КАФЕ «МЕТЕОР» Николай ЕРЁМИН
Рассказ
Сорок лет отдал родному Абаканскому пароходству Виктор Семенович Хохряков.
Давным-давно от пароходов остались одни воспоминания, давно их заменили скоростные дизельные суда, а название «пароходство» навсегда запечатлелось на устах речников.
Многих друзей-капитанов проводил Виктор Семенович на пенсию, да и сам не заметил, как отплавал на «Метеоре» предпенсионный десяток лет.
– Подавай документы, Виктор, – сказал ему как-то начальник пароходства, – оформляйся на заслуженный отдых. Сам видишь, что вокруг творится. Перестройка, сокращение перевозок, взаимные неплатежи, энергетический кризис... Придется мне и твой «Метеор» списывать, все сроки выслужил... Металл, он и тот устает... Разрежем – и в переплавку отправим, все-таки копейку лишнюю сэкономим...
– Э, нет, – возразил Виктор Семенович. – Не отдам я его в переплавку.
– То есть как?
– А так, хочу я «Метеор» приватизировать. Чем на пенсии заниматься? Открою в нем кафе, буду джентльменским набором торговать, не хуже других... Тем более, что и приватизационные чеки мои неиспользованные до сих пор лежат...
В Центре приватизации движимого и недвижимого имущества удивились желанию речника-пенсионера, но преград чинить не стали.
Забрали чеки, выдали «свидетельство о приватизации», и стал В.С. Хохряков владельцем, частным предпринимателем.
Бросил якорь напротив мэрии, мостки на берег перекинул, вывеску в художественной мастерской заказал.
Внутреннюю и наружную сигнализацию с телеобъективами постоянного наблюдения установил.
В носовой части – банкетный зал, в кормовой – кабинки, позволяющие сохранять тайну общения...
Был Виктор Семенович Хохряков старым холостяком.
Личная жизнь не сложилась, детей у него не было, а может, и были, но не знал он ничего о последствиях своих случайных страстных, быстротекущих, преходящих увлечений и интимных связей... Что поделаешь, все время в плавании, а не в плавании, так на ремзаводе – кино некогда посмотреть, книжку почитать...
Но вот, как на пенсию вышел, как «Метеор» приватизировал, откуда ни возьмись, появилось у него время и для личной жизни, потому что зачастила к нему на приватизированный корабль Танечка Свиридова, блондинка, 30 лет, бездетная, незамужняя, буфетчица, уволенная с дизель-электрохода «Композитор Шапорин».
Сходили они в городской видеосалон, посетили ресторан «Огни Абаканска», в БКЗ филармонии концерт Маши Распутиной прослушали, заповедник «Столбы», шурша осенними листьями, обошли – «Первый столб», «Второй столб» – каменные изваяния – «Дед», «Перья» – а когда на «Четвертый столб», на высоту поднебесную поднялись, когда огляделись вокруг, удивились красоте и могуществу сибирской природы, обнял помолодевший капитан молодую зазнобу свою, поцеловал в жадные страстные губы, в шею стройную, теплую, нежную, матовую и шепотом, будто кто может услышать их, стоящих на недосягаемой вершине, спросил:
– А еще можно что-нибудь?
– Не только можно, но и нужно! – воскликнула Татьяна, да так, что эхо отозвалось в самых отдаленных уголках заповедной тайги, и с полуобнаженных берез посыпались на землю последние желтые листья...
После венчания в церкви и после регистрации брака в ЗАГСе:
– От всей души поздравляю тебя, Виктор, и вас, Татьяна! – сказал начальник пароходства, – и желаю счастья в вашем бесконечном супружеском плавании! Что, капитан, не заржавел еще твой корабль на подводных крыльях? А ну-ка, заводи мотор, покажи, на что способен!
И поднялись Виктор – в белоснежной праздничной парадной форме – и Татьяна – в белоснежном подвенечном платье – в рулевую рубку, и забурлила вода за кормой, и полетел «Метеор» на крыльях любви к острову Сосновому, где под открытым небом, в ласковых лучах бабьелетнего солнца ломились от выпивок и закусок щедрые свадебные столы...
Три дня и три ночи гуляли с молодоженами речники Абаканского речного пароходства, три дня и три ночи не умолкали над речными просторами поздравления и песни...
А когда утихло веселье, стали проживать молодые вместе, в центре Абаканска, обменяв две однокомнатные квартиры на одну двухкомнатную...
