Размышление обиды
В согласовании этих двух слов в заголовке нет ошибки. Речь пойдет именно о том, как эту болезненную эмоцию размыслить, изме¬нить, переработать, сделать слабой, безвредной и даже полезной. Длительная обида вредит, и очень сильно. Когда мы думаем об обиде, мы не можем ее ослабить, мы признаем ее объективно существующей и как бы неизменной. Более того, стоит подумать о той или иной конкретной обиде, как она снова возникает во всей первозданной красе и причиняет боль. Когда же мы размысливаем саму оби¬ду, то мы ее изменяем. Раз-мыслить – значит о-сознать, вывести в видимую часть сознания, в кэш, подвергнуть обработке программой «словарное мышление» и получить, таким образом, возможность управления всем процессом, который называется «эмоция обиды».
Как устроена обида?
Наше общение с любым другим человеком состоит из серии последовательных умственных действий, помещенных в контекст той или иной ситуации. Чтобы приспособиться к другому человеку и начать взаимодействие с ним, наш ум автоматически строит прогноз о будущем поведении этого человека, приписывает ему определенную программу поведения.
Соответственно, обида возникает тогда, когда другой человек ведет себя относительно меня не так, как я привык или как я ожидаю от него, а иначе, хуже. Это рассогласование между моими ожиданиями (умственной привычкой заранее приписывать определенное поведение другому человеку), и реальностью общения с ним как раз и вызывает неприятное переживание.
В обиде можно выделить три элемента:
A) мои ожидания относительно поведения другого человека, ориентированного на меня;
Б) акт восприятия поведения другого, которое отклоняется от моих ожиданий в неприятную для меня сторону;
B) умственное действие сличения моих ожиданий и реальности, то есть оценка этого поведения путем сличения с моими ожиданиями; в результате вырабатывается суждение, в котором обнаруживается внутренняя "разорванность" всего цикла «прогноз – реальное поведение – сравнение прогноза и реального поведения».
Именно этот комплес причиняет страдание, именуемое обидой. Следовательно, данную эмоцию вырабатывает сознание человека в результате реализации трех последовательных умственных операций: прогноза, восприятия, сравнения. Каждая из этих операций есть абсолютная норма, совершенно естественный и разумный процесс. Но вот итог, рассогласование ожиданий и реальности, действия и результата, воспринимается сознанием как дезинтеграция целого, и как любая дезинтеграция (распадение целостного образа), вызывает неприятность.
Условия возникновения обиды
Связывающие чувства
Чем больше мы связаны чувствами с другим человеком, тем в большей степени он может стать источником хороших и плохих эмоций. Мы обижаемся на любимых, равных себе, а также и на тех, с которыми связаны каким-либо соглашением, явным или неявным. Обижаются только на тех, кого любят, ценят, уважают, признают. Ели мы видим, что друг пренебрегает нашими интересами или не держит слова, мы обижаемся.
Подобие
Чтобы обижаться, нужно признавать обидчика подобным себе. Мы не обидимся на очевидно глупого человека или на гражданина, который явно не в своем уме. Мы вряд ли обидимся на уличную кошку. Пусть не покажется странным смысловой ряд, но и на иностранца мы чаще всего не обидимся, потому что он – в чем-то сильно другой, «ино-». Но если речь идет о «своих» - в том или ином смысле, а тем более о близких - друге, возлюбленной, жене, матери, брате, то мы можем обидеться в два счета.
Почему мы обижаемся именно на тех, кого любим? В любви происходит отождествление себя с другим, что проявляется в стремлении подогнать его под свою схему ожиданий. Это неукротимое стремление программировать поведение другого, с одной стороны, и эмоциональная реакция на неудачу в программировании, с другой, не являются врожденными - мы научились этому в детстве.
Соглашения
Следующим условием обиды является наличие устоявшихся отношений и каких-либо соглашений, существующих явно или предполагаемых по умолчанию. Если мы считаем человека другом, то по умолчанию предполагается, что он делится с нами своими проблемами, оказывает помощь, старается выделять нас перед другими. Если же он этого не делает, или делает без должного прилежания, то мы можем обидеться.
Обидчиками являются, как правило, близкие и друзья, любимые. Обида поражает любящих. Когда нет этих условий, то неподобающее поведение других, нелюбимых, нас просто возмущает, а не обижает; оно вызывает возмущение, негодование, а не обиду.
