«Никогда не быть вздорной старухе владычицей морскою!»
Народный вывод из сказки А.С.Пушкина «О золотой рыбке»
В некотором городишке жила-была баба, не то чтобы красавица да умница, так себе. Короче, баба как баба. И было у неё всё как у всех, то есть ничего особенного и не было: мужик бабник и пьяница, да квартирка небольшая. Звали бабу тоже обыкновенно: Марья Огородникова. Но была она страх, какая завистливая. Сидела, сопли на кулак мотала, да думала: «Хочу быть царицею, ну, или …дворянкой столбовою». Тем более, что в городишке дворянки, в основном те, что из грязи да в князи, стали появляться. Однако, новоиспечённые графья да князья жаловали в основном девиц молоденьких да прегоженьких. Самой выбиваться в новую знать было хлопотно и небезопасно. В общем Марье, как ни крути, ничего уже не светило. Хотя.., говорят, даже раки свистят.
Шла как-то баба по городишку и увидела высоченный серый забор. За забором этим жизнь была сытая да весёлая, а главное – безопасная. Не для всех конечно, но всё же… Бегала Марья Огородникова вокруг забора, дырку искала. Очень ей хотелось пролезть в жизнь сытую зазаборную. Так хотелось, что аж челюсти сводило и тело ныло. А ещё говаривали, что хранится за забором огромное зеркало-коверкало, кто в него глядел менялся до неузнаваемости: слабый казался сильным,глупец мудрецом, даже вор да разбойник мог предстать борцом за высшую справедливость.«Кабы попасть за забор, а я бы своего не упустила, дальше б пролезла хоть по головам, хоть по дерьму проползла в жизнь новую зазаборную»,- причитала баба, пытаясь перелезть через забор. Да не тут-то было. Хоть реви белугою да волосы на себе рви… Но надо же! Ворота сами собой отворились, и прямо на Огородникову выехала машина, едва баба отскочить успела. Однако, заметила что в автомобиле везли очень важного господина – местного Черномора, к тому же главного хранителя загадочного зеркала. Машина черноморова обдала любопытную бабу грязью, но тут же почему-то остановилась.
Сам Черномор вылез из салона, обтёр Огородникову белым носовым платком и…позвал за забор. Вот счастье-то, вот удача! Стала Марья обхаживать Черномора речами льстивыми, вырезами глубокими да на судьбу свою горемычную жалиться. Черномор и не заметил, как самая обычная баба превратилась в его первую фаворитку. А он ещё и радовался: «Надо же какую бабу у забора подобрал: чуткую да заботливую!» Стал железный Черномор мягкий как воск – лепи, что хошь. И уже ему самому захотелось бабу Огородникову дворянкой сделать, не Черноморкой конечно, но всё же… «Проси, что хошь,- как-то опрометчиво пообещал размякший Черномор,- хоть полграфства!» Уже почти дворянка Огородникова зарделась вся, словно маков цвет, да запела голоском ангельским: «Ты здесь владыка, ты здесь господин…я же помочь тебе только мечтаю, чтобы не отвлекался ты от дел важных государственных!Покажи мне зеркало-коверкало, да сделай меня главой в волости рекламной, загадочной и зазеркальной. служить тебе буду верой и правдой!» Улыбнулся Черномор, даже в ладоши захлопал – надо же, и фаворитке угодил, и волость безнадзорную пристроил.» В начале всё шло как по маслу: золотые рекламные ручейки растекались по всему зазаборному графству, всем подданным понемногу досталось от щедрот черноморвых да пирога рекламного. Не поровну конечно, но всё же…Но мрачнее становилась дворянка Огородникова. Всё золото считала да думу думала: как бы с людьми не делиться и особенно с графом? Стала потихоньку народ обманывать, да неугодных изгонять. Жаба золотая её душила, да так, что просто мочи не было! Только никто этого не замечал, зеркало помогало, Марьину сущность от людей скрывало, да так умело, что многие, особенно молодые да ранние смотрели на неё с восхищением и даже брали образцом для подражания. Не все конечно, но всё же…Тесно стало дворянке Огородниковой в зазаборном зазеркалье, тем более, что даже многие мудрецы и некоторые прозорливые юнцы видели её истинную сущность и тихо презирали. И попросилась дворянка Огородникова в столицу слетать, якобы опыт рекламный перенять.
Вышла за забор. А там…мать честная! Дворяне шикуют! Не то что в столицу, в страны заморские запросто летают, хоромы строят прям царские! Засвербело у дворянки Огородниковой, тесно ей стало за уютным серым забором. Очень захотелось своё графство, а лучше два.
И рванула она в столицу. А там уж и заборов нет. Князей потрепанных…хоть живьём заглатывай. Причупорилась дворянка Огородникова, подретушировала прелести свои бабские в салонах красоты столичных. И пошла себе графства завоёвывать. Тут и князь подходящий нарисовался да не один. Всем дворянка давала, что просили и, получала, что хотела. Многие и теперь телеса свои в столицу переносят да всё за тем же…. Не все конечно, но всё же…
Марья Огородникова вернулась в городишко важная да гордая, на графа уж не смотрит. Фыркнула и… оттяпала у него волость рекламную-зазеркальную, вырвалась из-за забора да некоторых подданных за собой увела. Возмутился Черномор вероломству своей фаворитки, затаил обиду горькую, да поделать ничего не смог.
