«11 день месяца Волка, 6 год регентства графа де Ларэ;
Королевский дворец, Шерин.
Уважаемый регент де Ларэ!
Пишу Вам, сама не зная отчего. Завтра – моя коронация и Ваш последний день в качестве регента… Наверное Вам жаль?
Впрочем, может, и нет. Вы сильный и чуткий человек, а потому никогда ни словом, ни жестом не показывали своего отношения ко мне и Шерину. Вы – загадка, граф.
Хотя я не справедлива к Вам! Ко мне Вы, кажется, относитесь хорошо, по крайней мере, все мои светлые воспоминания связаны именно с Вами.
Я четко, хотя это и было, когда мне едва исполнилось пять, помню наше с Вами знакомство. Папа (ах, мой старый добрый папа! Почему же ты так рано ушел из жизни?..) счастливо улыбаясь, зашел ко мне в опочивальню и сказал, что хочет мне кое-кого представить. Тогда мне нравились новые незнакомые люди…
Огромное для нее помещение от края до края наполненное людьми, освещалось множеством ярких мелко дрожащих свечей и факелов. Под самым потолком висела грандиозная люстра, уставленная магическими свечами и горящая ярким ровным светом.
Эвелин тихо выдохнула, зачарованно глядя на эту красоту. Она всегда любила торжественные мероприятия и приемы. Потому что могла быть наравне со всеми.
Ну, почти наравне.
- Принцесса, нам пора, - осторожно сказала стоящая рядом няня, и девочка была вынуждена оторваться от созерцания хрустального чуда. Она побежала к стоящим на возвышении тронам, вприпрыжку, а не так как учила няня. Она все делала не так, как ее учили.
Рядом с огромным золоченым креслом стоял ее отец – красивый, высокий, настоящий сюзерен. Именно этот миг она сохранила в своей памяти особенно тщательно. Больше у нее почти не было воспоминаний о короле.
- Эвелин, - улыбнулся Эдмунд Шеринский своей дочери. – Ты опоздала на официальную часть.
- Прости, папочка, - беспечно сказал ребенок. – Я просто заигралась… А где тот человек которого ты обещал мне показать?
Отец улыбнулся, прощая ее оплошность и осторожно присел на корточки рядом. Ради дочери он даже пренебрегал этикетом. Он указал рукой вперед, туда, где на нижней ступеньке небольшой лестницы на одном колене стоял юный воин в богатом одеянии.
- Это граф Рихард де Ларэ, дорогая. С сегодняшнего дня он министр королевства Шерин и Первый Рыцарь, - серьезно сказал король и жестом велел воину подняться и подойти к ним. Юноша встал и, взойдя по лестнице, вновь склонился в поклоне, уже явно адресованном маленькой Эвелин. Сюзерен довольно хмыкнул и сообщил: - Граф де Ларэ, это принцесса Эвелин Шеринская. Я бы хотел, чтобы Вы, по возможности, стали ей старшим братом.
- Как прикажете, мой король, - неожиданно низким голосом сказал юноша и поднял на ребенка взгляд. Оказалось что он совсем не так юн, как ей представлялось. Сначала она думала ему лет восемнадцать, но быстрые цепкие глаза и несколько небольших шрамов на лице придавали ему вид бывалого воина лет двадцати пяти. Эвелин поежилась, рассматривая спокойное уверенное лицо, обрамленное золотисто-рыжими волосами, плещущиеся искрами шоколадные глаза и спокойную, чуть дрожащую усмешку.
- Я хочу, чтобы Вы со мной поиграли, - внезапно сообщила девочка, от смущения окончательно забыв соблюдать приличия. Граф изумленно глянул на нее и тут же вновь принял спокойно-отрешенный вид. Так ребенок понял что он – актер. А раз он актер, значит можно испортить ему спектакль. Хочет казаться невозмутимым?.. Что ж. Тогда она заставит его скинуть эту маску.
Принцесса хихикнула и нарочито строго сказала, копируя его выражение лица:
- Я приказываю Вам, рыцарь.
Граф поклонился, настороженно и чуть улыбаясь. Ему видимо тоже было интересно, чем закончиться поединок бывалого воина и пятилетней наследницы трона.
