Сегодня гуляли в парке со Спиридошкой и увидели поваленное дерево. Эта яблоня умерла года три назад, только ствол трухлявый торчал. Вчерашним ветром его свалило. Лежит в жухлой траве и похож на толстого серого крокодила. Спиридон не боится крокодилов - он вообще никого не боится! Этот просто застал его врасплох, да. Псишка застыл в нескольких шагах и подёргал носом, принюхиваясь. Крокодил, зараза, затаился и маскировался запахом пенька. Лучи заката играли на его заковыристой спине. Спиридошка хотел на него напрыгнуть, только подлые ноги почему-то понесли его не вперёд, на врага, а назад и вбок. "Ему не справиться одному!" - подумал я, умиляясь собственной храбрости, - "Он не учился на крокодильщика. На тряпочника только, на палочника и на шишника. Ещё на старотапочника чуть-чуть..."
Подбадривая себя, я расстегнул молнию на куртке, чтобы видна была тельняшка. Потом сжал кулаки и сунул их поглубже в карманы, чтоб они казались побольше, закусил зубами мундштук папироски, гнусно ощерился и вообще сделал такое лицо, как будто сейчас кое-кого пну ногою.
- У! - сказал Спиридон.
Что оставалось крокодилу? Он молча хрюкнул и уполз в себя.
А мы на него начхали и обошли по широкой дуге. Пусть знает! Тоже, нашёлся...