя глубокие фиалковые глаза, полные слез и отчаяния, маленькие ладошки, до боли сжатые в кулачки и гордо вздернутый подбородок. Если бы Луиза побила его в тот момент, ему стало бы намного легче, хотя бы оттого, что у нее есть силы противостоять всему этому, не подозревая какую цену за это платил ее брат. Джон не боялся своего отца, напротив, он его уважал, но это было все, что испытывал к нему Джонни. Ни любви, ни каких бы то ни было других нежных и ласковых чувств, Джон не испытывал к своему отцу. Сам же Билл Макконолл никогда не проявлял отцовской ласки и нежности ни к нему, ни к Лу. Если что-нибудь было нужно, машины, мотоциклы, деньги, что угодно, это появлялось немедленно, стоило только сказать, но на этом все и заканчивалось. Джон знал, что отец просто уверен в том, что именно Джон займет его президентское место. Про Луизу же все забыли, как-будто ее и не было вовсе, никто никогда не интересовался, чем она занята, где ночевала, куда уехала. Так и проходила жизнь его сестры, пока он учился в Австралии, чужая для родителей и родная для друзей. С приездом Джона, Лу оживала, менялась, будто обретала свободу, покой и утешение. Но стоило Джону уехать, Лу вновь замыкалась в своем мирке, ненужная, забытая, одинокая, она, как-будто, затихала. Единственным местом, где Луиза была искренне любима и нужна, был парк и, несомненно, дом Джонни на заливе. Именно в это место завела дорога Джона. Он ехал долго и бесцельно, вспоминая самые веселые дни, проведенные в этом доме с друзьями, и думал о Луизе.
- Я знаю, что ты меня сейчас ненавидишь. – сказал сам себе Джон, останавливая машину возле дома.- Поверь, я сам себя ненавижу за то, что не могу противостоять всему, свалившемуся на меня.– сказав это, он открыл дверь ключом и вошел внутрь. Осмотревшись вокруг, Джон поднялся на второй этаж и зашел в комнату, где он обычно спал, когда приезжал на залив. В доме было тихо и уныло, от чего Джону стало немного не по себе. Отметив то, что в доме, за время его отъезда, ничего не изменилось, он посмотрел на свой самый любимый мотоцикл, стоявший на огромном диске возле окна. Это был Харлей Дэвидсон, один из самых старых в коллекции Джона. Мотоцикл был слегка наклонен и лучи солнца, падавшие на огромную переднюю фару, весело и беспорядочно отражались сотнями разных оттенков, придавая комнате сказочный облик. При желании диск можно было включить, и тогда он медленно крутился, выставляя напоказ все детали блистательного и величественного Харлея.
Спустя пару часов, после того, как ушел Джон, в доме Макконоллов начался страшный переполох. В особняк ворвался разъяренный Билл Макконолл и стал кричать на всех, кто попадался ему на глаза. Узнав от прислуги, что Джон разбил телефон, бросил портфель с бумагами и уехал в неизвестном направлении, Билл Макконолл был абсолютно уверен в том, что только Лу знает, где ее брат. Он прыжками поднялся по лестнице и, словно голодный лев, настигающий свою жертву, вбежал в комнату дочери, в надежде отругать ее, на чем свет стоит, выпытать, где сейчас Джон. Но к его огромному удивлению, Луизы не оказалось ни в комнате, ни в ванной, ни в доме вообще. Куда и когда ушла Луиза, тоже никто не знал, от чего Билл Макконолл стал еще краснее и злее. Багровый и вспотевший от злости он упал на диван и стал бить подушки. 
- Я знаю, это именно из-за Луизы Джон не пришел на совещание, я в этом абсолютно уверен. Как он посмел наплевать на все, не отвечать на мои звонки и уехать прохлаждаться со своими друзьями. Да, что у него в голове творится, о чем он думает только, я не понимаю! За такое поведение он у меня света белого не увидит, на всю жизнь поселится в Австралии и никакие слезы не помогут!
Если бы Билл Макконолл только знал, где сейчас находится Луиза, он бы без доли сомнения, закрыл ее в самой темной комнате на весь остаток летних каникул. Но, не имея такой возможности, ему больше ничего не оставалось, как смириться со сложившейся ситуацией и уехать, ни с чем, обратно в офис, где его уже ждали целый час. Луиза, узнав, что Джонни не поехал в офис к отцу, догадывалась, где сейчас находится ее брат. Обрадовавшись поступку Джо, она быстро собрала свои вещи и поехала туда же, но, конечно, не одна, а со своими друзьями.
Спустя пару часов вся шумная компания ехала по дороге, ведущей на залив прямо к дому Джона Макконолла, который еще не догадывался, что ему предстоит. В надежде спрятаться от всего мира, он спокойно лежал в своей комнате на втором этаже, заложив руки за голову и глядя в потолок, он вдруг услышал шум приближающихся машин и человеческих голосов. Быстро поднявшись, он выглянул в окно и увидел стоящие машины своих друзей, весело махающих ему и дававших какие-то неопределенные знаки. Бедному Джону ничего не оставалось, как спуститься вниз и встретить их. Но не успел он открыть дверь, как на него налетел Бобби, поднял вверх и стал кружить как маленького мальчика.
- Дружище, хочу тебя огорчить, шпионом тебе не быть! Лу сразу вычислила, где ты спрятался.
- Бобби, ты не один, дай всем пройти. – сказала Луиза и посмотрела на брата. Джон поймал ее взгляд, но быстро отвел глаза в сторону, ему было больно за то, что он заставил самого любимого человека плакать. 
- Бо, к твоему сведению я вовсе не собираюсь быть шпионом. Вот если бы ты был знаком с двумя парнями из Австралии, которые дома собирают какие-то штуковины, быстрее Интерпола найдут любого человека, где бы он ни был, стоит только включить компьютер, вот тогда бы ты точно удивился. – весело сказал Джонни и уселся на большой диван в гостиной. Мысленно он был благодарен Лу за то, что сейчас он не один, а со своими друзьями и вечер обещает быть замечательным и все последующие дни тоже.
Когда ребята устроились на своих местах, разобрали вещи и заняли комнаты, девчонки решили приготовить ужин. Они спустились в кухню и стали доставать все имеющиеся продукты из шкафов и холодильника. Перевернув все шкафы, они пришли к выводу, что им всем и дня не прожить на имеющиеся продукты, либо следовало кого-нибудь посадить на диету. Но желающих добровольно голодать тоже не нашлось, поэтому нужно было срочно решить, кто поедет в город за едой. Но ехать в душный город, тем более что ехать пришлось бы несколько часов, на это тоже никто не соглашался.
- Ребята, у меня есть идея! – заявил Бобби, резко подскочив с дивана и размахивая руками. – Я просто гений и самое интересное то, что я всегда это знал. И что бы вы все без меня делали, я нас спасу от голодной  и несправедливой смерти.
- Ты сначала скажи, что придумал, а уж потом мы решим, какой именно смертью ты умрешь, голодной или несправедливой. А то, знаешь ли, нам трудно судить, не зная, о чем идет речь. – Валерия Ллойд пристально посмотрела на Бобби и покачала головой, она явно была не в восторге от очередной идеи, которую хотел предложить Роберт.
- Вал, перестань, мои идеи всегда срабатывали. – парировал Боб.
- Ладно, что ты хотел предложить Боб, мы все страшно голодны, и от того, как быстро мы решим, что делать дальше, мы быстрее набьем желудки. И я верю, что безвыходных положений не бывает, нужно лишь хорошенько подумать, вот и всё. – сказал спокойным, уверенным голосом Джон и посмотрел на Боба.
- Я предлагаю наловить рыбы и пожарить ее на костре.  Но если вы не хотите романтики, я могу один пожарить себе рыбы, а вы себе супчика сварите, что тоже неплохо, ну, я думаю, что неплохо. – сказал на удивление тихим голосом Бобби, так как уже понял реакцию друзей. Пока все переваривали, что сказал Бобби, зазвонил телефон, и Луиза подошла ответить на звонок. Никто не обратил внимания на то, что Лу вышла из дома и куда-то пошла, настолько все были увлечены разговором о еде, и где ее достать. Внезапно центральная дверь распахнулась, и в дом вошел Марк Стюарт, лучший друг Луизы. Он веселым взглядом посмотрел на ребят, которые затихли разом, покачал головой, глядя на Джонни, и бросил тяжелую спортивную сумку на пол.
- Вы так громко спорите, что мне не составило труда найти вас. Только я сошел с трапа самолета, как уже понял, что ехать следует на залив. Что случилось, вы все побережье на уши подняли? – сказал Марк, все также широко улыбаясь. Лу стояла позади него так, что из-за его широкой спины ее практически не было видно. – Лу, как ты думаешь, найдется в этой компании два добровольца разгрузить мой багажник с едой, а то одному мне не справиться! – сказал Марк, повернувшись к Луизе и крепко стиснув ее в объятиях.
- Марк, дружище, тебя сам Господь Бог к нам послал, дай я тебя поцелую, любимый мой, как же я соскучился по тебе! Лапуля ты наш, ну просто ангел-хранитель! – сказал Роберт и полез целовать Марка.
- Бо, Бо, бери, что хочешь, только отстань! – жалобным голосом закричал Марк, шуточно отбиваясь от Бобби. – Люди, помогите, уберите от меня этого сумасшедшего, он же маньяк! – Марк и Бобби упали на диван в кучу подушек, раскидав их по полу. – Ну, Маки, могли бы и предупредить, чтобы приехал пораньше, видите, что голодание делает с нормальными людьми. Жаль, а парень то симпатичный был! Мы даже дружили! – но Марк не успел договорить, так как подушка прилетела точно в голову. – Ну, погоди, я тебя достану Бо, ты узнаешь, от чего умирали самураи. Для тебя это будет большая честь.
Уже несколько часов спустя, ребята сытые и довольные сидели, развалившись на диванах в гостиной. Обсуждая завтрашний день, они пришли к единому мнению, завтра они будут купаться, загорать и играть в волейбол.
Через час ночь опустила свою завесу над заливом, деревья зашумели, беспокойно принимая ветер, играющий листьями и новый день, еще более интересный и веселый. В этот момент берег казался таким красивым, от льющегося света луны, теряющейся в облаках и безмятежных волн, падающих на берег. И все было прекрасно и легко в этой безмятежности. Вода, ласкающая берег, и уносящая вдаль все страхи и тревоги; ветер, беззаботно гуляющий в бесконечной синеве просторов, перебирающий кроны деревьев и беспорядочно разбрасывающий листья; берег, готовый принять и простить каждое живое существо, независимо ни от чего. Вот таким огромным был мир, окружающий залив в этот момент. Все здесь было в гармонии между собой, было единым целым и существовало вечно. Менялось время, менялись люди и их взгляды на мир, но природа по-прежнему стремилась к единству, к миру, к постоянству. И как же больно ей было видеть и понимать, что мир людей стал жестоким и жадным, глупым, серым и холодным. Проходя мимо, люди перестали замечать друг друга, любовь, дружба, терпение и уважение потеряли свое значение, сердца окаменели и озлобились. Что мы можем сделать друг для друга, лишь жить отдельно от чужих проблем, стараясь забыть все, что не касается нас, грубо и бесполезно растрачивая время на собственные мелочи и неудачи. Все эти мысли просто не давали Луизе покоя. Она не хотела и страшно боялась потерять все то, чем так дорожила, гордилась и берегла.  Выйдя на берег, она села на песок и посмотрела на воду. Луиза любила закат, в этот момент он тонул в голубой бездне безмятежности, унося с собою день и память о нем. Сердце Луизы переполняла грусть, непонятная печаль о том, что же будет дальше, кем станет она в этой жизни, чего добьется. Странное чувство поселилось в ее душе, как-будто она потеряет часть самой себя, половинка ее души унесется далеко и безвозвратно. Почему вдруг эти мысли возникли в ее голове, так неожиданно и так реально, будто Лу смотрела в зеркало и видела саму себя, но со стороны. Что же за странное чувство, предчувствие, тоска и боль. Посмотрев на воду, она ощутила ненависть к чему-то или кому-то, но к кому, за что? Задавая эти вопросы себе, ее ярость только росла еще больше. Презрение, ненавистное презрение, злое и страшное, за что и к кому? Ей хотелось заплакать и прижаться к маме, как это было в детстве, и тогда все станет хорошо, страх и боль пройдут, исчезнут навсегда. Еще никогда в жизни она не испытывала подобной ненависти. Луизе вдруг стало страшно и холодно, она резко поднялась и побежала к дому, где ее ждали друзья, ждал Джонни. 
Настало утро, залив был тихим и спокойным, как никогда, лишь слабое дуновение ветра и беспечный шепот волн напоминал о том, что люди здесь не одни. Веселое пение птиц и непослушные лучи солнца, пробивающиеся сквозь занавески, разбудили Луизу. Она сладко потянулась в постели и зевнула. Перевернувшись на другой бок, Луиза постаралась заснуть, но неожиданный стук в дверь заставил ее подняться с постели. Она нехотя подошла к двери и открыла ее. На пороге стоял Джонни и улыбался, он был в пижаме и тапочках. Лу окинула его притворно злым взглядом и отошла в сторону, пропуская брата в комнату.
- Ты уже встала, да так рано, просто не вериться, что передо мной сама Луиза Макконолл. Да еще сама соизволила открыть двери, что денег не хватает нанять приличного привратника? – все, также улыбаясь, шутил Джо и по-хозяйски уселся на кровать. Но Луиза взяла за край одеяло и скинула Джо со своей кровати. – Лу, ты чего, я ведь к тебе в гости пришел, а ты дерешься. Видишь, я ударился и очень сильно, где вот мне сейчас врача искать? – он потер бок и сморщился, как-будто невыносимо было терпеть боль, причиненную Луизой.
- Джо, я тебя очень люблю, я всегда рада видеть тебя у себя в гостях, но только если это не столь раннее утро. В других случаях постарайся не доставать меня, хорошо? – сказала Луиза, улеглась обратно в кровать и накрылась одеялом с головой. – И закрой за собой дверь. – громко сказала она, на мгновение высунув палец из-под одеяла и указав им на дверь, а затем обратно засунула его под одеяло.
Джо еще постоял немного возле двери, затем громко вздохнул и вышел в коридор. В доме стояла тишина, лишь легкий храп доносился из отдельных комнат. В это утро Джо проснулся раньше всех и, не зная чем бы заняться, спустился в гостиную. Он посмотрел вокруг себя, на дорогие картины, висящие на стенах, на мебель, сделанную специально по заказу, на новую видео технику. Он любил этот дом, но не за его дорогущие стены, а за то, что этот дом любила Лу. Он знал, что она очень часто приезжала сюда, когда его не было в Англии. Луиза любила залив, любила воздух, его аромат, принесенный ветром с моря. Она часами любовалась закатом, отражающимся в воде, слушала крик чаек, летающих над водой, и вместе с ними уносилась в далекую безмятежность.  И о чем только думала Лу в эти моменты, может быть о том, как прекрасен мир вокруг, рядом люди, которые действительно ее любят. - «Луиза, милая Луиза, что бы делал я в этом мире, не будь в нем тебя? Зачем нужна была бы мне эта жизнь, если бы ее не было у тебя? Зачем мне эти стены,  все эти вещи, если бы они не знали прикосновение твоих рук? Ближе и роднее тебя у меня больше никого нет, и не будет».
Джон зашел на кухню, рассеянно посмотрел на огромный мотоцикл, стоящий, как на постаменте, в стене и открыл холодильник. Вообще во всем доме Джона было несколько мотоциклов. Это была его любимая коллекция, которой он гордился. Мотоциклы знаменитых марок располагались везде, где только можно было их поставить. К счастью дом был большим, и проблем с местом расположения коллекции не составило никаких проблем. На кухне, напротив окна в стене было сделано специальное квадратное отверстие, внутри него помещался черный Харлей Дэвидсон. Утром, когда солнечные лучи попадали на огромную фару, она сияла радостным, слепящим светом, озаряя кухню сотнями солнечных зайчиков. Еще два таких же располагались параллельно друг другу в соседних стенах.  Ребята, не понимая, почему Джонни решил затащить мотоциклы в дом, вместо того, чтобы на них ездить,  сначала удивлялись, но потом привыкли и уже не представляли этот дом без мото в стенах и на дисках. Два других красавца стояли в двух метрах высоты, на крутящихся железных дисках в первой и второй гостиных. Это были одни из первых мото, купленных Джо. Но самый любимый мото стоял в его комнате. Он тоже помещался на железном диске, но уже стоял на уровне окна и не казался таким огромным. Последний гигант стоял в библиотеке, но туда ребята редко заходили, поэтому он удостаивался меньшим вниманием, чем остальные мотоциклы. Надменно и величественно он стоял среди старинных книг, окутанных тишиной и спокойствием. Джон тоже редко сюда заходил. В библиотеке располагался его будущий кабинет, а сама мысль о том, что ему придется работать на отца, не приносила никакой радости. Именно поэтому он старался, как можно реже появляться в этой дальней комнате своего дома.
Походив по кухне и так и не найдя себе никакого занятия, Джон вышел из дома через заднюю дверь, ведущую к бассейну. Усевшись на край бассейна, он посмотрел на воду и чему-то тихо усмехнулся.
Луиза проснулась от странного звука, доносившегося с улицы. Казалось, что кто-то поет и одновременно скребет щетками пол. Музыка играла негромко, но слова были различимы. Странным показался Луизе сам выбор мотива играющей мелодии. Она была нежная, спокойная, будто монашеское пение, заполняющее кельи, уносящее все тревоги и ненастья. Луиза подумала, что это опять Бобби заняться нечем, но она ошиблась. Выглянув в окно, Лу увидела не менее странного мужчину в огромной соломенной шляпе и синем комбинезоне. Натянув шляпу на глаза, этот человек чистил бассейн и припевал в такт песни. Делал свою работу он с таким старанием, будто за нее ему пообещали миллион фунтов. Лу показалось, что она знает его, что-то было знакомым в движениях этого человека. То, что это был не Боб, Лу больше не сомневалась, потому что у мужчины был светлый цвет кожи, а кожа Бобби была темно-шоколадного цвета. Любопытство победило. Лу даже забыла, что собиралась принять душ. Она быстро спустилась вниз, не обратив внимания на то, что была в пижаме и без тапочек. По пути она встретила удивленного Бобби и Марка, они тоже спешили посмотреть на того, кто увлекается подобной музыкой. Едва не столкнувшись в коридоре, они неуклюже поздоровались и, не теряя ни минуты, буквально сбежали по лестницам.   
- Нет, я, конечно, все понимаю! – запыхавшимся голосом говорил Бобби. – Но то, чтобы утром слушать это дерьмо, да еще на всю громкость! Это не укладывается у меня в голове, какой придурок это врубил? Лу, ты случайно не знаешь? – Бо уставился на Луизу так, будто она была в курсе всего странного, что происходит в мире. 
- Бо, я сама хотела бы знать, не меньше твоего. Это пение мне не известно.
- Да, ладно, ребята, давайте посмотрим, кто этот человек, и если он нам не понравиться, побьем его, а диск засунем куда подальше, и все дела. – Марк был уверен, что не знает ни одного человека, предпочитающего по утрам слушать такое.
Ребята вышли из дома и пристально стали вглядываться в человека, не обращающего на них никакого внимания, продолжающего чистить дно бассейна с неким фанатизмом. Мужчина в смешной соломенной шляпе пел под играющую музыку и даже старался пританцовывать в такт мелодии. Ребята медленно подошли к нему сзади, немного побаиваясь странного незнакомца, пристально вглядываясь в лицо. Но как ни пытались, они не смогли разглядеть лица, так как его закрывала огромная шляпа, надвинутая на глаза.
- Эй! Ты кто такой? – крикнул Боб и переглянулся с Луизой и Марком. – От куда ты взялся, такой? - но не успел Боб договорить, как человек повернулся к ним лицом, обнажив красивые ровные зубы на загорелом лице. Эту улыбку невозможно было не узнать, труднее было поверить, что перед ребятами стоял именно этот человек. Все трое опешили, увидев Джона, и даже не знали, что сказать. Но он все также мило улыбался, будто ничего странного не происходит, и что он каждый день чистит бассейны, а его вид -  это обычная повседневная одежда, ну а музыка так вообще самая классная. Джон вытащил пульт из кармана своего комбинезона и сделал музыку тише, а затем, посмотрев на ребят, спокойно спросил.
- Как здорово, что вы уже проснулись, я тут бассейн почистил, к обеду вода будет просто супер. – но, заметив реакцию Марка, Боба и Луизы, Джон добавил. – А что это вы на меня так смотрите, что дно плохо почистил, да? Но это не проблема, я ведь в первый раз в жизни этим занимаюсь. Щетка не совсем подходящая, я как-нибудь куплю в городе специальную. – Джонни посмотрел на огромную щетку, которую держал в руках и снова улыбнулся. Пульт, который Джон держал все это время в руках, с шумом упал на плитку. Несколько деталей отскочили к ногам Бобби. Он лениво потянулся за ними, собрал пульт и серьезным взглядом посмотрел на Джона.
- Послушай, старина. Я никогда не был против всяких там, наших дурачеств, прикольчиков, смешных штучек и вроде этого, но сегодня ты перегнул палку. Дружище, что ты здесь делаешь, мы уже поняли, можешь не объяснять. Скажи лишь одно, где ты купил то, что играет в данный момент? Самое главное, что ты больше никогда не станешь слушать эту дрянь, тем более в таком святом месте, как это! – Бо развел руками, как бы показывая Джо, где они сейчас находятся. Ты представляешь, Марк уже собрался побить тебя, хорошо я вовремя подоспел, а то не миновать беды! – Марк опешил от слов Бобби и даже слегка растерялся.
- Бо, Бо, успокойся, магазин здесь ни при чем! – вовремя опомнился Марк и добавил. - Поверь, наверное, у Джонни свой взгляд на выбор музыки и, где именно ее слушать. – защищая Джонни, произнес Марк. – Джо, ты ведь это не всерьез, да? Ты ведь просто пошутил, не так ли?
- Ребята, я что-то не понимаю, чего вы так взъелись из-за этой музыки? Нормальные песни, серьезный парни исполняют, вы не слышали никогда ничего подобного, поэтому так себя ведете. Я же не сказал, что ненавижу то, что вы слушаете. Просто в этом доме нет моих дисков, я точно знаю, что привозил прошлым летом кучу своей музыки. Я перерыл все, но ничего не нашел, лежали только эти сборники. Мне ничего не оставалось, как включить это, вот и все. Я не знаю от куда это, но точно не мои вещи. Наверное, кто-то из прислуги оставил, когда убирался в доме. – Джо стало самому смешно оттого, что он включил. Он подошел к музыкальному центру и вытащил диск. Диск с надписью группы переливался на солнце разными цветами и слепил глаза. Лу подошла к брату и взяла диск. На обороте она прочитала название и уставилась на Джона удивленными глазами.
- Лу, что там написано, что за удивительное творение испортило мне сегодня настроение. Мне просто необходимо знать. Если я не узнаю, я не смогу дальше спокойно жить. – Бобби был не на шутку взволнован. 
- Название этой группы странное какое-то, кажется Григорьян. Нет, постойте, неправильно, Григориан, да точно, именно так.
- Итак, Джо, с каких это пор ты обнаружил в себе тягу к монахам, к монастырским песнопениям и всему остальному? – лукаво спросил Марк, сложив ладони, будто молится, он посмотрел на небо, а потом смиренно опустил голову. Марк прекрасно знал, что Джонни не был монахом, хотя и избегал общения с некоторыми навязчивыми женщинами.
- Ты не поверишь, Марк, сегодня утром, я как увидел этот диск, сразу понял - это судьба, и никуда мне от нее не деться. Это пение – просто чудо, посланное нам свыше, мы должны понять, что… - но не успел Джонни договорить, как его прервал крик Майкла, высунувшегося из окна второго этажа.
- Эй, ребята, а что у вас там за общественное собрание? Мы ничего интересного не пропустили? Бо, ты плохо выглядишь, твоя кожа странным образом побелела. Просто ужас, как похож на Майкла Джексона! На тебя, что местный климат так действует? – Бобби ничего не ответил, лишь состроил гримасу и по-детски показал язык Майку.
- На себя посмотри, волосатик! – ответил Бобби и изобразил обезьяну. Майкл действительно носил немного длинные волосы, но они ему очень шли, поэтому он не решался их подстригать. Он даже не отреагировал на шутку Бобби, лишь тряхнул головой и пригладил волосы.
- Майкл, вы как раз во время! – махнув рукой, произнесла Луиза. – Марк собирается побить Джона, Бобби планирует сжечь магазин с музыкальными товарами, а я вот стою и думаю, к какой группировке мне присоединиться?! Ребята, спускайтесь. Все самое интересное еще впереди.
День был чудесным. Ребята купались, загорали, играли на берегу в волейбол, катались на водных мотоциклах, а вечером они все вместе любовались закатом. Казалось, Луиза была самой счастливой. Ей хотелось летать, прыгать от счастья, ведь рядом были друзья и Джонни, любимый брат и самый лучший друг на земле.
Однажды вечером, ребята собрались во второй гостиной возле камина, обсудить дальнейшие совместные планы. Они расселись на огромных белых диванах, усыпанных подушками, и громко обсуждали завтрашний день. Пламя огня в камине и блеск фары мотоцикла, расположенного на большом диске чуть выше камина, освещали комнату, придавая ей мифический образ. Все вели себя свободно и непринужденно, лишь изредка Стивен пытался заговорить с Валерией, но она ловко игнорировала его. Тогда он пытался подсесть к ней поближе, но Валерия вставала и уходила в другое место. Стивен не один раз замечал, как она смотрит на Джона, ловит его взгляд и откровенно улыбается. Но Стивен продолжал молчать и тешить себя надеждой, что однажды Валерия обратит на него внимание. Один Джон ничего не замечал или старался не замечать. Он рассказывал увлекательные истории, случившиеся с ним и с его новыми друзьями в Австралии, смеялся над шутками Бобби и мысленно благодарил Луизу. Ведь, именно благодаря Луизе, он сейчас не один, а со своими друзьями в самом любимом им месте, на заливе.
Время летело незаметно, день сменялся новым, еще более интересным днем. Дом на заливе, так долго стоявший один, ожил и повеселел. Каждый его уголок, каждая вещь оповещала о том, что здесь живут люди. Веселье и радостный смех наполняли все пространство огромного дома. Майкл нашел в своей машине диски, и поэтому его музыка звучала с утра до самого вечера. Создавалось ощущение, что стены каменного дома были готовы пуститься в пляс вместе с его обитателями. Морской залив, уносящий свои воды в далекий океан, радовал берег, принося ему нежную музыку, радостный смех и вечерний закат. Позабыв про все неприятности, тревожившие и терзавшие сердце, Луиза будто погрузилась в сладкую сказку, о которой мечтала долгие зимние месяцы, скучая в одиночестве в ненавистной золотой клетке. Разве мог знать и понимать могущественный Билл Макконолл, что для его собственных детей чувство свободы, независимости и право выбора окажется намного главнее, чем безумная, больная жажда денег. Ничего, кроме жалости и отвращения будут испытывать они, но так и не скажут ему – своему отцу. Все к  чему он стремился, что строил и создавал, все чему поклонялся и ради чего жил, для чего все это? Кому он оставит свою золотую империю, кому передаст свои бесценные знания, огромные владения? Все унесет холодный ветер, в безумстве бушующих чувств он разобьет призрачный рай о холодные камни, одиноко стоящие в безжалостной бездне. Что же будет тогда? Если даже ветер не возьмет ничего из того, что ему принадлежит?! А нужно ли ветру все это? Наверное, нет. Зачем ему то, чем он никогда не сможет воспользоваться, пусть все унесет вода и спрячет в своих тайных глубинах, как прятала многие века сокровища потонувших кораблей. Глубокое море и бродяга ветер - идеальная пара. Море не сможет без ветра качать шхуны и яхты, уходящие далеко-далеко, на встречу своей судьбе. Словно колыбель, баюкает их синее море, тихо и нежно поет песни,  играя с ними, будто малое дитя, оно готово накрыть их своим пенным одеялом.
Тревога и волнение, некое чувство жалости к себе и ненависти к Луизе испытывал сейчас Билл Макконолл, чье сердце, казалось, каменным, а воля непоколебимой. Он стоял в белой гостиной своего шикарного особняка. Все, о чем он думал, чего желал больше всего в данный момент – это смерти своей дочери. Он уже начинал сомневаться в том, что Луиза истинная Макконолл. Может быть, Сара изменила ему, выдав белокурую девочку за его дочь. Как ни было бы это странно и ужасно, но, тем не менее, данное чувство в последнее время все чаще и чаще наполняло его озлобленную душу. Глаза его были налиты кровью, а кулаки сжаты до такой степени, что казались необыкновенно белыми. Всегда аккуратно подстриженные и причесанные волосы торчали в разные стороны, придавая железному человеку вид несколько обезумевший и дикий. Не зная, чего ожидать от своего хозяина, прислуга всего дома старалась не попадаться ему на глаза, как маленькие мышки люди попрятались по своим норкам, не желая вылезать ни за какие деньги. Тихо переговариваясь между собой, они молили бога о том, чтобы тяжелые черные тучи, нависшие над особняком, разогнал самый сильный ветер. Но как назло ветер не появлялся. Было, похоже, что он позабыл эти места, или намеренно облетал их стороной, не желая знать, слышать, видеть тот мир, который окружал один из самых красивых и богатых домов в Лондоне.
Джон, как всегда, проснулся самым первым. Он посмотрел в окно и улыбнулся. День должен был быть солнечным, на небе не было облаков. Лишь изредка пролетали маленькие тучки, но ветер по-хозяйски прогонял их с залива далеко к морю. Джон лениво перевернулся на другой бок, но сна уже не было. Поворочавшись несколько минут, Джонни сел на кровати и глазами стал искать пульт от телевизора. Наконец, когда он нашел то, что искал, Джон включил телевизор. Но, ни одна программа не привлекала его внимания, он, то морщился, то громко вздыхал и переключал канал за каналом. В конце концов, он перестал беспорядочно нажимать на кнопки и положил пульт рядом, на кровати. По телевизору шел музыкальный канал, Джон посмотрел на экран, затем на часы и встал с кровати. Почесав затылок, он двинулся в сторону ванной комнаты. Вернувшись из ванны, он стал вытирать тело полотенцем. Перевязав большое полотенце вокруг бедер, он стал расчесывать волосы. На секунду ему показалось, что кто-то смотрит в щель в двери. Странное чувство, что за ним следят, еще долго не покидало его. И зачем кому-то понадобилось подглядывать за мной, подумал Джо и тихо подошел к двери. Резко открыв ее, он даже слегка разочаровался, не увидев никого за ней. Он был абсолютно уверен в том, что кто-то все-таки смотрел за ним. Закрыв обратно дверь, Джонни подошел к шкафу и натянул на себя голубые джинсы и белую майку. Посмотревшись в зеркало, он слегка взъерошил аккуратно причесанные волосы и только тогда остался довольным своей внешностью. В джинсах небесного цвета, белой майке и босиком он вышел в коридор и направился в комнату к Луизе, будучи уверенным, что она уже встала.
Через несколько минут Джон стоял напротив комнаты своей сестры и улыбался, глядя на то, как его сестра о чем-то недовольно ворчит. Дверь была открыта, поэтому он вошел в спальню без стука.
- Доброе утро, леди зануда! Какое прекрасное утро, а вы не в настроении. Что случилось? – все, также улыбаясь, спросил Джо сестру.
- Ты еще смеешься, конечно, это же не твои окна выходят на эту сторону! И вовсе я не зануда. – жалостливым голосом произнесла Лу. – Джо, я очень люблю природу, ты ведь знаешь, но я не могу спокойно спать по утрам, когда твои соловьи поют трели, да еще на всю громкость! Если можешь, объясни этим пташкам, чтобы не пели так громко под моими окнами. 
- Хорошо, не переживай, вот расправлюсь со всеми своими делами и серьезно поговорю с ними, а то совсем распустились! – сказал Джон и погрозил пальцем в  сторону окна. – Если они ослушаются меня, лишь дай мне знать, я умею разговаривать с непослушными пернатыми!
- Джонни, я серьезно, а ты снова шутишь.
- Лу, я никогда не встречал подобной проблемы, если хочешь, давай поменяемся спальнями. Ты будешь спать в моей, а я в твоей спальне. Только, правда, твоя кровать немного маленькая для меня, ну ничего, можно и потерпеть.  Ну, что скажешь?
- Да, конечно, отличная идея! Ты просто молодец! Идешь на такие жертвы, потом не пожалеешь?
- Ты же моя сестра, я всего лишь на пару дней уступаю тебе свою комнату, а не дарю дом целиком, так что сильно не мечтай! Здесь все, все, все только мое! О, моя прелесть, моё сокровище! –  сказал Джонни шепотом, подражая Горлума из «Властелина Колец». – Я не отдам тебя никому, мы будем всегда вместе! Моя любимая спаленка, мой маленький домик, моя прехорошенькая кухонька, мой заливчик, мой желтенький песочек, мои рыбки. Все только моё!
- Джо, успокойся, а то я боюсь, что ты передумаешь. – сказала Луиза взяв с тумбочки расческу. – О, моя прелесть. – передразнила она Джона и засмеялась. – Джо, помнишь, как ты катал меня на спине? Мы были маленькими, а время беззаботным.
- Помню ли я, разве такое можно забыть?! Давай, залезай мне на спину и не забудь пристегнуть ремни, следующая остановка – столовая! – Джонни посадил сестру на спину и двинулся вдоль коридора. По пути они с шумом открыли спальню, где располагались кровати Майкла, Кевина и Пола. Когда Кевин открыл глаза, то сначала не понял, кто перед ним стоит. Но потом, разглядев улыбающихся Маков, он схватил подушку и бросил ее в Джона. Потом растолкал ребят и указал им на Джо и Лу.
- Ах, они еще и обстреливаются! Так, значит, да? Джо, мы с собой захватили подушкомет? – спросила Луиза, пытаясь ответить на встречный огонь.
- Боюсь, что нет, Лу. А он нам так бы пригодился! Слушай, мне кто-то говорил, что подушковые снаряды многоразового использования.
- Ой, Джо, уносим ноги, силы не равные! Ай, так не честно! – закричала Лу и крепче обняла брата. Джо с Луизой на спине, что было сил, пустился бежать вниз. К несчастью брата и сестры, они уже успели разбудить остальных, поэтому, когда они бежали по коридору, двери спален распахивались и в них летели подушки, мягкие тапочки, полотенца, плюшевые игрушки и прочие вещи, попавшиеся под руки проснувшимся ребятам.    
- Лу, я просто уверен в том, что обратно мы не проскочим, территория  надежно заминирована вражескими войсками. Хуже всего то, что везде стоят дозорные! А партизаны так и шныряют повсюду.
- Да, ты прав, и что же мы будем делать, коллега?
- Я думаю, что пора отступать, спрячемся в нашем надежном укрытии. – Джо и Луиза, с растрепавшимися волосами, побежали вниз по лестнице в свое надежное укрытие – кухню. Но только они успели добежать до дивана, как сверху на них посыпалась гора самых разных вещей.
- Вот они, стреляйте! Пленных не брать! – кричал Бобби, размахивая полотенцем.   
- А мне Маки нужны живыми! – громче Боба завопил Кевин.
- Все, сдаемся! – вылезая из-за дивана и показывая белое полотенце, жалобным голосом промолвил Джонни. – Все наши боеприпасы не сравняться с преимуществом ваших солдат и ракетниц, поэтому мы выбираем капитуляцию. Просите, чего только не захотите, все исполним.
- Ну что, господа присяжные, каков будет ваш вердикт по поводу вон тех двоих? – Линда сделала вид верховного судьи и строго посмотрела на Маков.
- Давайте, проголосуем. Если большинство голосов будет отдано за то, чтобы оправдать, отпустим и все дела! – все ошарашено уставились на Стивена, который никогда, практически никогда не разговаривал такими умными словечками. Сейчас он выглядел несколько иначе, чем всегда. По сравнению с остальными, он был одет в брюки и шелковую рубашку, а носки его туфлей  гордо сияли среди гор раскиданных вещей и постельного белья. То, как он выглядел, можно было охарактеризовать так: он единственный не принимал участие в битве за вселенский порядок и тишину, не кидал свои вещи в Маков и не боролся за право выспаться ранним утром. В этот момент Стивен как-будто вырос, стал серьезнее и умнее. У него появилось свое мнение, а даже предложение, не приходящее до этого ни кому в голову. Тишина, потрясшая залив, продолжалась не долго. Первой от невероятного удивления очнулась Валерия. Она посмотрела на Джона, у которого на плече висела чья-то майка, а затем произнесла.
- Молодец, Стиви! И откуда ты только берешь такие славные идеи? Ты просто гений. – почти язвительно промолвила она и села на диван. Рядом на диван упал Бобби, свалив тем самым гору подушек. Он был в одних штанах от пижамы и босиком. Его красивый накаченный торс и шоколадная кожа делали Роберта чертовски привлекательным, чем, собственно, Бобби и пользовался.
- Я предлагаю выпустить их под подписку о не выезде и все дела. Чего их мучить, все-таки лучшие друзья! – все согласились с мнением Роберта и простили выходку семейства Макконолл. А Маки в свою очередь пообещали, что постараются больше никогда так себя вести не будут. И, конечно же, все им поверили.
- Пусть и не надеются. – шепотом на ухо сказал Джонни Луизе. – У меня здесь замечательная противопожарная сигнализация, я ее еще не проверял. – и он лукавым взглядом посмотрел на сестру.
Наступил вечер. Далекая синева и огненный закат заботливо преобразили берег. Белая пена широкой волной расползалась по берегу, лизала песок и уходила обратно в море, безвозвратно унося с собою остатки прожитого дня. Во время вечернего прилива чайки стаями носились над водой в поисках добычи. Они заполняли тишину, наполняя ее своим громким криком и частым хлопаньем крыльев. Дом Джона Макконолла, находившийся далеко от дороги, сказочно красиво возвышался над заливом и сливался с атмосферой нетронутой свободы и безмятежности. Белоснежные облака, будто небесная крыша, скрывали дом от чужого глаза. Нежными касаниями, они трогали крышу дома, пролетали над берегом, разгоняли стаи непослушных птиц и также медленно возвращались к холодным скалам. Отражаясь в воде, они радовали море, раскрашивая его в немыслимые узоры и разбивая всю отчужденность и безразличие навсегда. Одиноко блуждающий ветер тоже оживал с приходом вечера. Он, словно, непослушный мальчишка, играл с облаками, будто специально запутывая их в высоких деревьях, а потом снова собирая вместе. И только музыка моря, такая далекая и чистая, дыхание ветра в тысячах тронутых листочках и шепот песка, пересыпающегося  с одного места на другое, создавали ощущение безумной и вечной любви. Любви, которая не угаснет никогда, даже если придет закат и все исчезнет. Ничто и никогда не изменит ту нежность, заботу, искреннюю любовь и вечность, что поселилась здесь однажды. Каждый кустик, умытый серебристой росой, каждый маленький листочек и камушек, согретый солнцем, горстка желтого чистого песка, никогда не превратятся в гонимый ветром пепел. Все, что находилось здесь в гармонии и единстве между собой, проживет сотни, тысячи лет, и расскажет уже другим людям о том, какой огромной и настоящей может быть любовь, если ее хранить, беречь как самое дорогое и святое.
Но какой может быть любовь? Любовь огромна как синее море, безгранична как бушующий  океан. И как они прекрасны! Глядя в синюю даль, хочется плакать, утонуть в громадном великолепии, ощутить себя частью этого мира и слиться с ним навсегда. Море влечет, зовет и сводит с ума своими грустными красками; прилив дурманит вечностью, а ветер свободой. Полюбоваться вечерним закатом пришла одна из самых богатых невест Лондона – Луиза Билл Макконолл. Она села на песок и посмотрела на небо. Где-то далеко-далеко багровый закат тонул в ясно-голубом цвете залива. Луиза смотрела и восхищалась, она гордилась тем, что может видеть все это великолепие.   
- Вот ты где, сидишь и смотришь в никуда? – Джонни подошел тихо и сел рядом с Луизой.
- В никуда?! Я смотрю на море, на горизонт. Я смотрю на мир и пытаюсь понять, чего нам не хватает для счастья? Посмотри, Бог дал нам даже больше, чем требуется. У нас есть воздух, но Бог дал нам еще и ветер, чтобы он раздувал тучи на небе. У нас есть вода, но Бог дал нам не только реки и озера, а еще и моря, океаны, сверх того, что нам необходимо. У нас есть свет в домах, но Бог дал нам солнце, и оно будет светить всегда, а свет, созданный человеком, может потухнуть однажды. Все, что окружает нас – вечно, этот мир полон любви и терпения к нам, он дает все, что только мы не пожелаем, ты только посмотри, Джон!
- Луиза, пойми, океан – это бездна, если ты зайдешь в нее глубоко, она поглотит тебя. Не старайся подружиться с ней, у воды нет друзей, и, о какой любви ты говоришь?
- Джон, ну как ты не понимаешь, что мир любит нас, а мы его губим, не замечаем, просто проходим мимо. Посмотри, сегодня мир подарил тебе столько счастливых моментов и так много красивых вещей. Мы – глупые люди так увлекаемся суетой, связанной с удовлетворением собственных желаний, что не замечаем огромного океана, дающего жизнь и не просящего взамен ничего! – Луиза говорила, и слезы стояли в ее глазах, а голос стал тихим и хриплым. Она посмотрела на брата нежным, любящим взглядом, будто моля о понимании. - Взгляни, какой прекрасный закат, а вечерний прилив, и теплый ветер. Ты лишь послушай, слышишь, пение птиц и шелест листвы? Задумывался ли ты когда-нибудь об этом? Откуда такая любовь к нам, всем и без исключения. 
- Хорошо, я все понял, пойдем в дом. Ветер начинается, и солнце почти село. – Джонни взял Луизу за руку, и они пошли в дом. Как только они вошли в гостиную,  то сразу же услышали крик, доносившийся с кухни. Не сказав друг другу ни слова, они пошли посмотреть, что же опять произошло. Как только они вошли в кухню, на них чуть не налетел Майкл, который тщетно пытался помирить Кевина и Бобби.
- Немедленно, отдай мне мою кружку! – кричал Кевин, грозя кулаком Бобу.
- Нет! И не проси! Возьми другую, там их много. - отвечал Бобби и продолжал пить кофе из самой популярной кружки.
- Отдай, она моя! – не успокаивался Кевин.
- Не отдам, ты, что не видишь, я уже пью из нее. – сказал Боб и намеренно громко отпил из кружки.
- Но я тоже хочу кофе! И ты прекрасно знаешь, что это моя кружка, я из нее всегда пью, это может подтвердить любой! – и он посмотрел на ребят, только сейчас ребята заметили, что на них  недоуменно смотрят Джон и Луиза.
- Птенчик мой, я прошу тебя, только не плач, мамочка купит тебе другую. – издевался Бобби с величайшим наслаждением.
- Эй, народ! Стойте, вы, что с ума сошли? Бо, перестань. У нас осталось так мало времени, мне скоро нужно будет возвращаться назад, в Австралию, а вам учиться здесь! И вы уже не сможете видеться так часто. Тогда, что между вами происходит постоянно? Если бы я не знал вас, я бы подумал, что вы девчонок не поделили! И не смотри на меня таким жалостливым видом, Боб, я знаю, что ты первый начал! Отдавай мне, эту дурацкую кружку, я буду из нее пить кофе. – Джон буквально выдернул кружку из рук Бобби и строгим взглядом посмотрел на своего друга.               
- Просто не верится, что все опять будут жить долго и счастливо! – сказала Валерия и обожаемым взглядом посмотрела на Джона, но он даже не обратил внимания на этот многозначительный взгляд, а лишь повернулся и молча вышел.
Через несколько часов ребята разбрелись по своим комнатам. Майкл, Кевин и Пол занимали первую комнату от лестницы. Их комната очень сильно отличалась от той, в которой жили Бобби, Стивен и Марк, так как всегда была чистой и ухоженной. А вот комната, где жил Бобби с ребятами казалась складом разбросанных носков и полотенец. Конечно, Стив и Марк приводили в порядок свое жилище, но с Бобби это было трудно сделать. Он всегда вел себя непринужденно и чересчур свободно, поэтому ему было удобно находиться в куче своих вещей, и ему это никак не мешало. Девчонки селились в двух других спальнях, напротив. Валерия жила с Еленой, а Лора, Линда и Сидни занимали соседнюю спальню. У Джона была отдельная комната с окном, выходящим на залив. Он жил в ней всегда один и никому не позволял ее занимать. Спальня Джона была его маленьким убежищем, укромным местом, и полностью соответствовала стандартам ее хозяина. Луиза тоже всегда спала в отдельной комнате, но ее комната была такой маленькой, что на нее никто из ребят не претендовал. Маленькая комнатка, маленькое окошечко, маленькие вещицы, которые Луиза очень любила и бережно хранила. Джон всегда смеялся и подшучивал над Лу за то, что она ютится в самой маленькой спальне. В доме было еще две больших комнаты, но Лу напрочь отказывалась в них селиться. Вспомнив, что обещал сестре сегодняшней ночью занять ее комнату, Джон направился к Луизе в спальню. Открыв дверь, и уже практически просунувшись в дверной проем, Джон резко вспомнил, что забыл постучать. Он демонстративно постучал по ручке и, не дождавшись разрешения войти, вошел в комнату. Луиза, услышав шум, вышла из ванной комнаты посмотреть, кто пришел. Увидев Джона, она тихо хихикнула.
- Ну что, Джон Макконолл, желаете эту ночь провести в столь неуютной комнате? И что, просто так, по доброй воле? – сказала она и улыбнулась.
- А что же еще мне остается? Буду спать в твоей крохотной кроватке, наслаждаясь чудеснейшим видом из крохотного окошечка. А когда настанет долгожданное утро, я буду просыпаться под невероятно блаженное пение птичек под моим окошечком и радоваться, думая, что попал в рай! – веселым голосом сказал Джо и бухнулся на кровать сестры. Кровать громко скрипнула под тяжестью его веса, но Джон не обратил на это никакого внимания. – Иди, иди, желаю спокойной ночи! – махая рукой, добавил он и стал искать пульт от телевизора.
Луиза полная радости и счастья, что хоть эту ночь она нормально выспится, направилась в комнату брата. Войдя в спальню, она отметила, что кровать уже расстелена, а шторы закрыты. Включенный ночник, стоявший на тумбочке у кровати, заботливо освещал комнату. Луиза сняла свой халатик и залезла под огромное одеяло. Съежившись от холода на огромной кровати, она скрутилась колечком под одеялом и попыталась заснуть. Но как она не старалась, сон все не шел.
- Господи, ну как можно спать на такой большой кровати? Это стадион какой-то. Пока нагреешь ее, уже утро настанет, а одеяло такое тяжелое. Поворочавшись несколько минут, Луиза решила поменяться с Джоном одеялами. Встав с кровати и с трудом стащив одеяло, она, что было сил, свернула его в трубочку и понесла в свою спальню. По дороге Луиза наткнулась на Марка, и, не удержавшись на ногах, свалилась вместе с одеялом на него.
- Луиза, ты, что здесь делаешь? – удивился он, вылезая из-под одеяла и помогая подруге подняться.
- Как что, гуляю, не видишь что ли? – спокойным голосом сказала Лу.
- А, понятно, а одеяло зачем? – недоумевал Марк.
- Как зачем, холодно мне! Вот решила пройтись перед сном, а в одной пижаме мне холодно, и вообще, ты куда шел? – уже нетерпеливо спросила Луиза.
- Я, ну я, тоже вот гулял, на луну смотрел. – загадочно произнес Марк.
- Ну и как, луна на месте, все также висит без изменений? – опять спросила Лу и улыбнулась.
- Да, без изменений, каждый раз одно и тоже, надоело, просто ужас! –  улыбнувшись в ответ и махнув рукой, ответил Марк.
- Ты прав, с этим нужно что-то делать, откладывать больше нельзя! – сгребая в кучу одеяло, произнесла Лу и пошла в свою комнату. Когда она вошла, Джон удивленно посмотрел на нее, на секунду оторвавшись от экрана невероятно маленького телевизора.
- Что это с тобой и куда ты это тащишь? – спросил Джо и до подбородка натянул одеяло Луизы. Но одеяло было слишком коротким для него и ноги Джона смешно оголились. Немного смущенно спрятав их обратно под одеяло, Джон все также недоумевающее посмотрел на сестру. – У тебя что бессонница, малыш?
- Не смешно, забери свое тяжеленное одеяло! – с трудом подняв свою ношу, Лу кинула ее на брата. – А мне отдай мое, маленькое одеяло! Иначе эта ночь будет самым худшим кошмаром в моей жизни. Но ты же не допустишь этого, правда?
 - Ты знаешь, мне ничего другого не остается, как только смиренно принять твое предложение. Но я не жалуюсь. Желаю тебе приятных сновидений. Не забудь, передай привет моему мотоциклу. Просто скажи ему, что помню и скучаю! – жалобно протянул Джон и спрятался под своим большим одеялом.
- Обязательно, так и сделаю! Поцелую перед сном и сказочку расскажу, а будет капризничать, рядом с ним лягу! – закрывая двери, произнесла Лу. Добравшись до спальни Джона, она открыла двери и произнесла с облегчением.      
- Попытка номер два. – посмотрев на мотоцикл, возвышающийся гордо на диске, она пожелала ему.- Спокойной ночи, железяка! – и устроившись удобно на кровати, она заснула сладким сном.
Когда все легли спать, в доме поселилась тишина. Она медленно, плавно расползалась по коридорам и спальням. Разрушаемая, изредка, тихим храпом, она наполняла мир безмятежностью, спокойствием и радостью, укрывала и берегла дом от непрошеных гостей. Было слышно, как шумит залив и, где-то далеко, блуждает одинокий ветер. Он один не спал, а все гулял по берегу, играл кронами деревьев, проникал в спальни через открытые окна, принося с собою свежий, холодный воздух – дыхание моря, поцелуй вечности. Но мир, окружавший дом, по-прежнему оставался чистым и нетронутым.
Джон никак не мог уснуть. Он вертелся на кровати из стороны в сторону, все время думая об отце и о том, что же Джонни ему скажет по прибытии домой. Его удивляло и то, как стал относиться отец к Луизе, эта непонятная, ничем не объяснимая ненависть пугала и настораживала его. Джон долгое время пытался улечься удобнее. Натянув свое одеяло на глаза, он постарался заснуть. Вдруг в дверь тихо постучали и вошли. Джон перевернулся на другой бок, заставив кровать громко скрипнуть, и еще больше натянул на себя одеяло.
- Лу? – тихим голосом произнесла Валерия. Она подошла к кровати и села на краю, даже не обратив внимания, что сидит на ноге Джона. – Лу, я давно хотела поговорить с тобой, но все не было подходящего момента. Ты можешь не отвечать, лишь послушай меня, мне просто необходимо, чтобы меня кто-то выслушал. Знаешь, я больше не могу держать это в себе, мне хочется кричать о своей безумной любви. – Джон, который все это время молчал как рыба, опешил от услышанного, не понимая в чем собственно дело. Он даже позабыл про свою ногу, которая онемела от давившей на нее тяжести. Но Валерия по-прежнему не замечала ничего и продолжала говорить. – Пойми, что я не могу запретить себе любить, это просто невозможно, это как самое приятное мучение! Я смотрю и понимаю, что обожаю эти синие глаза, твои глаза, Луиза! Ведь они так красивы, ты и сама знаешь! Я люблю и готова кричать о своей любви, но боюсь обидеть тебя. Я боюсь, что ты не поймешь меня, перестанешь разговаривать, общаться со мной. А потерять твою дружбу я не могу, ты очень мне дорога. Ты всегда мне помогала, выслушивала меня, да еще Стив везде лезет! Ну почему он не понимает, что я его не люблю. Только ты одна знаешь, для кого мое сердце бьется, по ком плачет. Наверное, я схожу с ума, пусть, зато я люблю и это главное. – Джон начал нервничать. Не зная, что делать дальше, он попытался громко кашлянуть, но в горле как назло пересохло, и вместо кашля получился сдавленный хрип. Валерия посмотрела на одеяло, молча встала и вытерла слезы. – Я знаю, что ты меня слышала. Прошу, не говори никому, я не выдержу, если надо мной будут все смеяться. Конечно, ваша семья очень богата и знаменита. Меня не примут в ней никогда, поэтому мне ничего не остается, как тихо жить со своей болью. – и, немного помолчав, она добавила. – Пока, милая, спокойной ночи. – сказав это, Валерия открыла двери и вышла из комнаты. Как только Валерия закрыла за собой дверь, бедный Джон весь вспотевший, соскочил с кровати и трясущимися руками, стал растирать онемевшую ногу. Одному богу было известно, что творилось у него в голове. Все еще не веря в то, что он это слышал, Джон ущипнул себя за руку. Причиненная собственноручно боль вернула Джона в жестокую реальность.