А дворянке хоть бы хны, она уже сама графиней стала! С муженьком своим непутёвым развелась, да не совеем: возле придержала, чтоб знал окаянный своё место и знал кто теперь хозяйка в доме. А дом, вернее дворец, графиня новый купила. Само собой зеркало в будуар повесила, чтобы ненароком люди её истинного лица не увидели. Стала Огородникова красоту наводить, молодиться в клиниках заморских, да фаворитов менять. Подданных своих то одаривала, то за чубы таскала, чтоб не расслаблялись. И всё ей мерещилось, что враги кругом…богатство её отобрать хотят. А ей всего мало было. Захотелось дворец ни где-нибудь, в тёплом заморском царстве. Графиня Огородникова не спать, не есть не может,всё о дворце заморском мечтает. Дороговато, конечно, но очень уж захотелось. Стала Огородникова князей, своих столичных благодетелей, дурить да от государства налоги скрывать. До того дошло, что данью дополнительной подданных обложила да кредиты миллионные на них повесила. Не на всех конечно, но всё же… Правда, платить сама обещала, но многие сомневались и за судьбу свою шибко переживали, молча конечно,потому как голос подать уже никто и не решался.
Чем богаче и могущественней становилась графиня Огородникова, тем завистливее и злей делалась её душа. А чтобы ненароком окружающие не узрели на физиономии её истинную душу, в зеркало-коверкало своё глядела, да лицо лепила и правила в клиниках заморских . А ежели кто из подданных осмеливался счастливее быть, или, к примеру, колечко с дури нацепить как у самой…тут уж графиня обрушивала гнев свой на головы подданных неразумных: гнала вон из графства, соседям же графьям на них всякие гадости да напраслину наговаривала, чтоб другим неповадно было. И так графиню Огородникову заносить стало, что вообразила она себя выше всех законов и людских, и государственных. Да как тут не вообразить, коль подданные целыми днями для неё богатство добывали и благодетельницей называли. Не все конечно, но всё же..К тому же таких, как графиня, в государстве почему-то становилось всё больше и больше. Народ просто диву давался: откуда вдруг столько знати потомственной повылазило? Да и знать то новая меж собой не шибко мирно жила: всяк норовил у соседа кусок пожирней оттяпать, кто втихаря, а кто и с пистолетиком. Графиня же дорогу грудью прокладывала, тем более, что князьям столичным она так мозги запудрила, что те перестали видеть очевидное, а зрили только то, что она им показывала. До того дошло, что бедной да больной перед князьями притворяться стала. Дальше больше… Бумаги на малое графство она на бывшего муженька оформила. Директором девицу смышлёную определила, чтобы та деньги зарабатывала. А когда девица перечить посмела, графиня её тут же выгнала, да так, что девица в столицу сбежала.
Доверить управление графством своему полумужу полуграфу было смерти подобно. Он в самый неподходящий момент вдруг пьянел и гонялся за сенными девками. К тому же, аппетиты у графини всё росли, а отвечать за них ну никак не хотелось. Да кому б захотелось, ежели всегда всё с рук сходило, да не у неё одной, многие из новой знати до того наглели, что даже преступления свои на невинных вешали…Не все конечно, но всё же…И решила графиня поставить директором своего меньшего графства женщину молодую неопытную и доверчивую, к тому же мать героиню. Это чтобы в случае чего можно было чужими детишками малолетними прикрыться. Не зря ведь говорят: возьмёшь у чёрта рогожу, а отдашь и свою кожу. Ненасытная графиня забирала деньги, а наивная директорша ставила подписи под всеми бумагами. Пока князья столичные вдруг не очнулись да не потребовали долги великие.. Долго думала госпожа, аж морщины на лбу повылазили: как бы извести подданную, да долги немалые на неё взвалить.
И решила графиня Огородникова заиметь себе новую фаворитку, чтобы та ей ещё больше денег носила, да за прежней фавориткой присматривала. А чтобы что ни так не пошло, объявила графиня мать героиню воровкой последней и женщиной коварной, которая графской заботой и благородством воспользовалась, да долги приумножила. Новая фаворитка графине поверила и даже её пожалела. Работать стала ударно да предложила вывести бесстыдницу на чистую воду. Однако графиня чистую воду совсем не любила. И чем лучше работала новая фаворитка, тем больше росли аппетиты у самой графини.
Фаворитка задумалась да так, что по-новому взглянула на коллегу свою горемычную, и поняла в чьих карманах бездонных оседают миллионы рублей заработанных. Стало ей как-то сразу обидно и стыдно перед доверчивой матерью героиней. И захотела тогда фаворитка показать всему миру истинное лицо графини Огородниковой. А чтобы ни у кого не осталось никаких сомнений, попросила добрых молодцев отчаянных и хитрых постоять под окном терема вероломной графини, потому что было у молодцев тех волшебное нечто, которое могло слышать сквозь стены и сохранять речи. Но самое главное, у молодцев было удивительное чистое зеркало, которое показывало лица людей такими, какими они были на самом деле. Как же не хотелось графине, чтобы все- все увидели её истинное лицо! Она отворачивалась и изворачивалась, лгала и готова была оговорить и предать всех, даже своих столичных покровителей. И на какое-то время ей это почти удалось…но! Невозможно бесконечно прятать своё истинное лицо! Произошло неизбежное – душа не удержалась и вылезла из тёмных глубин прямо на графскую физиономию!
Не верите? Зря, ведь не даром говорят, будто кое-где даже кур даят, а уж всякая рожа, рано или поздно своё чистое зеркало отыщет.