(начало http://www.proza.ru/2013/12/03/648)
Ближе к закату
Ближе к закату исчезнувший мир выныривал из легендарных волн. Небесная лазурь сливалась со всеми оттенками зелени парка, о чем-то томительно-нежном и родном для сердца молчали деревья.
Наступал час цвета морской волны. Он плавал по временам года, подстраиваясь под солнце и долготу дня. Час чаепития, сумерек и тайной радости, что день все-таки перевалил пик своего безумия и стремится к покою.
Здесь было мирно. А ближе к дороге город загонял свои жертвы, как жадный, безжалостный, склонный к садизму, охотник.
Архиерейка
Названия старых кварталов ничего не говорили снующим рабочим муравьям. Архиерейка, Нижегородка, Цыганская поляна…
Архиерейская слобода (в народе «Архиерейка») была названа так по случаю соседства с Архиерейским домом, стоявшим над речным склоном вплоть до 1960-х годов. В 1897 году рядом возвели церковь в честь Всех Святых, а над обрывом возле нее была дубровая роща. Всехсвятская церковь была закрыта в 1933 году.
Похожая судьба оказалась и у соседнего Воскресенского кафедрального собора, построенного в 1841 году в романо-византийском стиле. Он имел в основании форму креста, венчался большой круглой башенкой – фонарем с множеством окон.
Собор вмещал до трёх тысяч человек. Церковь имела три престола. Главный престол назывался в честь Воскресения Христова, правый — в честь Рождества Христова, левый — в честь иконы Казанской Божией Матери.
Главной святыней храма была чудотворная икона Казанской Божией Матери.
Воскресенский собор был закрыт в 1931 году.
На фундаменте собора построен драматический театр.
По старой памяти этот район и сейчас прозывался – архиерейка, но совсем с другим пренебрежительным смыслом. Мол, живут здесь местные бедные старожилы, не умеющие устроиться побогаче и покруче. Так, не живут, а доживают свой век, хранят какие-то традиции, устои, веру…
А приезжие, шустрые и практичные ребята уже урвали свою сладкую долю в элитных домах через дорогу.
На другом берегу реки, часто затопляемом по весне, когда-то раскидывали свой табор настоящие цыгане. Да и нынешние жители были на них похожи беспечностью и вольной жизнью.
Парк-летописец
Старый парк - ближайший друг и добрый сосед исчезнувшего из земного времени Воскресенского собора, вел свою летопись. По весне вспоминал себя молодым лесом. Город тогда скромно обживался рядом, а поблизости от собора был монастырь.
В монастырские здания в годы войны был эвакуирован ленинградский военный завод.
А в смутные 90-е песочные часы истории снова перевернули. Завод исчез, один его корпус стал банком, а во втором обосновалась юридическая академия.
У каждого века свои фавориты!
Парку тоже пришлось лихо. Рядом выстроили здание администрации в стиле средневекового замка с внутренним двориком. К власти дорвались нацбаи из глухих аулов. (А ведь город был выстроен когда-то казаками для защиты восточных границ от этих самых диковато-хамоватых завоевателей.)
Один из них, любивший степной пейзаж, сгоряча приказал зачистить место перед местным белым домом.
Долго не думая, почти половину парка вырубили. Из старожилов остались сосны, на них рука не поднялась даже у самого тупого временщика. И клен у фонтана спасся чудом. Липовая аллея защитилась мемориалом павших солдат. Нашей березе тоже повезло по причине удобного места, от властей подальше.
Но уже следующий бай спохватился, пыль и шум от близкой автострады и унылый пустырь были непрезентабельны.
Срочно созвали на бесплатные субботники крепостных студентов, солдат и школьников. Зеленый десант насадил сотни елок и ряд голубых елей. Половина елок быстро засохла. Вид сухих веток еще более удручал, даже вызывал ассоциации с кладбищем.
Наконец, наняли озеленителей и ландшафтных дизайнеров, и почти возродили былое разнообразие парка в новом поколении молодых липок, берез, кленов, лиственниц и рябин.
Юность у парка была вольной. Зрелость – бурной. До старости дожить ему не дали. Зато во второе зеленое младенчество за ним был идеальный уход. И все высокие гости любили прогуляться парадной липовой аллеей до поющего фонтана с подсветкой.
Идиллию несколько портил злополучный драмтеатр рядом (тот самый, что на фундаменте собора). Он имел скверную привычку гореть и создавать панические настроения. Пожары случались удивительно часто, однажды театр хотели даже закрыть, а в результате перестроили по турецкому проекту. Получилось громозкое чудище с зеленой сложной крышей. Но…турки не учли снежные русские зимы. И с февраля по апрель, в периоды оттепелей, подходить к театру стало смертельно опасно, огромные ледяные глыбы рушились со всей высоты турецких замашек.
Деревья жили мирно.
А люди раздражались, суетились, пытаясь втиснуть себя в замкнутый круг, и просто выбивались из сил в поисках комфортных тупиков жизненного лабиринта. Бесконечно страдали, тосковали и терзали друг друга, но выхода не видели.
Обычно они озабоченно проносились по парку, не замечая времен года. Лишь мамы с малышами и старушки могли позволить себе роскошь созерцания и общения.
К счастью, наши герои любили природу. И мы еще встретимся с ними в знакомом парке.
Время вволю купалось в горнем, в прозрачной неизвестности, а ниже к холмам, равнинам и людям превращалось в бурный и мутный поток событий, эмоций, ошибок и испытаний, потом все исчезало и тонуло в безбрежной печали водохранилищ, и лишь редкие минуты сохранялись памятью, отражая лучи зари...
( продолжение следует)