- Боже, не могу в это поверить! Валерия не любит мужчин! Она лесбиянка! Призналась в любви моей сестре, а что если Лу тоже такая же, как она?! Нет, не может быть! Хотя, вполне возможно, ведь Лу ни с кем не встречается. Столько парней ей предлагало дружбу, но она всем отказывала. И все время одна…- Джону казалось, что он сходит с ума. Более того, сон как рукой сняло. Теперь он был уверен в том, что не сможет заснуть до самого утра. – Нужно проследить за Луизой и Валерией, что-то мне кажется, они слишком часто проводят время вместе. И еще эта странная привычка все время держаться за руки. Они что, поддерживают друг друга, чтобы не упасть во время ходьбы?! Завтра я на это все безобразие посмотрю другими глазами, теперь я их раскусил. Чтобы моя сестра и другая девчонка, нет, не верю! Гадство, что же делать? – Джон не мог ни сидеть, ни стоять, а места в комнате было мало, чтобы свободно передвигаться. Не найдя другого решения, как только спуститься в гостиную, Джон поспешил вниз. Когда он спустился вниз, то первым делом направился к бару. Достав первый попавшийся напиток, он отпил прямо из бутылки, и, поморщившись, поставил обратно на полку. – Может, я все-таки сплю, или мне просто это показалось. А что, если мое вмешательство разобьет сердце Луизе, Валерии и бедному Стиви, который уж точно не подозревает, что попал в любовный треугольник! – Джон даже не заметил, как упал на диван. Глаза, привыкшие к темноте, сами собой закрылись, унося возбужденное сознание далеко-далеко, в царство духовного мира и благоденствия.
Настало утро. Солнце пробивалось сквозь занавески, весело блуждая по пустым коридорам и гостиным. Птицы начинали петь свои утренние песни, а ветер разгонять ночные облака. В доме было необычайно тихо. Так бывает только ранним утром. На этот раз первым проснулся Роберт. Он встал с постели, потягиваясь и сладко зевая. Посмотрев на своих друзей, которые еще спали, он вышел в коридор и спустился в гостиную. Решив посмотреть телевизор, Бобби стал искать пульт от телевизора. Перевернув все подушки на диване, он так и не нашел пульт. Тогда он стал обыскивать все возможные места и только тогда заметил спящего на диване Джона. Выпучив удивленные глаза, Бобби, подошел к Джону и стал трясти его за плечо.
- Ну, чего еще? – промямлил проснувшийся Джонни и попытался подняться с дивана. Уставившись на Бобби недоуменными глазами, он снова упал на подушку, пытаясь не обращать внимания на столь зверский поступок друга.               
- Дружище, можно поинтересоваться, а что ты здесь делаешь? – не унимался Боб.
- Ты что, ослеп? Не видишь, румбо танцую. – сквозь зубы ответил Джон.
- Надо же, какой молодец! А у меня все никак времени не хватает научиться. Ну ладно, Джо, говори, что заставило тебя спать эту ночь здесь, а не в комнате? – Бобби просто умирал от любопытства, почему Джон провел ночь в гостиной, ведь он очень любил свою комнату, это знали все.
- Бо, отстань. Иди, лучше, кофе свари. У меня голова от тебя болит и сердце ноет.
- Джо, для тебя все, что угодно! – быстро ответил Боб и побежал на кухню. Провозившись, какое-то время, Боб вернулся к Джону с подносом, полным бутербродов, двумя чашечками горячего кофе и стаканом воды. – Джо, вставай, вот аспирин и вода, кофе, бутерброды. Ешь и рассказывай, а то я до обеда не доживу.   
- Бо, нечего рассказывать. Мне просто захотелось поспать на этом удобном диванчике, вот и все. – спокойно ответил Джон и запил  таблетку из стакана с водой. – Не понимаю, что в этом странного.
- Раньше у тебя  что-то не появлялось такого желания, а сегодня резко возникло! – не унимался Боб.
- Не сегодня, а вчера. Бессонница одолела меня, понимаешь? И вообще, мой дом, где хочу, там и сплю! Захочу, на берегу палатку поставлю и буду в ней жить! – ответил Джонни и откусил бутерброд.
- Ладно, не заводись, я же просто так спросил. Давай, кофе пить. – ребята отыскали пульт и включили утренние новости. Так они и сидели, молча, уставившись в телевизор, пока к ним не спустилась Валерия. Она тихо подошла и присела возле Джона. Реакция Джо была незамедлительна. Он отпрыгнул от Валерии, будто его облили горячей водой. Валерия, не поняв, от чего Джон так странно отреагировал на ее присутствие, попыталась улыбнуться ему. Но Джон, чувствуя неловкость, пододвинулся к Бобу так близко, что чуть не свалил его с дивана.
- Джон, я, конечно, понимаю, что мы с тобой хорошие друзья и все такое, но не надо меня скидывать с дивана. Я чуть кофе не пролил. – поднимаясь, пробурчал Бобби и стал вытираться салфеткой. – Странный ты сегодня какой-то, на тебя что, полнолуние так влияет? Пойду, налью себе еще горячего кофе, а то этот уже остыл. Вал, тебе налить?
- Да, конечно, Бо. – ответила Валерия и посмотрела на Джона пристальным взглядом.
- Бо, не уходи! – внезапно закричал Джон. – Ну, я имел в виду, возьми меня с собой. У меня тоже кофе остыл.
- А, по-моему, ты его просто выпил, Джон. – сказал Бобби, заглядывая в кружку Джона. – Хорошо, так уж и быть, возьму тебя с собой, но если ты будешь себя плохо вести…- Боб не успел договорить, как Джон быстро подлетел и повел его на кухню.
- Проси, что хочешь, мы же друзья. – Валерия посмотрела на удаляющихся Джона и Роберта. Все еще не понимая, что случилось с Джоном сегодня утром, она встала с дивана и ушла. 
Джон с Робертом как раз собирались обсудить предстоящий день, как в кухню вошел Майкл. Бобби не мог упустить момента, чтобы не пошутить над другом. Поэтому, увидев Майкла, он расплылся в многозначительной улыбке.
- Майк, что с тобой? Что-то у меня сложилось такое впечатление, что ты только что встал.
- Бо, отстань, Майк будешь кофе? – Джон попытался угомонить друга, но Бо не мог так просто отстать.
- Милый Майкл, дорогой наш пушистик, сегодня, я предлагаю вам, заплести свои курчавые косички и пойти, сыграть с настоящими мужчинами. Как тебе такое предложение? – Боб подмигнул Майклу и встал за спину Джона, на случай, если Майкл захочет нанести ему смертельный удар. Но тот даже не обратил внимания на очередную шуточку Боба, а лишь сел рядом за стол и потянулся за кружкой.
- Бо, подай сливки, сахар и перестань называть меня милым. Ты не в моем вкусе, я блондинок люблю. Вот если ты перекрасишься, вот тогда я серьезно подумаю над твоим прямым намеком. А что насчет игры, без проблем, только дождемся, пока все проснутся. – Майкл сделал глоток из чашки и посмотрел на мотоцикл. – Слушай, Джо, ты когда-нибудь вытащишь это железо на воздух, или они так и будут здесь пылиться?   
- Да пусть стоят, пока. Ни у кого такого нет, а меня есть. Я самый крутой, гордитесь, что у вас есть такой друг! Боб, неси ручку, я Майклу автограф дам, пока живой.
- Не говори ерунды. Этим не шутят. А что насчет мотоциклов, это действительно круто! Лично мне нравится. – ответил Майкл и серьезно посмотрел на Джона. – Но все же, хотелось бы их обкатать, а то, знаешь ли, такая техника и просто стоит. Жаль, что этого никто, кроме нас не видит.
- Без проблем, когда-нибудь вытащим все мотоциклы и прокатимся вместе, обещаю, ребята.
Ровно через час, когда все ребята проснулись, в доме начался настоящий переворот. Среди всех особенно отличался Бобби, так как единственный ничем не занимался, а просто валялся на диване в первой гостиной, листая журнал мод.
- Бо, ты только и делаешь, что ничего не делаешь! – возмущенно сказал Марк. Он только что вынес большой пакет с мусором в контейнер, стоявший за домом и смотрел, чтобы еще сделать. – Я всегда поражался твоему великому усердию и искреннему желанию помочь, что же сейчас с тобою стало? Постарел? Выбился из сил?
- Марк, пойди сюда, посмотри какие девочки вот на этой странице! Ну, как? – Боб даже не обратил внимания на замечание Марка, продолжая листать журнал и выискивать красоток на глянцевых обложках. – Ты только взгляни, какая большая, вот есть же Бог на свете! – и Боб изобразил пышногрудую девушку из журнала.
- Да, вижу с тобой бесполезно о чем-либо разговаривать. – Марк махнул рукой и пошел посмотреть, не нужна ли его помощь на кухне.
- Стив, ты чего такой замученный? – спросил улыбающийся Джон, спускаясь с лестницы. Он только что выяснил, что его сестра нормальной, традиционной ориентации, поэтому настроение его было на высоте. Серьезно поговорив с сестрой и рассказав ей во всех подробностях о том, что с ним произошло ночью, он полностью уверился в том, что Лу и Валерия просто подруги и не более. Когда он передавал Луизе слова Валерии, Лу смеялась до слез, не веря, что ее брат попал в такую ситуацию.
- Послушай, Джон, не говори Валерии о том, что это был ты в комнате, а не я. Поверь, если она узнает это, то расстроится. И, скорее всего, не захочет больше попадаться тебе на глаза.
- Но почему, если она говорила о том, как сильно любит Стивена, мечтает о нем, почему она должна стесняться меня? Не  понимаю, причем здесь я? Но что больше всего мне не понятно так это то, что она говорила о твоих глазах, Лу! Представляешь, Валерии нравятся твои глаза! А еще она мечтает стать членом нашей семьи. Что-то я совсем запутался. Ничего не понимаю.
- Джон, забудь об этом. Расслабься, лучше собери народ, в волейбол поиграем. А что насчет сегодняшней ночи, просто здорово было! Спасибо, брат, я отлично выспалась. – Лу улыбнулась Джону и нежно поцеловала его в щеку, а тот в свою очередь расплылся в улыбке и пошел вниз посмотреть, чем занимаются ребята.
- Ребята, Валерию не видели? – Стивен ходил мрачный словно приведение, разыскивая Валерию.
- Я не видел. – оторвался от своего журнала Бобби и посмотрел на Стивена. – Что ты за ней, как собачонка! Наверное, она с девочками жизненно важными делами занимается. Например, пилит ногти, красит ресницы и обсуждает последние новости мира мод. Я этих женщин знаю, они без этого жить не могут.
- Стив, да не парься ты, пошли в волейбол играть. Бо, ты с нами? – спросил Джонни и на секунду задержал свой взгляд на журнале Боба. – Бобби, классный журнальчик, у девчонок взял? Чуть позже, дашь мне полистать, хорошо? 
- Для тебя, брат все, что угодно! – ответил Боб. – Стивен, ты идешь играть? – но Стив как-будто находился где-то далеко. Не услышав вопроса Бобби, он обратился к Джону.
- Скажи мне, Джон, если ты любишь девушку, а она на тебя не обращает внимания. Что бы ты сделал?
- Думаю, я бы ее добивался всяческими способами. В любви все методы хороши. – совершенно спокойно ответил Джон.
- Да, знать бы хоть один. – грустно произнес Стивен и уселся рядом с Робертом, который по-прежнему рассматривал журнал.
- Что же ты молчал все это время, Стив? Я знаю, как заставить женщину бегать за тобой! – Бобби улыбнулся и перевернулся на бок. – Нужно…- все, затаив дыхание, слушали, что же дальше скажет Боб, но тот, похоже, не торопился с советом. Стивен ненавидел, когда Бобби так делал. Сначала заинтересует, а потом долго не раскрывает карты.
- Ну, говори! – закричал он.
- Да, не обращай ты на нее внимания! Делай вид, что она тебе безразлична и все. Вот увидишь, кем бы она ни была, она у твоих ног! И помни, чем меньше женщину мы любим, тем больше любит она нас. – с этими умными словами, Боб встал, и потянувшись, сказал. – Пошли играть, погода сегодня чудная! Наконец-то выдался день без дождя!
Погода действительно стояла чудесная. Солнце светило ярко, лишь изредка с моря прилетали облака, но ветер не позволял им долго задерживаться над заливом. Ребята вышли на ровную площадку перед домом, усыпанную ровным песком. Разделившись на две команды, они разбрелись по разным сторонам от натянутой сетки.   Майкл, Стивен и  Марк играли в одной команде, а  Бобби, Кевин и Джон в другой. Судьей на этот раз назначили Пола, который гордо восседал на высоком стуле со свистком на шее и флажками в руках. На голове у него была большая соломенная шляпа, как раз та самая, которую Джон одевал во время чистки бассейна. Для пущей солидности Пол нацепил на шляпу какое-то перо, в результате чего, стал больше походить на пугало, нежели на арбитра, но его это, похоже, ни сколько не смущало.
- Пол, так нечестно, ты видел, как он сыграл, ты ему еще очко добавил! – возмущался Кевин, указывая на Майкла. – Суди по правилам, иначе у меня сложится впечатление, что у тебя есть любимчики.
- Кев, не кипятись! Играй лучше, вот и все! – парировал Пол. – А если не умеешь, иди к девчонкам, поболтай о сережках, да косичках! И не смотри так на меня, сегодня я судья! – махнул флажком Пол, а затем дал команду, что игра началась.
Пока парни играли в волейбол, громко споря на песочной площадке, Луиза с подружками организовала пикничок на пляже. Расстелив покрывала и расставив тарелочки с разными закусками, они весело смеялись, обсуждая свои женские секреты. Не веселой, а скорее печальной была Валерия. Она тихо сидела и смотрела на волны. Было заметно не вооруженным глазом, что ее мысли блуждали где-то очень далеко от всех тех проблем, которые так горячо и бурно обсуждали ее подруги. Луиза не могла не обратить внимания на поведение Валерии. Ей было понятно, почему Вал ходит грустная весь день. Но как назло, все это время не было подходящего момента, чтобы остаться с подругой наедине и поговорить. Именно сейчас, по мнению Лу, этот момент настал. Она тихо подошла к своей подруге и села рядом, обняв за плечи. Валерия лишь слабо улыбнулась.
- Что происходит, Вал? Ты можешь мне рассказать? – Луиза не хотела  выдавать Джона и то, что он невольно стал свидетелем ночного разговора. Поэтому она решила пока ничего не говорить и послушать то, что скажет ей Валерия.
- Луиза, как ты думаешь, морские короли существуют? – вдруг спросила Валерия.
- Прости, кто? – Луиза не совсем поняла вопрос, заданный подругой.
- Морские царства, короли и их подводные дома? Я думаю, что есть, просто они сокрыты от нас.
- Может быть, я никогда об этом не задумывалась. Но я верю, что подобные царства существуют. Ведь есть же слуги моря, значит, есть и короли. – Лу не понимала, почему Валерию интересуют подобные вещи, но то, что ее подруга была готова к разговору, уже было хорошим знаком.
- Луиза, скажи, кого ты любишь больше всего на свете?
     - Любой человек, кому бы ты ни задала этот вопрос, ответил бы, что родители – это самые любимые люди для него…
- Но ты так не ответишь, я права?
- Я очень люблю своих родителей, но любят ли они меня также, я не знаю. Иногда мне кажется, что отец любит только Джона, а на меня просто не обращает внимания. Терпит меня потому, что я его дочь, вот и все. Мама всегда любила отца больше всех на свете. Она его боготворит и, может быть, немного боится. А иногда складывается обратное ощущение, словно мой отец не любит никого и ничего, просто живет в своем мире желаний и потребностей. Я не уверена, мы никогда не были близки. Ты ведь знаешь, когда мне плохо, я ухожу из дома, потому что там мне никто не поможет. – Лу ухмыльнулась и смахнула слезу привычным движением руки, будто она это делала каждый день. – Трудно поверить, но моя мама никогда не обнимала меня, не целовала перед сном. Все свое детство я провела в дорогих шикарных гостиных, апартаментах класса люкс. У меня было все, не было лишь настоящих друзей. Мы очень долго жили в Австралии, на ранчо моего отца. Если бы ты видела, какие там конюшни, а какие жеребцы! Я скакала на них и, казалось, что мне больше ничего и не нужно. Я была свободна, но по-прежнему одна. Мы постоянно переезжали, я меняла школы и с трудом запоминала имена преподавателей. – Лу замолчала. На глазах ее стояли слезы. Она тщетно пыталась их остановить, но они непослушно текли по щекам. – Когда к нам переехал Джон, мир перевернулся. Моя жизнь поменялась в корне! Понимаешь, Валерия? Джон заполнил во мне пробелы той жизни, которой я была всегда лишена. Я вдруг перестала быть одна, точно так же, как и он! Мы во всем дополняли и продолжаем дополнять друг друга. Если больно одному, больно и другому. Мы научились помогать друг другу, справляться вдвоем со своими проблемами. Я знаю, я точно уверена, что Джон примчится мне на помощь в любую минуту, неважно, какой день, который час и чем он занят. И поверь, что его я люблю больше всего. Люблю за то, что он любит меня такой, какая я есть на самом деле. Пусть мы брат и сестра, но, в сущности, мы – одно целое. И нас не разлучит никто и ничто в этом бренном мире. Мы будем всегда вместе, всегда! И пусть знает всемогущий Билл Макконолл, что нам плевать на его деньги и связи. Даже если отец лишит меня права на наследство и откажется от меня, мне все равно, я хочу быть свободна от всего, что связано с ним. Ты даже не представляешь, сколько страданий и разочарований принес он мне. Я не могу спокойно учиться, потому что за мной постоянно следят. Я не могу выбрать профессию, чтобы поступить в университет, потому как чтобы я не выбрала, мой отец обязательно вмешается и выберет профессию по своему смотрению. Я не могу встречаться с друзьями, заводить знакомства с парнями, потому что он везде и всюду. Я очень богата и от этого очень несчастна. Я - дочь Билла Макконолла. 
- Но Луиза, без денег и связей своего отца ты бы не имела всего того, что имеешь сейчас? Ты была бы другим человеком!
- Да, ты права, но как я завидую тебе и остальным людям, которым знакомо слово сказка на ночь, или нежный поцелуй перед сном, или ласковые, добрые слова. Разве тебе хотелось постоянно летать в самолете, когда тебе пять лет и все твои ровесники играют в песочнице с куклами, строят пирамиды и замки из песка и разноцветных камней? А в десять лет сидеть дома целыми днями, потому что учителя приходили на дом. Я не видела света, не знала мира, я не жила, а вела жалкое существование. Окруженная золотой клеткой, я мечтала увидеть, узнать ту жизнь, которой жили простые дети. Я завидовала им, трудно поверить, не так ли? Но у них было все: искренняя любовь родителей, настоящие друзья, бабушки и дедушки, веселое детство! Скажи, что еще, как ни  все это нужно ребенку? Всего лишь знать, что тебя любят, ждут. Пусть у меня не было бы этого дома и других дорогих вещей, зато я была бы уверена на все сто, что дома меня ждет моя семья, а вечером, когда наступает время ужина, веселое обсуждение прожитого дня. У меня же не было этого всего. Никогда! Если мне не с кем было поговорить, то я приходила на кухню и разговаривала с прислугой. Вот и все общение. Как здорово, я просто везунчик! – Луиза посмотрела в глаза Валерии проницательным взглядом и резко отвернулась.   
- Прости, я знаю, как тебе тяжело об этом всем говорить, вспоминать, но все же, любой человек согласился бы встать на твое место.
- С удовольствием отдала бы его, хоть сейчас! – с грустью в голосе произнесла Лу и поднялась со своего места. – Пойдем, к остальным, а то съедят все без нас.
- Да, пошли, девочки уже смотрят на нас, как на заговорщиков. – Луиза и Валерия встали с песка и направились к подружкам. Ребята, которые уже устали играть в волейбол, присоединились к ним тоже. Они громко смеялись и о чем-то дружно беседовали, пока шли к месту пикника.
Когда солнце почти село, ребята пошли в дом, все также весело смеясь и подшучивая, друг над другом. Они с громким шумом вошли в первую гостиную и небрежно побросали свои вещи. Роберт, собственно как всегда, упал на диван и притворился страшно уставшим. Майкл попытался помочь Сидни разобрать ее вещи, но она сказала, что справится сама. Стивен подошел к Валерии, чтобы завязать хоть о чем-нибудь разговор, но та даже не обратила на него внимания и ушла наверх вслед за Джоном, который намеревался переодеть одежду. Луиза тоже поднялась в свою комнату, чтобы принять душ и переодеться. Кевин мило беседовал с Линдой, Лорой и Полом. К ним присоединилась Елена, неся в руках поднос со стаканами, наполненными соком и минеральной водой. Один Марк, который не терпел беспорядка, чувствовал себя дискомфортно и несколько неловко от этого. Он вышел за дверь, снял кроссовки и стал вытряхивать песок из них. Когда он закончил, то также тихо вошел в дом и сел рядом с Бобби.
- Вот скажи мне, Марк, трудно ли научиться махать руками и ногами, как ты это делаешь? – Бобби лениво проговорил и подложил подушку под голову.
- Нет, не трудно, если ты чего-нибудь хочешь добиться, то должен обязательно пожертвовать чем-нибудь. Я, например, рано встаю и бегаю по утрам, много занимаюсь, не ем, что попало и так далее. У меня большой список.
- Что-то я не заметил, что ты мало ешь.
- А я и не говорил, что я мало ем, я не ем всякую дрянь! И не валяюсь среди гостиной целыми днями.
- Интересно, интересно! И кто же этот лентяй, который все время валяется и ничего не делает? – с поддельным интересом спросил Боб и покосился в сторону ребят. Но было поздно, Кевин услышал разговор Бобби и Марка. Подойдя к лежащему Бобу, Кевин улыбаясь, произнес.
- Вот видишь, Бобби, не я один это заметил! Оказывается, у меня появились единомышленники! О, Марк, ты не представляешь, как я рад, что ты это сказал ему и добро пожаловать в мою команду! Честное слово, я польщен! – Кевин на самом деле был рад, что Марк сделал замечание их общему другу. Пожимая руку Марку, он искоса посмотрел на Бобби и добавил. – Я всегда знал, что ты неисправим, тебя нужно направить на исправительные работы, а именно на кухню. Ты приготовишь нам ужин, и мы с радостью забудем, какой ты наглый, невоспитанный, ленивый, грубиян и пакостник. Клянусь всеми святыми! – Кевин положил руку на сердце и с серьезным лицом посмотрел на ребят.
- Кев, если бы у меня были силы подняться, я бы съездил в город, купил ружье, самое дешевое ружьишко, приехал бы немедля сюда и застрелил бы тебя. Даю честное слово, но к величайшему моему сожалению, я так устал, что не знаю, судьба ли мне сегодня доползти до своей кровати. Какое счастье, что мы спим в разных комнатах! – ответил Боб и накрыл лицо подушкой.
- Оставь его, Кев, наш Роберт Корвин не страдает манией величия…- сказал Майкл, а Лора продолжила.
- Он ею просто наслаждается. За это мы его и любим, Бо, не принимай всерьез слова Кевина, ты парень – супер! – и она подняла большой палец вверх, показывая, какой крутой парень Бобби.
- Спасибо, Лора, я ценю то, что ты сказала. А, что насчет ужина, то без проблем. Сегодня я буду готовить, но мне нужны помощники. Кев, ты будешь моей правой рукой, ты не против? Что скажешь?
- Думаю, отличная идея, пусть девчонки посмотрят, какие мы крутые парни! – Кевин и Бобби, как ни в чем, ни бывало, вместе пошли на кухню, зацепив по дороге Пола и Стивена.
- Я что-то не пойму, а каратисты, что не с нами? – Роберт посмотрел на Марка и поманил его в кухню. – Дружище, твоя помощь просто незаменима, поверь. – Марку ничего не оставалось, как тоже встать и идти готовить ужин со всеми. Он нехотя поднялся, бросил кроссовки и в белых носках поплелся на место пыток. Через пару минут в кухне стоял пар столбом от готовящихся блюд. Приятный запах приправ и других пряностей распространился по всей кухне. Кто-то из ребят включил музыку, и теперь все двигались в такт звучащей мелодии. Роберт, Кевин и Стивен, словно настоящие повара, надели белоснежные фартуки и колпаки. Подражая поварам известных телепередач, они, смеясь, озвучивали свои действия и передавали друг другу используемые ингредиенты. Марк и присоединившийся к нему Джон, готовили отдельное блюдо, название которого они не говорили никому. А Пол и Майкл делали свиные отбивные. Словом, работа кипела. Когда все было готово, ребята самостоятельно накрыли на стол. Каждому хотелось поставить приготовленное им блюдо на видное место. Джон и Марк, как два заговорщика, вынесли свое блюдо на огромном подносе и поставили его на самую середину. Как раз на то место, куда никто не решался поставить свое кулинарное произведение.
- Так, мы ничего не забыли? Свечи, свечи нужно зажечь! – Пол снял фартук и достал зажигалку.
- Чего-то не хватает. – Бо почесал затылок и посмотрел на ребят.
- Чего же, Боб? – Кевин внимательно оглядел стол и стулья. – Вроде бы все есть.
- Нет, чего-то все-таки не хватает. – настаивал Бобби.
- Ну, так ты скажешь, чего не хватает или нет?! – не выдержал Кевин.
- Подожди, не могу же я так быстро мыслить. – обиженно произнес Бобби. – Ах, да! Ребята, кажется, пора звать девочек! – сказал, наконец, Боб. Бедный Кевин, который уже привык к шуточкам Бобби, лишь развел руками.
- Я когда-нибудь из-за тебя попаду в больницу с диагнозом психического расстройства. – пробормотал Кевин.
- Парни, перестаньте спорить. Лучше посмотрите, мы в действительности, ничего не забыли? – все молча посмотрели на Стивена, который был одет в белоснежный фартук и колпак. В правой руке у него была большая ложка, а в левой нож. Но почему-то никому не хотелось спорить со Стивом, поэтому, Джону пришлось выступить в роли самого смелого.
- Забыли! Это просто ужас, что мы забыли! – Джон схватился за голову и стал ею качать.
- Ну, еще один туда же! – Кев бросил в Джона полотенце и притворился обиженным. – Что еще не хватает, Джон? Говори быстрее, не томи душу.
- Сейчас, через несколько минут здесь соберется столько красивых женщин, а я в помятой, грязной майке, да и волосы в песке! Ну не могу же я перед цветом общества выйти в таком виде! – Джон провел рукой по своим волосам и с серьезнейшим видом посмотрел на своих друзей. – Нет, я, конечно, понимаю, что меня любят за то, какой я есть на самом деле. Но скажу вам по секрету, обычно я мою голову перед такими ужинами и после таких дневных развлечений. Так что мальчики, я удаляюсь на пару минуток. – Джон быстро снял фартук и пошел наверх.
- Я не ослышался, или Джо все-таки назвал нас мальчиками? – еле выговорил, потрясенный Бобби, но из состояния глубокой задумчивости его вывел крик Пола.
- Эй, Бо, помоги мне разгрести всю эту кучу посуды. Одному мне не справиться. – Бобби подошел к Полу, и они вдвоем стали расставлять всю посуду по местам.
Как только Джон поднялся в свою комнату, раздался телефонный звонок. Он быстро подошел и взял трубку. На другой стороне провода был его отец, но Джон ни сколько не удивился этому. Казалось, он ждал этого звонка очень долго. Еще с того самого момента, как приехал в этот дом один, желая спрятаться от всего, спрятаться от самого себя. Такое ощущение, что звонили из другого мира, имя которому жестокая реальность. Джон страшно не хотел возвращаться в этот мир, где холодно, где не раздается счастливый, искренний смех, где не царит атмосфера радости и настоящего веселья. Внезапно, сердце его сжалось в комок, будто в груди был камень, тяжелый и острый. Неприятная боль разлилась по телу. А голос стал хриплым, каким-то осипшим, чужим. Джон понимал, что молчанием он выдает свою слабость, поэтому ответил отцу сразу.
- Да, папа, ты прав, я на заливе. – минута молчания. Это Джон выслушивал нравоучения своего отца. – Я не один, я с ребятами и Луизой. Прошу, не кричи, а выслушай… - но властный голос не дал договорить последнюю фразу. Джон послушно выслушал все, что сказал ему отец. – Папа, я не могу участвовать в этой сделке, я должен буду скоро уехать. Я бы хотел провести это время с сестрой и друзьями. – и уже тихим голосом добавил. – Ты же знаешь, что я не могу. Ну, хорошо, мы приедем завтра утром. Хорошо, я понял. Понял. – Джон положил трубку. Он еще минуту постоял, будто не веря, что еще жив и может вообще думать. Отец прекрасно знает, где находится дом, и мог бы приехать в любой момент. Конечно, это же он ему купил этот дом на заливе. Странно то, что он позвонил не сразу, ведь столько времени прошло. Билл Макконолл дал Джону самому осознать свою вину, ошибку перед ним. Джону неприятно было понимание того, что ему очень не хотелось расстраивать отца, а Луизу еще больше. Разве мог отец понять и принять тот факт, что Луизу Джон любит больше всего на свете. Именно из-за нее, он бросил все в тот день и уехал. Уехал далеко и надолго. И плевать, что там думает Билл Макконолл, на что надеется, к чему стремится. Джон был свободен, был самим собой. Ему было легко и комфортно, а главное не давили туго затянутые галстуки, которые он терпеть не мог, на ногах были простые кеды, вместо дорогих классических туфлей, и майка была самая обыкновенная, а не скучная шелковая рубашка. Джону было грустно думать о том, что его сказка скоро закончится. Теперь до окончания каникул ему придется смиренно облачиться в костюм и туфли, а на лицо надеть холодную, железную маску. Отец наверняка купил уже ему новый мобильный телефон, а на случай непредвиденной поломки, держит в кармане запасной, чтобы быть всегда на связи со своим сыном. Таков был Билл Макконолл. Джон уже достаточно изучил своего отца, чтобы ожидать от него каких-то непредвиденных действий. Понимая, что не сможет долго сопротивляться, он снова сдастся и тогда железные пальцы «Макконоллс Индастри» сомкнутся на его шее мертвой хваткой навсегда.
Мысленно представив завтрашний день, Джон, тяжело вздохнув, пошел в душ. Выйдя из ванной комнаты, Джон невольно огляделся, как бы ни веря тому, что все еще находится в своем доме. Повязав широкое полотенце вокруг бедер, он упал на кровать и закрыл глаза. Перед глазами была Луиза. Ее глаза были широко открыты, в них стояли слезы. Он вспомнил день, когда она встретилась ему в коридоре и назвала его трусом. Странное чувство, нахлынувшее тогда совсем внезапно и уже забытое, вновь появилось и стало оседать в мозгу, как раковая опухоль. Что это за чувство Джон пока не мог объяснить, будто не был хозяином своих собственных эмоций, мыслей и желаний. Это странное ощущение чего-то желаемого, красивого, нежного и запретного. Чего хотел Джон в этот момент, он так и не понял. Легкий мороз по коже и детский страх быть пойманным за плохим занятием вернули его в реальность. Он машинально провел рукой по волосам, они почти что высохли. Пора одеваться и спускаться вниз, ребята, наверное, уже  ждут его. Он так и лежал с широко открытыми глазами, когда в комнату тихо вошла Луиза. Увидев Джона на кровати без одежды, а только в полотенце, она очень удивилась. Но Джон, похоже, ее не замечал. Он по-прежнему лежал на кровати и о чем-то думал. Тогда Луиза, намеренно громко топая, подошла к брату и заглянула в глаза.
- Лу, что ты делаешь? – удивленно спросил Джон, садясь на кровати.
- Как что, вывожу тебя из состояния глубоко транса. Посмотри мне в глаза, я здесь. Чувствуешь меня? – Лу, подражая магам и чародеям, стала махать руками, будто отгоняет от брата невидимые силы. – Джон, я приказываю тебе встать и одеться. А затем спуститься вниз к своим друзьям! – сказала она завороженным голосом и сузила глаза.
- Лу, перестань. Я немного устал, вот и прилег отдохнуть. А тебе, между прочим, не мешало бы в дверь стучать, когда входишь. Я, может быть, тут совсем голый лежу, а ты врываешься просто так.
- Ах, значит так, да?! Тебе можно без стука врываться в мою комнату, когда я сплю, а мне нельзя! И чем, интересно, ты отличаешься от меня? – возмущенно спросила Луиза.
- Я бы сказал тебе, чем и даже показал бы для более точного понимания, но ты моя сестра и в этом вся проблема. А вообще в таком возрасте девушки уже знают, чем они отличаются от парней. Так что не нужно кричать и делать обиженное лицо. Лучше иди, посмотри, чем там ребята занимаются, а я пока оденусь. – сказал Джон, выпихивая сестру из своей комнаты. Когда Луиза оказалась в коридоре, он весело произнес. – А все-таки жаль, что ты моя сестра.
- Что? – Луиза непонимающе посмотрела на Джона, но тот не объясняя ничего, закрыл дверь прямо перед ее носом. – Еще скажи, что ты жалеешь об этом. Тоже мне, братец! Джон Билл Макконолл, ты слышишь меня? Как жаль, что ты мой брат, а не сестра! Был бы ты моей сестрой, твоя жизнь была бы просто невыносимой! Ух, я бы тебе… - недоговорив, Луиза полная злости, пошла в свою комнату. Она намеренно оставила дверь открытой, чтобы не пропустить Джона, когда тот будет спускаться вниз по лестнице.
Джон слышал последние слова, которые Луиза прокричала ему, но не придал им серьезного значения. Он знал, что стоит ему посмотреть Луизе в глаза, улыбнуться и обнять ее крепко, и сердце сестры растает сразу же. И вновь они будут самыми лучшими друзьями на всей земле. Не зная почему, ему нравилось, когда Луиза сердится. Она, как-будто, превращалась в дикую кошку, готовую укусить очень больно. Ее фиалковые глаза становились большими и круглыми, а маленькие кулачки сжимались так сильно, что, казалось, могли нанести серьезный удар. Но Луиза была по истине красивой в это мгновение. Пусть дикой и резкой, но такой красивой и соблазнительной. Джону невольно хотелось вновь и вновь довести ее до состояния безумства, чтобы увидеть это внезапное перевоплощение. И любоваться, любоваться, любоваться. Но, судя по всему, это ему еще не скоро светит. Завтра они вернутся в Лондон, и он будет везде с отцом, с утра до самого вечера. Что же касается Луизы, она вновь останется одна. Предоставленная сама себе и утром, и днем, и вечером. Джону было невыносимо больно от этих мыслей. Но почему такая несправедливость, почему отцу абсолютно плевать на то, что происходит с его дочерью, и совсем не все равно на то, где Джон. Ведь они оба являются его детьми. Его единственными детьми. Запутавшись в водовороте собственных мыслей, которые сводились к единому объекту – Луизе, Джон решил поспешить к ребятам.
Когда Джон проходил по коридору, то по пути заглянул в открытую дверь комнаты Луизы. Она сидела на постели, подогнув под себя ноги, и в упор смотрела на него. Джону стало несколько не по себе от этого. Он попытался улыбнуться, но Луиза сидела, по-прежнему молча с очень серьезным видом.
- А теперь объясни мне, что значит «жаль, что я - твоя сестра»? – повторила она холодно слова Джона.
- Лу, милая сестренка, ты чего? А? Да ты не так все поняла, любимая моя. – Джон быстро подлетел к Луизе и обнял ее. – Я не имел в виду, что жалею о том, что ты моя сестра. Вовсе нет! Я жалею о том, что ты всего лишь моя сестра. Понимаешь, я не хочу уезжать далеко от тебя, потому что знаю, кроме меня ты не нужна больше никому. Ну, не считая наших общих друзей, которые всегда помогут тебе, но и они лишь хорошие друзья. Я должен буду вновь уехать в Австралию, и как бы мне хотелось взять тебя с собой, если бы ты только знала! – горячо произнес Джон и еще крепче обнял сестру. – Я не хочу оставлять тебя здесь совсем одну, прекрасно зная, что ты несчастлива, и считая дни, когда мы снова увидимся. А увидимся мы только следующим летом. Ты же знаешь, что отец не разрешит мне приехать зимой, даже на пару дней.
- Но Джон, у нас не будет никогда иного выбора, как смериться с волей своего отца. – сквозь слезы сказала Лу. – Мы всегда будем зависеть от его воли, а он будет давить на нас и так будет всегда. Он никогда не разрешит тебе открыть свое собственное дело, потому что он не хочет этого. Он даст все, но не позволит быть свободными. Это замкнутый круг, начинающийся с Билла Макконолла и заканчивающийся им. А мы с тобой в внутри этого круга, который облит бензином и подожжен. И, о, горе нам, потому что он будет гореть вечно! Мы никогда не выберемся из него, понимаешь? Это будет преследовать нас вечно, пока мы не сломаемся и полностью не подчинимся. Вот такая у нас веселая жизнь, Джон! – произнесла Лу и улыбнулась, но ее глаза оставались печальными и мокрыми от слез. – Нам же завидуют с тобой, ты же знаешь об этом! У нас есть все: деньги, слава, положение в обществе, большие дома и дорогие машины.
- Лу, перестань. Пошли вниз, нас ждут ребята.
- Да, конечно пошли. Пусть наша судьба останется нам, главное, что мы с тобой вдвоем. И ничто, никогда нас не разлучит, правда?
- Ничто и никогда, обещаю. – произнес Джон и поцеловал Луизу в щеку. – Ничто, поверь.   
Спустившись по лестнице, Джон и Луиза сразу направились в столовую. Когда они вошли в обеденную комнату, то очень удивились, что в ней никого не было. Странным оказалось и то, что никого не было ни в гостиной, ни в коридоре, ни на кухне. Джон обошел первую гостиную, прошел во вторую, открыл двери, ведущие к бассейну. Но никого не было. Странно и необыкновенно тихо было вокруг. Он удивленными глазами посмотрел на сестру и снова оглянулся, в надежде увидеть хоть кого-нибудь из своих друзей.
- Лу, а где все?
- Я не знаю, Джон. Честное слово, я тоже очень удивлена, где все.
- Ребята! – крикнул Джон и обошел вокруг дивана, но остался разочарованным, так как за ним никого не оказалось. – Народ, если это какая-то шутка, то мы вас раскусили. Выходите, по-хорошему! – но никто не отозвался на крик Джона.
- Джон, это теория заговора. Смотрел фильм? Так вот, я не сомневаюсь, что здесь кроется какая-то очень страшная тайна.
- Страшная или не страшная, а есть то хочется. Ну и что же мы делать будем? Звонить в полицию или в прятки играть? Тебе что больше нравится?
- Джон, а ты в кладовке смотрел? – тихо спросила Лу и пошла в сторону, где находилась кладовая.
- Но, Лу, в кладовке очень мало места. – тоже тихим голосом произнес Джон и пошел за Луизой. – Я не думаю, что они всей толпой могли там поместиться. Хотя, эти люди на все способны. – Луиза и Джон очень тихо подошли к двери, прятавшую кладовую комнату. Еще раз оглянувшись, Джон стал считать. – Один, два, три! – резко открыв дверь, Джон вскрикнул. На него обрушился громкий писк, визг и гудение разных трубочек, хлопушек и свистков. Все, кто находился в этой, до смешного маленькой комнате, стояли, тесно прижавшись, друг к другу и еле сдерживали смех. – Сначала объясните, как вы все тут поместились, а уж потом я вас выпущу, потому что мне жутко интересно, сможете ли вы повторить это еще раз. – Джон хохотал, глядя на ребят и на то, как они, практически друг у друга на головах, сидели, а некоторые даже весели, держась за полки со щетками, тряпками и прочими вещами, служившими в уборке дома. – Луиза, пропусти детей, пусть выйдут, отдышатся. Боб, слезай с полки! Даже не буду говорить, кого ты мне сейчас напоминаешь. – все также смеясь, сказал Джон.
Ребята в смешных шапках и колпаках по очереди стали выходить из кладовой. Вслед за ними тянулись ленты с разноцветными шарами. Когда же все вылезли, выползли, а некоторые умудрились даже выйти из кладовой, Джон поставил всех в ряд и стал считать. Насчитав одиннадцать человек, он посмотрел на сестру большими удивленными глазами. Но Луиза лишь развела руками и тихо хихикнула, что означало, вот такие у нас с тобой, брат друзья. Просто рекордсмены по втискиванию в супер - крохотное пространство. И с этим ничего нельзя сделать, как только смириться.
- Знаете, ребята, я, конечно, ценю это ваше искусство, как бы это назвать точнее. – Джон намеренно приставил палец к подбородку, как-будто всерьез размышляет над словом. – Придуриваться, прикалываться, оттопыриваться, втискиваться и даже находиться в подвешенном состоянии. Но все-таки объясните мне, у кого сегодня праздник, может день рождения или в этом роде? – Джон действительно хотел знать, почему его друзья выглядели именно так, как они выглядели в данный момент, то есть странно, смешно и пестро.
- Джон, это очень долгая история, поверь. – очень серьезным тоном произнес Марк.
- Марк, ты не  на соревнованиях, так что можешь чувствовать себя свободно. Давай, выкладывай, чего я еще такого не знаю о своих друзьях. 
- Но Джо, ужин стынет, свечи плавятся, а в животе революция. Может, сначала перекусим и за столом мы тебе все расскажем. А? Как тебе эта идея? – Бобби похлопал Джона по плечу и жалобными глазами посмотрел на него.
- Бобби, я полностью поддерживаю твою идею. Но как вы это смогли сделать, не пойму. – уже по дороге на кухню Джон донимал своих друзей.
- Вот, сейчас поедим и уж точно не сможем повторить то же самое и с той же скоростью. Так что Джон, как-нибудь в следующий раз. Через парочку лет. Хорошо? – сказал Майкл, усаживаясь за стол, уставленный разнообразными кулинарными шедеврами, собственноручно приготовленными самими едоками.
- Так что сегодня за праздник, я до сих пор не могу понять? Луиза, может, ты мне расскажешь поподробнее? – Джон посмотрел на сестру очень пристально и по его взгляду она поняла, что так просто не отделается. Проглотив хороший кусочек жареного мяса, приготовленного Полом и Майклом, Луиза медленно, со всей присущей ей грацией, отпила из бокала, наполненного отличным красным вином, и только тогда решила заговорить.
- Ну что ж, девочки и мальчики. – сказав это, она обвела всех многозначительным взглядом и продолжила. – Приготовьтесь слушать, потому что я собираюсь рассказать вам очень интересную историю. Было это еще в долгие незапамятные времена, когда великаны, лесные эльфы, подземные гномы, хоббиты и люди жили дружно и счастливо. – тут Луиза замолчала, как бы дав ребятам время мысленно представить мир, описываемый ею. – Так вот, как я уже сказала, все они жили дружно и никогда не ссорились. Великаны строили свои дома среди сопок и горных вершин из камней и больших валунов, там же и охотились. Лесные эльфы, как вы уже догадались, жили в лесу. Это был славный, благородный народ. Они всегда пели песни, любили танцы и никогда не обижали других обитателей леса. Наоборот, они всегда жили со всеми в мире и согласии. Очень сильно отличались от них гномы, которые жили в горах в подземельях. Они были маленького роста, но крепкого телосложения. Благодаря этому, гномы могли забираться глубоко в горы, рыть шахты и добывать драгоценные камни и металлы. А вы, наверное, знаете, гномы просто обожают все, что блестит. – тут Луиза сделала паузу. Она все также медленно подняла бокал и отпила из него немного вина. Ребята слушали с неподдельным интересом историю Луизы. Некоторые даже позабыли про еду в тарелках и про то, что еще несколько минут назад просто умирали от голода. Отпив из бокала, Лу продолжила свой рассказ. – Но больше всех отличились хоббиты. Маленькие добрые человечки, которые жили очень мирно и никогда, никому не причиняли зла. Но не потому, что не хотели, а скорее потому, что для них это было бессмысленно. Они считали это пустой тратой времени. Они также никогда не воевали и жили тихо в своих большущих норках. – Лу развела руки в стороны, показывая, какие большие норки были у хоббитов. – Но вот проблема, среди всех перечисленных мною представителей малых народностей, были еще и люди. Конечно, люди старались жить дружно со всеми, кто отличался от них и внешне, и физически был слабее. Однако, не все люди стремились к миру и благоденствию. Некоторые из них хотели прогнать эльфов из лесов, чтобы завладеть ими, и животными, обитающими в них. Но эльфы не хотели впускать злых, жадных людей. Они давали людям право, охотится на их территории, но брать в меру, ровно столько, сколько люди могли унести с собой. Людям же этого было мало. И тогда обозленные, они отправлялись к вершинам гор, туда, где жили великаны. Но и того, что давали великаны, людям было мало. Мало мяса, мало ягод и кореньев, а зимой люди выгоняли добряков-великанов из их собственных домов. Великанам ничего другого не оставалось, как уйти искать другие места для спокойной, свободной жизни. Но вот однажды люди узнали о том, какие большие сокровища сокрыты в пещерах у гномов. Преисполненные завистью, они залезли в самые глубокие пещеры и шахты, в надежде отыскать и отобрать то, что по праву им никогда не принадлежало. Но добрые и гостеприимные гномы дали людям столько золота, алмазов, серебра, сколько те могли унести с собой. Представляете, люди даже не поблагодарили за невероятную щедрость, которую проявили гномы. Люди ушли к себе, а через некоторое время их пришло уже больше. В их глазах горел огонь и страшная зависть, а когда гномы отказались дать людям еще золота, жадные сердца людей затаили черную злобу против гномов. Глупый мозг был изъеден мыслями о том, как бы забрать все то, что есть под землей, а самих гномов перебить до одного. Настала очередь для хоббитов, которые никогда не жалели для людей ни пищи, ни одежды. Они всегда принимали каждого человека, как дорогого гостя и даже давали приют на ночь. Но разве могли хоббиты знать, что на все, находившееся в их норках, человек положит глаз. А это были красивые картины, дорогие кухонные приборы, дубовая мебель, украшения и тому подобное. В общем, все то, чего не было у людей. И люди придумали план, как отобрать у добреньких хоббитов половину добра. Таким образом, люди выгнали бедных маленьких человечков из их домиков на улицу, а сами поселились в хоббичьих норках: тепло и уютно! Вот такими были люди, такими и остались. – Луиза закончила рассказ и стала спокойно доедать свой ужин.
- Но, Лу, а каким образом вся эта история имеет отношение к сегодняшнему празднику? Ну, если весь этот маскарад можно назвать праздником. – Джон, похоже, был в полном недоумении.
- Ах, да! Точно, я ведь так и не объяснила тебе причину нашего сегодняшнего веселья! – как бы ненароком вспомнила Луиза. – У нас сегодня действительно праздник. Я очень надеюсь, что сегодняшний вечер будет не последним в нашей жизни, да и дружбе тоже. Я верю, что как бы тяжело не было, мы справимся все вместе. Да, все вместе - мы сила! И каким бы жестоким не было сердце человека, нас это чувство обойдет мимо, не коснется ни одного. Я желаю, чтобы наша дружба основывалась исключительно на взаимной любви и симпатии друг к другу. Ведь мы все такие разные, у каждого есть свои достоинства и недостатки. А куда без этого? – весело произнесла Лу и продолжила. – Но, не смотря на то, что мы - люди, в каждом из нас живет эльф, гном, великан, а может быть, веселый хоббит. Мы должны стремиться оставаться добрыми, честными в любой ситуации. В любой, слышите? Джон, наш сегодняшний маскарад посвящен именно этому. Сегодня исполняется ровно пятнадцать лет как мы все вместе. Ребята, мы знаем друг друга целых пятнадцать лет! Боже, мне не верится! – Лу посмотрела на своих друзей и в ее глазах появились слезы. Искренняя любовь к ним всем переполняла ее сердце.
- Лу, а я помню твое платье, когда мы столкнулись в коридоре! Тогда был какой-то праздник, и ты в нем участвовала. Помнишь, я еще пошел разбираться с теми ребятами, что забрали твой портфель! Мы были совсем мелкими. – весело вставил Марк, в то время, когда Луиза смахивала слезы радости. – Твое платье было нежно-голубое, почти как васильки.
- Даже и не верится, пятнадцать лет! – Джон, похоже, с трудом верил в только что сказанное. Конечно, он знал этих людей достаточно давно, но цифра «пятнадцать» его почему-то потрясла.
- Все мы учились в одной школе. А потом, уже спустя какое-то время, подружились в парке на площадке. Там раньше не собиралось так много народа, как сейчас, поэтому проблем, чтобы познакомиться поближе не составило труда. – заключил Майкл и нежно обнял Сидни.  Насколько я помню, Луиза общалась с Валерией, Лорой, Линдой и Сидни. Они частенько приходили покататься на роликах. А потом, через некоторое время к ним прилип Марк.
- Ничего я не прилип. – возмущенно пробубнил Марк. – Мне всегда нравилось общаться с Луизой. Я считал ее умнее других девчонок. Тем более что ее красота привлекала внимание многих парней, которые могли ее обидеть. Я единственный ребенок в семье, вы же знаете. Я всегда мечтал иметь братика или сестричку, но родители, похоже, об этом не мечтали. А мне… в общем, мне безумно хотелось охранять Лу от всех и не давать ее в обиду. Лу, ты не обидишься на меня за эти слова?
- Что ты, конечно же, нет. Ты хорошо справлялся с ролью старшего брата, мне всегда нравилось твое общение, честно. И я очень тебя люблю за твою заботу. – Луиза послала Марку воздушный поцелуй, а тот в свою очередь его поймал и заботливо спрятал в карман.
- Так, Марк, после ужина зайдите в мой кабинет. Будет длинный разговор. И не вздумайте опаздывать. – специально серьезным тоном произнес Джон, когда увидел, как Марк ловит воздушный поцелуй, отпущенный Лу.
- Но, если говорить более откровенно. – продолжил Марк, даже не обратив внимания на реплику Джона. – Мне хотелось быть ближе к Луизе, стать ее настоящим другом, доказать ей, что мне можно доверять, что бы это ни было.
- Но Марк, мы были и остаемся подругами Луизы, почему ты решил, что ей не хватает общения? – полюбопытствовала Валерия и почему-то посмотрела на Джона. Но тот как всегда, даже не заметил этого.
- Я не сказал, что Луизе не хватает общения. Наоборот, я думаю, что этого у нее предостаточно, ведь так Лу?
- Абсолютно верно, но все же скажи, почему именно я, а не кто-то другой? – с неподдельным интересом спросила Луиза, желавшая не меньше остальных узнать истину, внезапно открываемую ее лучшим другом.
- Ответ прост и его нам скажет Джон. Я думаю, что никто так не знает тебя Луиза, как твой брат. – от таких слов Джон слегка опешил и почувствовал себя неловко.
- Марк, я не знаю, что ответить. Я… правда не знаю, о чем ты. – только и сумел произнести Джон. Ему на мгновение показалось, что он вернулся в детство и сейчас его пытаются отчитать за то, что он натворил, требуя от него прямых объяснений.
- Джон, ты лишь скажи нам всем, каким образом ты можешь сразу определить, что у твоей сестры что-то случилось, если она сама тебе об этом не говорит и внешне никак не показывает? – за столом возникла тишина уже совсем не свойственная этому дому. Забытая и далекая, она вновь вернулась и застыла над большим столом, уставленным недавно приготовленными яствами. Луиза, которая являлась главной темой разговора,  стала мысленно гадать, что же скажет Джон. Еще немного помедлив с ответом, Джон, наконец, произнес.
- Обычно, мне достаточно посмотреть ей в глаза и я сразу пойму, что что-то случилось. Я почувствую это, да, просто почувствую. – Джон, не зная больше что сказать, посмотрел на сестру, а потом на Марка.
