На грязном, залитом кровью полу больничной палаты, районной поликлиники, катались двое мужчин, вцепившись друг в друга мертвой хваткой, и яростно рычали. Чуть в стороне, прижавшись спиной к стене, вздрагивая от всхлипов, за ними наблюдала семилетняя девочка, прикрывая рот от ужаса. Одним из дравшихся мужчин был ее папа, Владислав Крутов, вторым был ее лечащий врач, Семен Иванович, некогда милый и отзывчивый мужчина с седыми волосами. Милый, пока не сошел с ума, как большинство больных с утра, и не набросился на Марию Степановну, вцепившись зубами ей в горло. Сейчас тетя Маша лежала без движения на своей койке, уставившись немигающим взглядом в потолок. Подушка, равно как и остальное постельное белье, было красным от крови, еще минуту назад бившей из огромной рваной дыры в горле. Женщина мучилась недолго, с жутким сиплым хрипом, закрывая страшную рану от зубов обезумевшего врача, потом она резко затихла, подергавшись в конвульсиях напоследок.
Когда это произошло, Вероника, не веря своим глазам, вскочила с койки и завизжала от страха, тут же бросившись прочь из палаты. Однако в коридоре подобных безумцев, с ужасными белыми глазами, было не счесть. Девочка, выглянув из-за двери и посмотрев в обе стороны коридора, удостоверилась, что сбежать из палаты не удастся. По коридору метались пациенты, переворачивая нехитрую больничную утварь, в тщетных попытках скрыться от обезумевших монстров, которые бросались на них и валили на пол. От их крика, пронизанного невероятной болью и агонией, звенело в ушах. В общей суете творившегося вокруг хаоса, было трудно что-либо разобрать, но один момент, навсегда врезавшийся в память девочке, все же мелькнул очень четко. Одной женщине, лежавшей в соседней палате с переломом руки, с которой Вероника познакомилась вчера вечером в столовой, удалось вырваться из общей кучи и побежать по коридору. На несколько секунд Вероника обрадовалась, что тете Нине удалось сбежать от монстров, она даже помахала недавней знакомой, призывая ее к себе в палату, однако добежать до спасительной палаты, женщине было не суждено. Поскользнувшись в луже крови, растекающейся по полу и валявшегося мертвого мужчины, она неуклюже взмахнула руками и с громким стуком плюхнулась на спину, прокатившись пару метров по инерции. При падении из легких несчастной выбило дух и она, жадно хватая ртом воздух, попыталась ползти вперед, но не успела преодолеть и метра, как на нее набросился безумец в окровавленной пижаме. Так же как и сумасшедший врач Вероники, мужчина в пижаме вонзил зубы в несчастную и принялся рвать плоть, проглатывая ее с шумным чавканьем. Женщина истошно вопила, яростно отбиваясь от нападавшего, но вскоре сопротивление ослабло и она затихла. Безумец с остервенением вгрызался в плоть, откусывал огромные, сочащиеся кровью куски мяса и, не жуя, проглатывал, сопровождая жуткую трапезу утробным мычанием. Вскоре к нему присоединились еще двое безумцев, склонившись над телом мертвой женщины.
Не веря в происходящее, Вероника застыла в дверях, не зная, что делать дальше. Вернуться в палату, где на теле Марии Степановны пировал сумасшедший доктор, или сбежать на улицу, преодолев четыре этажа больницы, кишащие жуткими тварями. Не тот, ни другой вариант ей не подходил. Страшно, опасно и там и там. Оставалось лишь выбрать из двух зол меньшую. Осознав, что она оказалась в ловушке, Вероника вздрогнула, по спине пробежал неприятный холодок, ноги задрожали. Однако, как бы не было трудно сделать выбор, в том, что его сделать придется, девочка не сомневалась.
Из коридора донесся жуткий рык. Вероника подняла глаза и с ужасом увидела, что несколько безумцев уже двинули к ней. Шли они медленно, неуклюже, пошатываясь и заваливаясь на бок, толкая друг друга, мычали и стонали, как тупые животные. Вид у них был ужасный: у кого-то отсутствовали части тел, преимущественно руки. Те, у кого не хватало ног, ползли по полу, оставляя за собой кровавый след. У двоих вместо лица, поблескивая мерзкой влажностью, виднелся голый окровавленный костяк, у одного мужчины был разорван живот, из дыры которого свисали красновато-бледные змеи кишок. Монстры, живущие в темноте шкафа, твари с горящими глазами, прячущиеся в глубине мрачного подвала, бугимен, все они в мгновение ока воплотились в одном месте, направляясь к перепуганной до смерти девочке.
Вероника взвизгнула, когда поняла, что монстры идут за ней и кинулась обратно в палату, захлопнув дверь.
Через несколько секунд о дверь заскребли сотни скрюченных пальцев. Больница была старой, построенной еще в те далекие времена, когда папа Вероники был маленьким мальчиком, и, похоже, что ремонта отродясь не производилось. Дверь, удерживающая монстров в коридоре, была древней, с облупившейся выгоревшей краской, но очень крепкой. Будь в палате новомодная дверь, как у них дома, она не выдержала бы натиска уродов, эта же стояла насмерть, как бетонная стена, сдерживая их снаружи.
Не успела девочка перевести дыхание, как за спиной послышалось жуткий рык, переходящий в протяжный стон. Вероника опомнилась и резко развернулась на месте, встретившись взглядом с воплощением своих ночных кошмаров. Семен Иванович, уставился на ребенка белесыми, лишенными зрачков, глазами, сжимая в зубах кисть правой руки мертвой женщины. Несколько секунд они сверлили друг друга немигающим взглядом, потом бывший врач, проглотив здоровенный кусок мяса, зарычал и двинулся к Веронике, наткнувшись и опрокинув стойку для капельницы. Громкий противный звук брякнувшей стойки и звон разбившейся стеклянной полочки ни на секунду не отвлек внимания монстра, уставившегося на жертву. Весь огромный мир в мгновение ока сомкнулся в границах душной больничной палаты, никого и ничего больше не существовало, только жуткий окровавленный монстр и хрупкая семилетняя девочка. Беспощадный хищник и его беззащитная жертва.
Тварь наступала, медленно, но верно. Всего несколько метров между ними и девочка обречена. Каждый раз, делая шаг назад, Вероника понимала, что он может стать последним. Дальше ничего не будет, отступать будет некуда, бетонная стена палаты, как холодная черта ее жизни, трагичная и безучастная, как сама могила. Никаких иллюзий, относительно надвигающейся угрозы, у нее не было. Никаких детских надежд, что прилетит супермен и спасет ее в последний момент, вырвав из скрюченных окровавленный лап бездушного монстра. Она не была наивным ребенком, как большинство ее сверстников, и понимала, что жить ей осталось не больше минуты, пока не упрется спиной в стену и жуткая тварь не доковыляет до нее.
Попробовать спастись, побороться за жизнь? Да, но как? Вероника по натуре, была настоящим бойцом и могла за себя постоять, несмотря на возраст, во многом благодаря слишком ранней смерти матери и строгому отцу, взвалившим груз воспитания дочери после этого. Но что сейчас она могла противопоставить сумасшедшему взрослому, который разорвал человека на куски и пожирал его? Ровным счетом ничего! Сбежать не выйдет – в коридоре за дверью ее ждала целая толпа таких же каннибалов, как и ее лечащий врач. Можно было бы спрятаться в шкафу, запереться изнутри, пока помощь не подоспеет, судя по нелепому, нелогичному поведению уродов, они были слишком тупы, чтобы догадаться, как проникнуть внутрь. Неплохой вариант, только есть одно «но» - единственный шкаф в палате был со стеклянными дверьми, которые, к тому же, уже были разбиты в суматохе, когда все только началось.
