Новый год мама и Леша встречали в погребе - единственном безопасном месте в доме, в котором папа устроил праздничную вечеринку вместе с корешами Гришей и Васей. Они пили самогон из трехлитровой банки и закусывали конфетами из картонного подарка-домика, подаренного Алексею Дедом Морозом на детсадовском утреннике. Захмелев, гости начинали метать кухонные ножи - такое у них было развлечение, а потом папа становился очень злой и подозрительный, и сразу завязывалась громкая драка, и находиться в доме становилось страшно и опасно. И только подпол был оборудован надежным внутренним засовом, который снаружи открыть не представлялось возможным. Лешке было обидно из-за того, что он оставил свой подарок в гостиной под елкой, и теперь не попробует вот те шоколадные звездочки, завернутые в золотистую фольгу... "Там еще открытка должна была быть... Димка говорил... от Маши и Медведя", - пожаловался мальчонка маме. "Я не думала, что ОН так рано придет..."- оправдывалась мать. Подарок они оставили, а обо всем остальном для празднования Нового года позаботились заранее: в погребе стоял журнальный столик с угощениями (пирожное-картошка, оливье, бутерброды с сыром и ветчиной, мандарины и целый графин вкусного компота из сухофруктов). И даже елочка была маленькая самодельная из серебряной фольги... и дарила праздничное настроение. А когда отец заснет, можно будет выйти из убежища и посмотреть телевизор (если, конечно, тот не пострадает в результате драки)...
...Когда вкусности были съедены, компота в графине осталось меньше половины, во все известные детские игры сыграли по много раз, мама осторожно открыла засов и бесшумно вылезла из погреба - чтобы пойти в разведку. В комнатах царил бардак и противно пахло самогонным перегаром и табачным дымом. Гости оставили после себя гору окурков, обертки из-под конфет и многочисленные плевки на ковре. Отец храпел, развалившись в кривоногом кресле. Рот его был приоткрыт и из него стекала слюна как из пасти старого бульдога. Мама собрала ножи и спрятала их в укромное место, так как новогодние праздники только начались, и еще предстояло пережить Щедрый вечер, Рождество Христово и старый Новый год. Лешка первым же делом бросился к своему новогоднему подарку-домику и с отчаянием обнаружил в блестящем теремке вместо сладостей сигаретные бычки. Открытка от Маши и Медведя была полностью прожжена окурками.
Мальчик закусил нижнюю губу, детское личико исказила гримаса страдания, а в глазах было столько невысказанной боли, что мама, поймав этот взгляд ребенка вдруг разозлилась и подумала - все, хватит. Точка. Она оглянулась на свою НЕжизнь с уродом, храпевшим в кресле и ужаснулась - словно просмотрела отвратительную жуткую кинокартину, режиссером которой была она сама... Ей не хотелось больше испытывать чувство вины перед сыном за то, что она его родила и заставила жить в этом жутком доме, в котором есть необходимость организовывать убежища и в котором детские подарки сжирают алкаши.
Мама решила нанять киллера, чтобы раз и навсегда избавиться от ненавистного тирана. Она бы и сама зарубила мужа топором, но была слаба руками и с детства боялась крови. Поэтому пришлось из заначки достать двести долларов и отправиться на поиск исполнителя. "Пойдем кататься с горки", - предложила она угрюмому Леше. И они, сонные и уставшие, взяли санки и вышли на пустынную улицу - в первый день Нового года.
"Надька, с праздником тя", - из подворотни вылез местный пьяница Вован. "Одолжи на чекушку, а то я ща умру". "Не надоело в долгах ходить? Хочешь нормальные деньги заработать?"- спросила мама. "Нормальные деньги хочу, работать - нет", - резонно ответил Вован, потом все-таки спросил, что нужно делать. "Замочить нужно моего козла", - зашептала мама на ухо. Володька встрепенулся и ответил, что он сам не умеет - брезгливый очень. А вот его теща могла бы, но она сейчас в России гостит. "Тогда найди кого-нибудь, а гонорар переполовинишь", - мама была настроена решительно.
И Вован задумался. Потом вспомнил про шурина своего Петьку, который свиней режет и сказал, что найдет киллера. "Деньги вперед", - Мама молча отдала Володьке заначку, и они с малышом отправились на горку - кататься. А потом пошли в гости к Лешкиной крестной - Марии. "Мы у тебя пару дней поживем, а то дома у нас кошмар - праздники", - вот и найдено временное прибежище. Мальчика уложили спать, а сами заперлись на кухне с бутылкой сливовой наливки. Мама пила молча и все думала о том, как там дома - проснулся ли ее тиран... нашел ли Вован киллера... когда все состоится... не мало ли денег она отдала и где взять еще, если понадобится... и как будут убивать... и где... все равно где, но лучше чтоб не дома, а то потом мыть придется... хотя все равно придется, а то все провонялось давно... потом можно будет мебель поменять... и палас новый купить...
Надежда, которая ранее не пила спиртного, быстро опьянела и уснула прямо за столом. Сон ее был неспокоен, все мерещились черти, которые плясали вокруг нее и напевали своими мерзкими голосами "Убиииийца!!!" "Я не убийца!"- закричала мама и проснулась. Сердце ее болело страшной, невыносимой болью, руки дрожали, зубы стучали. Она накинула на плечи ветхое пальто и выбежала на улицу. Было все также первое января, но поселок уже окунулся в лиловые новогодние сумерки. Мама неслась к дому в надежде, что ее муж-тиран еще не пал от беспощадной руки нанятого ею киллера. Вопреки ожиданиям дом был пуст, и Надежда в отчаянии рухнула на холодный грязный пол. Ей хотелось выть, что она и сделала. "Никак волки развелись", - послышался знакомый до дрожи голос благоверного. "Живой!"- заорала мама и бросилась мужу на шею. "С Новым годом", - растерянно пробормотал он, а потом похвастал: "Там Вован пьяный валяется, я его в сарай затащил, чтоб не замерз, а по дороге сотку баксов нашел. Вот это везуха!"
"Везуха", - согласилась мама, вытирая со лба бисеринки пота...