Касания. 5 глава

               

       Ощущение воскресного дня, дня особого проникновения в человеческие отношения сохранилось у Алексея еще с детства. Школьные будни ученика начальных классов, с их уроками и домашними заданиями, с обязанностями и требованиями к дисциплине завершались - наступала суббота. Мама непременно устраивала уборку. В доме не было ни одного укромного уголочка, в котором можно было притаиться, чтоб переждать этот хаос сотворения порядка и уюта. Отец ушел из семьи практически сразу после рождения сына. Алексей был единственным ребенком и единственным помощник мамы. Его обязанностью было вытереть пыль с книг и полок, убрать игрушки в шкафчик и набраться терпения, чтобы не прикасаться к ним до вечера, пока мама не проникнется домашней гармонией, не налюбуется ею. Воскресение же было замечательным днем, днем, наполненным теплыми аппетитными запахами выпекаемых пирогов и сдобы. Во время этой, как мама выражалась, стряпни он любил заходить на кухню потрогать одутловатое распухшее тесто. Его мягкая, теплая плоть выглядела живой, дышащей. Она ждала человеческих рук, чтобы приобрести форму и новое воплощение. Это была самая настоящая игра. Леша касался теста, слегка проминал пальцами, вытягивал из него кусок, похожий на медузу, а мама, улыбаясь, в шутку, пачкала нос сына мукой. Он бежал в прихожую и заливался смехом, рассматривая свое отражение в зеркале.

       Алексей, теряясь в однообразных днях, никогда не забывал сохранившееся с детства радостное ощущение воскресенья, хотя уже давным-давно не было тех пирогов, той сдобы. А самое главное уже не было материнской заботы, дающей осознание полной защищенности. Иногда в глубине его существа что-то переворачивалось и возникала щемящая потребность в человеческом тепле, причем именно в эти календарные дни. Что это? Потребность приобретенная и зафиксированная? А может, это вовсе и не рефлексия вызывала щемящую тоску по утраченному? А суть в том, что каждый человек несет в себе память о райском уюте, уюте души и тела.

       Именно с такими нечетко выраженными мыслями, но ясным настроем на праздник, с двумя пакетами продуктов, он шел к Виктории. Был ли этот визит продиктован надеждой вернуть утраченное ощущение внутреннего уюта? Вновь приобретя ощущение тепла, можно ли будет его удержать? Он прогонял эти вопросы из своего сознания, и это не было малодушием или нерешительностью, а являлось прагматизмом взрослого современного городского жителя. Зачем тешить себя ожиданиями, нужно всегда двигаться вперед.

       Инициатором встречи стал Алексей, позвонив и предложив, как он выразился, пообщаться. Виктория взяла паузу, и ее напряженное затянувшееся молчание могло значить все, что угодно: то, что она в данный момент не готова к приему гостей, и то, что у нее намечены дела, которые не хочется переносить на другое время. А еще за время, прошедшее после встречи в ресторане, она могла отказаться от своего предложения. Последнее предположение показалось Алексею наиболее вероятным.
    
       - Жду через два часа. Приходи, - выдала Виктория свое решение.

       Пройдя по продуктовым лабиринтам супермаркета и протомившись почти полчаса в автомобильной пробке, он оказался перед дверью ее квартиры.


       Хозяйка была одета просто, в старенькие джинсы и легкую кофточку. Когда гость разделся и начал разуваться, молча, достала из шкафа заношенные мужские тапочки. "Вот артефакт, прошлой жизни Виктории. Случались ли мгновения счастья в те далекие дни? - подумал он, и сам ответил на свой вопрос. Конечно же, было и счастье и мир и покой".

       Обувшись, Алексей сразу пошел на кухню, поставил пакеты на пол и начал выкладывать на стол продукты.

       Виктория с неподдельным интересом смотрела на это действо.

       - Давай я сварю тебе кофе, - сказала она.

       - Кофе подождет. Не возражаешь, если я немного похозяйничаю на твоей кухне? – спросил он, осматриваясь. – Духовка работает?

       - Наверное. Я давно ей не пользовалась. Не для кого готовить.

       Чем завершится это свидание, Алексей почти не задумывался. Главной его целью было избавиться от напряжения в их отношениях, которое возникло после свидания в ресторане. Он почувствовал, что Виктория не просто готова идти на контакт, а даже рада его приходу, только сдержанна и заняла выжидательную позицию.

       - Я подумал, - он хотел было напомнить о том вечере и сказать, что хочет загладить свою вину, когда его неосмотрительные слова заставили ее покинуть ресторан «Фламинго», оставив нетронутым десерт, но решил, вообще, не упоминать о прошлой встрече и продолжил разговор в другом ключе. – Я подумал устроить небольшой ужин.

