(окончание)
Начало:
http://www.proza.ru/2013/11/28/1398
В очередной раз оставшись на мели, поскольку после внезапно нагрянувшей ревизии его знакомого прапорщика уволили из армии, Лёнька залёг дома на продавленный его телом диван и погрузился в раздумья.
И надумал он продавать пенсионерам и прочим лохам какую-то хреновину с мигающей лампочкой, стоимостью на те ещё деньги 10 тысяч рублей или около 2 долларов США, как аппарат под названием «Омолодитель» по 100 баксов или пол-лимона «деревянных» за штуку, обещая излечение от всех болезней, а мужикам восстановление неимоверной потенции.
Представительному мужчине в дорогой куртке и фирменных джинсах люди верили. Особенное доверие у простофиль вызывали Лёнькины очки в золотой оправе и профессорская бородка. Очки были с простыми стёклами, но бородка настоящая.
И эти деньги, вырученные за так называемые аппараты, возвращающие молодость, Лёнька, естественно, ловя жар-птицу, спускал в казино.
Он успел продать двадцать три «Омолодителя», на двадцать четвёртом попался и был оштрафован на сто уже к тому времени деноминированных рублей, то есть на двадцать долларов, что никак не расстроило его – всё равно пора было менять сферу деятельности на более прибыльную, такую, чтобы не в разбивку, а разом получить сто тысяч долларов, но лучше полмиллиона, хотя он не отказался бы и от тысячи баксов.
В том чёрном августе 1998 года случился дефолт. Люба, только что открывшая небольшой галантерейный магазинчик, очутилась на грани банкротства. Она крутилась, как белка в колесе, урезая себя во всём даже самом необходимом, а Лёнька строил планы, сожалея только об одном, что у него ко дню дефолта не оказалось пары-другой тысяч долларов, которые так взлетели в цене, что от их полёта у него кружилась голова.
Однажды он, пока Люба была на работе, Лёнька взял топорик и, взломав замок у шкафа, вытащил все деньги, отложенные Любой на самые насущные дела, и, конечно, проиграл их. Потом он объяснил плачущей супруге, что взял деньги для того, чтобы отыграться и принести ей в десять раз больше. Но жар-птица и на этот раз пролетела мимо него, даже не улыбнувшись.
Люба закрыла магазин и вновь пошла торговать на рынок. Своей близкой товарке Верке, тоже зябнущей на холодном рыночном ветру, она пожаловалась:
– Дала бы какому олигарху, да кому нужна сорокалетняя баба, когда кругом столько молодых длинноногих тёлок?
А Лёнька часами просиживал в салоне игровых аппаратов. Спустив полсотни рублей в одноруких бандитов, он смотрел, как проигрывают другие.
В тот вечер он вернулся из салона весёлый, принёс бутылку вина и торт.
– Что за праздник? – спросила его Люба.
– Выиграл, – ответил Лёнька и кинул на стол пачку пятисотрублёвок. – Держи. Это тебе.
– И много ты выиграл? – поинтересовалась Люба.
– Немало, – ответил Лёнька, наливая вино в бокалы.
А утром, Любка ещё только собиралась выходить из дома с сумками, набитыми товаром, чтобы загрузить ими старенькую «копейку» и ехать на рынок, как в дверь вломилась милиция. Они арестовали Лёньку, произвели обыск, нашли три пачки денег, спрятанных Лёнькой в старую Любину сумку, изъяли и ту пачку, что он дал Любе.
В тот же день по областному телевидению передали, что арестован бандит, ограбивший и убивший булыжником девушку, выигравшую в салоне игровых аппаратов крупную сумму денег, без малого полмиллиона рублей, и показали Лёньку физию.
Написали о Лёньке и газеты.
Дали ему пятнадцать лет.
…За эти годы, Люба снова откроет галантерейный магазин, с ржавой «копейки» пересядет на «рено», приведёт себя в порядок, будет ради наслаждения содержать молодых любовников, вытаскивать из разных передряг повзрослевшего сына, пока не "закроют" и его.
И к сыну, и к Лёньке она будет два раза в год ездить в колонию на свидания…