ЭДЕМСКИЕ СТРАСТИ
/Мистерия со многими намёками/
Действующие лица: БОГ, ЗМЕЙ, АДАМ, ЕВА
ПРОЛОГ
На сцене сумрак на грани полной тьмы. Этакая равномерная по плотности серость, сквозь которую не сразу можно разглядеть возвышение в средней части сцены, на котором лишь угадываются очертания «человеческой» фигуры.
Это Бог. Он спит. Отдыхает после очередного неудавшегося творения.
Вот он поворачивается, достаточно громко вздыхает и просыпается.
Слабый луч света падает на его лицо – крупное, красивое, властное.
Он приподнимается на своём ложе, протирает глаза, внимательно и как бы удивлённо смотрит налево, направо, вперёд в зал.
БОГ
О, слава Мне! Да сколько же я спал?!
Вокруг совсем не то, что, засыпая,
Я видел, видеть больше не желая.
Ну и прекрасно. Даже вспомнить стыдно,
Какая, право, мерзость получилась
Из моего последнего творенья.
Устав его ко благу направлять,
Наскуча своеволием и спесью
Моих созданий, дерзостно презревших
Мои советы и мою заботу,
И возомнивших, будто и без Бога
Они прекрасно могут обойтись,
Я предоставил этих горемык
Самим себе: творите, что хотите.
Я ж умываю руки и в постель.
Устал я с вами. Отдохну, пожалуй,
От бесполезно-праведных трудов.
Проснусь и посмотрю: каков итог
Деяний ваших, мной не освященных.
И вот проснулся Я. И что же вижу?
Да ничего, пожалуй, не видать.
Вокруг какой-то сумрак непроглядный,
Покой и тишь, ни звуков, ни картин.
Куда же всё, однако, подевалось
Разнообразье и разноголосье?
Неужто я проспал финал законный
Их безрассудства? Ах, какая жалость!
Я не увидел сладостной картины
Их смертных корч, заслуженных вполне.
И что ж теперь? Посплю ещё, пожалуй.
Ведь у кого бессмертие в запасе
В своих решеньях может не спешить.
А сон – такая благостная штука!
Изо всего, содеянного мной,
Пожалуй, только сон ещё ни разу
Не дал мне повода посожалеть
О том, что существует. Ну и ладно.
Сомкну-ка вежды. Что во сне увижу –
То сотворю, когда охота будет.
Бог ложится на бок, устраивается поудобнее. Свет медленно гаснет полностью.
Звучит музыка, что-нибудь колыбельное. Через несколько секунд яркий луч света падает на спящего. Он подхватывается, недоумённо смотрит в сторону зрителей и начинает говорить.
БОГ
Ну надо же! Такая чертовщина
Порой приснится, что и сон долой.
Как много презанятного, однако.
Какие-то откуда-то лучи,
Каких-то бездн и высей обращенье,
Потоки всякие, потопы и сиянья
Светил больших и малых, масс движенье,
То жидких и сверкающих огнём,
То твёрдых глыб, идущих друг на друга.
А наигрались досыта стихии
И успокоились, так сразу же полезли
Какие-то козявки отовсюду,
Забавные своим разнообразьем.
Таких ещё я, право, не видал
И не творил. Особенно двуногих
Был странен вид, и Я во сне никак
Не мог понять: да что же в них такого,
Что прямо-таки даже умилило
Меня сначала. А потом случайно
Я в гладь воды взглянул и отраженье
Своё увидел и нашёл разгадку:
Созданья эти дерзостно посмели
Мой лик себе присвоить – ну и ну!
Такого я во сне ещё не видел,
А наяву тем более. От этих
Видений странных и проснулся Я.
Есть новизна в сюжете и, пожалуй,
Забавно это: маленькие боги,
А сверху Я – большой и грозный Бог.
Попробую, чем Бог порой не шутит?!
Быть может, повезёт на этот раз
Создать послушных, чтящих Бога тварей.
А образ мой им подарю в надежде,
Что смогут они должно оценить
Величие подобного подарка.
Итак, за дело. Всё свершу, что видел.
Жаль сон не досмотрел я до конца
И над финалом мне теперь придётся
Поразмышлять. Ну да не в первый раз.
Лиха беда – начало, первый импульс.
Что положить в основу мирозданья?
Какие силы и первопричины?
Хотя достаточно, пожалуй, и одной –
Меня – всесильного и всеблагого Бога.
Итак, хочу, чтоб этот скучный сумрак –
Итог печальный дерзостных деяний
Существ, посмевших мною пренебречь, -
Из недр своих явил бы новый мир:
Земную твердь и небеса над нею.
А также свет – очам Моим отраду.
Пусть дерева и травяная поросль
Украсят зеленью, цветами и плодами
Пространства суши, чтоб разнообразье
Их форм и красок разгоняло скуку –
Навязчивую тягостную гостью,
С которой всё труднее сладить мне.
А далее по паре всякой твари
Пусь заведётся, где кому угодно.
Пуская плодятся, населяют землю
И небеса, и воды мне в угоду.
После этих слов свет гаснет. Играет музыка – Чурлёнис. Идёт творение.
Музыка затихает на радостной ноте нисходящей благодати.
АКТ I
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Поднимается занавес. Идиллия: деревья, трава, цветы, голубые небеса с редкими, почти прозрачными облаками. Вдали нарисованные зверушки щиплют травку и т.п. Бог с довольным видом прохаживается по сцене и осматривает, что у него получилось.
