Вуаль тумана на крыльце
и шлейфы листьев,
и сырость моря вдалеке,
рябины кисти,
и многодневный перестук
дождливым током,
и слёзы неги по лицу
оконных стёкол,
а в вышине фонарь омыт
вниманьем ливня,
и в лужицах плафон дрожит
огромной лилией.
Надеждой упоенных дней
уж нет и тени,
в моей душе на самом дне
клубок сомнений.
Где та далёкая пора
очарований,
пора вкушений и отрад,
и жажды знаний?
Всё измельчало, растеклось,
всё отдалилось...
И не дай, Бог, нам осознать,
что всё свершилось.