Встреча в проливе

Серёга Капитан
Заканчивался февраль месяц 1989 года, а вместе с ним и подходил к концу наш длительный, полный разных увлекательных приключений поход и переход из центральной части Южно-Китайского моря к родным берегам. 

Позади теплые моря с летучими рыбами и не по-зимнему ласковым солнышком, впереди заснеженный и основательно покрытый многослойным гололедом Владивосток. Залив Петра Великого, в южной части, свободен ото льда, но на подходах к Уссурийскому заливу встречаются  редкие, отдельные, небольшие льдины.

В назначенных для этого местах, мы связались с пограничниками,  военными и гражданскими   службами, ведущими постоянный контроль за надводной обстановкой и регулирующими движение морских судов в акватории порта Владивосток, на подходах к нему, и в территориальных водах. Обозначили себя и у всех получили «Добро» на вход в пролив Босфор Восточный.

Нас то и дело вызывают  пограничники и посты технического наблюдения флота, постоянно просят уточнить наше место, спрашивают, не наблюдаем ли мы кого-нибудь рядом. Нет никого, одни, устало идем домой, скорей бы к причалу.

Мы следуем в Уссурийский залив, затем нам нужно пройти пролив Босфор Восточный и зайти в одну из самых лучших морских гаваней мира, в бухту Золотого Рога.
Сыплет сильный снег, видимость практически нулевая, кругом сплошная белая пелена, еле-еле виден бак, носовая часть судна. 

Идем по радару, но и он, то хорошо отбивает острова и береговую черту, то еле-еле. Поэтому мы вышли из своей полосы движения, системы разделения движения судов и идем на расстоянии двух с половиной миль вдоль островов Рикорда, Рейнике и Попова к острову Русский.

Постоянно контролируем свое место в заливе по радару, так надежнее. Системы отечественной спутниковой навигации в те времена были еще не так совершенны и точны, как теперь, выдавали часто ошибки и значительные погрешности, да и сеансы связи с ними были не так часто. А радионавигационную систему в тот день отключили на регламент.

Через равные промежутки времени гудим тифоном, подаем условные звуковые сигналы о своем присутствии здесь и о том, что судно на ходу, на всякий случай, мало ли что, глупых  и бесшабашных людей в море достаточно.

Последние  мили  они самые длинные, самые трудные. Часы вахты тянутся невероятно долго и утомительно, это практически вечность. Еще немного, еще чуть-чуть и мы пришвартуемся кормой к тридцатому причалу, в центре города, прямо у площади Борцам за Власть Советов. Там, на причале,  к тому времени соберутся встречать нас родные, близкие, друзья и знакомые, ну и командование то же.

Весь экипаж в ожидании этой радостной встречи после долгой, полугодовой разлуки.  Что принесет каждому из нас эта встреча? Кому-то радость, кому-то печаль. Все в жизни есть и счастье, и горе, все это рядом и нам предстоит все это узнать в момент встречи…

Это сейчас, в век интернета и мобильной связи, нет никаких проблем с информацией, а тогда, мы общались с теми, кто ждал нас на берегу, только редкими радиограммами в несколько слов.

Но вот погода, погода, как назло, не позволяет идти быстро, плетемся еле-еле, самым малым ходом, из-за этой сплошной завесы падающего с небес, красивого и пушистого снега. Снежинки невероятно крупные, мохнатые и мокрые, одна к другой, белыми хлопьями медленно падают с небес, судно постепенно начинает обледеневать.

Ну и встречает же нас Родина…

Что еще неприятнее, так это то, что нам приказали следовать на внутренний рейд порта, где стать на якорь и ждать улучшения погоды. Все передвижения судов по акватории бухты Золотого Рога были запрещены из-за нулевой видимости. А пролив открыт и путь нам свободен, на выход никого нет, а на вход только мы одни.