БОГ
Однако, это хорошо весьма.
Всё так красиво и благообразно.
Над всем, что пред очами предстаёт,
Видна печать разумнейших радений
О красоте и пользе поднебесных
Моих владений.
Появляется Змей. Мягко, плавно он движется навстречу Богу. Ползёт по сцене, извиваясь. Бог замечаем Змея.
Кто это, однако,
Навстречу движется с намерением явным
Предстать пред очи мне – какой-то гибкий
И смелый гад ползучий. До сих пор
Ещё не смело ни одно созданье
Ко мне приблизиться. А этот вот посмел.
Змей, приблизившись к Богу, принимает угрожающую позу, зло, враждебно шипит.
ЗМЕЙ
А ну-ка, прочь с дороги, если хочешь
В живых остаться! Или ты не видишь,
Что пред тобою тот, кто сеет ужас
В живые души, смерть в себе тая.
БОГ
Ты это мне? Презренное созданье!
Рассудком хилым ты не разумеешь,
Что мне ничто на свете не опасно,
Поскольку всё на свете мне подвластно.
Что напугает сущего Творца?!
Слова «сущего Творца» произносятся со значительной важностью, протяжно.
Произнося их, Бог поднимает вверх руки, сжатые в кулаки. Грохочут громы, сверкают молнии.
Ну, что же ты, ползучий? Высунь жало
И устраши им молнию и гром.
ЗМЕЙ /потрясённо/
Так ты – Творец?! Но мог ли я подумать,
Что с виду безобидное созданье
В себе истоки мира заключает
И силы, коих мне не одолеть?!
БОГ
Да, лишь твоё неведенье слепое
Сейчас тебя от гнева Моего
Всесильного спасает. Ну-ка ниц!
Змей падает на колени.
Пади на брюхо!
Змей полностью простирается на полу.
Так-то будет лучше.
Смиренье – вот спасение от гнева
И ярости моей. Запомни это.
ЗМЕЙ /голова у носков ног Бога. Глаза смотрят вниз. Вся поза – смирение и покорность/
Уразумел, постиг, проник, Владыка!
Сколь буду жить – столь буду это помнить.
О, Всемогущий! О, Непобедимый!
О, Всеблагой! О, смерти Неподвластный!
О, Справедливый и во всех деяньях
Непогрешимо-Праведный Творец!
БОГ
Твои слова моим ушам угодны.
Я более не гневаюсь. Живи.
ЗМЕЙ
О, счастье! О, великое блаженство!
Я будто вновь на этот свет рождаюсь!
Позволь к Тебе нижайше обратиться
С смиреннейшей из всех возможных просьб.
БОГ
Что ж, обращайся. Что тебе угодно?
ЗМЕЙ
Служить тебе. Во все мгновенья жизни
Моей ничтожной быть Твоим рабом.
БОГ
Ну что ж, служи, коли тебе охота.
Хотя и так всё у меня на службе.
Всё так иль иначе Провидению служит,
Мудрёным снам и прихотям Моим.
Однако, мне пора. Негоже, право,
Тебя средь прочих тварей выделять
Моей беседой. Эту честь сначала
Ты заслужить сумей, а там посмотрим.
Прощай же. Есть заботы у Меня
И поважней, чем гадов наставленье.
ЗМЕЙ
Прощай, Владыка моего дыханья
И сердца моего. Я исчезаю
И робкую надежду уношу
На встречу новую.
БОГ
Надеяться не вредно.
Властно машет Змею рукой, повелевая удалиться. Змей, пятясь, исчезает за кулисами.
Ну вот,
Теперь он предан до кончины.
Как много раз уже такое было.
Вначале очень радует и тешит
Беспрекословное повиновенье
И ощущенье безграничной власти.
Но вскоре уже скучно созерцать,
Как всё вокруг противиться не смеет
Моей гораздой на капризы воле.
И хочется, чтоб кто-то вдруг дерзнул
Мне воспротивиться…
Не так чтоб слишком сильно,
Но и не слабо, чтобы промелькнула
Такая мысль: ужель он возомнил,
Что может в чём-то мне не подчиниться?
Тогда во Мне рождается пожар,
И огнь его сжирает нечестивца
И замыслы нелепые его.
Но редко мне в подобную игру
Играть приходится: сюжет придумать трудно.
Пойду-ка Я, пожалуй, подремлю.
Быть может, сон мне что-нибудь подскажет.
Бог уходит. Появляется Змей.
ЗМЕЙ
Ушёл. Меня так верно и не вспомнит,
Коль на глаза Ему не попадусь.
А мне теперь ничто уже не мило,
Кроме надежд, что снова с ним сойдусь.
Как он великолепен! Как могуч!
В глазах Его и жизнь, и смерть сверкают,
Как молнии. Захочет – на любого
Он смертоносный луч направит и,
От пламени его уже не скрыться.
Меня Он пощадил великодушно
За дерзость превеликую мою.
Беседой удостоить соизволил.
И я сейчас в блаженстве пребываю,
А мог бы горсткой праха пребывать.
О, как мне проявить свою любовь?!
Что сделать мне, чтобы Его вниманье
К себе привлечь, чтобы увидел Он
Моей души чистейшие восторги,
Единая причина коих – Он.
Попробую к Нему держаться ближе.
