Ветер с Лапландии.
Во все щели.
Прикрыв веки, но не до конца, можно изменить виденье мира.
Золотые звёздочки сыпятся мимо макушки, тонут в вишнёвом варенье, скапывающем с ресниц, и будничный понедельник начинает растворяться в пятничной легкомысленности.
...трудно первую тысячу лет.
Потом легче.
Рухнувший снегом небосвод ложится на плечи.
Накрывает, укутывает, бережно обнимает…
Трудно только первую тысячу лет.
Ещё немного… И…
Научусь каждое утро называть добрым.
Ещё немного.
Трудно только первую тысячу лет…
Прекращу фантомные боли принимать за
реальные.
Научусь…
Пойму…
Может быть.
Через тысячу лет.
Все сквозняки словлю в одну банку, - и в кунсткамеру, на обозрение сонным музейным паукам.
Поверю, что холодные дожди не режут, не разбивают, а просто идут… Идут, не покушаясь на
тех кто внизу.
Выпущу всю обойму в белый свет, и присяду штопать этот свет, чтобы не вытек и не иссяк.
Белыми нитками, белым по белому. Тяжело…
но ведь тысяча лет!
Наловчусь…
Ветер из самой Лапландии сметает все снежинки,они не успевают достигнуть земли. Только холод.
Только ветер. Сказка где-то следом…
Ждать трудно только первую тысячу лет.
Только первую…
Только первую тысячу лет учишься ночи напролёт слушать звёзды, наполнять темные часы суток звёздной пылью и следишь за шорохом пересыпающихся песчинок. Потом легче.
И даже в удовольствие…
// 28.11.2013, ветер и почти что снег