Еще раньше, вначале их совместной жизни, Анна стояла у кромки аэродрома и пристально рассматривала боевую технику, на которой летал ее муж. Технические возможности самолета – тоже огромные переживания для жены летчика. Бомбардировщики взмывали ввысь один за другим, точно над ее головой и она даже могла рассмотреть лица и шлемофоны летчика и штурмана в их кабинках. Особенно крошечной казалась кабинка штурмана. Она находилась в самом носу самолета, а кабина летчика, дальше и выше над его корпусом. Внешне самолетик выглядел ненадежным, почти игрушечным. У Анны возник вопрос: "А где же тесное взаимодействие экипажа между собой? Ведь в слиянии с машиной люди должны действовать максимально слаженно. Голосовой сигнал от летчика к штурману и обратно пусть занимает доли секунды, но в воздухе - это значительный кусок времени! Что-то здесь неправильно в конструкции!"
Душа Анны отказывалась принимать неверный, на ее взгляд, принцип разделения экипажа по отсекам. Все же пилотирование вдвоем имеет совершенно другой принцип полета. Когда управляет самолетом только летчик, то он абсолютно не самостоятельный, а все время запрашивает землю. И с земли идет настоящее руководство. Здесь же, когда в экипаже – двое, они обладают полной независимостью в полете. Потому-то и очень важно видеть друг друга.
Его велосипедное шасси тоже могло подвести, если по неопытности бомбовоз приземлится не на полосу, а на землю. В таком случае летчик может повредить штурмана, сидящего ниже, если уткнется носом в землю или в любое препятствие. Печально, но такие случаи бывали в летной практике и в их полку тоже.
После внешнего рассмотрения конструкции самолета Анне показалось, что техника устарела. Летчики называли эти самолеты «летающими гробами». И заслуженно! Ежегодно они получали несколько сообщений о трагических событиях в разных уголках страны. Самолеты разбивались регулярно, согласно неведомому и ужасному плану. Летчики гибли! Свои тяжелые коррективы вносило также и устройство катапульты. Она была несовершенной. Катапультой можно было воспользоваться только с определенной высоты. Как показывала сама жизнь, когда летчики катапультировались, то болтающееся кресло повреждало бедра, рассекая мышцы ног над коленом прямо до кости. Несчастные случаи наносили шрамы на души всех. Все человеческое существо отказывалось мириться с подобным положением.
После «врастания» в тонкости дел мужа, Анна стала жаждать новую самолетную технику. Она периодически пыталась высказать мужу свое мнение на счет непредвиденных случаев в воздухе:
– При любой опасности в воздухе, пожалуйста, принимай решение самостоятельно. Не полагайся на мнение руководителя полетов, который находится на земле и не может всесторонне оценить возникшую ситуацию! – горячо говорила она. Герман на этот счет имел, вероятно, собственный взгляд, но, все же, выслушивал доводы жены.
– Знаешь, даже если за самовольные действия ты попадешь под военный трибунал. Это будет лучше, чем разбиться. Зато ты останешься жив! Я с детьми всегда буду ждать тебя!
Подспудно у Анны зарождалась вера, что скоро старую технику сменят на новую. Однажды, о, чудо!!! Ее молитвы были услышаны! И ее Герман оказался в первой эскадрилье в стране, которая получила новые самолеты. Стало легче и свободнее дышать. Жизнь приобрела более радужный окрас.
Новые самолеты были гораздо больше по размеру. «Стальная птица» сияла серебристой обшивкой. Форма самолета казалась совершенной. А крылья с изменяющейся стреловидностью просто поражали воображение!
И что, очень важно, летчик и штурман сидели в большой кабине рядом, в удобных кожаных креслах. Перед каждым была ручка управления самолетом. Пилоты осваивали новую технику. Они подолгу просиживали в новых самолетах, изучая новейшую аппаратуру.
Однажды один из летчиков случайно задел ручку катапульты. Незаметно для него кресло взмыло вверх. Уже в воздухе пилот с удивлением наблюдал небольшие фигурки людей внизу и стоящие самолеты. Приземление произошло без особых хлопот.
Ура! Катапульта срабатывала с любой высоты и даже с земли! Эта новость была радостной для всех, включая конструкторов. Оказалось, такого рода испытание катапульты не проводилось в конструкторском бюро.
Судьбой было предопределено, что катапульту опробовал именно тот летчик, который разбил себе ноги о старую катапульту! Но на сей раз он не получил особого потрясения. Разве был несказанно удивлен тому, как легко он взмыл вверх и также легко приземлился.
Эта история еще больше воодушевила воздушных бойцов. Весь полк был охвачен азартом и энтузиазмом в овладении новой авиатехникой. Семьи также приободрились.
В преддверии полетов мужа Анна была собранной и бодрой. Как жена она тоже училась управлять своими эмоциями. Анна научилась настраиваться на светлое и оптимистичное будущее.
Аэродром находился в двух-трех километрах от дома и был виден и с балкона, и из окна четвертого этажа. У Анны сложился определенный порядок проведения ночного бдения. Вечером Анна укладывала детей спать и включала телевизор. Но рев взлетающих и приземляющихся самолетов полностью перекрывал звуки голубого экрана. Как ни странно, но жену летчика это только радовало. Пожалуй, мощный рев, забивающий передачи, не устраивал лишь местных жителей.
Она садилась за вязание и сидела в кресле до конца полетов. В полночь заканчивались советские телепрограммы. Тогда она переключалась на польское телевидение, которое вещало до полчетвертого утра. А в четыре утра, или полпятого заканчивались полеты.
Анна размышляла: «Почему летчиков называют белой костью?» Может это выражение пришло к нам из древней Греции? Когда жители Херсонеса приходили на могилу захороненного родственника, и по прошествии трех лет выкапывали останки. Если кости оказывались белыми, то оное считалось хорошим признаком. Это означало, что человек вел праведную жизнь, был чист в своих помыслах. Но если кости были черные, то вся родня очень долго молилась за умершего. Надо было отмолить все те грехи, которые тот совершил в своей жизни. Молились до тех пор, пока кости не побелеют.
Видимо, с тех давних времен и пошло выражение «белая кость», но сейчас это произносилось с другой подоплекой. Каким-то образом, такое словосочетание приобрело другой смысл. Так стали называть людей с барскими замашками, которые не приличествовали этому человеку. «Белая кость» произносилось с осуждением.
Небеса очищают человека. Те испытания, которые падают на долю летчиков, несравнимы с существованием на земле. Статистически у летчиков служба идет год за два. В реалии же, все гораздо серьезнее, чем можно представить! Перегрузки, во время полета на сверхзвуковой скорости, усилия человека в над природной среде, сверх концентрированное внимание на полетном задании – неизгладимым образом откладывается в человеческой системе, как уникальный жизненный опыт.
С высоты своего этажа, Анна видела фары автобуса еще находившегося на аэродроме. Этот автобус подвозил летчиков к их домам. Она заранее открывала дверной замок. Удовлетворенные, в приподнятом настроении летчики неспешно поднимались по ступенькам. Согласие и гармония заполняли атмосферу гарнизона. Тревога рассеивалась. Повсюду распространялось счастье и умиротворение! Это было незабываемо! Летчики целые и невредимые, хотя и слегка уставшие, возвращались домой. Заслышав шаги и негромкий разговор летчиков, Анна становилась у двери, и когда Герман входил, то она радостно обнимала его.
Наконец, прошли сутки, внесшие своими вибрациями порцию цемента в отношения двух людей. Был завязан еще один узелок на нити жизни и добавлен в большой клубок их непростой судьбы.