В глаза попал, глядишь, запал и в сердце.
Я так Его Божественность люблю,
Что это невозможно не заметить,
Я думаю.
/Воодушевлённо/. Каким-нибудь поступком,
Ему угодным, я Его вниманье
Привлечь сумею – Он меня приблизит,
А там, глядишь, сподвижником Своим
И сделает. Вот это будет жизнь!
/Ещё более воодушевляясь/
Да мы такое с ним насотворяем!!!
/Опомнившись, испуганно/
О, Господи, да что же это я
Мечтам своим позволил разыграться.
Он мне сказал: «Ты заслужить сумей
Общение со мной, а там посмотрим…».
Но как? Но чем такое заслужить?!
А-а, что-нибудь придумаю, наверно.
Уж если цель такая впереди,
И есть дорога к ней – найду дорогу.
Змей, осторожно ступая, уходит в ту сторону, куда раньше ушёл Бог.
Занавес опускается.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Когда занавес поднимается, зрители видят, что Бог спит под роскошно-красочным кустом. Змей с восторженно-блаженной улыбкой наблюдает за спящим из-за ветвей. Слышится нарастающий звук жужжащей мухи. Змей веткой отгоняет её от спящего. Бог поворачивается, но продолжает спать. Лёгкий храп и шлёпанье губами, сонное бормотание. Муха садится на лицо Богу. Змей, пытаясь её отогнать, задевает Бога, в страхе вскрикивает и снова прячется за ветвями. Бог просыпается. Встаёт, сонно смотрит в сторону зрителей, потягивается, зевает.
БОГ.
Люблю поспать. Особенно со снами.
Такие замечательные сценки
Порой увидишь, что и просыпаться
Не хочется, пока конец не ясен
Того, что снится. И всегда мешает
Мне что-то или кто-то досмотреть
Такие сновиденья. Вот и нынче…
Мне снилось, будто взращиваю сад.
Прекраснее его не расцветало
Ещё садов под эти солнцем ясным –
Творением Моим совсем недавним
И, надобно сказать, не самым худшим.
А в центре сада выросли деревья,
Плоды которых дивно ароматны
И красочны. Гирляндами цветов
Плоды окружены, а листья шепчут:
Неподражаемый! Навечно-Беспорочный!
Лишь для тебя на этом Древе Жизни
Плоды созрели. И хотя бессмертья
Они Тебе нисколько не прибавят,
Зато они подарят наслажденье.
Вкуси и наслаждайся. Не мешает
Бессмертие попробовать на вкус.
А рядом дерево – не менее красивы
Его цветы, не менее душисты.
Но формою плоды и купы листьев,
Соцветий гроздья явственно другие.
И шепчут листья: «Дерево Познанья
Добра и Зла свои плоды Владыке
Живого мира и стихий бездушных
Дерзает предложить. Для наслажденья
Мы Твоего растём, не помышляя
К Твоим познаньям, коим нет границы
И кои изначально совершенны,
Хоть что-нибудь добавить, кроме вкуса
Самих познаний. Ешь и наслаждайся».
Жаль, что отведать мне не довелось
Сиих плодов. На то и сон, однако,
Чтоб подсказать, а явь не подменять.
Всё сотворю, что видел, и в награду
Моих трудов вкушу Моих плодов.
Но надобно б определить кого-то,
Чтоб сторожил мне эти дерева
От тварей безрассудно любопытных,
Которых несомненно привлекут
И аппетитный вид и запах чудный.
С радостной готовностью Змей выскакивает из-за куста и бухается Богу в ноги.
ЗМЕЙ
Меня возьми в охранники, Владыка.
Ведь лучшего Тебе и не найти:
Вся живность встреч со мною избегает,
Точнее, поцелуя моего.
БОГ
А, давешний знакомец. Как ты здесь
Вдруг казался? Я тебя не звал.
ЗМЕЙ
Я сон Твой охраняю от презренных
Летучих тварей, коих непонятно
Зачем ты создал.
Бог хмурится.
ЗМЕЙ /спохватившись/
Я не тщусь, конечно,
Понять сие. Мне это не под силу.
БОГ
Последние слова угодны Мне.
Но то, с чего ты начал – это бредни
И даже дерзость: за меня решать,
Кого мне и к каким делам приставить
За выходку нелепую твою
Тебя бы обезглавить надлежало
И в прах перетереть. Но я ещё раз
Тебя прощаю. За твоё усердье
Во время сна. Неплохо ты придумал.
Вот этим впредь и будешь заниматься.
ЗМЕЙ
О, Всемогущий! Я хотел, как лучше.
БОГ
Хотеть ты будешь, если Я велю.
И предлагать, коль Я спрошу совета.
А нынче мой советник – вещий сон.
Теперь Я понял, как объединить
Две части сна в единую картину.
Прямоходящие мне снились существа
О двух руках, о двух ногах и ликом
Светлы и милы, словно отраженья
Моей особы в глади вод спокойных.
ЗМЕЙ /в сторону/
О, лучше бы Он этого не видел.
Мне этот сон дурное предвещает.
БОГ
Вот этих-то созданий с Божьим ликом
Я в сад и помещу: богоподобных
Все устрашатся. Мне того и надо.
Плоды Мои останутся при Мне.
ЗМЕЙ /в сторону/
Вот это да! Конец моим надеждам.
Себе подобных Он решил создать
И им плоды волшебные доверить.