       Виктория предложила свою помощь, но Алексей уже поймал кураж и легко управлялся сам, словно находился на давно изученной территории, хотя чужая кухня для постороннего человека всегда в первое время остается «чужой, неизвестной землей». Он закупил все, что было необходимо для осуществления замысла. Не хотел осечки, и поэтому в его пакетах были даже пищевая фольга и оливковое масло. Он разложил покупки на столе. Оглядевшись, сразу сообразил, где лежат ножи, достал подходящий и большим пальцем правой руки попробовал его лезвие. В этот самый момент их взгляды встретились. Виктория невольно улыбнулась.

       - В доме не наточены ножи… - вырвалась у нее цитата из песни.

       - Вот оселок. Пусть останется у тебя, - объяснил он появление еще одного предмета.

       Ее приятно удивила такая основательность в подготовке визита.

       - Хорошо, что ты пришел, - сказала она, облокотившись на косяк дверного проема. Казалось, что ей самой не находилось места в ее собственной кухне, где начинал создаваться не только ужин, но и настрой, способный повлиять на будущее. Виктория с интересом наблюдала за действиями Алексея.

       Сначала он решил приготовить мясо в фольге, затем салат и уж потом десерт из авокадо, апельсина и банана.

       - Ты можешь включить телевизор или заняться своими делами, - предложил он.

       - Хорошо, я пойду, включу телевизор. Там какой-то сериал должен начаться, - извиняющимся тоном произнесла она.

       Немного поколебавшись, хозяйка удалилась с кухни. Села на диван. Включила телевизор.

       Приготовление пищи для Алексея всегда представлялось первобытным шаманским действом. Дары природы, огонь, нож, манипуляции и вот уже создана пища – энергия для жизни. Сам он в будни довольствовался простой пищей и мало готовил, но случались  моменты вдохновения, и кухня становилась для него местом проводимого таинства.
 
       Алексей промыл мясо, сделал в нем ножом надрезы и вставил в них кусочки чеснока. Затем натер солью с перцем, смазал горчицей и, завернув в фольгу, выложил на противень. Час пятнадцать в прогретой духовке - гласила запись в его шпаргалке. Когда-то он удивлял своими поварскими способностями Инессу.

       Куда все это делось? - мысленно усмехнулся Алексей и перевернул лист рецептов, списанных с кулинарного сайта. В приготовлении пищи у него всегда была, если так можно выразиться, легкая рука, и даже дебютные блюда получались аппетитными и вкусными. А с салатами, вообще, всегда все было проще. Помыл, порезал, помешал, залил маслом. Задумывая ужин, он решил приготовить легкий салат. Авокадо. Груша. Болгарский перец. Сыр твердый. Зелень петрушки. Когда он все эти продукты порезал соломкой, сбрызнул соком лимона, полил оливковым маслом и посолил, у него не на шутку разыгрался аппетит.

       Теперь оставалось приготовить десерт. Просмотрев список ингредиентов, он вспомнил, что забыл купить ванильный сахар.

       - Вика, у тебя ванильный сахар есть?

       - Ванильный?! Есть обычный. В шкафчике. Наверху, - уточнила она. – Соль на столе.

       - Соль я нашел.

       - А зачем тебе ванильный сахар?

       - Подожди, узнаешь.

       Порезав кусочками банан, авокадо и дольки апельсина, Алексей перемешал их, разложил в две пиалы и залил горячей смесью сливок, шоколада и сахара. Десерт был готов.

       Оставалось дождаться только мяса. Еще полчаса, заключил он, посмотрев на часы. Вошел в комнату  и сел на диван рядом с Викторией.

       - Про что фильм? – спросил он.

       - Про жизни, - она оторвалась от экрана и посмотрела на него. – Как дела на кухне? Помощь не нужна?

       - Ни в коем случае.

       Сосредоточиться и проникнуться судьбами героев сериала Алексею так и не удалось. Его посещали самые разнообразные, отстраненные от этого вечера, мысли. Невольно он то и дело бросал взгляд на часы. Виктория же наоборот, похоже, была увлечена экранной историей.

       - Чтобы мясо подрумянилось, надо на последние пятнадцать минут раскрыть фольгу.

       - Что? – Виктория повернулась к нему.

       - Вспомнил, - сказал он и поднялся, чтобы вернуться на кухню. Остановился и посмотрел на нее - Виктория сидела на диване, подобрав под себя ноги. Ему в этот момент показалось, что он, возможно, напрасно нарушил житейский уклад ее воскресного дня, ее покой.

       - Уже скоро, - сказал он.

       Через двадцать минут ужин был готов.

       Алексей вошел в комнату и торжественно произнес:
       - Вика, приглашаю к столу.

       Его слова заставили ее отвлечься от экрана, и она посмотрела на своего гостя несколько отстранено, словно отождествляла его с персонажем фильма и не хотела отделять явь от художественного вымысла.

       Кухня была немного больше тех, что имелись в большинстве домов, построенных в советский период, и ее, пусть с некоторой натяжкой, можно было назвать и столовой.