Обида не может возникнуть во сне или в бессознательном состоянии. Она также не может возникнуть, если внимание сосредоточено на чем-то другом, и мышление не в состоянии проделать эти операции. Обида не может возникнуть, если ожидания, связанные с поведением другого, для меня не значимы.
Без труда можно представить силу обиды. Чем значимее мои ожидания, тем сильнее реакция на рассогласование ожиданий с реальностью. Чем больше это рассогласование, тем сильнее эмоция.
Что происходит в нас, когда мы обижаемся?
Обида - это страдание, возникающее в самой "нежной части души" и которого любой стремится избежать. Она возбуждает защитные действия, и среди этих механизмов защиты наиболее древними являются бегство или нападение с соответствующими эмоциями страха и гнева. Но от обиды не убежишь, остается только одно - нападение. Поэтому мы в обиде гневаемся.
Когда мы в гневе, нам легче, так как при этом энергия переживания тратится на гнев и, как ни смешно, отнимается у обиды и тем самым уменьшает ее. Для реализации гнева в агрессивном поведении требуется много энергии, в том числе – сугубо физической, поэтому, как только мы начинаем сердиться, обида облегчается – на нее просто не остается достаточно сил. Мы уже не помним об обиде, так как все мысли заняты поиском причинения ущерба обидчику. (Обиженные всегда злы и агрессивны).
А поскольку обидчик чаще всего любим, то возникает очередной конфликт: между гневом и любовью; гнев на того, кого любим. Мы сдерживаемся от явного нападения, но нападаем на обидчика в уме. Эта умственная агрессия на фоне сдерживаемого гнева разрушают тело, причиняет болезни.
Когда мы обижаемся на близких, наше тело не знает, что эти люди – наши близкие и любимые. Наша «бессознательная душа», бессознательная часть сознания не способна отличать «близких» от «далеких», и поэтому всегда рассматривает обидчика как врага, которого нужно уничтожить. Организм делает для этого все необходимое: резко повышает артериальное давление и свертываемость крови, мобилизует иммунную систему на защиту от микробов, которые должны проникать через раны в тело при ожидаемой драке, выбрасывает в кровь сахар. При этом организм еще сжигает в крови для быстрого получения энергии Т-лимфоциты, которые должны бороться с микробами, делая нас беззащитным против инфекций. Однако мы как приличные люди с близкими не деремся (да и вообще чаще всего не деремся). Потому все выброшенные в кровь и неиспользованные вещества превращаются в яд для организма.
Обида одна не ходит. Это обстоятельство целесообразно выделить в маленький подпункт – ввиду его особой значимости.
Когда мы ссоримся с мужем или женой, то просто поражаемся своей памятливости. Вспоминаются обиды десятилетней и более давности. Поскольку в прошлом, когда мы обижались, всегда испытывали гнев, то и сейчас этот гнев по ассоциации заставляет вспоминать все прошлые обиды. Они легко, автоматически всплывают из памяти в деталях и, таким образом, резко увеличивают амплитуду эмоционально маятника; происходит капитальный скандал. Если гнев сдерживается и не обнаруживается вовне, то заботливо концентрируется внутри и точно так же стимулирует работу памяти, направленную на воскрешение прошлых обид. Внутреннее напряжение достигает достойных величин.
Функция обиды
Обида, как и любая другая эмоция, выполняет важную функцию в процессе жизни, в частности, в приспособлении людей друг к другу. Например, когда мы обижаемся на другого человека, последний страдает от чувства ви¬ны, так как его поведение не соответствует нашим ожиданиям, и он должен изменить свое поведение так, чтобы нас не обижать. Таким образом, обида – это способ воздействия на некомфортное поведение другого человека. Наши ожидания программируют поведение другого человека.
Они также являются оценками другого. Любая оценка - это некий стандарт, который мы «навязываем» другому человеку и тем программируем его поведение.