Что ей оставалось? Ничего! Она уперлась в стену и зажмурила глаза, не желая видеть, как тварь неуклонно сокращает расстояние между ними. Хотя нет, остался еще один шанс на то, что бог вмешается и защитит ее, послав на помощь ангела с огненным мечом. Вероника принялась нашептывать молитву, которой ее научила мама. По мере того, как рычание злобной твари становилось громче, девочка читала громче молитву. Когда холодные, мокрые от крови пальцы твари коснулись ее хрупких плечиков, Вероника почти что кричала, вздрагивая от всхлипов.
Вот тогда-то, словно господь услышал ее молитвы, и появился отец, ворвавшись в палату, словно фурия. Вероника уже кожей ощущала могильный холод, исходящий от жуткой твари, когда отец влетел в палату и обрушился на безумца, отбросив его в сторону.
Она открыла глаза и с изумлением уставилась на отца, повалившего жуткую тварь на пол и усевшегося на нее сверху. Оседлав монстра, отец принялся с невероятной злостью наносить удары кулаками прямо в оскалившуюся морду, рыча, подобно раненному медведю и осыпая его проклятьями. Вероника опомнилась и бросилась к отцу, собираясь ему помочь, но тот лишь рявкнул на нее, приказав держаться подальше.
- Назад! – прорычал он, хватая щелкающую зубами тварь за горло одной рукой, а второй продолжая наносить удары в морду. – Прочь!.. Не смей подходить!
Вероника отступила назад, прикрыв рот рукой от ужаса. Не смея нарушить приказ отца, она была вынуждена наблюдать со стороны за их борьбой. Ее папа был очень сильным человеком, причем во всех смыслах: и физически и морально. Мама всегда про него говорила - «за таким, как за каменной стеной», но, несмотря на всю его силу, он никак не мог справиться с жутким доктором, извивающимся под ним, как змея. В какой-то момент, твари почти удалось вырваться из захвата отца, но тот изловчился и в последний момент вернул превосходство.
Из-за спины донеслись протяжные стоны и шарканье десятка ног. Вероника отреагировала мгновенно, метнувшись к распахнутой двери и захлопнув ее перед самым носом очередного монстра, у которого в том месте, где должен был находиться нос, зияла черная дыра с рваными краями. Перед тем как дверь закрылась, девочка смогла рассмотреть еще несколько тварей, слонявшихся в коридоре.
«Значит, никуда они не ушли и ждут их за дверью, – промелькнула мысль. – И как только папа смог прорваться сюда»?
Тем временем Влад, поняв тщетность своих усилий, решил сменить тактику, во многом благодаря тому, что проклятая тварь никак не реагировала на его удары, и продолжала извиваться, пытаясь вырваться и укусить. Даже уместнее сказать, что не вырваться она стремилась, а именно покусать. Похоже, стремление пожирать людей было для них единственной целью. Надо было действовать жестче, поэтому, улучив удобный момент, когда тварь повернула голову в бок, пытаясь укусить его за руку, Влад отдернул руку от горла и отскочил назад. Голова кружилась от адреналина, ноги стали ватными, а руки, казалось, налились свинцом. Сделав несколько глубоких вдохов, он отступил назад и осмотрелся по сторонам в поисках того, что можно было использовать в качестве оружия. В новостях сказали, что зараженных очень трудно убить, что они не чувствуют боли и ничего не соображают, поэтому единственным действенным способом остановить их является поражение центральной нервной системы, а если говорить по простому – надо размозжить уроду череп. Что собственно, уже не раз убедившись в правдивости данных заявлений, и собирался сделать Влад, озираясь по сторонам в поисках подходящего предмета.
- Папа, он встал! – предупредила Вероника отца, когда твари удалось подняться с пола и направиться в его сторону.
Влад кинулся к дочери и, схватив ее на руки, перебежал в другую часть палаты, спрятав ее за кроватью, где лежала мертвая Мария Степановна. Затем подскочил к опрокинутой стойке для капельниц и, схватив ее, бросился на шипящую тварь. Безумец, нисколько не испугавшись, вытянул вперед руки, навстречу Владу, тот, словно копьем, пронзил его насквозь. Чудовище отступило назад, на секунду замешкав, а потом, не обратив никакого внимания на торчащий из груди штырь, двинулся вновь, продвигаясь по стальному стержню. Влад резко рванул штырь на себя, выдернув его из тела, и вонзил вновь, только на этот раз уже в голову. Металлический стержень попал в аккурат под подбородок, пронзил голову и вышел из затылка. Тварь словно выключили. Слегка вздрогнув, она замерла и медленно опустилась на пол, не издав и звука.
Мужчина устало пошатнулся и отступил назад, с опаской поглядывая на бездыханное тело. Руки ныли от усталости, сердце бешено колотилось в груди, в ушах гремели удары пульса, словно безумный барабанчик отбивал адский гимн.
Вероника, все это время внимательно следившая за отцом, не сразу заметила, что мертвая тетя Мария, пошевелилась в кровати и судорожно сжала пальцы обеих рук. Когда она открыла глаза и повернула голову, встретившись взглядом мертвых безжизненных глаз с изумленной девочкой, та едва не описалась от неожиданности.
- Папа! – дрожащим от волнения голосом, вскрикнула Вероника, пятясь подальше от кровати.
Мертвая Мария Степановна, оскалив зубы, медленно приподнялась и села, ни на секунду не сводя взгляда жутких глаз с маленькой девочки, отползающей от нее.
- Папа-а! – что есть мочи закричала Вероника.
На этот раз отец ее услышал и среагировал молниеносно. Схватив штырь, он уперся ногой в голову затихшего наконец монстра и резким рывком выдернул его, забрызгав кровавыми сгустками и без того грязный пол. Мертвячка попыталась спуститься с кровати, но запуталась в пододеяльнике и свалилась вниз, смачно приложившись головой об пол. Побарахтавшись немного, она нащупала опору, и начала подниматься, по-прежнему не сводя взгляда с девочки.
Отец, подскочивший к ней в тот момент, когда она уже почти поднялась, со всего маха опустил металлический стержень ей на голову, буквально раскроив череп пополам. Раздался противный хруст ломающейся кости, тело в момент обмякло.
Вероника вскочила на ноги и бросилась к отцу, прижавшись к нему всем телом, громко всхлипывая. Влад обнял ее и погладил по голове.
- Все в порядке, золотце, все закончилось! – попытался он успокоить дочку, поцеловав ее.
- Пап, кто они? Почему доктор превратился в это чудовище?.. Почему они кидаются на людей? Почему хотят съесть?.. – Вопросы нескончаемым потоком хлынули из нее. Чем больше она их задавала, тем громче плакала, уткнувшись отцу в грудь.
- Не знаю, зайка, не знаю… Но теперь папа с тобой и никому не даст тебя в обиду! Обещаю! Все будет хорошо, скоро мы уйдем отсюда.
- Как? Их там еще больше! – она указала пальцем на дверь. - Мы не сможем от них убежать, они нас съедят.
- Ничего подобного! Никто не посмеет тронуть мою зайку, - возразил Влад, погладив дочку по голове. – Я им всем тут устрою, я их всех…
Он замолчал на полуслове.
