Ангел-хранитель по имени Сава, расположился с удобством в плетеном кресле, напротив своего подопечного, Александра Юрьевича Бирюкова и расслабился в нежной истоме. День выдался тяжелым, как для самого подопечного, крутившегося, словно белка в колесе, доделывая кучу дел, перед отпуском, так и для самого Савы, присматривающего за ним.
Ничего, через неделю Александр, со всей семьей собирался в отпуск, так что немного потерпеть и можно будет расслабиться на солнечном берегу. Конечно, расслабиться он не мог, недаром же он ангел-хранитель, стоящий на страже жизни и здоровья подопечного, просто на смену нервотрепки и удручающей душу тоски офисного быта, придет нежная истома курортной жизни. Как же надоела эта суета, эта спешка. Александр, перспективный молодой сотрудник, вполне заслуженно метил на вакантное место начальника отдела продаж в одной из столичных компаний, поэтому выкладывался ежедневно на все сто двадцать процентов. Его усердие не осталось незамеченным, совет директоров на одном из совещаний практически утвердили его на должность, осталась небольшая формальность, после которой Саша сядет в заслуженное кресло.
- Вот ведь заживем, расслабимся, – думал Сава, упорно гоня от себя мысль, что новая должность потребует от Александра еще больших усилий, и, соответственно, прибавится работы и его ангелу. Это будет потом, после. Сейчас же намечался отдых на жарком пляже Испании, и Сава, равно как и вся семья подопечного, думал только об этом.
Сава уже собрался прикинуть свой будущий распорядок дня, на период отпуска подопечного, пометить вероятные слабые места в охране, предусмотреть возможные сценарии, при которых подопечный будет подвержен максимальному риску, наподобие утопления в море, как, вдруг, раздался «сигнал».
Лицо Савы обдало теплым ветерком вперемешку с сильным ароматом луговых цветов. Такой «сигнал» был фирменной карточкой посланника начальства – ангела низшего ранга, не дослужившего пока до личного подопечного. Тот в мгновение ока материализовался посредине комнаты, словно возникнув ниоткуда, заставив Саву подскочить с кресла.
- Ангел-хранитель Сава, средней степени, высшего эшелона ангелов третьей ступени, номер 45258900045, в учетной записи архива небесной канцелярии, приставленный к Александру Юрьевичу Бирюкову, 1979 года рождения, 18 марта!.. – вот так нехитро, обратился посланник к нему, встав по стойке смирно.
- Ты что, цветов перенюхал в райском саду! – взорвался Сава, от негодования, испуганно взглянув на спящего Александра, будто боялся, что слишком ретивый до исполнения своих обязанностей посланник, громогласностью голоса разбудит его. – Или липового меда переел! Что орешь, как грешник на сковородке?!
Посланник небес скривил лицо от сравнения его с грешными душами, обреченно взывавших из глубин ада в небеса, моля о прощении.
- Вам, высочайшим повелением, приказано явиться на заседание «Высшей Комиссии по Вопросам Жизнедеятельности Подопечных», для рассмотрения вопроса дальнейшего существования вверенного вам субъекта!
Саву словно раскаленной сковородой приложили. Вытаращив глаза и открыв рот в немом вопросе, он непонимающе уставился на посланника.
- Вам, высочайшим повелением, приказано явиться на заседание, - повторил ангел, посчитав, что Сава не расслышал.
- Да, слышал я, - смог выдавить Сава, когда первоначальный ступор начал проходить, - не глухой. По какому поводу?
Вопрос, заданный им, был глуп в априори, так как ангел-хранитель, прекрасно знал ответ. В.К.В.Ж.П могла вызвать лишь по одному3 единственному поводу: Александр Юрьевичу Бирюкову вынесли окончательный приговор, если выразиться на человеческом языке, в ближайшее время он умрет. Но как? Почему? Ведь никаких предпосылок для этого не было и в помине? Если смерть Александра значилась в реестре, он непременно был бы оповещен не менее чем за год до события. И дело здесь не только в том, что ангелу-хранителю, после извещения, следовало подготовиться и попрощаться с подопечным, дело касалось и самого Савы, его дальнейшей судьбы на данном поприще.
Каждый ангел-хранитель, получивший подобное извещение, должен был пройти ряд процедур, не пустых формальностей, подобно переводу из одного небесного ведомства в другое, а именно ряд строго регламентированных законом мер, по доказательству своего профессионализма, лояльности и стрессоустойчивости, для получения нового подопечного. Ничего этого не было, его просто вызвали на комиссию, так сказать поставили перед фактом в последний момент. Как такового порядка прохождения процедур, Сава не боялся, он был первоклассным хранителем на высоком счету у начальства и мог не только миновать множество проверок на профпригодность, но и, даже, имел возможность выбрать подопечного самостоятельно, о чем не могло быть и речи, в случае с другим хранителем. Две тысячи лет почти беспорочной службы, плюс личная дружба с Архангелом, не создавали повода для беспокойства. Беспокойство и озабоченность Савы была вызвана сугубо из-за личного теплого отношения к подопечному, Александру Юрьевичу. За тридцать шесть лет, пройдя весь путь от рождения подопечного, Сава настолько привязался и полюбил его, что расставание с ним было сродни потери обеих ног. Жить можно, но как-то не так.
