Даже молитва слышней
Там, среди русских полей (Из песни)
Осенний ветер нес над жнивьем дымные запахи. Кадило листвой расцвеченное увяданием чернолесье, мимо которого, невысоко поднимая ноги, бежал усталый Гнедко. Все реже понукал его и всадник. Но вот человек, будто что - то вспомнив, дернул вожжи, и жеребец, прибавив рыси, стал послушно забирать передними ногами вправо. Зашелестела куртина татарника, но увидев взмах кнута, конь послушно рванул еще быстрей. С утра Павел Крашенинин объехал берега Поджильного озера, щурясь, до слез в глазах всматривался из под ладони в степной простор к западу от Истока, терпеливо расспрашивал встречных. Вьялковские, жиряковские, бердюгинские и прохоровские мужики почти в один голос отвечали.
-Не видели мы твоих лошадей, Павел Григорьевич
До вечера он хотел проверить еще пару лесных островов и большое болото. В сердцевине того болота прятался небольшой островок суши. Он густо зарос талами, но следов к нему Павел не обнаружил и поэтому не стал здесь останавливаться, и, как потом выяснилось, зря. Конокрад, вместе лошадьми, прятался вместе с ними именно там.
За два дня до Воздвижения, возле тесового крылечка колхозной конторы остановился грузный верхоконный в форме опера с капитанскими кубарям петлицах. Перетянутый в поясе, он соскочил на землю, забросил повод на луку седла, и немного ослабив подпругу, привязал воронка у постояла. Потом бросил на землю потухшую сигарету, и без стука толкнул дверь председательского кабинета. При его появлении, в пропахшей табачным дымом и дегтем помещении, оборвались всякие разговоры. Капитан сухо поздоровался со всеми и сел на край предложенной ему скамьи.
-Вызывайте Крашенинина.
Все и учетчик, и бухгалтер и председатель ревизионной комиссии, и сам председатель колхоза сидевшие в тот час в кабинете, уже знали причину появления здесь работника НКВД. Планерку быстро свернули. Люди стали расходиться.
-Паша, офицер с Армизона приехал, тебя кличет в контору!- Сообщила Павлу посланная за ним Пелагея Борисова.
Допрос мельника, бывшего унтер офицера белой армии, шел под протокол. Скрипело перо. Шелестел стандартный листок бумаги под рукой пишущего. Ложились на него строчки, которые навсегда изменят судьбу еще одного человека. Капитан пристально смотрел в глаза подозреваемому.
-Так куда же пропали две кавалерийские лошади, за которых вы отвечали лично, Павел Григорьевич?
-Я вчера объездил всю округу. Не нашел,- вздохнул Павел, но взгляда не отвел.
-Понятно. Значит, хорошо спрятали.
-Казуистика это все, Владимир Иванович, какой мне смысл подставлять самого себя? -В голосе мельника зазвучало возмущение
-Вам это лучше знать.
-Вы же со мной, в германскую, в одном полку служили и хорошо меня знаете.
-Было дело, да только в гражданскую то мы с вами по разные стороны окопов стояли. Зачем нам сейчас прошлое вспоминать? Распишитесь вот здесь, в протоколе.
И когда мельник расписался в бумагах, капитан объявил.
-Павел Григорьевич Крашенинин, вы арестованы по подозрению в особо крупном вредительстве колхозу Большевик.
-У вас есть постановление прокурора на мой арест?
- Прокурор сослался на указание Вышинского, в котором говорится, что в вашем случае, его санкции на арест не требуется.
-Но это же беспредел!
-Павел Григорьевич, не пристало бывшиему белогвардейскому офицеру, говорить о беспределе. По всей стране раскрываются заговоры. Повсюду, в Поволжье, в городах, армии, действует немецкая агентура. Вы что газет не читаете?
-Я в курсе. Знаю, недавно маршала Михаила Тухачевского и его сообщников расстреляли, как немецких агентов.
-А ведь Тухачевский тоже из бывших царских офицеров. Как говорится, сколько волка не корми.
-А он все в лес смотрит. Мне уже пятьдесят, зачем мне лес?
-Знаете, почему вас в 1921 не приняли в ВКП б?
-На партсобрании мне тоже вспомнили офицерское прошлое и службу в белой армии.
-И не только это вам тогда припомнили. До колхозных времен вы были сами себе господин с крепким кулацким хозяйством, а сейчас и лошади своей нет, чтоб на выходной съездить к своей теще.
-Бывают ли они у нас в страду выходные то?
Вез Павла в Армизонское, на колхозной телеге, молчаливый одногодок Павла, Ильичев Григорий. Сзади следовал конвойный. Подобрав юбки, выбежала за околицу жена Павла Агафья. Держась за край телеги, горячо говорила мужу.
-Паша, завтра вышлю тебе в Армизон посылочку. Буду ждать твоего возвращения. Обязательно найдутся эти лошади.
- Лучше помолись за меня.
продолжение следует:
http://www.proza.ru/2013/11/29/523