«А что я им устрою»? – спросил он сам себя. – «Что смогу сделать с целой толпой злобных безумцев, когда с двумя едва справился? Кого я пытаюсь обмануть»?
Дочка, словно уловив перемену настроения отца, начала всхлипывать громче, вытирая горячие, как расплавленный свинец слезы о кофту отца. Несмотря на то, что на улице стоял февраль, отец был одет очень легко: только серая кофта поверх цветастой рубашки.
- Папа, - обратилась Вероника, чуть отстранившись от груди отца, - что мы будем делать?
- Что-нибудь придумаем, - как можно увереннее ответил он, собрав все мужество в кулак. – Что-нибудь, непременно, придумаем. Мы выберемся отсюда, не бойся! Папа не даст тебя в обиду.
Влад крепко прижал дочь к груди и поцеловал ее в головку, поглаживая густые волосы. Ему хотелось плакать и кричать от отчаянья, выть и скакать, как сумасшедшему от безысходности их положения, но он не мог себе этого позволить. С ним дочь – нельзя допустить, чтобы она пала духом и запаниковала, поддавшись бесконтрольному страху. Будь он один, он бы уже ревел от ужаса и рвал бы на себе волосы, сошел бы с ума, и, в итоге, выбросился бы из окна, прервав мучения. Но с ним дочь, а значит надо быть твердым как скала.
- Мы что-нибудь придумаем, - как робот, механически повторил он. Вероника кивнула головой в ответ. Она верила в отца, если он сказал «все будет хорошо», значит так и будет.
- Я знаю, - тихо ответила она, - и нисколько не боюсь больше.
Влад до скрипа сжал зубы и проглотил ком, подкативший к горлу. Хотелось плакать от отчаянья, но он смог себе позволить лишь скупую мужскую слезу, скатившуюся по небритой щеке. Облокотившись о стену, он медленно опустился вниз и сел прямо на пол, вытянув ноги вперед, дочка удобно разместилась на коленях и крепко обняла его.
В комнате повисла гробовая тишина, нарушаемая лишь едва слышными стонами из-за двери. Люминесцентные лампы заморгали и чуть не погасли. Влад посмотрел на них с ненавистью, растянув губы в презрительной ухмылке. Сейчас он думал о боге, но не молил его о спасении, а проклинал последними словами. Как бог мог такое допустить? За что карал его и дочь? Чем они это заслужили? Вопросов было миллион, и ни одного ответа. Бог молчал, заняв позицию стороннего наблюдателя. Другого от него Влад и не ожидал…
Прошло около часа, с того момента, как Влад с боем прорвался внутрь больницы и, совершенно невероятным образом, смог подняться на четвертый этаж, несмотря на весь тот ад, что творился в стенах медучреждения. Сколько бы не напрягал он память, пытаясь восстановить последовательность своих действий, восстановить ход событий, приведших его сюда к дочери, воспоминания были сокрыты глухой стеной. Сначала дом: он смотрит новости, пораженный происходящим. Еще вчера вечером, все было хорошо, жизнь шла своим чередом. Дочь в больнице, но уже выздоровела и готовилась к выписке. Работа не ахти какая, но все же стабильный заработок и подкалымить можно – на хлеб с маслом, а по праздникам и с икрой, хватало. Жена умерла два года назад, но пережили же, хоть и трудно было маленькой девочке без мамы. Отец как мог старался заменить собой мать, восполнить бездонный пробел в ее душе – вроде бы получалось.
Так что же изменилось? Все! Вчера вечером он с друзьями зашел в бар по пути домой с работы. Выпили, конечно, не без этого. Ну, перебрал немного, не рассчитал, не смертельно, сегодня же выходной. А проснулся к обеду, кофе сварил, телек включил и на тебе, новость дня – мира больше нет, апокалипсис наступил, конец истории, конец всему.
Потом была дорога до больницы по запруженному сумасшедшими уродами городу. К моменту, как он выскочил из дома, город уже захлебнулся в крови и медленно агонизировал в предсмертных судорогах. Повсюду крики людей, паника и толкотня, аварии и бесконечные заторы из машин, пожары то тут, то там. Город Верхнеуральск, был не просто провинцией, а настоящей глушью, где дорогу можно было перейти без пешеходного перехода, так мало машин ездило порой по улице. А что теперь? Кругом заторы и настоящие пробки. Город сошел с ума, все бросились спасаться из города, и дороги встали. Владу еще повезло, что он смог преодолеть больше половины пути на колесах, учитывая внезапный транспортный коллапс.
Оставшуюся половину пути он проделал бегом, уворачиваясь от тянущихся к нему рук безумцев, из-за которых все произошло. Несколько раз он был близок к тому, что его вот-вот сцапают, но каждый раз, так или иначе, удавалось уйти от нападавших.
Чего он только не насмотрелся за это время. Безумцы кидались на людей и, повалив на землю, принимались пожирать их, разрывая тела на куски. Снег на улице, и без того грязный в свете недавней оттепели, вмиг окрасился в красные тона. Повсюду доносились душераздирающие крики несчастных, которым не повезло уйти от жутких тварей.
«Да кто они вообще такие?! Что за хрень творится»?! - мысленно взорвался праведным гневом Влад. Вероника, вот ведь чудо, похныкав минут десять у него на груди, умудрилась уснуть и теперь мирно посапывала, изредка вздрагивая во сне.
«Это зомби»! – ответил внутренний голос.
«Сдурел что ли»?! – сам себе ответил Влад, мысленно покрутив пальцем у виска.
«Ты что ослеп? – насмехаясь, изрек внутренний голос. – Фильмов что ли не смотрел? Самые настоящие живые мертвецы! Кто еще станет жрать людей, если не зомби? Глаза протри - идиот»!
Влад не желал мириться с очевидным, сознание упорно цеплялось за логику и механизм бытия – мертвые не ходят - это невозможно! Он даже отрицательно помотал головой, словно перед ним сидел собеседник.
«Вот ведь осел! – продолжал глумиться над ним внутренний враг. – Глазам своим не веришь? Сколько раз за сегодня, ты видел, как мертвые восстают? Как те, кто в принципе не подпадает под категорию «живой человек», кидаются на живых и разрывают их на части, поедая сочащиеся кровью, еще парящие от жара части тел? Все еще отрицаешь очевидное – значит ты точно полный кретин»!
«Заткнись»! – чуть ли не вслух, закричал Влад.
Внутренний враг громко рассмеялся и ушел, оставив пустоту в сознании. Мыслей больше не было, Влад прикрыл глаза и решил тоже немного поспать, вдруг, когда он проснется, военные и полиция уже наведут порядок в городе и спасут их.
«Стоп! – завопило сознание. – Глеб»!
Глеб был его лучшим другом еще со школьной скамьи и, так уж случилось, что работал в местном отделении полиции в звании капитана. Внезапно забрезжила слабая надежда на то, что друг придет и спасет его. На что еще нужны друзья? Не только же для того, чтобы «горькую» глушить?!
«Друг познается в беде»! – всплыл в мозгу старый избитый слоган.