Я, значит, не достаточно хорош
Для дел почётных. Чёрная работа
Отныне мой удел. О том мечтал ли?!
БОГ
Так, с этим решено. Ещё мне что-то
Привиделось во сне. Ах, да, Я гада
Ползучего за что-то порицал
И в гневе сильном был на него.
А вот за что не помню.
ЗМЕЙ
Я лучше с глаз Его пока что скроюсь. /Прячется за куст/.
БОГ
Ну, да не важно это. Суть важна:
Раз Я прогневался, то, значит, есть причина.
ЗМЕЙ
На гнев Он столь же падок, сколь велик
И всемогущ. Ну как тут примениться?
Эх в сны б его проникнуть как-нибудь,
Чтобы, проснувшись, Он сказал: «Ползучий
Угоден мне». Но это невозможно.
БОГ
Но Я об этом как-нибудь потом
Поразмышляю, если не забуду.
Теперь же я создам Себе подобных,
А после этого Эдемский сад взращу,
В котором эти славные деревья,
Что снились Мне, цвести и плодоносить
Начнут на радость и в усладу Мне.
Бог поворачивается спиной к зрителям. Под звуки музыки движениями мага Он извлекает из-под сцены стол, на котором будет лепить Адама. Подходит к столу и, оставаясь спиной к залу, начинает создавать человека.
Бог
Возьму немного праха и воды,
Перемешаю это хорошенько.
Вот так, вот так – отличный матерьял,
Податливый моим рукам и воле,
Как, впрочем, всё на свете. А теперь
Прилажу эту штуку вот сюда,
А ту – сюда. По-моему, неплохо
Выходит у Меня. Ещё б не вышло,
Коль Я собственноручно этим занят.
Ну вот, пожалуй, и готово дело.
Бог приподнимает и сажает на столе обнажённую фигуру человека – лицом его точную копию. Отходит на два шага и рассматривает.
Бог
Весьма неплохо, должен Я заметить.
А как творение на посторонний взгляд?
Кого б спросить? Тут где-то гад ползучий
В кустах сидит. Дрожит, поди, со страху,
Услышав, что во сне Я недоволен
Им был. Но нынче я уж не сержусь.
Ползучий! Где ты? Отзовись, не бойся!
ЗМЕЙ /выскакивает из-за куста/
Я здесь, Владыка. Жду Твоих велений,
Чтоб тотчас их исполнить, как смогу.
БОГ
Скажи-ка мне: ты как его находишь?
Похоже ли созданье на меня?
ЗМЕЙ
Похоже ли? Пожалуй, даже слишком.
А двигаться начнёт – не отличишь,
Где сам Создатель, где Его творенье.
Запутаешься с вами в тот же миг,
И прах презренный в Бога возвеличишь,
А Бога примешь за презренный прах.
По мне, так лучше чтоб не очень сильно
Вы были схожи, если невозможно,
Чтоб не были похожи вы совсем.
БОГ /задумавшись/
Ты прав…
/Спохватившись/ Но ты не прав, спеша с советом.
Я бы и сам об этом догадался.
Начнём сначала…
Бог валит куклу и месит заново.
Бог /в сторону/
Этот гад не глуп.
Он дельно мыслит, жаль что так уродлив.
Ну, да не все ж достоинства ему.
Один красив, другой умён пусть будет.
А всем хорош лишь Я один пребуду.
И ни одно создание моё
Со Мною пусть равняться не дерзает.
/Обратившись взором к столу/
Что вышло у меня на этот раз?
Приподнимает нового человека. На этот раз у него нет бороды. Получилась среднестатистическая заурядная внешность.
Бог
Ну, что, ползучий, ты на это скажешь?
ЗМЕЙ
Ну, если честно, а нельзя иначе:
Ты всё равно ведь уличишь обман,
Весьма хорош. Но до Тебя далёко
Ему, Владыка, так же, как и мне.
БОГ /вначале смеётся/
Как ты сказал? Он от Меня далёк
По виду, как и ты? Да ты рехнулся!
/Далее с негодованием/
Да как ты смеешь – первый средь уродцев –
Себя со Мной хоть как-нибудь равнять?!
ЗМЕЙ /обиженно/
Ну, уж и первый… Неужели хуже
На тверди поднебесной твари нет?
БОГ
Возможно, есть, но что-то не припомню.
Упомнишь разве всё, что натворил?!
А сам-то ты встречал кого похуже?
ЗМЕЙ
Я и не знал, что в мире есть уродцы.
Мне как-то это было всё равно:
Красив кто или нет. Но Ты сказал мне
Об этом, и я понял, что до нашей
Недавней встречи занят был не этим,
Искал совсем другое в этом мире.
БОГ
Что именно?
ЗМЕЙ
Везде искал Тебя.
БОГ
Меня? Зачем?
Змей
Чтобы свою причину в Тебе признать,
Понять и возлюбить.
БОГ
Признать и возлюбить, пожалуй, можно.
А вот понять Меня – напрасный труд.
Ты, дерзновенный, снова раздражаешь
Меня своей гордыней непомерной.
То ты красив, то подаёшь советы
Поспешные, в которых нет нужды.
А то ты сообщаешь, что Меня –
Творца всего, что окрест глазу зримо,
А также и того, что скрыто далью,
Глубинной твердью или облаками –
Ты собирался разумом постичь.
