Коротко от автора: рассказ не предназначен для лиц моложе 18 лет. Если вы не достигли этого возраста, пожалуйста, покиньте эту страницу. Благодарю за понимание. Произведение написано в жанре слэш. Рассказ не пропагандирует однополые отношения.
---------------------------------
Роман:
Сижу, смотрю «Ролан Гаррос*». Андрей пришел:
- Подвинься! – отпихнул меня на край дивана, растянулся в полный рост, положив голову мне на колени. Я улыбку сдерживаю, звук у телевизора убрал, руку запустил в Андрюшкину густую шевелюру. Он глаза прикрыл. Минуты через три негромко спрашивает:
- Ты… со мной… надолго?
Молчу, не отрываясь от экрана. Волосы его ерошу. Потом, собравшись с духом, выдыхаю:
- Пока не уйдешь.
- А что, если бы я на девять лет пропал, ты бы, правда, ждал?
- Ждал бы. …Хреновый из меня уже бабник, а?
- Муж зато – нормальный! – говорит Андрей без выражения, словно бы не мне, а так – в пространство.
- Трепло! – я старался игриво сказать, а вышло - неловко.
- А если не уйду? …Никогда?
Говорю скороговоркой:
- Тогда – навсегда! До самой смерти, - поднимаюсь, сталкивая его со своих коленей: - Поедем в «Ришелье» выпьем, а?
И – сердце бьется. Кажется, что вот сейчас между нами что-то очень хорошее случится. Такое, какого раньше никогда и не было.
В «Ришелье» достался нам тот самый кабинет, в котором на мой день рождения мы с Настей «разговоры разговаривали». Официант знакомый, Артем, разулыбался нам, перечисляет сходу:
- Два виски, спаржу, семгу, сырную тарелку?
Мы с Андрюшкой переглянулись и покачали головой синхронно:
- Нет! Водку, мясо, зелень. А потом – посмотрим. И, Артем, мы сегодня крепко выпьем. Ты проследи, пожалуйста, чтобы мы ничего не забыли, когда будем уходить.
Он понимающе кивнул, кондиционер настроил нам, прейскурант крепкого алкоголя принес. Мы сели друг напротив друга. Смотрю в глаза Андрюшкины коньячного цвета. И голова кружится.
- Что, - говорю, - Андрей!? Пришла пора поговорить?!
- Только выпьем сначала, - отвечает. – А то я сейчас в любви до гроба тебе буду признаваться, на трезвую голову – непривычно.
Рюмки сдвинули:
- Ну, за Любовь!
…И ушли мы с моим любимым мужчиной из этого кабинета прямиком в запой…
«Ришелье» - серьезная контора. В конце вечера нас, как VIP-клиентов, под белы рученьки эскортным мерседесом отвезли домой. Первые четыре бутылки водки мы у них «сухим пайком» забрали. А дальше – понеслось! Мы «ушли в пике». Казалось, что сцепили руки и летим с высоты десять тысяч метров без парашютов. И от восторга дух захватывает. Нужно бы руки разорвать, чтобы кольца выдернуть, но такое счастье испытываешь с каждым вдохом, что даже секунды потерять жалко.
Водку заказывали с доставкой в «Утконосе»*. Какую-то закуску выбирали. Любовью занимались сутки напролет. Потом, через пару дней, ЭТО стало хуже получаться, но – уже неважно было. Нас накрыла Нирвана. Мы растворились друг в друге. Мы стали друг другом. Я читал ему свои стихи, написанные в юности. Он мне – свои, слагая их прямо на ходу. И стихи эти были прекрасны! Жаль, что мы их не догадались записать. Мобильники отключили. На второй, наверно, день, дозвонилась на городской телефон Катя. Андрей сказал ей, что мы – заняты, чтоб пока они всё решали сами. И весь мир оставил нас в покое.