Дрожащей от волнения рукой, он нащупал в кармане джинсов мобильник и осторожно, чтобы не потревожить дочку, извлек его наружу. Потыкав пальцем в кнопку, он нашел нужный контакт и нажал «вызов». Частые гудки известили о том, что абонент занят. Он повторил еще раз – тот же эффект. Влад принялся упорно набирать номер друга, проклиная его и умоляя одновременно. Дозвониться до Глеба стало для него первоочередной задачей, самой важной миссией в мире. Но частые гудки, повторяющиеся раз за разом, угнетали и без того напряженное сознание. Влад скрипел зубами, ерзал и вздыхал, теряя надежду, когда, наконец, Глеб принял вызов.
- Да! – словно плевок в лицо, прозвучал голос друга. По напряженным ноткам в голосе, стало ясно, что Глеб сильно раздражен или устал.
- Глеб! – не помня себя от счастья, воскликнул Влад. Вероника застонала и съежилась, как от холода, он тут же понизил голос. – Глеб, у меня проблема!
- Ха-а, - безразлично усмехнулся тот в ответ. – Поверь, дружище, не у тебя одного!
Голос друга был пронизан циничностью и арктическим холодом, Влад даже растерялся немного. На него это не было похоже, неужели дела, и в правду так плохи?
- Как ты? – спросил Влад.
- Никак… - снова все тот же плевок.
- Выручай друган, мы с Вероникой в центральной больнице, на Горького, застряли напрочь. Тут за дверью сумасшедшие уроды слоняются, едва смог прорваться к ней, чуть на части не порвали. Ты не мог бы?..
- Тебя кусали? – грубо прервал его друг.
- Что? – не понял Влад.
- Зомби тебя кусали? – перефразировал вопрос Глеб.
- Кто?.. Зомби?.. Ты вообще о чем?
На том конце трубки послышался усталый выдох, напряжение, казалось, можно было потрогать.
- О тех сукиных тварях, что ты сумасшедшими называешь! Никакие это не психи, не будь дураком, это, мать их так зомби! Самые, что ни на есть настоящие, живые мертвецы!
Внезапно Глеб зашелся ужасным кашлем. Звук был такой, словно он пытается родить через горло. Пока он кашлял, Влад пытался переварить сказанное им ранее.
«Зомби?! Какие к дьяволу зомби, это же»!..
«Нереально! – закончил за него внутренний голос и громко рассмеялся. – Я же говорил: разуй глаза, чертов осел и осмотрись по сторонам! Ты же сам все видел, собственными глазами. Неужели после всего, что ты видел, ты еще сомневаешься, кто бродит в коридорах за дверью»?
- Этого не может быть, мертвецы не могут ходить! – вслух прошептал Влад, чувствуя, как покрывается испариной.
«Нереальный остолоп! – в очередной раз усмехнулся внутренний враг. – Что ж, тони тогда в этом болоте, чертов идиот»!
Глеб наконец прокашлялся и буквально простонал в трубку.
- Внимательно послушай меня, это очень важно, я не шучу. Это зомби, настоящие, реальные и весьма опасные.
- Но…
- Заткнись и слушай! – грубо оборвал он возражения. – Мне не так много времени осталось, я с минуты на минуту, ласты склею, так что не перебивай.
Влад безмолвно кивнул, словно собеседник мог его видеть. Рот непроизвольно открылся от удивления.
- Если тебя покусала одна из этих тварей, тебе хана! Без вариантов, уж поверь! Ты непременно зомбанешься и станешь одним из них. Поэтому ни при каких обстоятельствах, повторяю, ни при каких обстоятельствах, не дай себя покусать. Даже легкого укуса хватит, чтобы через часок другой ты сдох и превратился в зомби! Это ясно?
Влад кивнул, чувствуя, как рука начала наливаться свинцом и становиться все тяжелея. Еще чуть-чуть и он не сможет удерживать телефон. По спине пробежал противный холодок, кожа покрылась мурашками. Он украдкой взглянул на свою левую руку и застонал от отчаянья. На ребре ладони красовался отпечаток зубов одного из психов, который умудрился цапнуть его, пока он прорывался по лестнице на четвертый этаж.
- Ясно, - безучастно ответил Влад, все еще не находя в себе силы отвести взгляд с укуса на руке. – Что нам делать?
Пауза на том конце, Глеб промолчал, обдумывая, что ответить.
- Ты не сможешь нам помочь? – Влад попытался ухватиться за последнюю спасительную соломинку.
- Нет, уж извини. Я уже никому не смогу помочь, даже самому себе. Меня не просто покусали, меня буквально порвали в клочья. Мы поехали на вызов в торговый центр «Альмека», там началась заварушка. Твари оттеснили нас к стене, окружили и порвали, как «Тузик грелку». Мне удалось прорваться сквозь них и запереться в подсобке «Магнита» и… Короче сижу на складе в луже собственной крови, пью Французский коньяк и жду прихода костлявой. Благо еще парочка патронов осталось в стволе, хватит чтобы вышибить себе мозги.
У Влада голова пошла кругом, страстно захотелось проснуться и убедиться, что происходящее с ним не более чем страшный сон.
- Кстати, - Глеб продолжил, - самым эффективным способом остановить зомби, является разрушение головного мозга. Разнеси ему череп и тварь навсегда умолкнет, все остальное просто не действует! Все, как в голливудских блокбастерах, один в один! Даже смешно: пиндосы сняли сотню фильмов про то, что сейчас происходит в реальности! Так-то, дружище!..
Глеб вновь зашелся гортанным рыком. В перерывах между кашлем он хохотал как безумец и крыл трехэтажным матом все вокруг. Вероника застонала во сне и начала всхлипывать. Влад обнял ее покрепче и принялся нашептывать слова, пытаясь успокоить ее. Он нес полную околесицу, давясь слезами. Так некстати навалившиеся эмоции, всколыхнули в нем одновременно сентиментальную нежность и дикую, всепоглощающую ярость. Любовь и ненависть ко всему и всем.
- Вам надо уходить, - внезапно возникший в трубке голос Глеба, заставил Влада вздрогнуть. – Нет, не просто уходить – валить вам надо без оглядки из города. Город – это сотня, другая тысяч жителей, а сейчас, соответственно – зомбаков. Сможешь вырваться за город, появится шанс на спасение. Наша огромная Родина слишком большая и глухая, чтобы зомби смогли вас так запросто догнать. Так что мой тебе совет: вали из города побыстрее и подальше! Доберешься до Уральского хребта, схоронишься в горах, авось зомбаки туда не доберутся. Все, конец цивилизации, мать ее так!
Глеб вновь зашелся в удушающем кашле, который перешел в сумасшедший хохот. Прошло несколько минут, прежде чем он внезапно замолчал. Влад, вытер рукавом слезу, навернувшуюся в уголке глаза, и прислушался к тишине в трубке.
- Прости, дружище, что не смог тебе помочь, - вновь возник, словно из ниоткуда, голос Глеба. Только теперь он звучал иначе: как-то устало и спокойно. Ни капли цинизма, ни толики сарказма и ненависти. Создавался эффект, словно сумасшедший человек, вдруг, не с того не с сего, всего на минутку, пришел в сознание и изрек величайшую тайну мироздания, прежде чем вновь впасть в беспросветное безумие. – Надеюсь, вам с Вероникой повезет больше чем мне, я вам этого от всей души желаю! Не поминай лихом, если что не так! - он замешкался на секунду. – Запомни, как следует все, что я сказал и выбирайся! Удачи тебе, Влад и прощай!
- Прощай, - растерянно произнес Влад.
Затем раздался выстрел. Последовавшая за ним тишина, разрывала и резала слух.