… сейчас, да, сейчас я бы не посмела над Вами насмехаться. Хотя то, что в тот вечер я все же заставила Вас поиграть со мной, странным образом греет мою душу.
Что ж, завтра – Великий день. День коронации новой королевы Шерина и ее день рождения.
Завтра я загадаю желание. Шестнадцать раз, по разу за каждый год моей жизни, я буду повторять про себя одно и то же:
- Великий Долон-бог! Прошу тебя, сделай так, чтобы граф Рихард де Ларэ всегда был рядом со мной!..
Может быть, он услышит меня…
Сейчас я отрежу локон своих волос и вложу в прекрасный золотой медальон, сделанный по моему заказу. Этот медальон уже завтра будет Ваш. Как подарок благодарной королевы бывшему регенту.
Это все что я могу позволить.
Принцесса Эвелин Шеринская»
«24 день месяца Ястреба, 4 год правления Королевы Эвелин,
Королевский дворец, Шерин.
Уважаемый маршал Рихард!
Маршал… Надо же. Только сейчас я впервые узнала, как тяжело далась Вам эта должность. Только сейчас поняла, как это страшно – одному пробивать себе дорогу наверх.
Мне повезло больше. Я родилась наследной принцессой. С первой секунды моей жизни все знали – я буду править Шерином. Вам же пришлось всего добиваться самому, и почему-то именно сегодня я впервые поняла как это тяжело.
Наверное, потому что именно сегодня Вы рассказали, как принимали присягу маршала. Мои воспоминания так разительно отличаются от Ваших…
На его лице застыла странная чуть дрожащая усмешка. Издали казалось, что он самодовольно улыбается, вблизи – что еле сдерживает гнев.
Истина была намного хуже этих предположений.
Рихард еле заметно кивнул придворным, стоящим по обе стороны от толстого белого с золотом ковра-дорожки и, стиснув покрепче зубы, сделал еще один шаг. Ногу в тот же миг пробила ужасная боль, дикая и злая как зверь.
Он сделал еще шаг, осторожно переставляя ноги. Он старался сохранять спокойствие, хотя левая нога горела огнем так, словно кости в ней заменили на раскаленные прутья. Острая боль жила чуть ниже колена, но порой добиралась аж до поясницы, заставляя его закусывать краешек губы и резко выдыхать воздух.
Де Ларэ мужественно дошел до лесенки, ведущей к трону и сидящей на нем двенадцатилетней королеве, и понял, что там его ждет еще более страшное испытание – преклонение колена.
Рихард широко улыбнулся Эвелин, до скрежета сжав зубы, и поднялся по лестнице, нарочито медленно. Он как мог оттягивал миг когда придется опуститься в поклоне и принять присягу.
Наконец стало просто неприличным так медленно идти к королеве, и он очень осторожно стал опускаться на одно колено, склоняя голову в поклоне и скрывая тем самым гримасу боли.
В ноге что-то дернулось, ее обожгло еще сильнее, показалось, что там полилось что-то очень горячее, и он отрешенно подумал, что наверняка вскрылась рана. Говорил же лекарь, с такой травмой ни о какой присяге и речи идти не может.
Королева подошла к нему вплотную. Воин сделал спокойное лицо и посмотрел ей в глаза. Кажется, она заметила странный лихорадочный блеск в его глазах, но промолчала.
Тогда он стал громко, так чтобы все слышали, повторять слова клятвы верности королевству в качестве маршала Шерин…
…смолкли аплодисменты окружающих. Королева в третий раз, уже обеспокоено, попросила его подняться. Рихард собрал волю в кулак и, еле сдерживая проклятья, поднялся. К нему спешили придворные, кто-то похлопывал по плечам, поздравлял… И никто кроме стоящей поодаль старой няни Эвелин не заметил алого пятна на белоснежном ковре. Новоиспеченный маршал поймал встревоженный взгляд женщины и, чуть вымучено улыбаясь, прижал палец к губам.
Королева была счастлива. Не стоило ее расстраивать.
Два года назад. Надо же это было два года назад. На следующий день я увидела это странное пятно, но меня уверили, что это вино. Я поверила. А почему бы и нет?
Только сейчас, не знаю почему, но Вы рассказали мне это. Рассказали, что прямо накануне принятия присяги Вам рассекли ногу от щиколотки до колена. Если бы я знала… Если бы я только знала… Я наверняка бы отменила церемонию, только бы Вы не мучались.