Я рассказал Андрею всё, что от него таил. Он - признавался в самом сокровенном. На улицу мы уже не выходили. У нас на случай загула два правила: не целоваться на людях и не выкидывать никаких бумаг. А сейчас мысль оказаться где-то, где нельзя вот прямо сию секунду приникнуть к своему возлюбленному, казалась дикой и нелепой.
Через неделю стали понимать, что нужно «возвращаться». Но – как остановиться?! Просыпаешься: голова дурная, руки дрожат. И, если выходить из затянувшегося праздника, то все муки похмелья придется претерпеть. А в холодильнике – водка и закуска. И рядом – ОН. Мой Верный. Мой Любимый и Единственный. Мой Жаждущий и Ждущий. И даже не себя жалеешь, а больно больше не увидеть его таким великолепным и блистающим, каким он был несколько часов назад, и каким станет через пять минут, стоит только сдвинуть хрустальные рюмки с чистым, как слеза, напитком. И – снова разливаем. Снова «за любовь!» Снова свобода и радость. И щемящее чувство падения в пропасть. Сладкий ужас. ЕГО надежное плечо. И ОН разделяет с тобой эту сладость и это падение.
Как-то раз, просыпаюсь, в комнате бутылок – целый угол. Позвонил с домофона консьержке:
- Это Роман из сорок четвертой. Добрый… вечер?
- Слушаю, Роман Дмитрич! К вам зайти?
Спасибо, тетя Света - понимающий человек. Она нас, может быть, спасла. Когда мы выбрались из пропасти, она нам восемнадцать бутылок водки отдала. Это мы со Андрюшкой такие заказы заказывали! А поскольку деньги курьеру мы уже через нее передавали, она по нескольку бутылок из заказа вынимала, и у себя в служебной комнате до поры – до времени хранила. Не знаю, что бы получилось, если б мы прямо всё выпили, на что у нас фантазии хватило….
Дверь ей открываю:
- Заберите пустые бутылки, тетя Свет! И заказ сегодня привезут, принесете тогда? – и купюры протягиваю.
Она мне:
- Ромочка, уймитесь, ради бога! Ну, что вы, такие два хороших, пропадаете прямо на глазах?! Что случилось у вас такого, чтоб так пить?
- Любовь случилась! – отвечаю. – Огромная, неземная, нереальная Любовь!
- Ну, любите на здоровье! Кто ж вам не дает? Молодые, красивые, богатые! Не губите себя, Рома! Христом-богом прошу! У меня сын, Антошка, уехал работать в Канаду. Звонит, вроде: всё у него нормально. Но я вот смотрю на вас и думаю: «не дай Бог, у него также всё «нормально», как у этих!»
- Хорошо, тетя-Свет, мы постараемся! – отвечаю.
Она ушла. Я под холодным душем постоял. А самому уже хреново. Организм ста грамм требует. Где-то в районе солнечного сплетения - мерзкая дрожь. Я пошел к Андрюхе. Он дрыхнет. Я его трясу:
- Андрей, проснись!
А он, сквозь морок:
- Любимый мой! Ромашка! Иди ко мне! Ну их ####. Не пойдем никуда отсюда.
Я его по щекам пару раз хлопнул:
- Поднимайся, Андрюх! Выходим из запоя, слышишь?!
Ни в какую! Я понял: всё, надо брать себя в руки! Иначе, правда, смерть!
На кухню вышел, недопитую бутылку в раковину вылил. Размешал себе соды в воде. Пью – гадость. Зубы стучат. Организму дозы не хватает, вот-вот начнется «ломка». Выходит мой Любимый. Вид такой, что краше… ну, короче, всё, что вы себе в состоянии представить, будет всё же краше того, что он собой являет. Сразу лезет в холодильник. Водки больше нет. Он виски отыскал. Я у него отнял бутылку и – туда же, в раковину.
Он возмутился:
- Ромка, ты – чего?!