- Ребят, может, хватит обо мне говорить, это меня смущает. Давайте о чем-нибудь другом поговорим. – Лу действительно было не удобно, что все внимание сконцентрировано на ней, поэтому она попыталась увести разговор в другое русло.   
- Вот видишь, взгляд. Именно взгляд выдает все, его не спрячешь, не изменишь, не обманешь. Глаза – зеркало души, они отражают наше состояние, нашу радость и боль, даже наши мысли. И когда я смотрел в эти глаза, то сразу же понимал, насколько несчастна и одинока их хозяйка. Немыслимо богата, равно как и одинока, вот почему мне всегда хотелось быть рядом. Ведь я сам был одинок, мои родители давали мне все, что я не просил, не хватало лишь искренней любви. Да, что говорить, они и сейчас не излечимо больны моим спортивным успехом. И мне также ничего другого не остается, как воплотить в жизнь их надежды и чаяния. Сегодня просто замечательный день, мы должны всегда помнить о нашей первой встречи и хранить нашу дружбу, пока живы. – когда Марк закончил, он поднял вверх свой бокал и посмотрел на своих друзей. – Пусть ничто и никогда не разлучит нас. Ничто и никогда! – от этих слов Джон вздрогнул и вновь ощутил то странное чувство, которое родилось в тот момент, когда он только ехал на залив. Будто одиночество уже поставило свою печать на его судьбе, а может потеря или печаль? Что же это такое? Почему в то время, когда ему очень хорошо, весело, а рядом любимые люди, его беспокоит чувство одиночества, злое, коварное и до боли холодное.
Впервые, почувствовав себя не уютно в своем же доме, Джон резко поднялся и подошел к мотоциклу, стоявшему, напротив, в стене. Все посмотрели на него и стали ждать, что же будет дальше. Но Джон, все также молча, провел рукой по кожаному сидению, по рулю, по огромной фаре и неожиданно сказал то, что потом, спустя еще долгое время будет вспоминать каждый сидящий за столом в этот момент. 
- Звонил отец, завтра утром я должен быть в его офисе, поэтому сегодня нам следует лечь пораньше. – немного помолчав и все также не поворачиваясь, он добавил. – А, знаешь Майкл, пожалуй ты был прав, пора бы вытащить все это железо на воздух, пока оно еще способно на что-то. – и не сказав больше ни слова, Джон развернулся и молча сел за стол. Ребята, еще долго не решались заговорить.
Ранним утром колонна из пяти машин двигалась по загородной дороге в направлении города. Машина Джона ехала впереди, далее следовал Марк, Бобби и Майкл, заключал колонну Стивен. Ребята ехали в полном молчании. Никто не переговаривался по громкой связи с соседней машиной, никто не шутил и не смеялся. Когда они стали подъезжать к городу, то Джон свернул на обочину и остановился. Все последовали его примеру, даже не задаваясь вопросом, зачем ему понадобилась остановка, когда уже виден город. Но Джон не обращая внимания на удивленные глаза сестры, вышел из машины и направился к ребятам, тоже вышедшим из своих машин. Посмотрев на своих друзей, Джон попытался улыбнуться.
- Ребята, я… все было очень здорово, просто супер. И я хотел сказать, что… возможно. Так может случиться, что я уеду, и мы увидимся только следующим летом, я точно не знаю. Я предполагаю,… вы ведь знаете моего отца. Он посчитает, что мы достаточно повеселились и не захочет больше, чтобы… Скорее не позволит, не допустит, чтобы я тратил время на свои развлечения. Поэтому, я хочу, чтобы вы знали, я очень люблю вас всех. И я благодарен богу за то, что он подарил мне таких друзей, как вы. – не зная, что еще сказать, Джон подошел к ребятам и стал обнимать их. Так они стояли еще некоторое время, а потом разъехались, каждый в свою сторону.
Джон и Луиза ехали домой, где их ждали с нетерпением Билл и Сара Макконолл. Луиза хотела поговорить с Джоном, но так и не решилась нарушить уже привычную тишину. Она изредка посматривала на брата, но тот упорно смотрел на дорогу, делая вид, что очень сосредоточен на дороге. Когда они стали въезжать на территорию дома, Луиза почувствовала, как напрягся Джон. Он с такой силой сжал руль, как-будто тот пытался вырваться от него. Мысленно представляя то, что сейчас начнется, стоит им только войти внутрь, Луиза решила поговорить с братом. Джон по-прежнему молчал и сохранял холодное спокойствие, хотя было видно, что ему это дается с трудом.
- Джон…- тихо произнесла Луиза, когда тот остановил машину и выключил зажигание. – Джон, чтобы сейчас не случилось, чтобы тебе он не сказал, знай, я люблю тебя, и буду любить всегда. Ты мой самый любимый и родной человек. Как бы тебе ни было тяжело и больно, помни, я рядом. Пусть он говорит, что ему захочется. Он теперь с тебя не слезет, я это понимаю. Я понимаю, что у тебя нет другого выхода. – Лу глубоко вздохнула и крепко сжала руку брата. – Это наша судьба, а живем мы чужой жизнью, и никуда от этого не деться. Так было, так есть и так будет! – Луиза быстро смахнула навернувшиеся на глаза слезы и обняла Джона. – Пойдем, иначе он выбежит и прямо на этом месте совершит казнь века.
- Луиза, что же будет, когда меня не будет? – вдруг спросил Джон.
- Не говори так, никогда! Прошу, не говори! Ты будешь, ты просто обязан быть, иначе я сломаюсь. Понимаешь? Кем я стану, если не будет тебя? – почти шепотом произнесла Луиза. – Ты мой родной, я ведь и живу только тем, что жду тебя. Мечтая, что однажды ты приедешь, и все будет хорошо. Ты рядом и я уже не одна. И мне уже не страшно, ничего не страшно.
- Прости меня, Лу. Он управляет всеми, он управляет мной.
- Не показывай ему, что ты боишься. Что угодно, только не свою слабость. Ты думаешь, почему он ненавидит меня? Когда бьют по одной щеке, подставь другую. Но не показывай свои слезы. Улыбайся, и помни, что только вместе мы сможем выжить. – выйдя из машины, Джон взял сестру за руку, и они пошли в дом.
Дом, словно огромная мышеловка, казалось, затаился, в ожидании предстоящей добычи. Когда брат и сестра вошли внутрь, им на встречу вышел дворецкий. Он с жалостливым взглядом окинул своих молодых хозяев и сообщил им, что мистер Билл и миссис Сара ждут их в столовой. Сообщив это, дворецкий поспешил удалиться, предчувствуя надвигающуюся грозу. Молча, переглянувшись, Луиза и Джон прямиком отправились в столовую, заранее готовые к худшему. Как только они вошли, держась за руки, как маленькие дети,  Сара  - мать Луизы, подскочила со своего места и, на удивление Луизы, обняла ее. Билл Макконолл, наоборот, сидел молча, спрятав лицо за широкой утренней газетой «Дэйли Мэйл», делая вид человека, увлеченного важными новостями. Пока Сара расспрашивала дочь и Джона как у них дела, все ли хорошо и чем они занимались все это время, Билл Макконолл сохранял молчание. И только спустя минут пять он, как бы случайно поднял глаза поверх газеты и посмотрел на Джона изучающим взглядом. Тут случилось вообще нечто невероятное, как посчитал Джон. Его отец сложил газету аккуратно, взял дипломат и направился к выходу. Уже у самой двери он немного задержал взгляд на своем сыне и холодным тоном сообщил ему.
- Через пол часа в моем кабинете. – брезгливо осмотрев Джона сверху вниз, он почти прошипел. - И смени одежду, ты похож на уличного плебея, а не на английского аристократа. – не сказав больше ни слова и не удостоив Луизу даже взглядом, Билл Макконолл уехал в банк.
Почему, когда мы молоды, мы мало задумываемся о смысле жизни, о ранее прожитых днях, и скорее стремимся стать взрослыми и независимыми. Ну а то, что жизнь так мимолетна, практически нас не волнует. И когда мы вдруг начинаем задумываться о том, а что же мы имеем, чего добились, достигли в течение всех долгих лет. Оглядываясь назад, мы начинаем осознавать, что все было зря, время потрачено впустую. Разочаровываясь в самих себе, мы спешим везде успеть, стараемся не пропустить ничего, бывать больше с любимыми людьми и в тех местах, на которые ранее было абсолютно плевать. Почему? Почему мы не ценим то, что имеем, а, потеряв это, казалось бы, и не нужное вовсе, плачем? Вот так жизнь и проходит, мимо нас. Уже, будучи глубокими старцами, мы хватаемся за жизнь, бережем каждое мгновение. Быть может и глупо, но каждый рассвет приносит новые, бесценные переживания и ощущения. А каждый выход в мир похож на нечто невероятное, радостное и до безумия дорогое. Что же это? Осознание того, что сегодняшний день может оказаться последним, а значит, прожить его нужно достойно, с честью.   Красочные воспоминания, ощущения дэжавю и некогда пережитые эмоции заполняют наш новый мир. Мы стремимся познать то, на что закрывали глаза, когда были молоды и полны сил.   
Сидя в шикарном кожаном кресле, в кабинете своего отца о смысле собственного существования думал Джон Макконолл. Ему безумно хотелось открыть окно, чтобы вспомнить, как свеж утренний ветер. Ему страшно хотелось снять туго повязанный галстук, закатать рукава, снять кожаные туфли и босиком пробежаться по песчаному берегу. Он мечтал о том, как круто было бы сейчас поиграть в мяч с ребятами, а потом, они все вместе, разгоряченные и липкие от пота прыгали бы с трамплина в залив. А вечером, как всегда собрались бы готовить новые кулинарные шедевры, перевернув половину кухни и испортив при этом совсем минимум продуктов. Бобби стал бы шутить и доводить Кевина до бешенства, при этом напоминая ему, что они по-прежнему лучшие друзья. Майкл вновь стал бы веселым пушистиком, а Марк - чемпионом. Подумав об этом, Джон улыбнулся, но, вовремя вспомнив, что находится на совещании, закрыл лицо документами. С трудом, дождавшись конца проводившегося совещания, он быстро собрал лежавшие перед ним бумаги и направился к выходу. Но, похоже, что Джон зря поторопился. Его громко окликнул Билл Макконолл и жестом подозвал к себе.
- Джон, ты ведешь себя не серьезно. Что происходит? – холодным и требовательным тоном спросил он. – Зеваешь при обсуждении каждой важной идеи, касающейся компании, летаешь в облаках при обсуждении новых капиталовложений, а уж о том, чтобы подкинуть новую идею, я вообще молчу!
- Папа, какие идеи? Я только начинаю въезжать в суть того, что происходит и в то, что от меня хотят! У меня нет ни опыта, ни хороших знаний ведения твоих дел! Я – малек, тормозящий всю стаю. Прошу, отпусти меня сегодня пораньше, я хочу повидаться с друзьями, ведь завтра утром я улетаю. – Джон, пытаясь разбудить в своем отце сочувствие и понимание, посмотрел самым жалостливым взглядом на него. Но Билл Макконолл даже не принял во внимание просьбу своего сына. Он резко отвернулся к окну, и, засунув руки в карманы, ответил.
- Ты повеселился с ними достаточно. Более чем достаточно. Я не мешал тебе, ждал, пока ты одумаешься и вспомнишь обо мне. Но ты и твоя сестра, похоже, не сильно волновались обо мне, моих отцовских чувствах, чаяниях и надеждах. Собрав кучу бездельников и лоботрясов, ты помчался на залив. А зачем? Не хочешь отвечать, тогда я скажу зачем: плавать, загорать и еще бог знает, чем заниматься. Наплевав на все, о чем я тебя просил. На все! – Билл Макконолл внезапно повернулся и посмотрел на Джона. – И ты еще смеешь меня просить отпустить тебя! Я дал тебе дом, чтобы ты в нем жил отдельно. Ведь парни твоего возраста заводят серьезные отношения с женщинами, планируют семью, дальнейшую совместную жизнь. Но что я вижу? Ты собираешь толпу тупых девчонок, называя их своими подружками, а их не менее глупые парни, живут за твой счет в твоем же доме! И это не все! Я дал тебе выбор в машинах, ты любишь мотоциклы. Что ж, твое право. Ты ездишь на Мерседесах и  Феррари  последних моделей, передвигаешься на мотоциклах, только что купленных на выставках. Я опять не против. Все для тебя. Скажи, кто из твоих друзей живет лучше?
- Все. – уверенно произнес Джон и опустил голову. Ему больше не хотелось продолжать этот разговор.
- Все? – удивленно и не веря своим ушам, переспросил Билл Макконолл.
- Да, папа, все. Ты думаешь, что мои друзья бедные попрошайки, живущие за мой счет. Так вот, ты ошибаешься. Каждый из них учится в престижном колледже, а родители известные и уважаемые люди. Конечно, они не имеют банков и машинного завода, как ты. Но, тем не менее, у них у всех есть деньги и право выбора, чего нет у меня. Отец Стивена Пардерека, например, держит несколько ювелирных магазинов и мастерских. Как ты думаешь, Стивен сильно нуждается в деньгах? Отец Роберта Корвина отличный преуспевающий юрист, а родители Кевина Макмастера владельцы яхт-клуба. Я был несколько раз в их загородном доме, уж поверь, он ничем не отличается от нашего. Родители Марка Стюарта принадлежат древнему японскому клану. Дедушка Марка один из богатейших и уважаемых людей в Токио. Мать Марка, так, ради развлечения, держит пару бутиков модной одежды, и если не ошибаюсь, открыла недавно салон красоты. Они постоянно отдыхают за границей и тратят колоссальные средства на то, чтобы Марк учился в престижнейших учебных заведениях. Поистине нищие люди! Не правда ли? Я уж не говорю о том, что отец Майкла Кромвеля владелец крупной туристической компании и компаньон Макмастеров.
- Зачем ты мне говоришь все это? Меня совсем не интересуют твои друзья. А знаешь, что для меня в действительности имеет значение? Твоя будущая жизнь, сынок, а ты этого понять не хочешь. Ведешь себя словно маленький мальчик, все мечтаешь о чем-то.
- Пойми, папа, каждому человеку свойственно мечтать. Все имеют право на это, когда мы мечтаем о чем-то, значит, мы живы! И это здорово! – Джону безумно хотелось бросить весь этот напрасный разговор и уйти с миром в свой кабинет, но сидеть весь остаток дня в четырех стенах ему хотелось еще меньше. – Я не хочу сидеть здесь и дышать офисной пылью, у меня есть желания и мечты. Я люблю машины и хочу открыть свою автомастерскую. Мне нравятся потертые джинсы и мокрая майка, я обожаю чинить технику, искать причины поломки. Вот что реально меня притягивает, и я всегда буду к этому стремиться. Папа, почему ты не хочешь дать мне шанс открыть свое дело, приносящее не только доход, но и радость, интерес, удовольствие. Всю жизнь просиживать в этих пыльных кабинетах, растрачивая себя на то, что собственно тебя не заводит, не заставляет сердце биться от приятных переживаний. Приходить каждый день в шикарный кабинет и ненавидеть его, презирать пластиковые стаканчики из-под кофе, смотреть на эти искусственные, замороженные лица и проявление таких же эмоций. А ты думаешь все, кто работает с тобой, любят тебя? Ошибаешься, они улыбаются тебе при встрече, потому что боятся потерять работу. Они боятся тебя и ненавидят за это. А я ненавижу здесь все! – не сумев больше сдерживать свой гнев, Джон стал кричать. Теперь ему было все равно, что подумают о нем люди, работающие на отца. Он сорвал галстук и демонстративно бросил его на стол. – Если ты выбрал такую жизнь, вовсе не значит, что и другим она придется по вкусу! – сказав это, Джон круто развернулся и вышел из кабинета, а Билл Макконолл продолжал стоять у окна багровый от злости и негодования. Глядя, как Джон садится в машину, он сжал кулаки и скрипнул зубами. Проводив сына долгим взглядом, Билл Макконолл позвал секретаря.
В кабинет вошла молоденькая девушка в строгом костюме и очках. Было заметно, что она очень нервничает. Трясущимися руками, поправив прическу и посмотрев на директора, она тихо спросила.
- Вызывали, сэр?
- Да. Отправьте это моему сыну. – Билл Макконолл бросил на стол плотный пакет и стремительно выше из кабинета.
Джон Макконолл уже стоял у трапа самолета, когда зазвонил его телефон. Взглянув на номер, он улыбнулся сам себе. Звонила Луиза, его Луиза. Она просила его обернуться. Когда Джон сделал это, то увидел, что все его друзья машут ему, весело крича какие-то слова. К сожалению, Джон не мог слышать, что именно ему кричат, ребята были слишком далеко. Он тоже помахал им в ответ и сел в самолет. Усевшись на свое  место, он вспомнил о каком-то пакете, который передали ему сегодня утром. Джону страшно не хотелось открывать его, ведь пакет был от отца, а значит, мог содержать все, что угодно. Решив, что это подождет, он удобно устроился в кресле и закрыл глаза. В Австралии ему осталось учиться ровно год и тогда он больше не расстанется ни со своими друзьями, ни с любимой сестрой, которая была самым дорогим человеком во всем мире.
Луиза все еще стояла и смотрела в небо, на еле виднеющийся самолет, уносящий ее брата в далекую страну. Она смотрела на облака и ненавидела их, они мешали смотреть, они закрывали самолет, они прятали Джона. Она ненавидела слезы, предательски текущие по ее щекам. Они тоже мешали ей смотреть, не давали разглядеть маленькую точку, безнадежно исчезающую в голубой бездне. К Луизе подошли Марк и Валерия. Они легонько взяли ее под руки, и повели в сторону выхода.
- Я поеду на машине брата. Не волнуйтесь, со мной все будет в порядке. – Марк помог Луизе сесть в черную Феррари Джона и опустил дверцу. – Я позвоню… чуть позже. – Луиза уехала, но не домой, а в дом Джона на заливе. Меньше всего ей сейчас хотелось встретить отца и мать, снова слышать в свой адрес обидные слова и упреки. Она ехала, думая о Джоне, и мечтая о том, что однажды они будут вместе и уже никакие обстоятельства их не разлучат. Ничто и никогда!




Пусть где-то там,  где блещет солнца свет,
Пусть отражается водою тишина.
Там я останусь, и вода мне даст ответ,
Что нет любви, а есть лишь глубина.

И тот далекий шум, что чайки надо мной,
Меня разбудит и умоет пеной слез.
И голубой цветок возьмет меня с собой,
И зачаруют запахом своим букеты роз.
                (Море)











                Часть вторая


Он спит.
Хоть был судьбой жестокою гоним,
Он жил.
Но, ангелом  покинутый своим,
Он умер.
Смерть пришла так просто в свой черед,
Как наступает ночь, едва лишь день уйдет.
                Виктор Гюго «Отверженные».



Жизнь – это битва, где нет правил, дикие джунгли, где сильный пожирает слабого и кормится его плотью.
                Абу-аль-Хайр, IV в.      
               
Не изменяйся, будь самим собой.
Ты можешь быть собой, пока живешь.
Когда же смерть разрушит образ твой,
Пусть будет кто-то на тебя похож.
                ***
В заботливых руках прекрасный дом
Не дрогнет перед натиском зимы,
И никогда не воцарятся в нем
Дыханье смерти, холода и тьмы.
                Уильям Шекспир «Сонеты».



Задумывался ли кто-нибудь о том, почему трудно забыть море, если хоть раз в жизни видел его? И трудно не признать, что море волнует душу и сердце, сводит с ума и завораживает. Море прекрасно в любое время! Мы болеем морем, оно губит нас, разоряет, но само вечно. Восхищаясь беспредельным величием, мы понимаем, что не сможем его покорить. Море сильно и беспощадно, но все же прекрасно! А ветер?! Безумный, вечный странник без мечты, живущий в бездонном величии цвета. А какой цвет у моря? Очень сложно ответить на этот вопрос потому, что море наполнено всеми цветами, и потому оно совершенно! Зеленый, например, это цвет волн, цвет жизни, таящейся в море. Синий – цвет далекого моря, высокого неба, отражающегося в воде, цвет свободы. Желтый – это цвет утреннего солнца и мягкого песка, кочующего с места на место, и так будет всегда, потому что море вечно. Огненно-красный меняет море с наступлением темноты, озаряя горизонт, он переполняет мир моря романтикой, любовью и безумной страстью. И только безмятежно-белый мягко разбавляет союз цветов, отражаясь облаками и мягкой пеной в танцующих волнах моря.
Пролетая над океаном, Джон Билл Макконолл вспоминал как год назад Луиза, его любимая сестра говорила ему о том, как огромен океан. Ну почему ему не хотелось ни верить в это, ни слышать, ни понимать. Человек любуется закатом, наслаждается вечерним приливом, согреваясь в лучах вечернего солнца, и при этом ничего не дает взамен. Все это и больше нам дарит мир, окружающий нас, но мы этого не замечаем, а может, просто не хотим. Мы далеки от прекрасного, вечного и настоящего. Джону безумно хотелось вернуться в тот мир, где он был по-настоящему счастлив, где его ждали и любили. Он мысленно представлял себе, как изменилась Луиза, стала взрослее и от этого еще красивее. Сам Джон уже давно решил, что они с сестрой будут жить в его доме на заливе, и он больше не позволит отцу издеваться над Лу. А самое главное, что действительно радовало Джона, было осознание факта: они всегда будут вместе, нет причин для долгих расставаний, всегда вдвоем! Полностью погрузившись в размышления о предстоящей счастливой жизни, Джон даже не заметил подошедшей стюардессы. Молоденькая девушка легонько коснулась плеча Джона и вежливо улыбнулась.
- Сэр, вы чего-нибудь желаете? Может чашечку ароматного кофе? – все, также улыбаясь, спросила она.
- Да, спасибо. Мне черный кофе без всего. – неохотно ответил Джон и уже хотел отвернуться, как заметил, что на него пристально смотрит другая стюардесса. Это показалось ему несколько странным, ведь кроме него в салоне были и другие люди. Пытаясь не обращать на стюардессу внимания, Джон отвернулся, одел наушники и закрыл глаза. Слушая музыку, он совсем забыл о том, что попросил кофе. Почувствовав, что кто-то вновь трогает его за плечо, Джон открыл глаза. Молоденькая стюардесса, не забыв улыбнуться, протянула ему чашку горячего ароматного кофе.
- Вам больше ничего не нужно, сэр? – вежливо спросила она.
- Нет, спасибо, вы очень добры. А сколько нам еще лететь? – поинтересовался Джон.
- Восемь часов и надеюсь, погода будет по-прежнему такой же чудной. – Джон заметил, что ей доставляет большое удовольствие общаться с ним.   
- Да, я тоже надеюсь, что мы благополучно долетим до доброй старушки Англии. Спасибо за кофе, как раз такой, как я люблю.
- Без всего! – подтвердила она его слова.
- Без всего. – улыбнувшись, сказал Джон, а сам отметил, что сегодня явно его день. Снова включив музыку и вставив наушники, он попытался представить, предстоящий вечер по поводу его приезда домой.
Ранним утром черная Феррари стремительно мчалась по загородной дороге. Объезжая медленно идущие машины, она плавно уходила все дальше в сторону моря. За рулем сидела Луиза, она хотела как можно быстрее попасть в дом Джона на заливе. Не заметив, что превышает допустимую скорость, она думала только о том, что страшно опаздывает. Все ребята уже находились там и ждали ее, чтобы начать украшать дом к приезду Джона. Постоянно звонил мобильник, который еще больше нервировал Лу. Вдруг, как назло, на дороге появился полицейский. Он жестом указал на обочину, и Лу ничего другого не оставалось, как смиренно свернуть и остановиться. Опустив стекло, она недовольно посмотрела на полицейского.
- Ваши документы, мисс. – когда Луиза подала ему свои документы, глаза полицейского значительно округлились. – Вы Луиза Макконолл? – спросил он, как-будто не верил кто перед ним.
- Нет, что вы, это я просто так прикидываюсь, а в чем собственно дело?
- Вы превысили скорость, и боюсь, что мне придется выписать вам штраф.
- Без проблем, только можно быстрее, я опаздываю.
- Я буду ровно столько, сколько мне нужно и, пожалуйста, не торопите меня. – несколько смущенно произнес полицейский и похоже, сразу же пожалел об этом. Потратив несколько минут на заполнение квитанции, он протянул ее Луизе. Взяв квитанцию, она демонстративно бросила ее на приборную панель, закрыла окно и тронулась с места.
- Не приятный, заносчивый тип. – состроив гримасу, пробурчала Лу, когда уже ехала дальше по дороге. Она включила музыку и стала напевать, чтобы хоть как-то отвлечься от неприятных мыслей о злюке-полицейском. Спустя несколько часов Луиза свернула с главной дороги в сторону большого дома, который принадлежал ее брату. Только она успела остановить машину, как ей на встречу выбежал радостный Роберт Корвин.
- Лу, ну наконец-то! Сколько можно тебя ждать? Все давно готово!
- Да, а что именно, может моя помощь вовсе и не нужна? – спросила Луиза, и Бобби сразу понял, что-то случилось.
- Лу, что произошло? – насторожившись, спросил Боб.
- А что готово? – переспросила Луиза.
- Ну, вино в бутылках, индейка в яблоках, мы голодные, а ты еще в машине.
- Бо, ты предлагаешь мне тоже залезть в бутылку, обложиться яблоками, чтобы как-то решить возникшую проблему с твоим голодным желудком? Может, мне еще крякнуть пару раз, чтобы придать тебе аппетит?
- Лу, успокойся, я не хотел тебя рассердить. Давай быстро разгрузим все, что ты привезла, и пойдем, поедим. Мы ведь только тебя и ждали. – немного расстроившись, промямлил Боб. Он почесал безупречно выстриженный затылок и поплелся разгружать багажник Луизы.
- Бо, извини, у меня было тяжелое утро, еще и штраф выписали, когда ехала сюда. – Луиза вышла из машины и крепко обняла Бобби. – Я знаю, что вы ждали, спасибо. Мы сейчас поедим, а потом будем украшать дом. Все остальное сделает прислуга. Если я не ошибаюсь, через час здесь будет целая армия прислуги. Мой отец уже обо всем распорядился.
Быстро перекусив, ребята принялись украшать дом разноцветными шарами, ленточками и заранее приготовленными плакатами. Марк и Пол принесли стремянки, чтобы повесить пышные гирлянды шаров над входом. Им на помощь поспешила Валерия. Она подавала ребятам ленточки и следила, чтобы их закрепили ровно.
- Обожаю этот дом, люблю здесь все без исключения! – сказал Майкл тихо, но все услышали его слова и посмотрели на него. – А что вы на меня так смотрите? Я сказал то, что действительно думаю и чувствую.
- Лу, похоже, Пушистик собирается здесь поселиться, тебе не кажется это странным? – вставил Бобби, подавая Луизе кнопки для плакатов.
- Нет, Бобби, мне не кажется это странным, потому что я сама собираюсь сделать это.
- Бо, а ты бы не хотел здесь поселиться? – спросил Майкл и бросил в него свернутую ленту, которая попала точно по голове Боба, расплелась и повисла на нем как лапша.   
- Нет, ну вы все видели, как на меня только что было совершено жестокое  нападение? – возмущенно прокричал Бобби, но никто из ребят не принял всерьез его вопли. – Вот приедет Джон, мой лучший друг, вот тогда держитесь. Он меня в обиду не даст, мы вам всем покажем.– пальцем пригрозил Боб и покосился на Майка. – Все Джону расскажу, вот тогда попляшете.
- Хватит бурчать, Бо, лучше принеси еще шаров! Если честно, я уже сам жду с нетерпением, когда приедет Джонни. Мне не хватает его. Вот представляю, как он удивится, когда прочитает, что здесь написано. – Марк, указав на огромный плакат, посмотрел на ребят. – По-моему, не плохо, ленточек добавить и просто супер! А, кстати, вы не видели мой меч, я его никак не могу найти. Специально привез, чтобы вам всем показать и не помню, где оставил. 
- Ты имеешь в виду тот большой нож, которым мы индюшку разделывали? – переспросила Линда и почему-то спряталась за Кевина.
- Моим мечом? – только и смог сказать опешивший Марк. – Вы моим мечом резали курятину? – восточные глаза Марка так расширились, что готовы были вылезти из орбит.
- Марк, курица и индюшка – две разные птицы. Если не веришь, могу принести атлас по зоологии, в нем все подробно про это пишется. Индюшка, знаешь ли, немного крупнее, хотя встречаются и курицы-гиганты. Сам недавно про…
- Бо, если это была твоя идея, то берегись! – забирая у Луизы оставшиеся ленточки, сказал Марк и побежал за Бобби, который уже мчался спрятаться за диванами. Но к несчастью Роберта, Марк настиг его в считанные секунды, запулив в него все, что было в руках. Когда Бобби поднялся, то его голова, шея и плечи были усыпаны всевозможными ленточками, что придавало ему несколько нелепый и жутко смешной вид. Учитывая, что Боб был высокого роста, от этого он выглядел еще смешнее.    
В гостиную, где находились ребята, стали входить люди, специально нанятые Биллом Макконоллом для организации предстоящего вечера. Они стали расставлять столы, расстилать белоснежные скатерти. Один из мужчин, видимо ответственный за организацию вечера, с серьезным видом посмотрел на Роберта. Но тот даже не обратил на это внимания. Сняв с себя украшения, заботливо навешанные Марком, Бобби решился произнести.
- Знаешь, Марк, если мы еще живы, так это только благодаря тебе.
- Что ты имеешь в виду, Боб? – не понял Марк.
- Я хочу сказать, что это классно иметь друга-каратиста. Лично я горжусь!
- Спасибо, Корвин, если будешь идти темной ночью один, звони, я прилечу на крыльях ночи и спасу тебя, дружище! – улыбаясь, произнес Марк и пожал руку Бобби. Все остальные стали одобрительно свистеть и кивать, но их радостные возгласы прервал внезапно появившийся организатор вечера. Он с важным видом вошел в гостиную, неся в руках какой-то длинный предмет. Когда он подошел очень близко, то всем сразу стало ясно, что это.
- Мой меч, спасибо, а где вы его нашли? – Марк очень обрадовался, что его меч найден. Он даже чуть было не обнял этого человека, но тот испуганно отстранился от него.   
- Сэр, эта штука принадлежит вам? – потрясенно спросил организатор. – Но ведь ею можно убить! И что она делает в этом доме?
- Как что, дожидается Джона Макконолла! – спокойно сказал Марк и посмотрел на Луизу, моля о помощи.
- Вы хотите сказать, что когда молодой хозяин приедет… - организатора трясло толи от страха, толи от возмущения. Он даже попытался выхватить меч из рук Марка и унести его, но быстрая реакция Марка не позволила ему это сделать.   
- Да, когда Джонни приедет, я ему лично покажу, как здорово умею обращаться с мечом.  Посмотрите, я его даже наточил специально для Джо! А то с прошлого раза он немного затупился.
- Извините, но вы не так все поняли. – вмешалась Луиза и встала между напыщенным организатором и своим другом. – Мой брат – Джон Макконолл. Он очень любит смотреть, как Марк владеет своим мечом. Ну, знаете, разные приемы, удары и все такое. Это очень интересно, вот именно поэтому он и привез этот самурай из далекой Японии. – Луиза указала на меч в руках Марка. – А вообще мы всегда используем вот такие мечи в приготовлении блюд из мяса. Знаете, очень удобно. Вот видите меч грязный, это мы недавно индейку готовили. Очень вкусно, а вам нравится индейка? Если хотите, там на кухне еще осталось немного. – специально спросила Луиза и улыбнулась самой милой улыбкой, какой только могла. Когда недовольный организатор оставил ребят в покое, они разбрелись по дому, чтобы украсить верхний этаж.
- Ну, все! Кажется, закончили. – Пол Макгорн поцеловал Лору, притянув ее за талию, когда та крепила шары к шторам. – Сегодня Джона ожидает классный вечер, собственно как и нас всех.
- Да, ты прав милый, мы снова будем вместе. Это здорово! – на самом деле Лора Смит переживала за свою подругу Луизу. Она хорошо знала ее родителей и их несправедливое, непонятное и странное отношение к своей дочери. – Я очень хочу, чтобы Лу была счастлива, а с Джоном они как одно целое. Дополняют друг друга во всем и это прекрасно.
- А чем вы тут занимаетесь? – спросил вошедший Майкл, улыбаясь белоснежной улыбкой. На его ремне весели разноцветные шары, как приготовленные снаряды, а в руках он держал молоток и гвозди. Прикрепленная к лямкам комбинезона рация дополняла его необычный вид.
- Кромвель, что с тобой? Если бы я тебя не знал, подумал бы, что ты работаешь на этого придурошного организатора! Пушистик и шпионы! – Пол покрутил пальцем у виска, изобразив того человека, который нравился ему меньше всех в этом доме.
- Ты ничего не понимаешь. Это для того, чтобы связь держать и быть всегда в курсе событий. – внезапно рация Майкла заработала и он с деловым видом снял ее с лямки комбинезона. – Да? … А вы где? … Отлично, мы уже спускаемся! – Прикрепив рацию на место, Майкл повернулся к Полу и Лоре. – Все, пора, нас ждут внизу. Мы уезжаем через несколько минут.
Собравшись возле дома, ребята расселись по своим машинам, оставив прислуге, поварам и официантам остальную работу. Они договорились, что встретятся вечером ровно в семь, когда уже соберутся приглашенные гости, являющиеся важными персонами и сливками общества в Лондоне.
Приехав в дом отца, Луиза зашла в пустую гостиную и легла на диван. В доме было тихо и спокойно. Видимо, отец отправил всю прислугу на залив, оставив пару человек присматривать за домом. Ну и к лучшему, подумала Луиза и улыбнулась сама себе. В душе смешались чувства радости, восторга, удовлетворения и счастья. Ей хотелось плясать, кричать и петь. Развалившись на диване, она вспоминала радостные моменты, проведенные с Джоном на заливе. Как было здорово и весело, когда они все вместе катались на скутерах, загорали на пляже, танцевали в клубах, а главное - мечтали о том, что когда-нибудь создадут свой собственный автопарк, который будет приносить не маленькую прибыль. Все мысли, дорогая память, радостные ощущения и чувства, которые она не растратит никогда, сводились к ее брату. Луиза понимала, Джон всего лишь брат и когда-нибудь им придется расстаться. У него будет своя семья, а у нее своя и, возможно, жить они будут в разных городах. Но пока они оба свободны, они будут вместе, и ничто не сможет разлучить их. Ничто!
Вспомнив, что ей еще нужно привести себя в порядок, Луиза нехотя поднялась и уже хотела направиться в свою комнату, как вдруг зазвонил телефон. Звонил явно не кто-то из ее друзей, так как все они общались только по мобильному телефону. Никто из ее друзей не отважился бы позвонить на домашний телефон. Посмотрев по сторонам, в ожидании, что появиться хоть кто-то из прислуги и ответит на звонок, Луиза все-таки сняла трубку.
- Да? – в трубке зазвучал незнакомый мужской голос. Луиза была уверена, что не знает этого человека. Но, как ни странно, данный человек интересовался ее братом и точным временем его приезда. – Самолет Джона прилетает сегодня вечером. Думаю, что из аэропорта, он сразу поедет в свой загородный дом. – ответила Лу, гадая кто бы это мог быть. Но больше ничего, не спросив, незнакомец, поблагодарив, повесил трубку. Луиза, почувствовав возмущение, бросила трубку и пошла наверх. – Наглый, невоспитанный тип, даже не представился. Надеюсь, что он не является другом Джону! – все еще сердясь, пробурчала Лу.
Джон крепко спал, когда почувствовал, что его кто-то трогает за плечо. Он открыл глаза и увидел ту самую стюардессу, которая мило улыбалась и разносила самый вкусный «небесный кофе», как его потом называл Джон.
- Скажите, я уже попал в рай? – почему-то спросил Джон.
- Сэр, вы должны пристегнуть ремни, мы скоро садимся. – вежливо произнесла она и не забыла улыбнуться. – А что насчет рая, я думаю, он наступит, когда вы вернетесь домой.
- Да уж, мой дом – это самое райское место! Вы даже не представляете, как там красиво и здорово. И я иногда подозреваю… - Джон заговорщицки сузил глаза и почти прошептал. – что сам Господь Бог иногда наведывается ко мне, чтобы отдохнуть денек другой. И вы знаете, это мне ужасно льстит.
- Что ж, я искренне рада за вас. Представляю, как вам повезло! А я вот постоянно в небе, это мой дом, мой рай! – стюардесса улыбнулась и уже хотела уйти к другому, подзывавшему ее пассажиру, как вдруг почувствовала руку Джона на своей. Немного оторопев, она слегка растерялась. Она не привыкла к тому, чтобы с ней вежливо разговаривали пассажиры, летающие бизнес-классом. Обычно это были люди надменные, очень серьезные и занятые. Она знала их всех по именам, чтобы правильно обратиться в случае необходимости, старалась исполнить любую допустимую прихоть клиента на оценку «отлично». Но данный пассажир, конечно, она знала кто он, сильно отличался от всех остальных. Он не только вежливо, практически на равных общался с ней во время всего полета, шутил, но еще и взял за руку. И это было ей ничуть не неприятно, наоборот, она как-будто ждала этого момента с тех самых пор, как Джон Макконолл сел в самолет. Когда же он все-таки опустил свою руку, она поймала себя на том, что слишком долго смотрит ему в глаза. Это было не допустимо в ее работе, так как это можно было расценить, как заигрывание, а от богатого клиента можно ожидать всего, что угодно. Рисковать своей работой она не могла, равно, как и оторваться от его синих глаз. Но это были не просто красивые глаза, они притягивали, завораживали, уносили в безумную даль и разоряли разум, контроль, самообладание. Чувствуя, что больше не выдержит, стюардесса отвела глаза в сторону, но потом опять посмотрела на Джона Макконолла. – Да, сэр, вы хотели еще что-нибудь? – голос предательски дрожал, но она попыталась совладать с ним.
- Я только хотел сказать, если вы будете когда-нибудь пролетать над моим прекрасным домом, прилетайте в гости. Я всегда буду рад видеть вас у себя. – серьезным тоном произнес Джон и пристегнул ремень безопасности. – Я тоже умею готовить отличный кофе.   
- Спасибо, может, когда-нибудь и загляну к вам. – поразившись еще больше, она быстро пошла к другому пассажиру, который ждал ее и уже сидел с недовольным видом.   
Самолет сел и все пассажиры, не торопясь, а скорее вальяжно направились к выходу. Практически у всех были маленькие чемоданчики или кожаные сумочки. Кто-то из пассажиров договаривался о встрече, кто-то давал рекомендации своим служащим, некоторые с усталым видом спускались по трапу с отрешенным видом. Когда Джон подошел к траппу, он еще раз оглянулся назад, чтобы увидеть молоденькую стюардессу. Она поправляла сидения и осматривала салон на случай, если кто-то из пассажиров забыл свои вещи. Подняв глаза, она увидела, что Джон Макконолл смотрит на нее. Улыбнувшись ему, она помахала рукой. Джон тоже помахал в ответ, а затем скрылся в проходе.   
В аэропорту Джона встретил один из водителей отца, заранее предупрежденный о приезде молодого хозяина. Джонни распорядился отвезти его в свой загородный дом. Он ожидал, что Луиза тоже будет там, но, похоже, что та осталась в городе. Немного расстроившись этому, он подумал, что это даже и к лучшему. Он увидит ее на вечере с друзьями. Джон принял душ и переоделся в свою любимую одежду, радуясь, что отца тоже не было здесь. Наблюдая за тем, как слуги носятся по дому, а повара готовят закуски, он вышел на улицу. Он не привык, чтобы в его доме было столько незнакомых людей. Джон отметил, что чувствует некую ревность к своему дому и вещам, находившимся в нем. Выйдя на площадку возле дома, он вспомнил, как прошлым летом с друзьями играл в баскетбол. На этом месте уже не было песка. Утром, после отъезда ребят, отец распорядился сравнять это место. Сейчас здесь стояли красивыми рядами столики с белоснежными скатертями. Официанты расставляли до блеска начищенные бокалы, поправляли салфетки и вазочки с цветами. Некоторые разносили стулья и ставили их рядом со столиками. Со скучающим видом Джон пошел к месту, где обычно он с друзьями устраивал пикники. Это было единственное не тронутое место. Усевшись на мягкий песок, он стал смотреть на воду, машинально пересыпая песок из одной руки в другую. Издалека доносились голоса людей, ответственных за вечер, но Джон не обращал на них никакого внимания. Уставившись в безмятежную даль, он думал о Луизе и о том, как же сильно он по ней соскучился.
- Привет, дружище! О чем думаешь? – Джон повернулся на знакомый голос и увидел, что перед ним стоит один из его лучших австралийских друзей - Джеймс Джозеф Макмиллан. Немного удивившись, Джон встал, чтобы обнять друга и пожать ему руку.
- Джим, не верю своим глазам! Ты здесь? Как ты меня нашел? – Джон посмотрел в глаза Джиму и искренне улыбнулся. – В любом случае, здорово, что ты здесь. Я и не надеялся, что ты оставишь свою семью и приедешь в Англию. 
- Джо, не говори ерунды. Мои тетя и дядя, конечно, не хотели меня отпускать, да и Осы все время уговаривали. Но моя родина – это Англия. Я здесь родился, здесь родились мои родители, у меня здесь остался дом, так что прошу в гости.
- Подожди, так ты когда приехал?
- Вчера, я уже успел осмотреть свой дом. Правда, придется многое поменять внутри, подогнать под современный стандарт, но и это не проблема. Думаю, пару-тройку месяцев придется повозиться. – Джим осмотрелся вокруг и продолжил. – Слушай, а что ты тут делаешь один? И где твои хваленые друзья?
- Встреча в семь. Мои друзья приедут после того, как соберутся все гости, приглашенные отцом. Похоже, что он решил устроить настоящий праздник в честь моего окончания университета.
-  Мак, ты не будешь против показать мне дом, а то внутрь меня не пустили, сказав, что ты здесь загораешь.
- Джим, каким образом ты нашел мой дом? – Джон положил руку на плечо друга, и они пошли к дому мимо снующей взад-вперед прислуги.
-  О, Джон, это пара пустяков! Приехав в Англию, я уже через пять минут знал твой точный адрес. Ваша семья достаточно знаменита здесь. А еще я позвонил в дом твоего отца и спросил, когда ты прилетаешь. Мне осталось только зайти в ближайший магазин, купить карту Лондона и всей прилегающей к нему территории. Это было действительно просто.
- Джим, а Осы случайно не собираются сменить место жительства и переехать сюда.
- Если честно, то я с ними разговаривал уже на эту тему, но они не сказали мне ничего определенного. Они привыкли к более теплому климату, тебе ли не знать какая здесь погода. Тем более что там их родители, друзья. Да еще и их сумасшедшая любовь к серфингу, вряд ли они променяют солнечную Австралию на холодную серую Британию. Здесь кроме меня у них нет никого. 
- Что значит, нет никого? А я? – удивился Джон.
- Джо, я не имею в виду буквально. Ты же прекрасно знаешь, что Осы не прочь сломать чужую базу данных, натворить что-нибудь такое, что будут помнить потом еще очень долго.
- Ладно, не переживай, мы же с тобой коренные англичане, если что, прикроем. А если учесть тот факт, что это твои братья, а своих людей мы в беде не бросаем!
- Точно! – Джим поднял вверх указательный палец. – Не просто братья, а любимые братья!
- Так я о чем и говорю, любимые двоюродные братья, это не просто что-то там. Это серьезнейшая ответственность, не легко придется я тебе скажу. – посмотрев на творящийся беспорядок и суету в доме, Джон повел Джима наверх в свою комнату. Там было тихо и спокойно, идеальное место для того, чтобы спрятаться от творящегося вокруг кошмара. Когда ребята вошли в комнату, Джим, от поразившего его зрелища, встал как вкопанный.   
- Джо, это твоя игрушка? – указал он на стоящий мотоцикл возле окна. – Крутая вещь, а сама идея затащить его сюда на эту штуку кому принадлежит?
   - Ты имеешь в виду железный диск? – спросил Джон, а сам улегся на свою кровать. – Это моя идея, Джим. Все, что ты видишь в этом доме, сделано в соответствии с моими желаниями и представлении об уютном жилье. Я очень люблю этот дом, просто обожаю здесь находиться. Много воспоминаний связано с этим местом. Если тебе интересно, диск можно включить, и он будет крутиться. Это тоже я придумал. – гордо произнес Джон.
- Просто не верится, что я это вижу! А это кто? – Джим взял рамку с фотографией и с интересом уставился на девушку, сидящую на берегу.
- Это самое дорогое, что есть у меня. – серьезно сказал Джон. – Единственное, что имеет для меня значение в любое время дня и ночи.
- Джон, вот с этого момента, пожалуйста, поподробнее. – Джим уселся на край постели, где лежал Джон, а рамку с фотографией положил рядом.
- Эта девушка, Джимми, моя любимая, дорогая сестренка. – Джон взял рамку с фотографией сестры. На ней была Луиза, сидящая на берегу моря. Он помнил, когда была сделана эта фотография. Конечно, это же он ее фотографировал несколько лет назад. – А зовут этот кристалл – Луиза Макконолл.
- Но почему ты никогда не рассказывал, что твоя сестра такая красивая? – обиженно спросил Джим и пристально посмотрел на своего друга. – Джон, ты только не обижайся, но вы ни капли не похожи друг на друга.
- Вовсе я и не думал обижаться. Мы не похожи только потому, что у нас разные матери. Луиза сильно похожа на Сару, это ее мама, я же, наоборот, очень похож на отца. – Джон снова посмотрел на фотографию Луизы. – Она не просто красивая, Джим, она прекрасна. Самое нежное, доброе и любящее создание из всех, кого мне доводилось встречать. Знаешь, мне всегда было тяжело оставлять ее одну, когда я уезжал учиться. Отец способен на все, и чтобы нас разлучить, ему не пришлось долго думать, как это сделать. Представляешь, он уничтожил баскетбольную площадку, что была прямо перед домом. Мы с ребятами сами устанавливали сетку, вешали корзины. Сейчас на том месте стоят столики, которые завтра уберут, и останется голый асфальт.
- Ладно, Джон, не расстраивайся. Это не самое главное из-за чего нужно переживать.
- Ты прав, однажды я стану свободным от этого всего, и мы заживем по-другому. 
- Ты это о чем? – удивленно спросил Джим.
- Можешь мне не верить, но я завидую тем людям, которые имеют свободу выбора. Причем любого выбора, и работы по своему желанию, и стиля жизни по вкусу, и права на личную жизнь. В общем, всего того, чего я лишен и о чем безумно мечтаю.
- Ага, ты еще скажи, что завидуешь мне. – пошутил Джим и добавил. – Дружище, у тебя есть все, о чем только можно мечтать. Посмотри на меня, что я имею? У меня нет и половины того, что есть у тебя! Пусть ты и не доволен своим отцом, но все же он у тебя есть, и ты обязан этим гордиться. Возможно, твоя мачеха никогда не заменит родной матери, но, насколько мне известно, она хорошо к тебе относится. И, наконец, имей я такую сестру как у тебя, я мог бы смело назвать себя самым счастливым человеком на земле. Жаль, что невозможно получить все и сразу. Получая одно, мы теряем другое.
- Джим, но неужели ты не понимаешь, что свобода – самое главное в жизни каждого человека! Я жил столько лет, лишенный ее. Я вырос, так и не познав, что значит жить и руководствоваться собственными чувствами и эмоциями. Я не могу жить так, как живут все нормальные люди, потому что мой отец все решает за меня. Он проживает за меня мою жизнь, как вампир, кормится моей силой и молодостью. Понимаешь, он как-будто черпает мою энергию, а я нахожусь вдали от собственной судьбы. Я сам себе не хозяин, а будто чужой человек. И я ничего не могу с этим поделать, рядом с отцом я превращаюсь в безвольное существо, словно в робота. И если бы рядом не было Луизы, я бы давно сдался. – Джон горько усмехнулся и закинул руки за голову. – Я люблю свою сестру, люблю за то, что она сделает все возможное и не возможное ради меня. Я люблю ее за звонкий, искренний смех. Представляешь, как невыносима жизнь рядом с родным человеком, которому ты абсолютно безразличен. – Джон посмотрел на Джима и резко отвернулся. Взяв рамку с фотографией сестры, он поставил ее на прежнее место и выглянул в окно. – Если Луиза не приедет сегодня вечером, то все это мероприятие, устроенное моим дорогим папой, потеряет всякий смысл.
Зеленый двор, еще совсем недавно стоящий пустым, стали заполнять подъезжающие машины солидных марок. Уважаемые персоны, дамы в роскошных вечерних платьях и чопорные бизнесмены под руку со своими женами выходили из салонов автомобилей, рассаживаясь за белоснежные столики. Некоторые устраивались в гостиных дома, осматривая его дорогое убранство и необычный стиль. Многих поражали стоящие в стенах и на крутящихся дисках мотоциклы. Как завороженные, они зачарованно смотрели на ковры с драконами, висящие на стенах японские мечи, на картины и статуэтки с восточной тематикой. Большой дом, атмосфера, царившая в нем, и вещи не просто сочетались друг с другом, они дополняли и украшали все находящееся внутри и за пределами мира, имя которому безмятежность и вечная любовь. Вечерний залив мило подчеркивал идиллию цветов и образов, подаренных самой природой, а теплый летний ветер развевал грустные мысли, навевая память о хорошем, светлом и чистом. 
- Ничего не понимаю! Как это завязывается?! Господи, столько людей пришло, а я еще не готов. – Джон завязал свои пальцы в галстуке и, ослабив узел, снял галстук совсем. – Ну, чего ты смеешься, лучше помоги мне! – возмущался Джон, глядя на Джима, катающегося по постели от смеха. – Друг, тоже мне! Если ты сейчас же не поможешь мне его затянуть, то пеняй на себя! – Джон пригрозил смеющемуся Джиму пальцем и снова повернулся к зеркалу. – Гадство, и кто только придумал эти галстуки?
- Джо, да брось ты его и иди так. Не переживай, твои друзья тебя узнают. Посмотри на меня, вот я просто молодец!
- И в чем интересно ты молодец? Ты на себя в зеркало смотрел?
- Смотрел и я полностью доволен своим отражением. Я ведь одел бабочку, а это куда проще, чем решить проблему с твоим галстуком.
- Джим, я не говорил тебе, что ты мой настоящий друг? – спросил Джон, небрежно бросив  свой галстук на пол. – Дружище, только что в моей голове созрела хитроумная идея.
- Джо, перестань, а то мне уже стало страшно. – прикинулся Джим, а сам закрыл рот рукой, чтобы Джон не слышал его смеха.
- Я тоже одену бабочку. Но спешу тебя успокоить, нас не перепутают, когда мы спустимся вниз.
- Это ты сейчас вспомнил про то, как нас путали в Австралии? – недоуменно спросил Джим.
- Да, именно про это я и говорю. Ты знаешь, а ведь мы с тобой действительно немного похожи. – Джон снова повернулся к зеркалу и посмотрел на свое отражение сверху вниз. - У нас одинаковый рост, один цвет волос, австралийский загар и белозубая улыбка. – Джон широко улыбнулся, показывая другу, какая у него белозубая улыбка. Джим, глядя на дурачества Джона, лишь покачал головой и улыбнулся.
- Теперь я понимаю, почему ты выбрал костюм этого цвета.
- А что, цвет отличный, иссиня-черный. У меня, между прочим, глаза синие.
- Вот поэтому этот цвет тебе к лицу. – Джим уже не знал, что сказать своему другу. Глядя на то, как Джон выбирает бабочки, вытащив из гардероба все, что у него были, Джим громко вздохнул.
- Ты хочешь сказать, что у меня лицо синего цвета? – вдруг спросил Джон и примерил очередную бабочку, но не найдя ее подходящей, положил обратно в шкаф.
- Если ты не поторопишься, оно у тебя и вправду будет синее. – серьезно сказал появившийся в дверном проеме Билл Макконолл. Он был как всегда строг и в словах, и в чувствах. Посмотрев на Джона, сидящего в расстегнутой рубашке на корточках возле гардероба и копошащегося в ящиках с бельем, он медленно перевел взгляд на Джима, который был в еще худшей позе, а именно: лежал, развалившись на кровати Джона, смотрел в потолок и нагло ухмылялся. Когда Билл Макконолл зашел в комнату своего сына, Джим соскочил с кровати и, встав, словно был на допросе, произнес.
