Что-то тихое такое наступает... Снег чувствую. Мохнатые лапы снега. Тихо. Самолетик из пластика. Играю. Полететь бы. Вершина. Паровозик серебряный никуда не едет. А если и поедет, то железная дорога — круглая, замыкается. Все по кругу, по кругу... А дома тихо. Рассвета нет еще. Нет и не будет. Neverland. Забавно было. И осталось.
Так что там возгорает? Холодное пламя? Да. Было, что казалось пламя. Но это так, иллюзии. Ничего там никогда не горело. Даже пепла не было. Просто — не было, и все. Натюрморт — череп, роза и книга. Так давно рисовал, что с ума сойти. А рисунок-то был лучше всех последующих. Череп и книга. Роза. Я. Пепел, пепел. Ash to ash, dust to dust, in God we trust. Эдак вот я рифмую. Шляпа и трубка, вот вам и хоббит. В зеленой жилетке, как положено. И вековечный дуб под окном. И на нем качели. Всегда качаются, как будто на них невидимая девочка. У меня когда-то, мириады лет назад, наверно, была сестра. Вот она до сих пор и качается. Я выхожу на улицу и говорю пустым качелям: "Здравствуй, девочка". И она качается. Каждый день. Много лет.
— Так, что же, пламени не было? - Спросит однажды девочка, когда я утрачу свой физический облик, а она сделается для меня видимой. — Не было? Вообще?
— Нет, не было. Или даже да, было. Кому теперь до этого дело? Пошли! — Уныло отвечу я, и мы пойдем. К звездам. Я и девочка. В пламя.