Жена уехала в Германию, в какой-то заштатный городишко. На научную конференцию.
Оставила меня в мегаполисе, с дитем на руках. Проходят сутки. Молчок. Пишу по электронной почте негодующее письмо:
- Чего, голубушка, молчишь?
Али Германия околдовала?
Снялась, уехала и вишь:
Как в воду канула, пропала.
Утром получаю ответ:
- Да уж околдовала!? Слишком уж немцы любят работать! Лишили даже пробежки по городу. Не была ни в одном магазине. В обед даже до столовой не дали дойти. – Принесли на подносе каких-то булок – жуйте на здоровье.
И Arbeiten, Arbeiten, Arbeiten.
Если бы не сообразили организовать ужин в ресторанчике на Marktplatz, так бы и центра города не увидела.
И вот встала – ни свет, ни заря, сажусь, готовлю им материалы. Сегодня – «мой» день!
Завтра, в это же время выдвинемся nach Frankfurt.
(Черт возьми! От работы кони дохнут, а этих немцев черт не берет).
Отвечаю:
- Хорошо хоть arbeiten, а не Arbeit macht frei. А мы с Надюшей бездельничаем. Она – все со своим планшетом дурака валяет, а я с компьютером дурью маюсь. Вяло едим кислые щи, а дочь глушит какой-то сладкий напиток, мне неведомый.
Ее следующее письмо звучало так:
- Все прекрасно на берегах Иннерсты (так называется в Интернете ихняя речка)! Не пришлось никому ничего доказывать – полное согласие и готовность к кооперации. Но по количеству дел денечек был еще круче вчерашнего – но все сделали. Завтра выдвигаемся nach Hause.
Я успокаиваюсь. Вот все и образовалось. Немереная русская фантазия слилась-таки с беспредельным немецким трудолюбием.
Под занавес получаю еще одно письмо:
- Кстати, ребята, как насчет музыки - удалось позаниматься? И сольфеджио еще. Завтра буду проверять! Пока.
Боже! Научили-таки немцы ее пахать. И так быстро. А нам что делать? Господи, ниспошли нам трудолюбие. В течение десятилетий нам внушали: Учиться, учиться, учиться. Нет, чтобы приучить: Arbeiten, Arbeiten, Arbeiten.