- Добрый вечер, сэр. – но тот, похоже, полностью проигнорировал слова Джима, так как, не сказав ему ни слова, повернулся к Джону.
- Сын, кто этот молодой человек? – Джон, радуясь, что, наконец, нашел то, что искал, поднял глаза на отца и спокойно сказал.
- Это мой лучший друг, папа. А зовут его Джеймс Макмиллан.
- Это имя мне знакомо, но я не помню, где слышал его. – Билл Макконолл оценивающе взглянул на Джима и на этот раз обратился к нему, а не к сыну. – Кто твои родители, Джеймс Макмиллан? – Джим, чувствуя, как глаза Билла Макконолла сканируют его, сначала растерялся, но потом совладал с собой и гордо ответил.
- Мои родители, сэр, ранее очень известные в Англии люди. Отец был директором крупного машинного завода, а мама была успешным модельером, иногда она брала заказы для самой королевы и ее придворных. Насколько мне известно, она достаточно долгое время одевала королевский двор и шила на заказ для жен канцлеров, премьеров и министров.
- Я был немного знаком с твоим отцом, Джеймс. Он был действительно хорошим деловым человеком, а твоя мать была поистине шикарной леди. Я сочувствую тебе, ведь, если я не ошибаюсь, они погибли много лет назад.   
- Да, сэр, вы правы. – только и смог выговорить потрясенный Джим.
- Я уверен, твой отец гордился бы тобой, будь он жив, а твоя мама была бы самой счастливой женщиной, видя, какой отменный вкус у ее сына. – Билл Макконолл снова серьезно посмотрел на своего сына и добавил, выходя в коридор. – Я должен идти, невежливо заставлять гостей долго себя ждать. Сын, я даю тебе пять минут спуститься вниз и поздороваться с людьми, которые приехали специально ради тебя. – не сказав больше ни слова, он вышел и плотно закрыл за собой дверь, оставив улыбающегося Джона и удивленного Джима одних в комнате.
- Ну, все, я практически готов. – Джон покрутился перед большим зеркалом и остался доволен своим отражением. – Костюм сидит идеально, ну, что скажешь?
- Пошли, а то боюсь, если ты не поторопишься, мое мнение мало, чем тебе поможет.
- Джим, ну почему ты как всегда прав? Это, если хочешь знать, не справедливо!
- А завидовать не красиво. Поторопись, тебе еще гостей встречать, со своими друзьями меня знакомить, ну и…- Джим немного помялся, не решаясь сказать. – Я не буду против, если ты представишь меня красавице Луизе.
- Конечно, представлю. Вот увидишь, таких девушек в природе больше не существует! – радостно заключил Джон, когда они с Джимом уже выходили в огромную гостиную, где собралось столько народа, что бедному Джону стало несколько не по себе. Он смущенно присоединился к стоящему гордо отцу и поприветствовал окружающих.
Джим уже начал скучать, когда к нему сзади подлетел улыбающийся Джон. В руках у него было два до верху наполненных бокала с шампанским.
- Скучаешь? – спросил он, протягивая другу высокий бокал.
- Джо, здесь столько людей. Неужели ты знаешь их всех? – Джим взял бокал из рук Джона и посмотрел на проходящих мимо двух леди, одетых в дорогие вечерние платья.
- Шутишь, я не знаю и половины всех здесь присутствующих. Но их знает мой отец и этим все сказано. Вечер в мою честь, но правлю балом отнюдь не я. Так было, так есть и так будет. – Джон отпил из бокала и попытался улыбнуться. – А ты пей, давай, когда увидишь ее, тебе понадобятся силы, чтобы удержаться на ногах.
- Что, неужели все так сложно? – спросил Джим, а сам мысленно представил Луизу Макконолл. Из состояния задумчивости его вывел Джон. Он протянул Джиму новый бокал, предварительно забрав старый и поставив его на поднос подошедшему официанту.   
- Не настолько сложно, насколько прекрасно! – ответил Джон и утвердительно кивнул головой.
- А если твоя сестра не приедет? Ну, скажем специально, назло отцу.
- Кто не приедет? Луиза? Нет, это невозможно. Она может опоздать, приехать в рваных джинсах и на мотоцикле, с торчащими в разные стороны волосами. Или еще хуже, может прийти босиком, но она придет. Она приедет в любом состоянии НАЗЛО отцу. И будь уверен, когда ты ее увидишь, то сразу поймешь, что это она.
- Ну ладно, придется согласиться с тобой. Похоже, что ты очень хорошо ее знаешь. Но когда она приедет, ты все-таки дай мне знать.
- Без проблем, но только тебе это не понадобится. Если ты почувствуешь, что теряешь сознание и земля уходит у тебя из-под ног, знай, перед тобой стоит моя сестра. – Джон посмотрел в сторону и увидел вдалеке подъезжающую машину. Схватив Джима за руку, он быстрым шагом направился в ту сторону. Джим, представляя, как у всех на глазах спотыкается и растягивается на земле, падая лицом на зеленую траву, попытался ослабить руку Джона, но тот даже не обратил на это внимание. Он с прежней силой тянул Джима к припарковавшемуся на площадке кабриолету, из которого стали выходить молодые люди. Все они были  примерно одного возраста и выглядели очень уверенно и элегантно.
- Джо, старик! Ну, наконец-то, сколько времени прошло с тех самых пор как мы в последний раз закидывали мяч вон в ту корзи…- Бобби, одетый в костюм цвета слоновой кости, в изящной шляпе и с тростью в руке подлетел к Джону и стал то обнимать его, то трясти за плечи, будто проверял, действительно ли перед ним стоит его друг. Но, указав на то место, где еще утром была спортивная площадка и, не увидев ничего, кроме уставленных едой столиков и снующих взад-вперед людей, Бобби удивленными глазами уставился на Джона. – А, где корзина, Джо? И песочек, ведь все помнят, там был песочек. Много песка, желтого такого и мягкого…
- Бо, больше ничего нет. – Джон похлопал по спине Роберта Корвина и натянуто улыбнулся. – Но ведь это не проблема, правда? Мы в другом месте организуем площадку, там за пляжем есть отличное место, я уже присмотрел.
- Джонни, но ведь еще утром здесь все было! Скажи, это он, да? Это твой отец? Я знаю, он нас всех ненавидит. Он думает, что мы с тобой общаемся, дружим только из-за денег.
- Боб, перестань. – к Бобби подошла Елена, она попыталась успокоить его, но тот будто и не слышал ее слов. Глядя Джону прямо в глаза, он произнес.
- Скажи своему отцу, Джон, что он самый бедный человек из всех, кого я знаю. А хочешь знать, почему я это говорю? Да потому что, если бы он был богатым человеком, его дочери не пришлось бы ночевать у своих НИЩИХ друзей. Мои родители, Джон, любят Лу так сильно, как свою дочь. И никогда не отказывают ей в приюте и пище, когда бы она ни приехала. Вот как богат хренов Билл Макконолл! И вот как ничтожна его душа!
- Бо, родной, я знаю и прошу тебя, не надо. Не надо мне говорить того, что я ненавижу. Ненавижу знать, ненавижу слышать и видеть. – Джим, который стоял все это время позади Джона, внимательно наблюдал за происходящим. Он попросту не решался вмешаться в разговор Джона и его друзей, решив дождаться того момента, когда Джон сам представит его своим друзьям.    
Джон крепко обнял остальных приехавших ребят и только, когда он посмотрел на Пола и Лору, заметил, что их приехало всего четверо. Повернувшись к Джиму, который стоял скромно позади всех, Джон представил ему своих друзей.
- Джеймс, это мои друзья. Познакомься, это Пол Макгорн, его девушка Лора Смит, а эта красавица - Елена Уинклиф и, как ты уже, наверное, понял, Роберт Корвин. Когда Джим вышел из своего укромного места, а именно из-за спины Джона, чтобы познакомиться с ребятами, все сразу отметили его внешнее сходство с Джоном. Елена и Лора хитро переглянулись и тихо хихикнули.
- Джеймс, можно задать тебе вопрос? – вдруг спросила Елена и заговорщицки подмигнула подруге.      
- Да, конечно. Сколько угодно. – сказал Джим, уже сообразив, о чем его будут спрашивать.
- А у тебя машина, какой марки? – вопрос заметно удивил не только его, но и рядом стоящих Джона, Пола и Роберта, которые уставились на Джима, как на редкий музейный экспонат.
Потрясенный Джим не сразу ответил на заданный Еленой вопрос. Он внимательно посмотрел на площадку, где ровными рядами стояли машины приглашенных на вечер людей, и задержал долгий взгляд на своей. Затем он перевел свой взгляд на Елену, посмотрев на нее так, что у той пошел мороз по коже. Увидев явное смущение во взгляде девушки, Джим спокойно ответил.
- Ламборгини «Дьябло».
- У тебя отменный вкус, Джеймс. – сказала Елена и одобрительно кивнула Лоре. 
- Зови меня, Джим. Так проще.
- Отлично, а где остальные? – Джон попытался развеять напряженную атмосферу среди своих друзей. Он уже давно понял, что его друзья приняли Джима за своего, чему Джон был, бесспорно, рад.
- Вон они, Джо. Это Стиви, Вал, Кевин и Линда. Сзади тащится чемпион на своем дедушке - Ягуаре, сколько я ему говорил выбросить этот хлам на помойку. Но Марк упорно твердит всем, что этот раритет обгонит любой спорткар. Так, а заключает эту замечательную колонну красная «Энзо» мохнатика Майкла вместе с Сидни. Не хватает малышки Луизы, но она будет обязательно, даже не сомневайся. – похоже Бобби нравилось комментировать происходящее действие. Он радостно помахал подъезжающим друзьям, а затем повернулся к Джиму. – Джим, сейчас тебе предстоит торжественный момент познакомиться с остальными членами нашей дружной семьи. Обещаю, что как только ты узнаешь этих людей, то в дальнейшем нисколько не пожалеешь об этом. – Боб по-свойски положил свою руку на плечо Джима и повел его знакомиться с остальными. 
Познакомившись со всеми друзьями Джона, Джим отметил, что уже испытывает дружественные чувства ко всем этим людям. Среди всех очень сильно отличался Роберт, рот которого не закрывался ни на минуту. Он постоянно шутил, рассказывал немыслимые истории не только из своей жизни, но и из жизни друзей. Джим очень внимательно его слушал, стараясь не пропускать ни одной фразы, если в этой фразе было хоть одно слово о Луизе. Джим уже стал мечтать о том, когда же он, наконец, приедет Луиза, и он сможет с ней познакомиться.
Ребята расселись за свободными столиками, предварительно пододвинув их ближе, и стали дружно расспрашивать Джона о его жизни в Австралии. Казалось, эти люди не замечают никого и ничего. Они будто бы появились совершенно из другого мира, в котором нет места дешевым сплетням о дорогих украшениях, подлых изменах супругов и черной зависти чужому успеху. Они с неподдельным интересом слушали Джона, смеясь и рассказывая ему о своей жизни в Англии.
Джим, глядя со стороны на Джона и его друзей, восхищался умением этих людей чувствовать друг друга, понимать и принимать любую боль как свою. Они всегда выслушивали до конца то, что говорит один из них и держались вместе в любой ситуации. Что же это за люди? Джим думал и наблюдал, наблюдал и думал. И чем больше он был с ними, тем больше понимал, что все его нынешнее представление о дружбе было ошибочным и скудным. И как он жил все это время?! А главное, ради чего и зачем? Преисполненный глубокого разочарования к собственной прошлой жизни, он жадно впитывал все, что было связано с ними. Каждое слово, искренняя улыбка и радостный смех, проникнутый любовью взгляд и трогательное касание, все это создавало атмосферу единства и взаимопонимания. И ничего лишнего, ничего чужого, ничего искусственного. Сколько Джим ни смотрел, он не смог найти ни одного изъяна в этой, казалось бы, простой и в тоже время сложнейшей цепочке, центром которой была человеческая душа. Не хватало лишь ЕЕ, и он это знал, как знал то, что Джон ждет именно ЕЕ одну. Постоянно оглядываясь туда, откуда выходили только что приехавшие гости, Джон глазами искал знакомый силуэт, но разочарованный, поворачивался к друзьям и утопал в их общении.   
- А он красавчик. – тихо сказала Валерия своим подругам.  – Интересно, а что скажет Луиза?
- Вот этого я и боюсь. – Елена посмотрела на девочек и все сразу поняли, что она имеет в виду.
- Милые дамы, позвольте предложить вам вкуснейшее шампанское из тайных погребов великого и ужасного Билла Макконолла. – Бобби подлетел к девочкам, держа под руку озадаченного официанта, как-будто тот собирался от него сбежать. Взяв поднос, уставленный до верху наполненными бокалами с шампанским, он сделал знак официанту, что тот уже может быть свободен.
- Бо, не стоит так шутить, он все-таки отец Джона и Луизы. – укорила его Валерия.
- О, Вал, ты как всегда права. От судьбы не уйдешь, пешком, вот поэтому мы постараемся от нее уехать. – Бобби поставил последний бокал на столик и ушел отдать поднос стоящим рядом официантам.   
Внезапно Джон резко поднялся и быстрым шагом направился к стоянке с машинами. Джим проследил за ним глазами и увидел, что его друг остановился возле черной Феррари. Радостно улыбаясь, Джон открыл дверцу в машине и подал руку девушке необычайной красоты и грации. Джим даже не заметил, что от удивления сидит с открытым ртом. Глядя, с каким удовольствием и гордостью идет его друг, держа за руку ЕЕ, у Джима перехватило дыхание и затряслись руки.
ОНА была прелестна! ОНА была нежна! ОНА была очаровательна! ЕЕ темно-синее платье с глубоким вырезом, украшенным драгоценными камнями, с точностью подходило к ЕЕ фиалковым глазам. Длинные волосы белоснежными прядями спадали на хрупкие плечи, будто желали спрятать самый редкий кристалл от глаз нетерпеливого мастера. ОНА была совершенна! Не желая выглядеть дураком, Джим поднялся вместе с остальными ребятами и направился в сторону Джона и Луизы.
- Ребята, вот теперь я по-настоящему счастлив! – Джон просто светился от радости и счастья, крепко сжимая руку Луизы.
- Джо, скажи честно, вы что сговорились? – спросил Кевин, указывая на костюм Джона и платье Луизы. – Да у вас одежда одного цвета, вы сейчас выглядите как парень и девушка, но не как брат и сестра.
- Кев, будь спокоен, это дело случая. Я руководствовался исключительно личным вкусом и советами продвинутого Джимми. – как раз в этот момент Джон вспомнил про Джима и поспешил представить его своей сестре. – Малыш, познакомься, этот сногсшибательный красавчик и мой хороший друг – Джеймс Макмиллан. Луиза с интересом посмотрела на Джима и протянула руку.       
- Луиза Макконолл, рада познакомиться с вами, Джеймс.
- Я тоже очень рад. – только и смог выговорить он.
- Ну что ж, я вижу все в сборе! Предлагаю тост по этому поводу, ну же, давайте не будем терять случая! – Кевин расталкивая ребят, протиснулся в самую середину с большим подносом, на котором ровно стояли бокалы с искрящимся шампанским. Тут речь Кевина прервал громкий раскат фейерверка. Все собравшиеся на заливе люди устремили взгляды в небо. Любуясь грандиозным зрелищем и поражаясь его размаху, тихо перешептывались некоторые бизнесмены. Красивые дамы в дорогих нарядах и украшениях восхищенно аплодировали.
Среди всех собравшихся здесь людей только Джеймс Макмиллан не смотрел в небо, но не, потому что ему не нравился разноцветный фейерверк, взгляд Джима был прикован к ТОЙ единственной, которая и являлась украшением этого вечера. Он смотрел на НЕЕ и не мог оторвать глаз, настолько ОНА была прекрасна. Яркие вспышки салюта отражались в ЕЕ широко распахнутых глазах цвета лесных незабудок и гасли в их бездонной глубине. Драгоценные камни, украшающие вырез ЕЕ вечернего платья, беспомощно блекли от зависти и разочарования. И не было на ней больше никаких других украшений, потому как она сама была кристаллом редкой красоты. А он любовался тем, как ОНА смеялась, одаривая нежным взглядом тех, кого любила, и медленно и верно сходил с ума.
Он молил Бога, чтобы этот вечер никогда не закончился, потому что он не сможет жить без нее. Жить и не видеть этих глаз, зная, что они рядом. Жить и не сметь любить, днем и ночью проклиная себя за слабость. Жуткая боль и отчаяние тяжелым камнем осели в его душе. Никогда ему еще не было одновременно так хорошо и невыносимо больно. И ему стало страшно. Боже, ну зачем он вернулся сюда спустя столько долгих лет? Словно сама судьба гнала его сюда в Англию. Бросить все там, в далекой Австралии и начать все заново здесь, где у него никого нет, где он один вместе со своими детскими воспоминаниями и бедами. Откуда-то издалека доносилась легкая музыка. Бережно лаская воспаленное сознание, она напомнила Джиму о том, где он находится. Осмотревшись по сторонам, он увидел танцующие пары, среди них были и его новые друзья.
- Она похожа на розу, не правда ли? – спросила Валерия, подойдя к Джиму.
- На розу? – не понял Джим, уставившись на нее.
- Да, на розу. Нежная и колючая, заденешь нечаянно и обломаешь цвет. А Джон, он даже не заметил…- продолжала Валерия, не обращая внимания на удивленные глаза Джима.
- Не заметил чего? – опять недоумевая, спросил Джим. 
- Меня. – тихо сказала Валерия и залпом выпила бокал с шампанским. Она уже была изрядно пьяна и держалась не уверенно на своих высоких каблуках.
Посмотрев на Валерию, Джим вдруг осознал, что никогда не сможет быть к Луизе так близко, как его друг - Джон. Брат и сестра, были словно одно целое, неразделимое, вечное. Они понимали и дополняли друг друга во всем. Глядя на то, как Джон и Луиза кружатся в танце, Джим признал, что полностью бессилен. Извинившись перед Валерией, он развернулся и пошел к своей машине. Он уже знал, что не сможет заснуть этой ночью.
- Умираю,… умираю,… помогите! Кажется, я объелась. – Сидни лежала на диване с бокалом вина и терла ладошкой свой живот.
- Майкл, тут все помирают, один ты ходишь такой веселый! Почему? – Кевин с умным видом прошелся по гостиной и заглянул на кухню. Взяв бутылку с соком, он жадно отпил и снова поплелся в гостиную.
- Мне смешно смотреть на вас, ребята. Ну, разве может разумный человек съесть больше своего веса? – Майкл подошел к Сидни и стал гладить ее живот. – Надеюсь, что на нашей свадьбе ты не будешь так наедаться, любимая.
- Мне плохо, а ты еще издеваешься. Жаль, что у меня даже нет сил подняться, я бы с тобой поквиталась! – она посмотрела на Майкла укоризненным взглядом, но тот не обращая внимания на это, чмокнул ее в нос. В этот момент с лестницы спустился помятый Пол и прямиком отправился на кухню. Когда он вышел с бутылкой минеральной воды, всем стало сразу понятно – ему тоже хреново. Пол уселся на диван и посмотрел на друзей.
- Пол, ты в порядке? – поинтересовался Майкл, сидя на корточках возле Сидни и гладя ей живот.
- Да, думаю, что выживу. Ребят, а вы вчера случайно не видели, когда уехал Макмиллан? – все покачали головами, а Пол отпил из бутылки и продолжил. – Наверное, мы ему не понравились, или ему с нами было скучно.
- А, может, он привык веселиться по-своему? – спросил Кевин, развалившись на диване.
- Какие глупости, и как вам это в голову пришло? – сказал Джон, спускаясь со второго этажа. Сев на последнюю ступеньку, он окинул серьезным взглядом своих друзей. – Наверняка, у Джима появились какие-то дела и ему пришлось отлучиться. Вот то, что он ушел, не попрощавшись, это на него совсем не похоже. 
- И что же это за такие важные дела поздним вечером? – спросила внезапно появившаяся Луиза. Выглядела она тоже не важно. Одетая в ночную пижаму и босиком с длинными волосами, распущенными и непривычно торчащими в разные стороны. Но, похоже, ее это вовсе не смущало. Она прошла на кухню. Через несколько секунд Луиза вернулась с двумя бутылочками уже излюбленной минеральной воды и протянула одну брату.
- Зря ты думаешь о нем плохо, Лу. – сказал Джон, беря у нее воду. – Джим свой парень. Он много раз выручал меня, да и веселиться он умеет не хуже нас. Нам нужно будет обязательно съездить к нему в гости. Вот только он наведет порядок в своем доме.
- Слушай, Мак, а почему Джим приехал в Англию, ну, я имею в виду, что его связывает с этой страной? – поинтересовался Кевин.
- Он родился здесь, Кевин. Джим - истинный англичанин. Его родители жили в большом доме за городом, но после трагедии, случившейся с ними, дядя – родной брат отца Джима забрал его к себе в Австралию. Вот таким образом дядя и тетя вырастили племянника как своего собственного сына. Я знаком с этими прекрасными людьми, они не пожалели ничего для Джима. Пока он учился в Австралии, они наняли людей присматривать за домом и розовым садом.
- А свои дети у них есть? – тихо спросила Луиза.
- Да, двое. И даст Бог, вы с ними познакомитесь. Таких людей, как они, я уверен, вам еще не доводилось встречать.
- А как их зовут, и чем они занимаются? – не унималась Луиза. 
- Старшего зовут Остин, а младшего – Стинг. Они заядлые электронщики и серфингисты. Современные компьютеры и высокие волны океана – это их стихия. А так, как всегда они вместе, то их зовут просто – Осы. Не знаю почему, но это прозвище прилипло к ним прочно.
- Ну что ж, если эти парни настолько хороши, как ты их описываешь, нам следует познакомиться с ними поближе. – сказал Пол и протянул руку Джону. – Джо, твои друзья – наши друзья. Не будем затягивать наш дружественный визит к Джиму, навестим его сразу же, как только представится такой случай.
- Здорово, я люблю вас ребята. – обрадовался Джон. Собственно другого отношения Джон и не ожидал, он прекрасно знал своих друзей, как и то, что на них можно рассчитывать.
С тех пор как приехал Джон, прошел целый месяц. Билл Макконолл был в не себя от счастья. С радостным лицом каждое утро он появлялся в своем офисе, а несчастные служащие не могли понять, что происходит с их директором. Недоверчиво глядя ему в след, они недоуменно пожимали плечами, будто не верили, что их босс вообще умеет улыбаться. Причина резкой смены настроения великого Билла была очевидной. Только ежедневное присутствие Джона на всех совместных совещаниях, выгодных сделках и вложениях, могли заставить Макконолла старшего плясать и петь от радости. Но самое странное было то, что Луиза тоже не грустила. Утром она ходила в университет, а вечером все свободное время проводила со своими друзьями, а жила у Джона на заливе, как они и договаривались. Никто из родителей не возражал, собственно, как и всегда. Луиза была предоставлена сама себе. После учебы она ехала в парк и задерживалась там до позднего вечера, а Джон, который тоже поздно возвращался с работы, забирал сестру и они вместе ехали на залив. Так прошло полгода.
- Эй, Мак! Бросай работу, хватит умничать! – Джим стоял возле дома Джо, откинувшись на капот своей машины и говоря по телефону, он выглядел забавно в необычных больших очках от солнца и смешной панамке. Одет он был в простую футболку и шорты, которые совсем не сочетались с машиной марки Ламборгини черного цвета.
- Мак, а ты сам-то где? – удивился Джон.
- Я здесь, вот стою и смотрю, как ты гробишь себя в этот прекраснейший выходной день. Мы оба – Маки, нам нельзя быть долго друг без друга!
- Ты здесь, на заливе? – переспросил Джон, а сам подбежал к окну, чтобы убедиться в этом. Помахав другу из окна своего кабинета, он поспешил впустить его в дом. Когда Джим вошел в дом, Джон, глядя на него, громко рассмеялся. – Ну, ты и вырядился! Что с тобой? На Корвина насмотрелся!
- Со мной ничего, а вот тебе требуется помощь и незамедлительно! – ответил Джим, пропустив мимо ушей насмешки друга.
- Помощь, мне? Ты на себя в зеркало смотрел? – Джонни смеялся от души.
- Дружище, я даю тебе пять минут, чтобы собраться. Мы сегодня едем в парк, я созвонился с ребятами, они уже там.
- Джим, ты серьезно? – Джон просто не верил, что его друг уже обо всем позаботился.
- Конечно, ну ты идешь переодеваться или поедешь в этом халате? – Джиму не терпелось вытащить Джона из дома, тем более что в парке будут все их друзья, в том числе и Луиза.
День был на удивление солнечный и теплый. Ламборгини мчалась по загородной дороге, плавно обгоняя идущие впереди автомобили. Сидящие в машине Джим и Джон, в такт громко играющей музыки, качали головами, воображая из себя крутых рэперов. Джон тоже надел очки, а на голове у него была кепка с надписью «BOSS».
- Джо! – громко сказал Джим, перекрикивая музыку.
- Что? – Джон опустил немного сидение, и, развалившись в кресле, получал наслаждение от играющей музыки.   
- Осы приехали, сейчас находятся у меня, но в скором времени собираются покупать отдельный дом. Не знаю, что они задумали, но мне это уже не нравится. – Джим покачал головой и задумался.
- Что?! Ушам не верю! – Джон от такой новости подпрыгнул в кресле. Сделав музыку тише, он уставился на друга. – Здорово, нужно их ко мне затащить, устроить вечеринку и все такое. Я их лет сто не видел.
- Вот и выпал замечательный шанс. – Джим сам был рад этому событию. Он очень любил своих братьев и скучал без них не меньше Джона.
Приехав в парк, Джон и Джим первым делом поспешили в рядом стоящий магазинчик. Выйдя из магазина с полными пакетами, они направились искать своих друзей. Пройдя несколько метров, но так и не найдя ребят, они решили разделиться.
- Мак, если первым найдешь ребят, то сразу позвони мне, если потеряешься, тоже звони. – Джон улыбнулся Джиму, и они разошлись в разные стороны. Уже спустя несколько минут ему надоело тащить тяжелый пакет, и он остановился, поставив свою ношу на скамейку. Джон достал телефон и набрал номер Майкла, но тот почему-то не брал трубку. Вдруг глаза Джона закрыл какой-то человек, тихо подкравшийся сзади. – И кто же это может быть? – сам себя спросил он и услышал смех, принадлежащий девушке. – Ты хочешь, чтобы я угадал? Ну, что ж, я попробую. – Джон стал перечислять имена всех девушек, которых хорошо знал. Наконец, он сказал правильное имя, и девушка открыла ему глаза. – Лора! – назвал девушку Джон и повернулся, чтобы в этом удостовериться, но вместо Лоры возник Роберт. Он смешно вытянул пухлые губы, будто намеревался поцеловать Джона.
- Ну, сладенький мой, и как это ты угадал, что перед тобою стоит твоя зайка? – сказал он не свойственным ему тоненьким голоском.
- Тебя и Джимми мы заметили, когда вы шли по той дорожке. – Лора вышла из-за широкой спины Бобби, и указала в ту сторону, куда пошел Джим. – Вас с такими пакетами трудно было не заметить. Мы с Бобби пошли встретить тебя, а Майкл и Марк пошли за твоим австралийским другом.
- Зайка! – обратился Джон к Бобби и подмигнул Лоре. – А, не хочешь ли ты помочь своему зайчонку? – Джон сунул пакет с едой в длинные руки Бобби, и они пошли к остальным.
Большая спортивная площадка, чуть меньше футбольного поля, была забита молодыми людьми. Многие катались на скейтах и роликах, кто-то устраивал соревнования на быстрое и красивое преодоление препятствий. Каждый отрывался, как мог. Невысокие скамейки для зрителей с каждой минутой заполнялись любителями езды на скейтбордах, роликах и велосипедах. Сразу было заметно, что все присутствующие здесь люди были знакомы друг с другом очень хорошо. Особенно отличалась одна шумная компания, в составе которой был Джон Макконолл. Самого Джона и его друзей называли «Золотая элита», так как все они входили в общество богатых людей Англии. Но Джона и его друзей, похоже, мало интересовало, кто и к какому классу их относит. Все хотели быть друзьями Джону и друзьями его друзей, мечтали поделиться с ними своими идеями и планами. Все знали, что они очень богаты и удивлялись умению «Золотой Элиты» вести себя просто и скромно. Даже одежда, которую носил Джон и его друзья, была самой обычной, что было крайне не свойственно их материальному положению. Но, что поистине отличало «Элиту» от всех остальных, так это то, что у каждого из ее  членов были свои автомобили, чем не могли похвастаться другие ребята. 
- А, этот Джим не плохо управляется со скейтбордом. – сказала Валерия и пристально посмотрела на Луизу.
- Да, ты права. Машина у него тоже хорошая. И сам он ничего, хорошенький. – у Валерии отвисла челюсть от таких слов, переглянувшись с остальными девочками, она хитро улыбнулась.
- Ты это серьезно? Он тебе что, нравиться? – не унималась Вал, но ее остановила Елена.
- Вал, ну что ты как маленькая! Лу, если он тебе нравится, в этом нет ничего зазорного. Джимми хороший друг Джо, очень милый парень, на мой взгляд.
- Вы, кстати, не плохо бы смотрелись вместе. – вмешалась в разговор Лора. – Лу, взгляни на него, он такой высокий, зеленоглазый. Нам нужно будет обязательно съездить к нему в гости, провести некоторое время у него. Вот тогда мы сразу поймем, что он за человек. Джимми с первого взгляда показался мне очень интересным человеком.
- Как бы здорово у него ни было, а место, лучше чем залив, я не знаю. – самоуверенно произнесла Луиза и устроилась удобно на скамейке. Вскарабкавшаяся по ступенькам, счастливая Сидни устроилась возле подруг, открыла бутылочку воды и стала жадно пить. Напившись, она растолкала своих подруг и села в самой середине.
- Ну, и что вы тут киснете? Посмотрите, Линда ставит мировой рекорд. Правда, Кевин устал ловить ее и постоянно поднимать, ну если долго мучиться, обязательно, что-нибудь получится! Даже, если это будет сломанная рука твоего любимого парня. – и девочки дружно рассмеялись.
- Нет, ну вы только взгляните на наших мальчиков! – гордо сказала Лора. – Такие смешные, волосы торчат, майки мокрые.
- Ну, у тебя и зрение, Лора. Я с этого места не вижу, какого цвета плавки у моего Роберта! Когда он делает такие виражи, мне все время кажется, что его штаны  вот-вот спадут. Эх, жаль, что бинокль сегодня не взяли.
Вдоволь накатавшись, веселые и уставшие, ребята присоединились к девочкам. Достав из пакета все, что купили заранее Джим и Джон, друзья решили перекусить.
- Предлагаю тост! – сказал Джон.
- За возвращение дезертира? – спросил Боб, еле увернувшись от летящего в него полотенца.
- Предлагаю выпить за любовь! – предложил Кевин и поцеловал Линду.
- Возражения есть? – Джон окинул взглядом своих друзей, и, поняв, что те согласны, добавил. – Возражений нет! Налетайте, ребята! Здесь всем хватит.
Пока все дружно жевали еду, а Кевин и Бобби громко спорили о чем-то, Джим украдкой посматривал на Луизу. Она сидела так близко, что он мог почувствовать аромат ее духов. Нежный аромат казался Джиму очень знакомым, но он не мог вспомнить, откуда его знает. Продолжая сидеть тихо и не вступать в разговор, Джим внимательно наблюдал из своего укромного местечка. Похоже, это уже вошло в его привычку. Поразившись самому себе, он улыбнулся и уставился в ту сторону, где катались незнакомые ему ребята. Внезапно ощутив руку на своем плече, он повернулся и увидел Джона, улыбающегося голливудской улыбкой.
- Дружище, ты помнишь, что приглашал всех нас к себе во дворец! Ну, что ты там уже закончил со своим ремонтом?
- Да, конечно. – Джим растерянно посмотрел на ребят, но те ничего не заметили. – Ребята, приезжайте ко мне в любой момент, приглашаю всех, без исключения. – не зная почему, Джим посмотрел на Луизу, как-будто приглашал ее одну.
- А что у тебя есть интересного в доме? – спросила заинтересованно Лу.
- Боюсь, что такого залива, как у Джона, я вам предоставить не смогу, да и бассейна у меня тоже нет. Зато, я вас удивлю своим потрясающим розовым садом. Вот увидите, таких роз, как у меня, вы больше нигде не увидите. – и снова взглянув на Луизу, он произнес. – Ну, если только в своих сказочных снах.
- Странно, ты и розы. – Луиза задумчиво посмотрела на него, словно искала в его глазах эту необычную связь.
- Ты удивлена, почему? – спросил Джим. Все молча смотрели на этот диалог, желая услышать, каков же будет ответ.
- Джим, скажи мне, почему именно розы, а не какие-нибудь другие цветы. Не тюльпаны, например, или хризантемы? И что я вообще не понимаю, почему цветы? Ты что, ботаник?
- Луиза, этот сад принадлежал еще моей маме. Это была ее идея засадить пустырь возле дома пышными клумбами с цветами, разве я могу уничтожить память о том, что мне дорого и любимо?! И вовсе я не ботаник, а скорее ценитель прекрасного. А розы, на мой взгляд, самые красивые цветы в мире!
- Ты прав, розы – это особые цветы. – произнесла Луиза задумчиво и посмотрела на брата, который, сузив глаза до маленьких щелочек, ловил каждое слово в их с Джимом разговоре. Лу хотела еще что-то спросить у Джима, но ее перебил Бобби. Он резко поднялся со своего места, доказывая Кевину, что тот не прав. Кевин, который все это время старался говорить как можно тише, тоже полез под скамейку за своим скейтбордом, даже не обратив внимания на удивленных ребят.
- Вот увидишь, я тебя обгоню в два счета. У меня колеса старые, давно обкатанные. Твой же скейтборд абсолютно новый, не боишься проиграть? – Бобби нравилось доставать Кевина и, похоже, терпение Макмастера лопнуло по швам.
- Корвин, переживай за себя. – кинул в след Кевин. – Ребята, вы все свидетели, если я выиграю, то этот самодовольный тип будет исполнять все мои прихоти целый месяц, если же он выиграет, то наоборот. Все слышали? – спросил Кевин, глядя на своих опешивших друзей.
- Кев, погоди, что вы собираетесь делать? Боб, прекратите этот детский сад! – Джон схватил доску Бобби и притянул его к себе, но тот лишь пожал плечами, не зная, что сказать.
- Джо, мы с Корвином поспорили, кто пройдет всю дистанцию максимально быстро и красиво. Это спор и ничего более, вы только дайте старт и смотрите. – Кевин подошел к Линде и нежно ее поцеловал. – Запомни меня молодым, любимая. – с этими словами он спустился с лестницы и встал на доску. – Ну, что Корвин, поехали или ты уже передумал?
- Ни за что, свою победу я никому не отдам. – парировал Бобби и специально подражая Кевину, поцеловал Елену самым страстным поцелуем, каким только мог. Джону и остальным ничего другого не оставалось, как дать старт двум поспорившим друзьям. Все вышли на ровную площадку. Кто-то прочертил красную линию старта. Не заметно, каким образом собралось столько народа, что стало мало места для самих соревнующихся. Создалось такое впечатление, что проходили мини - олимпийские игры. Каждый хотел посмотреть, чем закончится спор парней из «Золотой Элиты».
Майкл, держащий в руке платок, поднял его вверх. Роберт и Кевин приготовились. Когда Майкл опустил руку, Бобби и Кевин со скоростью ветра покатились по дорожке в глубь парка. Вокруг стоял гул свистящих и кричащих болельщиков, дружно размахивающих руками. Кевин и Бобби легко проходили дистанцию, объезжая препятствия и перепрыгивая барьеры. Оставалось пройти совсем немного до финишной черты. Кевин значительно опережал Бобби и даже успевал посылать ему не очень пристойные знаки. Совершая еще один переворот на скейте, Кевин зацепился колесом за высокий барьер и упал на площадку, больно ударившись плечом. Скейт с грохотом приземлился точно на спину своему хозяину. Бобби, увидев, что Кевин лежит на земле и корчится от боли, остановился и что было сил помчался на помощь другу. Добежав до Кевина, он осторожно перевернул его и положил его голову себе на колени.
- Кевин, Кевин, ты слышишь меня? – Бобби легонько тряс друга, стараясь не причинить ему лишний раз боль. Кевин открыл глаза и застонал. – Парень, ну же, скажи, сколько у меня пальцев? – Бобби показал Кевину три пальца, а сам внимательно стал всматриваться в его лицо, будто желая обнаружить признаки начинающегося слабоумия.
- Бо, мне считать все пальцы или только эти три? – Кевин потряс головой и попытался встать, но это давалось ему с трудом.
- Лежи, не вставай, если хочешь, я могу тебя понести.
- Ты издеваешься надо мной? – завопил Кев и схватился за голову, которая начинала болеть. – Я тебе что, девочка какая-нибудь? Сам смогу идти.
- Нет, я серьезно. Ты победил, Кевин. Ты ехал быстрее меня, так что победа твоя.
- Нет, если бы ты не подбежал, то давно бы уже был на финише. Это я проиграл.
- Хорошо, если хочешь, мы объявим ничью. Все равно ребята ничего не видели. – Бобби помог Кевину подняться и перекинул его руку через свое плечо. Кевин заметно хромал, но старался не виснуть на Бобби, а идти самостоятельно.
- Слушай, Боб. Мы знакомы с самого детства, а ведем себя до сих пор, как маленькие дети. Пора бы стать немного взрослее. – Кевин посмотрел на друга и понял по его глазам, что тот полностью согласен. – Давай, женимся! А? Что скажешь? У тебя ведь все серьезно, у меня, как видишь тоже. Зачем тянуть? – от этих слов челюсть Бобби отвисла, а глаза стали круглыми, как у человека, увидевшего только что приведение. Когда они появились на площадке, откуда начался их старт, то их друзья и болельщики сразу стихли и стали недоуменно переглядываться. Увидев, что Бобби идет с виноватым лицом и вокруг ничего не замечает, а Кевин сильно хромает, опираясь на Роберта, ребята поспешили к ним.       
- Бо, что случилось? – перепуганная Елена подбежала к Бобби и стала осматривать его, будто бы он был смертельно ранен. К ним подбежала Линда и все остальные.
- Корвин, что с тобой? Эй, ты слышишь меня? – Джон щелкнул пальцами мимо глаз Бобби и с умным видом заглянул ему в глаза. – Кев, что с Бобби?
- Ничего, я лишь попросил его жениться, а он так испугался, что в транс вошел. Придется вызывать гипнотизера, а что вы на меня так смотрите? Друга нужно спасать.
- Постой, Кев, я что-то не пойму, как ты попросил Бобби жениться? – Джон был в полной растерянности.
- Ну, я имел в виду, чтобы мы сыграли двойную свадьбу. Бобби с Еленой и мы с Линдой. Я сам не понимаю, что в этом странного? – он потер ушибленный бок и тяжело вздохнул. Наконец поняв, что имел в виду его друг, Бобби тихо произнес.
- Я просто не думал, что ты предложишь мне это, Кев. – и уже посмотрев на Елену, Бобби встал при всех на одно колено перед ней и торжественно произнес. – Прости любимая, что я сейчас в таком виде и без букета цветов, но будешь ли ты согласна выйти за меня? – все одобрительно зааплодировали, совсем не ожидая, чем закончиться еще недавно начатый спор. Раскрасневшаяся Елена улыбнулась Бобби и наклонилась, чтобы поцеловать его.
- Пусть это будет мой ответ. – только и успела сказать она, как Бобби поднял ее на руки и весело закружил.
- Я люблю тебя, пусть знают все, что я люблю тебя! – кричал счастливый Боб, продолжая кружить Елену.
- Кстати, а кто выиграл? – спросил Майкл у Кевина, который тоже зря времени не терял, а целовал Линду.
- Ничья, победила дружба! – нехотя оторвавшись от Линды, ответил Кевин.
- Ребята, если такое дело, может, поедем ко мне и отметим сегодняшнюю двойную помолвку? – предложил Джон, весело поглядывая на своих друзей. – Джим, звони Осам и скажи, что сегодня у нас будет крутая вечеринка, и если они не хотят пропустить все самое интересное, то пусть поторопятся!
- Осы здесь? – спросил любознательный Майкл.
- Да, Майк. Мои двоюродные братья приехали. – ответил Джим, уже набирая номер Стинга. – Сти, привет, чем вы там занимаетесь? … Да, тоже ничего, спасибо. Слушай, Джон, его друзья и я хотим сегодня повеселиться, не желаете к нам присоединиться? ... Отлично, тогда ждем на заливе, я уверен, что вы знаете, где это. … Вот и славно! Тогда до встречи. – Джим положил телефон в карман и повернулся к остальным ребятам. Взгляд его упал на одиноко стоящую Луизу, которая держала в руках свои роликовые коньки и о чем-то думала. Джим, не долго думая, подошел к ней, моля Бога о том, чтобы сегодня был его день. – Привет. Ну, и как, получается, ездить? – указав на ролики, спросил он. Реакция Луизы была незамедлительна. Посмотрев на Джима таким взглядом, будто он был самым страшным врагом всего человечества, Луиза высокомерно ответила.
- Если бы у тебя сейчас были свои ролики, я бы тебе показала, как хорошо это у меня получается. Но не стоит расстраиваться, у тебя еще будет шанс опозориться перед всеми. Но сейчас, как видно, не судьба.
- От чего же, я могу попросить у ребят. – Джим повернулся и остановил проходящего мимо Пола. – Эй, Пол, у тебя какой размер?
- Что? Не понял? Ты это о чем? – перепуганный Пол отскочил от Джима, как-будто тот мог ударить током.
- Да, нет, ты не правильно меня понял. Какой у тебя размер ноги? – успокоил его Джим.
- А, ну, десять с половиной, а что?
- Одолжи на время свои ролики. Хочу с девушкой прокатиться по вечернему парку.
- Вот, держи. Будь осторожен, ты дороги не знаешь. – Пол отдал ролики Джимми, который сразу же побежал на скамейку переобуться. Быстро сняв ботинки и кепку, он надел подлокотники, наколенники и каску. Когда он уже собирался подъехать к Луизе, его остановил изумленный Джон.
- Эй, парень, ты куда собрался?
- Джон, разве я могу отказать, если девушка приглашает?! – Джим остановился возле Луизы и с вызовом в голосе спросил. – Насколько хорошо ты ездишь?
- Будь уверен, тебя обгоню, и когда я это сделаю, ты помоешь мою машину своей симпатичной майкой.
- Хорошо, тогда если я тебя сделаю, ты помоешь мою машину своей не менее симпатичной майкой. И позволь поинтересоваться, ты плакать в рубашку брату, жаловаться папе и маме, а также звонить в полицию за то, что я немного превысил скорость, не будешь?
- Ты шутишь? – уже сердито спросила Лу.
- Нет, просто хочу убедиться, что ты делаешь это сознательно.  Но раз нет никаких проблем, давай попросим кого-нибудь, чтобы дали старт. – искать человека для этого не пришлось. Все столпились возле Луизы и Джима. Джон попытался переубедить сестру, что она совершает глупость, но Луиза и не думала слушать. Она покрепче застегнула свою каску и приготовилась к старту. Когда на землю упал платок, брошенный Валерией, Луиза и Джим рванули вперед с такой скоростью, что на асфальте остались тонкие следы от роликовых колес. Глядя в след, скрывающимся за деревьями сестре и другу, Джон покачал головой, и зло пнул, пустую банку из-под сока.
- Джон, успокойся, ты ни в чем не виноват. Малышка бросила вызов, а австралийский мальчик всего-навсего искал повод, чтобы остаться с красавицей Луизой наедине. – Бобби как всегда старался пошутить и даже состроил смешную рожицу, чтобы развеселить Джона. – Вот увидишь, они скоро будут вместе. Вопрос времени.
- Боб, ты, когда стал мастером по этим вопросам? – поинтересовался подошедший к ним Кевин.   
- Да, это же видно, что Джим запал на нашу малышку. Я это еще на вечере заметил. Нужно быть или дураком, или слепым, чтобы этого не заметить.
- Ну, что ж, тогда подождем, пока они помирятся, а то без них как-то не вежливо уезжать. И надеюсь, Джим будет умнее и не выиграет у Луизы, в противном случае, ему никогда не найти с ней общий язык. А хотя, кто знает, как они оба поведут себя потом. – сказал Джон и пошел присесть на ближайшую скамейку. – Давайте ждать, другого выхода нет. 
Пока ребята сидели и гадали, кто же первый придет к финишу, Луиза и Джим как сумасшедшие проходили дистанцию. Сначала Джим перегнал Лу, но потом они стали идти вровень. Джима поражало желание Луизы победить. Изредка посматривая на нее, он удивлялся ее силе, терпению и выносливости. Она в точности перепрыгивала все высокие барьеры и преграды, не уступая ему ни в чем. И на это было приятно смотреть. Когда они выехали из-за поворота, Джон так подпрыгнул от радости, что чуть не скинул Бобби со скамейки.
- Вы только посмотрите! Они идут вровень! Боже, Лу перепрыгнула через барьер! – Валерия и Бобби не веря своим глазам, изумленно переглянулись, а гордый Джонни воскликнул.
- Да, это моя сестра! Уверен, машину она водит не хуже тебя, Боб. – Джон уставился вдаль, не отрывая глаз от сестры. – Когда все это закончится, мы поедем на залив, и покончу раз и навсегда с этими детскими забавами. Пора бы заняться кое-чем посерьезнее.
- Мак, ты это о чем? – поинтересовался Кевин.
- Вас всех ждет приятный сюрприз, дружище. Вот увидишь, вам понравится! – Джон от предвкушения предстоящего вечера довольно потер руки и показал на Луизу, которая проходила уже последние метры. – Вы думаете, почему Лу ни разу не упрекнула меня за то, что я все это время в банке торчал. У нас был уговор насчет одного дельца, вот пора бы и вам все узнать. Уж поверьте мне, ребята, это будет куда круче всех этих смешных роликовых гонок и детских велосипедиков.
- Здорово! Я уже балдею, Джонни! А что именно вы задумали? – Бобби не терпелось узнать первому о планах Джона, но, поняв по лицу друга, что сейчас не время, он поднялся и стал со всеми кричать. – Луиза!
Многие болели за Джима, особенно те, которые не входили в «Элиту». Они думали, что Джим обычный парень, такой же, как и они сами, поэтому и предпочли кричать его имя.
- А этот парень отлично ездит на роликах, кто он? – спросил какой-то парень своего друга.
- Не знаю, он приехал с «Элитой». Наверное, это их новый друг. – ответил он.
- Шутишь, еще никому не удавалось вот так просто войти в общество этих ребят. Они крутые и можно посчитать за счастье общаться с самим Джоном Макконоллом.
- Да, ты прав, Джон классный парень. Он как-то раз мне помог в одном деле, и я ему очень благодарен за это. Таких людей, как он еще нужно поискать.
- Давай подойдем поближе и посмотрим, кто приедет первый. – они поднялись со своих мест и направились к остальным ребятам, громко кричащим имена Джима и Луизы.
А тем временем Джим и Луиза уже подъезжали к финишной черте. Оставив последнюю преграду позади, Джим на одну долю секунды обогнал Луизу и первым пересек черту, аккуратно начерченную на асфальте. Остановившись, он обернулся, чтобы увидеть выражение лица Луизы. Кто-то из незнакомых ребят подошел, чтобы поздравить Джима с победой и познакомиться с ним. Но он не слышал ни поздравлений, ни радостного смеха ребят, он смотрел на Луизу и мысленно проклинал себя за то, что сделал. Луиза сняла шлем и подошла к нему. Нужно отдать ей должное, подумал Джим, в этот момент, она держалась с поразительной стойкостью. Не было ни слез, ни обидных высказываний в его адрес.
- Джим, ты выиграл. Покажи мне, где стоит твоя машина. – сказала Луиза так спокойно, как-будто это не она только что проиграла спор. – Пошли, ты мне покажешь, и мы раз и навсегда покончим со всем этим. – Луиза, не глядя на него, отвернулась и поехала к лежавшей недалеко сумке с вещами. Сняв роликовые коньки, она надела кеды и побежала на автомобильную стоянку. Опомнившись, Джим крикнул ей в след.
- Луиза, постой! Постой, я передумал! – побежав за ней, он не обращая внимания на то, что за ними наблюдают больше сотни людей, Джим попытался остановить Луизу. Взяв ее за руку, он посмотрел в ее глаза. – Я передумал, у меня другое условие, позволь его огласить.
- Отпусти меня, спор есть спор, и ничего более. Ты оказался лучше, я это признаю, так чего же ты еще хочешь? – в ее глазах стояли слезы, но она не позволяла им покинуть берега синих-синих глаз. – Ты хочешь унизить меня перед всеми? 
- Нет, вовсе нет. Я хочу сказать, что силы были не равны, а не то, что ты плохо катаешься. Ты здорово ездишь, я сам это видел и поверь, ничего кроме как восхищения тобою, я не испытывал все это время. – Джим искренне посмотрел на нее, но Луиза резко убрала его руку и твердым шагом направилась к стоянке. Джиму ничего другого не оставалось, как покорно плестись за ней. Позади них  шагали все остальные. Выйдя на автомобильную площадку, Луиза глазами стала искать машину Джима. Она прекрасно знала, какая марка у его авто, поэтому без проблем ее отыскала. Подойдя к спортивной машине черного цвета, она, указав на нее, спросила.
- Твоя? – но Джим не ответил ничего. – Здесь больше нет Ламборгини «Дьябло», значит это может быть только твоя. – Джим продолжал молчать, от этого Луиза пришла в дикое раздражение. Словно разъяренная пантера, она со злостью сняла свою белоснежную майку и стала с поддельным усердием натирать лобовое стекло машины, которое и без этого светилось кристальной чистотой. Джон, увидев, что его сестра стоит в нижнем белье и трет машину Джима своей майкой, так громко охнул, что перепугал остальных ребят. Закончив, Луиза в плотную подошла к Джиму и вложила в его руку свою майку. В ее глазах читалось полное отвращение и ненависть к нему, но она ничего не произнесла, а молча села в Бугатти Вейрон Гранд Спорт, принадлежавший Джону, и уехала. Джим, молча глядя на удаляющуюся Луизу, зло выругался сам на себя и аккуратно стал распрямлять майку, как будто это был самый дорогой трофей. Не заметив, что ребята стоят рядом, а Джон уже как минут пять пытается достучаться до него. Внезапно, очнувшись от произошедшего, он стал громко кричать, подняв глаза к небу и крепко сжимая майку Луизы.
- Я такое ничтожество! Ребята, я полное ничтожество! Можете меня побить, я безнадежно испортил вам вечер. – Джон, стоявший рядом с другом, попытался его успокоить.
- Не переживай, Джим, если бы Лу этого не сделала, она бы чувствовала себя в полном дерьме.
- Мне нужно добиться ее прощения, как ты думаешь, Джо, она поехала домой?
- Нет, навряд ли. Скорее в какой-нибудь клуб. И вернется не скоро, уж я то знаю.
- А как же одежда, ведь она… - Джим не стал продолжать, всем и так стало ясно, в каком виде уехала Луиза.
- Это не проблема, заедет в ближайший бутик и купит новую одежду. Я волнуюсь, как бы она не наделала глупостей. Ладно, ребята, поехали на залив, вам еще предстоит встреча с легендарными Осами.
Луиза гнала машину что есть мочи. Ей хотелось рвать и метать, а самое главное, перед ней все время стояло ненавистное лицо австралишки, который буквально насмехался над ней. Это было непростительно, унизительно и просто ужасно. Вцепившись в руль, Луиза глазами искала место, куда можно было бы заехать и купить новую одежду. Заметив магазин с любимыми марками одежды, она круто припарковала машину, резко отстегнула ремень безопасности, и абсолютно не замечая как на нее таращатся прохожие, вышла из машины и уверенным шагом направилась в магазин. Спустя некоторое время уже более спокойная Луиза вышла из магазина, одетая в очень короткое платье бирюзового цвета и шикарные туфли на высоком каблуке. Сегодня она намеревалась провести свой вечер в любимом клубе. Приехав в клуб, Луиза осмотрелась. Внутри было шумно, играла музыка и молодые люди танцевали в такт ей. Ди-джей, заметив вошедшую Луизу, знаком руки подозвал ее. Когда Лу подошла, он оценивающе посмотрел на свою давнюю знакомую и нежно обнял ее.