Влад опустил онемевшую от напряжения и груза свалившихся новостей руку и выронил бесполезный телефон. Больше звонить было некому, он остался один на один со своей проблемой и должен был что-то делать. Он скосил взгляд и украдкой посмотрел на покусанную руку. Ранки были неглубокими, можно сказать плевыми, поверхностными, едва повредившими кожу, но теперь он знал, какую опасность они в себе таят.
«Даже легкого укуса хватит, чтобы через часок другой ты сдох и превратился в зомби»! – так он сказал. Слова Глеба прозвучали как приговор. Влад понимал, что жить ему осталось не больше часа, а значит надо действовать. С ним все понятно, но вот Вероника, не начни он предпринимать решительных действий, обречена на жуткую смерть. Скоро он умрет и превратится в зомби, а потом набросится и сожрет собственного ребенка.
Влада передернуло от одной только мысли, что такое может произойти.
«Что делать? Куда бежать? Где помощи искать? – мысли, мелькающие в голове, буквально плавили мозг. – Допустим, мне удастся выбраться из больницы и что дальше? Куда мы направимся, где будем искать спасение? Можно рвануть в деревню к матери в «Александровку». Деревня есть деревня: мужики там суровые, крепкие, не чета городским, да и с оружием там попроще, в каждом втором дворе есть охотничье ружье. Наверняка ситуация там в разы лучше!
«Да, но до Александровки почти сто километров, вряд ли успеешь добраться. Не забыл, сколько времени у тебя осталось? – на этот раз внутренний голос не издевался над ним, просто констатировал факт. – У тебя нет столько времени. Зомбанешься раньше, чем успеешь добраться туда. И где тачку взять, уж если на то пошло»?
Влад матюгнулся про себя и, закрыв глаза, начал перебирать всевозможные варианты выхода из ситуации. Однако сколько бы он не напрягал извилины, ничего толкового на ум не приходило. Минуты утекали, словно песок сквозь пальцы, отчаянье все глубже, подобно червяку, точащему сердцевину яблока, проникало в сердце.
Внезапно до слуха донесся взрыв, потом еще один. Влад вздрогнул от неожиданности и посмотрел в сторону окна. Не успел он сообразить, что это могло быть, как послышались автоматные очереди. Судя по приглушенности звука, стреляли где-то далеко.
- Солнышко, проснись! – Влад поцеловал дочь в лоб и слегка потормошил ее, вырывая из объятий сна. – Нам пора уходить отсюда.
Вероника медленно открыла сонные глаза и посмотрела на него.
- Просыпайся, зайка, мы уходим!
- Нет, - тут же запротестовала девочка, яростно замотав головой и крепче вцепившись в отца. – Нет, я боюсь! Там монстры, они нас съедят! Нет-Нет!..
- Послушай, зайка! – Влад засыпал личико дочки поцелуями, пытаясь успокоить ее и привлечь внимание. – Все будет хорошо, монстры не тронут нас, папа не позволит! У меня есть оружие против них, они и близко не посмеют приблизиться к нам!
Вновь застрекотали автоматы. Влад мог поклясться, что в этот раз выстрелы прозвучали громче, словно автоматчики приближались к ним.
- Папа, я боюсь монстров, они съедят нас! – Вероника по-прежнему тряслась от страха, в глазах светился неподдельный ужас.
- Ничего они нам не сделают, я не позволю им прикоснуться к тебе, все будет хорошо! Мы уедем отсюда так далеко, что никакие монстры нас не догонят! Главное поверь мне и ничего не бойся! Слышишь меня – ничего не бойся! Хорошо!
Вероника вытерла слезы с глаз и кивнула в ответ. В глазах по-прежнему стоял ужас, но она, как любой ребенок в ее возрасте, безропотно верила родителю. Если папа сказал, что монстры не тронут ее, значит, так оно и есть. Влад воспользовался предоставленной возможностью и кинулся к окну, чтобы посмотреть на улицу.
Хорошо, что окна палаты выходили на улицу, а не на больничный сквер. В противном случае он не смог бы увидеть колону военной техники, двигавшейся по улице. Рассмотрев грозную мощь военной процессии, он едва не закричал от счастья. Во главе процессии, шел танк и два БТРа, следом три или четыре армейских грузовика, предназначенных для перевозки людей, два ПАЗа в камуфляжной расцветке и в конце еще два БТРа. Танк расчищал путь остальным, сдвигая брошенные на дороге автомобили, солдаты, сидящие на броне БТРов, прикрывали отход автоматным огнем. Со всех сторон улицы к ним брели мрачные тени сгорбленных фигур, но военные без особого труда, останавливали их еще на подходах. Если бы не заторы из брошенных машин на улице, которые приходилось расчищать при помощи танка, процессия без особого риска давно бы покинула город. Но машин на улице было очень много, на их расчистку уходило много времени, а значит, у Влада был шанс, если поторопиться, покинуть больницу и успеть выйти к ним. Надо было действовать быстро и решительно, но как?
Влад прикинул несколько вариантов: открыть окно и попробовать привлечь их внимание. Верилось слабо. Кто в здравом уме рискнет сейчас войти в кишащую живыми мертвецами больницу, чтобы спасти двух человек. Он поставил себя на их место и отмел идею, как несостоятельную. Никто сюда не сунется, чтобы спасти их, это просто нереально. Тогда что? Какие еще варианты? Связать вместе все наволочки и, перекинув их через окно, спуститься по ним вниз.
«Ну-ну! – раздался смех внутреннего голоса. – Четвертый этаж! Хотел бы я посмотреть, как ты это сделаешь! Проще сразу выкинься из окна, без глупых телодвижений»!
Влад скрипнул зубами, понимая, что он прав, слишком высоко. Как ни крути, а единственным действенным вариантом для них, было покинуть больницу по лестничному пролету. Прорваться сквозь всю толпу нежити и выйти на улицу через дверь.
От одной мысли, что придется открыть дверь и выйти в коридор к толпе зомби, Влада передернуло. Он боялся этого до дрожи в коленях и понимал, что этот страх не является признаком трусости. Ни один здравомыслящий человек, каким бы он смелым и отчаянным не был, не решился бы на подобный шаг.
«Что же делать»? – раз разом проносилась одна и та же мысль. Он стоял перед окном, смотрел на приближающуюся колонну военной техники и не мог решиться на безумный шаг.
- Папа, - позвала Вероника. Ее голос дрожал, в глазах застыл страх.
Влад медленно повернул голову и посмотрел на нее, чувствуя, как сердце сжимается от боли.
- Что милая? – проглотив ком в горле, тихо спросил он.
- Мы умрем? – вопрос прозвучал так обыденно, что Влад едва устоял на ногах. Вероника сидела на полу, вжавшись спиной в стену и, обхватив колени руками, немигающим взглядом смотрела в пол.
Влад почувствовал, как голова пошла кругом. Семилетний ребенок принял неизбежность смерти и больше не боялся ее.
- Нет, что ты, дорогая! – отец бросился к ней, опустился на колени и крепко обнял худенькое тельце. – Никто не умрет, мы выберемся отсюда и уедем так далеко, что ни один монстр нас не найдет! - он принялся целовать дочь, обливаясь слезами, не в силах сдержать эмоций. Что-то внутри него окончательно надломилось, стерло все сомнения, придало сил и решительности.
«Мой ребенок должен жить, чего бы мне это не стоило»! – решение, которое он принял, было тверже гранитной глыбы на вершине «Таганай».