Обижаясь, мы наказываем другого человека чувством вины. Когда ребенок обижается на родителей, он программирует их поведение в соответствии со своими ожиданиями и наказывает их чувством вины за отклонение от этих ожиданий. Ребенок обиделся, плачет, и родители, поскольку они его любят, испытывают вину, которая стимулируется внешними признаками обиды, которые нетрудно прочитать на лице малыша. Вина подстегивает родителей, и они делают то, что нужно ребенку. Обидчивость ребенка необходима для нормального развития родителей. Мы привыкли думать: "Мы воспитываем детей!", но не замечаем, как они нас воспитывают, наказывая чувством вины за каждую оплошность. На стадии детства обидчивость оправдана: ребенок помогает духовному созреванию родителей, превращая их из мужа и жены в папу и маму. Он вырабатывает у них, бичуя виной, определенные черты поведения, необходимые для нормального развития подрастающего человека.
Обида - довольно болезненный метод управления поведением обидчика, подстрекаемого чувством вины. Когда мать или жена управляет близкими, часто обижаясь и создавая у них чувство вины, то она, сама того не подозревая, использует достаточно жестокое и беспощадное средство воздействия. Близкие в этом случае от постоянной бдительности и боязни снова обидеть любимого человека невротизируются. Мы не знаем более вредоносного существа для ребенка, чем обидчивая и чрезмерно чувствительная мать, беспощадно эксплуатирующая любовь к ней и создающая невроз вины.
Но следует отметить, что сознание просто обязано вырабатывать вполне определенный сигнал в случае ошибки в своей работе, при рассогласовании между прогнозом и реальным результатом, в рассматриваемом нами случае - обиду. Иначе поведение человека может вообще потерять объективные, реальные ориентиры. То есть сигнал должен быть в любом случае. Другой вопрос – что с ним делать?
Управление обидой
Итак, обида (как и любая иная эмоция) - это совершенно определенный умственный акт. Умственные акты, как и всякое поведение, будучи вначале сознательными, сознаваемыми, через какое-то число повторов становятся привычными и, вследствие этого, перестают нуждаться в сознательном управлении. Они уже не осознаются, а протекают автоматически. Поэтому прямой результат работы нашего собственного ума, например, обида, возникает как бы сама собой и уж совершенно точно - помимо нашей воли. Это и есть неосознаваемые автоматизмы мышления, о которых шла речь в предыдущих разделах. Поскольку эмоции возникают в ответ на внешние обстоятельства, нам и кажется, что именно обстоятельства и создают эмоцию непосредственно. На самом деле обстоятельства ничего не создают, а лишь запускают умственный автомат с готовой программой по выработке эмоции. И обида, стыд или вина как бы всплывают из глубин бессознательного сами собой, вопреки нашему желанию.
Совершенно очевидно, что обида станет невозможной при изменении хотя бы одного звена в цепи из упомянутых двух умственных операций:
если мышление не будет строить нереалистические и чрезмерно значимые ожидания;
и если оно не будет сравнивать поведение другого человека с этими ожиданиями.
Если одна какая-либо операция выпадет из целостной системы, составляющей основу реакции, то обиды не будет. Стоит отказаться от ожиданий или перестать сравнивать, и я перестану обижаться. Как очевидно и просто!
Однако мышление - не остановить, умственные операции происходят непреднамеренно, сами собою, по привычке действовать так, а не иначе. Ведь особенность любых привычек, включая и умственные, состоит в том, что они действуют помимо сознания и сознательных намерений. Привычки бывают неполезными, если причиняют беспокойство и страдания. А обида как раз и есть продукт неполезных умственных привычек.
Умственные действия нельзя остановить, пока они выполняются автоматически, бессознательно. Но если удастся их осознать, тогда мы оказываемся в состоянии контролировать эти действия, и в нашей власти будет, совершать их или нет, а если совершать, то как.
Следовательно, по мере того, как мы будем осознавать «изнанку», внутреннее устройство собственных эмоций, мы будем приобретать власть над ними.
Для контроля обиды нуж¬но лучше понять себя и просто понять другого. О чем, собственно, идет речь?
Используем такую аналогию. Спускаясь с лестницы, мы ожидали, что на каком-то уровне ступеньки уже кончились. По соответствующей умственной программе ходьбы мы должны были ступить на ровное место; мы верим в эту программу, потому следующим шагом мы, естественно, переносим свое тело в пустоту, нога оказывается в воздухе, и мы падаем на пол. Боль от падения является результатом нашей ошибки предвидения, неведения, следствием неверного программирования собственного поведения: ведь мы не предполагали, что должна быть еще одна ступенька. Но лестница и пол - предметы неодушевленные, и на них мы не обижаемся.