       - Вот это ужин! – восхищенно произнесла она. – Я должна переодеться.

       - Ты и так хорошо выглядишь. Это всего лишь домашний ужин.

       - Подожди, пожалуйста, - в этом решении она была тверда.

       Виктория вернулась в том самом платье, что была в ресторане «Фламинго». На ней были туфли на высоких каблуках, а в руках небольшой кубический предмет, черного цвета, с выемкой на верней грани. В это углубление она вложила свечку в форме таблетки и зажгла фитиль.

       - Представляешь, я не могу есть одна. Наверное, это пунктик почти всех одиноких женщин. Я давно не ем на кухне, - она отрезала маленький кусочек мяса и осторожно, как это умеют делать только женщины, не касаясь губ, чтобы не задеть слой темно-красной помады, приняла его с вилки зубами и языком. Алексея это действо всегда завораживало своей элегантностью. Что-то интимное вскрывалось в эти мгновения.

       - Сам ем за компьютером. Современным человеком утрачен ритуал приема пищи. Трапеза - говорили наши предки. В самом этом слове есть что-то сакральное. Пища это дар бога за праведный труд и благочестивый образ жизни. Раньше считалось, что труды земледельца и труды ремесленника праведны, а махинации ростовщика мерзки. Теперь же лучшее место работы - это банк. Получил деньги. Зашел в супермаркет и набрал пакет еды. В больших семьях раньше все готовилось дома, а что-то выменивалось у соседей. Пища готовилась дома взрослыми, и дети помогали или, по крайней мере, видели, что за этим стоит труд и опыт человеческий, - Алексей остановил свое многословие, понимая, что, скорее всего, перегнул с философствованием.

       У него иногда так бывало, он цеплялся за какую-то мысль и начинал ее развивать, как будто создавал устный вариант наброска к какому-нибудь тексту. Для ужина с женщиной это перебор, занудство, - он мысленно упрекнул себя. Но тут же отметил, что по тому, как смиренно, словно притаившись, сидела Виктория и благоговейно маленькими кусочками вкушала приготовленную им трапезу, можно было предположить, что она пыталась его внимательно слушать, но собственные мысли не давали ей покоя.

       - Налей мне вина, - тихо попросила она.

       - Я взял столовое…

       - Хорошо. Мне такое нравится.

       Он предложил тост «за хозяйку», но она, шутя, но твердо исправила «за шеф-повара».

       Алексей тут же соединил эти два тоста:
       - За нас.

      Сделали по глотку.

       - Что это? Интересно, - она вилкой, словно медицинским инструментом, коснулась салата, раздвинула кусочки, порезанные кубиками.

       - Пробуй, - Алексей следил за Викторией.

       Разжевав несколько кусочков из салата, она в ожидании разъяснения посмотрела на него.

       - Необычный вкус. Не пойму… - хозяйка явно была в замешательстве.

       - Надеюсь, это можно есть? – с иронией произнес Алексей.

       - Да, очень вкусно. Не думала, что у тебя такие способности. Извини, я просто…

       В довольно короткий период обольщения Инессы он находил рецепты экзотических блюд и потчевал ими свою возлюбленную. Для того, чтоб расположить к себе девушку, это была беспроигрышная тактика. И сейчас Алексей понимал, что в женском легионе вряд ли найдутся особы, которые не захотят дегустировать что-нибудь новенькое, необычное.
 
       - Перец болгарский, это понятно… еще сыр, - прислушиваясь к своим вкусовым ощущениям, отметила она. – Не пойму что еще…

       - Основные ингредиенты салата это авокадо и груша, - не стал томить ее сомнениями Алексей.

       - Верно, груша. Груши бывают самые разные… Очень вкусно.

       Алексей не раз отмечал для себя, что мироощущение многих женщин складывается из ежедневных, ежечасных, ежеминутных маленьких открытий. Они с трогательной наивностью пробуют вкусы, прислушиваются к запахам, расшифровывают звуки, рассматривают цветовые оттенки, и из этих детских соприкосновений с миром складывают гармоничный образ. Эта внешняя оценка вещей в большинстве случаев противна мужскому восприятию, которое требовательно к функциональности и внутренней надежности тех или иных предметов. Может, действительно, мужчина и женщина для полноценности бытия, как сказано в ветхозаветном писании, должны прилепиться друг к другу. Не касаться, не обниматься восемь раз в день, как рекомендуют психологи, ведь эта рекомендация больше похоже на рецепт, выписанный хронически больным людям, а прилепиться, то есть стать единым целым.

       Сейчас Виктория, немного смущенная, задумчивая и улыбчиво-безмолвная, находилась в приподнятом настроении и Алексей это хорошо чувствовал.

       - Еще десерт есть, - сказал он, отвлекаясь от своих мыслей.

       - Все… Моей диете конец, - засмеялась она.