Поднявшись на платформу Беговая, что по Белорусской железной дороге, я прошел вперед и остановился в самом конце, облокотившись на железные перила.
Денёк был летний, солнечный, люди в основном возвращались с работы, поэтому было многолюдно и суетливо.
Подошла электричка и толпа ринулась на посадку.
Картина, которую я затем наблюдал, меня буквально сразила. В силу профессии мне много приходилось видеть того, что не нужно видеть нормальному человеку. Бывали времена, когда я мотался между тюрьмами и моргами, и считал, это обыкновенная суета и рутина. Но это было что-то!
Недалеко от края платформы лежал ТРУП, и люди заскакивали в электричку, спотыкаясь о труп, ругаясь, перепрыгивая через труп, как будто это была грязная тряпка или мешок с дерьмом. Своеобразный, сюрреалистичный бег с препятствиями.
Электричка уехала. Люди равнодушно взирали на труп, не выражая никаких эмоций, занимаясь своими делами, т. е. курили, разговаривали, молчали, занятые своими мыслями.
Где же уважение и страх перед смертью? Ничего не осталось. Полное безразличие к чужим судьбам.
Как быстро всё изменилось. По рассказам ветеранов, после Великой отечественной войны люди намного добрее относились к друг другу, чем в наше свободное и демократичное время.
Мертвец, явно не был бомжем. Мужчина лет пятидесяти с хвостиком. Крови не было видно, но то что это был труп не вызывало сомнений даже у самого неискушенного зрителя. Может у него был сердечный приступ или он попал под электричку. Трудно было на первый взгляд определить причину смерти.
Так он и лежал один - одинёшенек.
Но где-то ведь обязательно должна быть полиция! Ага, вот и она! Метров в пяти от трупа, весело разговаривали два сержанта, прислонившись к перилам.
Ну, вот опять! Что у меня за дурацкий характер? Вечно лезу туда, куда не просят! За что и морду били, и жизни даже хотели лишить, по службе вечно получал неприятности. Ну, чего лезу?! Вот стоят граждане, не проявляя нездорового интереса к трупу. Себе дороже!
Но себя, как говорится, не переделаешь, и я подошел к полицейским.
- Привет! Ребята, труп бы надо убрать куда - нибудь в укромное место, а то пассажиры спотыкаются и нервничают за неудобство. Да и не эстетично как – то! Не по правилам процессуальным. Хотя бы оттащить, вон туда бы … в конец платформы.
Полицейские сурово на меня посмотрели.
- Тебе, что больше всех надо! Труповозка приедет, оттащит.
- Слушай Витёк, - оскалился другой сержант, - Мне кажется, что этот гражданин и есть убийца, это он замочил нашего терпилу, и бросил его под колеса поезда. Шас мы и свидетелей подыщем!
Я вздохнул устало, и полез в карман за пенсионным удостоверением.
- Ну, и что? - бросил первый полицейский, - Пенсионер, вот и сиди на лавочке и не суйся, куда не надо!
Второй посмотрел на удостоверение и угрюмо промолчал.
Ох и изучил я эту властолюбивую полицейско - милицейскую публику. Сладко это … возможность хамить безнаказанно.
Сейчас полицейские прикидывали, стоит ли меня задерживать как подозрительную, излишне любознательную личность, или отпустить восвояси.
Они оценивающе посмотрели на меня, да пенсионер, но полковник из прокуратуры, и решили не связываться.
Окружающий нас народ, прислушивался, и равнодушно молчал.
Втроем мы отнесли труп в сторонку, и я уехал на своей электричке.
Затрудняюсь даже сказать, отчего мне не нравятся молчаливые равнодушные люди? И ничем они не мешают, и никуда не лезут. Они сами по себе, а ты сам по себе.
Наоборот, мудрость человеческая говорит о том, что «Молчание - золото», а «Любопытной Варваре нос оторвали».
Вот, статисты подсчитали, что в России сейчас 12 миллионов граждан РФ нищие, а Президент Путин непомерно и цинично поднял зарплату себе, другим чиновникам и депутатам. И молчок! Молчание на телевидении, в других СМИ.
Хотя все всё знают. Но… молчат.
Народ безмолвствует, значит доволен.
Значит, может вытерпеть и другие лишения, и «реформы». Ведь жадность власть предержащих в России безмерна, без края и границ.
Они неразделимы: жадность и равнодушие.