ОБМАН
Заехал как-то ко мне в Читу московский поэт Владимир С. Стихов он уже не писал, поскольку занялся коммерцией. Вот по этим своим купеческим делам ездил в Китай. На обратной дороге вспомнил про меня, нашёл адрес. А знакомы были мы ещё по Литературному институту.
Встретились, угостились, как принято. И высказал он мне своё желание - иметь настоящий бурятский халат, национальный костюм. Терлик называется. Только не такой, какие продаются в магазинах - цветные, яркие, современные. А чтоб он был непременно из сундука старинной работы, чтоб на нём была пыль веков, или, на худой конец, моль десятилетий.
Сказано - сделано. Утром мы были уже в пути. Сговорились со знакомым о машине - за деньгами Владимир не стоял.
Название деревни улетучились из памяти, помню, что было это в Агинском округе.
Небольшая толпа у почерневшего от времени бревенчатого амбара советского или досоветского времени. Возбуждённо переговариваются, машут руками, что-то кричат. Тут и русские, и буряты. Разговор идёт на русском языке, изредка проскакивают бурятские слова. Часто повторяются слова «канары» и «ширы». При этом стихнувшее было возбуждение вновь охватывает толпу.
Владимир реагирует на «Канары» правильно. Он говорит мне с удивлённым восхищением:
- Ну, вы тут даёте! Кстати, Канары - понятно, а Ширы - это где?
Чтобы не расхохотаться, отворачиваюсь и откашливаюсь.
- Это курорт на Китайском море, у нас многие туда мотаются.
Через какое-то время на нас обращают внимание и показывают дорогу до хозяйки халата.
Домой Владимир уехал довольный поездкой. Сделал свои купеческие дела, приобрёл экзотическую вещь - настоящий бурятский халат, терлик. Увёз рассказ о забайкальцах из забытой Богом дыры, для которых смотаться на Канары или Ширы - обычное дело.
Я позволил ему обмануться. Не стал говорить, что «канары» - огромные мешки для хранения и перевозки овечьей шерсти. Ночью местные алкаши забрались в амбар и утащили единственное ценное, что там было - канары. Они же ширы.