Снегопад все усиливается и усиливается,  судно уже буквально все завалено. Боцманская команда и все свободные от вахт вышли на расчистку палуб от снега. Народ резвится, играет в снежки, визги-писки. Очень потешно они выглядят со своими загорелыми до черноты, как у жителей Африки, лицами на фоне ослепительной снежной белизны.

На экране радара, слева от нашего курса, появилась отметка чуть восточнее от побережья острова Русский и пропала, это островок Скрыплева.

Снег очень активно мешает распространению радиоволн, он их поглощает. Но я успеваю взять на него пеленг (азимут) и определить дистанцию, а заодно и на три мыса острова Русский:  Тобизина, Вятлина и Каразина.

В следующий раз, когда он вновь засвечивается на экране РЛС, я опять их беру, уточняю наше место положения,  мы на нужном курсе, на безопасном расстоянии от берега,  все нормально. Идем вперед, через несколько минут подойдем к рубежу повышенной готовности, а еще через час будем поворачивать влево и заходить в пролив Босфор Восточный. Докладываю об этом по телефону командиру.

На радаре, впереди и чуть правее нашего курса, то появляется, то исчезает еще одна, неясная и неустойчивая и слабая отметка. Может это он «выхватил» из снежного плена оконечность мыса Басаргина? Но он должен быть несколько севернее.

Или это какая-то наводка от береговых РЛС наблюдения, а может помеха из-за обильного мокрого снегопада? Взял и на эту цель радиолокационные пеленг и дистанцию, подхожу к карте, да нет, это не мыс Басаргина, до него, от отметки той цели, чуть более двух миль. Это меня настораживает. Кто-то явно находится на выходе из пролива.

Впиваюсь глазами в экран радара, определяю элементы движения цели: курс 230 градусов дистанция между нами около 4-х миль. Радиолокационный пеленг на цель слабо, но меняется вправо. Блин, кто-то все же идет, тоже медленно сквозь пургу со скоростью 5 узлов.

Пока эта цель нам не опасна, но ведь это только пока… Если этот кто-то будет идти прежним курсом  и если ни мы, ни он, своевременно ничего не предпримем, то еще через двадцать пять минут он пройдет по нашему правому борту на очень малой дистанции. Это само по себе очень опасно, одно лишнее движение и у одного из нас будет приличная дыра в борту, это в лучшем случае, а тут еще такая отвратительная погода.

Вызываю на 16 УКВ канале это судно. В ответ тишина, повторно вызываю – молчит. Нет ответа и в третий раз, зато ответил Центр управления движением судов «Галдобин». Он мне подтвердил, что никого на выход, ни военных, ни гражданских нет. Технически он никого в этом районе не наблюдает, и не было никаких заявок на проход проливом.

Я даю ему наши координаты и спрашиваю, а видит ли он отметку от нашего судна. Немного помолчав «Галдобин» сообщает, что нет – не видит. Плохи дела…

Но я-то вижу отметку от встречной цели, плохо, изредка, но вижу, и она приближается, пеленг на нее по-прежнему практически не меняется, а это значит, что мы где-то тут в снежной пурге должны обязательно встретиться. Ох, не хотелось бы…

Может это какой-нибудь рыбак? Они частенько шастают тут, и выйти на связь их, кричи, не кричи, не дозовешься. Сколько случаев неприятных, а порой и трагических, уже было в этих водах из-за их разгильдяйства и халатности.

Да, что-то, как-то не по-человечески рейс заканчивается: погода – дрянь, к причалу не пускают и тут еще какой-то умник  молча, нагло идет нам на встречу.

Даю команду включить поисковый прожектор и выставить его прямо по курсу.

Звоню по телефону сначала старшему помощнику, а потом и командиру, и приглашаю их на мостик.

А сам продолжаю вызывать встречное судно по УКВ-радиостанции и наблюдаю за ним в радар. Теперь уже отметка от него исчезает реже, она все равно не четкая, слабая и небольшого  размера. Может это катер с заблудившимися в снегопаде браконьерами?