- Не могу не отметить, что ты выглядишь потрясающе. Сегодня обязательно человек пять, а то и больше, подерутся из-за тебя. – весело сообщил Даниэль Луизе.
- Дэн, сегодня несколько не тот день, чтобы устраивать дуэль за сердце прекрасной дамы. – кисло заметила Луиза. – Пожалуй, я сама готова подраться с кем-нибудь.
- Мою королеву обидели? – нарочито обиженно произнес Даниэль и ловко сменил пластинку.
- Просто сегодня не мой день. – Луиза небрежно махнула рукой и уже хотела уйти, но Даниэль поймал ее за руку.
- Не уходи, Лу. Спой нам своим прелестным голоском. Ты так редко заглядываешь, я уже и не припомню, когда мы виделись в последний раз.
- Брось, Дэн, у меня сегодня нет настроения петь.
- Я очень тебя прошу, исполни все, что пожелаешь из своего любимого репертуара.
- Хорошо, но тогда коктейль за твой счет, я все деньги потратила на это платье.
- Милая, любая выпивка за мой счет. И так, что поставить? – Луиза не долго подумала и выбрала медленную композицию под названием “Устала от притворства” немецкой группы Шиллер. Луиза часто исполняла эту песню в клубе, и Даниэль быстро нашел пластинку с нужной музыкой. Когда он объявил Луизу, она вышла на сцену и так красиво исполнила эту песню, что многие посетители потом просили ее еще и еще выйти и исполнить ее. К ночи настроение Луизы заметно улучшилось. 
Ребята расселись по своим машинам и поехали прямиком на залив. Как только они припарковали машины, к дому подъехал новенький «Лотус» серебристого цвета и плавно остановился возле машины Джима. Но из сияющего красавца никто не выходил. Ребята, как зачарованные, уставились на машину, гадая, кто из их друзей может ездить на подобной машине. Напрасные догадки и сомнения рассеялись, когда обе дверцы в машине открылись и из нее вышли два одинаково одетых парня. Вид у них был несколько не обычный, и даже немного странный. Они оба были в солнцезащитных очках, в дорогих костюмах и до блеска начищенных ботинках, чего не скажешь о ребятах, которые были одеты, кто во что горазд. Бобби вообще был без майки, но его это нисколечко не смущало. Когда радостный Джон пошел на встречу этим парням, всем сразу стало понятно, что это те самые Осы, про которых говорил Джон. Джим немного поколебался, но потом последовал за Джоном, который уже обнимал его кузенов.
- Ребята, а вы чего там стоите, идите сюда, я вас познакомлю. – Джон не мог нарадоваться встрече с братьями Джима и хотел скорее показать им свой дом. – Ребята, это Остин Джордж Макмиллан, а это Стинг Джордж Макмиллан. Мои австралийские друзья. – повернувшись к братьям, Джон добавил. – Чувствуйте себя как дома, ребята.
Познакомившись с Осами, все пошли в дом. Позади ребят шел грустный Джим, который, опустив голову, молча смотрел себе под ноги. Обратив внимание на брата, Стинг поинтересовался у Джона.
- А, что с Джимми? Такое ощущение, что его отвергла женщина невероятной красоты, и он теперь вынужден мучиться от неразделенной любви весь остаток своей жизни.
- Слушай, как ты точно подметил! – удивился Джон. – Эту историю так просто не расскажешь.
- Что все так серьезно? – спросил заинтересованный Остин. 
- Ты даже представить не можешь, насколько! Но, не будем ставить на бедняге крест, думаю, моя сестра будет немного благосклонней.
- Твоя сестра? А вот это уже интересно! – глаза Стинга заблестели, и он заговорщицки подмигнул Остину.
- Так, и что твоя сестра говорит о Джиме? – поинтересовался Остин.
- Говорит, что он самое неприятное существо на земле, которое ей доводилось встречать. Даже ехать сюда отказалась, так сильно он ей не понравился. Представляете, она села в машину и уехала в неизвестном направлении. – Джон сокрушенно покачал головой и сел на диван в гостиной.
- Да, уж, страстная натура твоя сестренка, ничего не скажешь. Но, если она так думает, значит к Джимми она не равнодушна, а это уже что-то. – заключил Стинг и осмотрелся вокруг. – Классный у тебя домик, Джонни, я люблю, когда много места. Мы сейчас вынуждены жить с нашим горе - любовником, но подыскиваем подобный особняк.
- А чем вас не устраивает дом брата? Я, правда, ни разу не был у Джима, но, думаю, что после ремонта, там уютно и здорово.
- Понимаешь, Джон, мы вырвались от родителей, и сейчас хочется заняться чем-нибудь новеньким, необычным. Джим, он как заботливый отец, постоянно следит за нами, а это просто недопустимо. Мы же не маленькие девочки, чтобы нам нос утирать и из ложечки кормить. Никакой свободы действия! – Стинг посмотрел на Джима, который молча сидел в углу дивана и с сожалением добавил. – Я уважаю, память брата, но все же хочу оформить дом по своему вкусу. Вот ты здесь делаешь то, что захочешь, и тебе никто не запрещает этого. Джим сохранил все вещи, принадлежащие его родителям. И это правильно. Но все в классическом стиле, а мы с братом далеки от традиционного взгляда на жизнь. Правда, Остин?
- Да, нам больше по вкусу твой стиль, Джон.
- Мой? А какой у меня стиль? – поинтересовался Джон и посмотрел на мото, взгроможденный на железный диск. Остин поймал взгляд Джона и положительно покачал головой.
- Да, Джон, именно про этот стиль я и имел в виду. Мы сделаем наш дом подобно трансформеру. Все в нем будет двигаться, и работать автоматически. Достаточно будет нажать на кнопку и горячий кофе сам приедет в постель. – Остин с довольным видом развалился на диване, а Джон, приняв его высказывание за очередную шутку, посмеялся и ничего не ответил. К ним подлетели Кевин, Бобби и Стивен. Они о чем-то дружно спорили и никак не могли прийти к общему решению. Бобби специально сел возле Джима и потряс его плечо.
- Дружище, не стоит париться, вот увидишь, все будет хорошо. – указав на верх, Бобби с умным видом произнес. – Там уже все за нас предрешено, и никто не в силах изменить того, что суждено. Плыви по течению, брат. И не будь таким грустным, ведь у тебя есть мы – твои друзья, если ты, конечно, не против, чтобы мы считали тебя своим другом. – Бобби встал и пожал руку Джиму. – Пойдем ко всем, Джонни хочет что-то нам сказать.
После того, как ребята собрались во второй гостиной, и расселись на белых диванах, поставленных кругом, Джон вышел в центр как оратор с большим листом бумаги. Все заворожено следили за его действиями, никто даже и не предполагал, что затеял Джон Макконолл. С карандашом, заложенным за ухо, большой линейкой в одной руке, а циркулем в другой, Джон удобно расположился на небольшом столике, стоящем в самой середине комнаты. Разложив плакат, Джон внимательно на него посмотрел, не упущена ли хоть какая-нибудь деталь, а потом с довольным видом произнес.
- И так, уважаемые дамы и господа! У меня для вас есть замечательнейший проект, который разобьет в пух и прах ваше прежнее представление о классном времени провождения. То, что вы видите, есть не что иное, как «Super Car’s Academy». Проект будущего парка, который, несомненно, должен существовать не на клочке бумаги, а занимать огромную площадь земли и радовать таких ценителей лошадок под капотом, как мы. Ну, что скажете? – Джон оторвал глаза от проекта и посмотрел на своих друзей, но ничего, кроме удивления и непонимания, он не увидел в их взгляде. Тогда Джон терпеливо достал карандаш, положенный за ухо, и медленно произнес. – Я собираюсь построить автопарк, и мне нужна ваша помощь, ребята. Я столько времени вел себя вполне послушно, и уверен, что отец даст мне ту сумму, которая необходима на строительство. Но, в остальном я рассчитываю на вашу поддержку, друзья. Я выслушаю любые варианты, предложенные вами, и обещаю, что если это стоящее предложение, то оно претворится в жизнь, ни смотря, ни на что. Даю слово Джона Макконолла.
- Джон, скажи, а что кроме автопарка, будет располагаться на такой огромной территории? – Пол взял в руки плакат с чертежами Джона и внимательно его осмотрел. – Ведь здесь столько земли, что можно в футбол играть!
- Молодец, Пол! – Джон радостно пожал Полу руку и карандашом указал на место, где зеленым пунктиром был выделен квадрат. – В общем, так, вот здесь будет располагаться трек для наших «супер каров». Трасса должна быть идеальная, соответственно придется вложить приличную сумму, но это того стоит. Вот это будет территория для мини футбольного поля, опять же для машин. Также здесь будут располагаться заправочная станция, шиномонтаж, небольшой ресторанчик, большой бассейн с подогревом под крышей для посетителей, аналогичная танцплощадка. Вот в этом месте я планирую разместить большой магазин для автомобильных запчастей. Самое главное, что вход будет исключительно по клубной карте, на которой будет указана вся информация и автомобиле, и о его замечательном владельце. Суть этого проекта, друзья мои – собрать любителей мощных и не менее красивых авто всех вместе. Объединиться в одну большую семью и показать своим друзьям и коллегам все то, на что способна ваша железная малышка. Причем, абсолютно не волнуясь за то, что тебя могут остановить за превышение скорости. Я уверен, что по всей Англии и за ее пределами живут сотни тысяч ценителей роскошных автомобилей, и которые, к величайшему сожалению, не знают, куда деть всю мощь, таящуюся под капотом их автомобилей. Каждое утро они выгоняют свои машинки, как породистых собак на прогулку, не получая от этого совершенно никакого удовольствия. А вечером эти самые ценители ставят необузданную, неудовлетворенную мощь, обратно в стойло. И скажите мне, какой от этого прок?! Не вижу смысла в том, чтобы красиво проехать по узкой улочке со скоростью улитки и заехать обратно в гараж, так и не поняв, что это было. А выезжал ли ты вообще куда-нибудь? Смешно и глупо! А сейчас я готов выслушать ваши идеи и предложения по этому поводу. – Джон бросил карандаш на стол и сел на диван. Первым решил высказаться Кевин Макмастер.
- Джонни, я не знаю, как насчет остальных ребят, но мне твой проект кажется замечательным. Можешь смело рассчитывать на мою помощь и поддержку во всем. – Кевин протянул Джону руку и крепко сжал ее. Все остальные ребята проделали то же самое, тем самым, дав Джону понять, что они согласны принять участие в проекте.
- Спасибо, друзья. Я знал, что вам понравится моя идея. Осталось только распределить роли для каждого из нас. Я об этом позаботился заранее.
- Здорово, Мак! И что у каждого будет своя отдельная роль? – Бобби не верилось в то, что скоро они все вместе займутся самым настоящим делом, которое не только даст им определенную самостоятельность, но и доставит реальное удовольствие.
- Конечно, Бо! Мы не должны путаться друг у друга под ногами. Каждый будет заниматься своим делом. – Джон достал из кармана аккуратно свернутый список и, улыбнувшись сам себе, стал его зачитывать.
Таким образом, Пол Макгорн и Стивен Пардерек должны были заниматься главным треком в парке. Роберт Корвин был назначен на должность организатора всех вечеринок и увеселительных программ. Марк Стюарт отвечал за ресторан, а Майкл Кромвель за строительство футбольного поля. Кевин Макмастер был закреплен за заправочной станцией и шиномонтажной мастерской. Остин и Стинг Макмилланы отвечали за изготовление клубных карточек со встроенными микрочипами, а также за освещение трэков. Магазин для автомобильных запчастей Джон и Джеймс взяли на себя. За девочками Джон оставил право выбора эстетического украшения для главного офиса. Чем они, безусловно, остались очень довольны. Не хватало лишь Луизы, отсутствие которой ощущалось всеми без исключения. Хуже всех себя чувствовал Джим, который не находил себе места весь оставшийся вечер.
Спустя несколько дней Джону опять пришлось занять кожаное кресло рядом с кабинетом отца. Джону ужасно не нравилось то, чем ему приходилось заниматься в фирме Билла Макконолла, но он был готов терпеть, что угодно, лишь бы добиться расположения отца и разрешения на право вести свое собственное дело. Каждое утро Джон вставал очень рано, одевался исключительно в дорогие, классические костюмы и принимал участие во всех сделках и переговорах, чтобы показать любимому папочке насколько его сын может быть серьезным и ответственным. Безусловно, Билл Макконолл не мог не заметить таких перемен в своем сыне, но привычка рассчитывать все до последней мелочи давно убила в нем всякую сентиментальность, нежность и жалость, даже к самому себе. Понимая, что за такими переменами кроется куда более глубокая причина, чем страстное желание просиживать весь день в главном офисе, Билл Макконолл старался, как можно меньше сталкиваться с Джоном, специально нагружая его работой.
Луиза опять осталась одна. Каждый день она общалась с Джоном по телефону, умоляя его оставить дурацкую затею разжалобить сердце отца. Но Джон, одержимый мыслями об автопарке, обещал ей, что скоро все закончится и отец, наконец, позволит ему начать свое собственное дело.
- Милая, я понимаю, что время идет, но я не могу  все бросить сейчас. Как раз сегодня я собираюсь опять поговорить с нашим папочкой, и я молю Бога, чтобы у меня получилось его уговорить. Потерпи немного, прошу тебя. – Джон стоял возле окна и говорил по телефону с сестрой. – Ты скучаешь, я понимаю. Но, ты же помнишь наш уговор? Все будет просто замечательно! Поверь.
- Джон, прошло три с половиной месяца. Сколько еще ждать, не знаю как ты, а я уже не верю в чудо. – сказала Луиза.
Луиза ехала по центральной улице в своей неизменной черной Феррари в поисках кафе, чтобы перекусить. Она уже забыла, когда в последний раз обедала или ужинала дома. С тех пор как они с Джоном стали жить вместе, у родителей Луиза появлялась очень редко. Ей не нравилась такая жизнь, но постоянные ссоры с отцом не доставляли ей никакого удовольствия.
- Малышка, ты скучаешь, но только из-за своей глупой гордости. Тебе нужно встретиться с друзьями, с Джимми, и выкурить с ним трубку мира, и сама убедишься, что жизнь вовсе не такая серая и скучная.
- Не говори мне об этом заносчивом австралишке, Джонни. – Луиза так рассердилась, что чуть не выронила телефон.
- Зря ты так, он отличный парень. Ребята практически каждый вечер у него зависают, интересно проводят время.
- Ну и что, мне какое дело. Я и сама себя не плохо развлеку, и передай всем, что предателями я их не считаю. Ладно, Джонни, я уже приехала. Перезвоню тебе чуть позже, хорошо?
- Лу, я прошу тебя, подумай хорошенько над тем, что я тебе сказал. Не делай опрометчивых выводов, не зная человека.
- Джон, я перезвоню, пока. – Луизе ужасно не хотелось слушать нотации старшего брата, тем более в животе громко урчало.
- Пока, я люблю тебя, милая.
- Я тоже люблю тебя. – Луиза положила трубку и остановилась возле небольшого ресторанчика в надежде спокойно перекусить. «Если они считают, что я без них не проживу, то они плохо меня знают». – думала Луиза и не понятно почему сердилась сама на себя. «Этот самоуверенный болван первый бросил мне перчатку, вот пусть и помучается, а заодно и подумает… Гадство, может позвонить, представиться, будто ничего не случилось. Там ведь и мои друзья тоже, мы знаем друг друга тысячу лет. Нет, тогда он посчитает, что это моя вина и будет гордиться, что смог победить меня. Ненавижу это наглое, самодовольное лицо! Тоже мне, и что девчонки в нем нашли? Подумаешь, красивый загар, зеленые глазки. Смотреть противно!». Луиза вошла внутрь и стала глазами искать место, куда можно присесть. Увидев, что в самом углу стоит свободный столик, она быстро прошла через весь зал и села за столик. В ожидании официанта, мысли ее опять вернулись к ненавистному человеку, имя которого было Джеймс Макмиллан. «Ну, почему я о тебе думаю? Почему твои зеленые глаза не дают мне покоя? Австралишка, наглый, симпатичный австралишка». Окончательно запутавшись в собственных мыслях, Луиза вернулась в реальный мир и только сейчас заметила, что возле ее столика, уже как минуты две, стоит недовольный официант. Взяв молча меню, она стала равнодушно его читать. Определившись с выбором блюд, Лу отложила меню, в ожидании официанта. Вдруг она увидела, что к ней направляется незнакомый ей молодой человек. Лу отметила, что одет он был чересчур элегантно и чопорно для своих двадцати с лишним лет. На лицо он был достаточно симпатичным и даже милым. Сделав вид, что рассматривает свои и без того идеальные ногти, Лу опустила глаза. Молодой человек, тем временем, подошел к ее столику и остановился.
- Прошу прощения, за мою навязчивость, но вы, случайно, не Луиза Билл Макконолл? – от этих слов у Лу отвисла челюсть, а незнакомец продолжил. – Меня зовут Остин, а вон тот парень – мой младший брат Стинг. – и парень указал на другого молодого человека, который сидел в дальнем углу зала и приветливо махал. – Мы -  друзья вашего брата, Джона.
- Вы знакомы с Джоном, но я вас не знаю. – Лу удивленно уставилась на подошедшего молодого человека. – У нас с братом общие друзья, поэтому я знаю практически всех людей, с которыми он общается. Но вы, наверное, недавно с ним знакомы? – Лу заинтересованно посмотрела на парня, назвавшего себя Остин. На вид ему было двадцать два года, а умение держаться, говорило о его отменном воспитании.
- Нет, к счастью, мы с Джоном знакомы уже давно и дружба между нами крепкая и искренняя. Могу вас заверить в этом.
- Хорошо, Остин, а откуда вы знаете меня? – поинтересовалась Лу, и в этот момент подошел официант. Он принял заказ и вежливо удалился, а Луиза продолжила. – И так, откуда вы знаете меня, Остин?
- Я узнал вас по фотографии, которую видел у Джона. Вас трудно было бы не запомнить.
- Вот как, тогда, может быть, перейдем на «ты», если вы не возражаете?
- Конечно, не возражаю. – радостно воскликнул Остин. – Луиза, может, мы сядем за один столик? Я тебе столько смешного расскажу о себе и о брате, и про нашу учебу в Австралии.
- Постой, про какую Австралию и про какого брата? – Луиза настороженно посмотрела на Остина и напряглась.
- Ну, Австралия – это самый маленький материк, в южном полушарии находится. – начал было Остин, но вдруг остановился. – Луиза, я слышал о том недоразумении, произошедшим между тобой и моим братом, Джимом. Мне очень жаль, что все так вышло.
- Ты же сказал, что твоего брата зовут Стинг и он сидит вон там. – сказала Луиза и указала на Стинга, который уже шел по направлению к ее столику.
- Все верно, Луиза, Стинг – мой младший и родной брат. Джеймс и я, двоюродные братья. Наши отцы были родными братьями.
- Да, я слышала, что Джим рано лишился своих родителей. – Луиза замолчала, как раз в этот момент подошел Стинг.
- Здравствуйте, Луиза. Меня зовут Стинг Макмиллан, а этот молодой человек вам еще не надоел? – заботливо поинтересовался Стинг, и Луиза сразу прониклась к нему симпатией. Улыбнувшись Стингу, она предложила ему сесть на свободное место.
- Ребята, честное слово, ну откуда вы свалились на мою голову? – не сдержавшись, Луиза звонко рассмеялась. – Давайте поедим, а потом поедем куда-нибудь, проветримся! Как вам эта идея?
- Отличная идея! Тем более что отказать такой девушке, как ты, было бы жестоким преступлением. – Стинг и Остин радостно переглянулись, а Луиза, все еще не веря в то, что подружилась с братьями «заклятого врага», только покачала головой и принялась за еду.
Джеймс Макмиллан встал рано утром и уже успел принять душ. Стоя перед зеркалом и недовольно глядя на свое отражение, Джим решил побриться. Взяв новенькую бритву и густо намазав лицо пеной, он стал сбривать еле заметную щетину. Задумавшись о Луизе и о том, каким образом с ней встретиться и поговорить, Джим не заметил, как порезался. Громко чертыхнувшись, он продолжил бриться. Но сегодня был явно не его день, и на красивом ровном лице осталась еще одна красная отметина. Посмотрев на свое лицо и на бритву, Джим оставил идею побриться и отложил орудие пыток в сторону.
- Если бы сейчас ребята меня увидели, они бы подумали, что я бритву первый раз в жизни взял. – сказал он сам себе и лег на кровать. Вдруг позвонил телефон. Развалившись на широкой постели, с повязанным полотенцем на бедрах, он взял трубку. На другом конце провода был Джон Макконолл. Смачно жуя что-то, он поздоровался с Джимом и поинтересовался, как идут дела.
- Джон, не беспокойся. Что касается твоего поручения, то я уже все уладил. Ты извини, Осы переехали. Купили себе отдельное жилье, так что я был немного занят все это время. Помогал своим переселенцам с вещами и еще так, по мелочи.
- Все-таки братья переехали. Ну, что ж, это их право. Не забывай, проверять их. – Джон стоял в своем кабинете и ел бутерброд. Засунув в рот последний кусочек, он торопливо вытерся салфеткой и выглянул в коридор. – Ладно, Мак, позже увидимся, поговорим.
- Нет, проблем, дружище. Перезвони, как только освободишься. – вспомнив о том, что еще минуту назад хотел спросить, Джим опять обратился к Джону. – Послушай, Джон, как там Луиза? Все еще сердится на меня?
- Можешь быть спокоен, она сердится по-прежнему. Люто ненавидит тебя, а так ничего, все нормально.
- Спасибо, брат, ты меня прямо-таки успокоил. – разочарованно произнес Джим.
- Не парься, милашка. Все будет тип-топ. Я уверен, вот только у меня к тебе есть одна просьба.
- Выкладывай, что у тебя. Я уже со всем готов смириться.
- Джим, если Луиза однажды признает тебя в качестве мужчины, ни друга и не врага, не брата и не хорошего приятеля. Слышишь, именно как мужчину, то прошу тебя, позаботься о ней так, как никогда не смогу я.
- Джон, что ты говоришь. Я не пойму. – Джим просто опешил от этих слов.
- Я говорю, что когда Луиза поймет, что влюбилась в тебя окончательно и бесповоротно, позаботься о ней. Она сильная, но сломать можно все, что угодно и моя малышка не исключение.
- Джон, ты так говоришь, будто что-то должно случиться.
- Не знаю, в будущее не заглядывал. И все же, я прошу тебя, любить ее так, как никогда не смогу я… Луиза – это все, что есть у меня. – сказав это, Джон положил трубку и пошел на утреннее совещание.
Море... Ему нет равных, оно бесподобно! Странно, но у моря нет ни прошлого, ни будущего. Оно независимо от времени, течет само по себе. И всегда не предсказуемо. Море обманчиво и опасно, безумно и коварно. Душа моря принадлежит свободному ветру, беззаботно летающему над цветом порока. Только ему, далекому страннику без мечты покорна безжалостная вечность. Только его она слышит и всегда готова принять. Заботливо укрыв своим крылом море, ветер хранит его секреты и некогда разгаданные тайны. И, о, как прекрасен этот вечный союз созидающей и разрушающей стихий!
Ранним утром, проснувшись и сладко потянувшись на своей кровати, Остин Макмиллан щурясь от яркого солнечного света, посмотрел на электронные часы и накрылся одеялом с головой. Но поспать ему больше не удалось. Услышав легкий скрип открывающейся двери, он сделал маленькую щелку в одеяле, чтобы посмотреть, кто к нему крадется, но ничего не увидел. Странный звук работающего механизма заставил его выползти из своего убежища и хорошенько проверить комнату. Заметив на полу игрушечный джип, работающий на дистанционном управлении, Остин рассмеялся. На крыше подъезжающей к его ногам машинке была чашка горячего кофе и рогалик. Взяв чашечку кофе, заботливо привезенной машиной, он поспешил спуститься вниз.
- Стинг! – позвал он брата и осмотрелся вокруг. – Стинг, выходи! – отпив из чашечки, Остин взял мобильный и набрал номер. Слева от него заиграла мелодия, и он посмотрел в ту сторону. – Вот ты где, спасибо за кофе. – Остин, улыбаясь, посмотрел на недовольного брата, выползающего из своего укрытия под столом.
- Так не честно, Ос! – пробурчал Стинг и отложил в сторону пульт. – Я тебе кофе в постель, последний рогалик отдал, а ты …
- Извини. – Остин уже не мог сдерживать смех. – Сейчас я что-нибудь раздобуду и мы с тобой вкусненько поедим.
- Ничего у нас нет. Мы все съели еще вчера. – Стинг уселся за большой обеденный стол и потер живот. – Говорил тебе, что не нужно так рано от Джима уезжать. Зачем мне этот дом, если в нем я скоро умру от голода.
- Перестань ныть. Ты похож на девчонку. – Остин заглянул в холодильник и достал большой поднос с креветками. – Ну вот, чем тебе не еда?
- Ну, если другого выхода нет, придется, есть это. – Стинг поставил креветки на стол и тяжело вздохнул. – Лучше бы я был вегетарианцем.
- Да, жаль, что ты не вегетарианец. – сказал Остин и откусил кусок креветки.
Джон сидел в своем кабинете и рылся в папках с документами, когда к нему влетела Луиза. Она была в красивом легком платье с глубоким декольте и на высоких каблуках. Джон не мог не признать, что выглядела она чертовски соблазнительно в этот момент. Посмотрев на ворвавшуюся без стука сестру, Джон, не сказав ни слова, встал и закрыл за ней дверь. Затем он повернулся к Луизе и нежно обнял ее.
- Ты здесь, я не ожидал, что подобное может произойти.
- Джо, ты целыми днями просиживаешь здесь, а Билл Макконолл все никак не может дать тебе ответ. – Луиза освободилась из объятий брата и уселась на его кресло.
- Лу, Билл Макконолл думает над моим предложением. Потерпи немного. Тем более что я уже все просчитал. Я смогу и здесь работать и с проектом справлюсь. Нет ничего не возможного, было бы желание. – Джон сел в соседнее кресло и устало посмотрел на Луизу. В этот момент вошла секретарь с чашечкой горячего кофе на подносе. Удивленно посмотрев на Джона, который сидел в кресле посетителей, а не на своем месте, она немного помялась и уже хотела поставить поднос возле своего босса, но не успела. Луиза подозвала ее к себе и забрала кофе. Немного отпив, Лу по-детски поморщилась и произнесла.
- Как ты пьешь кофе без всего? Это же такая гадость!
- Не нравится, давай сюда. – и на глазах у изумленной секретарши Джон потянулся за своей чашкой кофе. Сделав несколько глотков, Джон довольно улыбнулся. – Малыш, тебе могут принести другой кофе, если хочешь?
- Нет, спасибо. Джо, я хочу тебе кое-что сказать. – Луиза, откинувшись в кресле, серьезно посмотрела на улыбающегося брата.
- Я весь во внимании. – сказал Джон по-прежнему смакуя кофе.
- Я хочу купить небольшой дом.
- Это еще зачем? – Джон чуть не подавился и отставил чашку в сторону.
- Джон, ты живешь на заливе. Папа собирается покупать тебе еще один дом, здесь в центре. Конечно, он же прекрасно знает, что там ты далеко, и он не всегда может за тобой проследить. А, живя в центре, ты всегда будешь у него на глазах. А я не смогу больше жить с родителями.
- Родная, они нагоняют на тебя тоску?
- Нет.
- Они запрещают тебе, есть сладкое?
- Нет.
- Они эксплуатируют тебя?
- Нет! Джон, они не замечают меня! – Луиза посмотрела на брата самым жалобным взглядом, каким только могла. – Я только и слышу, Джонни здесь, Джонни там. А как же я?
- Малыш, ты что, ревнуешь?
- Джон, ну что ты говоришь! Конечно же, нет. Я очень сильно тебя люблю, но дома на меня всем плевать. Я безумно скучаю.
- Милая, я знаю причину, почему тебе так скучно. И родители здесь ни при чем. Ты давно не обращаешь внимания на безразличие к тебе как отца, так и матери. Вся проблема в том, что все твои друзья в отличных отношениях с одним классным австралийским парнем, которого зовут Джимми Макмиллан. Чего, к сожалению, я не могу сказать о тебе.
- Ну, не нравится он мне, что я могу поделать?
- Или нравится, но поделать тоже нечего. 
- Можешь считать, что я не слышала этих слов. – помолчав немного, Луиза неуверенно спросила. – Джон, можно я у тебя пока буду жить? Пока ты не обзаведешься семьей. – у Джона от этих слов чуть бумаги из рук не выпали.
- Что? Лу, и ты еще спрашиваешь? Конечно, можно! Ты же знаешь, как я тебя люблю, роднее и ближе у меня больше никого нет. Тем более ты и так живешь у меня и время твоего пребывания в моем доме не ограничено. Мой дом это и твой дом, самое главное, чтобы ты всегда знала, что ты не одна. И насчет семьи моей будущей не беспокойся, ты - моя семья. Твоя проблема еще в том, что после учебы ты не знаешь чем заняться. Оставь свою гордыню, вернись в прежнее русло, а там глядишь, и с Джимом помиришься.
- Ну, вот! Джон, ты опять мне напоминаешь об этом австралопитеке. Не собираюсь я с ним мириться, никогда и ни за что!
- Бедный парень, даже и не догадывается, как ласково ты его прозвала. Австралопитек или австралитянин, самое главное, чтобы был хорошим человеком. А Джимми таковым как раз и является, тем более что он потомственный англичанин. И если уж на то пошло, зови его просто «англичашка».
- Я очень за него рада. Нет, а что ты на меня так смотришь? – Луиза поднялась с высокого кресла брата и посмотрела в окно. – Похоже, что сегодня будет отличный день.
- Лу, вот возьми. – Джон достал пачку крупных банкнот и протянул их сестре. – День действительно хороший и надеюсь, ты проведешь его достойно. А с Джимом тебе все-таки стоит помириться. Хотя бы формально, так, для отчетностей. – Джон подмигнул сестре и взял ее за руку. – Я могу считать, что дело закрыто?
- Да, можешь так считать. – сдалась Луиза и направилась к выходу.
- И помни, я очень тебя люблю. – сказал напоследок Джон и уселся на свое законное место.
Выйдя из банка, Луиза поехала в дом отца. Зайдя в свою комнату, она окинула ее грустным взглядом, потом стала быстро собирать оставшиеся вещи. Спустив два больших чемодана в холл, она пошла, поздороваться с матерью. Когда Луиза вошла в комнату родителей, Сара Макконолл листала очередной журнал мод и разговаривала по телефону с одной из своих подруг. Увидев вошедшую Луизу, она нехотя отложила в сторону журнал и посмотрела на дочь.
- Мама, я должна тебе сказать, что…- но Сара не дала ей договорить. Попросив подругу на другом конце провода подождать секундочку, она повернулась к дочери.
- Луиза, ты уже большая девочка. Неужели, тебе все еще нужно мое разрешение, чтобы сделать то, что тебе хочется.
- Мама. Я только хотела тебя предупредить, что окончательно решила жить с братом…- Сара равнодушно восприняла сказанные дочерью слова, и снова взяв в руки телефонную трубку, лишь махнула Луизе. Этот жест можно было расценить так: «Ты можешь быть свободна и неужели ты не видишь, что у меня очень важный разговор».
Проглотив комок, стоявший в горле, Луиза молча развернулась и вышла из комнаты. Теперь она была точно уверена, что больше никогда не вернется в ЭТОТ дом. Попросив Дейва помочь ей загрузить вещи, она напоследок поблагодарила его за чистую машину и попрощалась с ним. В этот момент ей безумно хотелось дать волю слезам, чтобы хоть как-то снять камень с души. Но Луиза сдержалась. Опять она не смогла показать, что тоже может быть слабой и беззащитной. Спрятав обиду и горечь глубоко-глубоко в душе, она постаралась улыбнуться. Посмотрев в последний раз на дом через зеркало заднего вида, Луиза надавила на газ и поехала в сторону другого дома, который принадлежал только ее брату. 
- Джим, держи мяч! – Стинг бросил пас брату. – Бо, твой бросок!
- Ты промазал, сходи к окулисту! – прокричал довольный Кевин и радостно помахал Линде.
На этот раз ребята собрались в доме Роберта Корвина. Удобно расположившись возле солидных размеров бассейна, девочки обсуждали свои повседневные дела, а парни играли в баскетбол.
- Марк, держи мяч! – Пол передал мяч Марку, а сам побежал подстраховать друга сзади. – Чувствую, ты запомнишь надолго эту игру, чемпион.
- Ты прав, мне будет вас страшно не хватать ребята. – Марк бросил мяч в корзину и сравнял счет. – Но я помню, что на мне весит ресторан, который Джон мне доверил. Так что, возьму приз на соревнованиях и вернусь. Даже не заметите моего отсутствия.
- Давайте сделаем перерыв, парни. Я жутко устал. – Майкл свалился на кресло и вытер мокрый лоб полотенцем. 
- Ребята, времени уже много. – Марк посмотрел на часы и вспомнил, что у него еще есть одно незаконченное дело. – Мне пора ехать, нужно еще собрать вещи.
- Чемпион, побудь немного. Ты еще не пробовал моей фирменной рыбы. – Бобби простонал и умоляюще посмотрел на своего друга. – Ну, хочешь, я на колени встану? – Марк засмеялся и поспешил остановить Бобби.
- Бо, дружище, я тебе из Японии вот такой подарок привезу, только не вставай на колени, а то Елена неправильно все поймет. – Марк обнял Бобби и пошел попрощаться с остальными ребятами.
- Марк, ты классный парень. Я счастлив, что лично знаком с тобой. – Стинг пожал руку Марку и обнял его. – Мы с братом будем тебе писать по электронке.
- Буду только рад этому. – ответил Марк и помахал ребятам.
Когда его машина скрылась за воротами, Бобби грустно произнес.
- Мне будет его не хватать. – и уже обратившись к Елене, Бобби вдруг сказал. – Я тоже хочу заняться каратэ.
- Боб, не смеши. Марк с самого детства этим занимается. – Елена не восприняла всерьез его слова. – Если хочешь, можем съездить в Японию.
- Отличная идея, милая! – Бобби выполнил пару неизвестных ребятам ударов и, поскользнувшись, упал в бассейн, чем, естественно, рассмешил всех.               
Приехав к дому, Луиза вышла из машины и с большим трудом затащила во внутрь сумки с вещами. Оставив их лежать практически у самого входа, Луиза легла на диван, стоящий в гостиной. Закрыв глаза, она вспомнила последний разговор с мамой и заплакала. Слезы горячими струями лились по ее щекам и падали на белый диван, усыпанный ворохом подушек. Луиза пыталась понять, почему все это происходит именно с ней. Она чувствовала полное равнодушие отца и уже, почти смирилась с этим, но холодное отношение матери поставило ее в тупик. Луиза не понимала, почему ее родная мама ведет себя словно чужая. Боль, отчаяние и одиночество разбивали сердце на тысячи мелких осколков. Ощущая собственную бесполезность и ненужность, Луизе в первый раз в жизни не захотелось жить. Вспомнив утренний разговор с братом, она улыбнулась и вытерла слезы. Она не позволит никому видеть, что боится чего-то. А самое главное, ее отец никогда не услышит от нее мольбы о помощи и поддержке. Луизе было плевать на его деньги, большое наследство и выгодные связи. Твердо решив, что будет жить бедно, но самостоятельно, она сложила голову на подушку и заснула.
Красный ягуар остановился возле загородного дома, принадлежащего Джону Макконоллу. Одетый в спортивный костюм и кроссовки из машины вышел Марк Стюарт. Посмотрев на рядом стоящую машину Луизы, Марк улыбнулся и  уверенным шагом направился к дому. Постучав в дверь несколько раз и не дождавшись ответа, он толкнул дверь. Войдя внутрь, Марк осмотрелся и увидел Луизу. Она крепко спала, свернувшись калачиком на диване в гостиной. Посмотрев на нее таким теплым и нежным взглядом, он тихо подошел. Улыбка не сходила с его лица. Марку нравилась Луиза. Она была всегда разная, непредсказуемая, полная жизни и энергии, такая сильная и упертая, и в тоже время такая слабая и беззащитная. Ему хотелось свернуть горы ради нее, быть рядом и никогда не отпускать. Он уже давно понял, что любит Луизу безумно, но она воспринимала его только как друга, и именно это не давало ему никаких шансов, чтобы открыто заявить о своих чувствах. Он понимал, что не имеет права рушить все то нежное и чистое, что было между ними. Луиза любила его и доверяла ему, поэтому он решил, что будет всегда рядом с ней как лучший друг, готовый помочь в любую минуту.
Любуясь тем, как она спит, он сел рядом на пол, усыпанный разбросанными подушками, и стал ждать. Спустя несколько часов он почувствовал движение и посмотрел на Луизу. Луиза проснулась и удивленными глазами уставилась на него.
- Марк, что ты здесь делаешь? – спросила она и по-детски потерла глаза. Марк заметил, что фиалковые глаза были необычно красными, и сразу понял причину.
- Привет, малыш. Я заехал попрощаться. У меня самолет завтра утром. – немного помолчав, он добавил. - Я был у Джона, и он сказал мне, где ты. – Луиза улыбнулась ему вымученной улыбкой и села на диване. Потерев виски, она взяла руку друга и положила в нее свою ладонь.
- Я, как выжатый лимон, еще немного пахну, но сока уже нет.
- Не говори так, иначе я буду думать, что зря оставляю тебя. Тем более что всех медалей все равно мне не получить. – сердце Марка разрывалось от боли и тоски. О, Боже, как ему хотелось сжать ее сейчас в своих объятиях, оградить от всех неприятностей.
- Родной, ты должен подумать о себе. Ты всегда заботился обо мне, и когда Джонни был в Австралии, и даже когда он возвращался в Англию. Ты был рядом всегда. Со мной все будет хорошо, пожалуйста, не переживай.   
- Как я могу не переживать, если моя подруга плачет, а я в этот момент веселюсь и классно провожу время у Корвина. Послушай, Лу, никто не осуждает тебя за то, что произошло в парке. Ребята безумно скучают без тебя. И поверь мне, что Джеймс Макмиллан искренне сожалеет о том, что произошло между вами в парке. Поговори с ним, Лу.
- Не могу и не проси меня об этом. – сказала Луиза и отвернулась от Марка.
- Милая, поступай так, как считаешь нужным. Я не учить тебя приехал. – Марк поднялся и ласково посмотрел на Луизу. – Луиза, ты самая красивая девушка, которую я когда-либо видел и самая упрямая из всех, кого я знаю. И видеть самые красивые глаза такими грустными для меня просто невыносимо. Прошу, позволь открыться своему сердцу так же красиво, как распускается бутон розы ранним утром в саду. Одиночество придумано для кого угодно, но только не для тебя. И кому как не мне это знать. Ты мне очень дорога. Я готов на все, только бы ты не страдала. – он замолчал. Ему трудно было говорить, в горле стоял ком.
- Марк? – внезапно спросила Луиза, будто вовсе и не слышала слов друга. – Ты уезжаешь надолго?
- Еще точно не знаю, но думаю, что больше, чем на месяц. Я должен поступить в школу боевых искусств, меня уже ждут там. Мой дедушка и родители возлагают на меня огромные надежды. – посмотрев на Луизу готовую расплакаться в любой момент, Марк наклонился и крепко обнял ее. – Хочешь, я привезу тебе японскую куклу?
- Куклу? – переспросила Луиза.
- Да, куклу. Ты знаешь, японские куклы такие необычные. Вот с такими глазами. – Марк выпучил глаза и пальцами раздвинул веки. – А что ты смеешься, я сам лично видел. – тоже рассмеявшись, сказал Марк. – Малыш, мне уже пора. Иначе я рискую опоздать на самолет. – он еще раз нежно обнял Луизу и, не оборачиваясь, направился к выходу.
- Удачи, чемпион! – крикнула вслед Луиза и немного посидев, понесла наверх свои чемоданы, чтобы их распаковать.
Остин и Стинг Макмилланы безумно полюбили Англию. Несмотря на то, что ежедневная погода очень сильно отличалась от той, что была в Австралии, взбалмошных Осов это, похоже, ничуть не волновало. Они старались каждый день встречаться со своими новыми друзьями и весело отрываться с ними на полную катушку. В своем огромном доме они чувствовали себя еще лучше. Изменив в нем почти все элементы интерьера и декора, они сделали дом по своему индивидуальному вкусу. И не ошиблись. Дом действительно был удивительным не только изнутри, но и  снаружи. Мебель, изготовленная по индивидуальному заказу, великолепно сочеталась с цветом стен, потолков и пола. Экстравагантные предметы, стоящие на еще более удивительных подставках и тумбах, поражали своей необычной и редкой композицией. Практически все в этом доме могло двигаться при желании. Стоило только взять в руки нужный пульт и нажать на нужную кнопку. Это было особой изюминкой, которой Осы, несомненно, очень гордились. Потратив на изготовление электронных предметов, стульев, столов и прочих вещей, достаточно круглую сумму денег, они добились, чтобы об их доме говорили все, кто там однажды побывал. Дом был буквально напичкан подслушивающими устройствами, невидимыми камерами слежения и супер новой системой безопасности. Но об этом умненькие Осы предпочли умолчать, чтобы не пугать своих друзей и людей, живущих в округе. Чтобы выглядеть хорошими английскими аристократами, для солидности они взяли на работу заранее проверенных двух молоденьких служанок и дворецкого лет пятидесяти. Еще в планах братьев было подыскать отличного повара и как можно быстрее. А пока, голодные и от этого жутко недовольные, они сидели в гостиной своего дома - трансформера и жаловались на судьбу.
- Ос, давай к Джиму съездим. У него всегда есть, что съесть. – предложил Стинг, оторвавшись от экрана компьютера и жалобно посмотрев на брата, валяющегося на диване.
- А если у него у самого есть нечего, мы в прошлый раз приехали и все съели. Помнишь, как долго он возмущался? – ответил Остин и нажал на кнопку пульта. Шторы автоматически закрылись. Нажал еще раз, шторы снова открылись.
- Джимми возмущался не поэтому, а потому, что мы сами должны уметь готовить себе еду. Сти, ну ты сам подумай, что брату для нас еды жалко, что ли?
- Да, ты прав. Но я в жизни у плиты не стоял и ты, между прочим, тоже. Я даже не знаю, как кашу варить. Давай, купим поварскую книгу пока не найдем хорошего повара.
- Стинг, чтобы повару было что готовить, нужно сначала купить это самое, из чего готовят. Может, съездим в магазин продуктов и заполним свой холодильник. А то, что он стоит просто так, толку от этого мало. Вернее, никакого.
- Да, давай. Я так есть хочу, сил больше нет.– Стинг отставил компьютер в сторону и побежал наверх переодеться. Остин последовал его примеру.    
К большому супермаркету подъехал новенький Лотус Элиз. Из машины вышли два парня, внешний вид которых был, как всегда, необычайно солидный. Остин был одет в костюм стального цвета, а костюм Стинга был бежевый. Любой человек, которому попались бы эти двое на глаза, сразу бы подумал, что парни, скорее всего, перепутали место и время. Наверное, они заблудились или еще хуже, потерялись в потоке обычных людей, которым была совсем не ведома их божественная жизнь.
Войдя в магазин, братья огляделись. Вид у них был такой, будто они очутились здесь впервые и совсем не знают, что же делать дальше. Посмотрев на полки, усыпанные всевозможными продуктами, Остин проглотил слюну.
- Сти, ты это видишь? – спросил он у брата.
- О, да, Ос. Как много изменилось с тех пор….
- С тех самых пор, как мы нормально питались, ты хотел сказать? – уточнил Остин.
- Да, именно это я и имел в виду. Я беру тачку. – Стинг быстро подошел к тележке.
- А я две. – Остин покатил сразу две тележки, совсем не обращая внимания на удивленных продавцов и покупателей магазина. – Сти, ты иди в ту сторону, а я вон в ту. – Остин указал брату, в какую сторону ему идти и, показав на кассу, где стояла полная кассирша и выбивала чеки, добавил. – Встретимся на таможне.
- Ты, имеешь в виду вон тот, большой контрольно-пропускной пункт? – уточнил Стинг и показал на полную кассиршу.
- Да, брат. И будь осторожен, если что, сразу звони мне, а лучше в службу безопасности.
- Понял. – ответил Стинг и братья разошлись в разные стороны.
С двумя тележками в супермаркете и шикарном новом костюме Остин смотрелся странно и нелепо. Глядя на то, как прилично одетый молодой человек беспорядочно скидывает в свою корзину все, что он видит на полке, рядом стоящий мужчина лет сорока, лишь покачал головой и отошел в сторону. А Остин не замечая ничего, продолжал кидать все, что привлекало его внимание и голодный желудок.   
Скупив все, что только было можно, Стинг с полной тележкой направился к месту, где должен был встретиться с братом. Встав в очередь, он стал разглядывать покупателей и их корзины с продуктами. Полная кассирша отпускала посетителей с таким строгим и невозмутимым лицом, будто все стоящие в очереди люди были нелегальными эмигрантами, вздумавшими незаконно пересечь границу. Когда подошла очередь Стинга, он медленно стал вынимать все, что было в его тележке. Делал он это так медленно, что строгая кассирша чуть не взорвалась от негодования. А когда наверх всех продуктов Стинг положил маленький леденец на палочке, она страшно недовольным голосом произнесла на весь магазин.
- Молодой человек, вы уверены, что все купили? Может, вернетесь и подумаете, чего же не хватает в вашей маленькой корзинке? – съязвила она и зло посмотрела на Стинга.
- Нет, что вы! – сделав вид, будто не понимает, что имеет в виду кассирша, Стинг спокойным голосом ответил. – Там, сзади еще мой брат стоит. Он просто не знает, какой леденец ему выбрать. Знаете, мама совсем не разрешает нам есть много сладкого. – почувствовав, что кто-то пальцем стучит по плечу Стинг обернулся и радостно воскликнул. – Луиза, ты тоже обожаешь этот замечательный магазин! – отвернувшись от неприятной кассирши, Стинг предпочел поболтать с Луизой, нежели смотреть на недовольное лицо толстухи.
- Стинг, продукты закончились? – спросила Луиза и улыбнулась, указав на все, что купил Стинг.
- Хуже, в нашем доме даже мышей нет. Бедолаги объявили бойкот и ровным строем ушли в соседний дом, громко хлопнув дверью. – Стинг рассмеялся от собственных слов и покачал головой. – А, ты, чем сейчас занимаешься?
- Я живу у брата. Вот тоже приехала пополнить запасы, а то Джон уйдет из дома, ровным строем как ваши мышки, а я и не узнаю. Иногда он уезжает раньше меня.
- Привет, прекрасная Луиза. – подошедший Остин с двумя полными тележками выглядел еще смешнее, от чего лицо кассирши стало красным, как помидор. Остин поцеловал руку Луизы, и, отметив, что она сегодня выглядит чудесно, добавил. – Что, ты тоже решила побаловать свой холодильник?
- Да, Остин, как раз это я и намереваюсь сделать. – ответила Луиза и стала выкладывать свои продукты возле кассирши.
- Слушай, а что ты собираешься сейчас делать? – внезапно спросил Остин и переглянулся с братом.
- Я поеду на залив, а что?
- Луиза, мы с братом приглашаем тебя на ужин. Поехали к нам прямо сейчас. – Остин посмотрел на Луизу и понял, что та не сможет отказать. – Вот увидишь, мы классно проведем время! Ты не пожалеешь. У нас такой большой дом и столько всяких классных вещей! 
- Хорошо, ребята, но только не долго. – согласилась Луиза и ребята все вместе отправились к стоянке. Сев в свою машину, Луиза поехала следом за Лотусом Осов.
Пока братья ходили по магазинам, к ним приехал Джим. Походив по дому, он поднялся наверх проверить, нет ли там кого-нибудь. Но, заглянув в комнату Остина, Джим разочарованно спустился вниз и, сев на диван, набрал номер Остина. Но никто не ответил.
- Гадство! Ну, где их носит? – почувствовав, что желудок дает первые признаки и уже почти начинает бить тревогу, Джим направился на кухню в надежде чем-нибудь перекусить. Но, открыв холодильник, Джим безнадежно вздохнул и обратно закрыл дверь. – Интересно, Осы хоть что-нибудь едят? – и, подумав, исправил только что сказанную фразу. – Нет, не так. Они вообще что едят? – вернувшись в гостиную, он уселся на диван и провалился в куче подушек. Сам не заметив как, Джим заснул. Удобно устроившись на диване, он спал так крепко, что не услышал ворвавшихся в дом братьев и еле поспевающую за ними Луизу. Пораженная домом, она с восторгом произнесла.
- Ребята, чем больше я вас знаю, тем больше вы мне нравитесь! Я ожидала увидеть, что угодно, но не такой стильный дом! Мне здесь нравится! Очень - очень. А эта ваша манера постоянно ходить в костюмах. Вы меня прямо-таки удивляете своей индивидуальностью.
- Ты абсолютно права, Луиза.  Холодные тона и вся эта мебель идеально сочетаются друг с другом. Даже Джимми оценил наши старания. – сказав это, Остин посмотрел на Луизу, ожидая незамедлительной реакции от нее. Но Луиза намеренно равнодушно спросила.
- А что еще говорит ваш, как его там? – она сделала вид, что не может вспомнить имя. Но потом, будто припомнила и сказала вслух. – Джим, да точно! Джим!
- Он много чего говорит, но об этом чуть позже. – ответил Стинг и толкнул в бок брата. – Давай, мы сначала распакуем все продукты и вместе что-нибудь поедим. Я умираю с голода.
- Отличная идея, брат. Луиза, располагайся удобнее, мы мигом. – Остин поддержал брата, и они пошли на кухню отнести пакеты с продуктами.
Луиза, оказавшись в гостиной совершенно одна, стала рассматривать вещи, которых никогда и нигде не встречала. Ей нравилось абсолютно все. Самое удивительное было то, что воздух в этом доме был особенный. Такой легкий и свежий, что Луизе показалось, будто он был наполнен лесными ароматами. Почувствовав себя свободно и необыкновенно хорошо, она сняла свой пиджак и бросила его, не глядя, на диван.
- Какого… - к большому удивлению Луизы на этом самом диване спал Джим Макмиллан. Проснувшись оттого, что что-то внезапно приземлилось ему на лицо, Джим соскочил с дивана и уставился на испуганную Луизу. Увидев всегда начищенного Джима с растрепавшимися в разные стороны волосами, помятым лицом и без ботинок в одних носках, Луиза не смогла сдержать смех и звонко рассмеялась. Вошедшие Осы, увидев, в каком состоянии их двоюродный брат, тоже стали смеяться. Видя, что над ним все смеются, Джим снял пиджак Луизы, повисший у него на плече, и принял серьезный вид. – Не знал, что воспитанная леди, приходя к людям в гости любит раскидывать свои вещи даже не глядя. – реакция Луизы последовала незамедлительно. Посмотрев на Джима так, будто он был самым страшным врагом, она отрезала.
- Извини, Джим, я и не думала, что ты можешь там спать. Обычно, воспитанные люди спят у себя дома в кровати. А это, насколько мне известно, не твой дом. В следующий раз, если надумаешь еще где-нибудь вздремнуть, повесь табличку с надписью «Просьба не беспокоить, здесь прилег отдохнуть Джеймс Макмиллан».
- Ну, почему ты такая зануда! – вставил Джим, а сам умиленно подумал о том, что Луиза сегодня была как нельзя прекрасна.
- И это я зануда? – негодовала Луиза. Ее синие глаза метали молнии и грозы, а маленькие кулачки сжались так сильно, что, казалось, вот-вот повергнут Джима в нокаут. Она бесстрашно подошла к Джиму и надменно заглянула в его зеленые глаза. – Ну, Джеймс Макмиллан, ты еще пожалеешь о своих словах! Никчемное австралийское создание! Кенгуру мохнатый!
- Я родом из Англии! Если бы ты не гоняла на мотоциклах, а прилежно ходила в школу, ты бы знала, что в Англии кенгуру нет! – Джиму страшно не хотелось продолжать разговор в подобном духе, но остановиться сам он уже не мог. Луиза тоже не хотела сдавать позиции. Ей хотелось как можно больнее нанести удар ненавистному Макмиллану.