Поднявшись на ноги, Влад еще раз выглянул в окно, чтобы убедиться, что колонна никуда не свернула и движется в том же направлении. Потом подошел к двери и, приложив голову, прислушался. В коридоре кто-то медленно передвигался, шаркая ногами по старому потертому линолеуму.
Пробежав взглядом по палате, Влад убедился, что кроме стойки от капельницы ничего, что можно было использовать в качестве оружия, в ней не было. Подняв ее, он несколько раз взмахнул в воздухе, прикидывая вес и длину импровизированного оружия, и вернулся к дочери.
- Зайка, мы уходим.
Вероника в ужасе замотала головой.
- Мы уходим, - твердо повторил отец. – Не бойся никого, все будет хорошо, папа не даст тебя в обиду! Обхвати меня покрепче, прижмись и закрой глаза! Чтобы не случилось, чтобы ты не услышала, ни за что не открывай глаза, слышишь меня?!
Губы девочки задрожали, в уголках глаз заблестели слезы.
- Мне страшно! – пролепетала она.
- Ничего плохого не случится, если ты закроешь глаза, и не будешь смотреть! Монстры не смогут тебя тронуть, если ты не будешь на них смотреть! Главное не смотри – хорошо?!
Девочка с опаской скосила взгляд на дверь, но утвердительно кивнула.
- Я не буду на них смотреть.
- Вот и умница! – улыбнулся отец и обнял ее, поцеловав в щечку. – Скоро все закончится, мы уедем далеко-далеко, туда, где они нас не найдут! Главное ничего не бойся!
Они посидели немного на полу, обнявшись. Влад пытался унять дрожь в руках, внушая себе, что все получится. Наконец они встали и подошли к двери. Влад поднял дочку и прижал к себе. Вероника обняла отца за шею, и обхватила ногами торс отца, зарывшись лицом в грудь.
- Закрыла глазки? – спросил он, прежде чем открыть дверь.
- Да, - прошептала она в ответ.
Влад собрал всю силу духа в кулак и повернул ручку, распахивая дверь. Первый шаг был сродни шагу в пропасть. Ноги не желали слушаться, он через силу заставил их подчиниться. Внутренний голос завизжал от страха и кинулся спасаться в самое потаенное место сознания, отгородившись глухой стеной. Влад кинулся в полутьму коридора навстречу опасности, моля бога о спасении.
В коридоре слонялось, натыкаясь друг на друга с два десятка зомби. Владу повезло, что в момент, когда он распахнул дверь, за ней не было никого из них. На его счастье, большая часть нежити скопилась в дальнем конце коридора, поэтому большую часть пути по четвертому этажу, он проделал, без каких бы то ни было трудностей. Первый мертвец попался в пяти метрах от лестницы ведущей вниз. В прошлом это был сухощавый старик лет восьмидесяти, с впалой грудью и обвисшими морщинистыми щеками. На правой щеке сейчас красовалась огромная дыра, через которую виднелись редкие желтые зубы в обрамлении кровоточащих десен. Зомби-старик отреагировал на появление человека шипением и протяжным стоном. Вытянув обглоданные до костей сухопарые руки, он сделал несколько шагов навстречу. Влад, не сбавляя шага, буквально налетел на зомби, в последний момент, выкинув ногу вперед. От мощного удара старика отбросило назад, потеряв равновесие, он распластался на полу, раскинув руки в стороны.
Влад повернул направо и кинулся вниз по лестнице. Мысленно отсчитывая ступеньки, он преодолел первый пролет и повернул на следующий, застонав от отчаянья. На следующем пролете топталось пять мертвецов. При его появлении, зомби повернули ужасные, обезображенные головы и уставились на него белесыми мертвыми глазами. Судя по одежде, двое из них в прошлом были врачами, трое пациентами. У некогда толстого врача из развороченного огромного живота свисали ленты кишок, розоватыми змеями стелящиеся по ступенькам. Сделав шаг ему навстречу, зомби-толстяк наступил на одну из кишок и, поскользнувшись, с противным хрустом шмякнулся лицом о ступеньку, расквасив и без того безобразное лицо.
Стоявший за ним зомби в пижаме зеленого цвета с бурыми пятнами крови, вытекшей из разорванной глотки, налетел на толстяка и, перевалившись через него, растелился на ступеньках.
Воспользовавшись моментом, Влад бросился вниз и сходу врезал металлическим прутом ближайшему к нему зомби, вложив в удар всю злость. Удар вышел что надо. С громким хрустом, прут почти расколол мертвецу голову, чуть не застряв внутри. Зомби покачнулся и завалился на бок. Другой мертвец, воспользовавшись тем, что Влад отвлекся, схватил его за руку и попытался вцепиться зубами в предплечье. Влад в последний момент, вырвал руку из захвата и врезал кулаком в скалящуюся морду. Будь это живой человек, от такого удара он ушел бы в глубокий нокаут, зомби же лишь отшатнулся назад, сделав по инерции пару шагов. Этого хватило, чтобы Влад проскочил в образовавшуюся прореху, по пути увернувшись от протянутых рук двух других мертвецов.
Из коридора, привлеченные шумом борьбы, потянулась целая толпа зомби, от воя которой, пробивал озноб. Вероника еще сильнее прижалась к отцу, чуть не задушив его в объятьях.
- Папа, мне страшно, - дрожащим голоском прошептала она.
- Все в порядке, только не открывай глаза! - прохрипел он в ответ и опрометью бросился вниз по лестнице.
«Минус этаж»! – мелькнула радостная мысль.
Следующий этаж он пролетел на одном дыханье. Лестничный пролет был пуст, только внизу, уже на этаже, его ждал очередной неприятный сюрприз. На площадке перед лестницей, пировало с десяток зомбаков, склонившихся над бесформенным телом. Еще парочка сидела чуть в стороне от них, обгладывая оторванную человеческую ногу. Зомби откусывали огромные куски плоти и жадно глотали их не пережевывая. Пол под ними был буквально залит густой кровью, которая зловеще поблескивала в мерцающем свете люминесцентных ламп.
Влад резко остановился, лихорадочно соображая, как обойти их стороной. Пировавшая на трупе толпа полностью перекрыла ему проход. Пройти сквозь них было невозможно. Единственное, что ему оставалось, так это привлечь их внимание, заставить подняться и уйти с площадки, освободив проход.
- Эй, твари! – крикнул он.
Большая часть зомби подняла окровавленные морды, отвлекаясь от пожирания трупа, и оскалившись, зашипела на человека рискнувшего нарушить их трапезу. Несколько из них тут же поднялась и двинулась вверх по ступенькам, протягивая руки вперед. Спустя несколько секунд остальные поднялись за ними.
Сзади донеслись стоны. Влад повернул голову назад и убедился, что зомби с четвертого этажа не забыли про него и топают следом. Если замешкаться рискуешь попасть в окружение. Он не стал доводить до этого и кинулся вперед, изо всех сил орудуя шестом, круша все направо и налево. Сначала все шло удачно, и ему даже удалось проскочить сквозь них невредимым, но оказавшись на площадке, где лежал обглоданный до костей труп, Влад поскользнулся в месиве крови и кусков разорванной плоти. Было такое ощущение, что он наступил в лужу солидола. Ноги заскользили, теряя опору, взмахнув руками, он шлепнулся на спину.
