Если взяться и начать считать снежинки на открытой ладони, то скоро сбиваешься со счёта. Не потому, что так много их падает одновременно, а от того, что они быстро тают. И ты не успеваешь запомнить, какая это сейчас растаяла снежинка - новая или ещё та, прежняя. Ты стоишь возле огромного, бесконечного дома, исчезающего за поворотом десятым или пятнадцатым подъездом. Дома сверкающего в зимний вечер огнями окон, мимо спешат люди. Непрерывно, некрасиво и нудно шумя, летит поток машин по проспекту. А ты считаешь снежинки, считаешь и сбиваешься. Пытаешься запомнить хоть один неповторимый узор, а перед глазами - её глаза. Те самые, летние, которые бывают глубоко васильковыми, когда она спокойна или светло - бирюзовыми, когда она улыбается. Ты сегодня случайно поймал её взгляд, а может не случайно, но ты оправдываешься перед собою.
И снежинки медленно опускаются на тёплую ладонь только для того, чтоб превратившись в воду, стечь на первый снег и вновь замёрзнуть. Замёрзнуть простой серой каплей. Неужели так всё нелепо ? Неужели твоя любовь это лишь причудливая игра мороза и света, неповторимая, тонкая, многогранная, но такая короткая и слабая ? И зачем ты думаешь о ней, зачем, ведь твои мысли останутся с тобою, будут жить в тебе, мучить, возвращаться ночью и днём, обрастать другими мыслями...
А потом растают и упадут на снег, и снег растает и всё уйдёт. Замерзает рука, ты стряхиваешь остатки влаги и надеваешь перчатку, и понимаешь, или тебе кажется, что вот - прикоснулся к пониманию. Ты чувствуешь, что не снежинки прекрасны и так кратки в своём полёте к теплу руки, а ты, ты сам сделал это. Это ты подставил руку, ты ловил и считал и сожалел об их гибели, ты хотел этого. Ты сам распахивал свою душу, ты кричал и просил - смотрите, смотрите... Смотрели, удивлялись и разошлись... слишком мало, слишком коротко, слишком быстро.
А может и не так, может вот этот дом, как преддверие большого яркого города, а город лишь часть огромного космоса, в котором миллиарды звёзд превращаются в изумительные снежинки. Только для того, чтоб ты подставил ладонь, и целая звезда тает в свете окон и фонарей ради ослепительной искры, мига. И может ничего не напрасно, может и ты сам лишь малая звезда, только ради чьего-то удивлённого взгляда, может быть..