- Ребята, ну, вы чего, в самом деле? – к ним подлетел Остин, встал между Луизой и Джимом. Остин посмотрел сначала на брата, а потом на Луизу. – Забудьте старые обиды и раскурите трубку мира. – встав между враждующими сторонами с большим пакетом в руках, Остин выглядел героически. Внезапно лицо Джима подобрело, и он по-хозяйски заглянул в пакет, который держал Остин.
- А, что вы купили, Ос? – вынув связку бананов, Джим отломил себе один и еще один протянул Луизе. – Братья мои, за то, что вы оставили меня наедине с пустым холодильником, ужин готовите вы. Жалобы от недовольного, не менее голодного населения не принимаются! – сказав это, он уселся на диван и попытался распрямить торчащие волосы. Посмотрев на Луизу так, будто видит ее впервые в жизни, он произнес. – Луиза, садись. Я сегодня на удивление добренький и кусаться не буду. – и постучав ладошкой по дивану, Джим невинным взглядом посмотрел на Луизу. Столь резкая перемена настроения обескуражила Луизу. Она была в растерянности и не знала, как действовать дальше.
- Мне нужно тебя поблагодарить за это? – недоверчиво спросила Луиза. Она взяла из рук Джима банан, осторожно присела с краю и дрожащими руками стала чистить банан.
- Не стоит благодарности. Просто присядь и немного расслабься. Нам нужно выяснить наши отношения. – от этих слов Луиза чуть не подавилась и еле выговорила.
- Наши отношения?! О чем ты говоришь? – она удивленно уставилась на своего врага, готовая в любую минуту к обороне. Но Джим, похоже, и не собирался начинать новую схватку. Он был спокоен, даже счастлив от сложившийся ситуации.
- Луиза, скажи, почему ты на меня сердишься? Я ведь собственно ничего тебе не сделал. – спокойным голосом произнес Джим и откусил свой банан. – У нас был дурацкий спор, о котором я уже тысячу раз пожалел. Но самое обидное так это то, что ты ревнуешь Джона ко мне. Разве я не прав? – Луиза ничего не ответила, лишь покачала головой и отвернулась. – Тогда что происходит, объясни, пожалуйста. За что ты меня так невзлюбила? – Джим уставился на нее и ничего, кроме как желания поцеловать Луизу не возникло в его голове. Она была в этот момент так близко, что он почувствовал легкий аромат ее духов, возбужденно гадая, что это был за запах. Незаметно любуясь ее красивыми глазами, цвета вечернего неба, он вспомнил тот вечер, когда впервые увидел ее. Именно тогда он понял, что не сможет жить долго без этих синих глаз, обрамленных пушистыми черными ресницами. Восхищаясь красотой Луизы, он даже забыл, где сейчас находится. Но из состояния приятной мечтательности его вывел вопрос, заданный Луизой.
- Джим, скажи мне, кто ты? Почему все мои друзья только и делают, что говорят о тебе? Джон, вообще стал другим. Я его совсем не узнаю. Чуть что, он все бросает и летит к тебе. Почему?
- Теперь мне все понятно! – Джим нагнулся, чтобы отыскать снятые туфли. Нащупав их под диваном, он быстро обулся и в упор посмотрел на Луизу. От этого взгляда у Луизы еще больше затряслись руки, и она отвернулась. -  Ты привыкла быть в центре внимания. Всегда первая, всегда лучшая! Луиза, брось все эти детские шалости и стань, наконец, взрослой. Да, Джон вернулся, но он уже не подросток, который вечно должен веселить тебя и заботиться. У него есть ответственная работа. Есть замечательная мечта – построить автопарк. Пойми, Джон – мужчина, и вместо того, чтобы развлекать тебя, он успешно заключает сделки и спит с понравившимися женщинами. И, поверь, когда он это делает, о тебе он не вспоминает, потому что есть куда более важные дела, чем переживать за сестру, которая до сих пор играет в куклы и плачет по ночам в подушку из-за не разделенной любви.
- Ты… Ты, мне противен! – Луиза резко поднялась и быстро направилась к выходу. – Передай Осам, что к ним я приеду только в том случае, если здесь не будет твоей мерзкой и наглой рожи! – с этими словами она открыла двери и быстрым шагом стала спускаться по лестнице.
Реакция Джима последовала незамедлительно. Глядя на то, как Луиза сбегает от него, он побежал за ней и вмиг настиг ее. Поймав Луизу за руку, он развернул ее лицом к себе и крепко обнял. Такого поворота дел Луиза ну, никак не ожидала. Когда Джим ее поймал и насильно обнял, она стала вырываться из кольца его сильных рук, но все было тщетно. Самое страшное случилось в тот момент, когда Луиза решила взглянуть в наглые глаза мерзкого австралитянина. Посмотрев в зеленые глаза Джима, она не увидела в них ни капельки раскаяния и сожаления за случившееся. Наоборот, в них она увидела нечто такое, что никак не поддавалось логическому объяснению. Джим улыбался так, будто поймал золотую рыбку и сейчас она исполнит три его заветных желания. Почувствовав, что Луиза больше не сопротивляется и не вырывается из его рук, Джим легонько приподнял подбородок Луизы и поцеловал ее. Полная возмущения, Луиза стала колотить руками по спине Джима, но тот, похоже, не обращал на это никакого внимания, продолжая целовать ее. И, тут Луиза сдалась окончательно. Уже повиснув на Джиме, она наслаждалась и чуть ли не мечтала о том, чтобы это мгновение длилось вечно. А Джим, слегка придерживая Луизу, касался ее губ так нежно, будто снимал нектар с самого редкого цветка.
Осы, которые уже успели выгрузить все, что купили, пошли посмотреть, что делают Луиза и их кузен. Пока они разгружали продукты, то отлично слышали ссору между Лу и Джимом. Сейчас же, напротив, было необычайно тихо, что очень насторожило братьев. Стинг, который шел первый, бросил взгляд на открытую парадную дверь и замер, как вкопанный. Не веря своим глазам, он тихо простонал.
- Ос, ты должен это видеть! – Остин равнодушно посмотрел на брата. Решив, что Луиза и Джим так сильно поссорились, что все бросили и уехали, даже их не предупредив, он медленно подошел к Стингу и спросил.
- Ну, что еще? Только не говори, что они поубивали друг друга прямо на нашей лужайке. Я этого не вынесу. – проследив за взглядом Стинга, Остин от изумления открыл рот. Еще бы, ведь события, происходившие на их глазах, требовали Оскара. – Не верю своим глазам, они целуются!
- Может, мы с тобой с ума сошли, но в это действительно трудно поверить. Каменная крепость Луизы Макконолл рушится, а ей хоть бы что. – Стинг пихнул брата назад. – Давай, не будем им мешать. Пусть сами во всем разберутся, – и братья тихо пошли на кухню в надежде хоть что-нибудь приготовить.         
Когда Джим отпустил Луизу и заглянул ей в глаза, то в них он увидел смятение и неуверенность. Погладив Луизу по длинным белым волосам, он взял ее руки в свои, очень нежно поцеловал, а затем осторожно спросил.
- Скажи, что ты чувствуешь?
- Я … не знаю. Джим, зачем ты меня поцеловал? – Луиза даже не сразу заметила, что назвала еще несколько минут ненавистного ею человека ласково по имени.
- Ты попросила меня об этом. – лукаво улыбнулся Джим, не отпуская ее рук.
- Неправда. Я тебя ни о чем не просила. – Луиза немного отстранилась от Джима. Стоять вплотную с ним было так необычно и странно, а вдруг он еще захочет выкинуть что-нибудь подобное.
- Нет, ты попросила меня. Твое желание я прочитал вот здесь. – Джим указал на глаза Луизы и улыбнулся ей. – Твои глаза, словно открытая книга. Ты не умеешь скрывать свои чувства, Луиза. И это прекрасно, что ты не испорчена современным лицемерием и фальшей. Ты чиста и невинна, и ты даже не представляешь, как ты красива. – уже шепотом произнес Джим и вновь стал целовать ладони Луизы.
- Перестань. Осы уже ждут нас. Пойдем в дом. – Луиза пыталась собраться с мыслями, но они предательски разбегались в разные уголки возбужденного сознания. И впервые было все равно на то, что же будет потом.
- Ты права. – быстро произнес Джим и, взяв Луизу за руку, повел ее в дом, откуда она, еще совсем недавно стремительно убегала. – У Осов классный домик, но ты еще не была у меня. Мой дом в тысячу раз лучше, чем у Джона на заливе. Вот увидишь.
- Что? – не веря, переспросила Луиза. – Я еще не встречала место лучше, чем залив. – Ты – обманщик!
- А ты – воровка! – парировал Джим, когда они уже вошли в гостиную.
- Это еще почему? – удивилась Луиза.
- Как почему, ты украла мое сердце и не хочешь признать этого.
- Сердце? Слава Богу, что только сердце, а не почки! – Луиза подняла вверх руки, словно благодарила Бога за милость.
- Почки? – не понял Джим. – Причем здесь почки?
- А притом, что их две и ты был бы на меня вдвое больше сердит, чем сейчас.– пояснила Луиза и по-детски показала язык, от чего Джим засмеялся.
- Глупенькая. – сквозь смех сказал Джим и хотел уже поцеловать Луизу, но увидел, что к ним направляется радостный Остин.
- Ребята, ну, вы чего там? – на нем был цветастый фартук, а на голове колпак. – У меня для вас отличнейшая новость. Представляете, наш дворецкий оказался самым настоящим поваром. Сейчас он на кухне готовит такие блюда, что пальчики оближешь!
- Ос, так сделайте его своим поваром, а дворецкого потом найдете. Если этот парень действительно хорош, вы ничего не теряете. – сказал Джим и повел Луизу в столовую дома Осов.
Человек, которого Осы взяли на работу в качестве дворецкого, действительно был отличным кулинаром. Он с радостью согласился приготовить для своих хозяев и их гостей вкусные блюда. Осы в свою очередь назначили его на должность почетного повара и значительно повысили его оклад. Таким образом, проблема с ежедневным и не желательным голоданием решилась сама собой. Пока Осы крутились на кухне и с неподдельным интересом следили, а иногда даже помогали повару готовить, Луиза и Джим накрывали на стол. Было решено накрыть стол на семь персон. Остин и Стинг, посоветовавшись с Джимом и Луизой, пригласили к своему шикарному столу не только повара, но двух служанок. Решив подобным образом отметить не только перемирие Луизы и Джима, но и поближе познакомиться с людьми, работающими в их доме. Когда все уселись на свои места за большим круглым столом, Стинг взял вилку и легонько постучал ею по бокалу, тем самым, призывая все к вниманию.
- Дорогие дамы и господа! – поднявшись из-за стола, сказал он с торжественным видом. - Я очень рад, что мы сегодня все собрались за этим замечательным столом. Я счастлив, что люди, которых я очень люблю и уважаю, пришли к взаимному пониманию, а также, что у нас с братом теперь есть свой личный повар. – Стинг поклонился повару и продолжил. – Ну, не буду больше надоедать вам своей скучной болтовней. Давайте, отведаем эти чуднейшие дары природы.
- Скорее, супермаркета! – поправил Остин.
- Да, и его тоже. В общем, приятного всем аппетита. – Стинг сел на свое место и все принялись за еду.
Был уже вечер. Джон приехал на залив и поставил машину в гараж. Заметив, что Феррари Луизы отсутствует, а значит, и ее самой нет, Джон очень сильно расстроился. Набрав номер сестры, он надеялся поговорить с Луизой и спросить, где она сейчас находится, но телефон сестры был отключен. Поднявшись к себе в комнату, Джон обзвонил всех, у кого могла быть его сестра, но никто из ребят ее давно не видел. Даже всезнайка Бобби не смог ответить. Не зная, где искать сестру, Джон пошел принять душ. Как раз в тот момент, когда он закрутил кран и стал вытирать голову полотенцем, зазвонил телефон. Буквально выбежав из ванной комнаты, он схватил трубку, надеясь, что звонит Луиза. Но ошибся, звонил Бобби.
- Джон, ну, где тебя носит? – Роберт Корвин мчался по вечернему городу на новенькой Ауди R8. – Я нашел сестренку.
- Где? Бобби, где она? С ней все в порядке? – Джон, не веря словам друга, чуть не подпрыгнул от радости.
- Ты не поверишь! Джонни, ты сидишь? Если нет, то лучше присядь, а то не дай Бог, что-нибудь…
- Бо! – оборвал его Джон.
- Угадай, где сейчас малышка? – Бобби испытывал терпение друга.
- Понятия не имею. – терпеливо произнес Джон.
- Вот и я не имел, пока не позвонил Осам, а там еще был Джим. Так вот, Джим мне и сказал, где Луиза.
- Ты скажешь, наконец, или будешь испытывать меня на прочность? – проорал в трубку Джон.
- Хорошо, хорошо! – успокоил Бобби Джона и нарочно медленно произнес. – Малышка Луиза, то есть Луиза Билл Макконолл, а точнее – твоя сестра, Джон, сейчас с неким Джимми Макмилланом. – и, выждав несколько секунд, Бобби спросил. – Ты случайно не знаешь такого, Джо?
- Ты не ошибся, Боб? Ты точно уверен, что Луиза с Джимом?
- Конечно, брат! Я только что звонил Осам. Так вот, я позвонил только потому, что мне Осы обещали дать одну очень интересную программу для компьютера. Мы уже договорились о встрече и вдруг Остин или Стинг, я их вечно путаю, так вот, кто-то из них жутко радостный сообщил мне, что у них были Луиза и Джим. А сейчас она, то есть они, я имею в виду Джима и твою сестру, короче они вместе. Уехали куда-то и не сказали Осам куда. Как ты думаешь, куда они могли поехать?
- Еще не знаю, но скоро я это выясню. – Джон положил трубку, забыв попрощаться с Бобби.
«Я люблю тебя. Ты – моя мечта, моя боль, мое желание. Я всегда буду любить тебя, даже если ты отвергнешь меня, и я уйду с разбитым сердцем, даже тогда я буду бесконечно счастлива, что люблю тебя. Если бы ты только знал, что рядом ты и я живу, а тебя нет и жизни нет. Как сильно хочется тебя увидеть! Просто стоять и смотреть, как ты мило улыбаешься, пусть даже и не для меня. Я люблю смотреть в твои синие глаза, и тонуть, тонуть, тонуть, отдавая всю себя холодной безмятежности. О, Боже! Как я люблю! Ну, почему мне не выносимо искать в твоих глазах тот нежный и особенный взгляд, который не будет принадлежать мне никогда. А, я так хочу, чтобы хоть раз в жизни этот взгляд был подарен мне. Ты далеко, ты всегда был далеко. А, я чужая для тебя, не родная и не любимая. Так зачем же мне жить, если не знать твоих губ, не смотреть в твои глаза, не чувствовать твой запах, не любить тебя? Каждую ночь мысли о тебе, будто горящие в небе кометы, безумным звездопадом наполняют мою, и без того, проклятую грусть. Я люблю тебя, но не могу кричать тебе о своем глубоком чувстве, не могу… я не могу принадлежать тебе, а ведь ты свободен. Так почему же ты не смотришь на меня? Кто живет в твоем сердце? Кто? О ком ты думаешь, когда не спишь, когда тебе грустно, когда на сердце тяжело? И где бы ты ни был, мои мысли всегда будут с тобой, за пределами невозможного и не реального мира. И почему я не слеза, горячая и искренняя? Я мечтаю течь по твоей щеке и нежно касаться твоей кожи, оставляя след тайной безумности. Однажды ты узнаешь меня, и клянусь, что это время ты не забудешь никогда!»
Валерия лежала на кровати в своей небольшой комнате и думала о Джоне. Слезы текли по ее щекам и беспорядочно капали на подушку. Она сердилась на себя и на своих друзей за то, что все считают ее девушкой Стивена Пардерека. Безусловно, Стиви был отличным парнем, хорошим другом и замечательным человеком, но не более. Конечно, трудно дружить с человеком, который любит тебя. А, Стивен как раз и был тем человеком, который очень любил Валерию и готов был терпеть от нее все. Он никогда не отказывал ей, если она звонила и просила отвезти ее к подруге. Всегда помогал деньгами, если Валерия просила его об этом, и никогда не устраивал ревностных скандалов. Стивен был готов выполнить все ее капризы и прихоти, чтобы это ни было. Он был милым и смешным другом, но не более. Но, пока Валерия мечтала о Джоне, Джон думал о совсем другом человеке. Одевшись в теплый халат и тапочки, он спустился в гостиную и набрал номер Джима Макмиллана. Но его телефон не отвечал. Выругавшись, Джон бросил телефон на диван и стал ждать.
Забыв обо всем на свете, Джим Макмиллан и Луиза Макконолл пили ароматный чай в маленькой беседке. Вокруг все было усыпано розовыми кустами разных сортов. Джим оказался прав, Луиза была потрясена домом и прилегающем к нему садом. Атмосфера, царившая в доме, теплые тона мебели и старинные картины, создавали уют и непринужденность. Особенно Луизу поразили портреты, которые были повсюду. Джим с интересом рассказывал ей о своих родителях, бабушках и дедушках. Показал семейные фотоальбомы, где Джим был еще маленьким ребенком и радостные папа и мама нежно его обнимают, целуют. Рассматривая семейные фотографии, Луиза не смогла сдержать слез.
- Эй, милая, что случилось? – Джим обнял Луизу и стал гладить ее по волосам. – Ну, же, расскажи мне. – сказал он ласково.
- Фотографии, Джим, они прекрасны. – сквозь слезы сказала Луиза. – У тебя были замечательные родители и сразу видно, что они очень любили тебя. У меня нет таких… фотографий, и нет таких родителей. И никогда я не испытаю такого счастья. Посмотри, вот здесь отец держит тебя на своих плечах, а лицо мамы светится от счастья. – Луиза взяла фотографию, очень старую, и, не зная почему, прижала ее к груди. – Я завидую тебе, Джим. Хоть ты и был маленьким и не помнишь их совсем, все же они очень тебя любили, и радуются на небесах, глядя, какой у них сын. А если я умру, мои родители даже не заметят этого.
- Боже, не говори так, Луиза. – Джим встал перед ней на колени и обнял за колени. – Каждый человек выражает любовь по-своему. Твои родители любят тебя. Я уверен в этом. – но Луиза покачала головой и смахнула слезу.
- Ты ничего не знаешь, ты совсем ничего не знаешь о моих родителях. Мой отец безумно любит Джона, готов выполнить все ради него. Он отправил его учиться в Австралию только для того, чтобы отдалить его от меня и моих друзей. А, моя мама всегда любила только отца. И я не знаю почему, не знаю. Да и все равно, я уже привыкла к такому безразличию. У меня есть Джон, а у него есть я! И мы всегда будем вместе!
- Луиза, ты только не сердись, но отчасти я благодарен твоему отцу за то, что Джон учился в Австралии. Если бы мы не стали с твоим братом хорошими друзьями, я бы не встретил тебя. А, жизни без тебя я уже не мыслю. – задержав свой взгляд на Луизе, Джим с грустью произнес. – Уже поздно, давай, я отвезу тебя на залив. Джон не знает, где ты. Он может волноваться. – Джим заботливо вытер слезы со щек Луизы и нежно поцеловал ее. – Я бы отдал все, чтобы ты сегодня осталась со мной, но я уважаю тебя, Луиза. Я уважаю Джона, к которому отношусь как к брату, и я должен поступить честно. – прошептал он, проведя пальцем по все еще влажной щеке. – Я хочу, чтобы ты знала. Я очень люблю тебя. Полюбил с того самого момента, как увидел. В моей жизни не было ничего подобного, и я знаю, не будет никогда! Все, что у меня есть, я готов положить к твоим ногам. Но, прошу, позволь мне быть рядом с тобой. Позволь мне, любить тебя, свободно и открыто. – Луиза не ответила, лишь молча кивнула и погладила щеку Джима. – Спасибо, милая. Спасибо!
Усадив Луизу в свою машину, Джим уже завел зажигание, но вдруг выключил мотор и, не сказав ни слова, куда-то убежал. Вернувшись, через несколько минут, он протянул Луизе большой букет белых роз.
- Чуть не забыл. – сказал он, заводя машину.
- Они прекрасны, спасибо. – Луиза была очарована этим букетом. Бутоны роз были усыпаны мелкими горошинами росы, а запах исходил такой, что весь салон машины стал благоухать нежным ароматом роз.
По дороге на залив, Джим и Луиза молчали. Она наслаждалась цветами, которые он ей подарил, а он любовался ее нежностью и чистотой. Особенно ему нравилось смотреть, как Луиза улыбается, слышать ее звонкий смех. И чем больше он на нее смотрел, тем больше понимал, что отдаст жизнь за нее, только бы она была счастлива и всегда улыбалась. Когда они приехали к дому Джо, было уже очень темно. Джим вышел из машины и помог выйти Луизе. Проводив ее до самой двери, он еще раз обнял и поцеловал Луизу.
- Я люблю тебя. – прошептал он ей на ухо. – Постарайся заснуть и пусть ничто сегодня не потревожит твой сон. Твою машину привезут завтра утром. – Джим развернулся и пошел к машине, и когда он уже сел в нее, Луиза крикнула ему в след.
- Джим, откуда ты узнал, что я люблю белые розы? – он посмотрел на нее и покачал головой.
- Я не знал, Луиза! Ты мне сама сказала! – ответил он.
- Но я никогда об этом никому не говорила! – удивилась Лу и крепче прижала букет.
- Твои глаза, Луиза! Вспомни, что я тебе говорил о них! – Джим завел машину и поехал домой, а Луиза вошла в дом.
В холле горел свет, и тихо играла музыка. Джон слышал шум машины, но предпочел не выходить на улицу, а встретить сестру прямо здесь, в гостиной. Войдя в гостиную с огромным букетом роз, Луиза увидела сидящего на диване брата и виновато улыбнулась.
- Привет, Джонни. Еще не спишь? – Луиза положила цветы на рядом стоящий столик и села возле брата.
- Луиза, скажи, что происходит? Почему твой телефон не отвечает? Почему я не знаю, где ты находишься? – завалил вопросами Джон и пристально посмотрел на Луизу.
- Я была у Осов, а потом… - она запнулась, но продолжила уже уверенно. – Я была с Джимом Макмилланом. Это он меня привез домой. Цветы тоже он подарил. Джон… - Луиза обняла брата и заплакала.
- Милая, помнишь, я обещал тебе, что никогда не брошу тебя? Чтобы ни случилось, ничто и никогда не разлучит нас. Почему ты мне не веришь? – но Луиза не смогла ответить. Она еще крепче прижалась к Джону, будто боялась его потерять. – Скоро, совсем скоро все изменится. Я прошу тебя, потерпеть немного.
- Джон. – Луиза посмотрела на брата глазами полными слез. – Он не отпустит тебя. Я знаю это, что он не отпустит. И ты знаешь, что этот человек способен на все. Так почему же ты тешишь себя этой не реальной надеждой, веря, что однажды станешь свободным. – Луиза горько усмехнулась. – Ты отдаешь свою жизнь, свою молодость. Кому и зачем? Если ты еще веришь в чудо, то я уже нет.
- Милая, но я не могу бросить все, когда я уже на полпути к тому, о чем всегда мечтал. Если я остановлюсь, то все, что я уже сделал, пропадет.
- Джон, как ты не понимаешь, он не даст тебе ни разрешения, ни денег. Он сломает тебя, и во что ты превратишься? В марионетку? Тогда пропадешь ты! А с тобою и мое сердце. Для него мы с тобой маленькие пешки, а сам Билл Макконолл – король. И что мы можем сделать, когда он всегда ведет? Уйти с шахматной доски, а значит погибнуть?
- Луиза, я не могу возложить свой проект только на ребят. Это мое дело и я его доведу до конца, чтобы мне это ни стоило.
- Джон, поговори с ребятами. Давай, уедем из этого дома, будем жить в маленькой квартирке, но докажем отцу, что мы и без его помощи можем справиться. Ну, неужели ты не видишь, что ему безумно нравиться тебя мучить и тешить надеждой. Пустой надеждой, Джон! А, ребята – все наши друзья, они помогут. Ты же сам видел, как они отреагировали на твое предложение.
- Лу, давай, все же немного подождем. Если я окончательно пойму, что зря ему верил, я уйду от него. Уйду навсегда, и даже не обернусь. А пока, пойдем, поспим. Я сегодня так устал. – Джон поднялся и помог встать сестре.
Открыв дверь в свою комнату, Луиза вспомнила, что купила днем продукты и уже весело сообщила брату.
- Джо, я сегодня купила столько еды! – Джон обернулся и недоуменно посмотрел на сестру.
- Да? А, где она? – поинтересовался он.
- Ты, не поверишь. Все осталось в машине. – Луиза развела руками и засмеялась. – А, машина осталась у Джима.
- Ну, что ж, повезло же этому австралитянину! – Джон тоже рассмеялся. – Сейчас сидит, наверное, и лопает все в обе щеки!
- Джон. – Луиза с упреком посмотрела на брата.
- Ах, да, извини. – как бы вспомнил Джон и уже серьезно добавил. – Луиза Макконолл, вам еще предстоит рассказать старшему брату о том, чем вы там занимались с Джеймсом Макмилланом.
- Зачем? Ты же все равно не поверишь! – загадочно сказала она и подмигнула.
- Вот как? Тогда мне придется серьезно поговорить с сером Макмилланом. Может быть, даже побить его. – заключил Джон и зашел в свою комнату.
Все последующие дни Луиза и Джим проводили вместе на заливе. Джим ежедневно забирал Луизу после учебы, не обращая внимания на удивленные взгляды друзей. Они смеялись, шутили, вместе готовили еду, рассказывали друг другу о себе и своих друзьях. Время пролетало незаметно. И им уже целого дня было мало, когда наступал вечер, и Джиму нужно было уезжать. На то, чтобы проститься, у них уходил целый час, а то и два. Каждый раз Джим привозил новый букет, и с каждым разом букет был все красивее и красивее. И с каждым часом, проведенным с Луизой, Джим медленно и верно сходил с ума. Ему не верилось в свое счастье, настолько оно было сказочно прекрасно. Ему не хотелось ее отпускать, не хотелось расставаться, когда наступал вечер. Ночью он не спал, а с безумством ждал, когда же наступит следующий день и он сможет вновь увидеть свою любимую. Джим мечтал вновь прикоснуться к ее губам, почувствовать нежность ее рук, запах волос, услышать ее радостный смех, помочь ей забыть обо всех невзгодах и огорчениях. Вновь и вновь ему хотелось тонуть в ее фиалковых глазах, отчаянно отдавая всего себя.
Джон знал, что Луиза и его друг каждый день проводят вместе, но предпочел не вмешиваться в их отношения. Причин для этого было две. Первая, Джон верил Джиму и знал, что тот ничего плохого не причинит его сестре. Вторая, теперь Джон мог спокойно работать в банке, не переживая за сестру и то, что с ней может что-нибудь случиться.
Настали выходные дни. Друзья все вместе решили провести это время в доме Джона на заливе, а заодно и обсудить успешно продвигающийся проект. Джим несколько дней ночевал у Осов по той самой причине, что очень поздно возвращался от Луизы, а дом братьев находился значительно ближе, чем его собственный.
Приехав на место, вся делегация дружно высадилась возле дома Джона Макконолла и разбрелась, кто - куда.
- Джо, я тебе говорил, не стоит брать столько еды! – Бобби стоял на кухне и по-хозяйски упер руки в боки. – Вот куда мы все это денем?
- Бо, не переживай, у меня два огромных холодильника. Ничего не пропадет. – Джон запихивал в холодильник пакеты, до верху набитые продуктами. Когда же в холодильнике совсем не осталось места, он вытер вспотевший лоб и посмотрел на только что вошедшую сестру. – Лу, как ты думаешь, с чего начать наш сегодняшний обед? – Луиза с видом профессора прошла мимо брата и Бобби, и, открыв холодильник, достала две баночки сока. Закрыв дверцу, она также молча пошла к выходу. В дверях появился Джим. Луиза протянула ему вторую баночку, и они удалились вдвоем.
- Джонни, ты случайно не подумал о том же, о чем и я? – Бобби постучал Джона по плечу, а потом заглянул в холодильник. – Джо, место освободилось. Давай, сюда еще что-нибудь поставим.
- Да, давай. – опомнился Джон и улыбнулся.
В середине дня все ребята собрались на кухне с целью приготовить шикарный обед. По не известной никому причине в приготовлении пищи отсутствовали только Джон, Бобби и Стивен. Никто не знал, где и чем занимается эта тройка. Но, так как народу на кухне было достаточно, тоже никто не возражал, что Джонни, Бобби и Стиви отлынивают, занимаясь непонятно чем. Вскоре, когда большой круглый стол был щедро уставлен горячими блюдами, внезапно на кухне появился Бобби. Вид у него был веселый и довольный. Запачканный нос, некогда белоснежная майка, была порвана в нескольких местах, а на ногах были разные ботинки. Но сомнительный внешний вид совсем не смущал Роберта. Открыв кастрюлю, из которой шел приятный запах, он снова закрыл крышку и достал здоровенную рацию. С невероятно деловым видом, Бобби нажал на кнопку и отчеканил.
- Берег - один, я - одиночка, обстановка спокойная, климат приятный, запах вкусный. Все близится к концу. Я перехожу наверх для смены облачения. – из рации донесся голос, очень похожий на голос Джона. Выслушав до конца команду, Бобби повесил рацию обратно и молча вышел из кухни. Ребята, которые все это время удивленно смотрели на Бобби, лишь переглянулись и проводили его долгим взглядом. Когда Бобби ушел, Майкл поднял ложку, которую выронил из рук и почесал затылок.
- Не знаю, как вы, а я пошел узнать у этого партизана, где он достал такие сапоги.
- Зря потратишь время, Майк. – посоветовала Луиза, которая расставляла тарелки на столе. – Бобби все равно не расколется, где он взял эти два левых ботинка.
- Интересно, интересно. – Валерия задумалась. Помогая Луизе раскладывать салфетки на столе, она улыбнулась и сказала Майклу. – Майкл, все, что я могу тебе посоветовать, это пойти и узнать, кому принадлежат два правых ботинка. И кто знает, возможно, у тебя есть шанс стать их счастливым обладателем. – все засмеялись, а Майкл лишь пожал плечами и посмотрел в ту сторону, куда ушел Бобби.
- И все-таки, чем они там занимаются? – Джим поставил последнее блюдо на стол и оценил старание девочек. Стол действительно был красиво сервирован, а от еды, стоящей на нем, исходил великолепный аромат. Подойдя к Луизе сзади, Джим уже хотел ее обнять и поцеловать, но ему помешали с шумом ворвавшиеся в столовую Джон и Стивен. Радостная улыбка не сходила с лица Джона. Он и Стивен тоже были перепачканы непонятно чем, а их одежда мало, чем отличалась от той, что была на Бобби. Поприветствовав ребят, Джон прямиком направился к Луизе, которую он сгреб в своих объятиях и поцеловал в щеку. Оставив грязный след на лице сестры, Джон, как ни в чем не бывало, зацепил Стива за рукав и повел наверх мыться. Бедный Стивен, который в этот момент любящим взглядом смотрел на Валерию, ничего другого не оставалось, как подчиниться опытному командору. Валерия, заметив, как на нее смотрел Стивен, лишь хмыкнула и бросила оставшиеся салфетки на поднос.
- Майкл, ты все еще интересуешься двумя правыми ботинками? Если да, то поторопись. Они, кажется, уходят наверх. – Валерия подмигнула Джиму, стоящему возле Луизы, и вышла.
- Лу, скажи, а они всегда такие? – Джим удивленными глазами посмотрел на Луизу, которая со спокойным видом продолжала накрывать на стол.
- Нет, что ты! Только триста шестьдесят пять дней в году. – ответила она, не поднимая глаз.
- Это и заметно. – пробурчал Джим.
Наступил долгожданный вечер, и ребята все дружно вышли на побережье, чтобы расслабиться и отдохнуть. Расстелив большое покрывало на песке, Сидни, Елена, Лора и Валерия о чем-то шептались. Луиза и Джим устроились рядышком, поставив два шезлонга вместе, они не могли оторваться друг от друга. Майкл, Пол и Осы по очереди катались на водных мотоциклах. Они громко смеялись и посылали неопределенные знаки тем, кто нежился на берегу.   Кевин и Линда, взявшись за руки, бродили недалеко, обсуждая предстоящую свадьбу. Не было Джона, Стивена и Бобби. Эти трое опять где-то пропадали. За обедом они не промолвили ни слова, словно заговорщики, хитро переглядываясь друг с другом. Всем сразу стало ясно, эта троица что-то задумала. Внезапно из кустов появился Бобби, за ним последовал Джон, который тянул какую-то длинную штуковину, а заключал это странное шествие Стивен. Когда они подошли поближе, Луиза не без интереса спросила у Джона.
- Джонни, что это? – и она указала на странный длинный сверток, который тянул Джон, Бобби и Стивен.
- Мой парашют, Луиза. – ответил за него Джим и скептически посмотрел на Джона. – Эти трое его нашли в моем гараже и привезли сюда. Вот только зачем, я не пойму. Эта штука такая старая, что может развалиться в любой момент. Парни, что вы собрались с этим делать?
- Чудо техники, Джим. Мы уже все сделали, так что заявки принимаются до семи вечера. – и посмотрев на удивленные лица друзей, Джон весело добавил. – Ну, если, конечно, кто-нибудь из вас заинтересуется водным плаванием.
- Каким плаванием? – переспросила Лу.
- Водным, милая, водным. Наш план, под супер крутым названием «Летающий серфер», приступит в действие ровно в семь. – Джон взглянул на часы и добавил. – Осталось десять минут, пора готовиться.
Ровно в семь часов Джон с деловым видом надел на голову шлем, который больше походил на тарелку НЛО с торчащими во все стороны антеннами. Стивен принес ему доску для серфинга и закрепил ее на щиколотке. Джон еще раз проверил крепления старого бронежилета, который он тоже нашел в гараже Джима Макмиллана. Затем, Джон надел очки аквалангиста невероятно большого размера времен второй мировой войны и дал команду Майклу, Осам и Полу, которые сидели на водных мотоциклах, трогаться с места. 
- Дави, на газ! Дави, на полную! – проорал Джон, крепко держась за веревку, прикрепленную сразу за четыре мотоцикла.
Бобби видя, как Джон со скоростью ветра катится по воде на доске для серфинга, а парашют, зашитый во многих местах разными лоскутами, плывет за ним по воде и вовсе не думает открываться, упал на песок и чуть не умер от смеха. Зрелище в действительности стоило аваций. Джон от радости сам чуть ли не взлетел в воздух, но уже прилично намоченный парашют удерживал его на поверхности воды и лишь тормозил процесс полета.
- Джон, а если тебя ветром унесет, где тебя потом искать? – крича в рацию что было сил, спросил Стивен. Он со всеми остальными ребятами стоял на берегу и смотрел на дурачество своего друга. Наблюдая за Джоном в большой полевой бинокль, Стив надвинул на глаза широкую соломенную шляпу, и засмеялся.
- Не беспокойся, брат! – Если что, ищите меня на Бермудах! – ответил Джон.
- Джо, Джо! Береги голову, она мне еще нужна! – сквозь смех, сказал Бобби, взяв у Стивена рацию. – То есть, я имел в виду каску! Береги каску!
- Понял, постараюсь! – сказал Джон и подпрыгнул на небольшой волне.
Намокнув основательно, парашют стал тонуть, а ремни, которые были соединены на плечах и спине Джона, сильно давили. Почувствовав боль в спине, Джон передал ребятам, чтобы они ехали к берегу. Но когда Осы, Майкл и Пол резко развернулись и поехали к берегу, Джон ушел под воду, запутавшись в парашюте. На поверхность поднялась доска, а самого Джона не было видно. Бобби, который внимательно наблюдал за происходящим в свой бинокль, видя, что Джон скрылся под водой и долго не выплывает, испуганно заорал в рацию.
- Ребята! Джон, вы его потеряли! Вернитесь, Джона нет! – Бобби метался из стороны в сторону, схватившись за голову, чем страшно перепугал всех остальных.
Ребята, ехавшие на скутерах, быстро развернулись и поехали обратно, но Джона не было нигде видно. Осы спрыгнули со своих мотоциклов и стали нырять, в поисках Джона. К ним присоединились Майкл и Пол. Бобби с поразительной скоростью снял с себя все тяжелое, что нацепил, и тоже прыгнул в воду. Джим и Стивен, до смерти перепуганные, прямо в одежде бросились к остальным ребятам. Они не жалея сил, поплыли в ту сторону, где пропал Джон. Луиза с бледным лицом и трясущимися руками ходила из стороны в сторону и молилась. Валерия села на песок и расплакалась навзрыд. Остальные девочки не зная, кого больше успокаивать Луизу или Валерию, пристально вглядывались в сторону горизонта, где виднелись из воды головы ребят. Внезапно, из воды появился Джон и стал громко кашлять. На поверхность Джона подняли Стивен и Остин. Они с детства отлично плавали и ныряли. Держа своего друга крепко с двух сторон, они потащили Джона к мотоциклу, качавшемуся на волнах. Безумно радостные Майкл и Пол, уже подплыли к ним и стали трясти и обнимать Джона. Бобби со слезами на глазах подплыл к Джону и стал целовать его.
- Джо, старик, ты так нас напугал! – сквозь слезы причитал Бобби. – Так напугал!
- Что случилось, Джонни? – дрожащим голосом поинтересовался Остин. Крупные капли воды повисли на его густых ресницах и мешали смотреть.
- Я запутался в парашюте. Он такой тяжелый, что утянул меня вниз, и я долго не мог с ним справиться. Осы, вы во время успели, вот только шлем я потерял и очки. – откашливаясь, объяснил Джон.
- Старина, больше никаких подобных шуточек! – сказал серьезным тоном Джим. – Если бы с тобой что-нибудь случилось, я бы никогда себе этого не простил. Моя старая рухлядь, которую вы откопали в гараже, не стоит ни твоей жизни, ни здоровья.
- Ладно, ребята, больше никаких дурачеств. – пообещал Джон, держась за Пола и Майкла. Грустным взглядом, посмотрев на плавающие рядом куски ремней, он произнес.  – И все-таки, жаль, что я не взлетел. Скорость была хорошая.
- Джон! – хором произнесли ребята и серьезно посмотрели на своего друга.
Увидев в бинокль, что с Джоном все в порядке, Елена радостно закричала, махая ребятам с берега. Они тоже ей ответили, помахав издалека. Подбежав к Луизе, Елена крепко ее обняла и заплакала от счастья.
- Он жив, Лу! Наш весельчак Джонни жив!
Посадив Джона на мотоцикл, Остин повез его к берегу, где их уже ждали девочки. Остин поддерживая Джона, помог ему спуститься с мотоцикла и повел на берег. Луиза первая подбежала к брату и обняла его. Но Джон постарался успокоить сестру и пошутил.
- Лу, ты такая красивая. У тебя капельки слез повисли на ресницах и это делает тебя необыкновенно красивой.
- Ах, Джон. – Луиза крепко обняла Джона. – Ты никогда не изменишься. И что мне с тобой делать?
- Малыш, принимай меня таким, какой я есть! Не изменяемый и не потопляемый Джон Макконолл! – опять пошутил Джонни и потер болевшее запястье.
Дождавшись, пока все сойдут на берег, ребята пошли в дом и устроили мини вечеринку в честь «великого и непотопляемого» Джонни. После пережитого стресса всем хотелось немного расслабиться и отдохнуть. Больше всех было слышно Бобби, который одел уже знаменитую соломенную шляпу и большие очки, напоминающие глаза стрекозы-мутанта. Поставив возле себя множество разных кастрюль, Бобби стучал в них в такт играющей музыке, изображая уличного музыканта. Елена Уинклиф встала рядом ним и, держа микрофон, красиво подпевала. Все танцевали и веселились. Валерия, которая на удивление своих подруг, танцевала со Стивеном, не спускала глаз с Джона. Но Джон как всегда даже не заметил того, что Валерия очень пристально смотрит на него. Налив до верху бокал с вином, он пригласил Лору на танец, а, закончив с ней танцевать, пригласил Линду. Увидев, что сестра сидит на диване и о чем-то шепчется с Джимом, Джон пригласил и ее на танец. Луиза не могла отказать брату и станцевала с ним несколько танцев, от чего Джон пришел в настоящий восторг. Навеселившись вдоволь, Джон присел на кресло и закрыл глаза. Сегодня ему было так хорошо, как не было уже давно. Рядом его любимые друзья и смехом наполненный дом, что еще может лучше этого. Чувствуя необыкновенное спокойствие и удовлетворение, Джон гордился и дорожил тем, что имел. Он мечтал о том, чтобы еще и еще раз прожить этот день, словно фотографируя самые лучшие моменты, шлифуя их и доводя до совершенства цветов и запахов, эмоций и чувств, мелодий и звуков. Вся комната, где находился он и его друзья, была уставлена белыми, желтыми, розовыми, красными розами, которые влюбленный Джимми подарил Луизе. Джон радовался за свою сестру и друга. Они были идеальной парой и очень красиво смотрелись вместе. Джон не мог не заметить, что Луиза очень изменилась с тех пор, как стала встречаться с Макмилланом. Она светилась счастьем и спокойствием, а ее глаза таили в себе свет любви и тайного желания. Почувствовав легкий озноб, будто ветер, гуляющий по вечернему берегу, внезапно залетел в гостиную, чтобы освежить память, Джон открыл глаза и увидел перед собой Валерию. То как она смотрела на него, ему показалось странным. Уж слишком глаза ее горели, а губы были слегка приоткрыты, словно хотели открыть свою тайну перед сидящим Джоном. Отодвинувшись от Валерии, Джон попытался сосредоточиться, но выпитое вино сильно ударило в голову и вокруг все поплыло.
- Джон, Джон! – Валерия трясла его плечо. – Джонни, ты слышишь меня? – она заглянула в синие глаза Джона и нежно погладила его по щеке. – Пойдем, я хочу кое-что тебе показать.
- Валерия, я не очень хорошо себя чувствую и… - Джон уставился затуманенным взглядом на Валерию и вдруг произнес. – А ты, такая красивая! Ты натуральная блондинка, да?
- Да, Джонни. Я натуральная блондинка, давай мне руку. Я отведу тебя наверх и уложу спать. – Джон протянул ей руку, и они медленно пошли наверх по лестнице. Никто не видел, как Валерия повела Джона в его спальню, кроме несчастного Стивена. Наблюдая за тем, как любимая женщина погладила его лучшего друга по щеке, а потом и вовсе ушла с ним наверх, Стивен Пардерек напился и уснул прямо за столом.
- Валерия. – Джон поднял глаза на нее и задумался. – Валерия, а что ты хотела мне показать? – Джонни пытался заглянуть в ее глаза и прочитать мысли, но сегодня ему это удавалось с трудом.
- Только не здесь, Джонни. Я покажу тебе это вон там. – и она указала на дверь, ведущую в комнату Джона. – Там ты все увидишь и узнаешь, Джонни.
Подойдя к двери, Валерия быстро открыла ее и толкнула Джона в комнату. Оказавшись внутри, она закрыла дверь и подошла к еле стоявшему на ногах Джону. Расстегнув рубашку Джона, Валерия провела ладонями по его накачанной груди, красивым загорелым плечам. От Джона всегда исходил еле уловимый и такой приятный мужской запах, что кружилась голова. Она любовалась им, восхищаясь его аристократизмом и необычайной хоризмой. Да, Джонни Макконолл притягивал людей своей внешностью, умением держаться на людях и манерой общения.
Валерия умело направила рассеянный взгляд Джона на свою грудь и сказала.
- Джонни, я столько ждала этого момента и вот, он настал! – она нежно стала целовать его. Джон, слабо соображая, что происходит, даже не противился тому, что делала Валерия. Запрыгнув на него, Валерия повалила Джона на кровать и стала раздевать его полностью.
Настало утро. Прохладный утренний ветер, гуляющий над морем, радостно встречал рассвет. Далекая и чистая синева сливалась с бескрайними просторами вечности и дарила ей новый день. Дом, величественно стоящий на побережье, был открыт этому прекрасному миру природы, и надежно спрятан от глаз чужих людей. Еще совсем недавно казавшееся хмурым утро из-за серых облаков, нависших над заливом, стало светлым и солнечным. Все тот же хозяин-ветер заботливо унес серые краски далеко за даль возможного, безнадежно растворив облака в небесной выси. Пока хозяин берега украшал залив, хозяин дома с больной головой находился в ванной комнате. Джон, проснувшись оттого, что его очень сильно тошнит, стоял над унитазом и тщетно пытался вспомнить, что было вчера. Голова страшно раскалывалась, будто в ней находилось сразу три разъяренных африканских племени, поспоривших о том, кто из них громче играет на тамтамах. Джону было плохо, но если бы он узнал, с кем провел ночь, ему стало бы еще хуже. Почувствовав себя намного лучше, Джон умылся прохладной водой и тщательно почистил зубы. Посмотревшись в зеркало, он остался доволен своим отражением. Вернувшись в спальню, Джон бросил взгляд на раскиданные по полу свои вещи и к удивлению обнаружил среди них женские. Не понимая, откуда в его комнате женское белье, Джон попытался вспомнить, что произошло вчера вечером. Он вспомнил, что танцевал с Линдой и с Луизой. Еще припомнил, как пригласил на танец Лору. Боже! Неужели он переспал с Лорой! Джон не знал, что ему делать. Стоя перед кроватью и напряженно глядя на бугорок под одеялом, он молил Бога о том, чтобы это была не одна из подруг его друзей. Но, если это окажется не одна из девушек его друзей, тогда кто же?! В последнее время он столько работал у отца, что времени на личную жизнь совсем не оставалось. В том, что он не завел романа, Джон был абсолютно уверен. Тогда кто же лежал в его постели и кому принадлежат все эти вещи? Джон сходил с ума. Голова опять разболелась, и начинало тошнить. «Что же я наделал?» - подумал Джон и сел возле кровати. Ужасное предчувствие закралось глубоко в сердце. Не решаясь откинуть одеяло и посмотреть, кто под ним спит, он решил дождаться. Спустя некоторое время, девушка пошевелилась, и Джон увидел руку. Определенно это была женская рука с красивыми длинными ногтями и парой колечек на пальцах. Судорожно припоминая, у кого он видел такие же кольца, Джон тяжело вздохнул. И как только он вспомнил, кому принадлежит эта рука, ее счастливая обладательница вылезла из-под одеяла и уставилась на Джона.
- Валерия. – прошептал Джон, потому что голос пропал, как только он увидел ее лицо. – Что ты здесь делаешь, Валерия?
- Как что? – совершенно спокойно переспросила она и сладко потянулась, обнажив правую грудь. – Разве не ясно? Я здесь сплю. – она посмотрела на Джона, который сидел на полу возле кровати в одном полотенце и хотела уже его поцеловать, но Джон соскочил со своего места и сел на край постели.
- Между нами что-нибудь было? – спросил Джон серьезно. Глаза его в этот момент были такими темными, каким бывает море во время шторма.
- Было? – не веря своим ушам, спросила она. – Джон, ты что, ничего не помнишь? 
- Ничего! – сорвался на крик он и ударил по постели кулаком. – И ненавижу себя за это!
- Джонни, у нас была чудесная ночь. – постаралась успокоить его Валерия и протянула руку, чтобы погладить его по щеке, но Джон отвел ее руку в сторону. – Джон, что происходит? Я не понимаю. Такое ощущение, что ты никогда не спал с женщинами и сейчас боишься чего-то! – съязвила она и хмуро посмотрела на Джона.
- Ты права, но отчасти. – с неподдельной грустью в голосе сказал Джон. – Я никогда не спал с подружками своих лучших друзей. Послушай, Валерия, мне очень стыдно за эту ночь, если я тебя соблазнил, прости. Умоляю, прости. – Джон сложил ладони, моля о прощении. Но когда он поднял глаза на Валерию, то испугался. Испугался того, что эта девушка не только не сожалела о происшедшем, а наоборот, мечтала о продолжении. – Ты смеешься? Но почему? Разве тебе не жаль? Разве тебе все равно, что скажет Стивен обо всем этом?
- Джонни, мне абсолютно все равно, что скажет Стивен. Я его не люблю и хочу, чтобы ты знал, мы не встречаемся с ним.
- Но, все думают, что вы вместе, а Стиви только о тебе и говорит. Как ты можешь так с ним поступать? – удивился Джон.
- Джон, ну, как ты не понимаешь? Мы со Стивеном просто хорошие друзья и ничего больше. Между нами ничего нет и быть не может!
- Так, все! – Джон встал с кровати и стал собирать вещи Валерии, беспорядочно раскиданные по полу. – Тебе нужно одеться и уйти из моей комнаты. Я иду в душ и, когда вернусь, хочу, чтобы ты уже покинула мою комнату. – Джон зашел в ванную и нарочно долго из нее не выходил. Валерия, разочарованная поведением Джонни, молча оделась и вышла из его  комнаты. Она тихо шла по коридору, опустив глаза и думая о том, что Джон ее не хочет. И вдруг ей стало стыдно. Не зная почему, ей захотелось спрятаться в самый дальний угол и не выходить из него как минимум весь день. «Что же я наделала?» - Валерия ужаснулась собственному поступку. Теперь Джон даже не взглянет на нее, а если об этом узнают все остальные, то сразу перестанут с ней общаться. Спустившись в гостиную, она вызвала такси и, не сказав никому, уехала в город.
Выйдя из ванной, Джон огляделся и с облегчением вздохнул. Валерия ушла. Быстро одевшись, так как уже давно опаздывал в банк, Джон выскочил в коридор, чуть не сбив с ног только что проснувшегося Бобби. В одних трусах и носках, Бобби шел со стаканом воды. Вид у него был довольный, хотя и немного рассеянный.
- Джо, ты уже встал? – Бобби еле удержал стакан, который чуть не выронил из рук. – И куда ты в такую рань, старина?
- Бобби, извини, я тороплюсь. Я уже как час должен быть на работе. Отец меня убьет! – крикнул Джон, сбегая по лестнице. Бобби проводил друга долгим взглядом и зашел в свою комнату. Он уже привык, что Джон постоянно на него натыкается, поэтому нисколько не удивился этому. А сам Джон тем временем сел в свою машину и помчался в город. По дороге он легко обогнал такси, но даже не обратил внимания на то, что в ней сидит Валерия. Увидев Бугатти Джона, стремительно обгоняющую все идущие в город машины, Валерия смахнула слезу и попросила водителя ехать быстрее. Сам же Джон думал только об одном, что скажет отец, когда он увидит, в котором часу приехал его сын на работу, и позвонит ли Стивен, узнав о том, с кем провел эту ночь Джон. Голова еще немного болела, а глаза были красными, но Джон постарался собрать всю силу воли и прийти в банк в прекрасном расположении духа. Но, похоже, что он зря на это надеялся. Как только он въехал в город и повернул по дороге в сторону банка, зазвонил телефон. Взяв трубку, Джон удивился тому, что номер был незнакомым. Будучи абсолютно уверенным, что звонит не кто иной, как человек, который случайно ошибся номером, Джон бросил мобильник на приборную панель, так и не ответив на звонок. Но телефон опять настойчиво запиликал, уже действуя Джону на нервы. Он нехотя потянулся за трубкой.
- Да? – в телефоне зазвучал мужской голос. Джон сразу узнал, кому он принадлежит. Звонил Антонио Силветти. Его голос радостный и необыкновенно приветливый звучал как приговор. Если Антонио звонил, нужно готовиться к беде или еще хуже, к стихийному бедствию, а лучше всего бежать из страны, что Джон прекрасно понимал. Он помнил, как вытаскивал этого парня из всяких неприятных историй, расплачивался с его долгами, а один раз сцепился из-за него с парнями, употребляющими наркотики. Джон догадывался, почему Тони искал его общения. Причиной столь большой привязанности испанского шалопая были деньги, которые у правильного Джона были всегда, чего не скажешь о финансовом положении Антонио. Тони пользовался добротой и безотказностью Джона Макконолла. Занимая большие суммы денег, он никогда не возвращал свой долг, бесследно исчезая на несколько месяцев. Но Джон прощал, терпел выходки Антонио, надеясь, что однажды этот парень возьмется за ум. Но надежды так и не оправдались, и вот Антонио внезапно позвонил. И Джона поразило то, откуда он узнал номер телефона, ведь Тони он не встречал с тех пор, как уехал из Австралии. Настроение Джона упало до нулевой отметки, когда он услышал, что Антонио прилетел в Англию и желает встретиться с ним. Не понимая, зачем он понадобился парню, который никогда ничем приличным не занимался, Джон грубо произнес в трубку. – Слушай, Тони, что тебе еще нужно от меня? И какого черта ты делаешь в Англии?
