Заключительная ночь в степи вобрала в себя столько, сколько, бывает, случается только в новогоднюю ночь.
Сначала запалили высоченный костер из разломанных ящиков, коробок и горбылей. В костре сожгли рабочую обувь и изношенные спецовки. Потом гоняли по степи на грузовике, дикими криками пугая цикад и мирных жителей. Потом долго пели под гитару задушевные песни про клен и старый пиджак. Потом я просто лежал на матрасе, брошенном на землю, перебирал струны и смотрел на звезды. На моем плече лежала голова романтически настроенной второкурсницы.
Рядом на матрасе под одеялами шла бесконечная возня. Молодая пара студентов скрылась от всего мира и строила замок своего счастья, не высовываясь наружу и не посвящая посторонних в технологию постройки. Мне было не до них. Хватало гитары, звезд и умиротворенного дыхания соседки.
По приезду я, конечно же, рассказал о жизни в стройотряде все что помнил, упомянул и о студенте и студентке под одеялами.
- Что они там делали? – подозрительно спросила мама.
- Не знаю, вошкались что-то.
- Точно не знаешь?
- А что?
- Да, так…
Наверно, мама так и не поверила в абсолютную девственность сына.