Подобные ошибки бывают и в общении. Мы приписываем партнеру определенную программу поведения, имеющую отношение к нам, надеясь на ее выполнение, а он ведет себя иначе, и даже наоборот. Продуктом этой ошибки тоже является боль, но эмоциональная - обида.
Обида, с этой точки зрения, оказывается аффективным продуктом последовательных умственных актов приписывания другому человеку программ определенного поведения. Эти программы проще можно было бы назвать нашими ожиданиями относительно поведения партнера по общению.
Когда не может быть обиды?
Очевидно, обиды не будет:
1) если наш ум перестанет строить нереальные ожидания, то есть не будет ошибаться в предвидении поведения другого; за ошибки мы платим различную цену; реалистичность ума - безошибочная оценка реальности, признак эмоциональной устойчивости человека;
2) если наш ум не будет придавать чрезмерного значения своим ожиданиям и не станет обуславливать удовлетворение, радость и благополучие поведением другого человека;
3) если отказаться оценивать поведение другого, то есть сравнивать наблюдаемое поведение другого человека с собственными ожиданиями, даже если они ошибочные и нереалистичные; «не судите, да не судимы будете»;
4) если осознать и выполнить три первых требо¬вания, то окажется, что нас обидеть невозможно именно потому, что мы просто принимаем других людей такими, каковы они есть.
Вот, оказывается, как все «просто»! Прекрасно понимаю, что четыре вышеперечисленных пункта выглядят на первый взгляд совершенно невыполнимыми, что как раз они-то и представляются верхом нереалистичности, образцом прекраснодушных абстрактных и физически невыполнимых мечтаний. Я и сам так думал еще недавно. Но есть нюансы, и в них вся «соль», о которой и пойдет речь ниже.
О пользе осознания бессознательного
Существуют наиболее устойчивые и вообще никогда не осознаваемые умственные привычки. Перечислим их:
- сознание человека склонно считать естественным и нормальным только собственное поведение и собственный эталон такого поведения; всякое чужое поведение всегда кажется странным.
- сознание далеко не всегда использует в своей работе принцип эквивалентности – «поступай с другими так, как хочешь, чтобы поступали с тобой»;
- сознание склонно защищать продукты своей работы всегда и везде, просто потому, что они – свои; именно поэтому оно имеет свойство придавать собственным мыслям исключительное значение и тем возбуждать некий «избыточный потенциал ожиданий», придавая сверх-статус той или иной идее, представлению, желанию вне зависимости от их реальной ценности (вспомним, сколько раз в жизни мы «бились насмерть» по какому-то поводу, который спустя непродолжительное время оказывался сущим пустяком);
- сознанию присущ здоровый консерватизм – оно не готово «по первому свистку» отказаться от выработанного ранее знания и навыков; ему, к счастью, требуются серьезные аргументы для внесения изменений в те или иные «учетные записи» и память.
Было бы странным требовать напрямую осознать бессознательное и требовать невозможного. Но если нельзя прямо, то, как водится, можно в обход.
Даже самые быстрые, автоматические, мгновенные операции ума можно, образно говоря, «замедлить», усмотреть и сде¬лать их сознаваемыми и контролируемыми.
Что мы можем?
Пока задекларируем ряд положений, а чуть позже посмотрим, как их инструментально реализовать.
Можно отказаться строить несбыточные ожидания, если опыт говорит, что они могут не оправдаться. Можно даже незначительным усилием воли прекратить, хотя бы на время, дурную привычку приписывания другому человеку нереалистичных программ. Ведь любую привычку мы можем хотя бы на время сдержать! В нашей власти - совершать умственные действия приписывания партнеру определенного поведения или нет. Намного легче сдерживать себя с самого начала, чем с момента, когда обида уже народилась и начинает действовать по своей программе.
Можно заранее не придавать сверх-значения тому, будет ли другой человек вести себя так, как мы его программируем (своими ожиданиями), или нет. Не придавать значения вовсе - трудно, ведь если предстоящее взаимодействие вообще не имеет значения, то зачем оно нужно? Однако отсутствие сверхожидания позволит вовремя и качественно получить сигнал о рассогласовании и тут же направить его в конструктивное русло – то есть переключить внимание и всю работу сознания на решения вопроса о причинах рассогласования.