- Джо, успокойся. Я всего лишь приехал навестить своих хороших друзей. – парировал Тони, стоя напротив паба и закуривая сигарету.
- Интересно, кого ты считаешь своими друзьями? – поинтересовался Джон. Было заметно, что ему не приятен этот разговор, но хорошее воспитание не позволяло ему бросить трубку и наплевать на того, кто находился на другом конце провода.
- Как кого? Джон, тебя я всегда считал своим другом. А про Осов ты забыл? Эти парни самые чумовые электронщики из всех, кого я знаю. И, наконец, милашка Джимми Макмиллан. Чопорный тихоня и зазнайка, но он мне нравится. Даже не сомневайся!
- И не думал. – Джона стал страшно раздражать этот разговор ни о чем. Он зевнул и, посмотрев в зеркало заднего вида, остановил машину напротив банка. – В общем так, Тони. – начал он серьезным тоном немного смутив Тони. – Я сейчас очень занят, чтобы выслушивать всю эту болтовню про дружбу до гроба. Если тебе больше нечего мне сказать, я вешаю трубку.
- Джон, погоди. Не так быстро, дружище! Давай, встретимся и поужинаем где-нибудь. Мы и вправду давно не виделись, я соскучился. – от этих слов Джон закатил глаза и чуть снова не выругался, но время поджимало, ему нужно было дать ответ.
- Хорошо, давай поужинаем. Где ты желаешь встретиться?
- Мак, есть отличное кафе возле парка. Ты знаешь, где оно находится? – было слышно, как Тони радостно воодушевился.
- Да, я знаю. Значит, встречаемся там?
- Я буду ждать тебя, Джонни.
- Хорошо, жди. – сказал Джон и повесил трубку. Выйдя из машины, он стремглав побежал в банк.
Пока Джон договаривался о встрече с Антонио Силветти, ребята, оставшиеся на заливе потихоньку разъезжались по домам. Выходные они провели чудесно, не считая случая, происшедшего с Джонни. Сейчас Луиза и Джим стояли возле парадной двери и провожали последнюю пару. Обняв Роберта Корвина и Елену Уинклиф, Луиза спросила у них, не видели ли они, когда уехала Валерия. Но Елена отрицательно покачала головой и взяла за руку Бобби. Никто из ребят не знал, даже Стивен не мог ответить на этот вопрос. Проснувшись в гостиной среди гор пустых бутылок, он поднялся наверх, принял душ, и, не сказав ни слова, уехал в Лондон. На вопрос, где Валерия, Стивен тоже ничего не смог ответить, лишь загадочно пожал плечами и как-то странно ухмыльнулся. Теперь Луиза и Джимми остались одни. Проводив Елену и Бобби, они стали убираться во всем доме. Джиму было интересно с Луизой, и неважно, чем ему приходилось заниматься в этот момент. Он помог ей заправить диваны и пропылесосить. Они вместе помыли всю посуду и убрались на кухне. А когда дом засиял чистотой, они уставшие, но довольные сели на диван. Джим обнял Луизу и нежно поцеловал. Обнявшись, они сидели еще очень долго, пока солнце не покраснело на горизонте.
Наступил вечер, а Джона все не было. Это насторожило Луизу. Обычно он никогда так долго не задерживался. Когда же солнце совсем село, Луиза взяла телефон и стала звонить, но никто не отвечал. Видя, что Луиза очень сильно переживает, Джим попытался ее успокоить, но она продолжала звонить на мобильный телефон брату.
- Где может быть Джон? – спросила Луиза у самой себя, хотя Джим сидел рядом на диване.
- Лу, успокойся. Все в порядке. Он, наверное, занят чем-то очень важным. Иначе, он бы сразу позвонил. – Джим взял руку Луизы и стал успокаивающе ее гладить. – Джон уже не маленький мальчик и имеет право на личную жизнь.
- Да, ты прав. Он уже не мальчик. Только бы с ним было все хорошо. – прошептала Лу.
Круто становив машину возле паба, Джон нехотя вышел из машины и зашел внутрь. В баре было много людей, но среди них Джон легко нашел Антонио. Силветти сидел в самом центре и пил пиво. Одетый в яркую рубашку и необычно широкие штаны, он привлекал внимание всех, находящихся здесь людей. Когда Джон подошел к нему, он радостно соскочил со своего места и обнял его. Джон слабо похлопал Антонио по плечу и с отрешенным видом сел за столик.
- Ух, и здорово здесь, Мак!
- Да, не плохо. – безучастным голосом произнес Джон. Ему было неуютно в этом месте, тем более в компании с Антонио.
- Девочки такие, что сразу жить хочется! – Тони огляделся и подмигнул, проходящей мимо блондинке. Отпив из кружки пива, он посмотрел на Джонни и нахмурился. – Что с тобой, Мак? У тебя такой вид, словно ты всю ночь не спал. Могу только позавидовать, девушки всегда были не равнодушны к тебе.
- У меня немного болит голова, Тони. – Джон потер виски. – Принеси мне воды. Я за рулем, поэтому ничего крепкого.
- Нет проблем, Мак! – Тони быстро поднялся со своего места и побежал к стойке бара. Вернувшись с полным бокалом пива и стаканом газированной воды, он поставил стакан воды перед Джоном, а сам залпом осушил свой с пивом. – Джонни, я тебя не узнаю. Выглядишь ты хреново. Вот, посмотри на меня.
- Тони, именно от этого у меня и болит голова, что я смотрю на тебя. – Джон развалился на стуле и прикрыл глаза ладонью. Голова все еще болела, давала о себе знать проведена ночь на заливе. Перед глазами все еще стояла картина, когда он утром обнаружил в своей постели Валерию. Джон отставил свой недопитый стакан в сторону и осмотрелся. Ему жутко не нравился этот дешевый паб и хотелось уехать на залив, где его ждала Луиза, как можно скорее.
- Мак, ты слишком много думаешь. Расслабься, старина. Вон, смотри какие девочки! – Тони указал на соседний столик и задержал свой взгляд на одной из девушек. Джон даже глазом не повел. Дождавшись, когда Антонио выпьет свой стакан до дна, он пошел заказать ему еще.
Тони тем временем уже познакомился с девушками, сидящими за соседним столиком. Пригласив их за свой, он стал рассказывать им очередные дурацкие истории о сказочной жизни в Испании, о крутых друзьях в Австралии, и о деловой поездке в Великобританию. Девушки слушали с неподдельным интересом и громко смеялись, когда Тони откалывал какую-нибудь шутку. Подошел Джон и поставил на стол поднос с наполненными стаканами. В зале было темно, и он плохо видел, кого пригласил за их столик Антонио. Но, когда Джон устроился удобнее на своем стуле, то чуть не потерял дар речи. Перед ним сидела Валерия Ллойд и загадочно улыбалась. Джон сразу не нашел, что сказать, лишь молча протянул ей бокал. Валерия не отрывала глаз от Джона. Она заметила, как он напрягся и пытался скрыть свое удивление, но эта встреча была неслучайна, а Валерия верила в судьбу. Опустошив свой бокал до дна, она решила идти в наступление.
- Джонни, ты удивлен, что видишь меня в этом пабе?
- Если честно, то я никогда бы не подумал, что ты можешь сидеть в подобном месте. Я и сам не думал, что окажусь здесь сегодня. – Джон развел руками и горько ухмыльнулся. Он был очень серьезен. Все, что происходило с ним в последние двадцать четыре часа, никак не вязалось с привычным для него ритмом жизни. Более того, он все еще чувствовал себя виноватым перед Стивеном.
- Вот видишь, Джонни, мы ходим одними дорогами. – сказала Валерия и сделала большой глоток из нового стакана..
- Ты не поверишь, но я до сих пор не знаю, что здесь делаю. – Джон брезгливо посмотрел на паб и на Тони, который уже целовался с другой девушкой. – Ладно, думаю мне пора. – он полез в карман за телефоном, но вспомнил, что оставил его в машине. – Валерия, мне не приятно, что между нами такие непонятные отношения. Я бы очень хотел все исправить, но ты, как я вижу, ни о чем не сожалеешь. – Джон пристально посмотрел на нее, пытаясь уловить хоть каплю раскаяния или стыда, но испытал лишь разочарование. 
- Конечно, Джон. – Валерия нагнулась и через столик прошептала. – Я ведь помню всю ночь без остатка, в отличие от тебя.
- Ну, что ж, раз это самое главное для тебя, то не буду мешать и оставлю тебя наедине со ВСЕМИ твоими воспоминаниями. – с этими словами Джон резко поднялся со своего места и направился к выходу. Валерия, которая совсем не ожидала такого поворота дел, подскочила и побежала за Джоном, который уже вышел на улицу.
- Джонни, Джонни! – кричала она, неуклюже шагая быстрым шагом. – Джонни, постой! – Джон остановился и зло посмотрел на нее.
- Что ты делаешь? А? – он потряс Валерию за плечи. – Кого ты из себя строишь? Зачем тебе все это нужно? Я смотрю на тебя и не узнаю. Ты всегда спокойная, уравновешенная девушка из приличной семьи. Сейчас я встречаю тебя в этом дешевом пабе в компании какой-то особы легкого поведения. Напиваешься и ведешь себя, как дешевая шлюха с улицы! Смотреть на тебя противно. Тебя словно подменили. Я отказываюсь принимать тебя такой, слышишь? Ты мне неприятна!
- А, что мне еще оставалось делать! – Валерия сорвалась на крик. Не обращая внимания на редких прохожих, он ткнула пальцем в Джона и с обидой в голосе произнесла. – Ты меня буквально выгнал из своей комнаты сегодня утром. Тебе плевать на меня. Переспал и забыл!
- Валерия, я уже извинился перед тобой за этот дурацкий поступок. Я уже не знаю, как мне еще просить у тебя прощения! Я просто не представляю, как подобное могло произойти. Я всегда контролирую себя и никогда бы даже и пальцем не прикоснулся к тебе. – Джон искренне сожалел о том, что сделал, но Валерия и слушать не хотела. Она помахала головой и внимательно посмотрела в глаза Джона.
- У тебя есть женщина, Джон? – вдруг спросила она, не отрывая взгляд. 
- Нет, а почему это тебя так интересует? – не понял Джон.
- Боже! – Валерия закрыла рот рукой, будто боялась, что не сможет сдержать крик. – Джон, ты… Почему ты раньше ничего не сказал?
- Не сказал чего? – опять не понял Джон. Этот бессмысленный разговор уже начинал раздражать его.
- Почему ты не сказал, что являешься представителем не традиционной ориентации и что тебя интересуют только мужчины. – от этих слов челюсть Джона отвисла и он на некоторое время потерял дар речи.
- Что? Что за глупости ты говоришь! И как ты могла подумать такое про меня! – Джон негодующе посмотрел на Валерию, и немного задумавшись, протянул ей руку. – Пошли.
- Куда, Джон? – Валерия протянула ему руку, и он быстрым шагом повел ее к своей машине.
- Ко мне в новый дом. Отец сегодня преподнес мне шикарный подарок. Ему страшно не понравилось, когда он увидел, в каком виде я приехал в банк, вот и решил, что лучше бы мне жить в центре у него под боком. – они сели в машину и Джон повез Валерию в свой дом, который находился практически в самом центре города. Когда они ехали в машине, Джон не мог не заметить радостную улыбку на лице Валерии. Зная, чему она радуется, но не испытывая подобного чувства, Джон произнес то, что Валерия будет помнить всю оставшуюся жизнь.
- Валерия, ты похожа на русалочку.
- Что? – она как-будто очнулась ото сна и посмотрела на Джона туманными глазами.
- Ты напоминаешь мне русалочку. – сказал Джон, а про себя подумал: «Ты похожа на влюбленную самоубийцу. И что будет с тобой, когда ты поймешь, что сон не вечен?»
- Да, Джон! Я – русалочка! Я безумно люблю принца и готова на все ради него. – Валерия не верила, что все это происходит именно с ней, ведь она так долго об этом мечтала.
- Разве ты не помнишь, чем заканчивается эта сказка? – Джон удивился и с сожалением покачал головой. – Валерия, у этой сказки, увы, грустный конец, не как у всех сказок. – он внимательно посмотрел на нее, но Валерия уже ничего не соображала. Она лишь знала, что едет в машине с человеком, которого любила, а остальное было не важно. Джон сильнее надавил на газ своей Бугатти, унося влюбленную девушку в мир грез и фантазий.
- Джон! Я хочу, чтобы моя сказка полностью отличалась от всех других! – она дотронулась до его руки и их взгляды пересеклись.
- Странно, мы столько лет знакомы, а я и не знал… вернее, я всегда думал, что вы со Стиви отлично смотритесь. Но оказалось, что я глубоко ошибался.
- Я никогда его не любила. – Валерия смолкла, будто задумалась о чем-то. – Он хороший парень, всегда приветливый и безотказный. Но, Джонни, разве сердцу можно приказать?
- Нет, конечно же, нет! Сердце не подвластно разуму. И когда мы влюбляемся, то ничего не можем поделать. Мы либо любим, открыто и эта любовь взаимна, либо прячем это чувство, и оно убивает нас с каждым прожитым днем. Но все же любовь прекрасна, если она искренняя и чистая. Скажи, что именно влечет тебя ко мне?
- Я знаю, о чем ты сейчас подумал, Джон. – Валерия отвернулась и посмотрела в окно. Город светился разными огнями, преображаясь с каждой минутой все больше и больше. Такси густым потоком мелькали из стороны в сторону. Был уже поздний вечер, а город оживал. Молодые люди, влюбленные пары и друзья, собирались в пабах, клубах и шумных вечеринках, отдавая старому городу время, молодость и жизнь. Валерия же мечтала только об одном, любить и быть любимой. Она слишком долго скрывала это чувство, и теперь, когда Джон все знает, она не повернет назад. Ни за что! – Джон, я знаю, что многие женщины хотели бы быть с тобой исключительно из-за денег. Многих сводит с ума твоя красивая внешность. Меня привлекает в тебе совсем другое, поверь.
- Да? И что же? – поинтересовался Джон.
- Твоя красивая душа, Джонни. Она прекрасна и чиста, таких людей как ты, я никогда не встречала. Ты не просто умеешь быть хорошим и верным другом, ты сделаешь все возможное и не возможное, чтобы человеку рядом с тобой было хорошо и уютно. Тебе не плевать на других людей, пусть и мало тебе знакомых. А для Луизы ты вообще готов разбиться в лепешку!
- Луиза самый дорогой и любимый мною человек. И сейчас речь не о ней. – Джон свернул с дороги и остановил машину. – Все, мы приехали. – он набрал код и ворота открылись автоматически. Въехав во двор, Джон остановился возле входной двери и вышел из машины. Галантно открыв дверь перед Валерией, он дождался пока она выйдет из машины, и захлопнул дверцу.
- Джон! Этот дом огромен! – Валерия не могла скрыть удивления, поразившись размерами и красотой фасада и прилегающего двора. – И ты будешь жить здесь один?
- Нет. – Джон окинул равнодушным взглядом свой новый дом и спокойно произнес. – Ты будешь жить здесь со мной. – Валерия открыла рот от удивления и не сразу нашла, что сказать. – Ты удивлена? Но разве не этого ты всегда хотела? – Джон серьезно посмотрел на нее. Высокий и красивый, в дорогом костюме и идеально начищенных туфлях, он возвышался над ней, от чего у Валерии затрепетало сердце.
- Джон, а как же дом на заливе? Ведь ты там живешь и очень любишь это место.
- И всегда буду любить. Прекрасней места, чем там, не найти. Давай, зайдем внутрь, а то мы так и будем здесь стоять. – он открыл дверь и галантно пропустил Валерию в дом.
Изнутри дом поражал красотой и убранством еще больше. Мебель в классическом стиле и дорогие картины в золотых рамах, казалось, стоили целое состояние. Тяжелые шторы, плотно скрывающие вид из окна, хрустальные люстры и светильники, свисающие низко над потолком, все было безупречно и стильно. Любуясь статуэтками и вазами, Валерия обошла несколько залов и заблудилась. 
- Джон? – позвала она и прислушалась, но кругом стояла такая тишина, что мурашки поползли по коже. – Джон? Где ты? – чувствуя некоторую неловкость и не уютность, она решила вернуться тем же путем, что и пришла. И каково же было ее облегчение, когда ей навстречу вышел Джон. Он держал в руках два высоких бокала и открытую бутылку вина. – Где ты был? – спросила Валерия взволнованно.
- В столовой. – совершенно спокойно ответил Джон и протянул ей наполненный вином бокал. – Здесь красиво. – он задумчиво посмотрел на дорогую мебель, которую купил его отец. – Но не уютно. Мне здесь как-то не по себе. Как-будто я залез в чужой дом и сейчас меня поймают. Все такое старинное, тяжелое, так и давит на душу. – он улыбнулся и выпил бокал до дна. – А что чувствуешь ты?
- Здесь слишком много места. Зачем тебе одному такой огромный дом? – спросила Валерия, не отрывая глаз от Джона. Он сейчас стоял перед ней такой высокий и красивый. Его темные глаза завораживали своим очарованием и безумностью, а волосы еще совсем недавно гладко причесанные, смешно торчали в разные стороны. Джон уже успел снять тесный пиджак и, оставшись в одной шелковой рубашке, выглядел необыкновенно соблазнительно и сексуально. Небрежно развязанный галстук, который Джон совсем недавно научился завязывать, лежал на диване. Валерия любовалась Джоном Макконоллом. Постоянно повторяя про себя, что это сон, и что это не она рядом с ним сейчас стоит и пьет вино, осматривая новый дом. Но Джон не замечал или старался не замечать волнения, которое испытывала Валерия. Он вел себя абсолютно уверенно и непринужденно. Рассказывая какие-то смешные истории, которые произошли с ним в Австралии, он, казалось, вместе с ними уносился далеко-далеко, позабыв обо всем, позабыв о ней. И всегда в его словах присутствовало имя Луизы Макконолл, которая, как самый дорогой талисман, оберегала судьбу Джона. 
- Знаешь, Валерия, в этом доме я чувствую себя другим человеком. – Джон задумчиво отпил из бокала и изучающее посмотрел на Валерию, будто дожидался, что она опровергнет его слова. – Мой дом на заливе, все вещи в нем, мебель, даже многочисленные безделушки и картины. Все, что там находится, отражает мою сущность, характер, все то, каким я вижу и хочу видеть этот мир. А здесь все не мое. – он грустно усмехнулся и продолжил. – Как всегда мой дорогой папочка решает за меня, как и где жить.
- Извини, Джонни. Но я не совсем тебя понимаю. Тебе не нравится этот дом?
- Жаль, что ты ничего не поняла, Валерия. – Джон налил ей еще вина и протянул руку. Взяв Валерию за руку, он повел ее на большой белый диван.
- Джон, я знаю, каким ты бываешь на заливе, и ты мне нравишься именно таким. Всегда смешной, беззаботный парень, иногда разнимающий Кевина и Бобби. Так оставайся таким, Джонни. Будь самим собой. – она погладила его по волосам и поцеловала. Джон ответил на ее поцелуй, и вот она уже сидела на его коленях верхом, готовая к бурному продолжению ласк. – Покажи мне, каким Джонни Макконолл бывает, когда он живет в таком огромном доме, где все для него ново и необычно.
- Ты уверена, что хочешь этого? – хриплым голосом спросил он. Валерия ответила очередным завораживающим поцелуем. – Глупышка, какая же ты глупышка. Нельзя до конца быть уверенным в том, что является сказочной иллюзией, красивым сном. Жизнь – это реальность, обыденная и суровая. В ней нет места мечтам, особенно в моей жизни. О том, как я живу, мечтают многие, а вот я уже давно не мечтаю. – он горько усмехнулся. – Я есть мечта, но нет мечты во мне.
- Да, ты прав. Но я ведь русалочка. И я готова с головой броситься в эту бездну. Она буквально затягивает меня, и я уже не могу ничего с собой поделать. – глаза Валерии светились, но был ли это огонь радости и уверенности?
- Тогда просто живи, Валерия! – Джон легко взял ее на руки и понес на второй этаж, где располагалась его новая спальня. 
Темная ночь опустилась на залив, наполнив его мелодией необыкновенных звуков и голосов. Шелест листвы и стон волн, бьющихся о далекие скалы, оживляли берег, будоражили, обитающий здесь, живой мир. И все было прекрасно в этой ночи. И не было ничего лишнего в ее нежной безумности и отчаянной страсти. Словно так долго спящее чувство, вырвалось наружу и разожгло огонь любви и безудержного желания. Эта ночь подарила безмятежности новые две жизни, узнавшие друг друга среди сотен других, чужих жизней. Решив идти до конца, они поклялись принадлежать друг другу вечно, пока жестокая разлучница в темных одеждах не придет, чтобы увести с собою их души. И даже тогда, они будут помнить эти мгновения безумности, и стремиться прожить их вместе, отчаянно любя. 
- Я люблю тебя. – прошептал Джим, снова и снова, целуя Луизу. – Боже! Как же я тебя люблю! – устроившись на маленькой кровати в комнате Луизы, они предавались любви, позабыв обо всем на свете.
И ничто в этот прекрасный момент не могло разрушить идиллии двух сердец, бьющихся в унисон друг другу. Казалось, весь окружающий мир затих, боясь помешать тому, что так яростно оберегали небесные ангелы, посылая меткие стрелы проказника Купидона. Посланный на помощь ангелам, ночной ветер разгонял серые Британские облака, открывая влюбленным чистое небо, усыпанное синими звездами. Даже ленивая луна благоволила этот союз, отдаленно мерцая, она с любовью освещала весь дом, берег и залив. И даже, когда наступило утро, еще чувствовалась теплота любви и нежности, которую заботливо послали силы небесные.
Проснувшись, Луиза и Джим еще долго не могли расстаться друг с другом. Ему нужно было ехать к себе в особняк, ей в колледж. Поцеловав Луизу на прощание, Джим нехотя сел в машину и поехал на встречу с Осами. Сегодня им предстояло обсудить немало важных вопросов, касающихся автопарка. Луиза весело помахала ему вслед и послала воздушный поцелуй. Джим ответил ей, громко посигналив. Оставшись одна, Лу поднялась к себе в комнату и переоделась в очень строгий, но не менее элегантный костюм. Она тоже запланировала сегодня встречу, но кроме Джона в ее планы входил еще и родной отец, который в последнее время просто не желал видеть ее. Но Луиза решила серьезно поговорить с ним и выяснить несколько важных вопросов. Именно поэтому она оделась в «приличную одежду», чтобы не будить лихо, и отправилась в колледж. Когда закончились все занятия, Лу села в машину и поехала в банк отца. Благополучно добравшись до пункта назначения, Луиза вошла внутрь детища своего отца и направилась в кабинет Джона.
- Постойте! – молоденькая секретарь попыталась остановить Луизу, когда та уже вошла в кабинет.
- А, где Джон Макконолл? Где мой брат? – Лу посмотрела на секретаря в ожидании ответа.
- Но, сэр Джон Макконолл сейчас находится на очень важном совещании в другой части города и вернется не скоро. – будто оправдываясь, сказала она и поспешила к зазвонившему телефону. Луиза вышла из кабинета следом за ней. Раз с Джоном ей сегодня не встретиться, значит, отец первым узнает о ее планах.
В кабинет Билла Макконолла Луиза вошла без предупреждения, что несколько обескуражило директора банка. Отец Луизы никак не ожидал, что его дочь появится в этом кабинете. Он хотел, было подняться со своего кресла и встретить дочь, которую уже не видел несколько недель. Но, вовремя одумавшись, он остался на своем месте и холодно посмотрел на Луизу. От его глаз не укрылось то, что Луиза была одета совсем не в ту одежду, которую она предпочитает носить. А выражение ее лица было настолько непредсказуемым, что Биллу Макконоллу стало немного не по себе. Он никогда не знал, чего ожидать от Луизы, прекрасно понимая, что она способна на все. Именно это он и ненавидел в ней, прямо таки презирал больше всего, потому что не мог во время подготовиться и достойно ответить на все ее удары и вспышки гнева к нему. Сказать, что он боялся своей дочери, было бы не правильным заявлением. Нет, скорее он не желал встречаться лицом к лицу с собственным отражением. Без сомнения, мягкая и пушистая Луиза обладала твердым и волевым характером, собственно как и сам Билл Макконолл. Именно поэтому он готов был пожертвовать многим, чтобы сломать ее, заставить Луизу уважать и преклоняться перед ним. Но, чем старше становилась дочь, тем слабее и беспомощнее становился авторитет Билла Макконолла в ее глазах. А, это было непозволительно в жизни железного босса, привыкшего всегда и во всем добиваться своего. И Билл Макконолл нашел идеальное решение своей наболевшей проблемы. Он вычеркнул имя дочери из своей семьи, из своей жизни, из своей памяти. Получив незаконным образом медицинскую карту и сведения о ДНК Луизы, он провел серию анализов, которые все как один показывали, что Луиза не является родственным лицом ему, человеку никогда и ни в чем не допускающему промахов. Луиза не была его дочерью. Эта страшная новость повергла его в шок, он сначала и не знал, как к этому отнестись. Первые мысли, которые мучили его еще очень долго, это наказать Сару, заставить ее дать ему честное признание в том, кто приходится настоящим отцом Луизе. А самое главное, как посмела его жена изменить ему и все эти годы заставлять верить в то, что он отец Луизе. Оплачивать ее учебу в престижных учебных заведениях, оплачивать различные прихоти и капризы.  Это было ужасно, ничтожно и не поправимо. С этим нельзя было мириться, это нужно было искоренить.
Решив, что пока ничего не скажет своей жене, а дождется подходящего момента, Билл Макконолл словно дикая кошка затаился в своем убежище, ожидая момента нападения. Однако не сказать ничего сыну было бы непростительной ошибкой. Нужно было всяческими путями оградить Джонни от Луизы и ее круга общения. Таким образом, Джонни в скором времени получил все бумаги как неоспоримые доказательства того, что девушка с именем Луиза Макконолл никоим образом не может быть ему сестрой. Но странная ситуация происходила вокруг, пакет с данной информацией Джонни получил уже  давно, а долгожданной реакции от Джона все не исходило. Может, Джонни забыл открыть переданный отцом пакет и ознакомиться с его содержимым? Нет, это на его сына не похоже. Тогда почему Джонни делал вид, что ничего не произошло, когда как внутри Билла Макконолла все кипело. Конечно, Билл Макконолл допускал тот факт, что Джонни зная то, что Луиза ему не приходится сестрой, все равно будет продолжать ей помогать, давать деньги, свои машины, кров. Но с этим уже ничего нельзя было поделать.  Он знал, что Луиза поселилась в загородном доме своего брата, и это было чрезвычайно неприятно ему. Вот именно по этой самой причине Билл Макконолл купил Джону новый дом в центре города, чтобы отдалить сына от Луизы и ее глупых бездельников друзей. Билл Макконолл опять добился своего и с наименьшими потерями, а Луиза осталась за чертой его грандиозных планов. Но его это волновало меньше всего.
Сейчас он сидел в своем шикарном кабинете, довольный тем, что Джонни беспрекословно выполняет любое его поручение. Билл Макконолл уже даже подумал о том, что мог бы легко профинансировать никчемную задумку сына по поводу строительства автопарка. Это строительство ничем бы не помешало ему и его планам. Джон был его во всех смыслах. Похоже, что стальная щупальца окончательно сомкнулась на шее Джонни и ощущать это было так приятно. Теперь объект его постоянного раздражения стоял перед ним всего в паре метров, и с этим нужно было что-то делать. Посмотрев еще раз на Луизу оценивающим взглядом, он нехотя произнес.
- Ты что-то хотела? – Луиза никак не отреагировала на этот холодный тон. Она села в удобное кресло, стоящее напротив стола ее отца, и положила ногу на ногу. У Билла Макконолла заиграли желваки от такой наглости и невоспитанности, но он предпочел промолчать и выслушать Луизу.
- Папа. – начала Луиза и в упор посмотрела на отца. – Я знаю, что между нами всегда были мелкие недопонимания и разногласия. Поверь, что я искренне сожалею о том, что наша семья не является самой образцовой, как бы того хотелось. Но, время упущено и ничего не исправишь. – от этих слов Билл Макконолл потерял дар речи, и тяжело вздохнув, закурил толстую сигару. Луиза продолжила свою речь, лишь изредка поглядывая в окно, будто там она находила в себе силы продолжать этот взаимно неприятный разговор. – Но, как бы то ни было, ты – мой отец. – от этих слов Билл Макконолл подавился дымом сигары и громко закашлял. Луиза, терпеливо дождавшись пока ее отец закончит кашлять, продолжила. -  Ты и мама - моя семья и я хочу пригласить вас на свою свадьбу. – далее случилось непредсказуемое, потому что Билл Макконолл еще раз подавился дымом и стал так громко кашлять, что в кабинет ворвалась обеспокоенная секретарь. Окинув удивленным взглядом своего директора, она перевела свой взгляд на Луизу, которая сидела совершенно спокойно. Билл Макконолл жестом приказал закрыть секретарю дверь с обратной стороны. Отдышавшись, он зло посмотрел на свою дочь. 
- Что ты сказала? Я не ослышался? Ты выходишь замуж? – переспросил он.
- Да, папа. Я выхожу замуж. – все также спокойно ответила Лу, хотя это давалось ей не легко.
- На что ты надеешься? – вдруг спросил он и снова закурил. – Что я дам тебе денег, обеспечу жильем и светлым будущим? Зря ты так думаешь. Ты предала меня, отвернулась от нас – своих родителей. Теперь пытаешься сбить с истинного пути своего брата! И вот так просто приходишь и объявляешь о своей свадьбе?! А кто твой драгоценный избранник, позволь поинтересоваться? Ладно, можешь не отвечать, я и так знаю. Это очередной бездельник, какой-нибудь нищий мальчишка, клюнувший на твою фамилию и положение в обществе!
- Ты удивишься, но ты не прав. – возразила Луиза и гордо вздернула подбородок. – Мне не нужны твои проклятые деньги, папа. Если ты думаешь, что я пришла просить тебя об этом, то ты ошибаешься. Единственной целью моего визита было сообщить тебе о своих намерениях и пригласить на торжество, но как я уже поняла, ты отказываешься от моего приглашения. Что ж, дело твое. Настаивать не буду. Но, поверь, однажды настанет тот момент, когда ты пожалеешь обо всем. И о том, как обошелся со мной и о том, как продолжаешь обходиться с собственным сыном. – встав с кресла, Луиза, не прощаясь, направилась к выходу. Открыв дверь, она остановилась и напоследок произнесла. – Не мучай Джона. Если ты не намерен ему помочь в строительстве автопарка, то хотя бы не тешь его напрасными надеждами. Неужели тебе мало того, что ты уже получил?– с этими словами она вышла из кабинета, оставив Билла Макконолла в глубокой задумчивости.
Чувствуя, что слезы водопадом хлынут из ее глаз, Луиза поспешила сесть в свою машину и покинуть это ненавистное место. Отчаяние и боль камнем осели в ее душе. Но она не боялась за то, что сказал отец. Нет, скорее ей было страшно за Джонни. Ведь кому, как не ей было знать, как жесток и опасен ее родной отец. Свернув с главной дороги, Лу поехала на залив в надежде дождаться брата. Телефон по-прежнему не отвечал, поэтому дозвониться до Джонни было невозможно. Что-то тревожило Луизу в этот момент. Странное чувство, надвигающееся опасности, закралось в сердце. Мысленно моля бога о том, чтобы с Джоном ничего не случилось, Луиза прибавила скорость и сразу же пожалела об этом. На повороте ее остановил все тот же зануда-полицейский, дежуривший именно в этом месте. Свернув с дороги, Луиза остановила машину и вышла из нее.
- Здравствуйте! Вы просто не представляете, как я рада Вас снова видеть! – она развела руками и обняла опешившего полицейского.
- Да, я тоже очень рад Вас видеть. – еле проговорил он, но вовремя вспомнив о своем долге, он достал квитанцию и строго посмотрел на Луизу. – Леди, вы опять превысили скорость. 
- Да, я с Вами полностью согласна. – Луиза утвердительно покачала головой, но решила продолжить свой спектакль. – Скажите мне, Вы специально наводите справки о том, когда я здесь проеду, чтобы оштрафовать? Да? Вот, вы очень хорошо знаете, кто я и как меня зовут. И раз уж мы так часто с Вами встречаемся, позвольте узнать Ваше драгоценное имя. Кто знает, возможно, мы с Вами в скором будущем подружимся! – такого разговора молодой патрульный совсем не ожидал. Он снял свою форменную фуражку и представился.
- Джон. Джон Смит. – его имя, словно раскат грома, отдалось в голове Луизы. Она внимательно посмотрела на него и уже вежливо произнесла.
- Извините, Джон. Выпишите свою квитанцию, и я поеду. – Луиза больше не хотела продолжать этот дурацкий разговор. Страшное предчувствие снова охватило ее и ей захотелось поскорее найти своего брата.   
- Луиза Макконолл, я не буду сегодня штрафовать Вас, но не потому, что у Вас влиятельные родители. А скорее в знак моей искренней веры в Вас, что Вы больше никогда не станете ездить с превышенной скоростью. Вы можете быть свободны, но помните о том, что я Вам сказал. – он одел свою фуражку и пожелал Луизе доброго пути.
Сев в машину, Луиза напоследок оглянулась. Странно, но этот парень стал ей нравиться. Пусть он не был красавцем, но уродом его тоже нельзя было назвать. Средний рост, каштановые волосы и белозубая улыбка. Он улыбнулся всего один раз, и Лу заметила на его щеках симпатичные ямочки. Если бы я могла, то позаботилась бы о том, чтобы его повысили. В противном случае он до конца жизни будет доставать меня на этой дороге.
«Гадство. – подумал Джон Смит, когда Луиза уже тронулась со своего места. – Говорила мне мама, чтобы я шел работать в пожарные. Но нет, я не послушался. Не удивлюсь, если завтра мне скажут на участке, что я уволен, и благодарить за это я должен семейство Макконолл. Пока Джон Смит переживал по поводу своей дальнейшей участи, Луиза переживала совсем по другому поводу. Тщетно пытаясь дозвониться до брата, она снова и снова набирала его номер.
Прошло несколько дней, но от Джона не было никаких вестей. Обеспокоенная Луиза обзванивала всех, но никто не знал, где мог быть Джонни. Джим Макмилан ни на минуту не отходил от нее. Успокаивая любимую, он не меньше ее переживал за друга. Одно радовало. Теперь Луиза была его невеста, и они вместе разослали свадебные приглашения их общим друзьям и родственникам Джима в Австралии. Свадьбу решили играть в доме Джеймса. Венчание должно было происходить в самом центре розового сада. Естественно, все с радостью приняли приглашение Джима и Луизы, с нетерпением ожидая намеченного дня.               
Однажды, проснувшись ранним утром, Луиза, которая переехала в дом Джима Макмиллана, решила прогуляться по саду. Но, выглянув в окно, она с досадой отметила, что идет очень сильный дождь и дует холодный ветер. Такое ощущение, что кто-то прогневал небеса, и природа обрушила на землю все свое недовольство. Словно обиженная девчонка, она ревела навзрыд, желая, чтобы ее услышали, заметили и пожалели. В одной ночной рубашке и тапочках Луиза вышла в сад. Почувствовав легкий озноб, она все же прошла мимо кустов, щедро усыпанных цветами и села в беседке. Любуясь невероятной красотой и нежностью цветов, она совсем позабыла о времени. Розовые кусты в этот момент были просто неотразимы. Капельки росы, стекающие с бутонов, выглядели как россыпи бриллиантов. А, какой от цветов исходил запах! Пьянящий аромат, дурманил разум и приятно сводил с ума. И повсюду слышалась музыка. Нежная и чистая музыка цветов, ароматов, дождя и ветра поражала своей необыкновенностью. Луиза сидела и внимательно вслушивалась в звуки природы, как вдруг почувствовала, что рядом кто-то стоит. Обернувшись, она увидела Джима. Он стоял и улыбался, а в руках у него была маленькая белая роза.
- Доброе утро, милая. Я проснулся, а тебя рядом нет. – поцеловав Луизу, он протянул ей розочку. – Вот держи, она хранит миллион моих поцелуев.
- Миллион? Ты не обманываешь? – весело спросила Луиза.
- Ну, если не считать ту сотню, которую я собираюсь лично подарить твоим губам, то да! – Джим сел рядом и обнял Луизу. – Да, ты совсем замерзла! Пошли в дом, я не хочу, чтобы ты простудилась.
- Джим, посмотри, дождь закончился! – воскликнула Луиза и вышла из беседки. – Значит, она больше не сердится!
- Кто, Лу? Кто не сердится? – не понял Джимми.
- Природа, Джим! Природа!
- Малыш, это Англия и дождь здесь явление обычное. Разве ты забыла?
- Да, но ведь дождь не может идти вечно! А, значит, еще есть шанс исправить все ошибки.
- Лу, шанс есть у каждого, вот только сумеет ли каждый человек его правильно использовать. Пошли в дом. – он взял Луизу за руку, как маленькую и повел в дом.
Было около часа ночи, когда зазвонил телефон. Джон лениво потянулся за трубкой. Валерия спала рядом с ним. Вот уже месяц они жили вместе. Чувство вины по-прежнему тревожило Джона, но он не хотел прогонять Валерию. Однажды она уйдет сама и пусть это будет ее собственное решение. А пока, ее присутствие немного сглаживало боль обиды и неудовлетворенности. Днем Джонни узнал, что отец категорически против его планов, касающихся строительства автопарка. Отец использовал его самым подлым образом, а он все это время слепо верил в его помощь и поддержку. Но бросить все на полпути Джонни тоже не мог, надеясь, что однажды отец все-таки примет его просьбу во внимание и все разрешится само собой. А пока Джонни решил подождать, сохранив тем самым возможность связаться с нужными людьми, а это было просто бесценно. Тем более что Джон работал, а значит, у него всегда будут свои деньги и счет в банке. Положение, пусть и незавидное, но он во всем полагался на своих друзей. Ребята с огромным интересом восприняли его предложение и сейчас каждый день трудятся над строительством. Уже было выбрано место и куплена земля, оставалось закупить материалы. Бобби и Кевин, как ошпаренные носились по городу в поисках нужных вещей, договариваясь о встрече с деловыми партнерами. Были задействованы все, кроме самого главного человека – Джона Макконолла. Его отсутствие ощущалось всеми. Ребята уже были в курсе, что Джонни больше не появляется на заливе, и что его отец отказал во всякой помощи ему. Но никто не воспринял эту новость, как неожиданную. Ребята подключили к этому делу своих родителей и их связи, поэтому дело шло в гору. Сам Джон был очень благодарен своим друзьям за то, что они не только не отвернулись от него, а взвалили на свои плечи его же груз. Но тяжесть разочарования и обиды все же мучили его. Он уже не верил ни одному слову своего отца, уходил с рабочего места ровно в пять, не засиживаясь ни минуты в кабинете. Молча, выполняя свою работу, Джон долго терпел, пока чаша весов его ангельского терпения не переполнилась. И вот тогда действительно произошла страшная вещь, которой никто не ожидал от Джона.
Тихий и всегда уравновешенный Джонни Макконолл начал употреблять наркотики, пытаясь заглушить свою боль. В тайне от друзей и от Валерии, которая проводила с ним каждый день и ночь, Джонни встречался с Антонио Силветти, который и поставлял дурманящее средство своему «лучшему австралийскому другу». В обмен на дурь, Тони брал от Джона не только деньги, но и то, что ему понравится в доме. Это могли быть дорогие, антикварные статуэтки, вазы, картины, редкие золотые и позолоченные сувениры, серебряные столовые приборы. Все это Тони мог прихватить по пути, когда покидал дом Джона. Джонни знал, что Антонио частенько ворует его вещи, но не обращал на это особого внимания. Джон не любил этот дом, не любил вещи, купленные отцом в соответствии со своим вкусом, поэтому разрешал Тони брать то, что тому нравилось, точнее, закрывал глаза на все, что делал в его доме Антонио. Тони в свою очередь нравилось абсолютно все в этом доме, вот он и не терялся. Теперь Тони снова позвонил. Его не смущал тот факт, что уже ночь, ему нужны были деньги, и он позвонил.
- Да? – ответил Джон, подняв трубку. На другом конце был Тони. Он слезно умолял Джонни о встрече и о каком-то заманчивом предложении. – Хорошо, приезжай. Я буду тебя ждать. – Джон повесил трубку и встал с постели. Валерия спала, он слышал ее ровное дыхание. Тихонько открыв дверь, Джонни проскользнул в коридор и спустился в гостиную. Тони не заставил себя долго ждать. Ворвавшись, как ураган, в гостиную огромного дома, он стал описывать Джону своих новых друзей и приятные ощущения от приема нового экстази. Расписывая самыми яркими красками то, что превращает человека в раба на всю жизнь, Антонио Силветти бросил на столик сверток.
- Мак, ты только попробуй это чудо! – он макнул мизинец в порошок и попробовал на вкус. – Чудесно! Улет полный! – словно змей-искуситель, Тони убеждал Джона вкусить запретный плод.
- Тони, что-то я не уверен, что мне стоит попробовать это. – Джон засомневавшись, откинулся в кресле и потер глаза.
- Да, ты что, Мак! Это новый порошок, такой не каждый может себе позволить! – Антонио пододвинул ближе к Джону злополучный сверток и заявил. – Я тут стараюсь на твое же благо, а ты отказываешься! Попробуй, а потом отказывайся, сколько тебе влезет. Если это дерьмо, я увезу его обратно. Ну, же, старик!
- Хорошо, давай. – Джон сдался и попробовал порошок. В считанные секунды он почувствовал легкость и некоторую слабость во всем теле. Вещи, окружающие его, поплыли, растворяясь в дымке белого змея, злейшего врага всего человечества.
- Отлично, Мак! Вижу, ты в восторге! О деньгах не беспокойся, я днем загляну к тебе в банк, и ты рассчитаешься со мной. – Тони соскочил со своего места и направился к выходу. Повернувшись, он бросил безразличный взгляд на Джона и довольно ухмыльнулся. – Эх, классный город – Лондон. Мне здесь безумно нравится! – захлопнув дверь, он легко спустился по ступеням и сел в машину.
Валерия, которая не знала, что Джон в гостиной вместе с Тони дегустирует новый наркотик. Она очень удивилась, когда проснулась и не обнаружила Джона рядом. Она решила, что Джон встал выпить воды, и тоже спустилась вниз.
- Джон? – позвала она, но ответа не последовало. Босиком и в одной рубашке, она обошла несколько комнат, пока не обнаружила, что Джон сидит в кресле. Вернее, Джонни не сидел в кресле, а как-то странно полулежал в нем. Подойдя ближе, Валерия посмотрела на него и испугалась. Вид у Джона был такой, словно он пребывал в полном состоянии фрустрации. Открытые глаза с невероятно расширенными зрачками, не выражали абсолютно ничего. Испугавшись за Джона,  Валерия только сейчас заметила на столике открытый сверток. Она подошла ближе и заглянула в него. Ей не нужно было пробовать белый порошок, чтобы догадаться, что это. Дрожащими руками, она стала трясти Джонни, пытаясь вернуть его в нормальное состояние. Но Джон не реагировал, и тогда Валерия опустилась рядом с ним на пол и сложила голову Джону на колени. Так она сидела еще очень долго, пока не наступило долгожданное утро.               
Придя в себя, Джон заметил, что сидит в кресле, а рядом спит Валерия. Он разбудил ее и быстро встал с кресла. Не желая смотреть ей в глаза, Джон побежал наверх. Но когда он спустился вниз, готовый ехать на работу, Валерия преградила ему дорогу. В руках она держала наркотик, привезенный Антонио.
- Джон, что это? – серьезным тоном спросила она.
- Зачем ты спрашиваешь, если и так знаешь? – равнодушно ответил он.
- Я ничего не знаю. Ответь, откуда у тебя это? – слезы стояли в ее глазах, а голос предательски дрожал.
- Друг привез, а что?
- Джон, какой друг? Я не поверю, что у тебя могут быть ТАКИЕ друзья! – она бросила сверток на столик.
- Раньше не было, а теперь есть. Но ты, если хочешь жить со мной, не должна вмешиваться в мою личную жизнь. Ну, почему все пытаются навязать мне свою волю! – Джон вышел из себя. Подняв сверток, он направился к выходу.
- Джонни, постой! – Валерия крикнула ему в след. – Постой! Я не хочу ссориться с тобой, ты ведь знаешь, как я тебя люблю!
- Вот, поэтому не мешай мне! У тебя есть все, о чем только можно мечтать! Так бери все это и не приставай! – он громко хлопнул дверью, а Валерия села на диван и заплакала. Разве она знала, что это только начало того, что ей предстоит пережить.
Не обращая внимания на слезы и стоны Валерии, Джон спокойно сел в свою машину, стоявшую во дворе у дома, и поехал на работу. По пути он набрал номер Джима и попросил его о встрече в обеденное время. Джим приехал, как и условились, точно в полдень.
- Джонни, можно войти? – учтиво спросил Джим, открывая дверь и входя в кабинет друга.
- Да, конечно! – Джонни радостно вышел из-за стола, встречая Джима. Крепко обняв своего друга, Джон предложил Джиму сесть, а сам вернулся на свое место.
- Ты меня позвал, что-то случилось? Я знаю, если бы разговор был не столь серьезным, ты бы мне все сказал по телефону, но сейчас, я чувствую, у тебя ко мне очень важное дело. Я весь во внимании, Джон. – Джим пристально посмотрел на своего давнего друга своими глубокими зелеными глазами и Джон понял, что больше откладывать нельзя. Повернувшись на стуле к окну, Джонни немного задержал взгляд на небе, сегодня оно было пасмурным и серым. Затем Джон, молча, повернулся лицом к Джиму, и тяжело вздохнув, начал разговор.
- Джим, все, что я сегодня тебе скажу, должно остаться исключительно между нами. Никто, особенно Луиза, не должны ничего узнать о нашем сегодняшнем разговоре. Сначала пообещай мне, что никому ничего не расскажешь.
- Джон, ты можешь всецело доверять мне. Я клянусь, что все, что бы ты мне сегодня не рассказал, все останется между нами.
- Хорошо. – Джонни качнул доверительно головой и продолжил. – Ни для кого не является секретом то, что мы с Луизой очень близки. Она для меня все в этой жизни. Роднее и ближе, чем она, у меня никого нет и быть не может. Теперь, зная, что вы с моей сестрой вместе, я могу спокойно заниматься делами отца, не переживая, где и с кем она проводит все свое свободное время. В то, во что я сейчас ввязался, точнее, погряз по уши, я не могу бросить. И прошу, понять и принять это как таковое. Очень сложно, понимаешь, все бросить на полпути и повернуть назад. Я не гонюсь за деньгами и славой своего отца, но сейчас его помощь и поддержка мне нужна как никогда. Он отказал мне в помощи касающейся строительства автопарка, но уже сегодня он открыл мне доступ к счету в банке и у меня есть приличная сумма, которую я полностью могу вложить в строительство. Если я сейчас брошу все здесь, то у меня не будет ничего. Отдавая себе отчет в том, что я ввязал и вас во все это, я не могу ни требовать, ни сваливать на вас свой груз. Вы не виноваты и должны жить своей жизнью. – Джим попытался уверить друга, что все не так, но Джон не дал ему возможности прервать себя. – Я прекрасно понимаю, что и у тебя, и у ребят есть свое мнение на этот счет, но позволь мне закончить. Я потратил столько времени и сил на организацию и строительство автопарка, что вот так вот все бросить и уйти в сторону, свесив все на вас, для меня не представляется возможным. Следующий момент, который мне хотелось бы обсудить именно с тобой, касается моей сестры. Я уже говорил и повторю еще раз, я очень рад, что у вас с Луизой все складывается как нельзя лучше. Я счастлив за вас искренне. Джим, ты единственный человек, которому я действительно могу доверить Луизу. – Джонни немного помолчал. Было заметно, что слова даются ему нелегко. – Джим, я не так давно узнал одну вещь, которая буквально повергла меня в шок и поставила в ступор, с тех пор я не могу спокойно жить. Мысли об этом меня постоянно преследуют. Эта ноша настолько оказалась тяжела для меня, что мне просто необходимо с кем-то ею поделиться и получить совет.
- Это касается Луизы, Джон? – уточнил Джим.
- Да, Луиза оказалась в эпицентре всего, что мучает меня вот уже больше года. Джим, Луиза мне не сестра биологически. – эти слова словно раскат грома пронеслись в сознании Макмиллана. Он вытаращил глаза на своего друга и непонимающе закачал головой.
- Джон, что ты имеешь в виду?
- Мой отец провел серию каких-то анализов и выяснил, что Луиза не его дочь, а значит, не является мне сестрой.
- И ты в это веришь?
- Вот поэтому я и хотел узнать мнение со стороны и спросить совета. Что мне делать, Джим? – Джонни умоляюще посмотрел на друга.
- Джонни, я вообще не понимаю, как ты можешь верить своему отцу и сомневаться в том, что Луиза твоя сестра. Твой отец специально ищет пути, которые помогут ему разлучить вас, отдалить тебя от сестры. Я вообще не понимаю, как ты можешь идти на поводу у него! Такой человек запросто сочинит любую историю, заплатит всем, кому надо, и через мгновение все как один будут в унисон чеканить его сценарий.
- Джим, я вовсе не верю в то, что Лу не моя сестра. Я всего лишь искал человека, с кем смогу поделиться всем этим кошмаром. Теперь ты понимаешь, что творится у меня внутри? - Джонни уронил голову на руки. Было заметно, что он еле сдерживает слезы. – Я не могу больше так, Джим. Это ужасно и отвратительно. А я… я словно в замкнутом круге тащу на себе груз из грязи и лжи. Я ненавижу здесь все и все равно не могу уйти. Я жалок сам себе.
- Джонни, хватит. Не говори так. Я с тобой и мы вместе решим эту проблему. Послушай, забудь все, что наговорил тебе отец. Ему нужно уничтожить Луизу только потому, что она сильная и не поддается на его уловки. И единственное, на что он способен, это сделать больно Луизе, отдалив навсегда ее от тебя.
- А ведь ты прав, Джим. Каким же я был дураком, когда поддался на уловку своего отца. – Джонни негодующе покачал головой. Ему до сих пор не верилось, что его отец был способен на это. – Я сегодня же пойду и скажу ему все, что думаю о нем.
- Нет, Джонни, это будет глупо. – внезапно произнес Джим. – Если ты сейчас скажешь отцу, что не веришь ему, и по-прежнему будешь помогать Луизе, он можешь выкинуть еще какой-нибудь фокус. Сказать эту ложь лично ей. Ты представляешь, как это может отразиться на ней? Зачем тебе так рисковать? Пусть себе сидит и мучается в догадках о том, как ты поступишь в данной ситуации. А пока будь хорошим мальчиком. Не подавай вида, что чем-то озабочен. Веди себя естественно.
- Все верно. Тем более Луиза скоро закончит колледж. Станет независимой от отца. Я смогу ее вытянуть, продам все, что у меня есть, но оплачу ее обучение. У меня была уже мысль продать дом на заливе и купить небольшую квартирку. Нам вполне хватит. Ты ведь знаешь, что отец подарил мне дом. Ненавижу это место. Еду туда, а такое ощущение, словно не к себе, а в гости. Мы с сестрой будем жить вместе, я куплю квартиру.
- Джон, тебе также не стоит этого делать.
- О чем ты говоришь? Она все, что у  меня есть, самое дорогое. Мне не жаль ничего для нее.
- Джонни, я должен тебе сказать одну вещь. Мы с твоей сестрой обручены.
- Обручены? Как? Когда? Почему я об этом ничего не знал? – Джон был очень удивлен. Встав из-за стола, он подошел к окну, и, засунув руки в карманы, молчал несколько минут. Затем повернулся к тоже молчавшему все это время Джиму и серьезно произнес. – Я должен был ожидать этого. Сложно не влюбиться в Луизу, правда? – Джим лишь положительно кивнул. – Она очень красива. Она прекрасна.
