Звук поезда. Мерное посапывание на верхней полке. Я сидела у окна и смотрела на деревья, мелькающие за стеклом. Какие-то станции, какие-то люди. Кто-то куда-то торопится, а ведь уже три часа ночи. Люди. Как муравьи. Вечно бегут, зачем-то делают что-то. Непонятно. В чем причина всей этой беготни? Деньги. Деньги сейчас "самое важное" в этом мире. Без денег ты никто. Деньги. Сгорели бы они все, к чертям собачим.
Странное чувство. Кажется, что еще немного и меня не станет. Но это не так, ведь я не собираюсь умирать или исчезать. Пока что.
Кто-то положил руку мне на плечо, я вздрогнула и обернулась. Это была проводница.
- Может чаю, или кофе? – шепнула женщина, и я увидела, как на ее губах расцветает заботливая улыбка. – А еще неплохо было бы скушать чего-нибудь сладкого.
Да, мне везло с людьми, возможно, но все дело в "самом важном".
- У меня нет денег на такое, - усмехнулась я, вновь оборачиваясь к окну. Проводница недолго постояла рядом и ушла.
- "Люди. Деньги. Такое ощущение, что эти два слова скоро станут синонимами," – вертелось у меня в голове, а за окном грустно качались деревья. – "Надеюсь, в моей жизни будет что-то хорошее…"
На столик рядом опустилась кружка, из которой тянуло запахом шоколада. Я посмотрела на густую темную жидкость и подняла взгляд на проводницу, которая опустилась рядом.
- Как тебя зовут? – улыбнулась, все так же заботливо, она, кивая на кружку. – Пей, пока горячий. Холодный шоколад вкусный только в твердом виде.
Я сразу подхватила кружку обеими ладонями и сделала небольшой глоток, прикрыв глаза. Жидкость прокатилась по горлу, и стало действительно немного легче, я не ела весь день. Забота. Из-за нее к глазам всегда подкатывали слезы. Это было так редко…. Особенно когда обо мне заботились незнакомые люди.
- Венера, - я усмехнулась, (да уж, с именем мои родители постарались) делая еще один глоток. – А Вас?
- Какое красивое у тебя имя! Надежда, просто Надежда, - женщина смотрела на меня и видела во мне себя, кажется. Наверное, когда-то она такая же, покалеченная, с таким же печальным взглядом, была так же одинока. От одного вида такой молодой, красивой, и еле живой девушки у нее, скорее всего, сжималось сердце.
- "Надежда…А ей идет," – промелькнула мысль в моей голове, а вслух я лишь произнесла. – Очень приятно…
Проводница глубоко вздохнула, но надежды, чтобы привести меня в чувство, не теряла.
- Я представляю, что могло довести тебя до подобного состояния, Венера. Я понимаю, каково это. Если ты выговоришься, тебе станет легче. А я никому не скажу, да и мы с тобой вряд ли когда-нибудь еще свидимся… - женщина мягко улыбнулась. Ее взгляд был таким ласковым, а щеки залил нежно-розовый румянец. Волосы были забраны в пучок, чтобы не мешались. Она была полноватой, но от того не менее симпатичной. Проводница была очень приятной на вид.
- Надежда. Знаете, Вам идет это имя, - улыбнулась уголком губ я, прикрыв глаза и делая несколько глотков, прежде чем продолжить. – Когда мне было 14, случилось нечто ужасное. Я, наверное, очень слабая, что не могу этого забыть. Что не могу просто пережить это. Понимаете, я не могу забыть то, что произошло. Именно тогда произошло что-то важное. Женщина, которая помогла мне. Она сказала мне что-то, но я не помню что. А чтобы вспомнить это, нельзя забывать остальное, - тихий смешок, а после я, отпив еще горячего шоколада, продолжила. – Мне тяжело смотреть в глаза матери. За все пять лет я так ей и не сказала о том, что произошло. Мама переживает, но я обуза для нее. У нее новый мужчина, а я такая буду только мешаться.
Я не знаю, что заставило меня все это рассказать. Мне было нужно высказаться кому-то, и я сделала это как можно осторожнее. Я кивнула самой себе и допила шоколад, поднимая взгляд на женщину.
- Мне легче. Спасибо, Надежда, - на моих губах отразилась легкая улыбка, уже более открытая, чем до этого.
- Я с тобой тоже поделюсь, - хмыкнула женщина. – В детстве мой отец сильно напивался и бил мать, меня и моих братьев. Братья были младшими, и однажды отец убил самого младшего. Мать не выдержала, она слегла и вскоре погибла. Забота о втором брате легла на меня, но я не смогла терпеть отца. И я ушла, ушла вместе с братом. Он не выдержал пути, мне пришлось отдать его в детдом. Но так, чтобы меня не поймали. Когда я встала на ноги и вернулась в тот детдом, оказалось, что моего брата забили там до смерти. Я теперь и не знаю, что было бы лучше, если бы я осталась с отцом, или потянула бы брата за собой.
Женщина опустила голову, ее взгляд вдруг стал таким грустным, таким пустым. У меня сжалось сердце.
- Вы не виноваты, Надежда. Поверьте, если бы Вы остались с отцом, Ваш брат все равно бы погиб. Как погиб, будь он с Вами. Слабые…долго не живут, - усмехнулась я, потирая переносицу пальцами.
Мы еще долго сидели и общались. О мечтах и желаниях, о мужчинах, о работе и учебе, о родных и близких, о том, что может ожидать нас завтра…. Но ближе к утру проводница ушла будить тех, кому нужно было выходить на следующей станции. Когда же пришла моя очередь выходить, она попросила мой номер телефона.
- "Проводница с тяжелой судьбой и простая девушка с жизненной трагедией, выдернутые из детства, обменялись телефонами и договорились встретиться," – усмехнулась я своим мыслям. Как только я налажу свою жизнь...