Но это не дано ползучим гадам.
Их участь – в прахе и траве густой
От мира свой презренный облик прятать.
ЗМЕЙ
Да, видом я, быть может, не красив,
Хоть это для меня и не бесспорно,
И дело вкуса, я бы так сказал,
Но я красив моей к Тебе любовью.
БОГ
Красиво этим всё, что Я ни создал.
Лишь избранные обликом прекрасны.
ЗМЕЙ
Но почему же я не среди них?
БОГ
Не в меру любопытен ты и дерзок.
Твои вопросы не угодны Мне.
ЗМЕЙ
Я это вижу, но не понимаю.
Ведь я Тебя восторженно люблю
За то, что Ты прекрасен, мудр, всесилен.
Но почему же мудрости Твоей
Претит моё законное желанье
Узнать, за что мне выпала в удел
Такая злая учась. Отчего
Я ползаю, а в небе не летаю,
Откуда мог бы лучше я увидеть
Всю красоту творимого Тобой?
За что меня ты гневом опаляешь?
БОГ
Ты хочешь знать, а надо только верить.
Знать буду Я за всех, кого творю.
ЗМЕЙ
Тогда и счастлив будешь Ты за всех.
БОГ /усмехаясь/
Ну, этим ты Меня не напугаешь.
Мне нравится пророчество твоё.
Оно тебя от кары избавляет,
Давно уже заслуженной и лютой.
ЗМЕЙ /обиженно/
Позволь мне удалиться с глаз Твоих,
Благоволения к себе не обнаружив.
БОГ
Ступай, ступай! Придёшь, когда устану
И лягу спать. Тогда берись за дело
И сон мой стереги, гоняй летучих.
Змей «уползает» и занимает наблюдательный пункт за кустом.
БОГ
А я вернусь к деяниям Моим
И до конца Свой замысел исполню.
Подходит к Адаму, который неподвижным истуканом сидит всё это время на столе.
БОГ
Коль этот молодец похож на Бога,
То надо бы и властью наделить
Созданье это, соразмерной сходству
И разуму – вторым Моим подарком.
Будь, вся живая тварь, ему подвластна!
Теперь вдохну в него живую душу
И нареку Адам.
Бог дует Адаму в ухо и хлопает по плечу.
БОГ
А остальное
Всё от тебя теперь зависеть будет.
Чего заслужишь, то и получай.
Адам медленно открывает глаза. Несколько секунд смотрит, не моргая. Затем, часто моргнув несколько раз, поворачивает голову из стороны в сторону, встаёт и, сделав несколько шагов, останавливается.
БОГ
Скажи, Адам, чего б тебе хотелось?
АДАМ
Я б съел кого-нибудь с большой охотой.
БОГ
Я так и знал. Законное желанье.
Я сам хочу плодов. Во сне их видел,
Но наяву пока что не вкушал.
А потому мы так теперь поступим:
Я сад пойду Эдемский насаждать –
Твою обитель. Ты же здесь пока что
Поосмотрись, а наглядишься вволю,
За дело принимайся: имена
Придумай всем созданиям, живущим
На суше и воде, и в чистом небе.
Как в голову придёт, так и зови.
А если кто понравится особо,
Так ешь его, и этим будешь сыт.
Уразумел?
АДАМ
Всё, как велишь, исполню.
БОГ
Люблю послушных. Это ты запомни.
А непослушный – Мне заклятый враг.
АДАМ
Я – верный друг. Не сомневайся в этом.
БОГ
В твоих же интересах верным быть
И исполнять всегда без промедленья
Веления мои. Ну, Мне пора.
Эдем взращу и сразу же приставлю
Тебя мои деревья охранять
В знак моего к тебе расположенья.
Бог уходит. Адам низко кланяется уходящему, поворачивается и смотрит вслед пока Бог не исчезает за кулисами.
АДАМ
Ушёл. Сказал, что сад взрастить надумал,
Чтоб я там жил. Задумано неплохо.
Конечно, я и сам бы мог жилище
Себе построить. Бога утруждать
Не стал бы я по собственной охоте.
Но раз Ему, да вечно славен Он,
Пришло такое в голову зачем-то,
То пусть потрудится. И я свою работу
Исполню, ведь обязан подчиниться.
Он имена мне повелел придумать
Всем тварям, что живут под небесами.
Тут голову придётся поломать.
Куда ни взглянешь – всюду что-то скачет,
Плывёт иль ползает, иль к небесам стремится –
Всяк по своим делам. Моё же дело –
Всевышнего веленья исполнять,
С которым, как я понял, шутки плохи.
Итак, предстаньте, чтоб веленье Бога
Я мог исполнить, все живые твари
Пред очи мне. Я дам вам имена.
А для чего? Об этом он ни слова
Мне не сказал. Моё ли это дело?
Он знает – и довольно. Я же думать
О том обязан, чтобы поскорее
Исполнить поручение Его. За дело.
Все ко мне! Сейчас измыслю,
Кого как звать. Доволен будет Бог.
Занавес.
АКТ II
СЦЕНА ПЕРВАЯ.
Эдем. Бог любуется делом рук своих.
БОГ
Весьма неплохо вышло у меня.
Скажу точнее – превосходно вышло.
Точь-в-точь, как в сне, взросли мои деревья –
Красивы видом, запахом приятны,
Плоды же вкусом выше всех похвал.
