Это был 1995 год. Жить было не на что, и я пошел работать в охранники. На самом деле охрана измельчала по сравнению с советскими временами. Хотя требовали огромное количество всяких справок, но при этом оружие потом выдавали единицам из почти миллиона охранников, которые, вдруг, появились в РФ.
В СССР никто справок особых не требовал, но сторож в колхозе имел при себе ружье и почти неограниченные полномочия по его использованию. Или боец невоенизированной охраны, тот же сторож, но скажем, стороживший что-то на гражданском аэродроме имел карабин, страшное по убойной силе оружие.
Но по новым правилам все мы должны были пройти офигительные курсы, на которых нас обучили бы владением всеми видами оружия, рукопашному бою, психологии и пр.
И вот нас автобусом с того предприятия, где мы работали, стали возить на эти курсы.
Там были десятки охранников из других структур. Нас всех загнали в большое помещение, и любопытный товарищ стал по списку нас вызывать и интересоваться, кем мы работали в прежней жизни, тут оказалось два врача, один танцор Большого театра, с десяток учителей, ну и всякой твари по паре, больше всего было, конечно, бывших офицеров.
Я запомнил двоих из них.
Любопытствующий товарищ, вдруг, назвал фамилию – Рабинович. Все в полном изумлении притихли. Ибо никто не ожидал такого, тут были в основном Ивановы, Петровы, Сидоровы. Рабинович встал, тут все еще больше изумились, ибо был это атлетически сложенный блондин.
-Кем работал раньше, - спросил любопытствующий.
- Капитан российской армии, - четко ответил Рабинович.
Кто-то присвистнул от изумления, ибо в 1995 году Рабиновичи ассоциировались с банкирами, продюсерами, менеджерами и прочими Гайдарами, но никак уж не с капитанами российской армии.
-Эк, куда тебя занесло, болезный, - посочувствовал кто-то.
И был еще один интересный типаж. Абсолютно седой, через щеку у него пробирался длинный, рваный шрам. Выражение лица у него властное, подчиняющее. Мы его, кстати, и видели два раза, последний раз он пришел получать корочки охранника.
- Какое образование, кем работали, - спросил любопытствующий.
- ПТУ закончил, работал сантехником, - издевательски сказал этот матерый товарищ с повадками генерала.
Любопытствующий весь потупился, почесал нос, но ничего больше спрашивать у него не стал.
Потом у нас была первая лекция. Ее читал человек в мундире майора. Он нам весело и озорно сказал, что прищуривать глаз при стрельбе из пистолета и целиться не надо. По их статистике за последние годы при столкновении охраны и нападавших, стрельба велась в упор. Если при этом прищуривать левый глаз, то за эту секунду охранника как раз и убьют.
- Это интуитивная стрельба, - сказал он, - после чего вытянул руку, выставил указательный палец и добавил, - вот как движется ваш палец, туда примерно и будет направлен ствол.
Потом он сообщил, что кобура для пистолета должна быть наплечная, если кобура старого образца будет висеть на ремне сзади, то шансов при стрельбе в упор нету никаких, ибо из кобуры на ремне пистолет просто не успеешь вытащить.
- Но на вас работодатели, конечно, сэкономят, - захохотал лектор, - кобуру вам дадут на ремне.
Меня, слава Богу, такие перспективы не очень интересовали, ибо никакой стрельбы на моих объектах не предполагалось, как не предполагалось мне оружие выдавать вообще.
Ну вот так вот ездим мы на лекции и замечаю я, что мне нравится это все больше и больше! В общение всегда шутки, много всяких баек, ни у кого нет никаких причин не любить других. Как всякое мужское сообщество – это сообщество было полно энергетической мощи.
Надо ведь сказать, что мужчина спокон веков жил именно в таких сообществах, мужских. Мужскими сообществам была крестьянская община, артель, монастырь, армия, казачье братство. И во всяком этом сообществе было что-то от тех отношений, которые Гоголь гениально описал в своем «Тарасе Бульбе».
Высокий тонус, веселье, шутки, бражничество, кодекс чести или просто честное поведение, главная причина для того, чтобы тебя уважали. И самое важное, что в таком сообществе мужчина не может быть одинок.
В нынешнем нашем мире мало что от этого осталось, какие-то островки, на место мужских сообществ пришло нечто иное. В итоге мужчина одинок и отдан на растерзание женщине, которая один на один в семье и личных отношениях всегда одерживает верх, и чтобы хоть как-то сдержать ее экспансию, всегда в противовес нужна другая женщина.
А тут, кругом одни мужики, практически все потерпели в 1991 году катастрофу, в этом смысле все однотипны, не важно, кто и чем занимался до 1991 года.
Учеба была показухой, конечно. Но кое-что любопытное было на лекциях. Очень смешно мы сдавали зачет по физической подготовке. В программе указывались всяческие боевые искусства А в нормативах указывалось, что всякий сдающий зачет должен отжаться 80 раз.
Сидевший рядом со мной бывший майор, занимавшийся борьбой, присвистнул и сказал, что без предварительной подготовки 80 раз тут никто не отожмется. И это точно. Я в свое отжимался несколько лет в числе прочего, и где-то раз 50 для спортивного мужчины отжаться - нормально, но все что свыше, это нужно регулярно отжиматься, готовиться.
Но в итоге преподаватель давал мячик, и все играли в футбол, ибо он сам очень любил играть в футбол. А я и футбол не играл, когда знакомились, и физкультурник записывал меня в свою тетрадь, то от него весьма разило коньяком, а тут как раз боксер Тайсон кого-то победил и заявил, что он самый сильный мужчина в мире.
Чего-то мы заговорили об этом, и я сказал, что насчет самого сильного мужчины в мире Тайсон загнул, что наш борец Карелин, чемпион по классической борьбе, в реальной драке победит Тайсона.
Тут преподаватель по физкультуре сказал, что у Карелина точно шансов больше, пожал мне руку, поставил зачет, и отпустил с богом.
Вот так и пролетел этот месяц, мы все сдружились. Экзамен оказался профанацией, преподавателям за счет наших работодателей накрыли «поляну». И было столько всего много, что они не унесли с собой и десятой части, остальное досталось нам.
Мы продолжили банкет на улице. В ельцинской Москве можно было пить, где угодно. Мы встали за столики у какого-то кафе. Был ноябрь, падал снег. Было полно водки и закуски к ней.
Мы стояли рядом с парнем, бывшем капитаном вооруженных сил СССР, ракетчиком. Он стал нахваливать систему С-300, если не ошибаюсь. Насколько она просто и эффективна.
И тут я взял и сказал просто так, к слову: «Капитан, никогда ты не будешь майором!»
И случилось необычное. Бывший капитал поддал, конечно, уже водки, но реакция была все равно не адекватная. Он просто взвыл от тоски, как волк поднял голову к небу. Ему было больно.
Это потом, пообщавшись с офицерами, я пойму насколько хрупкая у них психика, и как болезненно они переживали сокращение армии, сколько было драм…
А тут я ошеломленный просто стоял и наблюдал этот короткий вой.
А потом мы все разошлись навсегда. Не думаю, что сейчас из той команды многие остались работать охранниками.