С утра собирались тучи, они сгрудились тесным огромным стадом, заполонив всё небесное пастбище. Жалобное блеянье ветра превратилось в грозный рык. Почернел горизонт. День насупил брови.
Гроза разразилась в полдень.
Корявые щупальца молний нервно нащупали город, от их холодных прикосновений дрожь пробежала по телам затаившихся домов. Тяжёлые капли дождя свинцовой картечью грянули в крыши; через мгновение первые залпы слились в единый сплошной поток. Вены придорожных канав набухли, переполнившись чёрной беснующейся кровью, которая понесла, словно шлаки из организма, скопившуюся на улицах грязь.
Порывы разбойного ветра неистово срывали антенны, визжали в проводах, секли обрывками этих проводов мокрые спины домов, переворачивали урны, закрутив высыпавшиеся окурки в бешеном танце вошедших в ритуальный транс камчатских шаманов...
Лязг и скрежет железа, скрип и хруст дерева, треск и звон стекла - всё сложилось в единую симфонию-посвящение демоническим силам природы.
Где место человека в этом разгуле стихий? Как ему жалкому, беспомощному, убогому тягаться с природой? Одно остаётся: забиться глубоко в пещеру, в самый тёмный её угол, и, зажав ладонями уши, тревожно прислушиваться, как внутри испуганное сердце трепещет и бьётся, замирая, стиснутое рёберным частоколом грудной клетки.
Но что это?.. там в конце переулка, нарушая симфонию бури, послышались громкие шлепки. Так и есть - это Вася нетрезвыми шагами идёт навстречу грозе, привычно и профессионально обходя лужу - по самой её середине. Вдруг толчковая нога подвернулась (в который уже раз на этом нелёгком пути к дому). Эх, подвела окаянная! А может быть затуманенный мозг дал неверный импульс в конечность?.. и поверженный Вася принялся безропотно форсировать вплавь подвернувшуюся водную преграду.
В эпицентре бушующей грозы, тяжело борясь с набежавшею волной, раздвигая холодные струи дождя, продирается человек сквозь дремучие дебри ветров к одной лишь ему ведомой цели: к
собственной диктатуре в природной среде.
И труды его увенчало небо!
Ветер с земных дорожек перескочил на небесные и прочь погнал стадо туч; скоро наметилась в сплошной облачности первая брешь, в которую неуверенно протиснулся солнечный луч, затем, словно дыры в старом сарае, появились пронзительно-голубые проплешины неба.
Космос слал свою благодать в мир человека.
Успокоилась буря, воцарился порядок; и тишь зазвенела песней жаворонка в обновлённом мокром небе.
...После грозы всегда наступает затишье.