Перед глазами пошли черные круги, дыхание перехватило. Он не знал, сколько времени прошло с момента падения, но когда пришел в себя, увидел вокруг толпу мертвецов. Вероника вжалась в него и тихо скулила от ужаса, крепко зажмурив глаза. Он не слышал, что она шептала, но кожей ощущал охвативший ее ужас. Стиснув зубы от боли, он привстал на локтях и попытался подняться. Голова трещала от боли, в глазах двоилось, горло пересохло, хотелось спать.
Внезапно он ощутил резкую боль в левой руке. Резко повернувшись, он увидел, что один из зомби уже добрался до него и вцепился зубами в запястье. С открытым от изумления ртом, Влад наблюдал, как одноглазый зомбак откусывает здоровый кусок от его руки и с наслаждением проглатывает его. Не веря в происходящее, Влад взвыл, как раненный зверь и отдернул руку. Зомби последовал за кровавым следом, пережевывая частицу его руки.
Влад попятился назад, скользя в луже крови, пытаясь увернуться от протянутых к нему мертвых рук. Зомби приближались неумолимо, и он уже чувствовал их зловонный запах, слышал их утробной мычание, доносившееся, словно из преисподние. Собрав последние частицы воли, переступив через боль и страх, Влад отпихнул ногой ползущего за ним мертвеца и, пошатываясь как пьяный, поднялся на ноги. Не успел он встать, как со всех сторон его обступили зомби, некоторым даже удалось схватить его, притягивая к себе.
Извиваясь и дергаясь, он принялся отталкивать их, бить и брыкаться, как ненормальный. Из горла непроизвольно вырвался рев, переходящий в стон отчаянья. Ногу, в районе лодыжки, пронзила острая боль. Одна из тварей вцепилась в ногу и пыталась откусить кусок, только плотная ткань джинсов не давала пока это сделать. Чьи-то холодные руки схватили его за шею, Влад завопил и рванул в сторону, пытаясь увернуть от зубов.
Ноги сами понесли его вперед. Как ему удалось преодолеть два лестничных пролета на негнущихся от оцепенения ногах, Влад не понял. Перед глазами все плыло, слезы боли и отчаянья, застилали взгляд. Вероника затихла и крепко прижалась к нему. Сквозь пелену бреда, он слышал ее тоненький голосок, звучащий откуда-то издалека.
«Я не открою глаза, - словно из другого мира долетали слова. – Папа, я не боюсь»!
Стиснув зубы, он механически переставлял ноги. Перед ним, словно из ниоткуда, возник зомби, с оторванной нижней челюстью, на месте которой рваными лохмотьями свисала кожа. Схватив Влада за плечо, тварь придвинулась впритык и потянулась вперед, намереваясь покусать. Влад безразлично вскинул вперед руку, нащупал обезображенную морду и что есть силы оттолкнул зомби от себя. Тварь упала на спину, Влад перешагнул через нее и пошел дальше, силясь изо всех сил, чтобы не упасть на подкосившихся ногах. Теперь каждый шаг давался ему с трудом, силы покидали его, и он молился лишь о том, чтобы найти в себе силы выйти на улицу.
Шаг за шагом, обливаясь потом и кровью, из прокусанной руки, он преодолел последний пролет ступенек и вышел в большой холл. По левую руку располагались окошки регистратуры, справа скамейки для посетителей, обтянутые искусственной кожей, противного рыжего цвета. Повсюду виднелись брошенные каталки для перевозки тяжелобольных, сплошь залитые кровью. Среди всего этого безобразия слонялись мертвецы. При его появлении, они тут же направились к нему, застонав и протягивая руки.
Влад остановился на секунду, осмотрелся по сторонам и презрительно усмехнулся. Дистанция между ним и толпой зомби стремительно сокращалась, но он не спешил. Наклонившись к самому уху дочери, он прошептал.
- Все в порядке, солнышко, мы почти выбрались! Потерпи еще немного, не открывай глазки, и мы вырвемся. Скоро все закончится.
- Я не открываю глазки, папа, - ответила она в ответ и даже улыбнулась.
Влад вытер рукавом слезы и улыбнулся в ответ. У него была сильная девочка, и он должен быть сильным ради нее. Простая улыбка сейчас значила для него дороже всех сокровищ на свете, она придала ему сил, вернула уверенность и заставила идти вперед, прямо сквозь толпу мертвецом, воющих как стая обезумевших демонов.
Дверь больницы распахнулась и, задребезжав стеклами в расшатанных рассохшихся рамах, с глухим стуком ударилась о пятку ограничителя. На грязный, чуть подтаявший снег больничного крыльца, вывалился человек, в окровавленной одежде, порванной в лохмотья, и упал на колени. Переведя дух, мужчина вяло отклонился назад и, стиснув зубы от боли, из последних сил захлопнул дверь обратно, прямо перед носом следовавшего за ним мертвеца. Если бы не клубы пара, вырывавшиеся изо рта, мужчина ни чем бы не отличался от слонявшихся вокруг мертвяков. Немного отдышавшись, он поправил щупленькое детское тельце на груди и поднялся с колен. Постояв немного, мужчина поплелся в сторону дороги, сильно хромая на одну ногу. Бродившие возле здания зомби тут же развернулись и поковыляли за ним, неумолимо сокращая дистанцию.
Пройдя с десяток метров, мужчина поднял правую руку и вяло помахал, привлекая внимание солдат, сидевших на броне головного БТРа. Как раз в этом момент колона остановилась неподалеку, танк, служивший тараном для раздвигания брошенных на дороге машин, пытался расчистить улицу, сталкивая на обочину большой рейсовый автобус.
- Товарищ капитан, посмотрите туда, - обратился один из солдат к капитану, указывая в сторону больницы. – Что это?
Капитан повернул голову и посмотрел в указанном парнем направлении. Со стороны больницы шел человек, махавший им рукой, на груди которого, обхватив руками и ногами, висел ребенок. Бывалый вояка опешил, не найдя подходящего определения увиденному, солдат вскинул автомат и прицелился.
- Отставить! – скомандовал капитан, остановив юнца за секунду, перед тем как тот нажал на спусковой крючок. – Не стреляй, это не зомбак!
- Вы уверены? – с сомнением произнес солдат. – Что-то не похоже.
Влад, что есть мощи, закричал, пытаясь привлечь их внимание.
- Уверен! – ответил капитан, спрыгнув с брони и направившись к странному человеку, еле плетущемуся по тропинке среди сугробов.
Когда до мужчины осталось не больше десяти метров, капитан остановился и, вскинув автомат, принялся отстреливать зомби, плетущихся за ним. Шесть солдат, спрыгнув следом, последовали его примеру. Не прошло и минуты как прилегающая к больнице территория, была завалена трупами.
Влад сделал несколько шагов и рухнул на колени, едва удержав равновесие, чтобы не завалиться вперед и не придавить дочку. Поняв, что опасность миновала, он завыл от счастья и, давясь слезами, отстранил Веронику от себя.
- Солнышко, теперь ты можешь открыть глазки, - скривившись от боли, произнес он.
Вероника осторожно открыла глаза и посмотрела на отца. Заметив жуткие рваные раны на лице и руках отца, она зарыдала от горя. Он попытался ее успокоить, но она не желала его слушать. Тогда он схватил ее за плечики и как следует встряхнул, пытаясь привлечь внимание. Это подействовало, она немного успокоилась. Влад решил не терять достигнутого успеха и обратился к ней.
