(Продолжение)
Вечер удался на славу. Силантий был очень доволен неожиданно лёгким разрешением проблемы с "пярсоной" и "жальтменом", взбодрился и пришел в доброе расположение духа. Слава Богу, что ему никого не придётся "гнорирувать", то есть,по его разумению, развлекать! Этому он искусен не был. Внук просто пошутил.
Стол ломился от разносолов. Пили "Мартини". Непьющему Силантию оно пришлось по вкусу. Он не обратил внимания, что внук и Алёнка им только мясо запивают, выпил сразу всё вино, а потом приступил к трапезе. Сергей улыбнулся и опять налил в дедову ёмкость.
Поев, дед решил чай заменить тем же "Мартини". Пил маленькими глотками, наслаждаясь и растягивая удовольствие. Но как ни растягивал, оно всё же закончилось вместе с вином, и Силантий протянул внуку пустой фужер:
— Налей мне еще того скусного конпоту. Ды не так, як ты наливаешь, а полную кварту.
— Дед, это ж вино. Тебе плохо не будет? — встревожился Сергей.— Ты же не пьёшь спиртного.
— Горелку не пью. Это правда, — подтвердил Силантий. — А конпот люблю.
И, хитро прищурившись, погрозил внуку пальцем:
— Снова над дедом смеёшься? Коли я с жальтменом маху дал, дык думаешь, що и с конпотом меня провядзешь? Не-е-е! Наливай давай!
Потом он пел про Яся, который "косил канюшину", и пытался при этом подмигнуть Алёнке, но внук вовремя напомнил деду про его обещание.
— А я що, я ничога. Я яе просто откровенно гнори...гинору...ты жа сам просил, — оправдывался дед. А чтобы Алёнка не услышала, оправдывался тихим шепотом и непосредственно на ухо внуку. Но заигрывания с его невестой всё же прекратил. Да и не заигрывал он вовсе, он только хотел ей понравиться, потому что являлся представителем их роду. Потом он захотел показать, что такое белорусская "Лявониха". Алёнка быстро нашла в интернете подходящую мелодию, и дед пустился в пляс.
Переполненный впечатлениями сегодняшнего дня, первого его дня в чужом городе, усевшийся после пляски за стол, Силантий заклевал носом. Сергей увёл деда в спальню, усадил на кровать и начал раздевать. Этому Силантий не противился. Сопротивляться Силантий стал, когда внук начал укладывать его в постель. Он потребовал ванну и халат, "як у Ивана Сяргеевича".
— Ты только посмотри, как быстро он в горожанина преобразился? — удивился Сергей и улыбнулся вошедшей в спальню Алёнке с большой кружкой холодного яблочного сока в руках. — Ещё вчера баней раз в неделю довольствовался, а сегодня ему ежевечернюю ванну подавай и душ ежеутренний. Суток не прошло, а он уже и знакомства завёл. С каким-то типом в халате скорешился.
И, продолжая улыбаться, обратился к деду:
— С кем познакомился-то?
— С К...Коляном, у яго синия ко-кольцы на усих пальцах, — с трудом выдавил дед.
— Татуировка, что ли?
— Ага. Т-т-туироука. И еще зубы золотые.
— Ничего себе? — изумился внук и покачал головой. — Нет, за дедом глаз да глаз нужен, а то он не сегодня завтра членом какой-нибудь ОПГ станет. А уж в авторитеты выбиться — так это ему раз плюнуть. С его-то способностями!
Алёнка засмеялась и подсказала:
— Дедушка ещё про какого-то Ивана Сергеевича говорил.
— Да, дед! — встрепенулся Сергей. — С татурованным золотозубым Коляном нам всё ясно. Я его тоже знаю. А кто такой Иван Сергеевич? Друг Коляна?
— Не, — помотал из стороны в сторону головой Силантий. — Иван Сяргеевич...ён...Гер... ён Муму потопил.
— Город, дорогой мой, на тебя влияет просто отвратительно! Ты уже и матюкаться начал. Так кого там потопил этот х*р Иван Сергеевич?
— Муму.
— Дед, не мычи, говори яснее, кого замочил твой новый знакомый? Надеюсь, ты в этом не участвовал?