Появился на экране радара и мыс Басаргина.

Незнакомец  продолжает идти встречным курсом, до него уже около двух миль.

По правилам, в ситуации, когда суда идут встречными курсами,  мы оба должны отвернуть вправо и разойтись на безопасной дистанции. Но для этого нужно согласовать свои действия по УКВ-радиостанции. Чтобы не получилось так, что оба повернут в разные стороны и, в конце концов, эти неправильные действия приведут к столкновению.

Еще несколько раз вызываю незнакомца по УКВ-радиостанции на 16 канале. В ответ тишина. До него уже полторы мили.

Даю команду рулевому отвернуть на 45 градусов вправо, влево опасно, там скалистый берег острова Русский, да и не по правилам это, ну а вдруг тот молчун тоже отвернет вправо.  Я выхожу в радиоэфир на 16 УКВ канале и сообщаю о своих действиях.

Командир и старпом поднялись на мостик, я им доложил ситуацию и при них еще несколько раз вызывал незнакомца по УКВ-радиостанции на 16 канале. В ответ тишина. На экране отметка от цели исчезла. А когда она появилась вновь, то дистанция между нами уже сократилась до полумили.

Мы легли на курс 85 градусов. Теперь незнакомец у нас слева. Беру на него радиолокационный пеленг, он постоянный, не меняется, значит, этот морской хулиган повернул влево…  Весело тут у нас, сено-солома…

Командир приказал застопорить главные двигатели,  дать средний назад и развернуть судно носом на цель и остановить движение вперед. Отработав на задний ход и погасив инерцию вперед, мы замерли в дрейфе, готовые в любую секунду снова дать ход. Не прекращая ни на минуту подавать тифоном тревожные гудки, в непроглядное снежное месиво.

Все напряженно всматривались в белую стену из снега, откуда должно было появиться то судно.

Вот чуть правее нас стал просматриваться какой-то темный силуэт, а потом появляется из снежной круговерти совсем не рыболовецкое судно,  к нашему удивлению, а идущая в надводном положении, подводная лодка, вся «седая» из-за облепившего ее снега.

Подлодка грациозно, медленно проходит,  буквально рядом с нами. На ее рубке, над рубочным рулем, довольно отчетливо просматривается бортовой номер «705», а под ним латинская буква «Z».

Мы стоим обалдевшие на правом крыле мостика, вытаращив глаза и практически разинув рты, смотрим на величаво проходящую мимо нас  субмарину. В рубке подлодки никого не видно, странно.

Вот это да… Ничего себе - никого нет на выход из пролива. А если бы мы не остановились? Да мы бы сейчас просто протаранили и утопили ее.  Бог миловал…

Как человек, закончивший когда-то училище подводного плавания, я хорошо разбирался в типах отечественных подводных лодок. Смотрю на эту лодку и глазам своим не верю, мимо нас, спакойненько так, проходит атомная многоцелевая подводная лодка ВМС США, предположительно типа «Лос-Анджелес».

И этот цирк не где-нибудь в нейтральных водах, а на выходе из пролива Босфор Восточный, в акватории самой большой и укрепленной тогда в Союзе военно-морской базы.  Чудны дела…

Эх, нужно было таранить её, но кто же знал, что это неприятель. Опять мы упустили шанс, и ордена не получили, прямо беда.

Лодка скрылась в снежной пелене, и ее отметка пропала с экрана РЛС.

Я подхожу к командиру со старпомом, они продолжали смотреть туда, куда ушла субмарина и осторожненько так, улыбаясь по-доброму, говорю им:
- Борис Васильевич, Артем Суренович, лодка то не наша. Американская это подлодка, причем она еще и атомная.

Те оборачиваются и смотрят на меня так же удивленно, как только что глядели на лодку. Командир отвечает:

- Ты чего это, Серега, под конец похода совсем сбрендил? Откуда ей здесь взяться? Может тебе врача вызвать?