Ни времени не жалко, ни усилий,
Затраченных на благостные кущи –
Достойнейшую пищу для Богов.
Краткая пауза. Как бы осенённый какой-то мыслью Бог говорит далее немного горячась.
БОГ
Что я за чушь несу?! Каких Богов?
Мне не с кем, слава Мне, делиться ею.
Один Я есмь – Владыка Всемогущий
Пространств небесных и земных просторов.
Сказал бы кто другой слова такие,
Ему бы это даром не прошло.
/Успокоившись/
Но Я могу и смею говорить
Любое – зря Я что ли Всемогущий?
Мне в мыслях и делах пределов нет.
Но есть пределы чудному Эдему,
И нужно мне Адама поскорей
К нему приставить, чтоб смотрел за садом,
Рыхлил бы почву, поливал водою
И от гостей непрошенных стерёг.
Пойду за ним и заодно проверю,
Толково ли он волю исполняет
Всевышнего Творца. Приятно будет
Усердие Адама увидать.
ЗАНАВЕС
СЦЕНА ВТОРАЯ
Адам на прежнем месте. Уставший.
АДАМ
Похоже, что к концу идёт работа.
Зову, зову, а вот – никто нейдёт.
Животных толпы, медленно редея,
Все разбрелись, всяк с именем своим –
Моим подарком, освящённым Богом.
Вот и отлично. Отдохну покамест.
Бог явится, поди, опять заставит
Над чем-нибудь трудиться. Я, конечно,
Рад услужить Всевышнему безмерно.
Но отдых от всеблагостных трудов,
Когда любому твоему движенью
Любому вздоху, взгляду, пожеланью
Один лишь ты хозяин – это, право,
Вещь неплохая. А раз так, то лягу
Под этот куст и стану облаками,
Их формою и цветом любоваться
Пока не надоест. А там посмотрим.
Адам собирается лечь под куст, но замечает, что за ним прячется Змей.
Да этот куст, похоже, кем-то занят.
Эй, кто тут? Покажись, чего боишься?
ЗМЕЙ
Я не боюсь, а просто не желаю
К тебе спешить неведомо зачем.
Неспешно, с достоинством выходит и независимо рассаживается под кустом.
АДАМ
Тебе неведомо, что Всеблагой Владыка
Мне власть вручил над всякой сущей тварью,
А раз над всякой, то и над тобой?
ЗМЕЙ /досадливо/
Да слыхивал… Я был неподалёку,
Когда Он по причине непонятной,
Каких-то снов неясных насмотревшись,
Тебя облагодетельствовал так,
Что этого ты, право, не достоин.
Из праха слепленный, не без моей подсказки,
Теперь ты мной желаешь помыкать?
И ждёшь, что в благодарственном восторге
Я ниц паду нелепые ходули,
На коих ты стоишь, лобзать покорно?
Устанешь ждать, пока я покорюсь
Тому, кто властью наделён случайно.
АДАМ
Не покоришься, значит, добровольно?
ЗМЕЙ
Сначала докажи, что ты достоин,
Чтоб праху, попираемому мной,
Из коего ты слеплен ненадёжно
И коим быть ты не перестаёшь,
Покорен был рождённый бурной бездной,
Чистейшей океанскою водой.
Пока же убедительной причины
Не вижу, чтобы власть твою принять.
Владыка, сотворив тебя из грязи,
Мне помнится, усердно руки мыл.
Мне показалось, даже с отвращеньем.
Как будто и не рад был, что затеял
Возню с тобой. А я тебе покорствуй?!
Да кто ты есть? Тебя ещё в помине
Здесь не было, а я уже беседы
С Всевышним вёл и мудростью Его,
Как солнца ясного лучами, осенялся.
АДАМ
Итак, добром ты мне не покоришься?
ЗМЕЙ
Сначала поразмыслю хорошенько.
А если нет, тогда-то будет что?
АДАМ /растерянно/
Тогда… тогда… Я Бога позову.
ЗМЕЙ /насмешливо/
А сам-то что ж, ослушника не можешь
К рукам прибрать?
/Мечтательно/
Вот я тебя без Бога
Один лишь раз легонько поцелую
В пяту или куда-нибудь ещё –
И нету над мною властелина,
Помимо Бога.
Змей принимает угрожающую позу, шипит. Адам в страхе отшатывается. Змей, удовлетворённый, с чувством хозяина положения опять рассаживается под кустом.
Змей
Знал бы ты тогда,
Как власти надо мною добиваться.
/С сожалением/
Эх, если бы не гневался Всевышний.
Ты б предо мною мигом бы склонился,
А разогнуться б сил уже не стало.
Но знаю, недоволен Будет Он,
Коль я Его подобие пустое,
Подобное Ему надменным ликом,
Но не умом и не могуществом,
В небытие отправлю. Бог с тобою,
Живи, Ему на радость, мне в обиду,
Но от меня покорности не жди.
АДАМ
Я змеем назову тебя за то,
Что ты измену дерзостно замыслил:
Ты нашему Всеславному Владыке
Не покоряешься, не покоряясь мне.
ЗМЕЙ
Зови, как хочешь. Мне то, что за дело
До словоблудий хилого рассудка.
Назвать легко. Не отзываться тоже.
Ты именем меня не устрашишь.
АДАМ
Что ж, устрашишься Божией десницы.
Я Богу расскажу, каков ты есть.
