Мой отец разбогател в девяностых. Как и на чём - я не знаю. Мне не интересны ни его бизнес, ни его доходы и расходы, ни размер состояния. Мне интересен бокс.
Мне нравится тапировать, когда наматываемый бинт ровными полосами ложится на предлечье и кисть, упаковывая руку в эластичный каркас, или кидать капу после боя под майку - привычка, перенятая с детства у мастеров ринга, или отточенными движениями молниеносно проводить комбинации ударов по раскачивающемуся "мешку". Всё нравится - и запах пота, смываемый после тренировки под душем, и "лапы", отлетающие от правого бокового (мой коронный), и даже перевернутый мир, наблюдаемый с канваса, когда лежишь в нокауте. А вид боксерских перчаток всегда вызывает прилив сил и желание доказать, что бой продолжается.
Как раз с этим навязчивым желанием и связана моя история. Заниматься я начал с десяти лет. Стал, что называется, фанатиком. По две, а то и три тренировки в день. Выкладывался по полной; пробежка, разминка, скакалка, бой с тенью, спарринг, тренажеры. Навыки нарабатывались годами. Бить и защищаться я мог на полном автомате.
Вскоре, в области почти не осталось достойных соперников. В своей весовой категории я приобрел имя, меня узнавали, меня опасались. Но не все; был такой парень - Ильяс. Мы примерно одного роста, он также, как я, худощав, черноволос и по рингу передвигался в той же манере - агрессивно и всегда первым номером. Ни дать, ни взять братья-близнецы. Только отец у него был не олигарх, а тренер по боксу. Самый уважаемый и самый лучший. Воспитал не одного чемпиона, был честным и преданным своему делу специалистом. Сейчас, когда рыночные отношения развратили спорт, таких уже нет. Нынешние наставники думают больше о спонсорах, дотациях и поездках за рубеж. И вот этот самый тренер привил своему сыну броский и эффективный стиль боксирования, помноженный на недюжий талант и упорство.
С Ильясом я встречался пару раз на областных соревнованиях и оба поединка проиграл. Всё по-честному: в первом бою не настроился должным образом, хотя знал, что соперник не слаб, во втором он просто переиграл меня, и точнее был, и быстрее. Но опять же, считаю, что в тот раз я просто перегорел. Как и всякий уважающий себя боксер эти поражения я постарался побыстрее забыть и продолжал совершенствовать свое мастерство.
Осенью наступила пора отчетных соревнований - за право выступить на чемпионате республики. Попасть в финал должны были самые лучшие. Страх, беспокойство, неуверенность - это привычные состояния любого спортсмена перед выступлением. После первого боя мандраж проходит. Если поймал волну, то получается практически всё. Так и у меня - в предварительных встречах легко и играюче расправлялся со всеми. Турнир проходил по олимпийской системе - на вылет. Всё шло к тому, что в финале мы будем биться с Ильясом - он также без особых усилий двигался по турнирной сетке наверх.
И за два дня, предоставленных для подготовки к финальному бою, я вдруг почувствовал страх. Слишком долго я ждал этого шанса, слишком, оказывается, много вложил сил и эмоций в тренировочный процесс, слишком большие надежды я связывал с возможностью влиться в ряды сборной области. А теперь, в шаге от цели, мне стало страшно. Я боялся проиграть. Как представлю эти сочувственные лица друзей и родных, их наигранные утешения, скрытое злорадство врагов, ухмыляющихся при виде меня. Нет, вынести этот позор - означало бы поставить на себе жирный крест. Но особенно пугал презрительный оскал отца. При поражении, он непременно скривит губы в зверскую гримасу, будто собирается плюнуть и, развернувшись, выйдет из зала. Молча. Ещё раз доказав всем, что его сын никудышный боец и просто тряпка. Я не мог себе даже представить, что произойдёт через два дня.
Эта мысль донимала меня всё время. Я то приходил в ярость и колошматил "грушу" почём зря, то впадал в депрессию и часами сидел в полутёмной раздевалке наедине с тяжёлыми думами. Иногда я чувствовал такой прилив энергии, что готов был драться здесь и сейчас с любым, но потом столь же стремительно порыв угасал, и наваливалась свинцовая усталость.
Я знал, что проиграю. За час до решающей схватки, я в этом уже не сомневался. Но ноги вынесли меня на ринг, жилистое тело напряглось, правая рука взметнулась к подбородку, левое плечо прижалось к щеке - я принял стойку и выключил мозг. Зрители исчезли, звуки тоже. В квадрате, обтянутом канатами, существовал только соперник. Он выскочил на ринг в синих трусах и черных перчатках. Черно-синий метеор. Уверенный взгляд хищника и быстрые ноги. Я не поспевал за его движениями.
