Одиночество
Светлана была одинокой. С высшим образованием, она работала в престижной конторе. Жила в однокомнатной квартире, зарплаты инженера ей вполне хватало. Симпатичная, она могла бы претендовать на красавицу, но её странности мешали выгодно выделиться среди других женщин. Ситцевое платьице, которое мы годами видели на ней, менялось в зависимости от того, какой воротничок на нём был пришит. Из простых ниток Света день и ночь вязала крючком эти воротнички и украшала платье. Летом любила надевать носочки под видавшие виды танкетки, старенькая соломенная шляпка и ридикюль довершали туалет. Зимой серое пальтецо и барашковая шапка, с торчавшими от старости в разные стороны ме-ховыми култышами, дополнялись истоптанными сапогами. Они, что называется, просили кашу...
Жила на грани нищеты: деньги вносила в бесконечные бессрочные вклады, умножая их число и скрупулезно подсчитывая проценты. Еду приносила на работу и ела, спрятавшись от всех сотрудников за ситцевой занавеской в закутке. Каждый кусочек съеденного переводился на деньги, и если, не дай бог, сумма перекрывала запланированную, обед срочно урезался. Даже на работу она ездила не на автобусе: предпочитала трамвай, здесь проезд был дешевле на две копейки.
Работу свою она не любила. Дела накапливались, а когда начальник делал замечание, она срочно бежала к затерроризируемому врачу и требовала больничный. Его выдавали незамедлительно. Врачей Светлана Абрамовна донимала до такой степени, что, в конце концов, ей дали инвалидность второй группы, только бы избавиться от её бесконечного террора.
Она была партийной. В своё время добровольно вступила в партию, надеясь на повышение по службе, что, разумеется, давало прибавку к зарплате. На партсобраниях новоиспеченный партиец сидела ровно до пяти часов, поскольку рабочий день в этот час заканчивался, затем складывала в сумочку вязание (как правило – воротнички) и уходила домой. Ей делали партийные выговоры, но она относилась к этому очень даже наплевательски.
Партбилет Светлана Абрамовна в один прекрасный день (когда еще работала) в начале собрания положила на стол секретарю партийной организации и сказала: “Гуд бай, ребята, больше я не партийная... Ни черта мне ваша партия в жизни не дала” и преспокойно удалилась. Естественно, был скандал, её исключили из рядов КПСС. Партийные активисты даже пытались заманить нерадивую партийку “на ковёр”, но из этого ничего не вышло. Партийцы трусовато отступились, когда она в очередной раз послала их куда подальше…
В больничные дни, а они у нее длились подолгу, Света вязала воротнички у телевизора, выкуривая при этом по две пачки сигарет в день (на это удовольствие денег женщина не жалела). Совмещала полезное с приятным – как она сама говорила. Дома грязь, беспорядок, но её это нисколько не беспокоило.
Случился у неё роман. Да продлился недолго. Симпатичный, очень опрятный мужчина, видимо, не выдержал не-ряшливость и скупость своей подруги. К тому же она постоянно (работали на одном предприятии) шпионила за ним, страшно ревновала к сослуживицам. Но оборванный роман не прошел для кавалера даром. Света понесла жалобы во все инстанции, требуя восстановить справедливость: он якобы соблазнил беззащитную женщину и бросил. Несколько раз пыталась выбить в квартире коварного обманщика дверь. Короче, стыда он набрался достаточно.
Потом, каким-то образом, Свете снова удалось заполучить мужчину намного моложе. Может быть, ему было лестно, что уже далеко не юная дива обратила внимание на молоденького парнишку. Но и этот ухажер вскоре испарился, забыв о страстной любовнице. И здесь она не постеснялась бегать на его работу и требовать от начальства содействия в возврате соблазнителя.
Однажды Светлана даже съездила на курорт, что в те годы было не только модно, но и очень успокаивающе действовало на здоровье, ведь смена обстановки всегда полезна, особенно, когда это разнообразие приятно. Видимо, у неё там случился роман. Заметно это было по тому, как женщина стала следить за собой, задерживаться возле казённого зеркала на работе. Рассматривала она свое отражение так, словно желала увидеть себя глазами того обаятельного язвенника, который, разумеется, сейчас тоже вспоминает послепроцедурные любовные похождения со своей нечаянной пассией. Но, как правило, курортные романы ничем не заканчиваются. Нет, чтобы хоть так несколько скрасить свою жизнь и чаще ездить на отдых, Света из бережливости больше лечиться не ездила. Дорого! Потом снова всё вошло в свою накатанную колею, и нестарая ещё женщина вела насыщенное прозябанием существование.
Светлана Абрамовна умерла в своей квартирке в полном одиночестве, едва дожив до шестидесяти лет. Пятнадцать лет она была на инвалидности второй группы, нигде не работала и никогда никуда не ходила, кроме магазина. Деньги, а их было немало, сгорели, как и у многих тогдашних вкладчиков. Жила полуголодной, с нарушенной психикой, с каждым выходом на улицу всё в более нелепейших нарядах.
На похоронах было несколько её родственников и две бывшие коллеги...
1994 г.