Какой предерзкий! Он таких не любит.
Он мне сказал: «Покорные мне милы».
А ты спесивой гордости исполнен
И голову на мерзкой длинной шее
Так важно держишь, будто бы не я
Всевышнего здесь ликом представляю,
И мудрые веления Его
Тебе Он, а не мне свершить доверил.
Я Богу намекну при скорой встрече,
Что смеешь ты Его не почитать,
В моём лице Его не почитая.
Он выю непокорную твою укоротит
Или узлом завяжет.
Уж что-нибудь придумает, наверно.
И мигом непокорствие своё,
Которое изменою чревато,
Ты поутишишь, ядовитый Змей.
Страшись Его прихода, недостойный.
ЗМЕЙ
Чего достоин ты, того и я.
А если поразмыслить хорошенько,
Так я достоин большего, чем ты.
Во-первых, я тебя постарше буду.
Об этом я уже упоминал.
Но, чтобы сбить с тебя немного чванства,
Не поленюсь и дважды рассказать.
Так вот, когда ты был нелепой кучей
Бесформенной, противной взору грязи,
В деяниях Своих Непостижимый,
Любезный наш и Всемогущий Бог
Со мною вёл учёные беседы
И даже обращался за советом.
Неоднократно, помнится, Ему
Я подавал неглупые идеи,
И Он их благосклонно принимал,
Моим умом нисколько не гнушаясь.
Я ведь тогда советовал Ему:
Великий мой, не связывайся с грязью…
/Вздыхает/
Но тут меня он, правда, не послушал.
А, может быть, творением увлёкшись,
И не услышал доброго совета.
А жаль. Теперь вот – вразумляй тебя.
Не Богу ж этим делом заниматься.
Заботы у Него важнее есть.
Итак, тебя я старше – это раз.
АДАМ / с досадой/
Ну вот, опять. Заладил: старше, старше…
ЗМЕЙ
А во-вторых, я – сын чистейших вод,
Глубин бездонных, ширей необъятных.
Как волны, я и гибок, и силён.
И так же, как они, презренный берег –
На вид несокрушимую твердыню –
Крушат и точат, так и я по суше
Победно шествовал, пока не встретил Бога.
Пред ним одним я вынужден склониться
И то, лишь потому, что очевидна
Всесильного Творца неуязвимость.
Но по какой, скажи-ка мне, причине
В тебе я должен видеть господина?
Лишь потому, что ты похож на Бога,
Как тень твоя похожа на тебя?
Подумаешь причина… Не приемлет
Душа моя слепого подчиненья.
Покорности сумеешь ты добиться
Умом и силой, а не сходством с Ним.
АДАМ
Всевышний хочет, чтобы предо мною
Вся тварь земная выю преклонила.
Чем не причина, чтобы покориться?
Чего тебе ещё, ползучий, надо?
ЗМЕЙ
Пусть Сам Всесильный мне об этом скажет.
Ему и покорюсь, из первых уст
Услыша роковое приказанье.
Но жизнь моя мне сразу станет в тягость,
Когда такие надо мной владыки,
Как ты – исчадье грязи – воссияют.
АДАМ
Ну что ж, тогда дождись Его прихода.
Он нашу тяжбу разрешит, как должно.
И тяжкою десницей покарает
Того, кто горд и дерзок непомерно.
ЗМЕЙ
Ты прав, слепого случая избранник.
Меня он не похвалит, это точно.
Но Он меня и прежде не хвалил.
И я уже не раз на грани бездны,
Порывами его святого гнева
И ярости всесильной опаляем
Стоял, но всё же в бездну не свалился
И не сгорел в вулкане недовольства.
Быть может, потому, что я неправым
Был не совсем, и это ограждало
Меня от гибели. Вот и сейчас я знаю
И чувствую, что в этом нашем споре
Я в чём-то важном, несомненно, прав.
АДАМ
А для меня лишь то и несомненно,
Что ты излишне головой трудишься,
А надо бы поменьше рассуждать
Да боле исполнять святую волю.
ЗМЕЙ
Святая воля – разумом свята.
АДАМ /насмешливо/
Уж не тебе ли разум сей доступен?
ЗМЕЙ
Он всем доступен, кто его достоин.
Но, слушая тебя, я сомневаюсь,
Чтоб ты, к нему пристрастья не питая,
И цель свою усматривая только
В слепом доверьи к сказанному свыше,
Достоин был помимо плоских истин
И разумом когда-то овладеть.
АДАМ /глубокомысленно-менторским тоном/
На всё, что есть и будет, - Божья воля.
ЗМЕЙ /насмешливо/
Конечно Божья, если нет своей.
Так значит и моё неподчиненье,
Которое ты так не одобряешь,
ПО БОЖЬЕЙ ВОЛЕ?
Адам, потрясённый эти выводом, молчит, в полной растерянности.
Что же ты молчишь?
Выходит так, что ты посмел перечить
Тому, что родилось с Его согласья,
Иначе бы оно не родилось.
Ведь так выходит, коль тебя послушать?!
/Смеясь/
Ну, погоди, вот явится Господь,
Уж он тебе задаст урок отменный.
Я с высшего Его соизволенья
Не вижу отчего склониться должен
К стопам того, кто так умом обижен,
А ты, как видно, этим не доволен.
Так, значит, ты и Богом недоволен!!!