Силантий, оскорбленный столь нелепым предположением внука, возмутился и качнулся вперёд. Сергей едва успел его подхватить.
— Я не топил! Это всё яна, барыня!
— Какая барыня? Имя у неё есть?
— Имя забыл, — Силантий сник и отрицательно замотал головой. — Яе уси барыней кличуть. И Иван Сяргеевич тоже.
— Погоняло, наверное, — в растерянности произнёс Сергей. — Она чем занимается, эта твоя барыня? Может, с наркотиками связана?
Сергей был уже не на шутку встревожен. Он, конечно, понимал, что влипнуть ни в какой криминал за один только проведённый в их городе день дед не мог. Он, вообще, не мог совершить чего бы то ни было противозаконного. Но вот стать случайным свидетелем... Да, нет, он же и из квартиры-то не выходил. Просто переборщил с "конпотом", вот и несёт ахинею.
Всё так. Но тогда откуда дед знает Коляна? Значит, всё же выходил.
Предположим, с Коляном они столкнулись на лестничной площадке. Общительный дед вступил в беседу с этим бандюганом. А дальше-то что? Не будет же тот старика на криминал подписывать? Но откуда дед знает какого-то отморозка Ивана Сергеевича и даже встречался с ним явно в неформальной обстановке, если тот был в халате? Тут ещё и пресловутая Барыня нарисовалась...С ней-то где ему было пересечься?
Да нет, не может дед знать известную в городе наркоторговку. Это какая-то другая женщина, которую презрительно именуют барыней.
Сергей тряхнул головой и, перефразировав, повторил свой вопрос, произнося слова медленно, почти по слогам, и отделяя их друг от друга короткими паузами:
— Чем занимается эта твоя Барыня? Наркотиками?
— Ага, — кивнул головой Силантий. — Котиками. Тольки одними котиками и займается. Правда, яна не сама займается. Там у яе прыжва...пыржва...Девки котиками займаются. Яна тольки командуе. А на человека ёй плевать!
— Ты что, дед, видел Барыню? Ты видел наркотики?! — ужаснулся внук.
Тот опять кивнул головой.
Перед Силантием возникла картинка из учебника, где толстая барыня в кружевном чепце, окружённая кошечками и приживалками, пьет чай. Он захлюпал носом и совсем уж было собрался всплакнуть о несчастном Герасиме и его бедной собачке, но Сергей отвлек его очередным вопросом:
— А что ты ещё видел? Ты видел, как Барыня кого-то топила?
Старик отрицательно покачал головой, горестно вздохнул и ответил со слезой в голосе:
— Не, яна не сама топила. Яна заставила Герасима. Ён это и зробил. Я сам видел.
Силантий увидел лодку, Герасима и барахтающуюся Муму. Выкатившиеся из глаз две слезинки, застревая в глубоких морщинах, покатились по его щекам.
— О Господи! Час от часу не легче. А Герасим-то откуда взялся?
— З деревни.
— Из нашей, что ли? И что он в городе делает? Кто он, вообще, этот Герасим?
— Дворник.
— Дед, ну, как ты умудрился, позволь тебя спросить, за одни только сутки насобирать столько новых знакомых? Причём, прошу заметить, именно уголовников!
— Яны не новые знаёмые, их и Хведька знае...давно знае...еще со школы...С учебника...
— Ну, и кореша у вас с отцом, дед, скажу я тебе, — укоризненно покачал головой Сергей, еле сдерживая распирающий его смех — он понял, наконец, кто такие Иван Сергеевич с Герасимом и что означало дедово мычание.
Но Силантий этого уже не слышал. Сраженный "скусным конпотом", он заснул. Сергей осторожно поправил подушку и заботливо укутал деда тёплым одеялом. Алёнка поставила на прикроватную тумбочку кружку с соком. Заменив верхний свет ночником, они вышли из спальни. В дверях Сергей приостановился, ещё раз бросил взгляд на посапывающего деда и тихо произнёс:
— Живи, дед, как можно дольше! Живи! Без таких, как ты, мы в этой грёбаной жизни совсем зачерствеем к чёртовой матери...
(Продолжение следует)
http://www.proza.ru/2013/12/02/387 10