Прозвучал гонг и началось рубка. Без разведки, без переходов, без шансов для меня. Боли я не ощущал. Завертевшийся на предельной скорости мир осыпал свистом ударов, а напряжённое лицо Ильяса то приближалось, то отдалялось в неистовом танце. Казалось, что предложенный противником темп не позволяет сориентироваться, но, конечно, это было не так. Позже, пересматривая бой, я видел, что действовал вполне осмысленно, отвечал ударом на удар, попадал, уворачивался и, вообще, выглядел более чем достойно. Вот только ни разу не смог достать Ильяса своим устрашающим джебом правой - тот чётко контролировал ситуацию и всегда блокировал удар. Зато я оплошал, не единожды пропуская прямой в голову. Видя, как после удара моя левая рука опускается, оппонент раз за разом пробивал в образовавшуюся брешь. В динамике боя это совершенно не фиксируется, а секундантов я просто не слышал. В моем весе нокаутов почти не бывает. Так что осознание краха пришло ко мне лишь когда рефери поднял руку моего соперника в ознаменовании победы. По очкам. С минимальным, но стопроцентным преимуществом. Это был конец.
Сидя в раздевалке, я разглядывал серебрянную медаль, врученную мне на торжественной церемонии награждения. Но этот дешёвый кусок металла вызывал отвращение. Я засунул его в щель между батареей отопления и полом - пусть гниёт там. Все ужасы, мерещившиеся мне в последнее время, обрели свое воплощение. Но я слишком устал, чтоб обращать внимание на снисходительные рукопожатия и неискренние объятия. Я хотел спать. Забыться в крепком сне без сновидений.
Когда я открыл дверь дома, отец сидел в кресле в гостиной. Он встал, подошёл ко мне и обнял. Сурово, по-мужски. Не было в его лице осуждения и неприятия. Потом он посадил меня напротив, достал бутылку виски и стакан, плеснул себе и начал говорить:
- Сынок, в жизни случается многое. Я уже давно перестал пытаться понять - что следствие, а что причина. Вся суть в принципах. Если будешь их придерживаться - выживешь. И не только выживешь, но изменишь ситуацию в свою пользу. Ты не представляешь, сколько таких бесчестных уродов попадалось мне на пути. Одни пытаются усидеть на двух стульях, а некоторые и на трёх. Они говорят одно, а делают другое. В конце концов итог их жизни печален. Это неизбежно. Я не привык проигрывать и тебе не советую.
Он отпил из стакана. Я молча слушал, силясь понять куда он клонит. Но, если честно, не понимал.
А отец, окинув меня оценивающим взглядом, продолжал:
- Завтра ты пойдёшь в спортзал и будешь тренироваться. Тебе необходимо подготовиться к первенству страны.
Я ошарашенно выдавил:
- Но...я же сегодня проиграл...я не могу...
- Не мычи. Готовься и поедешь. Всё остальное я решу. Не беспокойся. Иди.
Я молча вышел. Пошёл в свою комнату и уткнулся лицом в подушку. Сразу уснул и никаких кошмаров мне не снилось.
Следующую неделю я усиленно тренировался. Никто мне ничего не говорил. Ожидание чего-то притормозило течение жизни. В голове у меня был полный штиль. Пробежка, разминка, скакалка, бой с тенью, спарринг, тренажеры - замкнутый круг. Новость пришла от тренера. Он подозвал меня к себе и радостно сообщил:
- Тебя вызвали в сборную. Так что карты в руки - готовься.
На мой недоуменный взгляд, он пояснил:
- Вообще-то должен был ехать Ильяс, но на днях он в больницу попал. Его отделали прямо в подъезде дома - всё переломали. Наверное, кому-то крупно насолил. Полиция считает, что это очередные молодёжные разборки. Как бы то ни было ты теперь в обойме. Повезло.
Тренер потрепал меня по плечу и ушёл. Я стоял столбом, а в ушах всё ещё звенело это "повезло". Как надорвавшийся колокольчик. Нетрудно было догадаться чьих это рук дело.
Я мучительно долго стоял у дверей кабинета отца и не решался войти. А когда вошёл, смог только выдавить:
- Зачем?
Отец внимательно посмотрел на меня и, отложив в сторону бумаги, вдруг жёстко и твёрдо ответил:
- Ты что думаешь, всё так легко и просто. Если не добьёшься своего, окончишь свои дни в доме престарелых. Это если повезёт. А если не повезёт - окочуришься в какой-нибудь шахте или руднике лет в пятьдесят. Цель оправдывает средства. Всегда и везде. Отговорки для слабаков. Любишь бокс?
Я согласно кивнул.
- Значит станешь чемпионом. Дерзай.
Отпустив меня жестом руки, он углубился в бумаги.
Но чемпионом я не стал. Через год я оставил спорт. Забросил перчатки и устроился на работу в таксопарк. Переехал в отдельную квартиру. С отцом мы стали видеться реже. Надежд его я не оправдал, бездарный и никчемный неудачник. Иногда я встречаю в городе Ильяса. Он передвигается в инвалидной коляске, и я стараюсь не попасть ему на глаза. Впрочем, вряд ли он меня помнит.