- Всё, - говорю. – Выходим из запоя.
Он:
- Мы же договаривались вместе умереть! Обнявшись! Так красиво….
Я вспомнил, точно: договаривались! Два дебила! Говорю:
- Но кто-то обязательно будет первым, понимаешь? Кто-то сдохнет первым!
- Чур, я! – ухмыляется. Пьяный еще, ни черта не соображает.
- Это не мы решаем, понял!? Представь, что первым буду я! Ты проснешься, а я – труп. И тебе нужно скорую вызывать, ментов, составлять протокол, о похоронах заботиться!
- Ром, не смей! – схватился за меня двумя руками и заплакал.
Я его тряханул как следует:
- Не хочешь так?
- Нет!
- Тогда выходим из запоя!
Он на пол сел на кухне. Спрашивает:
- Как?
- Тебе, Андрюх, я капельницу вызову. А я сначала сам попробую, по йоге. А не получится – так следом за тобой.
- Да ну ее, Ром! Давай не сегодня! Давай за кефиром схожу!
Я рядом с ним сел:
- Мы пили - месяц. Может, даже – больше. Не выйдем на кефире. Белка может быть, понятно?
Пока я телефон нарколога в интернете искал, этот оболтус позвонил в «Утконос», заказал нам кефиру, капустных салатов и – чекушку! Дрогнула рука у бойца, короче. Я его в душ отправил, сам консьержку набрал:
- Тетя Света, водку нам не приносите, слышите? Себе оставьте.
- Слышу, Рома. Слава Богу. Хорошо!
Приехала бригада.
- Он буйный? – спрашивают про Андрюху.
- Всякое бывало! – говорю.
Врач в мое лицо внимательно вгляделся:
- Слушай, а ты – такой же, а? Давай мы вас рядом положим, прокапаем обоих.
- Нет, - усмехаюсь, - вот класть нас сейчас рядом не надо.
Прокапали, короче, его. А я – сам выбрался. Правда, фельдшер с нашатырем около меня дежурил. Врач посмотрел на меня и говорит:
- Слушай, тебе книгу надо писать по детоксикации народными средствами.
- Это не «народные» говорю, это – йога.
Он только головою покачал. Собрали они все свои капельницы, оставили таблеток еще на сутки и уехали. Остались мы с Андрюхою вдвоем в квартире. Он сидит на кровати, чай пьет. Бледный, как после болезни.
- Какое сегодня число? – спрашивает.
Включили комп. Оказалось, пили мы с ним десять дней. А ведь думали, правда, что месяц! Почты не разобранной полно. Счетов неоплаченных, звонков пропущенных. Кошмар! Но, все-таки, жизнь не закончилась! Друг другу в лицо смотрим – и стыдно, и смешно, и сладко всё равно, хоть и бардак устроили, придурки! Тут Андрюха выдает:
- А ты знаешь, что у нас смазка закончилась!?
- Ну, ты – монстр! – отвечаю. – Мне пока НЕ ДО ЭТОГО совсем!
- А ты знаешь, что она НА МНЕ ЗАКОНЧИЛАСЬ!? – говорит сердито.
Я заржал, он замахнулся на меня с напускной угрозой:
- Ща как врежу!
- Извини, Андрюх! – смеюсь. - Если бы на мне кончилась, мне б еще хреновей было! Всё ж-таки размер у тебя посерьезней будет!
- Нравится размерчик?! – говорит ехидно. Это я ему спьяну выболтал свои секреты.
- Дразниться будешь? – обижаюсь.
- Нет. Люблю тебя! Всё, в чем признавался – в силе!
- Поди еще, не всё и вспомним, - отвечаю.
Притянул он меня к себе. Обнялись. Как на трассе в Башкирии, когда после аварии выжили.
Прим. автора.
* Ролан Гаррос - теннисный турнир.
* «Утконос» - интернет-магазин. Реклама не проплачена, а жалко! ;