«Вот оно – долгожданное счастье! – спустя год думал Виктор Семенович Хохряков по дороге от дома к «Метеору». – И жена у меня есть, и деньги водятся, и корабль на якоре... Что еще надо? Машину? Дачу? Будут... Торговля идет успешно. Самодельные пельмени, которые подает Татьяна под водочку, пользуются всё большим спросом... Из самой мэрии прибегают чиновники полакомиться в обеденный перерыв! Только вот здоровьишко что-то в последнее время пошаливает... Медовый месяц прошел, можно сказать, на должной высоте, не меньшей, чем медовый миг на «Столбах»... А ей все мало и мало... Ну, месяц, ну, полгода... Но мы ведь уже целый год вместе, а она все не может никак угомониться... Эх, тридцать лет разницы, все-таки это не шутка... Металл, он и тот устает, верно было сказано...»
И завернул старый капитан в Абаканскую бассейновую больницу, со знакомым главврачом о здоровье потолковать, утешения в ответ на свои жалобы найти...
Да не тут-то было!
Главврач направил его, по-дружески, к терапевту, терапевт направила его к невропатологу, невропатолог к урологу, а тот, проведя пальпаторное исследование, продекламировал, профессионально улыбаясь, одевающемуся капитану: – Да, недаром сказал поэт –
«Стой, старик, стой, любовник, куда ты?
У тебя ж аденома простаты!» –
и добавил: – Поясняю, простата – это второе, как утверждали древние мудрецы, мужское сердце... И оно, в данном случае, требует капитального ремонта. Вот вам направление на анализы. А через недельку – прямо ко мне, с анализами, на операцию!
– Это так серьезно? – прошелестел пожелтевшими губами Виктор Семенович.
– Серьезно? 95 процентов мужчин вашего возраста, дорогой вы наш ветеран, Виктор Семенович, подвергаются подобному вмешательству. И ничего, продолжают, как говорится, небо коптить... Так что не унывайте! До встречи!
Рабочий день близился к завершению.
Кафе «Метеор» опустело.
Танечка Свиридова положила на прилавок буфетной стойки «Органайзер» и, включив калькулятор, стала подсчитывать суточную прибыль.
Она давно уже, в тайне от мужа, вела двойную бухгалтерию, устраивая интимные свидания на корме, в кабинках, и закупая на гидролизном заводе технический спирт, вместо готовой водки, для банкетов и презентаций, происходящих на «Метеоре».
Список постоянных клиентов все ширился.
Какие имена и фамилии!
Танечка была довольна.
Тем более, что два месяца назад охранником в кафе устроился ее дружок, бывший боцман с «Композитора Шапорина», Александр Большаков. Саня, косая сажень в плечах – подкову согну, быка кулаком в лоб на спор завалю...
– Танечка, привет!
– Ах, Саня, Ты уже? Так рано!
– Да, чтобы с тобой лишнюю минуточку побыть, киска моя! Пойдем на корму?
– Пойдем, пойдем... Осторожней, не спеши... Ух, медведь... Дверь-то хоть запри, а то войдет кто...
– Не волнуйся, все уже заперто! Охрана я или нет?
Когда пенсионер, ветеран Абаканского речного пароходства, предприниматель, владелец кафе Виктор Семенович Хохряков подошел к «Метеору», он увидел, что сходни убраны, двери заперты, и за стеклами – темнота...
Осторожно поднялся к рулевой рубке, открыл своим ключом дверцу, вошел и включил экран телевизионного наблюдения.
В банкетном зале – пусто…
За буфетной стойкой – пусто…
В проходах – никого…
На корме, в первой кабинке – пусто, во второй и в третьей – пусто, а в четвертой…
– Что это? Кто это? С кем это?
Глаза бы мои не смотрели!
Танечка? Жена моя милая, верная, ласковая, нежная…
С кем это? Ах, с охранником, да в каком виде, да в какой позе...
Заухало, загромыхало сердце капитана Хохрякова так, что там, где у мужчин второе сердце, эхо резкой болью отозвалось.
– Что же это такое творится на белом свете? – пробормотал он.
Включил двигатель «Метеора», поднял якорь и резко отошел от берега, набирая обороты...
– Вот тебе, старый хрыч, вот тебе кафе, вот тебе «Столбы», вот тебе церковь, вот тебе ЗАГС, вот тебе дача, вот тебе машина, вот тебе аденома простаты...
Недрогнувшей рукой направил он движение «Метеора» прямо в гранитную опору коммунального моста...
Раздался оглушительный взрыв – и клубы черного едкого дыма окутали проезжавшие по мосту трамваи и автомобили...
Несколько дней обгоревшие останки кафе «Метеор» торчали из воды, и прогуливающиеся по набережной люди с удивлением спрашивали друг друга, в чем дело, что случилось...
Но никто не знал правильного ответа.
Николай Ерёмин г Красноярск