Можно оценивать либо максимально отстраниться от оценки, можно принимать или не принимать другого человека таким, каков он есть. Весь парадокс в том, что мы чаще всего очень хотели бы принимать людей такими, какие они есть, но этому мудрому действию чрезвычайно мешает представление о том, какими они должны быть согласно сформированным нами ожиданиям и образцовым эталонам.
Полагаю, это происходит потому, что мы почти всегда автоматически стремимся к поиску соответствия выработанным эталонно-образцовым представлениям о неких «идеальных поведениях», либо к вынуждению других людей соответствовать таким представлениям. Здесь уместно вспомнить, что само восприятие человека предполагает автоматическое сличение каждого комплекса ощущений с «перцептивными эталонами», эталонами восприятия. Это необходимо для устойчивого опознания наблюдаемого объекта или человека.
Однако это естественное действие нашего ума, происходящее совершенно автоматически, без участия сознания, может расшифровываться, как «новый объект, человек, обладающий свойствами, не соответствующими эталону», и тогда реакцией может быть интерес либо безразличие – в зависимости от того, нужна нам эта новизна именно в данный момент времени или нет. А может иметь место и иная расшифровка – «это неправильный объект, человек», именно потому, что не соответствует нашему эталону. Реакцией в таком случае будет или раздражение, или обида, или гнев, или иная негативная эмоция.
А между тем, можно принципиально изменить вектор поставленной сознанию задачи: не вынуждать других соответствовать идеальным шаблонам, а изучить, каковы они на самом деле, а также найти алгоритмы, как на них влиять.
Каков может быть мотив такого решения? Ответ прост и естественен - избавление от страдания обиды, достижение согласия. Обиженный, отказывающийся принимать другого таким, каков он есть, похож на невинного и глупого младенца, который ручками тянет свои волосы и кричит от боли, а злясь, тянет еще сильнее. Обиженный стоит перед свободным выбором: продолжать обижаться или, приняв другого человека, снять напряжение боли.
Решение о принятия другого человека содержится в прощении. Принять другого, не переставая его любить и не изменяя к нему отношения - есть сущность прощения. Обида растворяется в тепле прощения. Нам становится легче с того момента, когда мы прощаем обидчика.
Из всего сказанного очевидно, что для контроля обиды нуж¬но лучше понять себя и постараться понять другого.
Понимание себя
Понять себя означает осознать свои ожидания, связанные с поведением другого человека в данной ситуации. Следовательно, необходимо сделать объектом внимания именно те программы поведе¬ния, которые в той или иной ситуации приписываются другому человеку. В этом процессе исключительно полезно опираться на собственную Я-концепцию (см. соответствующий раздел Азбуки). Наши ожидания относительно других людей всегда производны от наших представлений о себе.
Понимание другого человека
Понимание другого понимание причин его поведе¬ния в данной ситуации. Понять другого – значит предвидеть его поведение.
Это принципиальный момент. Людям свойственно отождествлять понятия «понять» (принять) и «оправдать». Это глубокое заблуждение.
Понимание и принятие не имеет ничего общего с «оправданием». Правота и справедливость – это слова-термины, обозначающие «соответствовать определенным правилам и эталонам», не более того. В каждом социуме, каждой социальной группе, даже каждой семье – свои, в чем-то уникальные понятия о правоте и справедливости. Есть общие своды правил, разделяемые всем обществом – и формально, и неформально. Естественно, что каждый человек ожидает, что с ним будут вести себя именно по его правилам и эталонам. Каждый человек по умолчанию чаще всего предполагает, что другой разделяет те же правила и эталоны.
Так работает автоматизм восприятия: «раз другой – визуально такой же человек, как и я, то и вести себя он должен себя так же, как я от него ожидаю».
Однако все люди – разные. И вот именно это обстоятельство необходимо принять. Раз и навсегда. Для эффективного общения с другими необходимо изучить их, выяснить их правила и эталоны. Это и означает – понять и принять. Признать за ними право быть такими, какие они есть.
Любой акт общения двух людей предполагает знание о том, что будет делать другой. Эти предположения проверяются путем оценки осуществленного акта общения. Если предположение безошибочно, и результат не расходится с ожиданиями, то никакой обиды не будет.
В чем же состоит это бессознательное и ложное предвидение, которое осуществлялось автоматически, по привычке и неосознанно?