- Да нет, все нормально со мной, товарищ командир, док не нужен. Не знаю я, откуда она тут взялась. Думаю задачу боевую, наверное, отрабатывала по учебному уничтожению бригады дизельных  подводных лодок в бухте Улисс, используя сложные погодные условия, а может и с какими другими целями. Вон ее рубка близко расположена к носовой части, у наших лодок она дальше от носа размещена, в районе 3-го отсека, это отличительный признак, да у наших-то рубка побольше размером будет и другой формы. Второе, пролив «открыт» и никто о ней ничего не знает, кроме нас. Если бы наша единичка выходила, так закрыли бы его на полдня, да по такой погоде ее бы и не выпустили вовсе. Третье – у наших дизельных подлодок, что в Улиссе базируются, рубочных рулей нет, да и размером она очень большая, явно более 100 метров в длину. Ну и последнее, номер у нее бортовой «705» большими цифрами нанесен и латинская буква «Z», на наших лодках так не делают, а если есть буквы, то, как правило - «К». Нужно справочник из секретной части на мостик принести и по УКВ-радиосвязи на оперативного дежурного бригады охраны водного района (ОВР) выйти, доложить и все прояснить.

- Ну, ты даешь, лейтенант… И обращаясь к старпому: - вызывай Суренович секретчика со справочником на мостик, а я с оперативным дежурным пока свяжусь.
- И еще, Борис Васильевич, разрешите дать ход и лечь на Шкотовский створ и заходить в пролив.
- Добро, давай, ложись и заходи.
Он подошел к УКВ-радиостанции и стал вызывать, на специально выделенном канале, по позывному, оперативного ОВР. 
Я передвинул рукоятки машинного телеграфа на «самый малый вперед» и дал команду рулевому: - Руль 15 градусов влево! Лечь на курс 300 градусов.

Судно слегка, устало, задрожало всем корпусом и с поворотом влево пошло вперед, на заход в пролив, плавно набирая скорость.

Командир на всякий случай, ехидно так, поинтересовался у оперативного дежурного ОВР, почему тот не закрыл пролив на выход единички. И пока оперативный отвечал, мол, нет никаких единичек и поэтому пролив открыт, доложил ему, что мы несколько минут назад, в условиях ограниченной, практически нулевой, видимости чуть было не столкнулись с подводной лодкой, предположительно атомной, следовавшей в надводном положении со стороны пролива, с бортовым номером «705». Подлодка не выходила на радиосвязь и опасно маневрировала. Это произошло в трех милях к юго-востоку от острова Скрыплева в таких-то координатах. Лодка ушла курсом 155 - 165 градусов, со скоростью 5 - 7 узлов. Визуальный и технический контакт с ней потеряны.

Думаю, после такого доклада, оперативный был в ступоре, но видимо не долго. Он еще раз уточнил ее бортовой номер и координаты встречи.

Мы уже зашли в Босфор Восточный, как мимо нас на выход из пролива, не взирая на плохую видимость, довольно приличным ходом прошел малый противолодочный корабль. Его командир связался с нами и уточнил место, где мы повстречали таинственную подводную лодку и каким курсом она ушла.

Затем, через несколько минут, мимо, на поиск, быстро прошел еще один малый противолодочный корабль.

«Ожили» и пограничники, они тоже вышли на связь и уточнили, где это все случилось.

Ну а мы благополучно прибыли на внутренний рейд порта, стали на якорь в ожидании улучшения погоды, томились еще больше двух суток в ожидании радостной встречи. Рисовали силуэт той подлодки и переносили на кальку наши маневры при встрече с субмариной, писали разные объяснительные и рапорты, отвечали на вопросы офицеров штаба флота, прибывших на борт судна.


Любимое и с юмором, рекомендую  http://www.proza.ru/2013/06/13/55