- По поводу окончательного приговора вашему подопечному, Александру Юрьевичу Би…
- А что я не знаю, как его зовут! – вспылил Сава, но вовремя одернулся, понимая, что посланник всего лишь действует в рамках протокола. Как положено в своде правил, так и отвечает, никакой самодеятельности и панибратства. – Ладно, прости. Просто это извещение, как снег на голову. Никаких предпосылок и вдруг на тебе – приехали.
Посланник сочувственно хлопнул по плечу, натянув вялую улыбку на лицо.
- Что делать, судьба такая.
Сава бросил тоскливый, полный боли взгляд на мирно похрапывающего подопечного.
Глава 2
- Ага, тебе ли не знать, что никакой судьбы нет! Есть только запись в реестре и воля ведомства, - он никак не мог смириться с существующим положением дел. – То, сколько та или иная душа пробудет на земле, зависит от миллиона причин, начиная с багажа грехов, накопленных за жизнь и заканчивая дуростью министерского служащего. За минувшие века я не раз сталкивался с вопиющей несправедливостью, когда нелюдь и убийца доживал до седых волос и заканчивал свое отвратительное существование в глубокой старости, а поистине достойный великий человек, погибал жуткой мучительной смертью от рук подобного маньяка!
Сава разошелся не на шутку от негодования и сам того не заметил, что поносит божественное ведомство последними словами. Посланник, испугавшись небесной кары, инстинктивно вжал голову в плечи, ожидая гром и молнии, которые должны были последовать за этим. Но ничего пока не происходило, он поспешил прервать праведный гнев хранителя.
- Прошу вас потише! – поднес он палец к губам, с опаской озираясь по сторонам. – Вы же прекрасно знаете, что может быть за подобные высказывания.
Сава, который так разошелся, что уже принялся загибать пальцы, перечисляя самые вопиющие промахи ведомства, замолчал на полуслове.
- Хотелось бы подчеркнуть, что я ни в кое случаи не поддерживаю данное мнение, и высказываюсь категорически против всего, что было сказано только что! – громко произнес посланник, молитвенно скрестив руки и глядя в потолок. – Напротив, я считаю, что наше прекрасное ведомство…
- Прекрати, а то меня сейчас вырвет! – прервал хвалебную оду, Сава, скривив лицо, словно надкусил лимон. – Можешь не распрягаться, восхваляя работу ведомства, тебя никто не услышит! Я хранитель третьей категории, а значит слышать меня, ОНИ могут лишь после личного заявления Архангела, на прослушку. А этого нет и быть не может, я на высоком счету у начальства. Так что «расслабь булки» и прибереги хвалебные речи на потом!
Посланник посмотрел обалдевшими глазами на хранителя.
- Господь всемогущий, более ужасных слов в жизни не слыхивал! Ужас просто! Так даже в аду не ругаются!
- Я же сказал: не играй на публику, тебя никто не слышит! Купол здесь, - он взмахнул руками, обводя пространство вокруг них, - непроницаемый!
- А я и не работаю на публику, правила я знаю прекрасно! Это мое истинное негодование! Как вообще можно произносить такие слова? Это же… Это… - он не мог подобрать определение.
- Я понял, не утруждайся объяснениями.
- Определенно, долгое нахождение на земле среди людей идет ангелу во вред. Теперь я понимаю, почему в хранители отбирают претендентов с такой строгостью и щепетильностью. Земля погрязла в грехе и на хранителя – это накладывает сильный отпечаток, далеко не каждый сможет выдержать подобного давления. Теперь я понимаю, почему мне отказали в переводе в хранители тысячу лет назад!
Сава вздохнул удрученно и развел руки. Что он мог сказать?
- Ты прав, это жуткая работа! – произнес он специально, подыгрывая твердолобому посланнику. – Не каждый выдержит эту ношу. Ты, определенно, на своем месте – далеко пойдешь!
Посланник задумался, переваривая его слова. Сложно было понять, что это? Правда или хранитель издевается.
- Ладно, хватит слов, - сменил тему Сава, - пошли, что время зря терять!