- Джонни, я буду заботиться о ней, сделаю все, чтобы она была счастлива. Я прошу тебя, оставь все, что у тебя есть в собственности, а о своей будущей жене я позабочусь сам.
- Когда состоится свадьба?
- У нас в запасе три недели.
- Так мало?
- Джонни, мы все успеем организовать. Не переживай. Будут только самые близкие и друзья.
- Джим, я… я очень счастлив за вас. – Джон подошел к другу и крепко обнял его. В горле стоял ком, а слезы предательски текли по щекам, но все-таки он нашел в себе силы произнести. – Я всегда мечтал украсть Луизу, спрятать ее от всех, защитить от фальши, ненависти и лжи. Увести ее так далеко, где бы никто ни смог найти и причинить боль. Но я так увлекся этой мыслью, что совсем забыл об истинных желаниях своей сестры. Что она имеет право на выбор, на настоящую семью, любовь к мужчине. Я не задумываясь, сделал бы все, о чем бы она ни попросила. Но разве я могу заменить ей желаемого мужчину, возможность иметь своих детей и дарить им свою любовь без остатка. Джим, если тебе выпала такая честь, прошу, сделай все, что в твоих силах.
- Джон, я по другому и не смогу. И я хочу, чтобы ты знал. Луиза никогда не будет любить меня так сильно, как любит тебя. Что самое худшее, я просто не имею права требовать от нее этого. И… Джонни, когда уже личная жизнь наладится и у тебя? Старина, все только и говорят, что о тебе и Валерии.
- Я и Валерия - невозможный союз.
- Так значит, у этой истории не будет продолжения? – огорченно сказал Джим и мысленно пожалел Валерию.
- Разве может быть продолжение у истории, у которой даже не было начала?
- Джон, я не верю в то, что ты можешь вот так поиграть с девушкой, а потом ее бросить.
- Я не стану бросать Валерию, она уйдет сама. Помнишь сказку о русалочке, девушке, которая тешила себя пустыми невозможными надеждами. Морская дева придумала для себя невозможную любовь и опустилась в нее в омут с головой, прекрасно осознавая, что принц никогда ее не полюбит.
- Джон, и что ты намерен делать дальше?
- Оставлю все как есть, время покажет. – безразлично промолвил Джон.
- Ну что ж, это твое право. Если Валерию устраивают такие отношения, то это и ее право тоже.
- Да, пусть моя жизнь не тревожит ни тебя, ни Луизу. У вас сейчас самая счастливая пора, свадебные хлопоты.
- Это так здорово, я просто на седьмом небе от счастья. Да, и еще, Джонни я могу тебе помочь.
- Мне? В чем, Джим? – удивился Джон.
- Я могу дать тебе денег, и тогда ты навсегда можешь оставить здесь все и присоединиться к нам в строительстве автопарка.
- Спасибо друг, но я должен сам заработать эти деньги. Тем более что у тебя скоро будет своя семья, и тебе нужно будет заботиться о ней. У меня сейчас достаточно средств, вот только они не мои, а мне бы хотелось заработать свои деньги. Открыть свое дело на свои собственные сбережения. Думаю, моя мечта уже скоро осуществится. По крайней мере, я делаю все для этого.
- Ну как знаешь. Самое главное всегда помни об этом и рассчитывай на меня. – взглянув на дорогие часы, висевшие в кабинете, Джим вдруг вспомнил, что ему сегодня еще необходимо встретиться с Майклом. – Джонни, мне уже пора. Еще много дел сегодня предстоит сделать.
- Да, конечно. – Джон словно вышел из забытья и тоже кинул взгляд на часы. – Мы с тобой так заболтались, что совсем забыли о времени. А ведь время – деньги. 
- Джон, ты становишься похожим на Билла Макконолла. –  покачал головой Джим и шутливо погрозил пальцем.
- Да, уж. Все дети похожи на своих родителей. – произнес Джон, провожая друга.
- Всегда помни об этом и никогда не забывай. – Джим крепко обнял Джона и поспешил на встречу с Майклом Кромвелем.
Непослушные лучи солнца прокрались в спальню Джима и Луизы. Легкий ветерок будоражил занавески, то, поднимая их, то опуская. Птицы, живущие в саду, весело щебетали. Джим проснулся первым, и как обычно, любовался своей милой. Ее волосы, словно золото, были раскиданы по подушке, а шелковая простыня молочного цвета обнажала нежную кожу. Проведя рукой по спине Луизы, он стал ее целовать. Луиза проснулась.
- Джим, и как это у тебя, получается? – спросила она, перевернувшись на бок.
- Что именно, любимая?
- Все. – ответила она. – Мне так хорошо, как не было никогда.
Весь последующий день улыбка не сходила с лица Джеймса Макмиллана. Было невооруженным глазом заметно, что этот человек самый счастливый на земле.
- Почему ты весь день улыбаешься? – поинтересовалась Луиза, когда они с Джимом расставляли игрушечных пантер в большом зале. Эти игрушки они принесли с чердака. Было заметно, что они уже старые, но все же выглядели прилично и эффектно. Когда-то родители Джима купили ему игрушечную мать-пантеру и четверо котят. Луиза заботливо поставила большую кошку и котят на ковер рядом с камином. Довольная своей работой, она удивленно посмотрела на Джима. – Скажи мне, я смешно выгляжу?
- Нет, милая. Что ты такое говоришь. Я просто очень счастлив. Счастлив, что ты рядом со мной, счастлив, что могу любить тебя.
- Джим, давай, любить друг друга всегда. – Луиза подошла к нему и поцеловала.
- Вечно. – ответил он, ласково гладя по волосам.
Собрав свои вещи, Луиза поспешила выйти из класса. Сегодня занятия закончились раньше обычного. Настроение было приподнятым, а улыбка не сходила с лица, конечно, ведь совсем скоро она станет миссис Макмиллан. Выйдя на стоянку для машин, Луиза глазами стала искать машину Джима, но ее нигде не было. Тут сзади она услышала шорох и обернулась на звук. Перед ней стоял ее брат. Луиза с радостным криком запрыгнула на Джонни и висела так несколько секунд, пока под удивленные взгляды прохожих, Джонни не снял сестру с себя словно маленькую обезьянку.
- Джонни, любимый мой брат. Боже, как я соскучилась по тебе! – Лу нехотя слезла с Джона и крепко взяла его руки в свои. Нежно посмотрев на него, Лу прижалась к его груди и заплакала.
- Ну же, малыш, ты чего? – попытался успокоить сестру Джон. – Прости меня, малыш, я был очень занят все это время. Правда, я так виноват, совсем забыл о тебе, моя маленькая девочка.
- Джон, я уже не маленькая. Я выхожу замуж, забыл?
- Нет, конечно, нет. Разве я могу забыть про такое событие. Сейчас это самое важное для меня и именно поэтому, сегодня за тобой приехал я!
- Джонни, что ты задумал? – Луиза сузила глаза и хитро посмотрела на брата.
- Садись в машину, скоро ты все узнаешь. – Джонни помог сесть сестре. Пока Луиза удобно устраивалась, он обошел машину с другой стороны и быстро сел за руль. Посмотрев на Луизу нежным взглядом, он еще немного помедлил, а потом завел мотор. По дороге Джонни вес время расспрашивал сестру об ее учебе, ребятах, часто ли она встречается с ними, как у нее дела обстоят с Джимом, счастлива ли она и ни слова не проронил о себе, отце и разговоре с Макмилланом. Луиза светилась от счастья, это было не трудно заметить. Она все время смеялась, весело передавая Джону их совместную с Джимом жизнь. Джон терпеливо и не без интереса слушал все так тщательно, что чуть не проехал место, куда собирался привезти сестру. Когда Лу осмотрелась, она поняла, куда привез ее брат. – Милая, ты, наверное, уже догадалась, зачем я привез тебя сюда. Я уже знаю, что ты была у отца и могу лишь предполагать, чем закончилась эта встреча. Но, тем не менее, позволь именно мне вести тебя к алтарю и купить подвенечное платье. – Лу с криком радости бросилась Джону на шею, и так крепко сжала его, что тот чуть не задохнулся.
- Джонни, я об этом даже и не мечтала! Ты самый лучший, самый любимый мой брат!
- Малыш, пошли скорее, а то самые лучшие платья разберут. – поторопил сестру Джонни и сам поспешил выйти из машины, чтобы помочь Луизе.
В салоне подвенечных платьев брата и сестру встретила очень приятной внешности администратор и проводила молодых людей до нужного им отдела. Луиза с деловым видом мерила платья и выходила на подиум, чтобы продефилировать перед братом. Прошло несколько часов, прежде чем Лу откинула шторки примерочной и появилась перед Джонни в платье нежно молочного цвета. Словно стесняясь своей красоты, она опустила глаза и глубоко вздохнула. Платье сидела великолепно. Изящные складки и украшенный кружевом корсет так преобразили Лу, что она скорее походила на принцессу из сказки, чем на девушку, обожающую езду на мотоциклах в джинсах и старой майке. Под одобрительные возгласы продавщиц и присутствовавших в салоне покупателей, Джон встал и широко улыбнулся.
- Это именно то, что нам нужно. Милая, ты великолепна! – он повернулся к продавщице и знаком дал понять, что купит это платье. Когда Луиза переодевалась в примерочной, молодая девушка – продавец, протянула Джону пакет с платьем.
- Вы самый счастливый жених на свете. Ваша невеста просто ангел! – радушно заметила она и искренне улыбнулась.
- Невеста и впрямь ангел, но жених не я. – немного сконфуженно произнес Джон. Он никак не ожидал услышать подобное.
- Разве? – словно не веря услышанному, продавщица посмотрела на Джона. – Мне показалось, что вы безумно влюблены в эту очаровательную девушку. Вы с такой нежностью смотрите на нее.
- Да, вы правы. Я очень люблю эту девушку, потому что она моя единственная сестра и все, что у меня есть. Самый дорогой и близкий мне человек.
- О, это так трогательно. Брат покупает платье для своей сестры. Тогда, вы самый счастливый брат на свете! – она еще раз ослепительно улыбнулась. – Желаю вам всего самого доброго.
Проводив из салона Луизу и Джона, продавщица помахала им вслед через витрину и мысленно пожелала доброго пути. Сама не зная почему, спустя много лет, она будет вспоминать этот день до мельчайших деталей и глаза высокого парня, умиленно глядящего на прекрасную белокурую девушку. Но почему в его глубоких синих глазах отражалась не только любовь и нежность, но и некая еле уловимая грусть и страдание? Словно умоляя о прощении и понимании, он боролся сам собой. И эта борьба, крик мольбы и отчаяния сжигали его сердце, разрывая душу на куски. Страх, но не за себя, а за нее, стоял в фиалковых глазах, окаймленных черными ресницами. Но, чего же он боялся? Ведь они оба так молоды, счастливы и, судя по всему, очень богаты. Лишь спустя несколько дней после продажи платья, она узнает имя человека, купившего у нее платье за несколько тысяч фунтов. Газетные заголовки будут пестреть свадебными фотографиями семей Макконолл и Макмиллан. И уже потом, спустя много лет, при любом упоминании имении Джон Макконолл, она будет вспоминать высокого красивого юношу, купившего одно самых дорогих платьев для девушки, которую любил больше всего на свете.    
Настал день свадьбы. Погода была на удивление солнечная и теплая. Дом Джеймса Макмилана был полон людей, приглашенных на свадьбу. В залах и гостиных дома собрались не только друзья, но и родственники Джима, приехавшие из Австралии. Сам Джим стоял в центре гостиной, в мучительном ожидании Луизы, которая находилась наверху. Подружки невесты, а это были все подруги Луизы, как шпионки, бегали вверх-вниз, сводя с ума бедного Джима. Он, конечно, с большим уважением относился ко всем друзьям своей невесты, но сегодня нервы его были на пределе. Не зная почему, Джим страшно волновался и переживал. От него ни на шаг не отходили Осы и Джонни. Что касается Осов, то выглядели эти ребята как всегда сногсшибательно. Дорогие костюмы, идеально сидевшие на братьях, выгодно подчеркивали не только их спортивное телосложение, но и еще виднеющийся австралийский загар. Джонни тоже постарался выглядеть в этот день более чем шикарно, но вид у него был отрешенный. Джон был слишком тих и спокоен, а это было крайне не свойственно его веселому характеру. Даже Бобби отметил, что с Джоном что-то не так, но предпочел промолчать и понаблюдать за своим другом. То, что Джонни и Валерия теперь были вместе, потрясло всех ребят, особенно Стивена Пардерека, который в этот момент держался очень достойно. Но, тот факт, что Джонни стал равнодушным абсолютно ко всему происходящему, удивляло и настораживало ребят. Они не понимали, что произошло с их лучшим другом. Будто находясь не в себе, Джон мог резко встать и выйти из комнаты, в которой они обсуждали их совместные планы, касающиеся автопарка. Но, что самое странное, Джон больше и слышать не хотел про загородный дом. Он уже давно там не появлялся, и похоже, ничуть не жалел об этом.
О том, что с братом случилось что-то страшное, Луиза догадывалась давно. Но занятая повседневными хлопотами, связанными с предстоящей свадьбой, она никак не могла найти нужный момент и поговорить с Джоном. Она часто звонила ему и интересовалась его делами, но он постоянно отвечал, что все в порядке и ей не стоит беспокоиться о нем. От предложенных встреч Джон отказывался, это пугало Луизу больше всего. Сейчас она стояла в большой комнате, одетая в красивое свадебное платье. Рядом суетились ее подруги, поправляя то прическу, то прозрачную фату. Было заметно, что все девочки восхищались Луизой в этот день.
- И кто бы подумал! – радостно воскликнула Елена. – Ты повстречала Джима всего несколько месяцев назад и вот выходишь замуж! А, мы – твои подруги, встречаемся со своими парнями столько лет! И все же ты нас сделала!
- Луиза, ты великолепно выглядишь! – Лора еще раз окинула взглядом свою подругу и осталась довольна ее видом.
- Лу, эти серьги и подвеска тебе очень идут. Сапфиры идеально подчеркивают цвет твоих глаз, просто не к чему придраться! – Сидни восхищенно смотрела на Луизу и чуть не прослезилась.
- Да, украшения действительно замечательные. – Лу посмотрела на себя в зеркало. – Вы знаете, что их одевала мама Джима, когда выходила замуж за его отца. Вот такое совпадение. Но, зная, что эти вещи принадлежат его родителям, они все без исключения, становятся бесценными и дорогими для меня. Когда я вижу, с каким трепетом и любовью он относится к вещам своих родителей, то испытываю такое чувство сожаления, что сердце сжимается от боли. Могу только представить, как были бы они счастливы, видя, что их сын играет свадьбу именно в этом доме. Подумать только, как несправедлива судьба! – Луиза подняла глаза вверх, удерживая слезы. – Она жестока и не справедлива! У меня есть родители, но они и знать обо мне не желают. А, люди, которые безумно любили друг друга и своего сына, погибли и их уже не вернуть. И с этим ничего нельзя поделать. Мы не умеем воскрешать тех, кто нам дорог.
- Как же я тебя люблю, подружка! – Сидни тихонько обняла Луизу и смахнула слезы. – Ты такая добрая и заботливая, Луиза! – она еще хотела что-то сказать, но ее прервала вошедшая Валерия.   
- Луиза, пора. Уже все собрались. – Луиза ничего не ответила. Она молча вышла из комнаты, а радостные девочки последовали за ней.  Когда Лу вышла на лестницу, то поразилась, сколько людей собралось, чтобы поздравить ее и Джима. Глядя сверху на своих друзей, она мысленно их благодарила за то, что они остались с ней, а не отвернулись после того, как узнали, что Лу больше не наследница состояния семьи Макконолл.
Увидев Луизу, стоящую наверху в ослепительном белом платье, Джон подошел к подножию лестницы и протянул руку. Лу стала медленно спускаться, при этом сапфиры, дополняющие ее свадебный наряд, чарующе играли со светом, придавая непревзойденный вид своей хозяйке. Все были изумлены красотой Луизы. Джонни, не скрывая своего восхищения, гордо вел Луизу к алтарю, размещенному в саду. И только одному богу было известно, что творилось внутри у Джона. Конечно, он не меньше остальных, был поражен красотой своей сестры, но тупая боль в голове заглушала все мысли и наводила на одну единственную «он позаботится о тебе так, как никогда не смогу я». Будто издалека, доносились до Джона слова священника и клятвы молодоженов в вечной любви и верности. Его сестра и Джим стояли в небольшой беседке, украшенной розами. Вокруг стояли друзья, умиленно улыбаясь, они не отрывали глаз от Джима и Луизы. Когда же священник громко объявил о том, что Луиза Билл Макконолл и Джеймс Джозеф Макмиллан – муж и жена, все радостно зааплодировали и встали со своих мест. Первым поздравить новобрачных выбежал дядя Джима – Джордж Макмиллан. Еле поспевающая за ним, элегантно одетая жена, была невероятно счастлива. Со слезами радости на глазах она принялась обнимать и целовать Джима и Луизу.
- Джимми, мой дорогой мальчик! - Джордж Макмиллан обнял племянника и поцеловал руку Луизе. – Я так счастлив, что не могу найти слов, чтобы правильно выразить все чувства, переполняющие мое сердце. Джимми и Луиза, вы просто обязаны приехать к нам в Австралию и погостить несколько недель, месяцев. Да, сколько угодно! Мы с радостью примем вас в любое время! Только приезжайте! Ах, мальчик мой, ты уже такой взрослый. Как бы радовались твои родители, видя, какое славное у них дитя! Но, будь уверен, твой отец смотрит на тебя с небес и гордится тобою, как сейчас горжусь я! Дай, я тебя еще раз поцелую! – и он буквально притянул Джима и сладко чмокнул того в щеку. – Мальчик мой, ты еще не знаешь, но мой свадебный подарок такой большой, что остался стоять в порту. – он с сожалением посмотрел на Джима.
- А, что это, дядя? – поинтересовался Джим.
- Яхта, сынок. Большая яхта, на которой ты сможешь плавать в море.
- Но, дядя, а где она будет стоять? – удивился Джим.
- На заливе. – все оглянулись и посмотрели на Джона, который подошел незаметно. – Дом на заливе теперь принадлежит тебе Луиза. – Джон взглянул на сестру, но сразу же перевел взгляд на Джима. – Ты можешь поставить свою яхту там и на выходных кататься на ней. Я дарю вам этот дом и все, что в нем есть.
- Но, Джон, ведь это твое любимое место! – Луиза не могла скрыть своего удивления.
- Вот, поэтому я и хочу, чтобы этот дом принадлежал вам. Вы оба мне очень дороги и пусть время, проведенное на заливе, будет одним из счастливейших моментов в вашей, уже супружеской жизни. – Джон пожал руку Джиму и поцеловал сестру. – Извините, но, кажется, из-за меня уже возникла пробка из людей, страстно желающих вас поздравить. Не буду тормозить процесс. – Джон отошел в сторону и пропустил ребят, которые по очереди стали поздравлять Джима и Луизу. Даже Марк Стюарт, который бросил все свои дела в Японии и примчался на торжество, предстал перед новобрачными с огромным букетом цветов.
- Луиза и Джим, я так счастлив, что вы теперь муж и жена! Джим, береги ее, а то поколочу. – шутливо произнес Марк и обнял сначала Лу, а потом Джима. – Мой подарок стоит в гостиной, он такой большой, что я с трудом его занес в дом. Хорошо, что мне помогли слуги. Ребята, я искренне желаю вам самой счастливой совместной жизни, и пусть ваша любовь никогда не угаснет!
- Спасибо, чемпион! – Джим крепко пожал руку Марку и тоже обнял его. – Спасибо!
После того, как новобрачные приняли все поздравления и подарки, началось самое интересное. Веселью не было предела. Шампанское лилось рекой, только и успевали наполнять бокалы. Музыка играла прямо в саду. Нанятый оркестр удобно расположился между розовыми кустами, а танцплощадка плавно переходила в центральную гостиную. Все веселились, и радости не было предела. Этот по истине замечательный день остался в памяти каждого, кто присутствовал на свадьбе. Самым пьяным оказался Джордж Макмиллан. Он по очереди приглашал всех девушек, которые были в доме, на танец и, смеясь от души, весело кружился с ними в танце. Кроме яхты, что он подарил племяннику, он сделал еще один подарок. Незаметно от всех, он протянул Луизе конверт и добродушно ей подмигнул.
- Что это? – спросила Лу, когда он вложил ей в руки конверт.
- Милая моя, это не большой подарок тебе от меня. – тихо сказал он. – Я все знаю о твоих родителях и об отношениях между вами. Скажу прямо, я не одобряю всего этого, но осуждать тебя я не в праве. По многим причинам. Я не знаком с твоим отцом, но уверен, что он еще пожалеет, что так несправедливо обошелся с таким ангелом, как ты. Будучи абсолютно уверенным в том, что мой дорогой племянник ни фунта не пожалеет для тебя, я все же хочу подарить тебе этот чек на круглую сумму. Распорядись им по своему собственному усмотрению и пусть он принесет тебе только радость. Все, сюда идет Джимми. Прошу, не говори ему об этом. – он накрыл теплой ладонью конверт в руках Луизы и поспешил к своей жене, которая махала ему с другой стороны зала. Чуть помедлив, Луиза убрала чек в одну из шкатулок, стоящих на комоде, и повернулась к подошедшему Джиму.
- Я тебе уже говорил, что ты самая красивая? – спросил он, загадочно улыбаясь.
- Нет, не говорил. – хитро ответила Лу.
- И о том, что безумно тебя люблю, тоже не говорил?
- Нет, а зачем? Я все еще надеюсь, что ты мне докажешь все это на деле. – заявила Лу и почему-то покраснела, что заставило Джима громко рассмеяться.
- Вот, как? Могу лишь предположить, что мне придется очень постараться, чтобы доказать то, насколько ты красива и как сильно я тебя люблю. – он поцеловал Луизу и заглянул в ее глаза. Они светились от счастья и радости.
- Джим, я очень сильно тебя люблю, и даже, если бы мне пришлось прожить еще одну жизнь, я бы не задумываясь, прожила ее рядом с тобой. Мое чувство к тебе так велико и безгранично, что иногда, мне кажется, оно готово вырваться наружу из моего сердца. Вот насколько сильно я тебя люблю!
- Милая, поверь, я испытываю те же чувства и жизнь без тебя уже не мыслима для меня. Моя любовь безгранична, как океан, и что мне мир, если бы в нем не было тебя!
На следующий день после свадьбы Джим и Луиза ухали в свадебное путешествие. И только спустя месяц они благополучно вернулись в Англию. Загорелые и счастливые, они всем привезли подарки и сувениры. Раньше всех к приезду брата и его жены приготовились Осы. Они искусно украсили свой дом, а их собственный шеф-повар приготовил столько изысканных и необычных блюд, что Лу и Джимми не могли отказать и приехали сразу же. Нужно отдать должное Осам, их старание новобрачные оценили по достоинству. Теперь дом Осов значительно отличался от того, каким он был раньше. Присутствие ответственного дворецкого, трех опытных служанок, замечательного шеф-повара и его помощника, определенно сыграли свою роль в жизни двух братьев. Осы не только стали по другому относиться к своему питанию и образу жизни. Они перестали попусту тратить время на изобретение электронных механизмов в своем доме, злоупотреблять морепродуктами и вскрывать чужие базы данных. Конечно, они не убрали камеры слежения, а шторы во всем доме по-прежнему открывались с помощью автоматики. Зато, теперь братья ежедневно занимались спортом и полностью отдавали себя строительству огромного автопарка. Внося свои гениальные идеи в проект, они значительно улучшили и ускорили сам процесс. Ребята были благодарны Осам за их ответственное отношение к их общему делу. Свою бесценную лепту в воспитание братьев внес добренький Марк Стюарт. Он и Стивен Пардерек каждое утро начинали с пробежки в парке. Несмотря на то, что Стив трудился на фирме своего отца, да еще и постоянно помогал друзьям в строительстве парка, он с искренним упорством и старанием повторял все, чему учил Марк. Спустя всего несколько недель к ним присоединились и Осы. Таким образом, веселая четверка не только мотала километраж по спортивным дорожкам, но и изучала рукопашный бой. Под чутким руководством чемпиона, Осы и Стиви не только накачали свои мышцы, но и не могли больше представить свою дальнейшую жизнь без спорта и здорового образа жизни. Ребята не сомневались, что скоро к ним присоединятся и все остальные. Это был лишь вопрос времени.
И вот, когда Луиза и Джим вернулись в Лондон, всем страшно хотелось поскорее расспросить своих друзей о том, как они провели медовый месяц. В том, что это было счастливое время любви и глубокого познания друг друга, никто не сомневался. Заботливые Осы заранее обзвонили ребят и пригласили всех, без исключения провести выходные в их доме, заодно и отметить приезд Джима и Луизы. Труднее всего пришлось с Джоном Макконоллом. Его не только практически невозможно было найти, но и услышать. Толи Джонни специально не отвечал на звонки ребят, толи попросту не слышал своего мобильника. Появляясь в банке в удобное для него время, Джон мог также спокойно уйти, не удосужившись предупредить о своем уходе. Такая ситуация раздражала и безумно сердила Билла Макконолла, но он пока молчал и не устраивал сыну скандалов. Принимая поведение Джо, как временную месть за отношение к его сестре, Билл Макконолл спокойно курил свою сигару, наслаждаясь ее ароматом. Железный босс был полностью уверен в том, что Джонни долго не продержится и скоро сдастся. Как побитый щенок, он приползет к своему отцу и попросит о помощи и поддержке. И вот тогда Билл Макконолл своего момента не упустит, ведь Джону некуда было деться от прозорливых глаз отца.
Но Билл Макконолл ошибся в том, что хорошо знает своего сына. Он даже не догадывался о том, что Джонни каждую ночь проводит в дорогих клубах и барах, тратя огромные деньги на спиртные напитки, сигареты и наркотики. Домой Джон возвращался только под утро в компании неизменного преданного всем сердцем друга -  Антонио Силветти. Как Валерия не умоляла Джонни бросить такой образ жизни, перестать общаться с вором и обманщиком, который постоянно снабжал его наркотиками, Джон будто сошел с ума. Создавалось такое впечатление, что Джон специально проверяет самого себя, насколько его хватит. Валерия плакала, вставала перед ним на колени, уверяла его, что так жить нельзя, но Джон и слушать ее не хотел. И только теперь Валерия Ллойд поняла, что имел в виду Джонни, называя ее русалочкой. Каждый день она просыпалась с ним в одной постели, они долго любили друг друга. Но, как только появлялся Антонио, Джон менялся, становился диким и агрессивным, что было совсем не свойственно его доброму и открытому характеру. Возвращаясь после посещения очередного клуба, Джон в гневе бил дорогую посуду, статуэтки и вазы. Теперь Валерия не спала целыми ночами. У нее появились синяки под глазами, она очень сильно похудела и совсем перестала следить за собой. Но, все же она по-прежнему молчала и скрывала ото всех, в какой ад превратилась ее ранее беззаботная жизнь и по какой причине. С большим трудом она уговорила Джонни привести себя в порядок и поехать к Осам на вечеринку. И Джон поехал, но не забыл прихватить с собой Антонио. Валерия категорически отказалась ехать с этим неприятным типом в одной машине, поэтому Тони пришлось плестись на своей колымаге следом за машиной Джо.
- Привет, Ос! Как жизнь дружище? – Тони не успел выйти из машины, как уже стал приветствовать Стинга и Остина, которые вышли встретить Джонни и Валерию.
- Здравствуй, Антонио. Зачем пожаловал? – Остин прямо дал понять Тони, что тот не желательный гость в их доме, но Антонио не обратил на это никакого внимания. Он спокойно захлопнул дверцу и прямиком направился в дом.
- Привет, Джо. Как дела на работе? – Стинг был очень рад видеть друга. Обняв Джонни, он еще долго жал ему руку, будто не верил своим глазам, кто стоит перед ним.
- Привет, Осы. – безучастно сказал Джон и пошел в дом, позабыв про Валерию.
- Привет, Валерия. – Остин и Стинг посмотрели на нее так, словно она сейчас им расскажет, что случилось с Джоном. Но та лишь опустила глаза и тихо прошла мимо них. Осы переглянулись, но делать какие-то заявления не решились. Они слишком любили и уважали Джонни Макконолла, как собственного брата.
Стоило Джону войти в дом, как ребята принялись здороваться и расспрашивать его о делах, работе, почему он не появляется в парке. Луиза протиснулась через своих друзей и подошла к брату. Она заглянула ему в глаза и задержала свой взгляд на его лице.
- Привет, родной. – Лу поцеловала его в щеку и крепко обняла. – Как ты, Джонни? У тебя такой уставший и больной вид. – но заглянув в глаза брата, Лу увидела лишь свое отражение и слезы. Джон плакал, страдал, умирал. Взгляд темно-голубых глаз взывал о помощи и сострадании, кричал и умолял о прощении. Но Джон молчал, кричала его утомленная и уставшая душа. От этого взгляда сердце Луизы было готово разорваться на миллионы кусочков. Она нежно провела ладонью по его лицу и прошептала. – Ты ведь знаешь, что никто и никогда не сможет нас разлучить, так почему же ты прячешься от меня? Кому как не тебе знать, что я никогда не стану осуждать и винить тебя в чем-либо. Я очень люблю тебя и мне не нужно ничего, только бы знать, что с тобой все в порядке.
- Лу, я лишь немного устал. Устал и больше не верю…  - Джон посмотрел на Лу взглядом полным муки и страдания.
- Я помогу тебе, Джон. Помогу. Брось его. Пусть он живет один наедине со своими мечтами и идеями. Пусть он живет для самого себя и умрет один одинешенек, с карманами полными денег и власти. Нам не нужно ничего от него, Джонни. Ты что, не сможешь прожить без этих золотых часов или своей дорогой машины? И разве ты забыл, когда мы вместе, мы непобедимы.
- Лу, если я уйду, он спустит всех собак на тебя, а я этого меньше всего хочу. – сказал Джон.
- А, мне плевать на него, я не боюсь. Я оставила все, что было куплено на его деньги и ничуть не жалею об этом. Джонни, переезжай к нам. Джим будет только рад, но не отворачивайся от меня и своих друзей – людей, которые желают тебе добра. Мы все очень любим тебя, помни об этом всегда. – Луиза взяла Джона за руку и повела к остальным ребятам, которые в этот момент мирно что-то обсуждали.
Вечеринка удалась на славу. Искусно приготовленные закуски, легкие вина и шампанское, стоящие на столе, вызывали неподдельный аппетит у всех ребят. Интересная музыка, льющаяся из встроенных в стенах динамиков, помогала расслабиться и забыть все невзгоды. Двери всего дома были открыты настежь. Ото всюду доносились радостные голоса и искренний смех близких друг другу людей. Особенно среди всех отличался Роберт Корвин, который постоянно что-то рассказывал и смешил ребят. Рядом с ним стоял Кевин Макмастер, который в случае чего, мог безоговорочно подтвердить слова Бобби. Пока Джон о чем-то разговаривал с Луизой, Валерия оставалась одна. Она села на диван, и стала наблюдать за своими друзьями. Боже, они совсем не изменились! Только немного повзрослели и стали серьезнее. Как же долго она не слышала смех и радостные возгласы людей, с которыми выросла, которые стали ее семьей! Вернуть бы то время, когда они все вместе собирались в парке, или на заливе у Джона. Да, у Джона, который стал ее тюрьмой, ее проклятием…
Взгляд Валерии неожиданно упал на Стивена Пардерека, который стоял в компании Осов и Марка Стюарта. Не зная почему, Валерия не могла отвести от него глаз. Стивен очень изменился с тех пор, как стал работать у отца. Он словно вырос, стал уверенным и симпатичным. Было заметно, что он каждый день занимается спортом. Его накаченные мышцы, так и выпирали из-под белоснежной рубашки. И каким красивым и гордым он был в этот момент! Казалось, что Стивен мог вскружить голову не одной красавице, настолько он стал хорош собой. Валерия поймала себя на мысли, что любуется Стивеном. Решив, что следует поздороваться с ним, она встала со своего места и пошла в его сторону. Когда Валерия подошла, то все сразу решили, что она ищет Джона и указали ей в ту сторону, куда он пошел.
- Вал, Джонни вон там. Болтает с Полом и Джимми. – сказал Марк и вдруг понял, что ей нужен не Джон.
- Я бы хотела поговорить со Стивеном, если вы не будете возражать. – она посмотрела на Стива, но не смогла понять, о чем он думает.
- Хорошо, мы не будем вам мешать. – Марк и Осы отошли в сторону, оставив Валерию и Стивена одних.
- Привет. - тихо сказала Валерия.
- Привет. – безучастным голосом проговорил он и потянулся за вином. Протянув Валерии бокал, он налил себе и предложил ей присесть. Когда сели на диван, Валерия забыла обо всем. И о страданиях, мучивших ее, и о ежедневных слезах, и о Джоне. Некое, уже давно забытое чувство спокойствия, она ощутила, когда Стивен вновь посмотрел на нее. Он был такой уверенный, такой серьезный и красивый. Это был уже не тот слюнтяй Стиви, которого она помнила, и который вызывал у нее непонятное отвращение. Перед ней сидел взрослый мужчина, от которого исходил притягательный запах дорогого парфюма. Одетый в элегантный костюм и кожаные туфли, нынешний Стивен больше походил на преуспевающего бизнесмена, чем на мальчишку неудачника.     – Ты хотела мне что-то сказать? Говори, я слушаю.
- Стиви, я лишь хотела попросить у тебя прощения. Прости, если можешь. Я не хотела…
- Не хотела? – Стивен сделал вид, что не понимает, о чем она говорит. Нарочито медленно отпив из своего бокала, он пристально посмотрел на Валерию. Задержав взгляд на ее болезненно-бледном лице и худобе, он постарался скрыть нахлынувшие на него чувства жалости к ней. Сила и невероятная уверенность исходили от него, это было заметно в его движениях, его голосе, его взгляде. Он вырос. Он стал мужчиной, бизнесменом.
- Да, я не хотела сделать тебе больно.
- Забудь. - сказал он, как отрезал. – Я не виню тебя. Здесь по большому счету моя вина, а не твоя. Я вел себя как глупый мальчишка, мечтал о красавице, а красавица мечтала о другом красавце. Было бы смешно, если бы не было так грустно. – он усмехнулся, вспоминая себя прежнего. – Расслабься, Валерия. Веселись, а то по твоему виду не скажешь, что твоя жизнь полна веселья и радости. Похоже, Джон тебя не слишком балует. Ну, да ладно, это не мое дело. – он быстро поднялся со своего места. Хотя в душе ему так не хотелось этого делать. Все,  о чем он сейчас думал, так это сгрести ее в охапку и бежать с ней хоть на край земли, только бы избавить от страданий и боли. Но Валерия была с Джоном, она любила Макконолла всегда, а детские чувства Стивена были теперь не уместны. Поэтому, не желая делать из себя посмешища, он поспешил оставить Валерию одну. Еще раз, словно фотографируя, он взглянул на нее. -  Извини, но мне еще нужно поговорить с Джимми. – и Стивен ушел, оставив Валерию одну со своими мыслями. В этом огромном доме, полном ее друзей, она чувствовала, что не нужна никому.
Вот кто все время были вместе, так это Луиза и Джим. Они ни на секунду не расставались. Но, если же все-таки оказывались в разных местах, то посылали друг другу воздушные поцелуи. Все это выглядело забавно и смешно. Вдруг Луиза заметила Антонио Силветти. Она встречала этого типа всего несколько раз, но все время испытывала к нему неприязнь и отвращение. Странно, но сегодня Тони выглядел очень элегантно и хорошо. Луиза обратила внимание на его дорогой костюм и туфли, и внезапно вспомнила, что у Джонни были такие же. Это насторожило Луизу. Подойдя к Джиму, она тихо шепнула ему на ухо.
- Смотри, Джим. Я уверена, что одежда на этом типе принадлежит Джону.
- Где? – спросил Джим и оглянулся так, как-будто одежда Джона специально пряталась в укромном месте.
- Да, вот же. На нем. Как его? Тони, кажется. Смотри, на нем и рубашка, и костюм, даже туфли, все как у Джона. – Луиза прищурила глаза и с презрением посмотрела на Антонио.
- Да, ты права. Здесь что-то нечисто. Но, я знаю, как нам докопаться до истины. – Джим поднял вверх указательный палец и заговорщицки подмигнул Луизе.
- Как? – с надеждой в голосе произнесла Луи.
- Очень просто. Мы наймем миссис Марпл, а лучше всего комиссара Мегрэ. Пусть они проследят до самого дома за этим мутным типом.
- Ты смеешься надо мной, да? – обиделась Лу.
- Вовсе нет. Милая, ну, разве только Джон может позволить себе приобрести первоклассную одежду? Если я надену похожую вещь, это же не значит, что я непременно свистнул ее у Джонни.
- Понимаешь, дело не в этом. У этого Тони ни фунта в кармане. Он же игрок и альфонса. Его видно издалека.
- Хорошо, ты права. Я немного знаком с ним и знаю, что он за человек. Собственно, что он здесь делает, я до сих пор не понял. Чуть позже я поговорю с Осами. – Джим обнял Лу и поцеловал. – Оставь это мне, я сам с этим разберусь. Пошли, потанцуем.
- Но… - Луиза не смогла договорить, так как Джим увлек ее в танце.  Уже через несколько минут счастливая улыбка не сходила с лица Луизы. Все с интересом наблюдали за красивой парой мужа и жены, еще совсем недавно незнакомых людей, но уже таких родных и близких, что, казалось, их союз будет длиться вечно и не угаснет никогда.
Время летело, время тянулось. Менялись люди и их судьбы, менялась жизнь и ее представление. Одно лишь море оставалось неизменным. Обрушиваясь на берег, оно уносило далеко-далеко прибрежную твердь, безнадежно растворяя ее в пене глубокой страсти. И нет ничего прекраснее, чем увидеть дикий танец волн под пение ветра. Это волнующее зрелище завораживает и уносит все мысли, оставляя больной разум чистым и спокойным. И, чтобы увидеть это хоть раз в своей  жизни, поверьте, стоит жить.
Узнав о том, что Джон Макконолл не справляется со своими обязанностями в банке, Джеймс Макмиллан приехал к своему другу в офис и безвозмездно предложил свою помощь. Джонни безумно обрадовался и сразу принял предложение Джима. Появившись в банке, Джим уверенно направился в кабинет Джо. Стоило только Джиму пересечь порог, как все служащие обратили на него внимание. Молодые сотрудницы с восхищением и умилением провожали долгим взглядом высокого загорелого красавца. Тая надежду в душе, что зеленоглазый аполлон обратит на одну из них внимание, женщины начинали шуметь, громко разговаривать и смеяться, выскакивать со своих мест, но только все старания были напрасны. Толстое обручальное кольцо на заветном пальце, с крахом рушило все надежды и чаяния. Появившись в кабинете Джонни, Джим протянул ему документы и показал все, допущенные ошибки.
- Джо, старина. Ты не хуже меня знаешь всю эту систему, как так получилось, что ты в нескольких местах сделал ошибки?
- Не знаю, в последнее время у меня все валится из рук и голова совсем не работает. – Джон сокрушенно сел в кресло и отпил из чашечки уже остывший кофе.
- Ладно, не переживай. Я все исправил. – Джим махнул рукой и сел в кресло. – Джо, не хочешь поехать сегодня к нам? Мы с Луизой были бы очень рады видеть тебя в нашем доме. И скажу я тебе, будет классный ужин. – Джим по-детски погладил живот и улыбнулся. 
- Спасибо, брат. Но я сегодня еду на залив. Давненько я там не был.
- На залив? – удивился Джим и уставился на Джона. – Ты, что с Валерией поссорился?
- Нет, и, слава богу. Я хочу дать ей шанс. – Джон встал и подошел к окну, повернувшись к Джиму спиной, он еще долго так стоял, пока Джеймс не подошел к нему. Положив руку на плечо Джона, он спросил. 
- Джон, какой шанс?
- Еще один. – многозначно ответил он. – Пусть решает сама, существовать в раю или жить в шалаше. – Джон замолчал и посмотрел на друга уставшими глазами цвета лесных незабудок. От холода этих синих глаз, который смотрели в никуда и плакали, как два кристалла, плавившихся на солнце, Джиму стало несколько не по себе.
- Джон, она же любит тебя!
- А, я? Меня ты спросил? – Джон отстранился от друга. Было заметно, что слова даются ему с трудом. – Я погибаю, Джим. И ни в коем случае не хочу тянуть за собой Валерию, хотя бы из-за того, что она любит меня. А Луиза?  Я ее подвел…
- Джон, посмотри на меня. – Джим подождал, пока Джон повернется к нему лицом, и тихо спросил. – Джон, давай, уедем отсюда прямо сейчас. Хочешь, поедем вместе путешествовать? Или, если хочешь, поедем в парк. Ребята уже испытывают новый трек. Дорога, как зеркало! Все, что захочешь, только скажи.
- Ничего не нужно. Я лишь хочу побыть один и залив – лучшее место для этого. Я так устал оттого, что моей жизнью распоряжаются, сил больше нет. Спасибо за все, дружище. Ты всегда мне помогал, и я никогда не забуду этого.
- Джон, твои слова пугают меня. Я не оставлю тебя одного в таком состоянии. Такое ощущение, что… что ты прощаешься.    
- Да, я прощаюсь. Я прощаюсь со всем этим адом, что каждый день уничтожает меня, забирает силы и жизнь. Завтра я не вернусь сюда. Этот день последний. Я готов жить на улице, на пляже. Я буду спать на песке, и укрываться травой, зато я буду свободен! Сейчас я отдам все эти бумаги отцу и присоединюсь к вам. – Джон поднял глаза к небу и восторженно заявил. – И нет ничего слаще, чем ощущать это, Джим. Я немного отдохну, пару дней всего. Ты не подумай, что я забыл о вас. Нет! Вы – мои лучшие друзья и дороги мне, безумно дороги. Я прошу вас, дать мне время. Голова кругом, хочется зарыться в песок и никого не видеть. Я побуду на заливе пару дней, а потом займусь покупкой небольшой квартиры в городе.
- Джон, в этом нет необходимости. Это твой дом, живи в нем, сколько пожелаешь.
- Нет, Джим. Это ваш с Луизой дом, я лишь арендую его на несколько дней, а потом переберусь в небольшую квартиру. Надоел пафос, ненавижу все это.
- Хорошо, Джонни. Я все понял. Прости меня, я думал только о себе. – посмотрев на стол, заваленный бумагами, Джим участливо произнес. – Джон, я должен ехать в парк. Давай, вечером я заеду и помогу все это собрать, чтобы твой отец не смог предъявить тебе претензии за невыполненную работу. Когда он увидит, что все в порядке, то не сможет больше тебя затащить сюда. У него не будет веского предлога.
- Это было бы просто замечательно! – Джон обнял друга. – Спасибо, Джим.
- Мне это ничего не стоит. С радостью помогу тебе во всем. – Джим еще немного постоял, но потом развернулся и пошел к выходу. Подмигнув Джону, он вышел за дверь.
Собрав все документы очень аккуратно, Джонни еще раз, словно прощаясь, окинул взглядом свой просторный кабинет, и вышел в коридор. Голова шла кругом. Мимо проходили люди, но он их не замечал. Ему было абсолютно плевать на всех, плевать на отца, который отнял у него часть жизни, заставляя плясать под свою дудку. Перед глазами стояло милое лицо Луизы. Она звала его, и он шел на ее зов, как на спасающий призыв. Дойдя до конца коридора, Джонни открыл дверь туалета и зашел в светлое зеркальное помещение. Подойдя к раковине, он открыл кран. Чистая вода с шумом полилась из крана. Ее холодные брызги попадали на брюки, на рубашку, но он даже был рад этому. Умывшись холодной водой, он посмотрел на себя в зеркало. Далеко, как в тумане, появился образ любимой Луизы. Он протянул руку в дымку, чтобы напоследок коснуться ее красивого лица, нежной кожи, белоснежных волос. Он любит ее больше жизни и никогда не позволит отцу причинить ей боль. Когда отец узнает, что Джон бросил его дела, он придет в ярость, но Луиза далеко от него и уже не в его власти. Джон улыбнулся. Было так приятно осознавать себя свободным. Мысли беспорядочной чередой путались в голове. Он еще раз посмотрел, образ Луизы исчезал, таял в зеркале. Он не хотел ее отпускать. Протянув руку, словно желая удержать сестру, Джон умоляюще взглянул на нее. Но Луиза исчезла. Осознав это, он, даже не утрудившись закрыть кран, вышел из туалетной комнаты и пошел к лифту.
Вечером Джимми, как и обещал, поехал к Джону, чтобы помочь ему разобраться с оставшимися документами. Припарковав машину рядом с банком, Джим отстегнул ремень безопасности. Уже собираясь выйти из машины, он увидел Джона, который как-то странно спускался с лестницы. Встав на тротуар, Джон не уверенными шагами направился к своей машине. Провозившись несколько минут возле двери, Джонни, наконец, открыл ее и уселся внутрь. Сообразив, что с Джоном что-то не так, Джим решил ехать следом за ним. Мало ли чего с Джоном может произойти, а Джим, в случае чего, окажется рядом. Снова заведя мотор, Джимми тронулся с места. Когда она выехали загород, Джим понял, что Джон едет на залив и продолжил следовать за ним. Стараясь не упускать друга из виду, Джим держался как можно ближе к машине Джона. Темнота подкралась незаметно, и вот уже густые сумерки застилали глаза и мешали смотреть. Внезапно начался сильный дождь. До залива было еще далеко и по мокрой дороге не сильно разгонишься. Но Джим заметил, как Джонни прибавил скорость и очень удивился. «Зачем Джо так гонит, ведь дождь льет и сцепление с дорогой плохое? Кому, как не ему об этом лучше знать?» - подумал Джим и его худшие опасения подтвердились. Машину Джона стало кидать из стороны в сторону. Создавалось такое впечатление, что у водителя Бугатти Вейрона отбирают руль, и он безнадежно пытается его вернуть в свое управление. Впереди по встречной полосе ехала колонна грузовых машин. Они как великаны, появлялись из дождя и уходили далеко в ночь. Джима одолела паника. Между ним и машиной Джона ехал Порше, который не только заслонял весь обзор, но и мешал приблизиться к Джону. Джим надеялся, что Джон заметит сигнал его фар и остановится на обочине. Но Джон продолжал вилять по дороге, не замечая ничего. Тут случилось самое страшное, что когда-либо мог представить Джим. Машину Джо выбросило на встречную полосу. С большим шумом и скрежетом она перевернулась в воздухе несколько раз. Обломки деталей летели в разные стороны, попадая в лобовые стекла рядом идущих машин. Ехавший по встречной полосе трейлер, с грохотом врезался в перевернутую Бугатти, и протащил ее метров двадцать по прямой. На дороге образовалась пробка. Джим, который видел все своим глазами, похолодел от ужаса. Впереди идущий Порше резко затормозил, и Джим врезался в него, разбив лобовое стекло и сильно помяв бампер. Забыв выключить зажигание, Джим выскочил из своей машины. Сломя голову он помчался к искореженной машине Джона.
- Джон! – прокричал Джим, разгребая обломки металлической клетки.  – Джон! – рядом собрались водители и тоже стали помогать разбирать обломки. Но Джим их не видел, в голове отчетливо бился пульс, и тряслись руки. Дождь застилал глаза, мешая разглядеть, где именно лежит Джон. Схватившись за помятую дверь, Джим попытался ее открыть, но она нее поддавалась. – Джон! – продолжал он звать, мечтая лишь о том, что Джон жив и ответит ему. Проклятый дождь мешал. Руки скользили по ручке, дверца не хотела открываться. К Джиму подбежал высокий водитель трейлера и тоже стал тянуть за дверцу. Наконец, издав тяжелый скрип, она открылась. Джон, весь в крови, лежал лицом вниз, придавленный сидением. Джим аккуратно потянул за давивший на Джона груз, желая освободить друга. Изрезав руки до крови, уставший и промокший насквозь, он думал только об одном. «Вот он. Он жив. Он еще жив. Он дышит. Боже, спасибо! Он дышит!»   
- Помогите! Кто-нибудь, помогите! – позвал он, а сам не спускал глаз с Джона. Несколько водителей помогли медленно вытащить Джона из машины и уложить его на асфальт. Джим быстро снял свою куртку и бросил ее вместо подстилки. Дождь беспощадно хлестал по лицу. – Джон. – тихо сказал он, закрыв своим телом от дождя лицо Джона. – Джонни, ты слышишь меня? – все немного отошли в сторону, с ужасом и сожалением наблюдая за происшедшим. Каждый их понимал, что с такими травмами не выживет никто. Кто-то повторно вызывал скорую помощь, кто-то сел в свои машины и разговаривал по телефону. Джим не видел никого. Он смотрел на Джонни, опустившись на колени и сложив голову друга себе на руки.
Вдруг Джон открыл глаза и посмотрел на Джима. И не было в этом темном взгляде ни боли, ни мучений. Джон попытался улыбнуться, но не смог. Губы были разбиты и щека глубоко порезана.
- Джим.- прошептал он почти неслышно, но Джим услышал. – Ключ… возьми его… ключ. – речь Джона прервалась и он закрыл глаза. Когда он снова их открыл, Джим уже держал в руке маленький блестящий ключик. – Это не правда, не верь ничему.
- Джонни, брат. Потерпи немного. – Джим сквозь слезы и боль пытался взбодрить Джона. – Скорая помощь уже едет, ты только не сдавайся. Умоляю, потерпи. Ты сможешь, ты сильный. Врачи тебе помогут, а если тебе они не понравятся, мы других наймем. Только потерпи. Я все сделаю для тебя, все. Вот увидишь, ты скоро сможешь бегать, как раньше. – Джим умолял Джона. Умолял и плакал, гладя по черным волосам своего лучшего друга. Но Джон как-будто не слышал слов Джима. Он жадно хватал воздух, тяжело вздыхая. Кровь густым потоком сочилась из свежих ран, заливая его некогда красивое лицо и грудь.
- Я свободен… - прошептал он, широко открыв глаза. – Я счастлив. – с этими словами глаза Джона Макконолла закрылись навсегда.
Когда до сознания Джима дошло, что Джон уже мертв, он с диким криком стал бить кулаком по асфальту, разбивая руки в кровь, но при этом, не чувствуя боли. Опомнившись, он крепко обнял своего друга. Захлебываясь слезами и дрожа от беззащитности, он стал качать Джона, как мать своего ребенка, когда тот не может заснуть. В полуобморочном состоянии врачи посадили Джима Макмиллана в скорую помощь и повезли в город. В руке он так крепко сжимал что-то, что пальцы его рук побелели. Врачи попытались разжать его руку, но все попытки были тщетными. Тогда они оставили в покое молодого парня, решив спокойно доехать до больницы.
Еще теплое, но изувеченное тело Джона Макконолла положили в другую машину и повезли следом. Джим все это время думал над его словами и не мог понять их значение. Ключ в его руке был объяснением всему. Уставившись в одну точку, Джим вспоминал последний взгляд Джонни и его душа разрывалась от страданий и боли утраты. НЕВОСПОЛНИМОЙ УТРАТЫ. В голове Макмиллана, как во сне, проносилась ужаснейшая картина смерти его лучшего друга. И не было конца тому страшному сну, потому что,  заканчиваясь, она повторялся вновь и вновь. 
      



И ветром стал я для тебя, поверь мне,
Я тот же, что и прежде, я – твой брат.
Ты – море жизни, вечное мгновенье,
Ты – мой кристалл на тысячу карат.

Я буду вечно странник одинокий,
Я есть мечта, но нет мечты во мне.
Я твой маяк, холодный и далекий,
Ведь я – твой брат, но ты живешь во сне.

Как ты прекрасна, море мое,  море!
Как ты нежна, чиста и глубока!
Но влюблена ты в берег, это горе...
Его ты камни точишь и бока.

А, я брожу, я – ветер, я – бездомный,
Я твой покой качаю на волнах.
Зови меня и днем, и ночью темной,
Я буду рядом и прогоню твой страх.

Да, брат я твой, но разве это счастье?!
Я одинок и в мыслях и в мечтах.
Мою любовь ты жжешь в своих объятиях,
И жизнь моя -  рассыпавшийся прах…    
          (Ветер)