В марте сдала зачёты. Боялась провалиться на государственных выпускных экзаменах. За несколько недель до сдачи политэкономии я наведалась в институт - нужно было уточнить номер аудитории, где пройдёт первый экзамен. В списке группы, с которой с первого учебного дня прошла сложный путь от первокурсницы до выпускницы, себя не нашла. Что за глупость! А где же я? Нашла свою фамилию среди незнакомых мне людей. Позже узнала: в эту группу были собраны все, кто в прошлом не смог пройти выпускные экзамены по разным причинам.
Я ринулась в деканат. В коридоре у двери встретила Валентину Ивановну, ответственного секретаря курса. Внешне она напоминала певицу Людмилу Зыкину. Характером славилась крутым. Поговаривали: Валентина Ивановна брала взятки у студентов за разные услуги, связанные с учебой, но: "не пойман - не вор!" И не мне её ловить. Я занималась успешно, а она за пять лет знакомства прекрасно разбиралась, кто есть кто. Может, потому я подолгу ожидала оценки на вовремя сданные мной работы.
В те времена я не задумывалась о чужих проделках, моя жизнь и без того состояла из сложностей и нервотрёпки. Много позже, лет через пять после окончания вуза, до меня дошли слухи, что её на чём-то незаконном подловили, но никакого наказания она не понесла. Муж работал то ли в горкоме, то ли в обкоме города: стена у неё оказалась непробиваемой.
Удивительно, но при нашей случайной встрече Валентина Ивановна чуть не бросилась ко мне на шею с приветливой улыбкой. И поинтересовалась:" Как поживаете, как успехи, как подготовились к экзаменам?" На мой вопрос о неожиданном изгнании из группы, в которой находилась все пять лет учёбы в институте, она с недоумением посмотрела на меня:
- Вы же сами просили вас перевести! Приходили две студентки и от вашего имени, с вашего согласия попросили меня об этом. Они подруги, хотят вместе готовиться к предстоящим испытаниям, а вам, мол, безразлично с кем находиться в одной стае.
Моё искреннее изумление заставило её замолчать. Она побледнела. Мне показалась странной её реакция. Она могла переводить кого угодно и куда угодно. Всё, что связано с жизнью курса - распорядок занятий, успеваемость студентов и многое другое - было под её контролем. Я поняла: почему-то она боится огласки в таком мелком деле.
Секретарь пригласила меня следовать за ней. Мы вошли в деканат. Она открыла журнал и предложила мне указать на любые фамилии – их обладателей она незамедлительно переведёт в другие группы. Я отказалась. Она посоветовала подумать. Но я покачала головой: так вышло, значит, такова судьба.
Чтоб успокоиться, прошлась пешком по Сумской. Дошла до железнодорожного вокзала, а спокойствие не наступило. И дома пожаловаться оказалось некому: бабушка стара, мама в последнее врем прихварывала, а у сестры - свои заботы.
И на следующий день в магазине жаловаться и сетовать на злой рок не стала. Не смогла открыть рот, хотя мои девчонки знали о том, что мои курсовые списывались одногруппниками, что часто я оставалась допоздна в аудиториях: переводила тексты с немецкого языка на русский для половины курса.
продолжение
http://proza.ru/2013/12/05/1704