Такое предложение посланника устроило. Взмахнув руками, он соорудил в воздухе светящийся круг, из которого доносилось сладостное пение миллионов душ и чириканье райских птиц. Сава знал, что есть и второй портал, ведущий в преисподнею, оттуда доносятся иные звуки, пронизанные болью и страданием. Однажды ему довелось стоять на пороге этого портала и надо сказать, что сей опыт до сих пор вызывал дрожь и ужас в его сердце. По правилам небесной канцелярии душа, призванная на суд, независимо от багажа ее грехов, сперва отправляется через райский портал, прямиком в министерство жизни и смерти. После взвешивания ее деяний, она либо остается в райских кущах, либо оправляется в ад, по тому самому черному порталу. Однажды, тысячи лет назад, когда Сава был еще начинающим министерским работником и получил своего первого подопечного, он задался вопросом о целесообразности формальных, на его взгляд, процедур. Душа идет на небо, ее судят (пустая формальность, ибо на момент призвания грехи уже подсчитаны и записаны в реестре), а потом отправляют в ад. Тогда он задал своему наставнику вопрос: зачем, если и так все ясно? Разве не проще сразу отправлять прямиком в ад? Сколько времени и сил можно было сэкономить! На что получил ответ: для того, чтобы душа могла воочию увидеть, что потеряла, ведя неправедный образ жизни на земле. Ответ, мягко говоря, ошеломил тогда Саву. Получалось, что душе устраивали порку еще до спуска в ад: вот, мол, посмотри, чего ты лишился, из-за своего неправедного образа жизни. Сие не пришлось Саве по душе тогда, и не нравилось сейчас.
Они вошли в портал. Первым посланник, сложив руки в молитве и закрыв глаза в благоговейном трепете, следом Сава, скривив уголок рта с неприкрытым раздражением. Стоило войти в портал, как их со всех сторон окружили светящиеся огоньки, поливающие теплом. Процедура очищения от земной скверны, перед тем как вступить в райские кущи.
Перемещение в портале занимало не больше тридцати секунд, по земным меркам, поэтому оба провели полет в тишине, погруженные каждый в свои мысли. Заканчивался переход просто и незамысловато, переносящиеся оказались перед огромными вратами, перед которыми стоял ангел с огненным мечом. Здесь страницы библии и сложившаяся небесная практика не расходились.
Стражник смерил появившуюся из портала парочку суровым взглядом и, убедившись, что они из «своих», молча отошел в сторону. Посланник с нескрываемым наслаждением вдохнул аромат миллионов цветов и ступил в распахнувшиеся ворота, Сава понурив взгляд проследовал за ним.
За вратами перед ними раскинулись бескрайние поля с садами, озерами и лесами, уходящими далеко за горизонт. Повсюду бегали дети, оглашая округу своим прекрасным мелодичным смехом, взрослые ходили небольшими группами, срывая цветы и плоды с деревьев, некоторые из них сидели в тени густых деревьев, читая книги, везде, куда ни глянь, сидели арфистки и наигрывали чудесные мотивы. Звери, во всем своем множестве и великолепии, бродили по полям парами, прижимаясь друг к другу боками. Семья львов прогуливалась рядом с кроликами, косули щипали травку неподалеку от парочки волков, вылизывающих своих щенков. Райские обитатели пребывали в гармонии с собой и природой, вокруг царил мир и покой.
- Вы знаете, куда идти? – спросил посланник. Сава кивнул головой. – Тогда, с вашего позволения, я откланяюсь.
- Всего хорошего!
- Пусть мир и покой наполняет вашу душу! Да пребудет с вами божественная благодать! – произнес торжественно посланник, отвесив низкий поклон, и поспешил присоединиться к остальным счастливым обитателям рая.
Сава проводил его взглядом, пока тот не смешался с кучкой душ поющих оду творцу в тени огромного старого дуба. Вздохнув устало, он сделал взмах рукой, описав круг, и шагнул в возникшую светящуюся дверь.
Переступив порог, он вышел в большой белый зал с огромными колонами, подпирающие мраморный свод ведомства. Повсюду стояли скамейки с резными спинками, выполненных в виде виноградной лозы, на которых восседали ангелы всех небесных ведомств, рангов и мастей. Никто из них не обратил внимания на вновь прибывшего хранителя, продолжая беседу, которая со стороны звучала как жужжание пчелиного роя. Сава присел на свободное место и закрыл глаза, ожидая вызова.
- Приветствую тебя, друг мой! – раздался голос слева.
Сава открыл глаза и, узнав сидевшего рядом с ним высокого чиновника, растянул губы в улыбке.
- И вам привет, наставник! - ответил радостно он. – Да пребудет с вами свет и мир создателя нашего!
Появилась слабая, но все же надежда, на то, что решение комиссии теперь можно будет пересмотреть. По крайней мере, теперь его выслушают, прежде чем выдать предписание, как ни как сам Архангел Михаил, был здесь.