- Послушай меня очень внимательно! Дальше ты поедешь без меня, вот с этими дядями солдатами. Они будут тебя защищать и отвезут в безопасное место. Я останусь здесь и… - он не смог найти слова, чтобы объяснить, почему он не может поехать с ней.
- Без тебя я никуда не поеду! – обливаясь слезами, запротестовала дочь и бросилась к отцу на шею, вцепившись в него мертвой хваткой.
- Ты должна, - едва смог произнести Влад, - ради меня, ради мамы! Ты должна жить, ради нас!
- Нет, я никуда не поеду без тебя!
Влад еще сильнее прижал дочь к груди и поцеловал в щечку. От его поцелуя на лице девочки остался кровавый след, который отец поспешил стереть. Капитан, все это время, молча стоявший неподалеку, и наблюдавший за душещипательной сценой, удрученно покачал головой. Мужчины встретились взглядами и поняли друг друга без слов. Отец должен был уговорить свою дочь уйти с незнакомыми ей людьми, оставив папу среди жутких голодных монстров. Как объяснить подобное семилетнему ребенку? Никто из них не знал ответа на этот вопрос.
- Зайка послушай меня внимательно. Я ранен и не могу ехать со всеми, для меня пришлют специальную машину, в которой я поеду следом. Там будут врачи, которые меня подлечат, и мы снова встретимся с тобой, уже в безопасном месте. А сейчас ты должна ехать с дядей военным, который присмотрит за тобой, пока я буду лечиться.
- Ты не останешься здесь? Ты поедешь следом в машине скорой помощи? – все еще сомневаясь, спросила Вероника.
- Конечно! Я поеду следом и скоро мы встретимся с тобой в безопасном месте. Но мне нельзя ехать в общей машине с остальными, так как я заболел. Помнишь, как когда ты заболела ветрянкой, мы не приходили к тебе в палату и виделись только через окно.
Девочка утвердительно кивнула головой.
- Вот, это тоже самое! Я заболел и должен ехать отдельно от здоровых.
Вновь застрочили автоматные очереди. С соседней улице вывалилась целая толпа зомби и двинулась в сторону остановившейся колоны. Солдаты, заметно занервничали. Одно дело сидеть на броне тяжелой техники и совсем другое дело стоять посредине улицы. Не прошло и минуты, как к ним на подмогу прибежало еще с десяток солдат. Численное преимущество помогло стабилизировать ситуацию сдерживания, но по солдатам все равно было видно, что они нервничают. Влад понял, что время пришло. Он крепко обнял дочь и встретился взглядом с капитаном.
- Я позабочусь о твоей дочери, - сказал тот, поняв его без слов. – Присмотрю как за своей, можешь не беспокоиться.
Влад проглотил ком в горле и кивнул.
- Спасибо вам огромное и удачи! – едва смог произнести он.
Капитан учтиво кашлянул и посмотрел в сторону колоны. Влад понял его намек и, расцеловав дочь напоследок, расцепил объятья. Вероника с неохотой отстранилась назад и посмотрела отцу в глаза. Тот выдавил из себя беззаботную улыбку и даже подмигнул.
- Иди, зайка, папа должен сесть в скорую помощь.
- Я тебя люблю, - произнесла она.
- И я тебя люблю, - задыхаясь от чувств, отвел отец.
Девочка сделала неуверенный шаг и замерла, все еще держа отца за руку. Несмотря на, казалось бы, беззаботный спокойный вид отца, она словно что-то подозревала. Словно чувствовала, что видит его в последний раз. Влад как мог, старался изобразить спокойствие и невозмутимость на лице. Сделай он хоть один неверный шаг, одно необдуманное действие, Вероника ни за что не согласилась бы оставить его и уйти с незнакомым человеком.
Капитан вновь кашлянул, поторапливая их. Как отец он понимал чувства Влада, знал, насколько ему сейчас больно и трудно отпустить ее руку, ведь он прощался с ней навсегда. Но ситуация накалялась, надо было следовать дальше. Пока она двигаются, зомби не страшны, стоит остановиться, и их окружат. Автоматные очереди звучали теперь чаще, солдаты заметно нервничали и время от время матюгались вслух. Общее напряжение возрастало с немыслимой скоростью, Влад понимал, что подвергает их необоснованному риску, но ничего не мог с собой поделать. Он просто не находил в себе силы и решимости, отпустить руку дочери.
Это произошло само собой. Он, как бы не хотел иного, разжал пальцы и отпустил руку дочери. Тело само решило за него, запросто, на уровне мышечного рефлекса. Вероника сделала несколько шагов вперед, остановилась и бросилась к нему обратно, заключив в объятья. Сердце отца чуть не разорвалось от боли, пять секунд тепла родной души – как много это сейчас стоило.
- Иди, солнышко, а то я опоздаю на скорую помощь! Я тебя люблю, сильно-сильно!
- И я тебя, папа, - шепнула она на ушко и побежала к капитану.
Влад собрал последние силы в кулак и поднялся с колен, кряхтя и морщась от боли, как старый, мучающийся от артрита столетний старик. Солдаты быстро вернулись к колоне и вскарабкались наверх, рассевшись на броне. Танк вздрогнул, выпустил в морозный воздух облако черного дыма из выхлопной трубы и продолжил движение. Оставшаяся техника тоже пришла в движение, и покатила за ним. Влад стоял без движений, с гордо поднятой головой, и наблюдал, как они уезжают, увозя самое ценное, самое святое, что было в его жизни. Хотелось рыдать и рвать на себе волосы, но он не стал этого делать, предпочтя задавить боль в сердце. Дочка, один раз мелькнувшая в окне проезжающего ПАЗика, помахала ему рукой, прильнув к стеклу. Влад улыбнулся и помахал ей в ответ, послав напоследок воздушный поцелуй.
Когда колона из грузовиков и тяжелой техники превратилась в неясные очертания вдали, черной точкой проступающей среди белого морозного безмолвия, Влад поддался слабости и опустился на колени. Голова раскалывалась от резкой боли, пульсирующей в мозгу, ноги онемели и утратили чувствительность, горло раздирало от сухого кашля. Он умирал, медленно съедаемый изнутри страшной заразой и до ужаса боялся этого. Не самой смерти, которая теперь являлась непозволительной роскошью, доступной далеко не каждому, а именно «нежизни», к которой он вскоре вернется.
Со всех сторон к нему двигались неясные, размытые тени. Словно откуда-то издалека, из другого мира, он слышал их протяжное мычание, сводящее с ума. Он понимал, что сейчас его разорвут и потому молил бога только об одном, чтобы все закончилось быстро. А еще он молил о спасении для своего ангелочка.
За секунду до того, как ближайший к нему зомби, бросился вперед, протягивая окровавленные руки к шее умирающего человека, прозвучал единичный выстрел. Пуля прошила его голову, как переспелый арбуз, войдя в затылок и выйдя посредине лба. Влад вздрогнул, замер на секунду и повалился на снег. Его зеленые глаза были открыты и смотрели вдаль, на лице навсегда застыла легкая непринужденная улыбка.
- Крутой мужик! – произнес капитан, убирая автомат в сторону. – Побольше бы таких!
Сидевший рядом с ним на броне молодой лейтенант, согласно кивнул, отбросив окурок.
- Правильно сделали, - поддержал он, - такой не должен бродить с тупым взглядом в поисках человечины!
- Вот и я про то же! – крякнул капитан в ответ и посмотрел на двигавшийся следом за ними ПАЗик с людьми. – Надо будет присмотреть за девчушкой, как ни как обещал!