Теперь мучаюсь я. Тогда я ничего не поняла и потому виню себя в том, что Вам пришлось испытать. Простите, маршал Рихард. Мне очень жаль…
Принцесса Эвелин Шеринская»
«5 день месяца Рыси, 6 год правления Королевы Эвелин,
Королевский дворец, Шерин.
Уважаемый маршал Рихард!
Все-таки зря я пишу эти письма. Я уже давно об этом догадалась, но ничего не могу поделать. Уже шесть лет я пишу Вам, а Вы не видели ни одного письма.
Но завтра все измениться. Завтра у Вас день рождения, и на Ваше тридцати шестилетие я решила подарить эти строки, эти слова…
Министры настаивают на моем замужестве, лорды выстраиваются в шеренги на балах, но для меня сейчас самое главное – мои письма. И Вы.
Сегодня – Вы гоняетесь за расшалившимися прислужниками Харан-бога, а завтра будете танцевать со мной на балу и улыбаться. Завтра Вы прочитаете мои письма и все поймете. Больше я не буду скрывать свои чувства. Хватит, в конце концов, мне действительно пора замуж, а выходить за глупых тщеславных потомственных лордов я не хочу. Хорошей королеве нужен сильный король…
… За окном занимается рассвет. Странно. Ваш отряд еще не вернулся. Неужели все оказалось серьезней чем я думала?
У стен дворца появились воины. Придется прервать письмо и выйти поговорить.
Солнце освещает сад. Рядом – барон Марк де Туврен. Ваша правая рука. У него смущенное лицо.
Ваш отряд вернулся, а Вы нет. Кажется, есть шанс на спасение, но воины не уверены. Я накоплю силы, клянусь, и попробую поговорить с Вами.
…Почему же ты так жесток, Долон-бог?!
Принцесса Эвелин Шеринская»
- Рихард…- еле слышно прошептала девушка. Тихо громыхало что-то в ее голове, кажется отголосок мира Атен-демона. А еще она слышала ЕГО дыхание…
- Рихард…- повторила Эвелин, напрягаясь в магическом усилии. Почти в тот же миг в голове зазвучал его голос, такой близкий и болезненно-родной.
- Королева?!
Она помолчала, сдерживая слезы, в то же время пытаясь сохранить контакт.
- Маршал Рихард…- позвала девушка, почувствовав его готовность слушать.
- Королева?
- Маршал Рихард… Я не могу долго говорить… Мои силы… кончаются… Мне жаль, что все так вышло…
- Ничего, моя королева, каждый воин готов погибнуть за Вас, а уж маршал и подавно…
- Мне жаль, Рихард… Я ничего не могу поделать… но думаю… да, я уверена! Долон-бог возьмет Вас к себе!..
- Спасибо, моя королева, - В его голосе слышалась неподдельная горечь и впервые она пожалела, что ничего не говорила ему и не показывала свои письма. – Спасибо вам за все. Не тратьте больше свои силы…
- Это вам спасибо, маршал Рихард… Королевство не забудет Вас…
- До встречи в городе Долон-бога, моя королева… - еще услышала она, и поняла, что вскоре контакт оборвется.
- Я не забуду тебя… - еле слышно прошептала Эвелин, уже во всю рыдая. Вспыхнула боль в голове и пропали звуки ТОГО мира. Его голос тоже пропал.
Она знала – больше она его никогда не услышит. Второй раз этот обряд ей провести не под силу.
«19 день месяца Рыси, 6 год правления Королевы Эвелин,
Королевский дворец, Шерин.
Мой Рихард!
Точнее уже не мой… Да никогда Вы лишь моим и не были…
Ах, будь прокляты все эти приличия! Именно сейчас, когда тебя нет рядом, я так хочу сказать самое главное.
Я люблю тебя. И всегда любила.
Вот только тебя рядом больше нет. Именно тогда когда я говорю «Мой Рихард», ты наверное бьешься за свою жизнь в сумасшедшем мире Атен-демона. А я плачу, заливая слезами строки писем, и мечтаю, что когда-нибудь отдам тебе их.
Даже если в городе Долон-бога…
Принцесса Эвелин Шеринская»
12-14 сентября 2006г.