Ключи к бессознательному
Все дело в том, что эти предположения происходят в области бессознательного. Напрямую думать о своем бессознательном невозможно. Иначе оно и не было бы бессознательным. Значит, нужно идти обходным путем. Вот здесь-то и предлагается первый простейший ключ к двери бессознательного в виде вопроса.
Ключ 1: Как должен был бы вести себя человек, чтобы я на него не обижался?
Ответить на этот вопрос относительно легко, так как мы более или менее хорошо знаем, че¬го хотим от другого человека. В результате ответа на этот вопрос, (очень и очень) желательно пись¬менного, наша бессознательная программа ожиданий поведения другого человека становится для нас осознанной. Программа поведения, которую мы приписывали другому человеку и которая благополучно ускользала от сознания, делается объектом нашего внимания и осознается. (Далее, в «Типовых заданиях для самостоятельной работы», мы обозначим, как в процессе выполнения тестового задания целесообразно записывать получаемые ответы, чтобы их можно было легко обозреть и осмыслить). Правила записи важны. Ведь раз-мышление над ответами на подобные вопросы и составляют основу эффективного мышления.
Посмотрим, как работает ключ 1.
У девушки возник невроз вины под влиянием чрезмерной обидчивости матери. Они жили вдвоем и очень много значили друг для друга. Мать была уверена, что дочь больна и должна пройти курс психотерапии. Между тем, было очевидно, что причина болезни дочери лежит в матери. Ведь в ответ на обиду у обидчика возникает чувство вины. Поскольку мать была обидчива, то дочь часто страдала от чувства вины. Постепенно у дочери выработался страх перед возможностью в любую минуту быть виноватой. Нужно было уменьшить обидчивость матери.
Девушке было предложено применить к матери ключ 1 для осознания ожиданий матери относительно нее. «Когда я сказала маме, что после встречи с профессором я решила взяться за ум и стать послушной девочкой, она была рада, - рассказывала барышня потом. - Я ей сказала, что мне самой трудно перестроиться, и что нужна ее помощь. Я ей предложила составить список ее требований ко мне, как я должна вести себя, чтобы она не обижалась на меня. Она с удовольствием согласилась. Вечером после чая мы стали составлять перечень ее требований ко мне. Дело пошло хорошо. Она диктовала мне, а я записывала. Нам удалось поработать таким образом два вечера. На третий день мама стала мрачной и отказалась участвовать в составлении списка. Когда я спросила ее, почему она отказывается это делать, она ответила сердито, что не намерена заниматься такой глупостью, так как нет на свете такой дуры, которая стала бы все это выполнять». Эта фраза показывает, что мать впервые в жизни ocoзнала свои ожидания, и ее поразила их нереалистичность. Это был для нее шок.
То, что произошло с этой женщиной, произойдет, вероятно, с каждым, кто станет обдумывать свои требования к тому или иному обидчику. Они окажутся нереалистичными, иначе бы обида не возникла. Слово «нереалистичны» следует рассматривать в обоих смыслах – и как «невыполнимые человеком», и как «несоответствующие нашим представлениям о человеке». Во втором случае желательно не впасть в разочарование.
Ключ 2: Насколько мои ожидания относительно поведения другого человека реалистичны?
Мы обычно считаем реальными те мысли, которые сбываются. Химеры и ошибочные суждения никогда не находят подтверждения. Спросим себя конкретно: Как часто поведение этого человека соответствовало моим ожиданиям? Может ли вообще этот че¬ловек поступать так, чтобы его поведение соответствовало моим ожи¬даниям? Почему он так поступает? Каковы его мотивы? Может быть, он не знает моих ожиданий? А если знает, то почему же не желает им следовать? У него другие интересы, другие намерения и желания? Может быть, ему просто не хочется делать то, что он усматривает в моих ожиданиях?
Знание обидчика позволяет понять его, почувствовать, ощутить, что способствует нейтрализации обиды. Эффективное мышление стоит не на осуждении обидчика, а на его понимании, поиске этого понимания.
Очевидно, что при выполнении такой внутренней «разъяснительной» работы наиболее характерной будет следующая мысль: "Я не могу его простить, так как он неправ, несправедлив." Правота и справедливость – это просто парафраз, синоним понятий «соответствующий моим эталонным представлениям» или «представлениям, которые я разделяю». Возникшая обида говорит о том, что ее виновник – иной, несоответствующий этим ожиданиям, поэтому образ данного человека целесообразно скорректировать.