Ну и дела! Я расскажу Ему,
Что тот, кого Он отличил безмерно,
На грани бунта! Здесь изменой пахнет!
Посмотрим, на кого падёт десница.
АДАМ /раздражённо/
Послушай, Змей, ползи-ка ты на ... отсюда. /Здесь впервые в истории прозвучала ненормативная лексика/
Куда-нибудь подальше. Так и быть,
Я о твоём нелепом непокорстве
Всевышнему докладывать не стану.
Но только уговор – и ты молчок
Про то, что я какую-то оплошность
Невольную в беседе допустил.
И лучше я с тобой не буду спорить.
Ты хитростью злокозненной меня
Опутаешь и дело извратишь.
Я буду слушать одного лишь Бога.
Уж он-то точно знает, что к чему.
ЗМЕЙ
Он знает, точно, да тебе не скажет.
АДАМ
Так значит мне и знать того не надо.
Я и без знаний участью своей
Пока что, слава Богу, предоволен.
ЗМЕЙ
Вот именно, пока что. Я ведь тоже,
Пока не встретил Бога, жил не худо.
Все твари трепетали уст моих
И моего страшились поцелуя.
Я это знал, и мне довольно было.
А вот теперь я больше знать хочу.
Кого обходит стороною счастье,
Тот хочет знать: зачем да почему.
А тот, над кем оно свои лучи
Лиёт без устали, знать ничего не хочет.
АДАМ /встревожено/
Ты что же ядовитый, ядовито
Мне намекаешь, что Владыка мира
Ко мне благоволить не вечно будет?
ЗМЕЙ
Всё в Божьей воле – сам сказал об этом.
Но, откровенно, я не очень верю.
Что ты своим безмерным раболепством
На долгий срок его расположенье
Снискать сумеешь. Он большой охотник
До вещих снов. А сон – плохой союзник
В твоих надеждах. Мало ль что внезапно
Во сне ему привидится, а вдруг
Увидит Он, что я тебя достойней?
Глядишь – и я в наперсники попал
Его великих замыслов, а ты
Разобран будешь по частям, из коих
Когда-то ненадёжно слеплен был.
АДАМ
Да это ты из зависти болтаешь.
Я так считаю, если не гневить
Всевышнего Творца непослушаньем
И исполнением Его священной воли
Усердно радовать, так будешь мил ему.
Не прогневить – вот главная задача.
ЗМЕЙ
Да, но задача эта не из лёгких.
Когда причиной гнева, как я понял,
Всё, что угодно, может послужить.
Кому Его пути исповедимы?
Кому доступен ход Его суждений?
Тому, пред кем ответ держать обязан
Всесильный Бог, а значит – никому.
И, если так, то берегись, счастливчик,
Твоё непрочно счастье в этом мире.
АДАМ
Ты потому меня сейчас стращаешь,
Что Бог тебя отринул. Ты – завистник.
И я с тобою больше не желаю
Беседы бесполезные вести.
СЦЕНА ВТОРАЯ
Слышится голос Бога.
БОГ
Адам, голубчик, где ты, мой любезный?
АДАМ
Ну что, слыхал? Я для него любезный.
А ты на солнце тучи нагоняешь
И вздором засоряешь уши мне.
ЗМЕЙ
Ступай, ступай. Ещё, поди, дождёшься:
Закроют тучи солнце, грянет гром.
ГОЛОС БОГА
Адам! Адам!
АДАМ
Иду! Бегу, Владыка!
Спешу к Тебе, как свет спешит на землю.
/Убегает за кулисы/
ЗМЕЙ
Какие нежности: голубчик, мой любезный…
Противно слушать… Скроюсь я пока что.
Ведь сей любезный, надо полагать,
Всесильному Владыке излагая
Беседу нашу, сказанное мной
Весьма усердно чернью покрывает,
А собственную глупость позолотой.
/Скрывается за кустом/
Из-за кулис появляются Бог и Адам. Разговаривая, проходят мимо куста, за которым спрятался Змей, не замечая его. И скрываются за кулисами по другую сторону сцены.
АДАМ
Представь, Владыка, этот дерзновенный,
Презренный Змей, мокроты порожденье…
/Скрываются за кулисами/
ЗМЕЙ /выходит из-за куста, смотрит в ту сторону, куда ушли Бог и Адам/
Всё так и есть, как я предполагал.
Сумею ли пред Богом оправдаться?
Идут сюда. Остерегусь пока что
У гнева попадаться на пути.
/Прячется за кустом/
Бог и Адам снова появляются на сцене. Идут в противоположном направлении. Задерживаются ровно настолько, чтобы Бог мог произнести свою реплику.
БОГ
Ишь, как его гордыня вознесла!
Дитя чистейших вод! Ну, погоди же!
Да я его заставлю целовать
Его же ядовитейшее жало!
/Скрываются за кулисами/
Змей выходит из-за куста.
ЗМЕЙ
Плохи мои дела. Намного дальше
Простёрся гнев Его, чем мог я думать.
Мне это лютой карой угрожает,
Ведь гнев Его вот-вот переродится
В слепую ярость, и тогда погибну,
Для оправданья слова не сказав.
Уйду-ка я из этих мест подальше…
Быть может, он немного поостынет
И с большей благосклонностью тогда
Слова моей защиты слушать будет.
/Уходит в сторону Эдема/
Продолжение, возможно, последует.
Если же нет, то пусть читатель сам его домыслит.