Отвечая на перечисленные вопросы (письменно, письменно и еще раз письменно), нам придется удивиться тому, насколько мы бываем нереалистичны, эгоистичны и даже склонны к тирании с близкими нам людьми. «Тирании»? Нет ли тут преувеличения?
Вернемся к истории с девушкой. Через несколько дней она уговорила мать вернуться к составлению списка требований и предложила вычеркнуть из составленного ранее списка те, которые она считает нереалистичными. В результате список сократился втрое, что немедленно оказало влияние на отно¬шения матери с дочерью.
Когда мы начинаем думать о своих несбывшихся ожиданиях, приписываемых некоему обидчику, то очень часто обнаруживается, что они нуждаются в корректировке в направлении соответствия поведению другого человека. Основания для обид тают на глазах.
Ключ 3: Как образовались мои нереалистичные ожидания, которые я не всегда осознаю?
Этот вопрос распадается на несколько:
- Как образовались мои нереалистичные ожидания, которые я не всегда осознаю?
- У кого я им научился?
- У кого, как и когда я приобрел наклонность программировать другого человека таким образом?
Откуда берутся ожидания
Культурные стереотипы
Наши ожидания определяются культурными стереотипами, указывающими на то, как должен вести себя человек в отношении с другими членами сообщества в некоторых типичных обстоятельствах. Hо обстоятельств много и людей много, все ведут себя по-разному. Чтобы как-то охватить умом это многообразие и упростить задачу, человек свел это многообразие поведений к представлению о ролях, которые определяют поведение человека в конкретных, соответствующих данной роли обстоятельствах. Роли всегда соответствуют типичным обстоятельствам. Чем больше этих типов в памяти, тем больше опыта.
Например, люди устроены так, что в состоянии любви отождествляют себя с другим, а посему считают свои желания желаниями другого. Отсюда они способны, с одной стороны, на любую бестактность, на полное отрицание свободы другого, а с другой - на самопожертвование, отказ от самого себя. Какая бы сторона ни брала верх, любовь увеличивает вероятность и диапазон отклонений поведения от нормального. Но чаще всего в любви мы склонны бесцеремонно манипулировать любимым человеком.
Социальные роли
Представление о роли и ролевых ожиданиях дает возмож¬ность легко предвидеть, как будет или должен поступать тот или иной человек по сценарию, связанному с этой ролью. Если это жена, то наши ролевые ожидания иные, нежели эта женщина - сестра или любовница. Если другой человек - сын или отец, то наши ро¬левые ожидания, связанные с сыном или отцом, позволяют предви¬деть, как они должны будут обращаться с нами. В свою очередь, другой человек, приняв определенную роль, ведет себя в соответст¬вии с ее программой, и нам легко предвидеть его поступки, если мы знаем, какую роль он играет. Существование ролей облегчает приспо-собление. Роль - важнейшее достижение социального развития че¬ловека. Но во всем бывает плюс и минус.
Стереотипы поведения существуют в культуре и программи¬руют ожидания в общем виде, без учета индивидуальности че¬ловека и неповторимости отдельной ситуации. Это минус. Рас¬хождения между общими требованиями и индивидуальностью другого могут создавать конфликт и обиду. Чтобы их избежать, приходится делать некоторые поправки на индивидуальные особен¬ности другого человека.
Реалистичность ожиданий
Обида убедительно свидетельствует о том, что те или иные наши ожидания нереалистичны и человек, на которого мы обиделись, не соответствует им. Можно спросить себя: «А может ли этот человек вести себя в со¬ответствии с требованиями, которые я предъявляю к нему?»
Попробуйте поставить себя на место другого, скажем, на место жены, и тогда совсем нетрудно будет понять, что возможно требовать от нее и что невозможно. Это умение поменяться ролями с другим человеком – исключительно действенный инструмент по угашению негативных эмоций, в том числе – и обиды.
Отстранение от обиды
Процесс постановки названных выше вопросов и получение на них ответов – с последующей оценкой общего результата - представляет собой процесс о-сознания обиды. Осознание означает отделение обиды от сознания, отстранение, взгляд со стороны.
Отделяя обиду от себя, от своего сознания, мы лишаем эту эмоцию притока психической и физической энергии. Отстранение от обиды выключает канал поступления энергии в автономную психическую функциональную систему, образующую энергетическое "тело" обиды.